Твоя любовь это так красиво...

      Сказать, что Леви был шокирован — это ничего не сказать, молча стоять у стенки и наблюдать за происходящим.       Он опустил свой взгляд на Аккерман. Её глаза были закрыты, маленькие капельки слёз ещё виднелись на чёрных ресницах, прядь волос упала на лицо и Микаса сморщилась. Мужчина убрал непослушные волосы, вернув её лицу прежнее спокойствие, аккуратно и невесомо смахнул слёзы с глаз девушки, вытер кровь с губ своим платком, который всегда был рядом с хозяином. Тонкая белая ручка всё никак не отпускала рубашку и пришлось насильно отцепить её. Азиатка уже практически уснула и буквально растаяла в его руках.       Приобняв девушку за плечи, он лёг вместе с ней, уложив свою голову на соседние подушки. Задумался.       Насколько же бессовестно он поступает, выдавая себя за дорогого Микасе человека, который ещё и мёртвый? Сколько времени он будет биться головой о стену? Как сильно она возненавидит его, если узнает? Но с другой стороны она сейчас настолько беззащитный, слабый и непорочный ребёнок, что оставить её кажется самым гадким, что может прийти в голову.       То, что Микаса Аккерман будет когда-нибудь нуждаться в защите всегда казалось абсурдом, она всегда была рыцарем в сияющих доспехах, но никто не знал о том, что за этими доспехами Микаса скрыла своё сердце и всю его боль.       Леви — личность внимательная и заботливая, хотя и старается скрыть этот факт по причине того, что большинство путает заботливость с излишней мягкостью, а он, как капрал, не может этого допустить. Честно сказать, в эти минуты ему очень хотелось защитить Аккерман. Причину он не знал, но сейчас ему казалось, что она была единственной по-настоящему чистой из всех, кого он знал. Капрал знал большое количество женщин, но о Микасе в таком ключе думать не хотел, слишком она идеальна, никем не тронутая.

***

      Микаса проснулась от того, что ей в нос ударил какой-то очень приятный запах. Не открывая своих глаз, она ещё раз вдохнула его, стараясь лучше расслышать и представить, что может так интересно пахнуть. Открыла глаза. Впала в шок. Перед ней лежал капрал. Спал сном младенца без стыда и совести! Наглость! А как положено будить обнаглевшего начальника? Правильно, пощёчиной! Хорошей такой, от всего сердца. Аккерман уже заносит руку для удара, но тут замечает на груди мужчины синяк. Протягивает руку к тумбочке и берет с неё пузырёк с какой-то мазью, расстёгивает несколько пуговиц и наносит её на место ушиба. Через десять минут от «шедевра» брюнетки не остается и следа, она одевается и, как и планировалось будит капрала ударом по щеке. Тот открывает глаза. — Опять вы? Что на этот раз привело ко мне в комнату, сэр? — Слёзы. — Ась? — Девушка явно не все понимала. — Ты вчера плакала, я не выдержал твоего воя и зашёл. — А какое вчера было число? — Восьмое сентября, а что? Девушка заметно помрачнела. — Ничего, сэр. Простите и спасибо. — Пожалуйста, Аккерман, и не стоит, если бы я проснулся и увидел рядом с собой того, кого никак не ожидал моя реакция была не лучше.       Спустя уже стандартные десять минут Микаса выполняет забег, приседания, отжимания, и отрабатывает рукопашный бой. Через полчаса разбирается с бумагами, пока капрал дразнит её чаем. Она с самого утра ничего не ела. Затем капрал напоминает ей о плановом медицинском осмотре и они спускаются вниз. Рекрутов принимают после обеда, но Микасу, получившую повышение, вместе с начальством.        — Так, следующий! — Доносится поглощение из кабинета Ханжи. Входит капрал. — Так, я думаю жалоб нет, как и в прошлой раз? — Женщина отрывает взгляд от бумаг, — Можешь идти. —  Вообще-то одна есть, — Зоэ улыбнулась сумасшедшей улыбкой и побежала к Леви. — Где болит?! Он нехотя расстёгивает рубашку. Сначала счастливая до безобразия, Ханжи становится мрачной. — Ну и где сенсация? Тут ничего нет! Бяка ты, Леви, обманывать не хорошо! — Нет значит? — Он сразу понял, что это азиатка.       После него в кабинет зашла сама Микаса. — Так, ну ты тут первый раз, заполним протокол, — Ханжи достала папку с полки, — Имя, фамилия и возраст. — Микаса Акерман, шестнадцать лет. — Вес, рост. — Сто семьдесят рост и шестьдесят восемь вес. — А теперь самый мерзкий для большинства девушек вопрос, но ответить надо, — Женщина вздохнула, — Девственница или нет? — Нет, — Без капли смущения. Ханжи, уставилась на Микасу, а капрал, который стоял у приоткрытой двери, чуть воздухом не подавился, его идеал испорчен? Кто посмел? — Ну у тебя ничего нет, можно идти. — Спасибо, до свидания. — Девушка вышла из кабинета и пошла за Леви, который был мрачнее тучи.       Следующие пару часов они молча разбирали документы и мужчина почти забыл об утреннем разочарование если бы… — Сэр, я закончила, разрешите удалиться? — К любовнику спешишь? — Съязвил мужчина. Микаса посмотрела на него с удивлением, потом с раздражением и злобой. — Да, — Ответная колкость. Тут он уже не выдержал. Ну не может он опустить её к человеку. Не может! Не хочет представлять, как что-то грязное касается её губ. Задерживает свой взгляд на её губках которые только недавно аккуратно вытирал своим платком. Они уже грязные, их нужно вымыть… Быстро подходит к ней и требовательно, по-хозяйски целует, стараясь «вымыть» каждый уголок.       Микаса просто стоит, вообще ничего не делая. Смотрит в одну точку и не понимает, какого черта тут происходит?!       Как только воздуха не хватает мужчина отрывается от неё. — Можешь идти. Уходит. Микаса касается своих губ и сползает по стене.