Жизнь после Рагнарёка

Локи шёл в, отведенную ему некогда, комнату. Полученный результат от диалога с Сиф должен был успокоить, ведь он добился, чего хотел. Она ненавидит его. Но зачем тогда он шёл к воительнице? Трикстер и сам не знал. Извиниться, объяснить или просто убедиться, что она в порядке? Бред. Локи остановился в нескольких метрах от двери и развернулся. Уйти сейчас и не попадаться на глаза воительницы было бы лучшим решением. Глубоко выдохнув, царевич запустил длинные пальцы в смолянистые волосы. — Бог Обмана, а себе соврать не в силах, — бормоча проговорил трикстер, чувствуя отвращение к самому себе. Сейчас он вел себя, словно влюблённый юнец, ненароком обидевший прекрасную деву. Ты любишь её. Слова брата заставили Локи нервно сглотнуть. Громовержец не спрашивал, а утверждал. Прийти к такому умозаключению братец вряд ли бы смог самостоятельно. Отбросив бредовые мысли, Локи, накинув морок, подошёл к двери. Дверь оказалась не заперта и царевич тихой поступью вошёл. Воительница спала свернувшись калачиком, словно ребёнок. Чёрные длинные волосы разметались по подушке, несколько прядей спадали на лицо. Грозная и неприступная воительница выглядела хрупкой и уязвимой девой, нуждающейся в любви и защите. Прекрасная и такая далекая мечта. Именно мечта. Локи помнил их знакомство и прекрасный омут карих глаз, что глядели на него с неподдельным интересом. Но страсть к подвигам и приключениям отдалила их друг от друга, а потом и вовсе разлучила. Желание доказать отцу и всему Асгарду, что юная дева способна быть воином и сражаться наравне с мужчиной, окончательно сблизило воительницу с громовержцем. Сейчас Сиф изменилась. В последнюю их встречу, до того как царевич начал скрываться под чужой личиной, она была другой. Решительной, уверенной, безрассудно помогающей громовержцу освободить его непутевого брата вопреки воле Всеотца. Я тоже скучал, Сиф. Локи подошёл к краю кровати и аккуратно убрал пряди волос. Сиф спала крепким сном, но Бог Обмана все же боялся потревожить воительницу. Губы трикстера что-то беззвучно прошептали, и на лицо девушки осыпалась пыльца, отдавая её в объятия Морфея. Кончиками пальцев трикстер коснулся лица воительницы, очерчивая скулы и припухлые губы. Локи чувствовал жар во всем теле, который становился все больше, оттесняя здравый смысл на задворки сознания. Ещё мгновение и он нежно целует губы Сиф. Спустя минуту, что показалась прекрасным мигом, Локи отстранился тяжело дыша. Мало. Но она никогда не будет его. Она не захочет быть с лжецом и предателем. Рядом с ним она всегда будет в опасности. Локи чувствовал себя сосудом из желаний и противоречий. Тихо встав, трикстер вышел, погружённый в свои мысли, не замечая посторонних глаз. Громовержец сидел в просторном кресле своей комнаты, как раздался стук в дверь. Нежданный гость, не дожидаясь разрешения, вошёл. Тор только успел убрать от глаза и большей части лица огромную бутылку с какой-то жидкостью. Нежданным гостем оказался не кто иной, как Брунхильда. Беглым взглядом валькирия оценила серьезность травмы и поджала губы, сдерживая улыбку. — Я бы подумала, что это Халк тебя неудачно обнял, но он еще Беннер. Я только от него. Кто же тебя так? — Локи, — кратко поведал громовержец, возвращая холодный сосуд к лицу. — Локи! — удивлённо воскликнула валькирия. — Неплохо. Буду знать, что в рукопашном бою с ним стоит быть повнимательней, — Брунхильда, в приподнятом настроении, села в кресло напротив. — Чем же ты так разгневал его величество? — Брунхильда! Довольно с меня расспросов, хватит. Чего ты хочешь добиться, постоянно сталкивая Локи и Сиф в конфликт? — Я… Раздался стук в дверь. Тор тяжело выдохнул. — Входите. Хеймдалль учтиво склонил голову. Взгляд жёлтых глаз хранителя выражал тревогу. — Мой Царь. У меня новости и, боюсь, не самые хорошие. Страж поведал об увиденном и, спустя несколько минут, громовержец ожидал всех в центральном зале корабля. Первыми пришли Вольштагг и Фандрал, которых привел Хеймдалль. Валькирия решила позвать Сиф и, заодно, поговорить. Но не дойдя до комнаты воительницы, Брунхильда застыла за углом, наблюдая занимательную картину. Из комнаты выходил Локи. С задумчивым выражением лица он направился в сторону комнаты громовержца. Валькирия, выждав несколько минут, направилась в комнату к Сиф. Легонько постучав и не услышав ответа, она вошла. Валькирия удивилась, Сиф спала и, повидимому, спала крепко. Толкнув легонько несколько раз в плечо воительницу, Брунхильда взяла кувшин с водой и вылила содержимое в лицо Сиф. Мгновение и к шее валькирии был приставлен кинжал, который Локи так и не забрал.  — Что ты здесь делаешь? — злость, что исходила от воительницы, была более чем настоящей, и Брунхильда сразу отбросила вариант, что Сиф могла притворятся. Но тогда что же здесь делал Локи?  — Тор собирает всех, — валькирия отступила на шаг и хотела уходить, но в последнее мгновение передумала.  — Извини за воду. Я не могла тебя разбудить. Сиф стояла посреди комнаты переводя дыхание от резкого пробуждения. Впервые за долгое время ей снилось не детство и тюрьма Асгарда, а что-то приятное и такое реальное. Сиф легла на кровать, закрывая глаза и вспоминая сон. Ей снились зелёные поля с высокой травой и невероятно голубое небо, где-то рядом слышался плеск воды. Мужские руки обвили талию, притягивая воительницу спиной к мужской груди. Сиф не боялась, отчего-то ей было спокойно и хорошо. Мужская рука скользнула по позвоночнику принеся с собой прохладу ощущаемою сквозь одежду. Лёгким движением, незнакомец вытянул из волос воительницы широкую ленту, что собирала длинные чёрные волосы в небрежный хвост. Сиф посетило знакомое чувство дежавю. Темно-красная лента аккуратно легла на глаза. Незнакомец обошёл, останавливаясь напротив воительницы. Даже с завязанными глазами Сиф чувствовала его блуждающий, лукавый взгляд. Прохладные пальцы коснулись лица, очерчивая скулы и губы. Затем, такие же прохладные губы нежно коснулись её горячих губ. Сиф открыла глаза, приложив пальцы к губам, что, казалось, до сих пор хранили поцелуй, полученный во сне.