Феникс, восставший из пепла

Когда-то давно существовал мир, наполненный волшебством и различными диковинными существами. Иллеран — так назвали свой дом обитатели мира сего. И нашло приют там множество развивающихся и развитых цивилизаций, отличавшихся как культурой и бытом, так и внешностью их представителей. И, как заведено, какие бы общности не населяли планету, если у них был разум — между ними возникали разногласия, которые впоследствии перерастали в конфликты, а затем и в войны. А Иллеран населяло множество различных рас со своими особенностями, и каждая раса считала себя лучше другой. И однажды у двух из них возникли разногласия по поводу того, кому должна принадлежать нейтральная территория с запасами ценных торегалов, необходимых для медицины. И, казалось бы, такой вполне решаемый вопрос перерос во вражду. Примерно по похожим причинам возникали распри и между другими расами. Битвы с использованием магии были разорительными и устрашающими. Волшебная сила использовалась в основном для убийств, и простой люд жил в страхе перед магами. Войны продолжались в течение столетий, и почти все уже и позабыли причину вражды. Представители различных цивилизаций, встречаясь лицом к лицу, начинали бой не на жизнь, а на смерть, где бы они ни находились. Настолько сильна была их ненависть. Но однажды правитель человеческой расы решил сделать первый шаг и попытаться прекратить взаимный геноцид. Он созвал монархов в свой дворец, в сердце империи Лорисент. После нескольких неудачных попыток ему наконец-то удалось собрать всех в одном месте. Он накрыл место собрания барьером, сквозь который никто не мог проникнуть, таким образом исключив возможность покушений, и заключил пакт ненападения во время мирных переговоров. И впервые за всю историю существования восемнадцати империй, спустя три с половиной недели споров и предложений, когда основные разногласия между государствами были урегулированы, в 2470-м году после падения Великой Звезды, правители пожали руки и заключили мир. Впервые был принят закон, запрещающий убивать мирных представителей других рас на чьей-либо территории. Однако в правительственных структурах этих империй и среди населения осталось много недовольных. Если кто-то попадал на территорию другой империи, то власть имущие могли просто превратить его в раба без права на освобождение и держать у себя дома, как декоративную зверушку. Из-за таких неприятных случаев и гонения неприязнь между расами не была окончательно искоренена. Но открытые войны прекратились, что позволило цивилизациям при минимальном взаимодействии друг с другом наконец встать на былой путь усиленного развития. Магические войска, оставшиеся без работы, либо начинали заниматься другой деятельностью, либо вступали в гильдии волшебников. А иногда создавали и свои собственные. Так впервые на Иллеране установилась более-менее мирная жизнь. Были и те, кто был рад таким изменениям. Они хотели познакомиться с другими расами и преодолеть барьер враждебности. В частности, некоторые гильдии, также стремившиеся к этому, начали принимали к себе представителей других рас. С одной из них и начнутся грядущие события. И имя ей — «Парящий Феникс».

***

Лето считалось идеальным временем года, чтобы посетить империю вечно сияющих звёзд. Всё в Лорисенте цвело, кипела бурная жизнь как у людей, так и в природе. Не было лучшего времени, чтобы выйти из шумных городов, в которых количество людей в летнее время увеличивалось раза в три из-за торговцев, съезжавшихся в Лорисент со всей империи. Они продавали целебные травы, которые можно было найти лишь по поздней весне, и без которых не могло обойтись магическое врачевание, а также мясо невероятно редких зверей, поиск которых мог занять почти всю весну. Также в города в это время года массово приезжали торговцы из соседних империй, чтобы продать одежду, мебель, приправы, а некоторые иностранные дельцы даже открывали торговые лавки на целое лето, кормя людей традиционной едой из своих империй. Так как соседние империи на тот момент начали контактировать друг с другом лишь пять лет назад, то спрос на всё иноземное с каждым годом лишь рос, чем и пользовались торговцы. Но всё же наиболее всего Лорисент был известен красотой своей природы, и многие приезжали, чтобы совершить походы по каррелитовым горам, которые сияли от попадающих на них лучей солнца приятным голубоватым светом. Особенно отрадно было останавливаться там на ночлег — на фоне ночной природы и звёздного неба свечение в горах выглядело необычайно захватывающе. Визитной карточкой империи являлись её широкие и необычайно плодородные луга, на которых произрастали случайники — цветы, лепестки которых переливались всеми цветами радуги, и когда дул ветер, то создавалось впечатление, будто сияющая радуга расстилалась по земле. На таких лугах часто останавливались табуны пегасов, чтобы отведать этих цветов. На одном из таких лугов отдыхала молодая пара. Стройная молодая девушка среднего роста собирала цветы на окраине луга под большим вековым древом. На ней было длинное белое платье, окаймлённое снизу кружевным орнаментом в виде разнообразных цветов и листьев, а также красная мантия-накидка с капюшоном. Кругленькое, красивое личико без единой морщинки, чуть курносый и закруглённый на конце нос и лёгкий румянец на щеках создавали впечатление того, что она ещё совсем девочка. Лишь животик, выпирающий из-под платья, выдавал её, показывая, что она уже совсем не маленькая и находится в положении. Её прекрасные голубые глаза с чуть приподнятыми уголками сосредоточенно смотрели на цветы. Выбрав необходимый цветок, девушка клала его в парящую рядом корзину. — Фиора! Помоги мне поймать этого лопоухого! Она обернулась в сторону окликнувшего её мужчины, который бежал вслед за чем-то, что скрывалось в траве. — Дорогой, ну я же не могу сейчас так активно передвигаться, сам знаешь, — ответила Фиора со снисходительной улыбкой на лице. — Я же просил меня так не называть вне дома, — остановившись, немного смущённо пробурчал он и выпрямился. Это был молодой мужчина ростом в два метра, с очень крепким, атлетическим телосложением, а также квадратной формой лица, на котором росла короткая, но густая борода. Если увидеть этих двоих рядом в первый раз, то будет казаться, что они отец и дочь, а вовсе не муж и жена. — Да ладно тебе, Хирон, тут же только мы вдвоём, — ответила Фиора, тихонько посмеиваясь. — И что? А вдруг здесь кто-то случайно окажется? — Хирон ещё сильнее покраснел. — Ну да, ну да. Вдруг кто-нибудь узнает, что у тебя всё же есть человеческие чувства! — заливалась звонким смехом Фиора. — И из-за чего я на тебе женился? — вздыхая, спросил себя вслух её муж. Волшебница, улыбаясь, отозвалась: — Когда ты, с виду такой холодный и невозмутимый, как скала, пытаешься скрыть свои настоящие чувства, но начинаешь краснеть, когда я говорю тебе об этом, это так мило, что я начинаю таять. — Ну, может, хватит уже?! Демоница-искусительница! — не зная, куда себя деть, попытался отбиться волшебник. — И говорит мне это двухметровый бородатый дядя с мечом за спиной. Со стороны на демона больше похож ты, дорогой. — Пожалуй, ты права, — неловко согласился Хирон, после чего супруги засмеялись. — Давай уж перекусим перед тем, как возвращаться, — предложила Фиора. — Но мы же ничего с собой не брали. — Не волнуйся, я всё подготовила, — с этими словами она вытянула правую руку и начала читать заклинание: «Появись то, что было спрятано мною за гранью мира сего!» Перед девушкой образовался рунический круг белого цвета, а на нём появился коврик, на котором лежали сандвичи и графин с ягодным морсом. Круг же исчез. — Вау, когда ты успела освоить пространственную магию? А саму себя переместить туда, где еда была, сможешь? — удивлённо спросил мужчина. — Какое там «освоить»… Я только научилась перемещать маленькие и незначительные вещи. Опытным магам достаточно лишь подумать о том, что им нужно, и сказать «Появись», как оно сразу же предстанет перед ними. А я даже при полном прочтении вывалю всё, что будет находиться в моём магическом пространстве, — слегка разочарованно пояснила Фиора. — В любом случае вещь полезная, не останавливайся в её изучении, — подбодрил жену Хирон, и они оба приступили к трапезе. Внезапно к ним подбежало два грызуна со сверкающей золотистой шкуркой, длинными ушами и тремя разноцветными огнями-пятнышками на лбу. А хвосты у них были разделены в конце на три части, что делало их похожими на кисточки. — Вот! Этих золотошкурых микучей я пытался поймать! — чуть ли не закричал волшебник. — Их шкуры можно очень дорого продать! — Да ладно тебе, они победили, честно удрав от тебя, — захихикала его жена. — А теперь они здесь решили отдохнуть, как и мы. — А, ладно, всё равно я уже устал, — тут же успокоился мужчина, выдохнув. — Кстати, очень вкусные сандвичи. Я, кажется, начинаю в полной мере понимать, почему женился на тебе. И как у тебя получается сделать вкусную вещь из всего, что подвернётся под руку? — Ну, тут всё просто. Просто делаешь что-то от чистого сердца для любимого человека, — подмигнув, объяснила Фиора. — А, ясно, — заедая свое стеснение, выдавил Хирон. Поев, они собирались отправиться домой, но волшебница вдруг схватилась за живот и вскрикнула, на мгновение побледнев. — Что случилось?! — от неожиданности подпрыгнул её муж. — Кажется… Уже пора… — В смысле пора?! Почему именно сейчас? Ты знаешь, как нам далеко до дома врачевания в Лаконике?! — А я-то тут при чём? Видимо, природа решила, что время пришло, — чуть виноватым голосом прошептала Фиора. — Кошмар. И на спине тебя не понесёшь, живот придавит. Придётся спереди тебя держать, на руках. С этими словами Хирон подхватил жену и произнёс: «Ветер, что дует по всему миру, окутай мои ноги, дай мне свою скорость и лёгкость. Стихия ветра: ускорение!» Вокруг ног мужчины появилась зелёная аура, и они начали светиться зелёным цветом. — Погнали! — воскликнул он и с невероятной скоростью помчался в сторону густого леса. Не прошло и десяти секунд, как красивые поля сменились большим, дремучим лесом, деревья которого пронзали облака. Здешняя живность испуганно отпрыгивала от пролетающей мимо зелёной кометы. Хотя плотоядные цветы сарлезии и пытались ухватить движущийся силуэт, но они лишь задевали воздух. — Ты можешь поаккуратнее бежать?! Меня же трясёт! — воскликнула Фиора, пытаясь перекричать ветер. — У нас тут каждая секунда на счету, вообще-то! Я постараюсь, чтобы тебя трясло поменьше, но в лесу это крайне трудно сделать, — прокричал в ответ Хирон. — А ты точно знаешь короткую дорогу в город через лес? Не проще было пробежать по знакомой дороге? — Если бы мы побежали по обычной дороге, то это заняло бы в три раза больше времени, да и в ускорении я бы мог нечаянно задеть людей, идущих там. Пострадали бы и мы, и они, а так я могу двигаться быстро, прыгая по ветвям этих громадных деревьев. — Но дорогой, ты же помнишь, что лес, который мы видим из города и в котором мы сейчас, находится на обрыве? — предупредила мужа Фиора. — О каком обрыве ты говоришь? — удивлённо поинтересовался Хирон, но ответ не заставил себя долго ждать. Маг перестал чувствовать опору под ногами, а солнечный свет резко ударил в лицо. Они с Фиорой на большой скорости выбежали с обрыва и теперь падали прямо перед городом. «Чёрт, что же сколдовать?» — попытался что-нибудь срочно придумать Хирон, но Фиора уже всё делала за него. — Я же предупреждала! — возмутилась она, однако не растерялась. Вытянув руки вверх, она произнесла: «Магическая сила, что бурлит во мне, пусть выйдет наружу и обратится в материю. Созидание маной: Прозрачный мост!» После этого, вытянув руки вниз, она создала довольно широкий магический круг, в котором крутилось несколько кругов поменьше. Из этих волшебных сфер прямо перед падающей парой начал возникать прозрачный мост из материала, похожего на стекло. Он позволял сбежать по нему на землю, избежав падения. — Я не знаю, насколько он крепкий, но это твой шанс, — сказав это, Фиора покрепче схватилась за мужа, а тот, в свою очередь, побежал по мосту. К счастью, мост выдержал, и супруги успешно достигли земли. Пробежав ещё немного, они вышли к главному входу в Лаконику, являвшуюся вторым по размерам городом в империи Лорисент. «Дальше использовать ускорение нельзя, так как я могу задеть жителей и сильно их травмировать», — подумал Хирон и произнёс: «Развейся». Зелёная аура вокруг ног рассеялась, став лёгким ветерком. Маг, держа на руках Фиору, остановился перед массивными воротами, по бокам которых стояло две белокаменных башни. На них караулили окраины города боевые маги, защищающие его от нападений и заплутавших хищных зверей. Далее пролегала главная улица Лаконики, на которой можно было найти не один врачевальный дом. — Пойдём к моему знакомому заклинателю-целителю, — скомандовал Хирон и побежал по главной улице. Пробежав пару кварталов и повернув налево, он увидел вывеску «Лечебница Зальто». Войдя в дом, Хирон громогласно обьявил: — У меня жена в положении, примите её, прошу! Надеюсь на вашу помощь! В приёмной сидела рыжая женщина средних лет. Увидев беременную, она скомандовала через сферу — усилитель голоса: «Всем свободным заклинателям подойти в приёмную, у нас роды. Не забудьте носилки». Приёмная вмиг наполнилась толпой людей в балахонах врачевателей и с белыми остроконечными шляпами. За заклинателями вслед прилетели носилки, парящие над полом благодаря встроенным в них магическим кристаллам. Среди толпы выделялся старик с длинной белой бородой до пояса и волшебным посохом с синим кристаллом на наконечнике. И он начал командовать операцией: — Подготовить специальную комнату для родов и болепоглощающие кристаллы торегалов. На всякий случай подготовьте отряд заклинателей-целителей, если вдруг девушке будет нужна помощь. — Зальто, ты же знаешь, что делать? Это же нормально, да? Это у всех женщин происходит в такой ситуации? — взволнованно затараторил Хирон. — Ну ты и дитя малое, про такие-то вещи не знать! — засмеялся Зальто, а затем объяснил: — Это естественный процесс появления новой жизни, всё в порядке, и, если что, мы всегда начеку. Так что присядь и доверься профессионалам. Хирон сел и стал ждать, каждую минуту поглядывая на часы. Продержавшись так чуть больше часа, мужчина перестал следить за временем и делал всё, что угодно, лишь бы занять себя: ходил взад-вперед, читал небольшие книжонки, что лежали в приёмной, а сам с нетерпением ждал, когда всё закончится. Он очень переживал за свою дорогую супругу. Прошла уже половина суток, а Хирон до сих пор бодрствовал. Он всё пытался убедить себя, что всё будет хорошо и бояться нечего. Тем более там был Зальто и несколько акушерок, а если они рядом с ним, значит знают своё дело. Наконец Хирона позвала одна из акушерок. Он прошёл в операционную, где, полусидя, Фиора держала на руках новорождённого мальчика. Его большие глаза были такого же цвета, как и у отца — карие. Когда Хирон подошёл к нему, малыш заплакал. — Он пока боится тебя, дорогой, — улыбаясь, пояснила Фиора. — Тоже мне мальчик — ревёт от вида настоящего мужчины, — констатировал Хирон голосом, в котором прозвучали оттенки обиды. — Не обижайся ты так. Не пройдёт и пары дней, как он привыкнет. Увидев, как жена с улыбкой смотрит на их сына, мужчина не смог удержаться, подошёл к ней ближе и взял её за руку. — Тебя не смущает, что нас все видят? — смотря ему прямо в глаза, спросила Фиора. — Да плевать… Я рад, что ты счастлива, — выдавливая из себя нежные комплименты, несвойственные его характеру, и краснея, отвёл взгляд Хирон. — Смотрите-ка, кто у нас повзрослел, — с ехидной усмешкой, но тоже краснея, съязвила Фиора. Когда они взялись за руки, малыш перестал плакать и улыбнулся. Вместе с ним улыбнулись и его родители. — И как мы его назовём? — поинтересовался новоиспечённый отец. — Ха, я так и знала, что ты даже не думал об этом, так как ты был занят заданиями в гильдии, поэтому я всё придумала за тебя, — усмехнулась молодая мама. — Хирон, ты для меня всегда был ярким лунным светом во тьме, что и означает первая часть твоего имени. Так пусть же наш сын будет сиять ещё ярче, как для нас, так и для других хороших людей, сиять, как солнце. Давай назовём его Лерон? — Ничего себе, как ты всё продумала, — удивился Хирон, — но мне нравится. Да. Пускай будет Лероном. Мальчик внезапно улыбнулся и протянул маленькие ладошки навстречу отцу. — Ну же, возьми его на руки, а то как чужой, — продолжала подшучивать Фиора. И Хирон неуверенно, дрожащими пальцами взял сына, так как ему никогда не приходилось держать на руках такую крохотную жизнь. Наверное, впервые у Хирона улыбка расползлась до ушей. Он приобнял Фиору и произнёс: — Однажды наш сын вырастет и достигнет немалых высот. Но даже если и не достигнет, я уверен, что он всегда будет радовать нас. — Я в этом не сомневаюсь, — подтвердила Фиора. Тогда они даже не представляли, как трагично сложится его судьба. Но несмотря ни на что, этому ребёнку было предназначено изменить весь мир в лучшую сторону.