Желание.

Мари какое-то время посидела с подругами на кухне, а Адриан продолжил заниматься своими делами. К нему приходил Нино, но девушка не вдавалась в подробности. Когда повечерело, подруги разошлись по домам, а хозяева сие дома, проводили их. Мари была в предвкушении сегодняшней ночи, отчего закусывала губу. Пока она справлялась с готовкой, то уже стемнело. Маринетт помыла оставшиеся тарелки и вдруг почувствовала, как сильные мужские руки начали бродить по женскому телу, аккуратно касаясь эрогенных зон, доводя девушку до громких вздохов. — Помнишь свои оплошности днём? — прошептал Адриан на ушко Дюпен Чен. Девушка нервно сглотнула и молча кивнула. Его голос доводил до дрожи всё тело, а прикосновение длинных пальцев, заставляли кожу под их натиском плавиться. — Тогда идём. Его руки отстранились от любимого тела. Мари решила повиноваться любимому. Выключив воду, девушка поторопилась в комнату за возлюбленным. Как же ей не терпелось оказаться в постели с блондином, получить порцию ласк и удовольствия… Чем ближе они подходили к комнате, тем сильнее возрастало желание отдаться Агресту. Наконец, они оказались у заветной двери. Ножки уже начали подкашиваться, а внизу живота была самая настоящая буря. Адриан открыл дверь перед синевлаской, и она застыла в ступоре, увидев, как по полу были разбросаны алые лепестки роз и расставлены и зажжены маленькие свечи, указывающие дорогу к огромной кровати. — Проходи, принцесса. Мари вошла в комнату и стала с изумлением осматривать, столь романтическую обстановку их спальной. — Адриан… это… это просто волшебно! — воскликнула Дюпен Чен. — Я рад, что могу создать волшебные ощущения, не только в постели. Маринетт повернулась к Адриану, а он уже стоял на одном колене и пристально всматривался в любимые голубые глаза, словно моря полные любви. В его ядовито-зелёных глазах, отражались эти мерцающие золотые огоньки, а его зрачки были сильно расширены. Невооруженным взглядом, можно было на его лице прочесть волнение. — Мари, я порой бываю очень груб с тобой, не всегда нахожу время для тебя, из-за накопившейся работы, но я всё же хочу прожить с тобой долгую и счастливую жизнь. — Адриан достал из заднего кармана маленькую красную коробочку, в которой лежало кольцо и протянул своей возлюбленной. — Но хочешь ли ты, того самого, что и я? Если да, то выходи за меня. Его голос дрожал. Маринетт не могла вымолвить и слова. Слезы стекали ручьём из глаз, оставляя за собой мокрую дорожку. Это были слезы счастья. — Согласна. Блондин надел колечко на безымянный палец Мари. Он не успел встать, как возлюбленная припала к его губам. Ее язычок проникал в рот юноше, исследуя каждый укромный уголок. Руки касались его шеи и постепенно спускались ниже. Пальчики начали бороться с белоснежными пуговицами на рубашке, оголяя все то же соблазнительное тело, что было при их первом разе. Руки парня стянули с Маринетт красную майку, затем и чёрный лифчик. Его ладони постепенно спускались к бёдрам, а добравшись, сжали их. С груди синевласки вырвался тихий стон. Агрест поднял девушку и целуя, положил на холодную простынь, что приятно хрустела под натиском двух тел. Она приятно холодила кожу и вызывала стаю мурашек. Каждое прикосновение и поцелуй, отдавались звоном внизу живота. Тело бросало то в жар, то в холод. Их сердца бились в унисон. Тела обоих захватила неминуемая страсть, а разум подавно затуманен. Эти животные ласки нравились обоим и приносили огромнейшее наслаждение. Каждый изгиб ее тела, запах, вкус — все это стало таким родным, что делить своё с кем-то, Агрест и не собирается. Она только его, а он, только ее. Адриан уже и сам не понимал, когда стал таким собственником. Глаза у Мари закатывались от удовольствия. Вскоре, одним рывком шортики были сняты вместе с трусиками и откинуты в другую часть комнаты. Своим языком, Адриан прошёлся меж половых губ возлюбленной, слизав всю выступившую жидкость. Мари вскрикнула от манипуляций парня. Когда он отстранился, то Маринетт начала вставать, села на пол и принялась расстёгивать ширинку штанов возлюбленного. Он непонимающе смотрел на покрасневшую Дюпен Чен. — Тебе не обязательно… — Тихо. Я попробую. Зажмурив глаза, она чуть приоткрыла рот и взяла плоть парня, делая поступательные движения. Поскольку это был ее первый раз, то из-за этого девушка не могла этим произвести впечатление на возлюбленного, хоть и старалась. Адриан положил Мари на кровать, навис над ней и нежно поцеловал в губы. Качнув бёдрами вперёд, он аккуратно начал входить. Они шептали друг другу слова любви, слушали стоны наслаждения друг друга, и получали удовольствие от единения своих тел. Руки Мари ласкали торс парня, поднимались к спине и ногти безжалостно впивались в кожу, добавляя краски в пылающие от страсти тела. Свет, что исходил от свечей, добавлял романтичности; он подчёркивал рельефное тело парня. На лице Маринетт, все тот же румянец, что выступал и всегда. Это была некая изюминка в возлюбленной. Адриан безумно любил её веснушки, этот румянец, мягкие пухлые щёчки, ведь это и сразило его сердце. Движения были пропитаны любовью, нежностью и лаской. Вскоре, движения ускорились и они оба излились. Синевласка уснула, накрывшись одеялом. Адриан потушил свечи и присоединился. Его сердце билось от счастья, что его девушка, в которую он так беспощадно влюбился и проявил слабость, станет его женой. Теперь, пора задуматься о детях и стать самым лучшим папой.