Украденный мир

      Минуты тянутся мучительно медленно. К нам с Аликом, стоящим посреди дороги, присоединяется сначала Влад, говоря, что устал от общества Леры, а потом снаружи появляется и она сама, начиная демонстративно разминать ноги. Последней рискует выйти из внедорожника, в котором наконец уснул Богдан, Дана. Мы по очереди смотрим в бинокль, стараясь не пропустить тот миг, когда Пал Палыч покажется из ворот. Но чем больше проходит времени, тем сильнее я боюсь, что и его мы больше никогда не увидим. И всё же через час с небольшим, Лера, у которой в этот миг в руках находится бинокль, громко восклицает: — Вышел! Алик молниеносным движением забирает бинокль себе и напряжённо вглядывается вдаль, а потом озадаченно говорит нам: — Вышел. С Джеммой. Помахал и идёт сюда. Недолго думая, он подходит к внедорожнику и останавливается возле него, глядя на Дану. Та вздыхает, но, понимая его с одного взгляда, не спорит. Аккуратно вынимает сонного Богдана из кресла и прижимает к себе, отходя в сторонку и начиная его укачивать, чтобы он поспал ещё немного. Алик моментально оказывается на водительском месте и, делая вид, что не замечает нас с Владом, шагнувших к нему с двух сторон, резко трогается с места. Не то чтобы он выгадывает этим так уж много времени, но я его отлично понимаю: ждать здесь без дела устали мы все. Ну и к тому же Пал Палыч с Джеммой оказываются снова с нами быстрее на целых десять минут. Конечно, он уже что-то рассказал Алику по дороге, и оба выглядят задумчивыми и немного озадаченными. Но если верить выражениям их лиц, ничего плохого поведать они нам не должны. Даже Влад, всё ещё делающий вид, что ему безразлична жизнь и мир вокруг него, делает несколько шагов вперёд, приближаясь к Пал Палычу, который, кряхтя, вылезает из машины. Он наклоняется и чешет взволнованную чем-то Джемму за ухом. А Лера нетерпеливо спрашивает: — Ну что там? — Командир наш был прав, — сообщает Пал Палыч и отводит взгляд в сторону при воспоминании о Денисе, от которого у меня снова щиплет в глазах. — Эта ферма действительно идеальное место для жизни в наше новое время. Вся огорожена высоким забором, есть всё, что необходимо для сытой жизни при наличии рабочих рук. Дом — загляденье! В своё время хозяин имел хороший доход с этого места. Да оно и неудивительно. — Ты говорил с хозяином? — пристегнув спящего Богдана обратно в кресло внедорожника, спрашивает Дана. Она встаёт рядом с Аликом, который машинальным движением кладёт ей руку на плечо. Дана вздрагивает и отшатывается, а он удивлённо смотрит на свою руку, которая, видимо, на какой-то миг зажила своей жизнью. — От хозяина только могилка осталась, — вздыхает Пал Палыч. — Как и от всей его семьи и большинства работников. Дана не сводит с него внимательного взгляда, лишь на секунду опуская его к земле и в этот момент снова подходя поближе к Алику. Это движение мне кажется примирительным, но я тут же отвожу от них глаза, не понимая, зачем вообще цепляюсь за эти мелочи. Возможно, просто стараюсь не думать о том, что так болит сегодня. — Остался на ферме один работник. Парню за двадцать, точный возраст не спрашивал, сами понимаете, не до того было. Не думаю, что он был лучшим работником года, ну да… сами увидите. Главное то, что он с радостью примет всех нас, если мы готовы работать. Сам он не справляется, сейчас самый сезон, работы много, а он один. — Ты уверен, что он один? — спрашивает Алик. — Я и в доме был, и по территории походил, ни на минуту не присаживался, — морщится явно утомившийся Пал Палыч. — Ни единой живой души не увидел, и следов никаких, что там несколько человек живёт, нет. Я и на кухню заглядывал, и в уборную напросился, якобы по нужде. По всему выходит, что там один человек живёт. Животных зато не один десяток. И птицы у них, и кролики, и свиньи, и козы, и коровы имеются, даже пасека небольшая есть. Сад, поля уже засеянные… Котов не меньше трёх я видел, и вон Джемме нашей жених-красавец нашелся, то-то она так заволновалась: издалека почуяла! — Уж слишком приятно это всё звучит, — неуверенно ёжится Дана. — Меня в последнее время пугает то, что кажется слишком уж хорошим вариантом. — А что насчёт города? — спрашиваю я. — Что-то известно? — Костик, это парень с фермы, хозяин новый, получается, говорит, что с городом у него торговые отношения, вроде как нормальными их называет, но чужаков они с недавнего времени не любят. Влад неразборчиво ругается, услышав слова Пал Палыча о нелюбви городских к чужакам, и мне хочется последовать его примеру. Можно было бы какой-то другой способ придумать отпугивать людей от города, во всяком случае, не такой, при котором кто-то остаётся где-то там у них раненый или убитый без лишних разбирательств! — Я думаю, Костик нам всё обстоятельно расскажет, если мы решимся хотя бы временно у него остановиться. Я старался в первую очередь проверить, нет ли на ферме кого-то, кроме него, и сильно в подробности не вдавался, понимал, что время в нашей ситуации дорого, а вы тут изводитесь. Так что решайте, что делать будем. Мой голос за то, чтобы поехать на ферму, отдохнуть и попросить у Костика помощи в том, что касается связи с городом. Может, Дениса нашего в плен взяли или что ещё. Узнаем, что сделать можно. — Я за, — тут же говорит Лера, которая всем своим видом показывает, как она уже хочет остановиться хоть где-то, устав от дорожных приключений. — Поехали, — пожимает плечами Влад. Я тоже голосую за ферму, ведь предложение Пал Палыча найти там помощь по освобождению Дениса мне кажется очень разумным. Алик, подумав минуту, кивает, а Дана, голос которой уже ничего и не значил бы, лишь вздыхает и идёт к внедорожнику. Мы рассаживаемся по машинам и едем навстречу неизвестному, не глядя друг на друга. Мне не верится, что вот сейчас мы наконец окажемся в том месте, о котором так долго мечтал Денис. И особенно сложно это принять, потому что Дениса с нами как раз и нет. Это несправедливо! Именно он так сильно хотел сюда попасть, и именно его с нами в этот момент нет. Я пытаюсь убедить себя в том, что он скоро присоединится к нам живой и здоровый, но чем больше проходит времени с того момента, как он пропал, тем сложней мне это даётся. Когда мы приближаемся к воротам фермы, они моментально открываются, словно нынешний хозяин нетерпеливо ждал нас. Я выхожу из внедорожника, щурясь в лучах послеполуденного солнца, и невольно улыбаюсь, глядя на встречающего нас парня. Он такой высокий и нескладный и так искренне нам радуется, что не улыбнуться ему в ответ невозможно. Его широкое лицо усеяно веснушками, растянутая майка не скрывает покрасневших от постоянной работы на солнце плеч и рук, на ногах красуются вытянутые на коленках спортивные штаны и резиновые шлёпанцы, а светлые волосы и брови выгорели добела. Зато большие голубые глаза смотрят весело и чуточку наивно: он, кажется, нисколько не опасается нас, разве что боится, что нам не понравится здесь, и мы уедем. — Костик. Очень приятно, Костик, — говорит он ровно шесть раз, пожимая каждому руку и не забывая даже проснувшегося Богдана, которого Дана, вынув из машины, крепко прижимает к себе. Малыш смотрит на него, потом всё ещё сонными глазами — вокруг, и вдруг заливисто смеётся, от чего Дана немного расслабляется и даже выдавливает из себя первую за долгое время улыбку. Пока все его рассматривают, сам Костик даже рот раскрыл, глядя на Леру. Она после вчерашнего, мягко говоря, не в форме и всё равно поражает его воображение своим внешним видом. Заметив его внимание, Лера почему-то вовсе не радуется ему, хотя вроде бы мечтала хоть о каком-то мужчине рядом, закатывает глаза и демонстративно поворачивается в сторону дома, который вслед за ней начинаю изучать и я. Дом строился заметно недавно и выглядит довольно дорого. Целых три этажа наводят меня на мысль, что места внутри хватило бы всем нам без особых проблем. Часть дома занимает гараж. Лужайки в последнее время никто не стриг, и по ним свободно разгуливают куры, гуси и индюки. Один особенно крупный и на вид совсем недружелюбный индюк подходит к нам ближе, и я испуганно пячусь, уступая ему дорогу. Лера с писком отпрыгивает в сторону, и Костик виновато разводит руками: — Вообще, выпускать их не положено. Но я не справляюсь со всем, вот и отпустил их разгуливать, травку щипать, а то всех вовремя накормить и подоить, не говоря уже о том, чтобы всё за всеми вычистить… А у меня ведь ещё поля и огороды! Кстати, у тебя руки как у прирожденной доярки, Лера! У меня, если честно, к этому делу с детства никакого таланта… Если он рассчитывает таким образом сделать ей комплимент, то ошибается. Его слов Лера испугалась гораздо больше, чем индюка, который гордо проходит перед расступившимися людьми, скрываясь за высаженными в ряд кустами. Проследив за моим взглядом, Костик говорит: — Это малина, скоро уже поспеет, видишь, ягоды появились, но ещё зелёные? А вот клубника уже созрела, я собрать не успел для вас, но, думаю, после обеда вы и сами сможете сходить на огород. Мы её не продавали, хозяева для себя выращивали, уж очень хозяйка её любила в любом виде. — Тут и лошади есть? — светлеет лицом Алик, прислушиваясь к чему-то. Я с трудом улавливаю среди какофонии звуков, которыми полна ферма, что-то похожее на лошадиное ржание, а Костик снова смущается: — У нас не было лошадей, но по-соседству конный клуб частный есть. Я дня через три после этой чертовщины, что случилась, туда наведался, а там лошади голодные, даже воды нет. Короче, пришлось забрать, не бросать же их там. У нас в коровнике места много ещё оставалось, так я их туда поместил. — А как вышло, что ты один на ферме выжил? — интересуется Дана, опять вгоняя бедолагу в краску. — Так это… отсыпался я, день рождения у меня был накануне, и хозяин два выходных выделил. Короче, я в городе гулял, под утро на ферму вернулся, ну и спать сразу лёг, ещё затемно. Проснулся и сразу подумал, что все разыграть меня так решили. Потом понял, что взаправду все того… померли. Похоронил, как смог, и работать впрягся, за животными постоянный уход нужен. Короче, до сегодняшнего дня никакого продыху, так до сих пор и не опохмелился! С трудом сдерживая улыбку при виде очень расстроенного этим фактом лица хозяина здешних мест, я снова оглядываюсь и подхожу к Владу, стоящему у одного из фургонов. — Ему бы здесь понравилось, — тихо говорю я, наблюдая за тем, как Джемма крутит хвостом перед явно породистым псом, не скрывающим своей заинтересованности в ней. Я жду, что Влад меня сейчас пошлёт куда подальше, но он, не глядя на меня, только кивает и крепко вцепляется пальцами в ручку двери фургона. Это неправильно! Это так неправильно, что мне хочется разрыдаться на месте, упав на зелёную траву под ногами и закрыв лицо руками. Как бы Стасу здесь понравилось! Как бы он рад был услышать историю про спасение лошадей, с каким интересом бы учился ухаживать за животными и учил всех нас тому же. Эта ферма была создана для него, но именно он сюда и не попал. Имя Дениса снова появляется в памяти, и я поспешно возвращаюсь к внедорожнику, чтобы взять свою сумку и пару вещей Богдана. Как бы хорошо здесь ни было с виду, о предосторожности забывать не стоит. Алик, как я успеваю заметить, тоже проверяет своё оружие и аккуратно одёргивает рубашку, чтобы кобура на поясе не слишком бросалась в глаза. Костик же, кажется, ни о чём подобном не думает. Он не спешит вести нас к дому, показывая сначала пасущихся лошадей, коз и коров, свиней и крупных пушистых кроликов, смешно обнюхивающих наши руки. Он ведёт нас вокруг дома, указывая, где находится небольшой фруктовый сад, а где — огород для личных нужд обитателей фермы. — Там у нас ещё небольшой пруд искусственный есть, — машет он вдаль, где лично я могу разглядеть за деревьям лишь поля. — Хозяин решил недавно рыбу выращивать, мы её пока не продавали, но собирались. Если честно, я вообще в этом ничего не смыслю, но у него вроде бы журналы были, там можно почитать, что к чему. Если бы я знал заранее, что сегодня будут гости, я бы рыбки наловил или курицу какую… А так вот только картошечку молодую поставить успел, газ у меня ещё остался, да овощи помыть. Огурчики первые, редиска, зелень, лучок зелёный. Хлеба нет, я печь не умею, хоть все продукты имеются. А мясо мы сейчас организуем… Он проводит нас в дом, который внутри оказывается светлым и просторным. Обстановкой явно занимался человек со вкусом. Здесь нет ничего лишнего, всё просто и функционально, приятных тёплых оттенков. Большая кухня похожа на мечту любой хозяйки. От обилия кухонной техники и шкафчиков я на миг даже замираю, вспоминая нашу с мамой кухню на пять квадратных метров. Мы вдвоём там, конечно, помещались, но и только. А здесь вся наша компания расположилась без особых проблем. Большой стол у выходящего во двор окна от пола до потолка может вместить, наверное, полтора-два десятка человек. Самая настоящая русская печь выглядит совсем новенькой, но ею явно кто-то уже пользовался, а значит, она стоит тут не только для красоты. А вот вся техника теперь не имеет смысла. Заметив мой печальный взгляд в сторону холодильника, Костик вздыхает: — Генератор мощный есть, но я пользуюсь редко, он дизельный, сами понимаете, запасы чего угодно в трубу скоро вылетят, если их не пополнять. Водоснабжение тут было это… как его… индивидуальное, во! Но без энергии в дом не качает воду… Короче, сам из колодца ношу! А что поделать? Там неподалеку ещё есть такая штука — ферма солнечных батарей, что ли. Но я не шарю в таком вообще. Может, среди вас кто с мозгами по этой части отыщется? Так вот, Палыч, держи мяско… Он подаёт Пал Палычу две банки самодельной тушёнки с полки, и на кухне воцаряется тишина, которую что-то бормочущий себе под нос Костик, расставляющий на столе тарелки, сразу не замечает. — Что такое? — наконец спрашивает он, видя, как Пал Палыч подрагивающими руками ставит тушёнку обратно на полки. — У нас отличная тушёнка, ел бы и ел! Сам пробовал, отвечаю! — Давай мы сегодня тебя своей угостим, — предлагает Алик изумлённо качающему головой Костику и кивает Владу, который тут же выходит из кухни. Я сажусь за стол, и пока Костик насыпает всем по щедрой порции молодой картошки, наблюдаю через окно за Владом, который быстро подходит к фургону, достаёт магазинную тушёнку и идёт назад. На стол вдруг со стуком опускается бутылка водки, и Костик обводит нас всех счастливым взглядом: — Сегодня можно! За знакомство! — Погоди, — резко перебивает его Дана, в то время как Алик забирает бутылку, отставляя её в сторонку. — Это можно будет только тогда, когда мы выясним, что случилось с нашим другом. Почему твои соседи из города обстреляли нас, едва заметив? И почему они, такие боевые, до сих пор не завладели фермой? Прости, Костик, но ты на бравого защитника не особо похож, при желании они захватили бы это место за полчаса. Вернувшийся Влад отдает банки с тушёнкой Пал Палычу. Но тот их открывать не спешит. Мы все смотрим на Костика, ожидая ответов на прозвучавшие только что вопросы. Он вздыхает, косится на бутылку водки, опускается на стул и начинает рассказывать.