Массаж

Звонок из дома застал Леру врасплох – она только расставила тарелки для обеда. Тяжело вздохнув, девушка предложила Шраму пока поесть самому, и убежала в комнату. В кадре возникла довольная узкая мордашка, в обрамлении модно разлохмаченных черных волос. Вася. В более широком кругу – Василиса, в более узком – сестрёнка и «отдай свитер». На заднем плане слышались жуткие вибрирующие звуки пилы. «Папа забор что ли решил обновить?», – отстраненно подумала Лера. – Ну, когда ты к нам? – вместо приветствия выдала сестра, подаваясь вперед. Лера, рассмеявшись, демонстративно отпрянула, сделав «страшные глаза». – Вот это начало разговора, неужто так соскучились? Через две недели, я же говорила, что билеты куплены. Сама знаешь, как с этими межпланетными перелетами, не забронируешь за месяц – всё, выкупай по цене круизного лайнера. – Да помню, – отмахнулась Вася, горько вздыхая. – Думала, может местечко пораньше освободилось. А то мы тут это… – она виновато поерзала и глянула в камеру. Звуки на заднем плане сменились, кажется, теперь это было сверло. – Мы тут Ромке признались, что ты приезжаешь. – Ой, – выдавила Лера, мечтая слиться со стулом. – Всё так плохо? – Хуже, чем в прошлый раз. Теперь он решил, что должен тебе сделать мастерскую над гаражом. – Какую мастерскую? И у нас гараж же одноэтажный, – окончательно растерялась девушка, переставая понимать, что тут происходит и зачем фотографу нужна какая-то мастерская. Когда-то, говорят, там что-то делали с фотоплёнкой, но это было настолько давно, что и плёнка-то сейчас раритет аукционного масштаба, не говоря уж о сопутствующих материалах. – Был одноэтажный, – со скорбным выражением на лице призналась сестра. – Теперь двух. Он заявил, что тебе нужна фото… как же это, не мастерская, я неправильно выразилась… – Студия? – с нехорошим предчувствием догадалась Лера. – Вот! – обрадовалась Вася, хлопнув в ладоши. – Вечно ваши примочки забываю. – Но зачем?! – Не знаю!! Впрочем, они обе знали ответ, и он был по-настоящему ужасен для тех, кто понимал, о чем идет речь – Рома соскучился. Втайне вся семья уже мечтала, чтобы киборг нашел себе девушку, но он настойчиво любил исключительно членов своей семьи, не размениваясь на окружающих. Он прекрасно понимал, что его может заносить, но только потом, когда очередной план будет исполнен, а до этого никакие увещевания и взывания к логике его не прошибали, не смотря на всю его техноначинку. Нет, он никогда не испортил бы вида двора уродливой конструкцией над гаражом – всё будет аккуратно и максимально вписываться как по стилю, так и по цвету, будет хорошо всё, кроме одного нюанса. Это почти всегда было совершенно не нужно и приносило часы головной боли всем окружающим. – Ночью хоть отучили работать? – со смешком поинтересовалась Лера, вспоминая, как в прошлый раз тетки, заметившие фигуру Ромы, при лунном свете вдохновенно красившего забор, ходили делегацией к их отцу. Основной претензией было: «Совсем бедного мальчика заездили изверги, не спит, не ест, света белого не видит, даже по ночам уже выгоняете. Молодой он ишшо, пусть погуляет!». В их поселке не очень отличали киборгов от не киборгов. Точнее, те, кто вел себя непривычно для них и выглядел как человек – был для них киборгом. Те, кто и выглядел и вел себя непривычно – был ксеносом. А если ты ведешь себя как человек и выглядишь как человек, то какой ты киборг, на, возьми пирожок и не выдумывай мне тут. Поэтому Лера думала, что Шраму там будет хорошо, можно и задержаться на какое-то время, чтобы расслабился. Но пусть это будет сюрпризом. А то, зная Рому, он может ещё и третий этаж к гаражу пристроить – чтобы у гостя тоже была студия. Или мастерская. Или ещё что. – С трудом, – ответила Вася и обернулась – звуки стихли. – Так, пораньше значит, не получится? Жаль. Ну, я тогда отключаюсь, если он заметит, что мы говорили – будет тот ещё лисец. Экран потух, оставив Леру с глупой счастливой улыбкой. Чтобы не творилось в мире и в её жизни, дома всё было как обычно – дурдом, паника и веселье. Шрам, как оказалось, не ел. Он сидел перед дымящимися тарелками и мрачно буравил хозяйку взглядом. – Что же ты не начал, – пробормотала Лера, сразу чувствуя себя виноватой. Ей и так было неловко за то, что звонила в центр жаловаться на него, а тут ещё и перед тарелкой оставила, а он ждал, бедняга, хотя явно голодный. – Кто это был? – вместо ответа поинтересовался Шрам, не сводя взгляда с девушки. – Сестра, – растерялась та, присаживаясь напротив, и, чтобы занять руки, перемешивая рассыпчатую кашу с тушеной курицей и овощами. – А кто второй? – не отставал Шрам. Пока он не притронулся даже к вилке, не говоря уже о еде. И явно не собирался, пока не получит ответов. Лера действительно старалась говорить с семьей тогда, когда его не было рядом, а с Ромой так и вовсе на улице, чтобы не заметил внимательным взглядом чужое присутствие в квартире. Если отец или мать не услышат, как диван скрипнул или на кухне кто-то наливает чай, то надеяться на внезапную глухоту киборга не приходилось. – Второй? А, Ромка? Братик. Ну, не кровный, он тоже киборг. Тоже разумный. Не знаю, поладите ли вы, он иногда слишком общительный. Если что, прячься в комнате – он уважает личное пространство и никогда без приглашения не войдет. Не смотря на то, что Лера искренне старалась, Шрама такой ответ явно не удовлетворил. Но уточнять он ничего не стал: с тем же мрачным выражением на лице взял вилку и опустил взгляд в еду, всем своим видом показывая недовольство. Правда чем именно – так и не сказал. Лера поняла, что где-то ошиблась, то ли в ответе, то ли в разговоре. Возможно, Шрам был расстроен тем, что она его скрывала, или тем, что оставила на кухне ради кого-то… как бы то ни было, девушка четко знала – не ответит, только глубже в себя уйдет. А это значит, что нужно чем-то его порадовать. Всё, что можно было достать в доме – Шрам и так получал в избытке, в город ехать уже поздно – это нужно с утра выезжать, иначе только к ночи доберешься, значит оставался лес. Девушка давно заметила, как тянет киборга к природе. Он и раньше предпочитал прогулки по парку, а на этой планете так и вовсе пропадал в лесу всё свободное время. Лера не знала, что он успел там увидеть, но была уверена, что некоторые красивые места показать может – она-то там жила уже давно и неплохо изучила местность. Тем более ей все равно нужно поискать остролистый корунд – редкий цветок, названый в честь земного минерала. Его цвет набирал силу только в это время года, окончательно распускаясь только на пару дней. Главной особенностью его была многоцветность – один крупный цветок сочетал в себе всю гамму разновидностей корунда. Сочно-зеленый перетекал в насыщенный синий, тот, в свою очередь, постепенно смешивался с фиолетовым, и венчал картину ободок из глубокого рубинового цвета. Несмотря на непривычное взгляду количество цветов, которое могло навести на мысль о подделке, на фото он выглядел на удивление натурально. Лера давно хотела убедиться сама – реальные это фото или там больше обработки, чем чего-то настоящего, но не попадала на планету в это время года, либо была так загружена работой, что не хватало времени на поиски. Дождавшись, пока киборг загрузит посуду в мойку, Лера осторожно окликнула его: – Шрам, я собираюсь в лес, ты хочешь со мной? Он повернулся, все ещё раздраженный чем-то, но кивнул. Затем, так же молча, как в самом начале их знакомства, удалился к себе. Девушка только вздохнула – вот вам и попытки наладить контакт, чуть ты промахнешься, и замыкается в себе как недовольная черепашка. Знать бы еще, где именно промахнулась – а так даже соломку непонятно где стелить. Погода была тёплой, сейчас на планете поздняя весна. Вскоре солнце начнет жарить уже всерьез и придется накрывать участок отражающим куполом, но пока было идеально. Немного припекает, когда ты на открытой местности, но в лесу уютно, тенисто и тепло. А если не сидеть на одном месте больше двух часов, то и безопасно. Шрам неторопливо шел позади Леры – нехороший, к слову, знак, так он делал, только если уходил в свои мысли, – и скучающе осматривался. Лера мысленно вздыхала, чувствуя, что, не зная, как исправлять сложившуюся ситуацию, начинает все сильнее нервничать. Она оглядывалась по сторонам, пытаясь придумать хоть какую-то тему для беседы, но кроме: «ой, как все быстро высохло после недавнего дождя», ничего в голову не приходило. Зато вертелись вопросы и обвинения, которые ей никто не предъявлял, но вину за них Лера уже чувствовала. Наконец, она не выдержала и обернулась. – Шрам, я что-то сделала не так? Киборг затормозил, недоуменно глядя на хозяйку. Было видно, что ему хочется уточнить, но он сходу не смог понять, что и как именно, и теперь немного подвис. Лере пришлось собирать крупицы храбрости в кулак и продолжать, не смотря на молчание. – После звонка ты явно недоволен. Я не хочу тебя доставать и не хочу лезть, куда не просят, но я действительно беспокоюсь, что я сделала что-то плохое. Я не могу понять, что конкретно, поэтому волнуюсь ещё сильнее, и это мешает мне здраво рассуждать. Если ты знаешь, что тебя расстроило – скажи, пожалуйста. Или скажи хотя бы в какой момент ты начал испытывать это. Если я не права и всё нормально, а я слишком много придумываю, тоже скажи. «Этому варианту я буду рада больше всего», – добавила она про себя, медленно выдыхая и делая шаг назад, чтобы облокотиться о ствол дерева – от переполнявших эмоций у неё бывало, начинали дрожать ноги, и лучше это хотя бы частично скрыть. Подошва сандалика мазнула по скользкому стволу, с неприятным чавканьем пятка погрузилась во влажную грязь, и Леру повело назад, за дерево. Она успела взмахнуть руками в поисках опоры, перед тем как поняла – она падает. И, кажется, падает дольше, чем должна бы.