Лекарство из крест-травы

Если изначально Олегу ситуация не нравилась, то теперь она его откровенно напрягала. После встречи с мистером Фауэллом Волк отчётливо понимал, что он ввязался во что-то такое, от чего лучше держаться как можно дальше. Причём ввязался так давно, что без напоминания и не задумался бы об этом. Может, это было не так опасно, как его текущая миссия, но то, о чем говорил Фауэлл, а до него – шаманка почти десять лет назад, было Волкову непонятно. Он привык иметь дело с тем, в чем разбирался. Лысый иностранец заметно поколебал его уверенность в том, что он знает, что делает. Олег снова закурил, выбираясь из-за строительных лесов на узкую улицу. Детский дом остался у него за спиной, и Волк не стал оборачиваться. Что бы мистер Фауэлл там ни выискивал, он вполне мог бы обойтись и без личной встречи с наёмником. Действительно ли он руководствовался исключительно любопытством? Волков с раздражением сплюнул. Действовать надо. Грома хватать и тащить в Италию. А он чем голову забивает? Мистической дрянью, от которой зубы сводит. Столько лет эта чертовщина ждала – и ещё подождёт. Игрок позвонил внезапно. Они виделись несколько часов назад, и агент прекрасно знал, куда и зачем пошёл Олег после этого. Должно было случиться что-то из ряда вон выходящее, чтобы он стал отвлекать Волка от дела. Они и так в последние дни созванивались чаще, чем за предыдущие полгода. – Слушаю. – Волк, забыл сказать, но тот очкарик вроде как не единственный, кто вами заинтересовался. – И ты только сейчас об этом вспомнил? – Не был уверен. Да и второй – не мент. Какой-то то ли археолог, то ли коллекционер, – голос у Игрока был напряженный, как если бы речь шла о каком-то сложном задании или о ерунде, от которой не так-то просто отмазаться, – например, о государственном заказе. – И на кой ляд я ему? – Да бес его знает. Может, какую древнюю приблуду хочет у кого-то силой отбить, – приятель хохотнул. – Как он на тебя вышел? – Волков нахмурился, подозревая, что продолжение разговора ему не понравится. Если это задачка от правительства, тянуть с ответом нельзя. Впрочем, правительству и так уже наверняка известно, чем он занят прямо сейчас: менты искали его и Сережу. Внезапный пустяковый заказ мог быть ловушкой. – В том и дело, что на меня он не выходил. Я его в глаза не видел, но мои осведомители уже несколько раз натыкались на него. И честно говоря, мне кажется, что ему не ты нужен, а друган твой с протекшей крышей. – Аборигенов поджигать? – Олег усмехнулся, но весело ему отнюдь не было. Значит, и правда хотят через него Разумовского вычислить. – Типана этого видели с Рубинштейном, – Игрок выдержал паузу, но Волк растерянным молчанием дал ему понять, что не имеет ни малейшего представления о том, кто это. Уж не тот ли, в честь кого улицу назвали? – Короче, с мозгоправом, который самых отбитых разбирает. Разумовский твой – тоже его клиент. А сейчас вон из детдома вашего моя, так скажем, знакомая, весточку принесла. Там этот коллекционер тоже отметился. Хотел и про тебя, и про дружка твоего подробнее узнать. Олег задумался. Похоже, в этот раз предупреждение от Игрока пришло с опозданием. И вроде бы это оказалось даже не фатально. Наемник почти уже выдохнул с облегчением, но решил все же проверить известные факты, чтобы не расслабляться раньше времени. – Удалось что-нибудь о нем узнать? – Не особо. Представился как Картер Фауэлл. Само собой, имя липовое. Я пока откопал только то, что он пару лет назад был связан с неким московским ломбардом. Сейчас вроде какую-то сделку с Хольтом мутит, но никаких данных нет. На вид невысокий мужик... – Не описывай, – перебил Волк. – Видел я этого Фауэлла. Тип очень мутный, но не агрессивный. Перекинулись парой фраз. – Когда только успел? – Игрок искренне изумился. – Ну так что, заказ дал? – Нет. Или пока нет. – Волк, слушай. Не лезь ты на рожон. К тебе в последнее время не самые адекватные люди тянутся. – Ты сам мне подкинул текущий заказ, – напомнил Олег без злобы. – Ладно, нечего распинаться. Береги себя. Игрок не ушёл от ответа. Он просто не стал тратить время, убедившись, что наёмник и так в курсе насчёт нового действующего лица. Да и виноватого искать сейчас было бессмысленно. Почему-то с появлением в этой истории Картера Фауэлла у Олега сложилось впечатление, что его возвращение в Питер было предопределено. Именно он с самого начала должен был вытащить Сережу из тюрьмы. Именно он должен был посодействовать ему в организации терактов. Не по дружбе и уж тем более не по любви – просто за этим следили силы, недоступные пониманию смертных. Олег не хотел быть марионеткой в руках богов. Он и Сережиным мальчиком на побегушках быть не стремился. Впрочем, богов – если, конечно, Фауэлл был таковым, – Волков уже ослушался: лысый же напрямую сказал, что об их встрече никто не должен узнать. А наемник сообщил Игроку и даже не сразу заметил, что нарушил обещание. Впрочем, речь вероятнее всего шла о том, что ничего о таинственном преследователе не должно было стать известно Разумовскому. И Олег почему-то решил, что расскажет ему при первом же удобном случае. Если только этот случай выдастся. Следом позвонил Кир. Гром все же пошёл на сделку с подставными ФСБшниками. Миссия приближалась к критической точке, и Волку пора было возвращаться к частному самолету, которым Сережа любезно разрешил пользоваться в ходе всей операции. Стоило положить трубку, как рыжий снова напомнил о себе. Мысленно наемник уже решил, что месяц – не меньше – будет обходиться без мобильника, когда все закончится. Вот ведь сговорились все – сообщениями им не пишется, надо непременно дергать звонками. Волков отвечал тихо, но у него все еще не было гарантии, что никто из случайных прохожих не прислушается и не найдет в его словах ключ к раскрытию той чертовщины, которую устроил Разумовский. – Серый, тут народ кругом, – Олег почти огрызнулся. – Не слышно ни черта. Будто в подтверждение его слов просигналил черный джип, прижавшийся к тротуару едва ли не вплотную к Волкову. Тот непроизвольно матюкнулся, отступая, но увидел за стеклом знакомое лицо и сел рядом с водителем, приветливо кивнув и с благодарностью взяв предложенную сигарету. – Все, еду на точку, – доложил Олег в трубку. – Что там у тебя? – Они попытались сбежать, – вздохнул Сережа. – Мне казалось, они рассудительнее. Особенно Юлия. А это ведь был ее план. Волков понимал, что бывший друг хочет донести до него нечто важное, но Разум подбирал такие слова, что хотелось в лоб спросить, чего вообще рыжий ожидал. Что пленники будут покорными овцами? Или картонными макетами, равнодушными к собственной судьбе? – Охрана справилась? – В твоих людях не было нужды. Константин любезно рассказал мне обо всем, что они задумали. Пришлось отпустить его. – Сереж, ты совсем уже? Какое, к чертям, отпустить? – То-то и оно, что к чертям, – от плотоядной улыбки в голосе Разумовского у Олега мурашки пошли по спине. – Ну, ничего. Это не слишком большая потеря. В ответ на вопросительный взгляд Влада, сидящего за рулем, Волк лишь отмахнулся. Бывалый наемник, примкнувший к стае совсем недавно, хотя Олега знал чуть ли не с дембеля, покачал головой, емко выражая свое отношение к личности клиента. – Ты уже не в первый раз кого-то убиваешь. Мне-то зачем об этом докладывать? – Волков щелчком отправил окурок в пепельницу, и Влад снова неодобрительно покачал головой, глядя, как среди бычков краснеют искры. Олег намек понял и как следует затушил докуренную сигарету. – Олег, они меня ослушались. Разве я обходился с ними плохо? Что-то в интонации Сережи заставило Олега дернуться. Это был страх. Страх ошибки? Страх одиночества? Понять это на расстоянии телефонного звонка было сложно, а спросить в лоб – чревато новым срывом. – Ты похитил их и увез хрен знает куда. Как думаешь, Сереж, им понравилась экскурсия? – Ты Грома поймал? – Разумовский ушел от ответа, но тревожные нотки в его голосе остались. – Почти. Кир сейчас с ним. Встретимся в воздухе. – Хорошо. Скоро все закончится. – Серый, скажи честно. Что ты задумал? Неужели ты и правда отпустишь остальных, когда я приведу тебе Грома? – От него зависит, кого я отпущу, а кого нет. Ты же будешь со мной до конца? – Буду, – пообещал Волков. – Рад, что все еще могу на тебя положиться. Когда в трубке зазвучали короткие гудки, Олег вдруг отчетливо понял, что Сережа принялся так часто звонить ему в попытке уцепиться за прошлое, в котором он был нормальным парнем, не повернутым на кровавой резне. Он говорил непонятно и порой бессвязно, потому что хотел скрыть свою неуверенность даже от друга. Если и был какой-то шанс, что Разумовский откажется от собственной жестокости, то шанс этот был в руках у Волкова. Тот пока не понимал, как его использовать, но еще было время подумать. В самолете они с Громом так или иначе пересекутся. Сможет ли разговор полицейского и наемника привести к примирению сторон? Даже в мыслях это звучало совсем не похоже на правду. Не пойдет товарищ майор на сделку, а если даже и согласится, чтобы в последний момент схитрить, Разумовский будет в таком бешенстве, что взорвет ко всем чертям и свой дворец, и всех, кто в нем находится. Нет, Игоря Грома определенно надо исключать из схемы спасения Сережи и остатков его человечности. Константина Серый убил, не дожидаясь основного акта. Похоже, его самого это выбило из колеи: заложники нужны были ему живыми, и даже когда Пчелкина его ударила, он не позволил ничем навредить ей. Еще и на Олега наорал за то, что тот выполнял свои обязанности. – Волче, не парься, – Влад коротко хлопнул вожака по плечу. – Если твоего мажора после Венеции повторно не закроют, познакомлю его с одной прекрасной дамой. Не пожалеет! – Да не мой он мажор, – отмахнулся Олег, но посмотрел на наемника заинтересовано. – Что за прекрасная дама? Может, и меня познакомишь? – Тебе, я надеюсь, не надо. Волк, слушай, не пойми меня неправильно. У этого рыжего чердак открыто протекает. Может, его так в тюрьме помотало, но я повидал многих пацанов, которые и в армии с катушек слетали. В общем, Ленка… Умеет она с такими работать. – Спасибо, конечно… Если уж Влад напрямую заговорил о том, что у Разумовского с башкой не все в порядке, то Волков выставил бы себя полным идиотом, продолжая упорно открещиваться от очевидного. Да и Игрок сказал, что Сережа посещал мозгоправа. Олег сам видел, как рыжий заглатывает таблетки, как скачет его настроение, на что он вообще способен в своем нынешнем состоянии. – Да что спасибо-то? Я же вижу, что тебе на него не насрать. – А должно бы. Джип затормозил, прочно застревая в вечерней пробке. Влад задумчиво посмотрел на Волкова и закурил. Какое-то время оба молчали – очевидно, об одном и том же. Правда ведь, не насрать. Потому что Сергей стал таким из-за Олега. Из-за того, что он ушел тогда и не вернулся, не стал бередить старые раны и просто вычеркнул себя из жизни Разумовского. Нашел себе новых друзей и новое увлечение, которое эти друзья разделяли. А у Сережи за это время так никто и не появился. Да даже если бы и появился, смог бы рыжий доверять кому-то так же, как когда-то лучшему другу? Уже в полной мере ощутив, что даже самые близкие – и те уходят? – Олеж, ты только голову ерундой не забивай. Я тебя сколько лет знаю? Чуть меньше десяти, с перерывами, но какие это были годы! День можно было смело засчитывать за десять. При таком раскладе, пожалуй, их с Владом знакомство пережило вечность. Даже при том, что Влад был заметно старше и годился Олегу в отцы, они в первую очередь оставались боевыми товарищами. Редко когда они говорили по душам. В стае вообще не в ходу было обсуждение личной жизни, но сейчас Волк чувствовал себя так, словно у него на лбу все написано, а наемники считывают и делают выводы. – То-то же, – Влад подмигнул. – Если бы тебе фиолетово было, не было бы этого заказа. Вывезли бы парнишку из России, а дальше – сам разберется, не маленький уже. А ты взвалил на себя лишнюю ответственность. – И вас всех подставил. Владос, только не начинай, что это все незаконно и тому подобное. – Волче, не гони! Мы тут вроде как одна семья, своих не бросаем, а вы с рыжим, как-никак, детдом вместе прошли. Почитай, что братьями стали. Если бы ты от него отвернулся, грош бы цена была такому вожаку. Олег слабо улыбнулся. Конечно, он всегда рассчитывал на поддержку своих бойцов, но никогда не думал, что она может перекинуться на что-то личное. Даже представлять не хотелось, как отреагировали бы наемники, узнав, что их командир когда-то не просто любил парня, который теперь им платит, но буквально умирал от этой любви. Да Волк мигом превратится в посмешище. – Да, жестко мы встряли, – резюмировал Влад. Волков кивнул, не сразу осознав, что речь не об их работе, а о чертовой пробке. А позицию в самолете необходимо было занять раньше, чем там окажется Гром. Впрочем, в тот момент, под истеричные гудки машин и ругань водил, Олегу казалось, что, может, и лучше будет никуда не лететь. Интуиция просила остаться в Питере, но долг требовал своего. В очередной раз затянувшись – уже от скуки, – наемник вдруг закашлялся. Дым прожег глотку и прошелся раскаленным наждаком по легким. Влад потянулся было к нему, чтобы похлопать по спине, но Олег скрючился, откашливая горечь и одновременно пытаясь затушить сигарету. Когда он нашел в себе силы выпрямиться, на ладони что-то влажно блестело. «Неужели опять?» – мелькнуло в голове за секунду до того, как Олег поднял голову и увидел на ладони россыпь бледно-голубых цветов.