*
Зеленый брезент, из которого состояла крыша военной палатки колыхалась, с улицы доносился звук ветра. Мысли в голове белого единорога были затуманены, словно в тот роковой вечер в поместье. Казалось, он полностью выпал за пределы потока времени. Гидеон медленно открыл глаза, перевернулся набок и огляделся. Справа стояла кровать, такая же, как и та, на которой лежал он сам. Отличие было лишь в том, что она пустовала, словно тот кто там спал не так давно проснулся и ушел. “Винсент…” – тихо прошептал себе под нос единорог. В голове тут же возникли воспоминания о поезде, об обстреле и о крушении. Гидеон попытался подняться, но в момент тяжесть окутала его тело, мышцы стали деревянными. Сонливость все еще давила на него, словно огромная гора, желание закрыть глаза и вновь провалиться в бессознательный сон с каждой секундой лишь увеличивалось. Пересилив себя, Гидеон все же смог сорваться с кровати и встав на подрагивающие копыта медленно выйти из палатки. На улице был туман, лил мелкий дождь, сквозь мглистую пелену просвечивало недавно взошедшее солнце. Звуки, кроме отголосков падающих капель и шелеста листвы, словно испарились, придав лесу вокруг нереальности. Где-то вдалеке словно раздавался хор, эхо которого легкими волнами разносилось среди густых крон и улетало в бесконечность. Гидеон стоял в нерешительности. Туман и эти голоса манили его, тянули к себе словно сокрытая веками тайна мироздания, в то же время страша своей неизведанностью и загадочностью, тем, что таилось где-то там, в глубине… Шли секунды, минуты, часы, года… Наконец, что то внутри белого единорога надломилось, и он медленно побрел вперед. Спустя минуту он вышел с поляны, где стояла его палатка и пересёк границу леса. Не отдавая себе отчет, Гидеон шел навстречу голосам, среди однообразных деревьев, расплывающихся в белых клубах туман. С каждой секундой голоса приближались, хор становился все более отчетливыми, но слова единорог все еще разобрать не мог. Он уже давно потерял всякие ориентиры, и даже не помнил, как вернуться назад. Он шел и шел, хруст влажной листвы сопровождал каждый его шаг, наполняя лес острым непривычным звуком, который тут же тонул в туманной дали. Разум его словно отделился от тела, готовый пропасть в безбрежной пустоте, поглощённый этой божественной мелодией. Казалось, перед ним расстилалась невидимая тропа, которая вила его среди длинных стволов и кустарников, через маленькие поляны и холмики… Гидеон и сам не понял, как вышел из леса. Лишь через пару секунд мозг его сознал происходящее. Перед ним раскинулось огромное озеро, границы которого застилал туман, над которым, будто в облаках виднелись белоснежные вершины гор. Он все еще слышал голоса, которые доносились словно из центра озера, маня его и к себе. Единорог стоял в нерешительности. Время вновь остановилось, момент медленно начал обращаться вечностью. Мелкий дождь прекратился, вновь подул легкий ветер. Пошатнувшись, Гидеон сделал шаг. За тем еще один. Постепенно он приближался к границе воды, недвижимой и тихой словно жидкое серебро. Поколебавшись еще мгновение, Гидеон ступил в воду, слегка холодную и кристально чистую. Еще пару шагов и он уже стоял по колени в озере. Теперь он мог различить отдельные слова. Древние, давно забытые народом, они словно раздавались с неба, вложенные в уста пони самими солнцем и луной. Еще шаг. Еще. Теперь воды касалась белой груди единорога, заставляя еще явственнее слышать голоса. Разум Гидеона вновь начал постепенно отделяться от тела, стараясь сильнее приблизится к таинственной сущности песни, которая теперь, казалось, наполняла собой все вокруг. Его словно окутало нечто легкое и мягкое, похожее на невесомую шелковую ткань. На миг все его тело дрогнуло и ему показалось что он падает в белесую пустоту, навстречу прекрасным голосам… Сквозь божественные слова и легкий шум ветра он услышал голос. Он словно был где-то далеко и этот еле пробивался сквозь то, что окружало сознание единорога сейчас. Он вновь услышал его и понял, что кто-то кричит его имя. “Гидеон!” – вновь разнеслось эхом над долиной. За тем он услышал звук расплескивающейся воды и что-то крепко взяло его за копыто: - Гидеон! – вновь прокричал Винсент с ужасом на лице. - В… Винсент? – нерешительно спросил Гидеон, пытаясь прийти в себя. - Господи, Гидеон, что ты здесь делаешь?! Я вернулся в лагерь, а тебя там нет! Мы весь лес обыскали! Как ты сюда добрался за час?! - Я… За час? Но… - Зачем ты вошел в озеро? Весь шатаешься! Ты же мог утонуть?! - Но… Голоса… - Голоса? – с легким испугом спросил темный единорог. - Голоса… Они там, ты не слышишь? – Гидеон указал подрагивающим копытом туда, откуда прежде раздавался хор, который теперь сменила лишь легкая тишина и шум ветра. - Нет Гидеон, я… Я не слышу… —прислонив копыто к лбу друга сказал Винсент. – Боже, Гидеон, у тебя жар! Пойдем скорее назад, тебе нужно срочно согреться! Винсент вновь взял копыто друга и решительно повел того в сторону лагеря. От их движения, по глади воды расходились мелкие волны, через пару секунд быстро обращающиеся в ничто. Выходя из озера, Гидеон все еще глядел назад, стараясь услышать хоть что-то, но безрезультатно. Голоса исчезли, оставив после себя лишь еле слышимый шум ветра, слегка поглаживающего озеро, сокрытое в загадочной пелене рассветного тумана.*
Остановить можно все. Пони, телегу, поезд, солнце и луну… Все, кроме войны. Война не может просто взять и прекратиться в один момент, словно по воле волшебства. Страх порождает гнев, гнев порождает смерть, смерть порождает страх. Этот цикл невозможно просто взять и разорвать, он должен распасться сам, иначе никак. Вот уже как две недели Эквестрии официально находится в состоянии войны. За это время произошло не мало всего. Было мобилизовано свыше десяти миллионов пони, включая около ста тысяч единорогов. К сожалению, огромное количество новобранцев отрицательно сказалось на запас провианта, медикаментов, обмундирования и оружия. Все, даже самые захудалые кузницы со всех концов Эквестрии в экстренном порядке получили поставки руд, дерева и угля для изготовления оружия по государственному контракту, отдавая фактически регулярный продукт в три дорого. Так же произошло и со всеми ателье и аптеками. Для экстренного взращивания еды были собраны лучшие агромаги и алхиими со всей страны. Как раз сейчас, Луксимор сидел в своем кабинете и перепроверял многочисленные договоры и соглашения, которые вскоре должны будут разлететься по разным уголкам великой и необъятной. Непривычно подписывать контракты, где при пересчете стоимости выходит, что один стандартный полуторный меч стоит не стандартные тридцать битсов а чуть ли не под сто. Король никогда не был жадным, однако некое подсознательное стремление к экономии все же иногда проявлялось в нем. В обычной ситуации он бы не стал возражать если за действительно красивый искусно сделанный клинок с него взяли бы подобную сумму, однако в случае когда ты платишь за обыкновенный меч, к тому же еще и отдаешь все нужные для его изготовления материалы, а таких мечей тебе нужно в количестве десяти миллионов штук минимум волей неволей к горлу медленно будет подступать ком отчаяния. Конечно, он уже обсудил это со Стелларией и вроде они поняли что это единственный способ справится с поставками… Но все же что-то не давало Луксимору покоя. Казалось он что-то упускает… Встав из-за стола, он магией подхватил кипу писем для прочтения, перенес их в наплечную сумку, перекинул ту через плечо, подошел к двери и вышел в коридор. Вдоль стен тянулись прохладные потоки воздуха, уносящиеся в различных направлениях. Устремившись к лестнице вниз, король спустился на несколько этажей и оказался у двери в сад. Ступив на прохладную влажную землю, Луксимор проследовал вглубь, где среди крон невысоких дерев стояла маленькая белоснежная беседка со столиком. Рядом с ней как обычно дежурил один из слуг. Заметив короля, молодой пони во фраке весь встрепенулся, выпрямился словно натянутая струна на лютне и с серьезным видом медленно откланялся, да так искусно и плавно, будто это действия было смыслом всей его жизни. Сам Луксимор, смерив подопечного добрым взглядом велел принести чаю. Спустя десяток секунд жеребец уже скрылся за деревянной дверью, в которую до этого вошел аликорн, а еще через пару минут, на белый деревянный столик приземлился окутанный магией самовар, красивая фарфоровая чашка с росписью, хрустальная сахарница и небольшая серебряная ложечка с оранжевым кристаллом на конце. Вновь откланявшись, слуга во фраке удалился, оставив короля наедине с природой. Вскрыв первый конверт, Луксимор приступил к чтению. Это был отчет о распределении оставшихся ресурсов по Эквестрии. Бегло взглянув на цифры и названия городов, он отложил бумагу в сторону и принялся за следующий конверт. В нем говорилось о том какие шахты в данный момент находятся на территории активных боевых действий и могут пострадать или быть захваченными врагом. Пусть этот список и не был столь велик, но настроение у Луксимора немного испортилось. Западные шахты являются крупнейшими источниками золота и магических кристаллов в Эквестрии, их потеря может стать сильнейшим ударом для всей экономики страны, что особенно нежелательно в нынешней политической ситуации. Положив список поверх прошлого письма, король раскрыл следующий конверт… Так прошло незаметно около получаса, за это время Луксимор успел разобрать почти все письма и сейчас чувствовал себя несколько лучше благодаря тому, что наконец разобрался со всем этим грузом, который лежал у него на плечах. Однако перед ним все еще лежал темный конверт из обработанной бумаги. Письма в таких конвертах он получал только от одного пони - Астериэля. С небольшим сомнением Луксимор вскрыл конверт и начал читать: "Ваше Величество, Исходя из информации которой я располагаю в данный момент остро стоит проблема нехватки оружия и военной одежды. Я понимаю, что в данный момент нет иного выхода как заключить тендерные контракты на поставку данных вещей, однако я хотел предложить вам некую альтернативу, которая возможно сможет вас заинтересовать и помочь нам с решением данной проблемы. Насколько вы помните, около года назад я запатентовал и представил вам свой прототип двигателя внешнего сгорания. Во избежание недопонимания напомню вам примерный принцип его работы: внутри металлического цилиндра имеется поршень и вытеснитель. На стороне цилиндра ближайшей к маховику находится радиатор, с другой стороны осуществляется нагрев механизма. На первом этапе воздух в дальнем конце цилиндра нагревается и расширяется, тем самым оказывая давление на поршень, что приводит к началу работы. После этого, рабочий поршень двигается по направлению к маховику, а вытеснитель напротив движется вперед, заставляя нагревшийся воздух переходить в ближний конец цилиндра и охлаждаться за счет радиатора. Далее рабочий поршень начинает двигать вперед, а вытеснитель напротив отдаляется от горячего конца цилиндра, тем самым освобождая место для остывшего воздуха. Этот самый воздух поступает в горячий конец цилиндра, нагревается и расширяется, тем самым запуская цикл вновь. Данный двигатель крайне стабильный, безопасный и почти не требующий обслуживания. Ранее я уже предлагал некоторые идеи для его применения, однако сейчас я ясно могу сказать, что это открытие может стать поистине революционным для нашей системы производства благ. На данный момент я имею на руках готовый проект первого в истории центра фабричного производства. Если вы готовы рассмотреть мое предложение, прошу вас назначить время совещание для согласования проекта с инженерно-строительной комиссией и подписания соответствующей документации для официального начала строительства. Надеюсь на ваш скорый ответ. Ваш верный слуга, А. Цереус" Легкий порыв ветра пошатнул кроны деревьев вместе с листвой, заставив все вокруг слегка шуршать. Чай в чашке покрылся еле заметными волнами, и стал похож на маленькое море. Где-то неподалеку послышался звук птиц, перелетающих с одной ветки на другую. Земля украсилась следами от капель слетевшей с травы и кустарников росы. Солнце ярко освещало сад, а вместе с ним и белую шерстку короля, на лице которого появилась легкая улыбка, а в глазах засверкал огонек веры и надежды на перемены…