— Я понимал, когда тебе было плохо. Понимал, когда ты сбегал из дома, и понимал, когда ты говорил, что ненавидишь свою семью, чёрт, понимал, даже когда ты признался про свой странный фетиш, но сейчас я, блять, не понимаю, что сподвигло тебя на это, Тэхён, — парень напротив не сводит презрительного взгляда с Кима, время от времени проводя рукой по волосам. — Ты сам мне плакался на то, что твой соулмейт — парень, так какого же хрена ты целуешься непонятно с кем в каком-то сраном туалете, скажи мне? Чёрт… — Тэхён хочет вставить хоть слово, но сделать ему это не дают. — Сколько же ты выпил, что тебя резко на другую сторону перетянуло? Я не понимаю… А если бы я не вмешался? Этот парень тебя трахнул бы в кабинке туалета, и не смей спорить, я всё видел, Тэхён, мать твою! У тебя нет головы на плечах? — Глаза напротив искрятся, и Ким весь невольно сжимается. Он сам не понял, как втянулся и захотел продолжения, это вышло случайно. Джин старается не подавать виду, что злится, но Тэхён замечает, и от этого выть хочется ещё больше.
Стыдно.
— Я просто не знаю, что сказать. Я в полном ауте, Тэхён…
— Это был Чон Чонгук.
Эти четыре слова даются с особенной сложностью, и причина тут совсем не в том, что парень впервые назвал своего соулмейта по имени. Дело в том, что Тэхён и правда оправдывается, и это оправдание, Господи, просто ужасно.
Сокджин замолкает, прокручивая в голове знакомое имя. Видимо, что-то вертится на его языке, но никак не порывается вылететь наружу. Медленно, но верно его брови вздымаются вверх, и Тэ подтверждает его немую догадку едва заметным кивком. Тэхён всё ещё сутулится, вновь и вновь проматывая сказанные ранее слова, и сам ужасается от собственного же голоса. Он был таким напуганным и писклявым, будто Джин вот-вот порывался его ударить.
— Это тот, который твой…
— Да, — на этот раз Тэхён себя контролирует, всё же отводя взгляд куда-то в сторону и обхватывая себя руками. — Тот самый, да, — парень резко вздрагивает, от поступившего холода. Он не думал, что они пойдут на улицу для такого продолжительного разговора. Со стороны слышится раздражённый вздох, и Ким уже собирается спросить, в чём дело, как на его плечи ложится тёплая кофта. Тэхён поднимает взгляд на Сокджина, который бормочет что-то себе под нос и, только после того, как убеждается, что парень не мёрзнет, ерошит его волосы и говорит:
— Всё же ты тоже виноват. — Он осматривается по сторонам, после чего продолжает: — Во-первых, ты мог хотя бы предупредить о том, что куда-то уходишь, как-никак, ты самый младший среди нас. Во-вторых, как ты вообще умудрился оказаться с ним в такой ситуации, и в-третьих — боже, почему тебя нарядили как какую-то шлюшку? — Тэхён смеётся от того, как парень жестикулирует руками, просовывая в рукава светлой кофты руки. — Серьёзно, о чём Джун думал, когда надевал на своего младшего брата вот… это, — Сокджин, скривив лицо, указывает рукой на штаны.
— Это был Юнги, на самом деле. Джун был не очень доволен этой идеей так же, как и я, но, если Мин что-то решил, его трудно переубедить.
— Если это не Чимин, — Джин, совсем смягчаясь, улыбается и снова поправляет одну из мешающих глазам прядь.
— Да, — Тэхён улыбается так же тепло, прикрывает глаза, чувствуя, что Ким-старший теперь не злится. Он очень рад тому, что Сокджин не умеет долго быть злым, это одна из прекраснейших черт его характера. Он бы так и стоял, улыбаясь с закрытыми глазами, если бы не почувствовал тёплые руки, обхватывающие плечи и притягивающие к себе. Тэ ошарашенно глянул на парня, что обнимал его.
— Прости, просто я так испугался за тебя и не знал, что ещё делать, поэтому и увёл оттуда, — Джин прижимает Кима-младшего к себе ближе.
— Нет, ты…
— Я знаю, что тебе, наверное, это трудно далось, ведь, судя по твоим рассказам, этот Чонгук тот ещё придурок, но я рад, что ты пересилил себя, правда, это большой шаг вперёд, — он хлопает Тэхёна по плечу и отпускает. Тэхён хочет возразить о том, что его взяли тараном, но тут же захлопывает рот. — Я горжусь тобой.
— Спасибо, хён, — Сокджин усмехается, и парень лишь сжимает зубы, натянуто улыбаясь и также надеясь на то, что его фальшь не заметили. Хён ничего не говорит, лишь некоторое время смотрит за плечо Кима и вскоре туда же кивает.
— Думаю, тебе нужно кое с кем поговорить, иначе во мне дыру просверлят. — Тэхён оборачивается, тут же сталкиваясь с прожигающим взглядом тёмных глаз. — Только не вспыли так уж. Этот парень, кажется, ревнует.
— Вот же ж… — Тэхён скалится, извиняясь перед Джином, игнорируя последние сказанные им слова и срываясь с места.
«Просил же…» — думает парень, тут же делая в своей голове фейспалм, ибо и правда, какого Чон Чонгук его вообще послушает?
«А ведь слушал же, ты просто слепой», — всплывает следом, но Ким нагло отмахивается от глупых мыслей, когда до парня остаётся около пяти шагов.
Чонгук не двигается, стоит на месте и смотрит, мысленно по кусочкам разрывает, потому что
Ким-этот-засранец-Тэхён бросил его и
ускакал с каким-то «хёном», бросив ему, как собаке,
оставаться на месте.
Если Чон Чонгук и собака, то самая свирепая, дикая и не поддающаяся даже Тэхёновским рукам.
— Почему ты никогда никого не слушаешь? — спрашивает Ким, медленно, но верно распаляясь.
— Этот парень, — Чонгук будто не слышит, будто не чувствует разрастающейся тёмной атмосферы, которая веет от парня, — кто он? — Чон смотрит на резко замершего Тэхёна, пытаясь вытянуть хоть что-то из глубин сверкающих омутов. Ким на минуту задумывается, прокручивая мысли в голове, и только после, немного уняв внутренних чертей, горделиво вскидывает подбородок:
— Почему я должен тебе говорить? — Чон наклоняет голову в бок, приподнимая брови. — Кто ты для меня? Друг, брат? — Тэхён запинается. — Парень? Если ты не забыл, то мне уже есть восемнадцать, у меня есть соулмейт, Чон Чонгук, так что не строй из себя какого-то супер-собственника, этот парень спокойно может быть им, но ты не узнаешь, — Ким выглядит злым, но если бы у Чонгука была возможность заглянуть парню в душу, то он уж точно изумился бы полыхающему там пламени. — И вообще, какого хрена? Ты не задумываешься о том, что чувствуют другие? Ты такой мудак, если так оно и есть.
Тэхён замолкает ровно в тот момент, когда в голове возникает голос Джина:
«Только не вспыли так уж. Этот парень, кажется, ревнует.»
Тэхён не вспылил. Нет.
— Тот поцелуй. Я не хотел этого, — он выговорился, просто выговорился.
Чонгук с минуту стоит молча, осмысливая чужие слова, и Ким мысленно настраивает себя на возможную драку, зная характер соулмейта.
Но оказывается не готов услышать смех парня.
Громкий и едва не звонкий. Это выглядит странно, учитывая те слова, которые сказал Тэхён, но Чон смеётся, хватаясь за живот и отворачиваясь в сторону. Это злит парня.
— Эй, что смешного я сказал? — Ким строит раздражённую гримасу, стараясь не обращать внимания на красивые звуки, издаваемые Чоном, но тот успокаивается не сразу, на это уходит чуть больше полминуты.
— Скажи мне, Ким Тэхён, — Чонгук продолжает улыбаться, что не скажешь о Тэхёне. — Кому ты лжёшь: мне или себе? — Ким буквально замирает на месте. Прирастает к асфальту и не двигается, потому что не сразу доходит, о чём идёт речь. Тэхён сказал о многом, очень многом, поэтому потихоньку начинает жалеть об этом.
— Что ты имеешь ввиду?
— Твой соулмейт, опять же. — Чонгук видит, как парень вздрагивает, поэтому то, что хотел сказать, откладывает на потом, но всё же не молчит. — Мы много говорили об этом, разве нет? — Чон ждёт ответа и получает его:
— Это ничего не меняет, — ожидаемо для обоих.
— А вот как раз таки и меняет, малыш, — парень делает небольшой шаг вперёд, чтобы ткнуть пальцем в чужую грудь. — Я прекрасно помню, как ты говорил о том, что твой истинный младше тебя, и так же прекрасно помню, как ты назвал этого парня «хён». — Толчок был совсем лёгким, но Тэхёну показалось, что все его внутренности перевернулись и вывернулись обратно.
— Не думай, что я ничего не знаю. Хватит лгать. — Чонгук говорит в другой манере, не в его привычно приказном тоне.
Кима начинает тошнить.
В прямом смысле.
В сопровождении матов Чона и его теперь грязных кроссовок.
«Что может быть лучше?»
***
— Ты задержался, — Джун нежно проводит рукой по волосам Джина. — Что-то случилось?
— Нет, просто в туалет зашёл перед тем, как прийти к вам, — Сокджин усмехается, отвечая на чужие прикосновения и замечая повеселевший взгляд Чимина.
«Этот чертёнок…»
— Ты не сталкивался с Тэхёном? Я потерял его из виду. — Намджун оглядывает танцпол, но соулмейт тут же отводит взгляд на себя, обхватывая его лицо руками и быстро чмокая в нос.
— Сталкивался, с ним всё в порядке, — говорит парень, отвечая на улыбку Джуна ещё одним поцелуем в губы и окончательно переводя на себя его внимание. — Он встретил своего давнего друга, так что можешь не волноваться.
— Да, он уже большой мальчик, не парься, — Хосок пихает Намджуна локтём в спину и тут же возвращается к Юнги, который, поглаживая спину Чимина, продолжает что-то яро рассказывать. Нить разговора все потеряли, но выпитый алкоголь всё компенсирует, заставляя смеяться с каждого слова.
— Давнего друга? — Джун немного хмурится, вероятно, пытаясь вспомнить всех друзей брата, но отвлекающий Сокджин сводит все попытки на нет.
— Он в порядке, — говорит Ким, хлопая своего парня по щекам, и Нам всё же соглашается, поддаваясь расслабляющей музыке.
***
Ветер разгулялся, ероша и без того растрёпанные волосы. Парни сидят на холодной лавочке возле продуктового магазина в квартале от клуба. У одного две чужих кофты на плечах и пара пачек салфеток в руках, другой — в одной футболке с удлинёнными рукавами и с бутылкой очищенной воды. Тэхён теребит в руке край одной из кофт.
Чонгук заставил его снять кофту Сокджина и надеть поверх его, чёрной и, на сам деле, очень тёплой.
«Мне жарко», — сказал тогда Чон, и Тэ до сих пор думает, что это идиотизм, даже поспорить хотел с ним, если бы не ещё один приступ тошноты. Чонгук отвёл его к лавочке, а сам побежал в круглосуточную аптеку за таблетками и в продуктовый за водой и салфетками. После этого сел рядом, и… Сколько они уже молчат? Минут двадцать? Тридцать?
— Спасибо, — всё же говорит Ким, нарушая тишину, повисшую в воздухе, и боясь посмотреть в тёмно-карие глаза, которые, кажется, в душу вглядываются. — И прости, — вспоминая про грязные кроссовки Чона, парень краснеет. Он думал, что выпил не так много, точнее, так оно и было. Возможно, дело в том, что он тут же побежал танцевать, или в стрессе, но одно уж известно точно: Тэхён проебался.
Хорошенько так проебался, на самом деле.
— Тебе стоит поменьше пить, если у тебя такой слабый организм, — Чонгук говорит тихо, открывая бутылку и делая пару глотков. Тэхён залипает.
А когда понимает, что Чон давно не пьёт и с насмешкой наблюдает за ним, поспешно отводит взгляд.
— На дне рождения я выпил больше и всё было в порядке, — говорит он, пялясь куда-то в дерево напротив. Со стороны слышится хмыканье. — Как ты в клуб-то попал?
— Кажется, что там всем плевать, сколько тебе лет, — Чонгук тоже смотрит вперёд, чтобы не смущать и не смущаться.
Кажется, это уже второй разговор, когда они не плюются ядом.
— Верно.
Ещё на некоторое время приходит неловкое молчание. На фоне слышится гул машин и шелест опавшей листвы. Пока Ким не взрывается:
— Послушай, тебе не кажется, что нам нужно поговорить? — парень вскакивает на ноги, и Чонгук, вздыхая, встаёт следом. Он уверен в том, что поговорить здесь нужно Тэхёну, потому что это он тут что-то недоговаривает.
— Кажется, — парень застёгивает свою кофту на парне до горла. — И нужно, но не сегодня.
— Тогда когда? — Ким отходит на шаг назад, чувствуя себя неловко.
— В любое время, можем списаться, у тебя же есть мой номер?
— Да.
— Вот и решили, — Тэхён расстёгивает кофту обратно, но Чон мигом перехватывает это действие. — Что ты делаешь?
— Возвращаю… — говорит парень, но Чон отрицательно качает головой. — Скоро зима, Чон Чонгук, если ты не наденешь её сейчас же, то точно заболеешь. — Заметив на себе изумлённый взгляд, он продолжает: — Не хочу нести на себе ответственность за это.
— Не будешь, — Чонгук стягивает с Кима светлую кофту Сокджина и, натягивая ту на себя, тут же морщится. — Почему от неё так сильно пахнет малиной?
— Джин-хён очень любит малину, — Тэ подмечает у себя в голове, что его соулмейту очень идёт белый. — И он, на самом деле, соулмейт моего брата.
Тэхён не знает, зачем сказал это. Он просто сказал.
— Хорошо, — Чонгук больше ничего не спрашивает. — Тогда, ещё увидимся.
— Да, — Ким давит улыбку, получая в руки полупустую бутылку с водой.
Чертовски трудный день
