Обретенная Эквестрия

Измученная Твайлайт приземлилась на плоскую вершину высокой гранитной скалы и обессиленно уткнулась носом в холодный как лёд камень. Рог минотавра под подушку, как же она устала! Всего полчаса в воздухе, а шкурку можно уже отжимать. Мышцы сводит судорогой словно после целого дня работы на разгрузке баржи с песком! И как это пегасам удаётся летать так легко и непринуждённо? Максим переоценил её возможности – нескольких коротких уроков данных Флаттершай оказалось явно недостаточно для того чтобы научиться более-менее сносно держаться в воздухе. Одно дело неспешно парить под потолком пустого ангара отведённого Майком в качестве персонального спортзала, другое – нестись сломя голову в Кантерлот, цепенея от ужаса при одном только воспоминании о страшной ране Рейнбоу Дэш. Твай тяжело вздохнула и развернула карту Эквестрии оказавшуюся по счастью в «бардачке» машины. Всю дорогу она летела, постоянно сверяясь с компасом, и потому могла с некоторой долей вероятности определить место своей нынешней остановки. Так, любопытно… Если слегка уйти вправо, то через несколько километров ей обязательно встретится небольшой город Корнтаун – главный населённый пункт плодородной долины Свитленд, в прошлом снабжавший кукурузой и пшеницей всю центральную часть страны. Не так давно, Ен отправил туда группу переселенцев, в задачу которых входило возрождение заброшенного города и подготовка полей к предстоящей посевной. Отлично экипированный отряд пони и людей, вне всякого сомнения, имел в своём распоряжении передатчик для связи со столицей, что сильно упрощало возложенную на Твайлайт задачу. Действительно, до Кантерлота с её темпами она сможет добраться лишь часов через пять, тогда как в Корнтауне окажется минут через сорок. Останется только связаться с Майком и сообщить о случившейся катастрофе. Конечно, есть опасность пролететь мимо, тем более что согласно приказу Комитета Обороны во всех поселениях Эквестрии вводился режим жёсткой светомаскировки. Впрочем, интересующий её городок лежал, словно яблоко на гладкой как стол равнине и пропустить его было сложно даже в условии вечных сумерек. Определившись с направлением, поняша тяжело вздохнула, спрятала карту, расправила крылья и, испросив помощи у Селестии, тяжело поднялась в воздух. Со стороны это выглядело, наверное, забавно, но немногочисленные зрители, внимательно наблюдающие из укрытия за всеми её эволюциями, не спешили смеяться или хлопать в ладоши… Командир разведгруппы Четвёртой воздушно-десантной бригады армии Великой Московии, последние пять минут внимательно наблюдавший за Твайлайт, опустил бинокль и протёр усталые глаза. - Батянь, - тихо сказал засевший рядом снайпер Коля «Мухе-в-глаз», - разреши! С такой дистанции не промахнётся даже слепой паралитик. - Отставить, - коротко ответил капитан. – Никакой стрельбы. Хочешь, чтоб нас тут всех взяли тёпленькими? - Так ведь она одна! Никто не заметит. - Нет, я сказал. Пусть летит, успеешь ещё настреляться. Пока они разговаривали, ничего неподозревающая пони, набрала высоту и неуклюже полетела куда-то на юго-запад. Командир проводил её внимательным взглядом, затем покачал головой и молча скользнул на дно неглубокого оврага, где засели остальные разведчики. - Отдыхаем ещё пятнадцать минут, затем выдвигаемся, - бросил он и зашагал в темноту. Пушистый маскхалат делал его похожим на внезапно ожившую кочку, покрытую сухой, мёртвой травой. Отойдя метров на пятьдесят, капитан присел на корточки, расстелил на коленях карту и включил фонарик. Со стороны казалось, что он с головой погрузился в работу, но на самом деле его глаза слепо смотрели в одну точку. Офицер настолько глубоко погрузился в раздумья, что не услышал лёгких шагов своего заместителя и друга Тимура Ахметова. Только когда рука легко коснулась его плеча, командир резко вскинул голову. - Что случилось Барс? – тихо спросил Тимур. – Почему ты не дал Мухе снять эту кобылу? Ведь она была одна. Капитан, не ответив, молча принялся сворачивать карту. - Не могу понять, какой шершень тебя укусил, Ваня? - продолжил Ахметов присаживаясь рядом. – С той поры как мы сюда вошли, ты словно сам не свой. Если наш политрук-капеллан узнает что ты позволил улететь вражескому пегасу… могут случиться большие неприятности. Он же спит и видит как бы половчее отдать тебя под трибунал. И тут ты даёшь ему такой шикарный повод… - Отец Евлампий может идти лесом, - хрипло ответил Иван. – Ничего он мне не сделает. - Как знать, - вздохнул Тимур. – Помнишь любимую присказку нашего богоизбранного Императора? «Незаменимых людей нет». - Прекрати, - бросил капитан, стягивая с лица пятнистую «балаклаву». – Лучше скажи, если Евлампий или даже сам Володимир прикажет тебе убить собственную мать, ты сделаешь это не задумываясь? - Зачем такие глупые вопросы задаёшь, брат? – удивился Ахметов и внезапно осекся, увидев лицо товарища. Он знал Ивана уже четыре года, за это время им не раз приходилось ходить по краю бездны, но даже в самой безвыходной ситуации, Барс умел сохранять каменное спокойствие. Сейчас же его губы дрожали, а глаза блестели, словно у человека, находившегося в крайне расстроенных чувствах. – Да что с тобой случилось, можешь наконец сказать? С Алёной поссорился? Капитан на мгновение опустил веки, а когда опять взглянул на Тимура, то был холодный и жесткий взгляд прежнего Барса. - Не в этом дело, Тимур, - медленно сказал он. – Просто… Помнишь в своё время ты спросил откуда у меня такая странная фамилия – Спарклов? - Ну да, было дело. Ты тогда ничего не ответил, только посмеялся. - Верно. А сейчас могу рассказать, если хочешь. - Давай, хотя я не понимаю… - Сейчас поймёшь. На самом деле всё просто, своей настоящей фамилии я не знаю – родители сдали меня в детдом ещё младенцем, так что когда пришло время получать паспорт, я не стал слишком долго размышлять и назвался Спаркловым, взяв второе имя своей приёмной матери - Спаркл. - Любопытно. Она была американкой? - Нет. - Англичанкой? - Снова не угадал. Пони-единорогом. - Что? – Тимур даже подпрыгнул от неожиданности. – Твоей приёмной матерью была пони? - Верно. А чему ты собственно удивляешься, во время войны и не такое случалось. - Дела. Хм, это многое объясняет. Странно, что тебя вообще послали сюда. - А об этом никто кроме меня и Алёнки не знает. Сам понимаешь, что в нашей стране трудно сделать карьеру, имея такой сомнительный эпизод в биографии. Комитетчики повесились бы от радости, узнав, что мы приёмные дети знаменитой Твайлайт Спаркл. - Твайлайт Спаркл? Знакомое имя, где-то я его уже слышал… Постой, что, та самая? - Верно. Весело, правда? - Да уж, обхохочешься. Ты в курсе, что сейчас она занимает пост… - В курсе. - Ох, забодай меня комар! Ну, ты и влип! - У тебя появился отличный шанс получить новую звёздочку. - Смеёшься? – глаза Тимура зло сузились, - чтоб я стал стукачом? Не обижай меня так брат! - Извини, - Иван положил руку на плечо товарища. – Ты мой лучший друг, потому я и открылся тебе. Мы с Алёной обязаны Твайлайт жизнью, и я скорее погибну, чем предам её. Но ты вовсе не обязан рисковать свободой ради моих причуд. Подумай хорошо, прежде чем дать ответ. - Уже подумал. Я всегда держался тебя командир. Не люблю менять привычки. - Спасибо. Вместе воевали, вместе и сядем… - Иван слабо усмехнулся и посмотрел куда-то поверх головы Тимура. – А я ведь узнал её с первого взгляда, даже кьютимарка не понадобилась. Удивительно, столько лет прошло… - Погоди, хочешь сказать, что поняха, которая только что улетела, была Твайлайт? - Верно. - Но откуда у неё взялись крылья? - Понятия не имею. Раздобыла где-нибудь, наша мамка всегда была с причудами. Тимур покачал головой. - Мексиканский сериал какой-то, - пожаловался он. – Потерянные дети, приёмные матери… - А жизнь вообще сильно напоминает тупую мыльную оперу, - фыркнул Иван, потом неожиданно стал очень серьёзным. – Ладно, всё это лирика, но нам пора выдвигаться. Мне очень не нравится направление, в котором она полетела. Не понимаю, что заставило Твайлайт Спаркл рассекать тут в одиночку без охраны, но это может очень плохо закончиться для всех нас… Сильный как бык пегас втолкнул Твай в большую комнату и с шумом захлопнул дверь. Единорожка быстро поднялась на ноги, отряхнулась и огляделась по сторонам. Прямо перед ней находился большой конторский стол, за которым с важным видом восседали единорог и землепони. Ещё несколько поняш в боевых сбруях стояли у стен. Взгляды присутствующих были суровы и не предвещали ничего хорошего. - Так, что тут у нас? – лениво поинтересовался землепони, - Докладывай, Чак! - Так эта, господин президент, - схвативший Твайлайт пегас вытянулся в струнку. – Летела к городу на маленькой высоте, явно пытаясь остаться незамеченной. При аресте не сопротивлялась. - Как зовут? - Утверждает, что Твайлайт Спаркл. Сидящие за столом посмотрели друг на друга и дружно рассмеялись. - Думаю с ней всё ясно, - сказал землепони стирая слёзы. – Очередная шпионка. Расстрелять. - Погоди, Смитти, - остановил его единорог. – Вечно ты торопишься. Сначала нужно допросить. - Знаю я твои «допросы», - фыркнул президент. – Увидел смазливую мордашку и кровь заиграла? Ладно, делай с ней что хочешь, мне-то что? Землепони взял со стола большую кружку и начал с шумом пить. Запах низкокачественного самогона ударил в ноздри. Твайлайт попыталась что-то сказать, но кляп плотно заткнувший рот помешал ей вступить в дискуссию. Смитти отшвырнул пустую кружку, громко рыгнул и внимательно посмотрев на кьютимарку пленницы задумчиво произнёс: - А может она действительно Спаркл? Ты её когда-нибудь видел живьем, Дик? Единорог отрицательно покачал головой. - Откуда? Меня во дворцы не приглашали. Только не может она ей быть, зуб даю. У фирменной Спаркл нет крыльев. - Но жопометка вроде совпадает. - Ой, я тебя умоляю. Дай мне кисточку с красками, я и не такую картинку за пять минут нарисую. - Кто их знает. Вот что, ты её пока не трогай, понял? К вечеру прибудут союзнички, у них и спросим. Если согласятся купить, пусть забирают, золотишко лишним никогда не бывает. Ну а откажутся – она целиком твоя. Единорог недовольно скривился, но спорить не стал. Смитти подал знак копытом и два охранника вывели Твай из помещения. Пленница шла покорно, не пытаясь сопротивляться. Действительно, чего рыпаться, если твою шею украшает тяжёлая колодка, а ноги скованны цепями кандалов. Пройдя по двору, вымощенному деревянными плахами, они остановились около низкой кирпичной постройки с узкими окнами. Один из конвойных отомкнул тяжёлый амбарный замок и распахнул дверь. - Вот ваш дворец, госпожа Спаркл, - хрипло сказал он и засмеялся глухим, кашляющим смехом. – Добро пожаловать! Второй охранник вынул изо рта пленницы кляп и толкнул через порог. Единорожка не удержавшись на ногах, покатилась по полу устланному сухим ломким сеном. - Нет, нет, прошу вас, не надо меня больше допрашивать, - донёсся из темноты тонкий звенящий голос. – Я вам всё рассказала, правда-правда! Кое-как поднявшись, Твай шагнула вперёд и увидела забившуюся в угол молодую кобылку-землепони. Та что-то несвязно бормотала и сучила передними ногами, словно пытаясь ещё сильнее вжаться в стену. Её широко распахнутые глаза были полны ужаса. - Не бойся меня девочка, - как можно мягче сказала единорожка, - я такая же пленница как и ты. В ответ бедняжка уткнулась мордочкой в свои передние копыта и заревела. Твай подошла ближе и, не сдержавшись громко охнула. Шкурка её подруги по несчастью была густо покрыта следами ожогов, рубцами, кровоподтёками и ссадинами. Усевшись рядом, она принялась аккуратно гладить её по спине и гриве, пытаясь утешить. Горло перехватило от жалости, на сердце повис тяжёлый камень. Твайлайт схватили на окраине города. Всё случилось настолько неожиданно, что она оказалась застигнута врасплох. Арестовавшие её пони действовали умело, словно всю жизнь только этим и занимались. Первым делом ей нацепили на рог тонкостенную свинцовую трубку, полностью лишив возможности пользоваться магией, затем сковали ноги. Когда-то до войны, такие трубки использовались для того чтобы маленькие пустоголовые жеребята слишком рано научившиеся магическим фокусам не натворили бед. Хуже было то, что Твай абсолютно не понимала смысл происходящего. Из подслушанных разговоров стало ясно, что власть в городе захватили какие-то бандиты, но кто они такие и откуда взялись было совершенно непонятно. Несчастная кобылка перестала реветь и теперь лишь время от времени судорожно всхлипывала. Твай ласково лизнула её в затылок, затем осторожно спросила: - Как тебя зовут, солнышко? - Сьюзи, - прошептала та. – Сьюзи Дампси, мисс. - Отлично. А моё имя Твай. Очень приятно. Ты тут давно сидишь? - Два… нет, три дня. Меня постоянно допрашивают! Я давно всё рассказала, что знаю и что не знаю, но они всё равно… - в горле у Сьюзи забулькало, и она уткнулась мордочкой в бок единорожке. - Успокойся, пожалуйста. Я понимаю как тебе тяжело, но не надо падать духом. Лучше расскажи, что здесь случилось. Поверь, тебе сразу станет легче. Постепенно, слово за слово ей удалось вытянуть из пленницы всю историю до конца, и полученная информация привела её в ужас. Твайлайт просто не могла поверить, что подобное могло произойти на самом деле. Пони прибыли в Корнтаун около месяца назад. Если называть вещи своими именами, то на самом деле никакими поселенцами они не были. Группа состояла из правонарушителей, смутьянов всех мастей и прочих мелких преступников, не требующих содержания в тюрьме. По сути (хоть никто никогда не говорил об этом вслух) город должен был стать для них чем-то вроде исправительно-трудовой колонии, правда без бараков и колючей проволоки. За порядком наблюдали три десятка вооружённых охранников, во главе стояли мэр и несколько чиновников. Сьюзи не принадлежала ни к заключенным, ни к администрации. До того как оказаться в Эквестрии, умной и не по годам развитой кобылке удалось получить отличное (по понятиям пони) образование. Её хозяин, добрый и неглупый человек, решив что грех пропадать такой светлой головке, отправил её учиться в провинциальный аграрный техникум, где на деньги Измаиловского фонда «Просвещение», был открыт специальный бесплатный факультет для талантливых пони. Окончив его с отличием, она вернулась обратно в деревню, но затем, узнав о возможности попасть в Эквестрию, сбежала от хозяев, добралась до сборного пункта, и смогла попасть на борт суперкоптера «Молния». Первое время Сьюзи работала на расчистке Вечнодикого Леса, отбирая пригодные к переработке деревья, затем перебралась в Кантерлот, где стала преподавать в недавно открытой Сельскохозяйственной Академии. В Корнтаун она приехала полторы недели назад по личной просьбе Ен Дрогоса в качестве консультанта. Поначалу всё шло отлично – кобылка наметила фронт работ и даже отправила в столицу список необходимого оборудования, как вдруг случилось страшное… - В тот жуткий день я заночевала прямо в поле – так набегалась, что было лень тащиться домой. Потому и уцелела… - Сьюзи судорожно вздохнула и на мгновение прикрыла глаза. – Утром возвращаюсь, а тут… кровь, трупы… Мэр и начальник охраны на воротах висят. Я как это увидела, так кинулась бежать, но поздно, меня Чак засёк. Приволокли сюда, стали допрашивать… - тут она не выдержала и снова захныкала. – Не понимаю, чего им было от меня нужно, я ведь всё сразу рассказала. Но Дик постоянно требовал назвать имена сообщников, пароли, явки. Я плела всякую чушь, созналась, что работаю на РСБ, что сюда меня заслали устраивать диверсии, что в час вторжения должна была отравить воду в озере и еду в столовой. Не знаю, верил он или нет. Похоже, ему просто нравилось играть в палача и делать мне больно… Чем дальше Твайлайт слушала рассказ Сьюзи, тем темнее становилось у неё на душе. «Президент» Смитти Острозуб объявил, что он и его сторонники не просто взбунтовавшиеся бандиты, а революционеры, сражающиеся за установление нового порядка. Главными лозунгами стали «Эквестрия для пони» и «Хуманов на копыто»! Перебив всех людей и лояльных к прежней власти пони, мятежники стали готовиться к походу на Кантерлот. Если верить их хвастливым заявлениям, бунт произошёл не только здесь, но и в других поселениях. - Вчера приехали два грузовика набитых оружием, - всхлипывая, сообщила Сьюзи. – Похоже, Смитти не врал когда говорил, что у него есть «влиятельные друзья». - Кто управлял грузовиками, ты видела? – мрачно спросила Твай. - Да. Меня как раз волокли с допроса, и конвоиры остановились посмотреть, что к чему. В машинах сидели люди в военной форме, а на дверях можно было разглядеть плохо закрашенные гербы… - СРР? - Нет, Великой Московии. - Ясно… Измаилов был прав, мы нахватали слишком много блох… - Что? - Неважно. Лучше скажи… Этот Острозуб не слишком похож на гиганта мысли. Он действительно управляет мятежниками? - Не думаю. Похоже на самом деле главный здесь Дик Шелби. - Мне тоже показалось, что единорог имеет на «президента» серьёзное влияние. Он из заключённых? - Нет, Дик был заместителем мэра по хозяйственной части. Такой тихий и вежливый. Я его несколько раз встречала в Кантерлоте. Никогда бы не подумала, что он окажется вонючей кучей навоза! - Понятно, значит следы заговора идут из столицы… - Когда появилась возможность перебраться в Эквестрию, я так обрадовалась. Мне очень хотелось принести пользу, сделать что-то хорошее и вот… Почему пони ведут себя плохо? Почему убивают и мучают своих братьев? Это ведь неправильно и глупо?! Твай обняла Сьюзи и принялась шептать на ушко успокаивающие слова. Ей было до безумия жаль эту милую девочку, травмированную не только физически, но и морально. За дверью послышались шаги, лязгнул замок. Кобылка испуганно вскрикнула и метнулась в угол, словно надеясь обрести защиту. - Это пришли за тобой, не за мной, - закричала она. – Я всё им рассказала, они больше не будут меня трогать… Ворвавшиеся в камеру землепони действовали быстро и умело. Один оглушил начавшую было вставать Твай электрошокером, два других подошли к Сьюзи. Та завыла и замотала головой. Не обращая внимания на её крики, палачи схватили несчастную за цепь и поволокли к выходу. К тому моменту, когда к единорожке вновь вернулась возможность двигаться, помещение опустело. Кое-как доковыляв до узкого окна, узница увидела, что её собеседница понуро тащится по двору, роняя на землю огромные слёзы. Твай опустилась на подстилку и обхватила голову передними копытами. Больше всего на свете ей хотелось проснуться и убедиться что всё произошедшее лишь душный ночной кошмар… Несколько часов спустя, со двора послышался какой-то шум. Выглянув в окно, пленница увидела нескольких пони в боевых сбруях, которые толпились у крыльца, курили и о чём-то мирно беседовали. Затем из дома вышел Дик Шелби. Его рог светился и над головой висел лист измятой бумаги, обильно заляпанный подозрительными бурыми пятнами. Быстро посмотрев в сторону тюрьмы, он встретился взглядом с Твай и нехорошо усмехнулся. Сердце единорожки сжалось в недобром предчувствии. Несколько минут ничего не происходило, но вот, наконец, хлопнула дверь и во двор вышли трое. При виде их, поняшка вздрогнула и вцепилась зубами в копыто, чтобы не закричать от ужаса. Два землепони с предельно равнодушными мордами волокли за собой неподвижное тело Сьюзи. Головка кобылки болталась из стороны в сторону, из полуоткрытого рта тонкими струйками текла кровь, ноги бессильно волочились по земле, чертя в пыли прерывистые линии. Бросив жуткую ношу у непонятно чем выщербленной кирпичной стены, палачи безуспешно попытались поставить бедняжку на ноги, но она всякий раз с коротким стоном заваливалась на бок. Дело закончилось тем, что её без затей просто подпёрли двумя рогатинами, после чего, наконец, оставили в покое. Дик поднёс к глазам листок и с выражением принялся читать: - Верховный Трибунал Великой Эквестрии, Единой и Неделимой, приговаривает землепони Сьюзи Дампси к высшей мере наказания – смертной казни за шпионаж в пользу Союза Российских Республик, терроризм и диверсионную деятельность… - Стойте! – крикнула Твайлайт. – Это произвол! То, что вы сейчас творите – уголовное преступление! - Уймись дура, - засмеялся Шелби. – Казнь производится в соответствии с законами Великой Эквестрии, так что всё в порядке. - Но Республика… - Плевать на вашу Республику, у нас здесь собственная страна. Давайте ребята, кончайте её и пошли в столовую, а то жрать охота. Расстрельная команда выстроилась в неровную линию, и единорожка только сейчас поняла, что именно так изуродовало прочный кирпич. Селестия, сколько несчастных погибли у этой равнодушной стены?! Твай принялась кричать, пытаясь достучаться до совести равнодушных исполнителей, но те не обращали на её вопли никакого внимания. Лязгнули затворы, Дик вскинул правое копыто. Обречённая кобылка с трудом подняла голову и в упор посмотрела на единорожку, из её глаз покатились кровавые слёзы. Вот она открыла рот, пытаясь что-то сказать, но слова потонули в грохоте залпа… Кай Рингер потянулся всеми четырьмя ногами, затем полез в подсумок и, вытащив наружу потёртый кисет, принялся священнодействовать. «Сегежа» привезла почти тонну табака в кипах, так что все курящие пони могли теперь сколько угодно предаваться своей пагубной привычке. И хотя в продаже уже появились папиросы, которые навострилась крутить одна частная понивильская артель, старый пегас предпочитал самокрутки собственного изготовления. В своё время ему пришлось изрядно потрудиться чтоб научиться делать «козьи ножки» при помощи копыторук, но мучения того стоили. Правда привыкшему к махорке и самосаду Каю китайский табак казался слишком слабым, но выбирать особо не приходилось. Оторвав от найденной в развалинах древней газеты прямоугольный листок, он высыпал на него привычную меру курева и несколькими изящными движениями сотворил самокрутку. Затем щёлкнув колёсиком пижонской зажигалки, с наслаждением сделал первую затяжку. Жить, как говориться хорошо! А хорошо жить ещё лучше. Получив необходимую дозу никотина, старый пегас подошёл к окну и стал внимательно глядеть на город. Да уж, наворотили дел дальше некуда. А ведь ещё несколько дней назад здесь было тихо как в хорошем морге. И вот извольте видеть – руины, столбы дыма и заваленные обломками улицы. От вокзала, который они так отчаянно защищали в первый день, остались лишь закопчённые развалины зияющие провалами выбитых окон – здесь хорошо поработали вражеские гаубицы. Странно, но дурацкий фонтан с пляшущими вокруг Дискорда жеребятами почти уцелел, осколки лишь слегка изуродовали мраморные фигурки. Каких чудес только не случается в мире. Кай усмехнулся и сплюнул табачную крошку. Московиты думали, что войдут в город как на параде – под развивающимися флагами и с барабанным боем. А нате, выкусите, господа хорошие! Несмотря на постоянно прибывающие подкрепления, они завязли здесь надолго. Каждый дом превратился в крепость, каждая улица в непреодолимый рубеж. Чёрные коробки сгоревших танков и накрытые с воздуха батареи гаубиц и САУ, лучше всяких слов говорили о том, что пони, если их загнать в угол умеют драться не хуже самых стойких солдат. Понеся серьёзные потери, враги сменили тактику и теперь уже не пытались задавить численностью, тем более что в Сталлионград оказались стянуты основные силы защитников Эквестрии, так что битва шла почти на равных. Небольшие штурмовые группы пробивали взрывчатками стены домов и врывались внутрь, забрасывая обороняющихся гранатами. В свою очередь те быстро меняли позиции, постоянно заходя противникам в тыл и отбивая назад потерянные было кварталы. Это напоминало чудовищную карусель, когда понятия «фронт» и «линия обороны» окончательно потеряли смысл. Всё перемешалось до такой степени, что уже невозможно было уразуметь, где тут свои, а где враги… Посыпались камни, и в комнату вошёл сгорбленный старик – разносчик патронов, прозванный за густую длинную бороду «Дедом Морозом». - Жив курилка? - улыбаясь, спросил он. - А как же, - ухмыльнулся пегас. – Не дождётесь! - Перезарядка треба? - Ага, почти всё расстрелял. - Ну, это я мигом поправлю. Дед Мороз снял со спины брезентовую сумку, вытащил плоскую цинку с пулемётной лентой, затем подошёл к Каю и принялся лязгать металлом. - Готово, пользуйся на здоровье! - Спасибо, - кивнул Рингер и протянул старику недокуренную самокрутку. – На, добей. - Благодарствую, - ответил тот и сделал затяжку. – Ладно, хвала этому дому, пойду к другому. - Йорека увидишь, гони сюда. Совсем от рук отбился, морда варяжская. - Без проблем. Давай, не кашляй! Разносчик ушёл, и пегас вновь остался один, но хвала Селестии ненадолго. Вновь простучали шаги, и в комнату ввалился Йорек Бирнисон – огромный как шкаф норвежец, больше похожий на бронированного белого медведя. Родившийся и выросший на Шпицбергене, в первый раз увидевший живое дерево в возрасте двадцати пяти лет гигант, великолепно освоился в Эквестрии, которая сейчас очень походила на его любимый Свальбард. - Чефо сфалл? - недовольно проревел он. – Я с такой теффушкой поснакомился, сакачаешься! - Первым делом московиты, ну а девушки потом, - парировал Кай, сурово глядя на напарника. – Они вот-вот полезут, а ты вовсю строишь куры… - Что сначитт «строить куррфы»? – негодующе взвыл Йорек. – Не натта рукаттся, она теффушка приличная! Рингер закатил глаза и ткнул себя копытом в лоб. Сейчас ещё придётся полчаса объяснять обиженному норвежцу, что выражение «строить куры» всего-навсего означает «заигрывать» и ничего неприличного в нём нет. Ох уж эти гордые потомки викингов… Впрочем, лингвистический семинар умер не родившись. Громыхнул взрыв, за ним ещё, следом застрочил захлёбываясь пулемёт. Короткая передышка закончилась. Забыв обо всём, Кай подбежал к бойнице. Размытые тёмные фигуры быстро пересекали площадь, пытаясь как можно быстрее оказаться в мёртвой зоне. Рядом зло рявкнула штурмовая винтовка Йорека. Пегас прицелился и принялся стрелять, стараясь бить наверняка. Разорвалась граната, затем вторая – защитники дома торопились нанести максимальный урон, прежде чем солдаты противника смогут подойти вплотную. Бой разгорелся не на шутку и тут грянул чудовищный взрыв - крупнокалиберный снаряд обрушил правое крыло здания, чуть не завалив пегаса и человека. - На крышу! – крикнул Рингер, яростно отряхиваясь. Норвежец кивнул и метнулся к лестнице. Если дом нащупала вражеская батарея, то оставаться здесь лучше не стоит. Крыша оказалась пуста. Быстро подбежав к краю, туда где на противоположное строение была перекинута крепкая широкая доска, напарники не снижая скорости влетели на этот импровизированный «мост». Дерево раскачивалось и трещало под ногами, но переправа прошла без проблем – Кай как и всякий пегас совершенно не боялся высоты, а что касается Йорека, то бывший житель Шпицбергена с детства привык скакать по сопкам и льдинам. Молодой грифон, лежащий за невысокой баррикадой, мельком взглянул на них, кивнул и вновь припал щекой к горячему прикладу ручного пулемёта. Грянул новый взрыв, и вторая половина только что покинутого здания сложилась, словно карточный домик. - Фот курффы! – выругался Бирнисон. – Как точно снарятты лошшат! - Не «ложат» а «кладут», - машинально поправил его Кай. Над ними пронеслась четвёрка пегасов. Миг и из закреплённых на груди жестяных ящиков, вниз посыпались маленькие, но от того не менее смертоносные бомбы. Грифон откинул в сторону пустой магазин, и в этот момент, тяжёлая пуля разнесла ему голову. - Снайпер! В укрытие! – рявкнул Рингер. Они заскочили за невысокую коробку технической надстройки, и присели на корточки. Йорек снял с головы шлем и, насадив на ствол, осторожно поднял над бетонным краем. Щёлкнул выстрел. - Явла дрит! – выдохнул норвежец, разглядывая насквозь прострелянную каску. – Ты фидел откутта он паллит? - Видел, - ответил Кай. – Засел на башне, что в доме на той стороне площади. Помоги снять сбрую. - Сачем? - К девкам в гости собираюсь. Разоблачившись, пегас вытянул из ножен острый клинок с широким, чуть изогнутым лезвием. - Прикрой меня, понял? - Поннял. Осторошно там! - Не боись, выживу, - хмыкнул Кай и крепко сжал зубами рукоятку оружия. Распластавшись по неровной поверхности крыши, он пополз, прикрытый высоким барьером ограждения. Йорек сменил рожок и, высунувшись на мгновение из укрытия, полоснул окна башни длинной, на пол-обоймы очередью. Снайпер ответил, и пуля прошла буквально в двух сантиметрах от головы норвежца. Рингер добрался до места, где крыша обрывалась в пустоту, резко рванулся вперёд, и когда тело понеслось к земле, быстро развернул крылья. Когда-то, много лет назад, пьяный бригадир со всей дури огрел его железным ломом по спине. Сломанные кости крыла срослись криво, так что когда включились магогенераторы, Кай не смог по примеру других пегасов вновь насладиться прелестью полёта. Впрочем, летать он всё-таки мог, правда недалеко и медленно, скрипя зубами от чудовищной боли. Но сейчас особо выбирать не приходилось – снайпера следовало обезвредить как можно скорее. Кое-как набрав высоту, пони обогнул соседний дом и, подлетев к башне с обратной стороны, приземлился на узкий балкон. Неслышно ступая копытами по толстому слою пыли, пегас медленно двинулся вперёд, прислушиваясь к каждому подозрительному звуку. Помещение, в котором он оказался, было абсолютно пустым, стрелок явно сидел этажом выше. Приблизившись к чугунной винтовой лестнице, Кай заколебался. С одной стороны следовало подняться наверх, но снайпер обязательно услышит топот его копыт. Впрочем ситуация разрешилась сама собой – наверху застучали шаги и лестница затряслась. Похоже, человек решил сменить засвеченную позицию. Хищно оскалившись, Рингер сжал зубами рукоятку ножа и напрягся. Стрелок перешагнул порог, и в следующее мгновение холодная сталь ударила его в спину. Выронив винтовку, бедняга мешком осел на пол. - Доннерветтер! – захрипел он, царапая бетон скрюченными пальцами. Кай сплюнул. По какой-то непонятной причине, большинство солдат прорвавшихся в Эквестрию были иностранными наёмниками, в первую очередь немцами. Неужели своих идиотов оказалось недостаточно, что чужих звать пришлось? Пегас наступил копытом на лицо умирающего, нанёс ножом «удар милосердия», затем подошёл к окну. - Эй, Йорик, кончай палить, казённые патроны тратить! - Только не говори, что осталось ещё три часа, - сказала Дэш, повернув ко мне голубую мордочку. – Не надо так расстраивать! Я посмотрел на часы и полез за шприцем. Полчаса туда, полчаса сюда, какая разница. Но вот что мы будем делать, когда обезболивающее закончится? - Максим, я тебя настолько люблю, что хочу от тебя жеребёнка, - пробормотала Рейнбоу, когда стальная игла вошла ей в вену. - Не думаю, что Алевтине это понравится, - буркнул я. - А мы ей ничего не скажем, - захихикала пегаска. – Селестия, как же мало нужно для счастья, всего один укол… - Хорошо что этот препарат не вызывает привыкания. Не хватало ещё сделать тебя наркоманкой. Дэш вновь тонко засмеялась. Глаза пегаски нехорошо блестели, по шкурке прокатывались волны лихорадочной дрожи, сухой нос был настолько горячим, что на нём можно было плавить чугун. Антибиотики не помогли, воспалительный процесс вошёл в полную силу. Будь на её месте человек, мне бы уже пришлось копать могилу, а так чудовищная живучесть пони не давала ей погибнуть, но до бесконечности так продолжаться не могло. Вряд ли она сможет протянуть ещё сутки… - Твайка всегда была копушей, - сообщила Дэш. – Нам постоянно приходилось её ждать. Так что не удивляйся долгому отсутствию этой зануды. Скоро она прилетит с подмогой, клянусь маховыми перьями. - Да, да, конечно, - ответил я, ласково гладя потускневшую гриву. – Ещё два-три часа и мы вернёмся домой. Исчезновение Твай напугало меня даже больше чем ранение Рейнбоу. Что чёрт возьми случилось? Все сроки вышли, она должна была давно привести помощь. Неужели её перехватили по дороге? Или… об этом очень не хотелось думать, но вдруг диверсия с аэромобилем, далеко не единственная неприятность, случившаяся в Кантерлоте? Вдруг в это самое время враги штурмуют Замок Принцесс? Мучимый дурными предчувствиями, я встал и повесил на плечо карабин. - Побудешь немного одна? Хочу осмотреть окрестности. - Конечно, иди, чего тебе сидеть со старой, полоумной кобылой? – пробормотала Дэш, глядя в пространство мутным взглядом. Короткое время просветления подошло к концу, и пегаска вновь погрузилась в пучину горячечного бреда. – А помнишь, как мы с тобой познакомились? Я лежала на дне старой грязной картонной коробки, маленькая, несчастная и очень замёрзшая, а ты проходил мимо, такой большой и важный. Зачем-то заглянул внутрь, страшно удивился, потом снял куртку, крепко укутал, взял на ручки и отнёс домой… Похоже, она приняла меня за кого-то другого. Сжав губы, я спешно вышел из укрытия, стараясь не думать о мужественной и стойкой пегаске, умирающей буквально на моих глазах. Если это действительно была диверсия, то сейчас нас ищут не только друзья. В любой момент, сюда могут нагрянуть нежданные гости, а раз так, то следует хорошо подготовиться. Мы укрылись в небольшой пещере рядом с фермой. Место укромное, без ищейки фиг найдёшь, но этого мало. Требуется нечто более существенное… - Имя? - Рина Сольди. - Откуда ты взялась? - Прилетела со спутника Земли. - Откуда? - Твайлайт Спаркл и её дочь отправились на Луну, где попали в копыта нашей великой королевы Найтмер Мун. Их поместили в тюрьму, а сюда отправили двойников-аликорнов. Так как крылья могли меня выдать, я их прятала, нося специальный костюм. Смитти рыгнул и ошалело посмотрел на Дика. - Ты понимаешь, о чём она болтает? Похоже, фифа пытается водить нас за нос. Шелби нехорошо улыбнулся. - Думаю, я легко смогу развязать ей язык. Если конечно никто не против. Сказав это, он в упор посмотрел на высокого человека, молча сидящего на соседнем стуле. - Так как? Незнакомец, чьё лицо скрывала пятнистая балаклава, отрицательно покачал головой. Дик зло фыркнул. Твай едва слышно вздохнула. Когда её втолкнули в пыточную камеру, с пола которой ещё не успели смыть кровь несчастной Сьюзи, единорожке стало плохо. Оказаться в копытах закоренелого садиста, что может быть хуже. К счастью, кроме Шелби и Острозуба здесь присутствовал ещё кое-кто. Несомненно, человек в балаклаве был тем самым «союзничком», которому её собирались продать. И если она не хочет закончить жизнь, так же как юная кобылка, ей стоит его заинтересовать. Раз они не верят, что она Твайлайт Спаркл, пусть думают, что она её двойник. Тоже выход. - Ну, так чо, берёшь или нет? – прямо спросил Смитти. Похоже «президент Великой Эквестрии» устал от государственных дел и мечтал как можно быстрее покончить с формальностями. Человек резко взмахнул рукой, словно отгоняя надоедливую муху. Догадавшись о значении его жеста, Дик повернулся к палачам. - Уведите её! Те спешно вывели Твайлайт из пыточной. Дождавшись, когда стихнет перестук копыт узницы, незнакомец положил руки на стол и громко сказал: - Пожалуй, я её возьму. - Вот это дело, - обрадовался Острозуб. – Значит, с тебя пять килограммов золота и восемь… нет десять ящиков крепкого бухла! Шелби закатил глаза и отвернулся, похоже, заявление «президента» ему чем-то не понравилось. - Ну, ты загнул, - холодно ответил человек. – Пять кг за какую-то сумасшедшую кобылу? Не слишком ли много хочешь? - Не просто сумасшедшую кобылу, а кобылу-аликорна, - парировал Дик. – Во всей Эквестрии другой такой не сыщите, так что можешь не торговаться! - Четыре килограмма и двадцать ящиков! - Согласны! – рявкнул Смитти, подаваясь вперёд. – Только бухло я проверю сам. Всё, до последнего пузыря! - Идёт. Сейчас напишу расписку и заберу Рину Сольди с собой. - Ну, уж нет, - оскалился Шелби. – Нашёл дураков. Баш на баш – товар в обмен на голову и никак иначе. - Интересно, где я сейчас возьму деньги и выпивку? – поинтересовался человек. – Из кармана достану? - Меня это не колышит. Найдёшь. - Легко сказать… Ладно, завтра утром я отправляюсь назад с докладом. Думаю, что через три дня сюда привезут все, что вы просите. Только условие… - его глаза сузились, он весь подался вперёд. – Чтоб с её гривы и волоска не упало, ясно? За каждый синяк, за каждый ожог или ссадину, вычту в полном объёме. А то знаю я вас, устроили тут понимаешь клуб по интересам… - Согласны! – Острозуб нервно потёр копыто о копыто и суетливо вскочил на ноги. – Хватит сидеть, пошли, обмоем сделку! Твай лежала в полной темноте без сна, тщетно пытаясь успокоиться. Она была так расстроена, что ей не помогла даже волшебная дыхательная гимнастика Шурфа Локсли. Проклятые цепи и колодка натёрли кожу, свинцовая заглушка на роге казалась холодной как лёд, в ушах звенели рыдания Сьюзи Дампси… А ведь была ещё ждущая помощи раненная Рейнбоу Дэш, и остальные друзья. О, Селестия, зачем ты подвергаешь свою глупую ученицу таким безжалостным испытаниям… Послышались шаги, звякнули ключи, затем заскрипел замок. Кого ещё принесло? Единорожка уселась на подстилке. Неужели беды сегодняшнего дня ещё не закончились? - Соскучилась моя сладкая? – мерзкий голос Дика Шелби заставил в испуге замереть сердце. – Вот я и пришёл. Ты мне рада? Узкий луч фонаря оббежал камеру и словно клинок уткнулся в мордочку Твай. Та поспешно прикрыла глаза. Мерзко захихикав, палач убрал фонарь и двинулся к ней. - Думаешь, я такой дурак, что не смогу отличить Твайлайт Спаркл от обычной рогатой дуры? Нет, этот болван Смитти может болтать что хочешь, недолго ему осталось президентствовать, но меня не проведёшь. Рина Сольди, как же, жди. Сейчас мы с тобой немного побеседуем о жизни, правда Твай? Ты расскажешь, откуда взяла крылья, и если твой рассказ придётся мне по душе, я не стану делать тебе очень больно. Но сначала, давай немного поиграем. Уверен, тебе понравится… Возбуждённый единорог, тяжело дыша, стоял в метре от пленницы, не слыша ничего кроме звуков собственного голоса. Твайлайт вздрогнула, когда увидела, как за его спиной скользнула чёрная тень. В следующее мгновение лезвие ножа мягко, словно рука любовницы скользнула по тощей шее, вспарывая артерию. Несостоявшийся насильник захрипел и забился, затем рухнул на пол. Толстая подстилка заглушила звук падения. Убийца выпрямился и, подняв фонарик, осветил пленницу. - Похоже, я успел вовремя, - тихо сказал он. – Ты как, нормально? Этот гадёныш ничего не успел тебе сделать? При первых звуках его голоса, единорожка тихо охнула и подалась назад. - Не может быть… - потрясённо прошептала она. Человек стянул с головы маску и, подойдя вплотную, присел на корточки. Пару минут он пристально смотрел в круглые от изумления глаза Твайлайт, затем несколько раз ласково провёл широкой ладонью по чёрной гриве. - Привет мам! Столько лет прошло, а ты всё такая же красавица…