*
Винсент и Гидеон продолжали идти. Силы покидали их, а тоннель никак не хотел кончаться. Наконец, вдалеке показался еле заметный свет, и через десять минут они стояли перед каменной лестницей ведущей наверх, упирающейся в каменный люк. По бокам, на стенах были установлены все те же магические кристаллы, но светили они более тусклым и бледным желтым светом. «Похоже, это выход…» - сказал слабым голосом Гидеон. Винсент погасил магический свет на конце своего рога и начал подниматься вверх. Гидеон последовал за ним, медленно переставляя копыта. Когда лестница уперлась в люк на полу, Винсент попытался открыть его, но тот оказался довольно тяжелым. Он захватил его магией и изо всех сил уперся в него обоими копытами. Люк медленно открылся, и когда Винсент и Гидеон поднялись наверх они оказались на опушке леса. Рядом лежала земля, ранее прикрывавшая люк. В тридцати метрах проходила железная дорога, за которой простиралась равнина. Из-за горизонта медленно вставало солнце, разгораясь рассветным светом. Винсент обернулся, магией закрыл люк, накрыл его пластом земли, который упал при открытии, и посмотрел на Гидеона: - Ну, ты как? – спросил Винсент, не ожидая услышать позитивный ответ. - А? Я? Я… Со мной все в порядке… - ответил Гидеон, стараясь сосредоточить взгляд на лице Винсента. Выглядел он истощенным и невероятно уставшим. В отличие от Винсента, успевшего немного поспать и принять антисонное зелье перед походом в поместье Альтери, Гидеон не спал уже порядка восемнадцати часов. - Хорошо… - ответил Винсент и огляделся. Примерно в двухстах метрах от их с Гидеоном нынешнего положения виднелась маленькая станция. Винсент пошел к рельсам, и Гидеон последовал за ним. Вдоль рельс они шли пару минут, пока наконец не достигли станции. Станция представляла из себя небольшое деревянное строение с несколькими лавками под деревянной крышей, опирающейся на деревянные столбы. В середине каменной платформы, на которой стояла станция, также была деревянная колонна, на которой были выжжены название станции, список ближайших поселений с указанием направления света и расстояния и часы остановки поезда. Выше списков в колонну были вмонтированы кристальные часы, согласно которым сейчас было шесть утра, а поезд навестит одинокую станцию Мидлхиллс примерно через два-три часа. Пока Винсент понял это, Гидеон лег на одну из скамей. Холодный ветер трепал его шерстку, заставляя трястись и выдыхать клубы пара. Отойдя от колонны, и развернувшись, Винсент поспешил к своему спутнику. Увидев, как тот замерзает, Винсент помедлил еще пару секунд и магией расстегнул застежку плаща на своей шее. Та легко щелкнула, плащ, окутанный красным облаком магии, взлетел в воздух и мягко приземлился на Гидеона. Пусть он почти не грел и слабо защищал от ветра, это было наименьшее, что в ту секунду мог сделать Винсент для своего спасителя. Усевшись на оставшуюся часть лавки, Винсент посмотрел сначала на восходящие солнце, а затем вновь на Гидеона. Тот за пару минут уже успел заснуть, и, благодаря плащу, перестал дрожать. То, как безмятежно и беззащитно выглядел спящий напарник, для Винсента было непривычным и милым, что на лице у него невольно появилась улыбка. Он в целом уже не помнил, когда последний раз искренне чему-то улыбался, и сейчас слегка удивился собственным эмоциям. Ему уже с давних пор не приходилось беспокоится ни за кого, кроме себя. Но сейчас он, вопреки всем ожиданиям, чувствовал желание помочь Гидеону. Не только от того, что был перед ним в долгу, но и поскольку понимал какого это, потерять близкого пони, пусть даже и на время. К тому же, для Винсента Гидеон не был похожим на обычного аристократа: не оскорблял его, не называл ничтожеством, не указывал на грязный плащ и в целом вел себя вполне обычно. В раздумьях Винсент провел около трех часов, пока вдалеке не послышался грохот колес поезда. Через пять минут у перрона остановился состав. Винсент быстро поднялся и разбудил Гидеона. Тот по-прежнему был сонным и с трудом проснулся. Вместе они вошли и поняли, что вагон абсолютно пуст. Выбрав одно из мест, они положили седельные сумки под стол. В вагон вошла молодая кобылка, которая несла в чехле на боку карандаш и дощечку с приложенным к ней листком: - Здравствуйте ребята. Куда едете? - Здравствуйте. Нам надо в Поннивилль… - ответил Винсент. - Ясненько. С вас по двадцать битсов… - сказала кобылка, и Винсент магией открыл сумку, из которой начали вылетать одна за другой золотые монеты, - И дайте записать ваши имена. - Я Реддаст, а это Ги… Скайшайн, - сказал Винсент, смотря на вновь спящего Гидеона. - Реддаст… Скайшайн… Готово! Хорошей вам поездки, - кобылка зубами вставила карандаш и дощечку с листком обратно в боковой чехол, сгребла золотые монеты со стола в сумку, которая находилась на другом боку и удалилась, закрыв за собой дверь вагона. Солнце уже успело выйти из-за горизонта и освещало холмики, оставляя за ними небольшие тени, так что те начинали напоминать огромные волны. Винсент смотрел в окно, наблюдая за тем как перед ним плывут деревья, холмы, равнины, периодически сменяемые деревушками и полями с еще так и не собранной пшеницей. Винсента это невероятно завораживало, и, наверное, он бы понаблюдал весь путь до Понивилля, если бы через час не почувствовал невероятную усталость. Действие зелья прошло, и бессонная ночь дала о себе знать. Винсент отвел взгляд от окна и улегся на свое место, закрыл глаза и уснул. Сны ему уже давно не снились, но в этот раз перед ним предстал какой-то песчаный храм. Стены были сделаны из песчаника, и стояли прямо на песке. Все это напоминало Винсенту о Кастере и старых руинах, где он нередко играл в одиночестве. Ему всегда было интересно, кто и зачем строил все эти храмы, но никто не мог ему это рассказать. Сейчас он стоял в просторном зале квадратной формы, где не было выхода. В вырезанные под потолком окна лился яркий солнечный свет. В середине холла из песка выходил маленький квадратный пьедестал. Винсент подошел поближе и увидел, что на нем лежит небольшая каменная шкатулка и ключ. Первая мысль, которая пришла ему в голову, была взять ключ и открыть шкатулку. Но, как только он подумал об этом, он почему-то вдруг почувствовал, как все внутри него сжимается. Невероятный страх сковал его движения, и он не смел пошевелиться. Винсент попытался отойти от шкатулки, понемногу успокоится. Его разрывало нежелание снова пытаться подойти к пьедесталу ближе и невероятное любопытство. Вдруг Винсент открыл глаза. Солнце светило с противоположной стороны вагона. Гидеон сидел, поджав под себя ноги, и смотрел в окно, явно о чем то, думая. Винсент пошевельнулся, и Гидеон посмотрел на него: - О, ты проснулся. - Да… Который час? – спросил, протирая глаза, Винсент. - Пол шестого. - Как давно проснулся? - Час назад. Не хочу проспать всю дорогу. Да и к тому же когда приедем в Понивилль будет уже ночь, скорее всего, когда мы найдем моих родителей, мы отправимся обратно в поместье, восстанавливать его и готовится к новому граду из этих взрывающихся штук. Отосплюсь в дороге. - Как скажешь… - Надеюсь, они в порядке… - задумчиво сказал Гидеон. - Не переживай… Уверен с ними все хорошо… - ответил Винсент.*
Стеллария сидела в библиотеке и вчитывалась в книгу по антропологии, которую написал Астериэль. Книга эта была крайне спорной, по мнению многих светлых умов Эквестрии, а от того не пользовалась большой популярностью. Являлась она систематизированной адаптацией древних записей о людях, содержащая также дополнительные материалы из исследований автора, такие как карты с соответствующими полями расселения людей, пони и других рас, рисунки различных артефактов, связанных с двуногими. Стеллария относилась к труду Астериэля с большим трепетом, и даже такие лженаучные работы воспринимались ею довольно тепло. Она считала, что народ сложно заставить забыть что-то важное, тем более если это что-то масштабное и страшное. Просидев весь день за этой и еще несколькими книгами, на которые ссылался Астериэль в своей работе, она пыталась переварить всю полученную ею информацию. Учитывая, что она правила уже пять сотен лет, что являлось просто невероятным сроком по меркам остальных правителей Эквестрии, пятнадцать тысяч лет для нее казались не таким уж и большим количеством времени. Но, согласно данным из книги, именно периодом в тринадцать с половиной тысяч лет до объединения Эквестрии датированы первые записи с упоминанием людей. Описание иногда разнилось, но в целом всегда имело общие черты: высокие, ходящие на двух своеобразных копытах, лысые, за исключением головы и лица, имеющие маленькие мордочки и глаза, всеядные, способные к осмысленному общению. По направлению развития технологий на тот момент люди существенно отличались от пони. По причине неспособности использовать магию они находили способы обходится без нее, благодаря сложным механизмам и приспособлениям. Именно они представили пони революционную технологию колеса, подсказали, как можно использовать энергию воды и ветра, чтобы перемалывать зерно в муку, или как с помощью шара, наполненного горячим воздухом, можно подняться высоко в небо и оглядеть окрестности без помощи крыльев. В ответ пони научили людей грамоте, сложному счету и показали основы алхимии. Пусть люди не могли также умело взаимодействовать с рудами, моментально очищать их и трансмутировать, они быстро научились делать это с помощью высокой температуры в печах, что позволяло отливать большое количество разных вещей любому обученному человеку, причем куда быстрее, чем с помощью магии. Насколько известно из некоторых древних манускриптов, среди людей были те, кто имел способности к магии, но даже самые сильные из них колдовали не сильнее подготовленного единорога. На протяжении долгого времени между людьми и пони сохранялся мир. Обе расы беззаботно жили на территории всей нынешней Эквестрии, помогая пони отражать атаки драконов, алмазных псов и грифонов. Все соседние королевства жили в мире, и люди являлись неким связующим звеном между всеми ними. Однако за десять тысяч лет до объединения Эквестрии люди взбунтовались. Неизвестно, кто начал восстание, но оно было быстрым и всеобъемлющим. Все люди требовали отдать им под контроль солнце и луну, уверяя, что среди них есть тот, кто способен повелевать небом. Среди них действительно был маг, по имени Рерай, которых сказал, что может поднять солнце и луну одновременно. В ту ночь Рераю позволили поднять солнце и луну, создав затмение, и доказать всем свою силу. И когда тот встал на Солнечный шпиль, возвел руки к небу, луна и солнце начали медленно подниматься с разных сторон света и сошлись ровно посередине, пони внизу ужаснулись, а люди возрадовались. Рерай подошел к краю и крикнул: “Люди и пони! Я не хочу ввергать вас в пучину вражды из-за того, что является нашим родителем в равной степени. Во всех нас есть часть солнца и луны, и мы не должны делить их. Я лишь хочу, чтобы люди и пони вместе поднимали солнце по утрам и опускали его на закате. Вместе поднимали ночью луну и опускали ее на рассвете”. Но, когда Рерай закончил и снизу послышались одобрительные возгласы, Иврон, король Кантерлотского королевства и глава лидеров всех королевств, воткнул в спину Рерая кинжал. Тот мог развернуться и убить Иврона одним заклинанием, но не стал. Пошатнувшись, Рерай упал с башни. Несколько единорогов поймали его тело магией и положили наземь. Люди столпились вокруг истекающего кровью Рерая, не понимая, что случилось. Собрав последние силы, Рерай прошептал: “Да будет так”. Сказав это, он закрыл глаза и умер. После этого началась невероятно кровопролитная битва, в ходе которой погибло несчетное количество простых пони и людей. В глазах людей, в которых прежде горела надежда, теперь была лишь ненависть. В глазах пони, в которых прежде было счастье, теперь был лишь страх. Собрав силы пони дали отпор людям, оттеснив их на запад. Когда у людей не осталось больше пути к отступлению, они соорудили огромные корабли и, погрузившись на них, уплыли далеко на запад, на встречу Великому шторму. На этом эра людей закончилась, и многие королевства объединились, разделив всю Эквестрию на западное, центральное и восточное королевство. Осознавая все это, Стеллария понимала, что люди ничего не забыли, и приплыли именно за местью. Ее очень пугало то, как, по описанию манускриптов, люди быстро учились и совершенствовали свои технологии, и то, что они могли придумать более чем за тринадцать тысяч лет ведомые ненавистью к пони, которая текла у них в жилах. Звук открывающейся двери прервал поток мыслей Стелларии. Она повернулась и увидела Луксимора, стоящего в дверном проеме: - Привет, дорогая. - Привет, Лукси. - Я не видел тебя с самого утра. Неужели, ты весь день провела здесь? - Да… Мне просто надо было кое-что узнать. - Ну, что же ты читала? – с интересом спросил Луксимор, магией поднимая одну из книг со стола Стелларии. Книга подлетела к нему, блеснув посеребренными буквами на обложке: “Артефакты человеческой цивилизации”. Улыбка на морде Луксимора тут же пропала, сменившись раздраженной усталостью. – О звезды… Сначала Астериэль, теперь ты… - Луксимор послушай… - Нет, ты меня послушай, Стеллария. Я понимаю, что сказал Финн, когда прилетел в Кантерлот, но не стоит верить первому же слову. - Почему мне не стоит ему верить? - Потому что он раненый летел от Ванхувера до Кантерлота. - Но… - От Ванхувера до Кантерлота! Я вообще не понимаю, как он жив остался! В таком состоянии могут не то, что люди, деревья летающие померещиться. - Неужели, ты не веришь Астериэлю? - Верю. Но не стоит маниакально исследовать сказки старых пони в попытка узнать что то о реальном враге. - Ладно… Мне просто хотелось вникнуть в суть этой теории. Я еще ничего не могу утверждать. - Ты меня прости, я весь и так на нервах, куча поручений, на западе вовсе война идет с этими людьми, и все вокруг будто помешались… - Тебе просто нужно немного поспать. Пойдем… - Стеллария встала из-за стола, затушила свечу, подошла к Луксимору, поцеловала его, и они вместе вышли из библиотеки, закрыв тяжелую дубовую дверь.