Песок обжигал каждую клеточку моего тела, окутывая меня теплом и вызывая при этом целую гамму мурашек. Но, несмотря на это, я упорно пробиралась сквозь толпы народу. Мои босоножки болтались за моей спиной, держась на пальцах, как на крючке. Ноги утопают в трясине песка при каждом моем шаге. Лето подошло к концу, а значит и последние теплые деньки на подходе. Люди не упускают возможность понежиться в последних теплых лучах сентябрьского солнца и искупаться в еще теплом море.
Я останавливаюсь недалеко от берега, блаженно перебирая пальцами ног мягкий и теплый песок. Легкий ветерок ещё по-летнему освежал знойный воздух, а солнце уже потихоньку клонило к горизонту, опускаясь к уровню моря. Моя память невольно запечатляет этот момент, словно во мне был фотоаппарат, который хранит в памяти разные фотографии, откладывая их в долгий ящик с воспоминаниями. Море невозмутимо перекатывало волны одну за другой, что-то в этом манило меня. С трудом сдерживаюсь от предвкушения вступить на влажный песок и окунуть ноги в прохладную воду. Оно было абсолютно спокойным, даже ветер сегодня не играл для него никакой роли. Море для меня — это нечто недосягаемое, картина, намалеванная изысканным художником, прикоснуться можно, а войти по шею невозможно. Так и воспоминания мертвой хваткой цеплялись за мою душу, не покидая и не переставая терзать ее. С нами такое часто бывает, не так ли? Плохие моменты вытирают об нас ноги, оставляя видимые следы, они не уходят, они живут в нас, поглощают нас. Что бы вы ни делали, память усердно будет хвататься за них, стоит вам только вспомнить сей миг, и ничто не поможет уйти в забвение. Смирение трудный шаг, но единственное спасение.
Сюрприз — понятие растяжимое, а самое неприятное в них — ожидание. Мне не повезло, потому что я из тех людей, кто не любит ждать. Любопытство сразу берет надо мной верх и гложет меня до тех пор, пока я не замечаю знакомую фигуру вдалеке. Вальяжность его походки всегда приводила меня в замешательство: то ли он старался придать себе важный вид, то ли это уже вошло в привычку с малых лет. Впрочем, он весь в своего отца — тот всегда мечтал, чтобы его сын вырос и стал видным бизнесменом, как бы смахивая на него самого. Но даже моя фантазия отказывалась представлять Стива в этой роли.
— Привет красавица, — он обнял меня, обвивая руками мою талию, а мои руки так и застыли в воздухе. Он только что назвал меня красавицей? С каких пор в его репертуар вошло понятие «лесть»?
Сердце начало колотиться как бешеное от неожиданного притока эмоций. Это мгновение было таким мимолетным, что я не успела толком ничего сообразить. Руки Стива скользили по моей спине? Или мне все же показалось? Довольно необычное чувство, учитывая то, что мы никогда не обнимались. В ту же секунду он отстраняется и заглядывает в мои глаза. Могу поклясться, что искры в его глаза никак не связаны с тем, что он рад меня видеть. Я смотрю на него, и на долю секунды мне кажется, что передо мной стоит совсем незнакомый мне человек. Человек, которого я вижу впервые в своей жизни. Странно, но время действительно может изменить человека, независимо от его количества — секунда, минута, час, три месяца. Ты смотришь, а перед тобой стоит уже не твой друг, а совсем другой человек. В этот момент ты выпадаешь из реальности и пытаешься сложить кусочки мозаики и вернуть все на свои места, тщетно стараясь отыскать недостающие фрагменты. Он напрягается, заметив мое оцепенение.
— Смотришь так, будто призрака увидела.
«Лучше бы я увидела призрака» — хотело было ответить я.
Он смеется и берет меня за руку, а я пытаюсь понять, куда подевался мой скованный мальчик, который не мог произнести три заветных слова без запинки. Он отпускает меня, когда мы подходим к очереди за билетами в парк развлечений, который полностью располагался на пирсе. Я в это время отряхиваю песок с пяток и обуваю свои босоножки. По обычаю, мы берем список аттракционов у входа и, закрыв глаза, тыкаем пальцем наугад в листок и оба попадаем на колесо обозрения.
— Прежде чем мы пойдем осматривать наш скромный клочок земли, мы должны кое-что сделать, помнишь?
— Конечно, — он с серьёзным видом кивает мне и снова приобретает свой невзрачный и, казалось бы, нахальный вид. Кое-что в нем все же осталось и то хорошо.
Мы подбегаем к фотобудке. Прелесть этого автомата в том, что он открытый, а фоном всегда служило море. Мы встаем в позу, приобнимая друг друга, а после просто дурачимся на камеру. Давно я не чувствовала эту безмятежную атмосферу, лишь с ним я могла почувствовать эту легкость во всем и не чувствовать никакой скованности. Все лето я словно не жила, а попросту существовала, дни летели один за другим, ничем друг от друга не отличаясь…
Мы сделали круг на колесе и снова пустились вслепую прыгать по случайно выбранным аттракционам. Это всегда было нашим любимым развлечением. И времяпровождение никогда не менялось. Фотографии, выбранные наугад аттракционы, встреча заката на пляже и так снова и снова. Каждый важный, по нашему мнению, день, здесь начинался и заканчивался…
Начинает смеркаться. Забив себе голову неожиданной переменой Стива, я совсем забыла о сюрпризе, который он мне обещал. Мы остановились у ларька сладкой ватой.
— Что насчет сюрприза?
— А я-то думал, ты забыла, — уголок его губ приподнимается. — Сейчас самое время.
Он разворачивается с двумя пушистыми сладостями и протягивает мне мою палочку. Мое любимое лакомство. Я отрываю воздушный кусочек и запускаю себе в рот, чувство, будто в тебе растворяются розовые облака.
— Подержи-ка, — он передает мне свою вату и начинает копаться в своем рюкзаке, выуживая оттуда коробку небольшого размера, завернутую в цветную бумагу. Любопытство снова загорается у меня в груди. Он разворачивает ее, и я не верю своим глазам. Самый настоящий полароид! Номер один в списке желаний, как он узнал? Он достает его, и не успеваю я сообразить, что к чему, моргаю от яркой вспышки. Он хватает фотографию и, потрусив ее в воздухе, смотрит. Я замечаю, как он широко улыбается, и тут же оказываюсь возле него. Я выхватываю фотографию с его рук. Две палочки сладкой ваты прикрывают мое лицо, но это не мешает рассмотреть блеск в моих глазах. На фоне меня море, а на горизонте небо разлилось самыми невообразимыми красками заката.
— Ещё! — загораюсь я.
Мы делаем самые разнообразные фотографии, пока их не насобиралось штук двадцать. Я кладу фотографии в коробку вместе с маленьких фотоаппаратом. Засунув в себе сумку, я внезапно кидаюсь ему на шею, крепко сжимая его.
— Спасибо, — говорю я и снова утопаю в его объятиях. К этому можно и привыкнуть. Я блаженно улыбаюсь, но все же чувствуя некий дискомфорт от непривычности. Он выпускает меня, и мы решаем выбрать последний аттракцион, в этот раз очередь Стива.
— О нет, Стив, ты выбрал самый страшный аттракцион! — натянуто рассмеялась я, дожидаясь его реакции. Настоящий Стив ни за что не пойдет на этот аттракцион, а иначе у меня возникнут сомнения, что со мной сейчас лишь его копия или двойник, но точно не мой лучший друг, которого я знаю, как свои пять пальцев.
— Танки грязи не боятся! — хохочет он.
Эти слова были последней каплей перед потерей рассудка. Да, это точно не мой лучший друг и уж точно не человек, которого я знаю, как свои пять пальцев, а то и все десять, словно его подменили. Я так и застыла с перекошенным лицом от изумления, пытаясь поймать его взгляд, и задаю вопрос, который гложет меня все это время:
— Что с тобой произошло?
Он долго смотрит на меня, прежде чем дать ответ, будто бы раздумывая, действительно ли мне нужно знать всю правду. Он выдерживает паузу, обходит меня и садится на скамейку.
— Я хотел тебе все рассказать, но не мог найти подходящий момент. Не могу сказать, что сейчас самое время, но раз ты спросила я ведь не смогу отвертеться, так? — он улыбается.
Я сажусь рядом боком, облокачиваясь локтем об перила пирса, и наблюдаю за морем, давая кивок на согласие. Волны медленно набирают свои обороты, чтобы дойти до берега и закончить на этом все свое короткое существование.
— Я встретил девушку, — всего лишь три слова, три невинных слова, способные вызвать бурю эмоций. Сердце предательски заныло в груди. — Знаешь, я не думал, что человек, которого ты знаешь всего-то ничего, может так изменить тебя за такое короткое время, — он делает паузу. — Я по уши влюбился Бел, со мной такое впервые!
Меня охватывает чувство, словно меня ударили под дых, я перестаю его слушать на этом моменте, бездушно всматриваясь в одну точку. Меня словно оглушило, а в голове метались самые разные мысли, начиная с того, чтобы встать и уйти и заканчивая тем, как мне на это реагировать. Впрочем, теперь-то все расставилось по своим местам. Где, как не в Лондоне лучшие учебные заведения, по сравнению с этой глушью. Учиться здесь — последнее, о чем бы желал Стив. Нет, этого не было даже в списке его желаний. Все что он делал последний год школы — бредил об обучении в столице. Мои сообщения, которые прочитывались раз в месяц. Теперь я понимаю, почему многие из них были проигнорированы, а ответов за лето мне пришло не больше двух раз.
— Так ты поэтому вернулся? — неожиданно задаю вопрос я, перебивая его монолог.
— Ну да, — секунду спустя отвечает он.
А я-то дура думала, что ради меня. Я никогда ещё так не ошибалась…
***
6 июня
Моя комната больше напоминает галерею в каком-нибудь провинциальном музее. Портреты неудавшегося художника и его собратья. Летом я так увлеклась своим творчеством, что ненамеренно забрела на какой-то неизвестный мне форум молодых живописцев. Впрочем, название у них было яркое, а вот людей, что действительно профессионально занимаются этим делом, оказалось маловато. Я заполнила анкету и пополнила альбом парочкой своих «шедевров». «Не судьба» — подумала было я, как на следующий день ко мне прилетели две весточки о новых сообщениях.
Antypathyneko: Привет, рада встретить здесь человека, который действительно рисует что-то стоящее! Нарисуешь меня?
IF: Привет, спасибо, а ты чем занимаешься? Почему нет.
Да, я назвала себя своими инициалами. «IF» — мой девиз по жизни:
Если бы не было меня?
Если бы не было всех нас?
Если бы земля была плоская?
Слишком много вопросов, начинающихся с «если». Вокруг них крутится вся наша жизнь. Сколько раз мы себя спрашиваем: «А что если…?». Вот и я себе задаю этот вопрос: «А что если бы я стала настоящим художником, была бы я наконец-то счастлива?». Сомнения всегда противоречат мне. Моя уверенность каждый раз борется за право существования…
Помимо этого, мои инициалы дают некую отсылку к стихотворению: «If by rudyard kipling» — моему любимому стихотворению. Мне даже льстит это.
Второе сообщение от некого «mister secrecy». Мистер тайна спрашивает, почему я назвала себя «IF». Я не горела желанием отвечать незнакомцу со странным ником, но мои руки сами потянулись печатать ответ: «Странный вопрос от самого мистера тайны. Иронично, не находишь?»
8 июля
Прошел месяц. За это время я подружилась с девушкой под ником: «Antypathyneko». Имя ее Настя, сама она из Москвы, но это не мешает нам общаться и обучать друг друга нашим языкам. Мне нравится в ней то, что наши увлечения во многих сферах совпадают. Мы обе любители своего дела — писать портреты — то, что мы с каждым днем в себе развиваем. Любительницы красивых закатов и рассветов. Любительницы путешествий — то, что мне так и не удалось достичь в своей жизни, по сравнению с ней. Часто, за счет командировок отца, ей удавалось пожить в разных странах, повидать хотя бы пару мест на земле. Но все чем я могу похвастаться — это раз в году поездка в столицу к матери. Именно она подтолкнула меня на поступление в художественный факультет.
Единственное, чем я занималась последнюю неделю — обустраивала нашу общую доску в pinterest. Не могу сказать, что мы пользуемся там популярностью, но нам это и не важно. Это наш собственный уголок творчества, мы назвали его в честь форума, который свел нас: «Abyss Thoughts». И теперь общаемся там.
На форуме я появлялась теперь редко, поэтому появившись там одним вечером, я крайней удивилась. Мне пришло сообщение от мистера тайны:
Mister Secrecy: Ты права.
IF: Ты целый месяц думал, что ответить?
Ответ приходит незамедлительно:
Mister Secrecy: Не совсем. Если ты могла заметить, я тут не появлялся в течение месяца.
IF: Заметить я никак не могла, так как сама здесь не часто появляюсь.
Mister Secrecy: Значит, ты не ответишь на мой вопрос?
Я задумалась. Отвечать тайне, кто я есть, как-то не честно с его стороны. Но раскрывать все карты я тоже не намерена.
IF: Уверена ты знаком с таким стихотворением: «If by rudyard kipling».
Проходит минут пять до того, как он отвечает:
Mister Secrecy: Теперь знаком. Красивое. Но какое отношение оно имеет к моему вопросу?
IF: Разве не понятно? Оно называется «IF». Это мое любимое стихотворение.
Mister Secrecy: Стихотворения просто так любимыми не становятся. Значит, у тебя с этими строками есть что-то общее?
IF: Возможно что-то и есть. Но общее — громко сказано, скорее — это мой идеал.
Mister Secrecy: Хочешь сказать, что ты противоположность сказанного?
Я окончательно запуталась, к чему он ведет.
IF: Ты слишком глубоко копаешь.
Этот человек вызывает смешанные чувства: вроде умен, но скрытен; пугает, но в то же время интересен. Эти противоречивые чувства, что возникают, слишком сложные для моего восприятия. Я привыкла, что люди, окружающие меня — открытая книга, в них нет загадок, нет скрытности, они не вызывают смешанных чувств, каких-то бурных эмоций. Кроме, пожалуй, одного человека. Он не вызывает бурю эмоций, но что-то в моей душе заставляет колыхаться при одном его присутствии. Интересно, считаюсь ли я в нашем окружении открытой книгой?
IF: Я тут недавно на форум заглядывала и… В общем, один подозрительный тип пишет мне.
Antypathyneko: Ты ещё там сидишь? И что за тип?
IF: Его ник «Mister Secrecy», может, он и тебе писал?
Antypathyneko: Я не сижу там больше.
IF: В том то и дело, что написал он мне ещё месяц назад. Но тут неожиданно приходит ответка от него, спустя столько времени!
Antypathyneko: Советую тебе быть осторожной, там много психов.
IF: Ты же знаешь, сижу я там исключительно редко. К тому же я нашла там сообщество людей с Лондона. Они устраивают встречи творческих людей.
Antypathyneko: Ну, в общем, я тебя предупредила…
16 августа
Спустя месяц, одиночество вновь покушается на меня. В горле стоит ком, хочется разреветься, выдавить из себя все возможное. Одиночество – само по себе страшное слово. Тебе не с кем поговорить, некому выговориться об этом, ты сидишь дома, и вянешь как комнатное растение, которое лишилось удобрения и капли воды. Секунду назад ты был окружен вниманием, а спустя мгновение ты остаешься ни с чем. Тебя окружает только собственное «я», единственный человек, с которым можно поговорить, но проблема в том, что вряд ли он тебе ответит. Люди в нашем окружении часто меняются, но на их место обязательно придет кто-нибудь другой, верно?
Я открыла мыло и стала печатать письмо Стиву:
«Знаю, ты не ответишь мне, но моей неволею это вошло в привычку. Настя перестала отвечать на мои сообщения, оставляя меня в неведении. Счастье в нашей жизни длится недолго, впрочем, некоторые из нас и вовсе не знают, что такое счастье. Я знаю, ты поймешь, о чем я. Такие моменты почему-то пролетают слишком быстро, незаметно, я бы даже сказала. Вот ты хватаешь птицу за крылья, кладешь в руки, а она то и дело хочет вырваться. Один раз дашь слабину/Но стоит тебе расслабиться, и она тут же выпорхнет с твоих ладоней. Днями напролет я проводила время в надежде, что пропащая птица все же вернется ко мне. Уместиться в ладонях и не уйдет никогда. Но все мои надежды шли в пух и прах, стоило мне только проверить почту. Но знаешь, надежды все же умирают последними, поэтому я ещё надеюсь, что хоть один из вас не пройдет мимо и пошлет весточку о том, что я пишу реальному человеку, а не заполняю свой личный дневник…»
Ближе к вечеру мне приходит уведомления об ответном сообщении. Сердце подскакивает внутри. С внутренним замиранием открываю сообщение и тут же ощущаю, как мгновенная эйфория растворяется в воздухе погасшими надеждами. Мой монолог был оценен всего в четыре слова с насмехательством.
«Тебе надо быть писателем! хаха»
Быстро набираю ответ, надеясь на то, что успею до того, как он закроет почту.
«Чем ты там так занят, что даже не хватает времени на лучшую подругу?»
Но также быстро стираю сообщения и пишу просто: «Привет. Как жизнь?»
Час, два, время шло, но ответ не спешил приходить, никто не спешил уделить время забытому всеми неба. Тучи сгущаются, безжалостно нависая надо мной, выпуская наружу первые капли дождя. Я закрываю глаза, давая выплеск своим эмоциям, слезы тут же покатились, покрывая лицо мокрыми дорожками, но сон одолевает меня, и я тут же проваливаюсь в глубокий сон.
