***
Они сидели за столом друг напротив друга и молча уплетали завтрак. Антон быстро набивал рот яичницей, потому что внезапно оказался очень голодным. Арсений смотрел на ученика с улыбкой. Он так долго наблюдал за Шастуном, что и не заметил, как глубоко ушёл в свои мысли. Попов прокручивал последние два дня в голове, снова бесконечно злился на Егора, радовался, что успел спасти Антона, волновался за спокойствие парнишки и вновь чувствовал затапливающее его тепло от того, что эту ночь провёл совсем без кошмаров. Выходило, что они с Антоном помогали друг другу, а их сцепленные руки даровали всеобъемлющее спокойствие им обоим. Арсений улыбнулся мыслям и вдруг вздрогнул: Антон с обеспокоенным видом щёлкал пальцами перед его лицом. — Прости, задумался, — смущенно проговорил Попов, опуская взгляд в тарелку. Антон пожал плечами и продолжил трапезу.***
После завтрака Антон вызвался помочь с уборкой посуды, поэтому учитель и ученик точно как в семейных фильмах вместе убирали со стола, мыли и вытирали тарелки и вилки. Потом Попов взглянул на часы и охнул. На вопросительный взгляд Шастуна он пояснил, что в это время обычно уже выезжает к родителям в деревню. Подстегиваемый внутренним легким чувством стыда, Антон мгновенно надел свою одежду и даже несколько минут ждал химика у двери, пока тот искал ключи от машины. — Тебя домой? — услужливо уточнил репетитор, когда они наконец оказались в автомобиле. Прикинув, что обоих родителей в эту субботу не должно быть дома по крайней мере до обеда, Антон кивнул. Машина тронулась с места.***
Они ехали в тишине, которая тем не менее нисколько не давила на уши. У дома Шастуна Арсений остановился, пристально оглядел двор и с улыбкой повернулся к ученику. — Несмотря на неприятный вечер, я, честно говоря, хорошо провёл время в твоей компании, — ни с того ни с сего вырвалось у Попова, и он смутился. — Приходи в гости просто так, — добавил он, явно начиная краснеть. Выразив ответ в смущенной улыбке, Антон пожал репетитору руку и выбрался из машины. Направляясь к подъездной двери он чувствовал, как горят щеки, во-первых, из-за явно ощущаемого взгляда репетитора в спину, а во-вторых, из-за того, что и сам бы с радостью пришёл к Попову в гости снова. Проводив взглядом ученика, Арс встряхнул головой и поехал прямиком к родителям.***
— А я уж было начала думать, что ты не приедешь, — говорила мать Арсению, крепко его обнимая. — Мам, ну разве я бы не приехал, не предупредив? Просто выехал позже обычного, потом попал во внезапную пробку… — оправдывался химик. — Хорошо, что я тебя дождался, последние листья убирать вместе будем, — смеялся отец, обнимая одновременно жену и сына.***
Арс и его отец дружно сгребали опавшую листву в огромную кучу в углу дворика, а мать, подперев голову ладонью, любовалась своими дорогими мужчинами в окно. Сын казался ей особенно веселым и ребячливым в это время, и женщина поставила в уме галочку выяснить отчего. — Ты там в городе не влюбился ли часом? — дождавшись, когда тарелка сына опустеет, спросила женщина Арсения за обедом. Тот поперхнулся, хотя было и нечем. — Нет, мам, с чего ты взяла?! — голос звучал предательски ломко и сконфуженно. — А почему? Совсем не в кого? — включился в разговор от природы любопытный, но совсем не догадливый отец. — Пап! — от него «подвоха» Арс не ожидал. — Нет, ну а что «пап»? — продолжала штурмовать мама. — Тебе почти тридцать, Арсений! Не собираешься ли ты в самом деле прожить всю жизнь в одиночку? — Ма-ам, — протянул Попов младший, — я учитель, я никогда не буду одинок. — А когда выйдешь на пенсию? — не унималась мать. — Давайте закроем тему, — почти резко перебит женщину Арс, поднимаясь со своего места и направляясь к раковине с намерением вымыть посуду. Когда он закончил и появился в комнате, родители уже мирно смотрели телевизор. Мать было хотела вернуться к теме любви, но наконец поняла, что ее сын просто не готов сейчас говорить о ней, возможно даже от того, что и сам в себе не все понимает. Очередное шоу талантов сумело захватить Поповых целиком, а когда оно кончилось, на дворе уже высыпали первые звёзды. Арсений отправился глядеть на них, и отец в этот раз увязался за ним. — Как ты понял, что мама — та самая? — после нескольких минут молчания, глядя только в небо, тихо спросил Арс у отца. Ему действительно было уже двадцать восемь, а в любви он не смыслил ни капли и, пока мыл посуду, все думал и думал о собственной семье. — Ну, не знаю… — отвечал мужчина, не славившийся ораторскими навыками. — Я смотрел на твою мать и думал, что без неё не хочу совершенно ничего. Ни вставать по утрам, ни веселиться, ни есть и ни пить тем более. Может, я и до этого ее любил, но глупый был да не понимал самого себя. А когда уже сердце болеть начало и жить без твоей матери было просто бессмысленно, тогда-то до меня и дошли мои чувства, — отец помолчал. — Может, и у тебя уже есть кто-то любимый, да ты не понимаешь. Наверное, это семейное, — ночное полутишье разрезал на части хрипловатый смех. Арс присоединился к отцу, смехом рассеивая появившиеся было волнения по поводу одинокой старости. Посидев ещё немного и поглазев на россыпь светящихся небесных лампочек, они зашли в дом. Все в такой же тёплой атмосфере уюта и комфорта они втроём и уснули, и каждый видел свой, наверняка счастливый сон.***
В преддверии зимы деревенские ночи особо холодны, поэтому поутру на ветках деревьев и на траве всегда лежит иней. Но это не мешает Арсу каждое воскресенье, когда он приезжает, выходить после пробуждения на улицу. Вот и в этот раз мужчина оделся потеплее и по обыкновению вышел из дома. Арсений обошёл его кругом, разминая все подряд мышцы, проверил целостность забора, оставшись довольным, и было направился ко входной двери, как услышал странные звуки. Если брать в расчёт, что кругом в этот час стояла тишина, этот писк мог раздаваться и на дальние расстояния, но что-то подсказывало химику, что это не так. Он медленно пошёл на звук, останавливаясь у ближайших кустов, давным-давно вросших в забор. Попов раздвинул ветки руками и охнул. С той стороны к забору жался маленький серый комок, весь промокший и продрогший. Арс вскочил на ноги и кинулся к калитке, а оттуда — вновь к кустам. Он раздвинул ветки со стороны дороги и вновь увидел бедное замерзшее существо, не перестающее пищать из последних сил. Не долго думая, мужчина подхватил животное на руки, спрятал под курткой и помчался к дому. — Мам, у нас гости! — объявил Арсений с порога. Он и в детстве приволакивал больных зверушек, которым в доме Поповых никогда не отказывали. Женщина вышла в прихожую, и сын бережно передал ей котёнка, уже переставшего пищать. — Где он был? — жалостливо поинтересовалась мама у Арса, со всех сторон рассматривая серого гостя. — В кустах у дома, — вешая куртку на крючок, отвечал Попов младший; он сбегал помыть руки и быстро вернулся к матери, — думаю, он недавно там, на улице так холодно, что он бы успел замерзнуть, если бы сидел в тех кустах дольше пары часов. — Тогда это Деревяйных котёнок, у них и кошка серая имеется, и живут они недалеко, и совести совсем нет — эти способны вышвырнуть бедное существо на улицу. — Надо бежать искать остальных! — хотел было снова одеваться Арс, но голос отца из дверного проема остановил его. — Да у них кошка с приветом как и они. Рожает не больше двух котят, не плодовитая совсем. Она этого ребятенка, наверное, прятала где-нибудь в сарае, а те вот сегодня нашли и вышвырнули. — Его надо спасти, — забирая у матери животное, решительно сказал Арс, осматривая и ощупывая котёнка на предмет сломанных костей, — её, — поправился он через минуту. Отец пошёл греть воду, мать — искать соски и молоко, пока Арсений держал малышку в руках, баюкая ее и что-то неразборчиво шепча. Через час котёнок был вымыт, высушен тёплым феном, и покоился на коленях у Арса, жадно поглощая молоко из бутылочки. Эта кошечка оказалась очень красивой: с длинной темно-серой шерстью, ещё не очень густой, но уже заметно эффектной, и голубыми пока глазами. По размеру девочке было месяца два-два с половиной. Покушав, она засопела у Арсения в ладонях, тихонько мурлыча и прижимаясь к его тёплым рукам. — Теперь у тебя появился питомец? — задорно улыбаясь, спросил отец, присаживаясь рядом с сыном. — Да…наверное… — подумав, отозвался Арс.***
— Да-да, обязательно расскажу, как прижилась, да, мам, пока, — торопливо прощаясь с родителями, забывший о времени Арсений забирался на переднее сидение. — Ты все равно не шибко гони, — сурово предупредил отец. Попов младший кивнул и выехал с родительского двора. Он был на сто процентов уверен, что мать перекрестила его и прошептала тёплое: «До встречи». Арс ехал по дороге, кошечка смирно лежала в обувной коробке на сидении рядом с ним, а стрелки часов неумолимо приближались к трём часам. Следом наступила непродолжительная пробка, и в город Попов въехал в начале пяти часов. Всю дорогу он думал о зверьке рядом и о его будущем. Безусловно, кошка могла остаться жить у Арсения, но отчего-то эта мысль химику претила. Он понял, от чего именно, только когда проезжал мимо знакомого поворота во двор Шастуна. Затормозив сразу за ним, Арс хлопнул себя ладонью по лбу. Вот, для кого домашний питомец — идеальный подарок! Антон, нуждавшийся не только в дружеском плече, но и наверняка в мурчащем комочке под боком, и котёнок, желавший обрести ответственного хозяина, — они подходят друг другу как инь и янь. Тем более, подросток как-то упоминал, что ни он, ни родители против кошки не будут. Улыбнувшись своему решению, Арсений сдал немного назад и повернул в Антоновский двор.***
Зайдя в подъезд, Антон глянул на часы. У его одноклассников шёл второй урок. В субботу это… химия. Шастун вздохнул, но не пожалел, что сейчас не сидит на своём месте в классе. Поднимаясь по лестнице, парень немного медлил. Если окажется, что кто-то из родителей дома — всё провалится. Антон попытался зайти в квартиру крадучись, но его неуклюжесть подвела: он стукнулся локтем о косяк. Звук вышел громкий и сразу же сдал мальчишку с потрохами, но квартира отозвалась тишиной. Шастун выдохнул и спокойно направился в комнату. Не то, чтобы парень был очень правильным и ответственным, но он сел за свои пособия. Просто Антон осознал, что если ничем не займёт голову, в безмолвии комнаты начнёт анализировать свою жизнь, а к этому одиннадцатиклассник был отчего-то не готов. Расчеты оправдались, и до самого вечера, не вспоминая о еде и отдыхе, Антон занимался то по одной книге, то по другой, то по одному предмету, то по другому, то составлял химические цепочки, то писал сочинения, то решал геометрические задачи. Когда пришли родители, Антон почувствовал голод. Впервые за долгое время он поужинал с родителями, и по их лицам было отчетливо видно, как они рады этому. Помыв посуду (он сам вызвался), Антон вдруг вспомнил о Диме. С самого вчерашнего утра Шастун не переписывался с Позовым и был уверен, что тот на него за это очень зол. Действительно, в их с Димой диалоге последние семь сообщений принадлежали ему, иллюстрируя разные стадии гнева. 12:45 «Ну что, как настроение? Много на завтра уроков? Все хорошо… с твоей тревогой?» 15:08 «Опять что ли гулять направился, а? Тох, прочти мои мысли и зайди сюда, а то я стану волноваться!» 18:36 «ШАСТУН. К этому времени ты ВСЕГДА хоть раз да зайдёшь, ГДЕ ТЫ СЕЙЧАС?!» 19:59 «ЕСЛИ ТЫ НЕ ДОМА, ТО СЕЙЧАС ЖЕ ИДИ ТУДА! ТЫ НЕ ИГНОРИРУЕШЬ, ТЫ ПРОСТО НЕ ОНЛАЙН. ТОЛЬКО ВОТ ГДЕ ТЫ, ЕСЛИ У ТЕБЯ КРОМЕ МЕНЯ ТОЛЬКО РЕПЕТИТОР, И ЗАНЯТИЙ У ВАС СЕГОДНЯ НЕТ!» 21:33 «все. доигрался. теперь я весь трясусь. Шаст, так не делается! Что с тобой?!!!!!» 8:03 «Из-за тебя я не мог заснуть и проспал школу. ТАК ЧТО ЕСЛИ ТЫ НЕ ОТЗОВЕШЬСЯ, Я ПРИЕДУ К ТЕБЕ, ВЕДЬ Я В КУРСЕ, ГДЕ ТЫ ЖИВЕШЬ» 14:15 «Я покупаю горящий билет, если не ответишь до восьми вечера» Антон поглядел на часы. Полвосьмого. Ой-ой, надо скорее подать признаки жизни.«Дим! Дим, я тут, я живой. Но ты не поверишь, что со мной было…» — Шастун не стал сразу писать дальше, потому что Позову нужно было время, чтобы отругать друга.
Дима конечно же был в сети. Минут пять ещё он все строчил Антону, какой тот безответственный и эгоистичный, что ни разу не проверил почту, зная, что его друг всегда за него волнуется. Потом Позов, как и всегда, успокоился и заинтересовался, что же такого приключилось с Шастуном. Очень долго и по порядку Антон, содрогаясь, описывал свою пятничную прогулку, нападение и чувства, которые его охватили. Дима реагировал на все крайне бурно. Он грозился приехать и наподдать Егору как следует, потом забрать друга «под крылышко» и никогда-никогда никому не позволять его обижать. Умиляясь словам друга, Шастун осторожно написал:«Ты далеко, Дим, а рядом со мной все же есть человек, способный защитить меня…»
«СЕРЬЕЗНО? Твой репетитор?!» — Позов очень догадливый. Антон описал другу свой вечер, потом, краснея, честно рассказал про ночь и про утро, закончив фразой:«А когда он довёз меня до подъезда, он сказал, что классно провёл время в моей компании, и пригласил как-нибудь в гости снова. СНОВА, представляешь?»
Дима не очень-то удивился. Снова напомнил, что они с химиком друзья, и у друзей ходить друг к другу в гости — не нечто восхитительное, а обыденность. Парни истосковались по своему общению, поэтому смогли оторваться от своих гаджетов далеко за полночь. По этой же причине в воскресенье Антон проснулся практически в полдень. Он справился с уроками, убив на это практически три часа, и решил, что пора обогащаться литературными примерами для будущего сочинения. Шастун подошёл к книжной полке в коридоре, в темноте наугад выбрал произведение. Придя в комнату, прочёл: «Этель Лилиан Войнич. Овод». Где-то что-то краем уха Антон слышал про этот роман, поэтому пожал плечами и открыл первую страницу.***
Телефон где-то на столе булькнул, и Антон вздрогнул. В мире, где он только что был, не существовало сотовых, лишь тайные послания молодых итальянцев и круговороты революционных заговоров. Шастун заложил пальцем нужную страницу и взял в руки телефон. На экране виднелось: «Сообщение от Арсения Сергеевича». Открыв, подросток отложил книгу и бросился одеваться. На незаблокированном экране сотового ещё горело послание: «Я у тебя во дворе, спускайся, есть сюрприз».***
Выйдя, Антон оглядел двор. У открытой двери машины стоял репетитор и приветливо махал ему рукой. Шастун с легкой улыбкой направился прямо к нему. — Привет, — поздоровался Арс, — прости, что я приехал раньше пяти, но тут… такое дело… — отпуская руку подростка, Попов молча кивнул на пассажирское сидение. Антон с любопытством глянул через стекло и беззвучно ахнул: он увидел пушистого котёнка, мирно сопящего в обувной коробке. «Это… мне?» — неуверенно вывел Шастун на всегда имеющейся бумажке. — Ага, — репетитор присел на капот машины и улыбнулся. — Я нашёл эту кошечку в деревне и подумал, что тебе бы она отлично подошла. Шастун немного невпопад кивнул. Он отчего-то был заворожен образом Арсения: джинсы и серая водолазка, совсем немного взлохмаченная прическа, небрежная поза. Встряхнув головой, Антон кинулся к коробке и вынул кошечку, взяв на руки. Та была насторожена ровно десять секунд, но потом прижалась к груди подростка и замурчала. В глазах Антона химик прочёл благодарность и восхищение и почувствовал легкую гордость. — Поехали, купим ей все необходимое, — позвал Попов с самодовольным лицом.***
Они подъехали к ветлечебнице, и Шастун вручил Попову записку: «Я назову ее Али». — Красивое имя, — искренне похвалил Арс. Котёнка довольно быстро осмотрели, привили и вручили обратно хозяину вместе с целым ворохом рекомендаций по уходу. К счастью, Антон запомнил большинство из них. Потом учитель и ученик поехали за всякой нужной всячиной: мисками и кормом, туалетом, игрушками. Попов сразу поставил условие, что платит он, и вместе они выбрали «всё самое красивое для нового члена семьи». Время приближалось к пяти, а, значит, следовало бы возвращаться и проводить запланированное занятие. По приезде, Антон познакомил родителей с Али, и те были только рады, видя счастливую улыбку на лице сына. Арсений даже не пытался посадить Шастуна за стол, он просто наблюдал за тем, как парень находит вещам кошки новые места, попутно все же беседуя с ним на «химические темы». На прощание растроганный Антон порывисто обнял Арсения Сергеевича, но провожать его до двери не вышел. Да, собственно, уже и не надо было. Засыпал Антон в обнимку с Али, которая была только «за». Из головы не шла мысль, что это его подарок. Шастун все пытался избавится от приятной теплоты внутри, но это было тщетно, и парень смирился с ней.