С любовью, Ваша самая нелюбимая ученица

Pow Вова.

      – Владимир Александрович! Владимир Александрович! – до меня доносились какие-то крики, а также холодные ручки со всей силой трясли меня за плечи, но открыть глаза я не мог. Тяжелая слабость опустилась на меня, заглушая все, поэтому мне оставалось только лежать на полу и дальше, чувствуя к себе прикосновения. – Да ответьте вы что-нибудь уже, наконец!       Этот голос… он знаком мне. Такой нежный, приятный, красивый… а сейчас кричит и превращается в истошный крик, который не может никак пробить мое состояние. Ах да, это же Александра Демина, девушка, которая неожиданно поселилась в мои мысли и совершенно не может оттуда выбраться. И я не знаю, какая к этому причина, прошло совсем немного дней, а ничего так и не происходит. Коллега говорит, что я влюблен в нее и уж тем более хочу сменить ее фамилию, потому что… да, мне не нравится «Демина». Больше предпочитаю «Алексееву», которая и звучит хорошо, и мне самому по душе. И вот, сейчас ловлю себя на такие мысли… а если подумать, то у меня уже давно не было девушки. Прошло почти полтора года после моих каких-то там по счету отношений. Нет, я не меняю своих девчат как перчатки. Просто сложно найти именно ту, которая подходит мне. А если и нахожу, то все… это полный апокалипсис…       Я почувствовал, как нежные ладони осторожно коснулись моего лица и немного потеребили щеки. И как-то неожиданно у меня открылись глаза, словно на автомате, слегка отпугнув Демину, но руки она не убрала. Мы смотрели друг на друга в полном молчании. И тут я заметил на ее щеках слезы, от которых мое сердце начало обливаться кровью, а дыхание участилось.       – Что случилось? Почему ты плачешь, Саша?       – Я пришла, а Вы… Вы… лежали на полу и не откликались… я подумала, что случилось что-то серьезное, и страх сразу же окутал меня…       – Все хорошо, сладкая, хорошо…       Мы оба покраснели, когда я произнес это вслух. Да, со стороны можно смело сказать, что я – настоящий педофил, которому понравилась ученица. Но нет, я ничего не делаю против воли девушек, тем более их не насилую и избиваю… Это совсем ужасно и даже не обговаривается…       – Я потерял сознание или что со мной случилось? – пришлось начать первым, чтобы сменить обстановку и разговор.       – Когда я зашла, Вы уже, видимо, были без сознания… – тихо сказала девушка, опустив глаза. Она начала убирать руки с моих щек, но я остановил ее, накрыв ладони своими, заставив Сашу посмотреть на меня. Ее слегка пухлые щеки покрылись густым румянцем, а губы вновь растянулись в широкой ухмылке. Опять этот родной приемчик… И что же мне теперь делать? Судя по всему, ей нравится это игра, так что…       Я толкнул девушку на себя, и теперь она лежала на мне, приземлившись головой на мою грудь. Она подняла ее и непонимающе посмотрела на меня, пытаясь увеличить расстояние между нами, но увы, я не дам ей этого сделать.       – А ты мне нравишься, Демина… – сказал я, обняв девушку за талию и накрывая ее губы своими, чувствуя сразу же отдачу и нежные пальчики, зарывающиеся в мои волосы. Да, со стороны все кажется до тошноты милым и прекрасным, но… видимо, я чертов эгоист, который, спустя огромное количество лет нашел себе игрушку. Да, не девушку, а игрушку, которая так и манит, чтобы поиздеваться над ней… Сейчас во мне играют одни бесята, избивая ангелов и выпуская все свои силы, прячущиеся во мне с периода подросткового возраста. Именно тогда я был просто ужасным человеком, до того момента, как меня еле-еле вытащили психолога из этого дерьма. Помню, как нравились девочки, да-а-а… но они были ничем. И я ничего не мог с этим поделать. Постоянно издевался над их чувствами, ощущая одну пустоту внутри себя. И тут же накаляется именно эта ситуация: я чувствую себя монстром, от которого может пострадать бедная Демина. Если, конечно, я не возьму себя в руки.       Может быть, это внушение, но я ничего не чувствую сейчас, совсем ничего… нет тех чувств, от которых должна происходить эйфория, нет… Возможно, есть небольшие зачатки, но они практически не идут мне навстречу… и все-таки я чертов эгоист, который в данный момент прекрасно понимает, что творит, но не может остановиться.       Отстранившись, я взглянул с кривой ухмылкой на Сашу, запыхающуюся с красными щечками. Ох…       – Что, Демина, начала клеиться к учителям? – съязвил я, чувствуя ее непонимание и мысленно карая себя за все свои слова. Господи, ну что я творю? Что я говорю? Что я вообще несу?!       – Эм… что? – она изогнула бровь и убрала руки с моей головы, пытаясь отодвинуться назад, но я со всей силы грубо прижал ее к себе, чувствуя, как наши груди соприкасаются.       – Ничего, Демина, – подчеркнув первое слово, я заглянул в ее глаза, которые бегали из стороны в сторону и постепенно начинали бояться меня. – Забавная ты, чересчур.       – Да что ты несешь?! – возразила она, и в эту же минуту послышался звонок на урок. Она, проигнорировав его, полностью вернула свое внимание ко мне и нахмурилась. – Я не понимаю тебя, Вова, совсем не понимаю…       – О-у, уже на «ты»? – хихикнул я, и Саша ответила мне легкой улыбкой.       – Хорошо, пусть будет по-твоему… – сказала девушка, стараясь укоротить расстояние между нами, как можно сильнее и накрывая мои губы своими. И теперь я почувствовал все то, что никогда не испытывал… те чувства, о которых все постоянно говорят, пишут… я даже опешил и не заметил, как блондинка спустилась на шею и начала покрывать ее поцелуями, немного посасывая, оставляя легкие засосы. Я крепче сжал ее талию, чувствуя, что мои пальцы касаются друг друга… неужели она настолько худая?       Я резко подорвался вперед и сделал дорожку поцелуев от скулы до ее шеи, чувствуя, как она задрожала в моих руках и закрыла глаза. Ха-х, теперь моя очередь издеваться. После некоторых таких прикосновений, она слегка простонала и сделала круговое движение бедрами, отчего я прижал ее сильнее к себе и… затих. Да, просто замолчал и перестал целовать, мне хотелось ее обнять и все. Не знаю, почему… И, наверное, со стороны это выглядит чересчур странным, но все происходит на самом деле.       В итоге, забыв про все границы и запреты, мы сидели вместе, прижимая друг друга, как можно сильнее и, закрыв глаза, пытались воспроизвести в памяти весь этот момент…