Встречайте, Рэйкан!

Последнее, что я помню о том дне — Шая увела в горы немощных жителей деревни, а мне безобразно испортили укладку, ударив по голове чем-то тяжёлым. Очнулся я в кандалах в тёмной маленькой телеге. На мне лежали тела других мужчин-вастайи. Они придавили потными телами мой плащ, поэтому я не очень аккуратно стряхнул их на скрипучий пол. Ничего, они проснутся и подумают, что это люди разложили нас так неаккуратно. Я хотел было встать и покинуть тесный деревянный сарай, где мы оказались после славного боевого танца, но вдруг ощутил колыхание пола. Ага! Сарай на колёсиках, то есть в телеге. Кто делает такие трухлявые здания на телеге? Ах, точно, такое у людей каретой называют. Но я и вастайи оказались пленниками этой закадычной кареты. Скрип-крип, таки-таки Скрип-крип, таки-таки Устало пело мёртвое дерево нашей западни. Товарищи тоже пришли в себя и с интересом и ужасом рассматривали передвижную человеческую темницу. Сразу скажу, я захотел её сломать, но мне под ноготь попала заноза. Ух, скорее бы вернуться к Шае. Она подует на мой палец, поцелует его, и всё пройдёт. Моя милая крошка! — Длеб! — Раздался человеческий голос за стенкой. — Не гони так лошадей! Снега много выпало, им тяжело везти пленных по скалам! Ответ Длеба напомнил мне урчание моего желудка, и я весело улыбнулся, подумав о еде. — "Длеб", — сказал я, — звучит так, будто в пустое ведро картошку бросили. Длеб-б-б! Я привстал и показал испуганным вастайи, как нужно бросать вкусный земляной овощ, чтобы он забавно произносил человеческое имя. Мы все засмеялись и, передразнивая друг друга, повторяли с разной интонацией смешное имя. — Магрипулай, — заговорил Длеб с напарником за стеной, — очнулись птиценогие. Бесят. На подушки их уже тут нужно пустить. Не успел Магрипулай ответить Длебу, как я разразился хохотом. Даже лошади, вздрогнули, а вместе с ними и наша карета. Мои товарищи расползлись по углам, тараща уставшие глаза на меня. — "Магрипулай", — хохотал я, — похоже на звук, когда полена сваливаешь в кучку. Они тоже звенят. Магрипулай! Скрип-крип, таки-таки Ла-ла-ла-ла-лай! Скрип-крип, таки-таки Песни не придумываются просто так. Они рождаются из звуков жизни, которая не мирно течёт, а несётся буйным потоком, сметая всё на своём пути. И как же велик дар жизни! Мы сами можем управлять ею, стоит только найти руль этой безудержной силы. И я нашёл этот руль в пламенных песнях! Немного восстановив смехом силы, я начал барабанить ногами по доскам, и совсем скоро одна из них дала трещину. Ну, если быть откровенным, треснул мост кареты, и мы остановились так резко, что на меня упал другой пленный вастайи. Люди с музыкальными именами начали громко ругаться. Как сказал самый опытный воин, их двое. Больше никто не охраняет пятерых крепких мужчин, один из которых очень силён, умён, талантлив, красив... Словом, я! — Нужно выскочить и набить им рожи! — Выступил с предложением мой соплеменник. На его губах ещё молоко не обсохло, а он уже готов сражаться. Скрип-крип, таки-таки Все вастайи зашевелились, готовясь навалиться на угнетателей, загнавших нас в клетку. Только я лежал на холодном полу и мурлыкал под нос новый мотив. — Рэйкан, вставай! — Окликнул меня дерзкий молокосос. Я встал и, размахнувшись плащом, сшиб его с ног. — Не слышишь, что ли, я ещё не допел! — Злость и негодование распирали меня, но я тут же вспомнил о своём занятии. Ла-ла-ла-ла-лай! Скрип-крип, таки-таки Фьить! Под завывание ветра я выбил самую страшную, прогнившую больше остальных доску и выскочил из передвижной тюрьмы. Ветер раздул мой плащ и не дал мне свалиться в бездонное ущелье, а вот глупые люди от страха сделали шаг назад и полетели вниз. — Выскочи Рэйкан раньше, — изумлённо шептал один из бывалых вастайи, — он бы упал без поддержки воздушных духов. Да и люди, кажись, были не со стороны обрыва, а сзади, возле стены. Они бы его и нас свинцом всех загнали в бездну! Ветер, утихая, на прощанье распушил мой плащ, а солнце наполнило перья теплом. После тесной грязной клетки свобода в горах грела душу! Я не собирался (и не собираюсь!) сдерживать порыв чувств и радостно свистнул. Громкое и протяжное "фьить" объявило всем, что Рэйкан не просто жив, я счастлив! Впереди нам предстоял переход через перевал, где недавно лёг первый снег. Он морозил лапы, да и в целом было холодно, особенно мне. Кутались в плащи. Но что-то странное горело внутри нас, что заставляло наслаждаться даже такой жизнью в ледяных камнях. И вот в одну ночь, когда мы не смогли даже развести костёр, магия жизни запела моими устами: Ла-ла-ла-ла-лай! Кровь багровеет как маки! Мой плащ золотится как злаки! Завидуйте нашей отваги! Мы вастайи, а не простые бродяги! Фьить! Возвращаясь в своё боевое селение, мы громко пели эти строчки. Обязательным стал свист, который конечно же лучше всех получался у меня. Как дети, мы радовались, когда ветер свистел между скал вместо нас. Наверное, в такой радости и скрыт смысл жизни, да?