От: Чондэ
Лухан, ты мне нужен. Сейчас. Это важно.
Не медля и минуты, Лухан тут же ответил. От: Лухан Привет, что случилось? О.о Всё в порядке?От: Чондэ
Не очень. Мне нужно кое-что спросить у тебя. Пожалуйста…
От: Лухан Ладно… ты немного беспокоишь меня ^^’ но я приду. Какая квартира?От: Чондэ
365, прямо рядом с Минсоком.
От: Лухан Хорошо. Буду через десять минут. - И его слова были правдивы. Лухан действительно оказался в квартире Чондэ меньше, чем за десять минут. Чондэ открыл старшему дверь, и они поприветствовали друг друга коротким объятием, прежде чем переместиться в гостиную. Он с Луханом был не очень близок, но они иногда переписывались, и Лухан был также хорошим слушателем — одним из лучших, которых знал Чондэ — и также давал дельные советы. Но из-за его сообщений атмосфера между ними была немного неловкой, когда они сели на диван. Неприятная тишина опустилась на них, а они продолжали неловко смотреть друг на друга до тех пор пока Лухан не решил заговорить. — Так… что ты хотел сказать мне? Довольно важное, — протрубил он неуверенно, и сердцебиение Чондэ ускорилось, а он сам облизал губы, пытаясь подобрать хорошее начало для этой пикантной темы. Он знал, что это была опасная территория, потому что, когда дело касалось Минсока, Лухан был довольно-таки покровительственным. А Чондэ не хотел, чтобы парень замолчал и прекратил разговор. Его пальцы напряжённо дёрнулись, и сердце его начало биться ещё быстрее, пока он в отчаянии пытался хорошо начать. Но вместо этого он сделал совершенно противоположное. В следующее мгновение у него произошёл пателлярный рефлекс¹. Разум отключился, а тело действовало само по себе. Он взял ноутбук, открыл его и показал фотографию Лухану, чьё выражение лица стало нечитаемым. Затем он выглядел возмущённым, испуганным и разозлённым в одно и то же время. Глаза его расширились, брови нахмурились, а тело его немного задёргалось, когда он тяжело сглотнул. — О-откуда это у тебя? — спросил он еле неслышно. — Неделю назад сасэнка ворвалась в квартиру Минсока, и я взял карту памяти, когда поймал её, и хотел отдать карту Минсоку. Но… ну, и между нами кое-что произошло, и я убежал, взяв с собой карту, даже не заметив этого. Я наступил на неё сегодня и даже не думал, когда вставил её в ноутбук…. И тогда вот это появилось…. — объяснил Чондэ дрожащим голосом, наполненным стыдом и неуверенностью, в то время как Лухан только автоматически кивнул. Как будто он размышлял над тем — закончить ему разговор или подождать того, что ещё скажет Чондэ. Когда младший увидел это, то немедленно воспользовался шансом объясниться. — Я-я хотел спросить тебя, не мог бы ты рассказать мне, кто этот парень…. Пожалуйста, —последнюю часть он судорожно прошептал, что вырвало Лухана из оцепенения, и он пустым взглядом посмотрел на Чондэ. Как будто бы он поглощал его. Размышляя над тем, был ли Чондэ честен или у него были плохие намерения, и его отчаяние и раздражение были всего лишь маской. Ранит ли он Минсока или нет. Младший мог видеть этот внутренний конфликт на лице парня. Это было практически невозможно не видеть этого. Но с каждой проходящей секундой лицо Лухана ожесточалось, как будто он не верил Чондэ. Как будто бы он не доверял парню и его мотивам. Конечно, Чондэ прекрасно видел всё это, и его тело неистово задрожало, а дыхание спёрло. Его голова загудела, ведь он не хотел, чтобы Лухан не верил ему. Он правда хотел знать, кем был тот человек и что он сделал такого, от чего Минсок так сильно изменился. Он хотел знать; ему нужно было узнать…. потому что это касалось того, кого он любил. Того единственного, того одного альфы, который каким-то образом удачно украл его сердце. И ему хотелось знать всё. Падения, взлёты, ошибки, его хорошие стороны…. не имело значение. Так что он опять облизнул губы и решил попытаться ещё раз. — Пожалуйста…скажи мне. М-мне нужно знать, что такого произошло, из-за чего он так сильно изменился. Потому что… честно, я вижу это. Я вижу боль и грусть в его глазах, слышу это в его голосе, когда он поёт. Я слышу отчаяние. От этого так грустно, и дух захватывает, что я почти заплакал сегодня, когда услышал его пение. Т-так, пожалуйста… — Чондэ остановился, пристально посмотрев в глаза парня. — Пожалуйста, скажи мне. Я…я-я в-влюблён в него, — сказал он еле слышным шёпотом. Слёзы заполнили его глаза. — Я-я понимаю, это звучит чертовски глупо, но так и есть. И одно я знаю точно, что быть раненным и преданным теми, кого ты любишь может быть адски больно. Так, пожалуйста… Лухан… скажи мне. — Взмолился он в последний раз, и, казалось, его слова разрушили стены Лухана. Его тело заметно расслабилось, и его черты лица смягчились. Но его взгляд остался всё таким же тяжёлым и холодным. Казалось, что холод стал сильнее, а ненависть показалась в его глазах. Такая сильная ненависть, которой Чондэ не видел ранее, и у него по спине холодок прошёлся. Что должно было такого случиться, что обычно улыбающийся и радостный парень, как Лухан, мог превратиться в такого холодного и безэмоционального меньше, чем за две секунды? Это сильно напугало Чондэ, когда он подумал об этом. Но его мысли были прерваны Луханом, который закрыл ноутбук, приблизился к младшему и облизал губы. Он взъерошил себе волосы и в отчаянии простонал, закрыв лицо. — Не знаю, почему я это делаю, если честно. — Он взглянул на Чондэ и закусил губу. — Если ты хоть слово ему скажешь или ранишь его, то я убью тебя. Ясно? — сказал он низким голосом, и Чондэ сглотнул, медленно кивнув головой. Слегка поёжившись под пристальным взглядом Лухана. — Хорошо. Это для твоей же безопасности, поверь мне. И лучше подготовь себя, потому что эта история очень тяжёлая, — сказал он, и Чондэ снова кивнул, а Лухан судорожно выдохнул. Закрыл глаза, а потом снова их открыл, чтобы рассказать Чондэ историю. — Это было в 2010, почти семь лет назад. Тогда Минсоку было пятнадцать и, скажем так, он был немного наивным. Он был заботливым и ласковым человеком, который всегда старался отдавать всего себя. Он старался делать всё правильно, много смеялся и делал людей вокруг счастливыми своим любвеобильным, открытым и сияющим характером. Он был немного неуклюжим тогда, но это делало его более восторженным. Ведь он хотел быть хорошим альфой и хорошим партнёром. Он не хотел обращаться со своим омегой, бетой или даже альфой как с мусором, как делали многие глупые альфы тогда и всё ещё делают. Большинство альф в таком возрасте те ещё козлы, но они менялись, когда становились старше. Это нормально. Но Минсок…Минсок был другим. Причиной этому были его родители, которые — как ты уже знаешь — были и всё ещё очень богаты. Но они также очень заботливые люди, хотя работа забирала у них много времени. Они научили Минсока быть таким. Быть добрым и добросердечным. Но также они предупреждали его, чтобы он был осторожен и не доверял незнакомым людям сразу же, как друзьям, потому что многие люди были заинтересованы только в его статусе и деньгах. Они, я и другие его друзья всегда говорили ему об этом и предупреждали его, потому что мы не хотели, чтобы ему было больно. Мы знали, что он был сильным и стойким человеком и мог справиться с разочарованиями, ведь он уже имел дело с этим. Но расставание и злоупотребление доверием были абсолютно отличными вещами. И я правда боялся, что это могло случиться. Что кто-то мог ранить его настолько сильно, что он больше никогда не был собой…. И точно это и случилось, когда ему было пятнадцать. Когда ему было пятнадцать, он встретил омегу, Ли Тэёна, в которого он быстро влюбился, и они начали встречаться. Но мне никогда не нравился этот парень… Что-то в нём казалось скверным и гадким. Казалось, что он притворялся, что был влюблён в Минсока, и когда я попытался поговорить с Минсоком, то мы подрались. Мы не разговаривали неделю, пока я не извинился перед ним и пожелал ему счастья. Я надеялся, что моё предчувствие было ошибочным. Я молился на это и просил, чтобы Минсок оставался счастливым. К сожалению, семь месяцев спустя оказалось, что моё предчувствие не было ошибочным. Потому что мир Минсока разрушили, а его сердце поломали на тысячу частичек. И эта фотография на твоём ноутбуке была сделана как раз в тот день. У Тэёна началась течка и Минсок переспал с ним. Это был его первый раз, а этот… —Лухан вздохнул, а его глаза окрасились в тёмно-лиловый цвет. Злость и презрение слышались в его голосе. — …этот ублюдок снял это. Он снял это на камеру. Но это было не единственным, что этот козёл сделал. Он рассказал сасэнам их местоположение…. Чтобы они сделали их фотки, и смутили, и унизили публично Минсока. Ты можешь представить, как Минсок себя чувствовал, когда он увидел эти фотографии и обвинения в сторону его парня в социальных сетях. Но…то, что перекрыло всё…случилось неделей позже, после того как слили фотки. Это случилось в школе. В школьном кафетерии. Минсок услышал, как люди плохо отзывались о Тэёне и обвиняли его в сливе видео того, как Минсок и он занимались сексом. Когда Минсок услышал это, то он, конечно, будучи покровительственным человеком, защищал своего парня. Он практически кричал о том, что Тэён никогда не сделал бы такого. После этого в помещении было тихо несколько секунд. Было настолько тихо, что можно было услышать, как булавка упала. И тогда, в следующий момент, кто-то захлопал и с рыком засмеялся. Это был Тэён. В тот момент я бы убил его. Серьёзно. Ведь когда я увидел Минсока, увидел непонимание и грусть в его глазах, я знал, что его сердце уже было наполовину разбито. А после Тэён встал перед ним…и рассмеялся. Он гоготал перед ним…и его следующие слова….я никогда их не забуду. Он сказал: «Ты правда думал, я полюблю тебя? Чувак, ты даже не в моём вкусе, и у меня уже есть парень. Ты был просто предметом спора. Спор заключался в том, чтобы лишить тебя девственности и унизить. Сделать тебе больно и разрушить твой имидж, и это идеально сработало. Но, эй, скажи спасибо. Ведь теперь ты знаешь, что никто не полюбит тебя. Все только хотят тебя ради твоих денег. По крайней мере ты можешь быть полезен в одном. Я это выяснил. Помимо твоих денег, ты хорош в сексе. Единственная вещь, единственное «умение», которым ты владеешь, кроме твоих денег, это твой член, приносящий удовольствие людям. На большее ты не способен. Помни об этом, когда кто-то скажет, что он или она любит тебя. Помни мои слова, наивный. Я никогда тебя не любил, и никто не полюбит». Как только он сказал эти слова, я увидел, как Минсок сломался на части. Он был разбит на миллионы кусочков….. Его радостная, добрая и любящая личность исчезла за стеной боли, грусти, ненависти и недоверия. С того момента он закрылся в себе и с тех пор он больше не был собой. — Он остановился со слезами на глазах. — Я потерял своего лучшего друга прямо перед своими глазами, и я ничего не мог с этим сделать. И после этого он больше не был прежним. Он начал пить, употреблять наркотики, трахаться со всеми подряд и затыкать всех. Иногда он исчезал на целые дни, а после возвращался пьяным. Его организм был заполнен алкоголем и всеми видами наркотиков. Я-я пытался помочь ему справиться…. Но он постоянно отталкивал меня. И после наших ссор он стал ещё хуже. Он сделал пирсинг и делал наколки снова и снова… Казалось, этому не было конца. Даже его родители почти сдались…Но когда ему исполнилось девятнадцать, он начал снова открываться мне. Однако он не полностью открылся своим родителям и другим друзьям. Я чувствовал, что он не всецело доверял мне. Всё же это не сильно волновало меня, потому что я был рад, что он сам вообще начал сближаться со мной и со своими близкими снова. Хотя он не перестал пить или веселиться и продолжил жить так. Но не так чрезмерно. А когда он открыл ресторан и начал продюсировать музыку…. его жизнь превратилась в ад. Сасэны и папарации следовали за ним по пятам и хотели узнать о нём всё. Каждый маленький секрет и подробность. Но Минсок был и по-прежнему остаётся умным и знает их уловки. Так что он обманул их, чтобы получить то, что он хотел. Конечно, секс. Но он никогда не давал им той информации, которую они хотели, так что журналисты сдались, и только сасэны продолжили преследовать его. И он продолжил использовать их, как использовали его пока… — он остановился, пристально смотря на Чондэ, от чего младший напрягся, — …. он не встретил тебя. Когда он познакомился с тобой, он начал меняться…. Это было словно чудо. Сначала я не мог поверить в это, но когда он говорил о тебе, я понял, что ты был чем-то особенным. Но я не знал, стоило ли тебе доверять или нет и поэтому…. я хотел встретиться с тобой, чтобы убедиться. Ведь многие пытались сблизиться с Минсоком с хитрыми и жестокими намерениями за их «такими прелестными» масками. Однако Минсок, конечно, не был слабаком, и он знал об их настоящих намерениях, как я уже сказал. Они хотели воспользоваться им, но вместо этого использовали их, и он играл в эту игру многие годы. И внезапно это прекратилось, когда он встретил тебя. Он так много говорил о тебе и о том, что ты, похоже, ненавидел альф, чему я не мог поверить. Я думал, что ты тоже хотел его денег. Но чем больше проходило времени, тем сильнее я замечал его изменения, и никто, серьёзно, ни один человек не смог добиться этого за прошедшие годы. Тогда-то я и захотел узнать тебя, потому что мне нужно было убедить себя. Так…когда я наконец встретил тебя, я понял, что ты не притворялся, и что тебе действительно не нравились альфы. Я мог увидеть это в твоих глазах и в том, как ты смотрел на Минсока. Но также я увидел кое-что ещё кроме этого, чего я не мог понять. Теперь когда ты сказал мне, я наконец понимаю, что это было….и есть до сих пор. Лухан ласково улыбнулся парню, отчего Чондэ покраснел и почесал шею, смущённо улыбаясь старшему и пытаясь переварить всё в голове. Ведь Лухан был прав. Эта история была действительно тяжёлой. — Ну, думаю, это всё. Больше ничего нет, — добавил старший, — грусть вернулась в его глазах, из-за чего сердце Чондэ сжалось. Потому что он видел, из-за чего страдал Лухан, и он мог только предположить, что произошло с Минсоком внутри. Быть преданным, оскорблённым, униженным человеком, которого ты любил всем сердцем должно быть было адски больно. Как будто тебя разрывали на части снова и снова, пока ты падал в тёмную бездну и чувствовал себя потерянным. Как будто ты больше никому не сможешь доверять, потому что от этого слишком больно. Так больно, что ты будто умираешь снова и снова, когда думаешь об этом. Ты сомневаешься в себе, ненавидишь себя и того человека, который сделал тебе больно одновременно, пока стараешься вести себя так, будто всё в порядке. Чондэ знал это чувство. Он никого по-настоящему не любил до этих пор, но он часто чувствовал себя так, когда альфы издевались, обзывали и оскорбляли его. Поэтому он никогда не доверял альфам. Но быть преданным кем-то, кого ты любил должно быть в тысячу раз хуже, думал Чондэ. Ему сделалось грустно от этих мыслей. И также он разозлился до такой степени, что ему захотелось убить того, кто ранил так сильно Минсока. Минсок не заслужил такого. Ничего из этого. Ни боль, ни недоверие, ни унижения, ни чёртову ложь. Вдруг что-то щёлкнуло в голове Чондэ, и всё его тело напряглось — страх окутал его. Ведь он врал Минсоку о себе, тому, кто ненавидел ложь больше всего. Не только это. Он также врал его лучшему другу, который доверял ему. От страха он поёжился. Он не хотел врать им. Не теперь. Даже если он возненавидят его, когда узнают о его настоящей сущности. «Только не это»,— подумал Чондэ и взглянул на Лухана со страхом на лице. Он смотрел на парня, который по-прежнему улыбался с этими грустными глазами. Нет. Они не заслуживали вранья. Не они. Чондэ глубоко вздохнул, слёзы образовались в его глазах, его разум кричал, а тело дрожало. Пытаясь остановить его от признания. Он был решительно настроен, хотя это было болезненно сделать. Он больше не будет врать. Он глубоко выдохнул, собрал всю свою силу и взглянул на парня, который, казалось, был удивлён внезапной сменой настроения. — Я-я должен тебе кое-что с-сказать…очень важное. Что-то…чего я-я стесняюсь и скрывал от тебя. Ото всех. Что-то, о чём я лгал, — он прохрипел,— голос был наполнен сомнением и страхом, что встревожило Лухана. Его лицо стало обеспокоенным и серьёзным, и он пристальнее посмотрел на парня. Чондэ снова глубоко вздохнул, — его тело заметно тряслось,— и он облизал губы. — Я-я не бета… я….я просто скрываю свой запах бета-парфюмом. В-вообще-то я-я….омега, — последнюю часть он прошептал. Ему было стыдно, когда он сказал это. Он ожидал, что Лухан убийственно посмотрит на него. Ожидал, что глаза его будут наполнены отвращением и ненавистью. Но ничего из этого не произошло. Черты лица Лухана вообще-то смягчились. Наполняясь удивлением, как он громко рассмеялся. Чем очень озадачил Чондэ, который потрясённо посмотрел на бету. — Если это всё, о чём ты соврал, то я определённо не должен ни о чём беспокоиться, — он улыбнулся. — П-правда? Ты не зол, что…я-я соврал тебе? — В неверии спросил Чондэ, а старший только покачал головой. — Нет, не зол. Боже, ты милый, — он хмыкнул. — Ты действительно волновался о том, что я разозлюсь от того, что ты скрывал это? — он вздёрнул бровями, а Чондэ покраснел. — Д-да? Тогда выражение лица Лухана превратилось в серьёзное, но искреннее. — Нет. Я не зол на тебя из-за этого. Должен признаться, что…я уже предполагал это, скажем так? — он сказал, смущённо улыбаясь, а Чондэ смотрел на него, как рыба. — Я видел, как ты вёл себя и ну… как бы то, как ты вёл себя было не очень-то похоже на бету. Я знаю это, потому что, ну, я бета. Таким образом…я предположил, что ты можешь быть омегой. Я решил ничего не говорить, потому что если бы ты действительно был омегой, то, очевидно, что ты не хотел, чтобы люди знали этого. И поверь мне. Я не зол на тебя. Точно. У тебя должны быть свои причины, почему ты делаешь это. И если я понимаю хоть что-то, то это то, что у людей свои мотивы, по которым они ведут себя так. Я только рад, что ты доверился мне, и я не скажу никому, ведь я вижу, что это важно для тебя. Он тепло улыбнулся младшему, прежде чем кинуть взгляд на часы. — Ну, мне нужно идти. Моя смена начинается через двадцать минут, — сообщил он, вставая, и уже было ушёл, когда внезапно остановился. — А! Пока не забыл, — пробормотал он и взял ноутбук Чондэ, чтобы вытащить карту памяти. После он положил её на пол и взглянул на Чондэ. — Думаю, ты не против, — сказал он, слегка улыбаясь, а Чондэ только кивнул, перед тем как Лухан наступил на предмет. Сломав карту, и этот звук заставил Чондэ вздрогнуть. Но он был рад, что теперь эта вещь была уничтожена. Больше она не могла навредить кому-то. И Лухан, казалось, думал так же. Судя по тому, как он посмотрел на карту, прежде чем развернуться, улыбнулся Чондэ и помахал ему на прощание, и покинул квартиру. Оставляя изумлённого Чондэ на диване.