Забытое счастье

      Принцесса подняла свой взгляд и увидела как гаснет свет звёзд. Мир медленно погружался во мрак, но слова на её запястье сияли ярче солнца. Недалеко послышался шум и, обернувшись, девушка увидела Его. Высокий рыцарь в чёрных доспехах опустился перед ней на колено и произнёс:       — Во тьме ночной и в жаркий день блеск ваших глаз манил меня, а ваша речь дарила мне надежду.       Он протянул свою руку и принцесса подошла к нему дабы подарить нежный поцелуй и обещанную им вселенной вечность. Как только рыцарь коснулся нежной кожи на небесах зажглись две яркие звезды, и мрак отступил, освобождая пленённую луну.       — Алекс, — крикнул кто-то прямо мне в ухо, и я подскочила с места, собираясь навалять этому крикливому существу, но в комнате никого не оказалось.       — Лена, ты что ли? — простонала я и вновь откинулась на подушки и натянув одеяло по самый нос.       — А ты кого ожидала услышать, африканского посла? — засмеялся голос, и у меня возникло желание врезать нахалке, о которой за полгода я нихрена не узнала, ну кроме имени. — Поднимайся, соня. Солнышко светит, птички поют, уроды спешат на работу, а у тебя контрольная сегодня.       — Нашла что напомнить, — прохныкала я вслух, но она услышала. Связь между нами работала малость странно, и мы этим активно пользовались, и я хотела воспользоваться ей, дабы кое-что узнать       — Слушай, а ты случайно не рыжая?       — Случайно да, — я улыбнулась и подняла-таки свою задницу с удобной кроватки, — а что?       — Да так, — я многозначительно улыбнулась, — приснилось просто, что некая рыжая особа смотрит на меня своими голубыми глазами, находясь между моих ног. — Это я, предусмотрительно, вслух не произносила, а то мало ли что могут подумать мои родители.       Да, да. Я ничего им не рассказала. Соулмейт — штука редкая, весь интернет перерыла, нашла упоминание только в сказках и каких-то легендах, а «живых» и достоверных примеров нашла не так много. Может я не там искала?       Люди просто перестали верить в «сказку», ведь из-за воин вторые половинки многих погибли или просто не родились, и к середине XIX века о них напросто забыли. Метки не зажигались, слова не появлялись, сны не снились, кожа оставалась чистой, если сам, конечно, ничего не напишешь. Если кто-то и находил свою истинную пару, то просто молчал об этом, не желая становиться особенным. Мы решили также, а я вообще до сих пор думала, куда же моя крыша поехала и собирается ли она возвращаться?       — Так, ты извращенка, и у меня реально голубые глаза, — услышала я, заходя в ванную. — И вообще, я сейчас выплюнула сок на рубашку своему другу. Смерти моей хочешь, женщина?       — Прости, прости, — я засмеялась, пытаясь представить данную картину, — извинись там за меня, ок?       — Ты издеваешься, блин, — вскипела девушка, и мне захотелось увидеть, как она одновременно извиняется и злится, пытаясь не спалиться с телепатией. — Ты должна мне сок, идиотка.       — Ну, а ты должна мне поцелуй, — я пожала плечами и вытолкала младшего брата с криком «очередь», — можно и с продолжением.       — Извращенка, — засмеялась моя родственная душа, отчего я слегка зависла. Блин, её голос на меня так действует. — Волосы и глаза. Говори цвет или я устрою тебе мозговой штурм по математике.       — Сероглазая блондинка, — тут же ответила я и побледнела, вспоминая что эта наглая особа устроила в первый раз. — Сделаешь так ещё раз, буду читать «50 оттенков серого» тебе в мозг. Хоть я и поклялась не прикасаться к этой книге.       Контрольная была сложной, но благодаря телепатии с моим добрым и понимающим соулмейтом, я написала её на пять (как это часто получается уже полгода), за что меня люто ненавидят одноклассники. Следующие уроки были скучные, и я на них забила, но Лена нет. Пришлось мне рисовать, маскируясь за учебником и напряжённо ждать ответа, пока она увлечённо слушала учителей.       — Хренова отличница, — пробурчала я себе под нос, от чего на меня покосились сидевшие рядом балбесы обыкновенные. — Чего?       Учебный день наконец-таки закончился. Все понеслись домой, сбивая с ног вставших на их пути зевак, и громко что-то обсуждали, пытаясь докричаться до собеседника сквозь этот шум. Любуясь этим хаосом, я наслаждалась музыкой, которую Лена слушала и, узнав, что мой верный друг — планшет разрядился, передавала и мне. Я уже говорила, что она добрая и понимающая?       — Саша, — протяжно крича кинулось мне на шею нечто мелкое и лохматое. Прервав связь я приобняла нахала и скинула обувь.       — Ты меня задушить решил? — засмеялась я.       Этот ритуал повторяется уже два года — я возвращаюсь со школы, а Ваня бросается мне на шею. И все два года я говорю одно и тоже, после чего тащу его на себе в гостиную и мы падаем на диван. Раздеться он мне не даёт.       — Этот нахал лишает меня твоего внимания, — возмутилась Лена.       — Не ревнуй.       — Буду! — Лена сказала это таким тоном, будто бы я только что попросила её не дышать.       Отпихнув гиперактивную малявку на другой конец дивана, я всё же смогла подняться на ноги и стянуть с себя куртку.       — Саша, кушать будешь? — С кухни, вместе с голосом мамы, доносились приятный запах и незатейливая, тихая мелодия ласкающая слух.       — Нет, мам, потом, когда папа придёт.       Как приятно посидеть в одиночестве, после тяжелого дня, и привести все свои мысли в порядок, забыть лица идиотов, зовущих себя моими одноклассниками. Именно так сказала бы я ещё полгода назад. Сейчас же мои мысли звучат примерно так:       — Как приятно ввалиться в свою тёмную (окно открыть забыла) пещеру и насладиться прекрасным голосом своего соулмейта и поржать над идиотами, зовущими себя нашими одноклассниками. Ещё и потренироваться нужно.       — В чём? — услышала я и подскочила на месте.       Совершенно не понимаю, это сбои в нашей связи или же признаки её укрепления, но ясно было то, что я помру, если Лена будет вот так возникать в моей голове, когда я её совсем не ожидаю услышать.       — У меня инфаркт скоро случится, — мысленно проорала я, от чего Лена засмеялась, а я опять зависла. — Как ты думаешь, это правда, что наша связь самая сильная?       — Было бы здорово, — вздохнула она, — мне многое хочется сделать.       Ей очень хотелось увидеть смешные рожи Вани, мои рисунки, посмотреть сериалы, не отвлекая родителей, появиться полупрозрачным фантомом прямо перед моим носом. Мне же просто хотелось увидеть её, проникнуть в её сны, услышать ритм её сердцебиения, увидеть улыбку. Телепатическая связь соулмейтов, если верить сказкам, самая сильная. Мысли могут очень многое, разум человека не достиг своего предела.       Я задумалась. За стенкой был слышен крик Вани, стащившего печенье с кухни, в гостиной работал телевизор, как всегда очень громко, сквозь неплотно закрытую дверь доносился аромат выпечки. Я сконцентрировалась и попыталась передать всё это Лене, но всё, чего мне удалось добиться, это головная боль. Ну, хоть что-то. Шумно выдохнув через нос, пародируя разъярённого быка, я пошла на кухню, как раз встретив папу.

***

      Классный час. Обожаю это время. Мы умудряемся решить все вопросы минут за пять, и всё остальное время коллективно страдаем хернёй. Не знаю почему, но, несмотря на возможность, никто из класса не сбегает. В основном мы устраиваем некое подобие дискотеки, а иногда играем, чаще всего в карты. Сегодня же мы решили озадачивать друг друга каверзными вопросами и ржать над ответами, ну или сидеть, в большинстве, с ошарашенными лицами. Причиной всеобщего шока стал ответ Анны Антоновны, классной нашей и биологички (да, да, она тоже не отрывается от коллектива), на заданный ей вопросик, а звучал он так:       — Слушайте, наш прошлый учитель биологии говорил, что гомосексуальность — болезнь, — начала я, крутанув бутыль от пива, допитую пятью минутами ранее (люблю своих одноклассников), — а как вы считаете?       Сразу говорю, это не мой вопрос, его Лена придумала.       — Нормально я к этому отношусь, — спокойно, как ёжик в норке, ответила женщина, — у меня даже девушка была, года два назад.       От данного признания Костя выронил телефон, Маша прикусила язык, Миронов выплюнул только что отпитый энергетик прямо на белоснежную рубашку Влада, после чего он, с матом, щеголял перед нами топлес, пытаясь найти в сумке футболку. Все остальные были в шоке. Я уже тоже хотела познакомить свой подбородок с не самым чистым в школе линолеумом, но меня остановил звук чего-то разбившегося и маты Лены, что слышала за пол года лишь раз, так что челюсть всё же отвалилась.       Анна Антонова изящно крутанула бутылку, после того как проржалась с нашей реакции, и её горлышко указало на меня.       — Да блядь, — буркнула я себе под нос, — сколько можно то?       — Ладно, мечтатель, ответь на мой вопрос и можешь просто ржать над этими бармоглотами, — улыбнулась женщина, и все напряглись.       — Не нравится мне ваша улыбка. — Сощурилась я и демонстративно, под чьё-то хихиканье, отодвинулась, — И почему мечтатель?       — Опиши мне, пожалуйста, человека, который тебе нравиться. И не ври, я полгода всматриваюсь в твоё мечтательное лицо и наблюдаю как ты влюблённым взглядом дырявишь стены.       Я покраснела, моргнула, побледнела, моргнула и поблагодарила всех богов за то, что Лена может услышать мои слова лишь если я этого захочу, по большей степени. Естественно я ещё не знала, что мы неожиданно вышли на новый уровень.       Естественно я влюбилась в неё. Естественно я не призналась. Естественно меня спалили и нашли-таки способ развязать мне язык.       — Что так резко, блин? — Я оглядела своих идиотов, которых прямо-таки трясло от любопытства и прокляла мир. — Вам что надо?       — Ну, паспортные данные я не спрашиваю. — Демон воплоти задумалась. — У вас, кажется, есть традиция. Скажи нам, что именно ты чувствуешь к нему, что он для тебя значит. Представь, как будто ты говоришь всё это ему или пишешь в дневник.       — Ладно… — Я облизнула пересохшие губы и задумалась. Через это прошёл весь класс и парой фраз я не отделаюсь. — Только не перебивайте предположениями, вы всё равно Её не знаете.       Весь класс, даже те, кто был как бы не заинтересован, тут же замер. Я не была душой компании, скорее я была одиночкой, сторонним наблюдателем иногда подающим голос или руку. Услышать от меня нечто подобное, это даже не редкость. Я никогда не открывалась классу настолько, но и не могла пойти против — традиция.       — Я влюблена в ангела, наверно, — начала я, подбирая слова. Мне очень хотелось, чтобы Лена это услышала, но я боялась её реакции, боялась быть отвергнутой и лишить себя лучшего друга, особенно если учесть то, что у неё недавно появился парень, — мне достаточно лишь услышать её смех, чтобы зависнуть. Я не знакома с ней в живую и не видела её лица, но мне хватает только услышать голос, и моё настроение, в какие бы глубины небытия оно не скатывалось, тут же поднимается. Я готова слушать её часами. Мне не страшно открываться ей, и я всегда теряю счёт времени, когда мы говорим. Во снах мой разум пытается представить её внешность. Она будит меня по утрам, и поэтому я полюбила просыпаться. Когда я слышу её голос, то чувствую себя целой и в то же время… как будто не хватает одно маленького кусочка пазла, вроде бы незаметного, но именно без этого маленького кусочка картина моей души не складывается в единый шедевр и стремится развалиться. Мне не хватает её улыбки, из-за чего немного больно, но всё теряет смысл когда я слышу её дыхание.       Всё это я говорила с закрытыми глазами, пытаясь представить себе образ невероятной девушки, что подобрала стихотворение к моему сердцу. Я делала это много раз, настолько много, что закончился скетчбук от моих попыток воспроизвести нежный портрет на грубой бумаге. В классе царила тишина.       — Ого, — ошарашенный голос Лены прозвучал в моей голове и я замерла, так и не успев открыть глаза. Она слышала? — Я и не знала…       Класс, будто ожидавший этого момента, ожил и началось обсуждение. Кто-то был удивлён, что это девушка, кто-то подбадривающе похлопал меня по плечу, но я не вслушивалась. Я была ошарашена тем, что моё признание дошло до адресата, и пыталась услышать её голос.       Как раз вовремя у меня зазвонил телефон и, подскочив с места, я выбежала из класса, направляясь в туалет, по пути сбрасывая звонок с незнакомого номера.       — Блинблинблинблинблин, где телефон? — прозвучали у меня в голове её мысли. — Виктор Георгиевич, можно выйти?       Я, ничего не понимая, вслушивалась в неровное дыхание, звуки шагов, биение сердца, гудки. Я услышала как хлопнула дверь, но к кабинкам никто не подошёл. Зажмурив глаза от оглушительного сердцебиения, я тут же их распахнула. Что это было?       Перед моими глазами предстал силуэт. Не веря своим предположениям, я вновь зажмурилась. Перед глазами предстала девушка. Распущенные, длинные рыжие волосы падали на лицо, прикрывая немного бледную кожу. Девушка нервно закусила нижнюю губу и тарабанила пальцами по несчастной раковине, прижимая к уху телефон. Я видела Лену, точнее, её отражение. Она откинула волосы и посмотрела в зеркало, я увидела большие голубые глаза, и в глубине сознания зародилась мысль о том, что я уже видела это лицо. Невольно приглядевшись, я увидела разрисованную и местами разбитую плитку стены туалета, в котором сейчас нахожусь я, а снаружи кто-то нервно пытает бедную раковину. Что?!       — Милая, ты уже соскучилась? — услышала я слащавый голос в своей голове. Стоп, это же Мишка Миронов?! Так это он встречается с моим ангелом? — Могла бы потерпеть ещё пять минут, и увидела бы меня воочую.       Ох не тебя я хочу увидеть, — мелькнули у меня в голове мысли Лены, а затем всё пропало.       Образ, мысли, биение сердца исчезли из моего разума, и я уже начала паниковать, но за дверью кабинки послышался приятный, завораживающий, дурманящий разум и такой родной голос.       — Я не хотела причинять тебе боль и я не смеюсь над твоими чувствами, но… Миша, я не могу больше с тобой встречаться… Нет, всё прекрасно, просто есть человек, которого я очень люблю, и не могу больше держать это внутри. — Девушка срывалась, я ощущала холод стены, к которой она прислонилась, и всё ещё не верила в происходящее. Сконцентрировавшись, я вновь услышала её мысли и невнятное бормотание ничего не понимающего парня.       — Прости, — почти шепотом, сквозь слёзы произнесла Лена и повесила трубку. Её следующие слова были уже обращены ко мне. — Алекс, ты слышишь? Прости, я не хотела подслушивать. Я даже не знала, получится ли у меня, я просто слышала какие-то помехи в твоих мыслях и решила попробовать.       Я улыбнулась и поднялась на ноги. Это она. Она рядом. Она сидит за дверью. Я могу её увидеть.       — Я верю в чудеса, как дети верят в сказки. Возьму и соберу мечты волшебной краски. — Я открыла замок кабинки и вышла. — И распишу весь мир узором чувств красивым, чтоб каждый в мире был влюблённым и любимым.       На меня посмотрела пара голубых, удивлённых глаз, а я просто опустилась перед девушкой на колени и нежно прикоснулась к её щеке.       — Я могу тебя увидеть, — прошептала я, одновременно говоря это и мысленно, слыша это в своей голове.       — Я могу тебя увидеть, — повторила она и притянула меня за воротник блузки.       Секунда, и я уже целую нежные губы своего соулмейта, чувствуя себя самым счастливым человеком во всей вселенной.