Феникс, восставший из пепла

Угольки, оставшиеся от недавно догоревшего костра, слабо тлели и потихоньку угасали под лучами восходящего солнца. Решив не тратить много времени на сон, волшебники проснулись вместе с самыми ранними птицами. Лишь перед самим походом в перевал, они решили набраться сил и хорошенько подкрепиться. — Сейчас появится твоя любимая еда, дорогой. Фиора уже собиралась было использовать пространственную магию, чтобы призвать заранее приготовленную пищу, однако Хирон сказал ей, что в этом нет необходимости. Вместо этого он притащил из-за кустов молниеносного синего оленя. — Когда успел?! — Да вот, меньше получаса за ним гонялся, пока ты собиралась. Вот это я понимаю, мужская романтика… Хирона унесло в далёкие дебри мыслей и воспоминаний, в то время, когда он был одиночкой, всегда выполнял задания самостоятельно, и ему частенько приходилось охотиться в ближайших лесах, чтобы поесть, так как он не любил питаться в общественных местах. Именно тогда в нём и развились навыки следопыта и инстинкты, близкие к звериным, с лихвой компенсируя полное отсутствие чувствительности к чужой мане. — Сейчас ты отведаешь лучшую кухню всех времён и народов! — заверял жену огненный маг, пуская слюни от одной лишь мысли о вкусном и, что самое главное, свежеприготовленном оленьем мясе. Фиора лишь странно покосилась на жарящегося на вертеле освежёванного оленя и сказала: — Знаешь, что-то не хочется… Да и не замечала за тобой никаких кулинарных талантов. А её муж уже вовсю доводил мясо до готовности: солил, перчил, травами сдабривал, то усиливал, то ослаблял пламя. И вот наконец блюдо было готово. — Готово! Кушать подано! — торжественно заявил он и, вырвав себе аж целое бедро, начал с аппетитом его поедать, с набитым ртом настоятельно уговаривая жену попробовать. Фиора нехотя отрезала себе небольшой кусочек второго бедра и, попробовав, сперва даже оторопела — настолько неожиданным был вкус приготовленного мужем мяса, но затем, моментально уничтожив этот кусок, принялась за следующий. — Это просто восхитительно! Когда ты научился так готовить?! Ты же дома от еды только угольки оставляешь! — Ну, жена, когда ты неделями на задании без денег, не то что готовить, даже дом строить научишься. Кстати, расскажи-ка мне поподробнее про этот Камень Солнца, а то я что-то не до конца понял, для чего он вообще нужен. — Что, ты вообще не знаешь историю? Хотя чему тут удивляться, это же ты. Улыбнувшись, Фиора продолжила есть, нарезая себе очередной кусок так понравившейся ей жареной ноги оленя, одновременно с тем рассказывая мужу краткую историю легендарного камня. Услышав всё то же самое, что Арбонелла рассказывала всем в гильдии, Хирон лишь бросил короткое «Ясно». Обычно это означало, что он ничего не понял и смирился с этим, но не в тот раз, так как основное, что ему нужно было знать, мужчина всё же понял. Наевшись, Хирон взял в руки меч и, сев на бревно, начал его затачивать перед походом. — Фиора, знаешь, что? — внезапно спросил он жену. — Мне всегда не давал покоя один вопрос: зачем мы воевали с остальными расами? Нам говорили, что война началась давным-давно из-за нераспределённых ресурсов и территорий, но такая идиотская причина не могла затянуть весь мир в противостояние на тысячелетия, ты так не думаешь? — Ну, вообще да, это довольно странно, но я не особо знаю историю и не задумывалась об этом, если честно. А ты чего это вдруг? — удивлённо посмотрела на мужа Фиора. Она совсем его не узнала, так как привыкла видеть простое, но всегда задорно улыбающееся лицо, на котором иногда появлялась крутая злобная гримаса. А в тот момент огненный маг, казалось бы, утонул в пучине философии. — Ты же помнишь, я говорил, что вырос на улице? Это не совсем правда. У меня были любящие родители. И я из богатого рода Барзенхауд. После этих слов Фиора просто выпала из реальности. В такое просто невозможно было поверить. По тому, как вёл себя Хирон, никогда нельзя было сказать, что он может быть представителем знати, а тут… Хирон заметил смущение жены и решил рассказать обо всём подробнее, поэтому продолжил: — Вернее, был из богатого рода. Когда мне было пять лет, все ещё шла война между расами, а моя семья жила безбедно благодаря привилегиям, положенным по статусу. Но мой отец не мог отсиживаться в тылу, ему было стыдно подобно трусу прятаться за рядовыми, и он решил отправиться на поле боя. Взяв с меня слово, что я буду защищать наш род и мою маму, он ушёл… Навсегда ушёл. Буквально через месяц нам вернули его искалеченный труп. Казалось, что может быть хуже? И тут как назло оказалось, что отец отправился воевать без разрешения Совета старшин, а они за это наплевали на завещание и распределили всё наше наследство между собой, приказав мне и моей матери покинуть поместье Барзенхауд. Выгоняя нас, они нас назвали позором семьи, и тогда я впервые полез в драку — с самими старшинами, оставив одному из них большущий фингал. Естественно меня сразу же скрутили. Они приказали нанести пятьдесят ударов плетью публично мне и моей матери… — О боже, какой ужас! Как так можно?! Ты же ребёнком был! — возмутилась поступком старшин Фиора. — Какая же это знать, если они поступают как животные?! — Животные и есть, — тяжело вдохнул Хирон и стал рассказывать дальше: — Так вот, единственное, что я попросил у них, это чтобы мне достались все сто ударов. К счастью, они исполнили мою просьбу. Всё было настолько плохо, что боли от ударов я особо и не чувствовал. Мне хотелось плакать, но я не мог, и лишь из-за того, что на маму было больно смотреть — каждый удар плетью по моему телу оставлял шрам на её сердце, я это знаю. На девятнадцатом ударе я просто потерял сознание, а когда очнулся, то не мог выпрямиться — настолько сильной была боль. Меня пороли четыре дня, а когда закончили, то даже не оказали мне медицинскую помощь — нас просто вышвырнули как мусор, мы были никому не нужны. Я был без сознания, вся моя спина была разодрана просто в мясо, а моя несчастная мама несла меня с окровавленными руками. Когда она наконец дошла до лечебницы, у неё остановилось сердце и она упала прямо на пороге. По словам целителей, меня самого едва удалось спасти: мой позвоночник был сильно повреждён, и я потерял много крови. Кстати, там-то я и познакомился с Зальто, и я всей душой ему благодарен. У Фиоры на глаза навернулись слёзы. Её сердце разрывалось лишь от одной мысли, что её муж пережил такое в раннем детстве, будучи даже младше их сына. — Собственно из-за всего этого я и стал таким, каким ты знаешь меня сейчас — неразговорчивым, грубым и видящим в людях сперва плохое. Я тогда винил лишь себя — я не смог защитить маму, потому что был беспомощен, и ненавидел себя за это, поэтому стал усиленно тренироваться, чтобы больше не быть слабым. И вот в один день Зальто предложил мне вступить в гильдию «Парящий Феникс». Ребята приняли меня тепло, но я всё равно не делал ничего, чтобы сблизиться с ними, и оставался одиночкой. Так было до тех самых пор, пока я не встретил тебя. Я пришёл к вам, чтобы выполнить задание и, когда уже собирался уходить, невольно подслушал твой разговор со старшинами. Услышав, что тебя хотят насильно выдать замуж, не смог с таким смириться. Моя старая рана снова напомнила о себе, я не хотел, чтобы кто-либо ещё страдал из-за этих людей. Именно по этой причине я тогда вмешался и силой забрал тебя оттуда. В конечном итоге ты увязалась за мной и мы… Ну, в общем, пришли к тому, к чему пришли. Закончив свой эмоциональный и душевный рассказ, Хирон искренне улыбнулся, что для него было редкостью, учитывая особенности его характера. Фиора улыбнулась в ответ, а затем рассмеялась. — А знаешь, что самое смешное? Меня хотели выдать за мужчину из семьи Барзенхауд. Получается, что в итоге так и вышло. — Выходит, что так. Перекусив и набравшись сил, супруги наконец-то были окончательно готовы к выполнению важного задания. Стоя непосредственно перед проходом в перевал, они были полны решимости найти заветный камень, чего бы им это ни стоило. — Фиора, слушай меня сейчас внимательно: когда мы войдём туда, нам на время лучше забыть про устную речь, — решил проинструктировать жену огненный маг. — Там обитают существа, которых нельзя почувствовать с помощью манны, несмотря на то, что некоторые из них владеют магией. Иди строго за мной, смотри прямо мне в спину и беспрекословно делай всё, что я скажу. Говорить будем только в крайних случаях, когда не сможем передать что-то важное знаками. После того, как волшебница утвердительно кивнула, супруги вошли в расщелину между двумя горными хребтами. Сразу после этого они заметили, что узкая тропа начала резко уходить вниз, в котлован, в котором росли дремучие леса. Сам перевал представлял собой проход через громадное углубление круглой формы, окружённое высокой цепью гор. Перевал имел лишь вход и выход, покинуть его где-то между ними не представлялось возможным, что лишь усиливало ощущение опасности. Прошло совсем немного времени, а обстановка уже кардинально изменилась. Несмотря на то, что недавно солнце стояло в зените, в самом лесу было темно из-за громадных крон деревьев, скрывавших небо. Вокруг не было ни души, а в полной тишине можно было услышать биение собственного сердца. И в этом безмолвии волшебники шли вперёд, на каждом шагу ожидая опасность. Но никто не торопился показываться. Было так тихо, что Фиора начала задумываться: не приписывают ли этому месту того, чего там нет? Но она сразу же выкинула эту мысль из головы, вспомнив, что случилось в перевале с её друзьями по гильдии и Клардом. Пройдя приличную дистанцию, супруги даже не знали, сколько времени прошло. И вдруг Хирон замедлил шаг, а затем и вовсе остановился, после чего дал жене знак, медленно опуская ладонь, параллельную земле, сверху вниз. Она медленно пригнулась, не понимая зачем, а её муж аккуратно положил руку на рукоять меча. — Огненная коса! — как можно тише прошептав заклинание, Хирон с невероятной скоростью взмахнул мечом буквально над головой Фиоры. Сжатое, но яростное пламя пронеслось над землёй, соответствуя названию и скашивая всё и вся. После этого, обернувшись, девушка увидела гору трупов — злобных гремлинов, кравшихся за их спинами с острыми зазубренными клинками, огромных меродов, пасти которых поблёскивали ядовитыми клыками лунного цвета, гигантских тарантулов, способных съесть не один десяток людей за раз, и множество других менее опасных тварей. Фиоре лишь оставалось удивляться тому, почему она их даже не почувствовала, и идти дальше, следуя за могучей спиной Хирона. Вокруг снова воцарилась зловещая тишина, но огненный маг, воспользовавшись своим высокоразвитым чутьём, выискал засаду и дал жене знак создать земляной купол вокруг них. Замедлись она на миг — и их бы накрыло дождём из острых лоз быстроплодящейся сиплы, опаснейшего растения Лорисента. Земляной щит спас их от съедения заживо, ведь как только коричневые лозы касаются жертвы, начинается выкачка маны и противостоять им уже невозможно. — Разрежь в клочья! Стальной вихрь! — воскликнул Хирон, в этот раз применив магию ветра, которая сначала раскромсала купол, потом лес вокруг, а затем и само хищное растение на мелкие лоскутки. Как бы огненный маг ни старался сократить количество боёв, озлобленных монстров меньше не становилось, и даже для него это была битва на износ, несмотря на огромный запас как физической, так и волшебной силы. Он всеми силами старался защитить Фиору, но не мог оставить её не у дел, ведь понимал, что без её помощи им ни за что не найти Камень солнца. — Мы на месте, — уверенно произнесла Фиора. — Я чувствую силу артефакта, но не могу определить, где он находится. Скорее всего, нам нужно войти в пещеру в этой скале… Уже ведь можно было говорить, да? — забеспокоилась она, вспомнив, что не должна была говорить до того, как Хирон подаст сигнал. — Да успокойся ты, мы и так окружены, — хмуро сообщил муж. В сторону волшебников отчаянно бежала молодая девушка, спотыкаясь и расцарапывая себе ноги в кровь, а за ней валила целая толпа людей, убегающих от чего-то. — Берсеркер Хирон, Щит земли Фиора, молю вас, помогите нам, спасите от этих монстров! — Что случилось? От кого вы бежите? — добродушно спросила волшебница и уже было шла на встречу, но огненный маг взмахнул покрытым пламенем мечом и люди были убиты. Меч разрезал тела пополам. — Ты… Ты чего творишь?! — злобно обратилась к мужу Фиора. — Не кипятись! — резко перебил жену маг. — Посмотри внимательнее. Вместо кусков окровавленного мяса и рек крови на земле лежали лишь горстки раздробленного булыжника. — Так это была иллюзия? Магия? — недоумевала девушка. — Понятия не имею, что это было, — честно ответил Хирон, почёсывая затылок, — но я видел, что это не живые люди. Это было заметно по их тени, точнее, по её отсутствию. — Берегись! Стихия земли: Стены титана! Огромное количество чёрных и очень длинных змей, выползавших аж из самых глубин пещеры, в которую хотели войти волшебники, врезались ядовитыми клыками в прочную как камень земляную стену. — Тс-с-с, ну надо же, какой догадливый мужчинка! — из пещеры доносилось шипение вместе с противным женским голосом. — Ты станешь отличным экземпляром в моей коллекции… Коллекции каменных изваяний. А ты умри, мерзкая женщина! Всё произошло очень быстро. Слишком быстро, чтобы волшебники смогли хоть как-нибудь отреагировать. Через ключицу Фиоры насквозь торчал наконечник огромного раздвоенного копья, изрисованного змеями. Затем оно буквально вылетело из раны и улетело в сторону пещеры. — Фиора, держись! — Хирон подбежал к жене, подхватил её на руки и аккуратно положил на землю. — Чёрт, как много крови! Сейчас, найду отвар из сока сиплы и пару бинтов… Что с твоим телом?! Место, куда была ранена Фиора, покрылось камнем, а затем начало каменеть всё тело. Не прошло и минуты, как она полностью окаменела. Застывшая на лице волшебницы боль от ранения отражалась в глазах Хирона, ещё не полностью осознавшего, что одна из немногих, кем он дорожил, обратилась в холодный и бесчувственный камень. — Тс-с-с, чёрт, промахнулась мимо сердца! Ненавижу таких смазливых девок, а теперь она в моей коллекции, какая мерзость! — шипение усилилось и из той злосчастной пещеры наконец-то показался враг — змееподобная женщина. Нижняя часть её тела состояла из чешуйчатого серого хвоста, который к середине переходил в человеческое тело, а если точнее, то в красивую женскую фигуру, а ещё выше — в довольно-таки симпатичное лицо молодой девушки, но его уродовали чёрные змеи, извивавшиеся на её голове. Торс женщины-змеи защищала стальная кираса с золотым напылением, украшенная алмазными узорами. — Ну да ладно. Красавчик, ты будешь следующим. Гордись этим, ведь не каждый достоин стать игрушкой одного из сто восьми существ разрушения. Хирон в это время абсолютно не слышал её. Он просто молча смотрел на своё окаменевшее сокровище, не проронив ни слезинки и даже не шевелясь. Казалось, мужчина окаменел вместе с женой. А подлая змеюка с наслаждением продолжала свою речь: — Давай лучше познакомимся! Я — сто третье существо разрушения, представительница пути окаменения, и зовут меня Горгона. А тебя как зовут? — спросила она, но ответа, разумеется не последовало, что взбесило Горгону. — Неужели убиваешься из-за этой девчонки? Я же в сто крат прекраснее… Эх, скучно. Тогда стань же моей каменной статуей. Думая, что она уже победила, женщина-змея бросила в Хирона то самое копье, поразившее Фиору, но огненный волшебник спокойно остановил его, схватив за рукоять. — О, так ты ещё сопротивляешься? Ничего себе сила! — удивилась Горгона, почувствовав сперва огромный подъём волшебной энергии, а затем и невыносимый жар, заставивший её отодвинуться подальше от Хирона, вокруг которого уже бушевало пламя. Лицо мужчины ничего не выражало, но его душа кричала от боли. — Я тебя на куски порву, тварь! — яростно прокричал он и бросился на противницу, вооружившись мечом.

***

Тем временем в гильдии всё шло своим чередом. Маленький эльф полностью поправился, но остался в гильдии, поскольку ему было некуда идти, и они с Лероном и Стасом весело проводили время, играя во всякие игры. Волшебники времени зря не теряли и выполняли задания, кроме Ярослава, который, как обычно облокотившись креслом об стену, только то и делал, что дремал, но всё же не забывал время от времени кидать язвительные фразы в адрес товарищей. Только Джума никак не хотел униматься. Его до сих пор душила жаба из-за того, что Фиора и Хирон сами отправились в Хищный перевал. По его мнению, туда нужно было идти командой в десять человек, не меньше. Поэтому он пуще прежнего рвался на любое опасное задание, вот только ни одна группа не хотела брать его с собой из-за склонности с головой рваться в бой без действенного плана, а также из-за его неумения работать в команде. В итоге он просто бесцельно ходил туда-сюда, принимая то бычью, то человеческую форму, и уже успел подраться с несколькими ничего не сделавшими ему согильдийцами. Наконец, он остановился перед доской заданий и заметил запрос на зачистку — совсем рядом, в пригородных лесах Лаконики. Там говорилось про каких-то невидимых убийц, которые жестоко расправлялись со всеми, кто в одиночку блуждал по лесу. Когда Джума увидел слово «невидимый», у него что-то щёлкнуло в голове и он пошёл уговаривать старую подругу Цитру составить ему компанию в этом задании. — Джума, ради всех благ, убери уже свои рога наконец, а не то все столы расцарапаешь! — жаловались все, когда он заглядывал под мебель. Также по пути оборотень получил пару пощёчин от девушек, которых не особо радовало, что он, по их мнению, бесцеремонно пялился на их ноги. Вот только эти удары были почти неощутимы, поэтому Джума не придавал им особого значения. Так и ходил оборотень, пока наконец не нашёл свою похожую на ящерицу подругу, лежащую под одним из столиков. Мило свернувшись калачиком, та мирно посапывала, как вдруг резкий свет из-за приподнятого стола заставил её жмуриться и тереть глаза. А Джума тут же сходу попросил её отправиться с ним на задание. — Джума, ну как можно быть таким эгоистом?! Ни «доброе утро», ни «занята ли ты»! Мне так лень сейчас куда-то тащиться, давай вечером, — отчитала друга Цитра и, позёвывая, повернулась на другой бок, пытаясь снова уснуть. — Какое доброе утро?! На дворе уже день! Да и чем ты можешь быть занята, когда ты просто дрыхнешь под столами? — пытался донести до неё Джума. Он мог бы часами доказывать ей, что она постоянно спит, и приводить тонну аргументов в пользу своих слов, вот только вряд ли бы это смогло заставить Цитру вылезти из-под стола. И лишь поэтому оборотень решил усмирить свой пыл и нормально попросить гайанку — к слову, единственную в гильдии — о помощи. — Невидимые убийцы, говоришь? Интересно… — перестав хорохориться, Цитра всё же удосужилась прочесть бланк с миссией. — Вот именно! Я, конечно, могу их по запаху вычислить, но кто знает, может быть, они его как-то прячут. Вот и подумал, что с тобой будет надёжнее. — Ничего себе! Чтобы ты, Джума, беспокоился насчёт безопасности… Это что-то вообще из ряда вон выходящее. Тогда семьдесят процентов награды мои! — Цитра самодовольно улыбнулась, почувствовав своё превосходство и важность в этом задании. — Да это грабёж! — возмутился Джума. — Максимум пятьдесят на пятьдесят! — Ну ладно, пусть будет так. Пятьдесят на пятьдесят, но по возвращении в гильдию ты накормишь меня мясом, пока я не наемся! — Чёрт, это же почти то же самое, что ты предложила в самом начале. Ну, что с тобой поделать, лежебока… По рукам! Договорившись, оборотень и гайанка начали собираться в путь. Каждый из них рассчитывал на успех… Вот только общий ли?

***

Пока в гильдии всё было более-менее тихо-мирно, Хирон дрался насмерть с одним из существ разрушения. Гнев придавал сил и позволял игнорировать лёгкие ранения. Облачив тело в смесь огня и ветра, он двигался с невероятной скоростью и размахивал огромным мечом, вот только змееподобная женщина не отставала ни на секунду. Её природная скорость не то чтобы не уступала, а даже превосходила скорость огненного волшебника. Положение также усугубляло то, что если Хирон получит хоть малейшую царапину от её копья — в месте ранения он начнёт тут же обращаться в камень. Но ему было абсолютно всё равно, им двигало лишь желание отомстить. — Связь стихий: Огненная буря! — Не поможет! Моё копье способно обратить в камень даже магию! Чудовищной змеюке понадобилось лишь направить оружие в сторону несущегося к ней адского бурана и он тоже обратился в камень. «Как такое возможно? Даже огонь и ветер она превратила в камень!» — пронеслось в голове Хирона. — Ты небось недоумеваешь, как я обратила твою магию? — словно прочитав мысли мужчины, сказала Горгона. — Моё оружие разрушения, Каменное сердце, обращает в камень живых существ и магию, а также… Пока она распиналась, Хирон сделал мощный рывок благодаря магии ветра и моментально оказался за её спиной. Но недаром Горгона походила на змею — реакция у неё тоже оказалась змеиной. Задев копьём поток пламени, обуявший небольшое пространство рядом с огненным магом, змеюка заперла его в каменной клетке. — Это конец, мужчинка! Пополни мою коллекцию! — зло засмеялась она, находясь в приподнятом настроении и готовясь добить Хирона. Один удар — и камень разбит. Но внутри никого не оказалось, лишь только дыра в земле зияла. «Ушёл под землю», — сразу же поняла Горгона, но сделать ничего не успела. Прямо из-под неё вырвался невероятно мощный вихрь, который поднял её в воздух так легко, как если бы она была всего лишь песчинкой, и перерос в самый настоящий смерч. — Наслаждайся Стальным торнадо. Это заклинание постепенно разорвёт тебя внутри ветряной воронки. И да, мана протекает лишь по внешней стороне вихря, а ты находишься посередине, то есть обратить мою магию в камень ты теперь не сможешь. Спасибо за то, что болтала в бою. Вот только буйный маг забыл про змей на голове противницы, которые могли вытягиваться на несколько десятков метров и были прочными как сталь. Несколько змей вылетело из воронки и обвило деревья неподалёку, ещё пара устремилась к Хирону и ухватилась за его ноги. Пытаясь разрубить их, он еле-еле проделал это с одной, из-за чего Горгона взвыла от боли. «Да из чего они только сделаны? Магия и меч берут их с трудом, не уклониться!». Огненный маг так и не успел полностью высвободиться, как его ногу пронзило копьём. Как и в случае в Фиорой, место ранения начал обращаться в камень. — Вот и всё, ты проиграл. Теперь ты будешь моей верной… Горгона рано радовалась, потому что вскоре Хирон совершил нечто невообразимо безумное — с размаху отрезал себе свою же ногу аж до бедра, а затем покрыл руку пламенем и прижёг место среза. Это было настолько больно, что мужчина просто взвыл и пустил несколько слезинок, лишь бы не заорать от непереносимой боли. Голова его закружилась, да и теперь у него была всего лишь одна нога, а устоять на ней в таком состоянии было просто нечеловеческим усилием, особенно если учесть, что он успел потерять немало крови. — Ты чего такой отчаянный? Тебе не победить существо разрушения, а уж тем более в таком состоянии. — Ты… бездушная мразь! Ты отнимаешь жизни и называешь людей игрушками. И ты осмелилась забрать жизнь той, кого я любил больше жизни! Я ни за что не проиграю такой как ты, и лучше подохну, но разрублю тебя. Хоть Хирон и знал, что теперь у него шансов, как и ног, вдвое меньше, сдаваться он не собирался, да и попросту не умел, поэтому продолжил сражаться.

***

Тем временем Цитра и Джума уже добрались до пригородных лесов в поисках загадочных убийц. Там было довольно ветрено, и листья то и дело прилетали в лица волшебников. — Там указано хоть, где примерно их последний раз видели? Я их даже приблизительно не ощущаю, а значит, они далеко. — Цитра даже закрыла глаза, чтобы в полную силу использовать свои способности по обнаружению живых существ, но у неё ничего не получалось, словно преступников и след простыл. — Я думаю, нам нужно пройти немного дальше в лес. — Джума невозмутимо почёсывал козлиную бородку, словно на это и рассчитывал. Один час, второй… Вот и вечер наступил, а «фениксы» не нашли ничего подозрительного. Только ветер завывал, тряс деревья, траву, словно пытаясь предупредить о чём-то. — Так и думала, что если с тобой пойти, то ничего хорошего не жди… — только гайанка хотела начать жаловаться, как оборотень неожиданно положил ладонь на её голову, поглаживая волосы. Она аж покраснела от такого поворота. — Эй, ты чего это? — Не переживай, тебе больше не нужно выполнять это чёртово задание… Тебе вообще больше не придётся ходить на задания! Пальцы Джумы молниеносно сжали голову Цитры. С каждой секундой давление на череп росло, и Цитра уже кричала на весь лес: — Ты… Ты что делаешь?! Если это шутка такая, то это самая ужасная шутка в мире! Отпусти, мне же больно! — Заткнись, гайанка черномазая! Из-за твоей чувствительности на «Парящий Феникс» нельзя было напасть скрытно, а теперь нам ничто не помешает! На пару мгновений женщина-ящерица замолчала. Она даже перестала замечать боль от сжимающихся на её голове, как стальные тиски, пальцев. Лишь теперь до неё дошло — товарищ, с которым она работала и дружила более десяти лет, собирается прикончить её здесь и сейчас. Такое невозможно принять сразу. Нет, вообще никогда. Мозг кричал, что его владельца предали, а сердце всячески отказывалось в это поверить. В сознании Цитры это мгновение длилось несколько часов, и лишь её трескающийся череп напомнил, что если она ничего не сделает, то погибнет. Вот только уже было слишком поздно. Джума полностью обратился в зверя — огромного быка. Его мышцы увеличились в разы, как и его сила. Ладонь наконец крепко сжалась. Пальцы полностью выдавили глаза, и кровь вытекла из глазниц алой струйкой, как сок, выдавленный из апельсина. Череп сплющился, и оборотень сдавил мозг словно губку. Оскалившись в злобной гримасе, Джума напоследок сказал бывшей подруге: — А знаешь, Клард ведь тогда не умер. Он жив… Жив! И мы ведь с ним заодно! А теперь отправляйся в чистилище! Запрокинув руку с телом Цитры назад, оборотень с размаху отправил тело в полет — так далеко, что оно улетело выше леса, роняя за собой капли крови. А затем он спокойно достал из кармана накидки манофон, установил связь и сообщил: — Командир, я устранил одну из проблем, мешавших уничтожению «Парящего Феникса»!

***

Хирон еле держался на своей, теперь единственной, ноге. Он уже был на пределе, а Горгона так настойчиво просила сдаться, что на миг маг уже было хотел опустить руки с мыслями: «Что теперь? Всё равно любимой не помочь». Но его сразу же передёрнуло от такой мысли — не в его привычке было сдаваться. Собрав последние силы, огненный волшебник рванул прямо на Горгону, грудью на копьё, не уклоняясь. В самый последний момент, выставив левую руку перед собой, Хирон принял удар копья, а затем правой наконец нанёс серьёзный удар по врагу — пламя на мече завращалось, словно бур, и он пронзил змееподобную деву. Удар был сквозным. Оставив огромную дыру в теле, Хирон прибил Горгону к скале, которую она сторожила, причём прибил так, что на неё сверху падали камни. Тем временем его левая рука неумолимо обращалась в камень. И снова мужчина не придумал ничего лучше, чем организовать экстренную ампутацию конечности. Обезболивающего нет, а в качестве повязки прижигание — стоит ли говорить, что боль была такой, что можно было погибнуть сотни раз от болевого шока. Вот только Хирон был гораздо крепче и выносливее обычного человека, поэтому смог пережить такое и во второй раз, но стал одноруким и одноногим. Если убрать по одному глазу и уху, то получится в буквальном смысле пол человека. Крохотная надежда, что Фиора вернётся, если одолеть Горгону, развеялась, как сумерки на рассвете. Мужчина просто сел напротив каменного изваяния жены и устремил взгляд в пустоту… Пока его не прервал знакомый, но уже абсолютно равнодушный голос: — Пожалуй, хватит. Хирон вяло повернул голову в сторону заваленной некогда Горгоны — а она оказалась цела, как ни в чём не бывало. Вместо дыры в теле осталось серое пятно. Только волшебная сила росла буквально до небес каждую секунду. По ощущениям огненного мага, её сила превосходила его собственную в тысячу раз. Именно поэтому, как и в случае с Акнологией, он чувствовал её магию, хоть и был невосприимчив к чужой мане. Всё вокруг будто бы стало серым, вернее, словно обратилось в камень: облака, небо, птицы, листья, падающие с деревьев, животные, трава — всё это перестало шевелиться, будто и само время в один миг остановилось. Всё это произошло лишь из-за присутствия Горгоны и высвобождения её истинной силы — она даже не использовала специальное заклинание. — Говоришь, забрала жизнь дорогого тебе человека? Говоришь, что ни за что мне не проиграешь? А теперь рискнёшь повторить? — обратилась она к, казалось бы, сломленному Хирону, чтобы наконец сломать его силу воли, не её слова возымели обратный эффект. — Могу хоть на весь лес повторить, если хочешь, — самодовольно сказал он, как всегда ухмыльнувшись в лицо сопернику. Змееподобная дева удивлённо уставилась на истекающего кровью и истерзанного мага. Было понятно, что Хирону уже никак не победить, поэтому она даже сперва подумала, что мужчина просто умом тронулся от тяжёлых ранений и безысходности ситуации. — Ну ладно, тогда предлагаю тебе два варианта. Выбрав один, ты полностью отказываешься от второго. А варианты такие: либо я возвращаю ту женщину к жизни, или же я отдаю тебе Камень солнца, который позволит тебе с лёгкостью превзойти меня. Так что выби… — вполне серьёзно начала озвучивать своё щедрое предложение Горгона. — Верни Фиору, и всё, — резко и уверенно перебил её Хирон, нисколько не сомневаясь в принятом решении. Он хотел лишь вернуть жену, остальное не имело значения. — Уверен?! С камнем ты получишь могущество, власть, деньги и невероятную волшебную силу! К тому же стихия твоей магии такая же, как и стихия камня — огонь, так что он идеально тебе подходит. Больше ты этот камень не найдёшь! — Да плевать мне на этот чёртов камень! Мою Фиору этот булыжник не вернёт, а она мне дороже жизни. — Я тебя услышала. В таком случае… — Горгона не спеша подползла к закаменевшей Фиоре и рукоятью копья коснулась её. Камень засветился, а затем начал трескаться. Волшебница была цела и невредима — даже раны на ключице не осталось. — Кстати, твои культяпки тебе ещё понадобятся, — улыбнулась женщина-змея и прикоснулась рукоятью копья к обрубкам конечностей Хирона. На них сначала буквально наросли каменные рука и нога, а затем камень треснул и опал, оставив конечности на месте, словно они и не отсутствовали. — Но как? Я же лично их отрубил… — ошеломлённо произнёс мужчина. — Ты отрубил те конечности, которые обратились в камень из-за моего копья. А всё, что обратилось в камень с моей подачи, мне подвластно полностью — живые, неживые объекты, и их части тоже, — снисходительно пояснила Горгона. — Или ты не хочешь быть в состоянии защитить любимую? Хирон не нашёл что ответить, поэтому лишь утвердительно кивнул, а змееподобная дева поползла куда-то в сторону, противоположную от пещеры, напоследок сказав: — Ах, да, чуть не забыла. Войди в пещеру и иди прямо вперёд, там всего десять минут ходьбы, и в конце прохода увидишь светящийся в статуе камень — это и будет Камень солнца. Думаю, тебе отдать его можно. А я наконец пойду по своим делам, ибо надоело уже его сторожить. Хирон сначала замер на месте, не сразу поверив в то, что услышал, но затем сразу же побежал к Фиоре. Не дав ей ничего сказать, он нежно обнял её и, к общему удивлению, заплакал. Нет, он вовсе не рыдал, его просто переполняли эмоции — страх снова потерять дорогого сердцу человека и счастье от того, что с его женой всё в порядке и она снова с ним. — Фиора, не будь больше такой беспечной, — просил любимую Хирон. — Я уже думал, что тебя не спасти… — Я постараюсь. Но что делать-то, если я привыкла чувствовать себя за тобой, как за крепкой нерушимой стеной? Вот из-за тебя и потеряла хватку, — как обычно улыбаясь, ехидничала Фиора. — Кстати, ты что, плачешь? Тут Хирона аж перемкнуло. Растрогавшись, он даже не заметил, что слезинки катились по его суровым щекам настоящего мужчины, а это ведь шло вразрез с его образом. Осознав это, маг на секунду разогрел лицо с помощью манны и все слёзы испарились, даже влажность с глаз пропала. А на провокационный вопрос жены он невозмутимо ответил: — Ты это о чём вообще? Со мной такого никогда не бывает. Пойдём лучше камень заберём наконец, пока змеюка нам любезно его отдаёт. Фиора лишь улыбнулась и утвердительно кивнула. Она всё же понимала, что любимый на миг разрушил свой брутальный образ лишь ради неё, поэтому не стала его больше подкалывать и спокойно проследовала за ним в ту злополучную пещеру. Пещера поначалу казалась самой обычной — никаких красивых сводов, кристаллов или ещё чего-либо подобного. Как для места, хранящего в себе легендарный артефакт, она была слишком скучной. Но по мере того, как волшебники продвигались вперёд, свет в ней становился всё ярче и ярче, а впереди засверкало ослепительно белое пятно, такое же яркое, как само солнце, лишь с той разницей, что на него можно было смотреть. Дойдя до самого конца прохода, супруги наконец-то увидели обыкновенную с виду статую воина, державшего в руке щит и меч, а в его щит и был инкрустирован тот самый заветный камень, от которого и шёл ослепительный свет. Недолго думая, Хирон уже собирался вытащить его оттуда, но в этот же миг из ниоткуда появился человек в плаще и одновременно с огненным магом прикоснулся к камню. Так и застыли они, касаясь артефакта и рассматривая друг друга, пока Хирон первым не спросил: — А ты ещё кто?