Взгляд предгрозового пасмурного неба

      С трудом отвожу взгляд, хватаю тетрадь и быстрыми движениями кладу ее в рюкзак и выметаюсь из заведения, бросив на стол случайную купюру. Оцениваю ее мимолетным взглядом, понимая, что на нее можно было купить не то, что бы ещё один коктейль, но и чизкейк на закуску. В следующую секунду, будто потеряв контроль над своим телом, поворачиваю голову на девяносто градусов и волна под названием «эйфория» накрывает меня с головой, заставляя остановиться, не в силах сдвинуться с места. Ноги будто приросли к земле. Слишком много лиц, слишком много глаз, слишком много разных деталей, но не один не был настолько завораживающий. Мой взгляд падает на собственное отражение в стекле, сомнение в моих глазах и решительность в чужих, все это смешивается при одном столкновении.       Я беру себя в руки и шагаю в сторону побережья. Пройтись вдоль берега, почувствовать теплый песок под ногами, который омывает почти что ледяная, после зимней стужи, вода, наслаждаться морозным соленым воздухом, как раз то, что незаменимо для меня сейчас. Облака стали потихоньку расходиться, открывая проход небу. Моросящий дождь перестал досаждать прохожим и удалился. Сжимая в руке свои кроссовки, я медленно приближаюсь к воде. Сегодня море было весьма неспокойным, но все же это не портило его величие, оно буквально сияло в лучах весеннего закатного солнца, разливаясь оранжевой глазурью. На пляже было ветрено, как ни крути, ветер всегда являлся отличным стилистом — даже сейчас волосы раздувало в разные стороны, создавая на голове этакий «художественный бардак». Но не только приводил в беспорядок мою прическу, но и нарушал обычную безмятежность этого места, море негодовало, пуская в ход невероятно высокие волны.       Моим любимым занятием всегда было наблюдать за морем, смотреть на тихие перекатывающиеся волны, на приливы и отливы, на то, как море меняло цвет в зависимости от времени года. Мне было хорошо наедине с ним и со своими мыслями. Пляж словно принадлежал мне одной, это служило неким вдохновением. Но мою идиллию нарушали посторонние визги. Я повернула голову в сторону и заметила смельчаков, которые, несмотря на низкую температуру, умудрялись прыгать в большие волны. Я не особо любила купаться, а наблюдая за тем, как они смело резвились в столь холодной воде, по телу невольно пробежала мелкая дрожь. Весна только раскрывает свои бутоны, а мне уже не терпится почувствовать летнее тепло. Греться в первых лучах солнца, согревая наши замершие тела и покрывая еле заметной золотистой корочкой загара.       Я достаю из кармана телефон и смотрю на него долгие две минуты, будто раздумывая, что мне делать с этой штуковиной. Зная Элисон, сейчас она наверняка тусуется с каким-нибудь красавчиком, у которого, скорее всего, роскошная шевелюра золотистого цвета или может быть слишком красивые глаза или ещё что-нибудь, черт знает что именно. В любом случае, он был слишком красив, чтобы прийти на встречу к подруге. Я набираю ее номер и терпеливо слушаю монотонные гудки. Я насчитала их около десяти, пока не услышала знакомый голос в трубке:       — Да?       — Дай угадаю, он случайно облил тебя кофе, и тебе пришлось идти к нему домой, потому что дома у тебя нет стиральной машинки, черт возьми, — саркастично проговорила я, хотя мне было ни капельки не смешно.       В трубке послышался нервный смешок.       — Он великолепен, — говорит она и начинает щебетать о том, как они познакомились «с самым невероятным мужчиной на свете». И меня в очередной раз настигает «дежавю», кажется, где-то я уже это слышала. Может быть вчера?       Окончив разговор, я и не заметила, как оказалась у порога собственного дома. Мой день заканчивается тем, что я едва переступив порог, сваливаюсь на кровать. Соленый воздух всегда утомляет, вдоволь надышавшись им, на меня накатывает приятная усталость. Можно подумать, что я наркоманка, которая не может прожить без своего наркотика. И кто бы знал, что наркотики иногда бывают полезными…

***

      Время четверть девятого утра. Уместив необычайно тяжелую, перегруженную мыслями голову в свою ладонь, я размышляла о том парне, которого, казалось бы, только вчера видела в кафе. Моя память предательски придавала, бесследно удаляя воспоминания о тех удивительных чертах его лица, стирая доказательство минувшей встречи. Если бы я хотела нарисовать его портрет, то навряд ли смогла бы восстановить все детали. Единственное, что я помню — это глаза, но и этого мало, ведь я даже не заметила их цвета, только связь, которая промелькнула между нами. Выпустила когти, как игривый котенок и болезненно терзала душу.       Только сейчас я понимаю насколько скучаю по своей подруге. Она не удосужила своим визитом, даже профессора Шеферда, который вел неимоверно скучные лекции. Возможно, если бы я удостоила их хотя бы капельку своего внимания, то сессии сдавала бы на пять с плюсом. Но долгая сосредоточенность и усидчивость никогда не были моими сильными сторонами, тем более, когда речь шла о вещах, к которым я не проявляю сильную заинтересованность. Начерканная кривым почерком надпись на доске гласила: «Исторические и критические исследования». Да простит меня дедушка Шеферд, но он никогда не умел рассказывать так, чтобы мы действительно заслушивались и проявляли интерес к его предмету настолько, что пятерка с плюсом казалась бы, слишком мала для наших работ. Его хриплый голос больше убаюкивал, давая возможность бедным студентам хорошенько выспаться за два часа лекции. Для мужчины у него были весьма нежные черты лица. Он медленно расхаживал по аудитории, я всегда удивлялась, сколько же в нем энергии для человека в возрасте. Черные глаза, настолько глубокие, как две маслины шарили по помещению, будто подыскивая верных слушателей, которые ещё не пали глубоким сном. Он был самым добрым профессором из всех. Этому человеку просто невозможно было возразить, мягкотелый, но весьма гордый тип. Всегда ходил с высоко поднятой головой.       Никогда не понимала, как Элисон могла слушать его и ни разу не сложить голову, более того, держать ее ровно все это время! Иногда сгибая ее вниз, чтобы записывать что-то важное. Она была популярна среди всего нашего небольшого коллектива, ведь у кого, как ни у нее можно было списать. Поэтому не только я заметила ее «неожиданные» перемены. Не раз Шеферд задерживал меня и расспрашивал, не случилось ли чего у миссис Бейкер. Да и не только он. Я настолько устала повторять одно и то же, что можно было разбудить меня ночью, и я бы сквозь сон дала бы точный ответ: «Личные проблемы, не переживайте, скоро она придет в себя. Конечно, я лично за этим прослежу». Вот бы если лекции так запоминались.       Все это длится уже примерно около двух недель. За это время я буквально возненавидела Чарльза Митчелла. Решив, что два года их отношений слишком много для одного человека, он помахал своей рукой прямо перед ее лицом, бесцеремонно бросил на прощанье: «бай» и укатил неведомо куда. Если бы я знала, что станет с моей Элисон, я бы ни за что не отпустила его. Не раздумывая, хорошенько надавала бы ему пощечин раза этак пятьдесят, хотя даже этого было бы мало.       К концу занятия, я выхожу на крыльцо и останавливаюсь, когда слышу рингтон своего мобильного телефона.       — Надеюсь, это была веская причина твоего пропуска, — вместо приветствия говорю я.       — Доброе утро, — послышался сонный голос в трубке.       — Уже день, — бросаю я и тут же подпрыгиваю от неожиданности, чувствуя, как чья-то ладонь приземляется на мое плечо, и резко поворачиваюсь: — Стив! Нельзя же так пугать!       — И тебе привет, — улыбается он.       Трубка раздается заразительным зеванием.       — Передавай Стиву привет, надеюсь, он не дает тебе заскучать, пока меня нет, — раздается смех с того конца провода и меня тут же настигает неприязнь к этому разговору.       — И кстати, пока ты себе не напридумывала чего, я всего лишь проспала, — я мысленно усмехаюсь, заслышав нахальные отговорки. — Ладно, мне пора, — быстро говорит она и бросает трубку, не давая мне что-либо возразить.       — Меня попросили передать тебе привет, — кладя телефон обратно в карман, говорю я.       — Я слышал, что она опять прогуливает. Что на этот раз?       — Она всего лишь проспала, — невесело улыбаюсь я.       Я иду вперед, он следует за мной.       — Ты как обычно в корнер?       — Нет. Я сегодня не выспалась, так что я домой, — соврала я.       — Ладно, тогда до завтра, — говорит он и разворачивается в противоположную сторону.       В душе неприятно засаднило, я впервые вру ему прямо в лицо. Стив мой хороший друг. В самые трудные в жизни моменты, он всегда оказывается рядом. Ещё с детства он защищал меня от мальчишек, которые гонялись за мной, намереваясь в очередной раз натворить какую-нибудь шалость. Так повелось, что мы поступили в один университет, на разные факультеты. И с этого все и началось…