Там Высоко. Хроники Вергилия

***

Девочка увлекает их за собой куда-то на окраину города, совсем забыв про мать, а недовольная блондинка, то и дело оступаясь на своих высоких каблуках, плетется позади. Вергилий, временно возложив свою важную обязанность — «приглядывать за братом, чтоб не сбежал» — на Кэтти — уж от девчонки он точно не сбежит, особенно от такой навязчивой и прилипчивой девчонки, теперь пристальным взглядом сканировал местность, прислушиваясь к внутренним рецепторам, ощущающим приближение врага. После избавления от плена его чутье сильно обострилось, многие органы чувств улучшили свою работу и перешли на новые режимы. Пребывание в камере Мундуса, серебряное кресло, так и не разгаданные до конца тайны, не проявившаяся полностью в памяти мозаика совершившихся событий, которые он так и не смог проанализировать и разобрать, все это имело не только глубокое отрицательное воздействие на организм. Ему еще долго придется работать над собой, чтобы осознать и понять все изменения, их плюсы и минусы, найти выход из тупика и дальнейший путь в жизни. Пока что ясно только одно. Он стал более демоном, чем был до сих пор. А раз так, он может чувствовать и других демонов. Но пока опасности он не чует. Кэтти трещит без умолку, дергая руку несчастного Данте то в одну, то в другую сторону, оживленно что-то рассказывая и показывая. Вергилий, мысленно прочесывая местность на предмет демонической энергии, отстраненно замечает, что девочка еще ни разу не назвала имени того, к кому их ведет. Только «дедушка» и все тут. Резкий сигнал, отдавшийся в мозг от рецепторов, вырывает его из задумчивости. Вергилий вскидывает глаза и замечает впереди, уже за чертой города, небольшой особнячок, окруженный кованной высокой оградой. От него волнами исходят потоки демонической энергии. В эфире раздается треск. Скосив взгляд на брата, Вергилий убеждается, что тот тоже напряжен. Он снова боится. Нахмурившись, младший нефилим пробует тронуть магнитное поле, проверяя совместимость со своим собственным. Ответ неожиданно благоприятен. Где-то внутри возникает знакомое тянущее ощущение ожидания перемен. Надо бы успокоить брата, но… Как доказать ему, что здесь не нужно ершиться и слушать только голос самозащиты? И как объяснить, откуда у него, Вергилия, есть уже подобный опыт? По дорожке к изящно выкованной калитке Кэтти весело бежит вприпрыжку, и даже ее мамаша расслабляется и перестает неприязненно коситься на гостей. Краем уха Вергилий слышит смятение брата. У него как будто чутье сломалось. Он чувствует врага, но не чувствует опасности. Самому ему кажется, что окутывающая это место аура покоя начинает действовать и на него самого, проникая под кожу и принося блаженное равновесие во все его существо. Кэтти распахивает калитку, влетает во двор, спотыкается на мелком гравии, но не падает, и звонко кричит. — Дедушка! К нам гости! В поисках источника такой интересной энергетики, Вергилий с любопытством оглядывает двор. Взгляд задерживается на пристройке у особнячка. Из каменной трубы выбиваются струйки дыма, а еще отчетливо пахнет огнем и металлом. Неужели кузница? Из-под навеса появляется то самое существо, которое здесь искал Вергилий, но при виде которого Данте, низко зашипев, отшатывается и сразу же закрывает его собой. «Я что, маленький?» мысленно возмущается Вергилий, но вслух ничего не высказывает. Он со скрытым восхищением оглядывает высокую, мощную и отлично сложенную фигуру представшего перед ними демона, причем чистокровного, и кузнеца по совместительству. Лично у него кузнец не вызывает страха, аура демона не вызывает отторжения, действует положительно и даже гармонирует с его собственной, но Данте реагирует совсем по-другому. Он напряжен до предела, словно согнутый лук, готов либо к бегству, либо к своему последнему бою. Причем, бою за него, Вергилия. Кэтти, весело взвизгнув, бросается к опустившемуся на колени демону и взлетает в воздух, подхваченная сильными руками «дедушки», крепко обхватывает ручонками его шею и торопливо что-то шепчет ему на ухо. Кузнец добродушно улыбается и кивает, словно со всем соглашаясь. А потом осторожно ставит девчонку на землю и направляется к гостям. Вергилий уже собирается положить руку на плечо брата, собираясь, в случае необходимости, предупредить возможные действия близнеца, но раздумывает, и начинает рассматривать идущего к ним демона. В нескольких метрах от них демон останавливается и наклоняет голову набок, прищуриваясь. — Парень, расслабься. Я не ем тех, кто спасает мою внучку из-под колёс авто, — кажется, уловив ауру их обоих, кузнец изумленно выдыхает. — Ох ты ж дьявол. Нефилимы. Кэтти, бери маму, и идите в дом. Нам с твоими гостями надо серьёзно поговорить, — дождавшись, пока женщина уведёт дочь, демон жестом приглашает их сесть на лавку под навесом, но Данте не двигается с места. — Парни, серьёзно. Я вам не враг. — Да неужели? — насмешливо шипит Данте, разворачиваясь обратно к калитке и ухватывая Вергилия за руку. — Мы уходим. — Данте, подожди, — Вергилий вырывается и придерживает его за локоть, отмечая, что Данте пользуется возможностью слегка опереться на близнеца. По правде говоря, далеко он по-любому не уйдёт. Собственно, уходить и не нужно. Слишком похожая ситуация, а он, Вергилий, уже давно знает, что не все демоны являются извечными врагами. Поэтому брата надо остановить. По крайней мере потому, что сам Вергилий уже готов поверить демону. — Давай хотя бы выслушаем его. — Раньше ты с демоном и разговаривать бы не стал, — скептически тянет Данте, делая попытку повиснуть на брате. — Нам ведь нужна помощь, — он хватается за последний, открытый и безопасный рычаг влияния на близнеца. — Тащи сюда этого упрямца, пока он ещё хоть как-то на ногах держится, — насмешливо фыркает кузнец, указывая на лавку и садится на край. Данте пожимает плечами, все еще ничего не предпринимая. Вергилий про себя усмехается. Кажется, здешняя аура действует и на брата тоже. Ему уже и уходить не хочется. Да он вообще засыпает на ходу! Вот так Убийца Демонов… Вергилий качает головой, осторожно, но настойчиво обнимает брата и тащит его в направлении лавки. Осторожно сгружает на нее и садится, подставляя близнецу свое плечо. Между ним и Дедушкой. Страх к нему так и не появился, а прикосновение к демону не вызывает ничего неприятного. Это хороший знак. Значит, от психики что-нибудь еще да осталось. — А я-то думал, парни, вас давно в живых нет… Впрочем, по вашему состоянию, до этого не то чтобы далеко. Так, — кузнец хлопает себя по колену. — Давайте-ка я сразу отвечу на возможные вопросы. Моё имя ничего обо мне не скажет, я давно отказался от него. Кэтти зовёт Дедушкой, я привык. Она мне не настоящая внучка, само собой. Я демон, она человек. Им с матерью было некуда идти после того как на них напали низшие. Мой дом эти твари обходят стороной. Я предложил им пожить у меня, пока не найдут новое жильё, а потом прижились как-то. — Почему девочка видит их? — Вергилия просто раздирает любопытство. В отличие от Данте, спать он не хочет, а в Дедушке чувствуется что-то такое, что притягивает его внимание как магнит. И голос у него низкий и успокаивающий. Приятный. — Не знаю точно, — кузнец пожимает плечами. — Она не медиум или что-то в этом роде. Может, просто потому что ребёнок ещё, мозги не промыты, может, моя вина. Всё же, она от меня почти не отлипает, ремеслом интересуется. Подрастёт ещё, начну учить. И нечего коситься, она мне, правда, как внучка, и душа её меня не интересует. А теперь поговорим о вас, парни. Можете не трудиться пересказывать свою биографию, о вас только ленивый не слышал. Наворотили вы дел, парни, ну да по вам видно, что не бесплатно. Странно, что Мундус не убил вас сразу, но ему всегда мания величия жить спокойно не давала. Наверняка решил поиздеваться, помучить. Сам себе виноват. Но вот то, что до сих пор вам удавалось уходить от погони, иначе как чудом не назвать. Где ваши мечи? Впрочем, я знаю. Сломаны, — демон останавливает блеснувший неожиданным азартом взгляд на сумке, сразу же перехваченный слегка нахмурившимся Вергилием, но ни о чём не спрашивает. — Так. Оставайтесь. Места полно, а вас, парни, надо чинить не меньше, чем ваше оружие. Сталь перековать-то несложно, а вот вы скоро помрёте от истощения. Оставайтесь. Мундусу я, скажем так, оппозиция, я вас точно не выдам, а низшие сюда сами не полезут. Отдохнёте, я ваши мечи перекую, а дальше уж сами придумаете, что делать. — Почему? — ага, братец все еще не спит. Излишняя подозрительность его просто душит. И убьет когда-нибудь. Хотя в некотором смысле это правильно. — Жизнь за жизнь. Вы мою внучку спасли, мой долг отплатить, чем могу. Да и просто не могу вас так отпустить. Я, парни, не первую сотню лет живу, а вы дети ещё совсем. Я себе не прощу, когда с вами что-то случится. Попадётесь ведь, рано или поздно. И теперь уже скорее рано, чем поздно. Оставайтесь. Вергилий прищуривается. Отказываться от такого великодушного предложения он не намерен. Но все-таки, почему? Бесплатный сыр бывает только в мышеловке… Он заглядывает прямо в глаза высшему демону, и на миг его прошибает дрожь. Почти черные глаза с веселыми и хитрыми золотистыми искорками на дне, с усмешкой перехватили его взгляд, и словно напоминают ему кого-то… Точно. Этому демону можно доверять. Вергилий решает это сразу и бесповоротно. В этот момент вымотанный старший нефилим роняет голову ему на плечо. Очевидно он все же все это время уставал гораздо больше Вергилия, раз сейчас вконец обессилел. Энергию это место не тянет, наоборот, стабилизирует. Внешне он уже почти совсем спит, вцепившись в младшего, но Вергилий ясно слышит сумятицу в мыслях брата. И, кажется, Данте все же признал, что им нужна помощь. А еще он хочет выспаться. «С Вергом в обнимку». Вергилий тихо фыркает, прислушиваясь к эфиру. Ну разве это похоже на кровожадного Убийцу Демонов? С тем, что это может быть идеально простроенной ловушкой Вергилий мог бы согласиться. Все-таки необычно. Но интуиция возражает, а сердце ей поддакивает. Кажется, Данте еще думает про мечи… Услышав это, Вергилий резко вздрагивает. Перековать Ямато? Но… Неважно. Все потом. Сейчас нужно уложить брата спать. В ответ по эфиру приходит слабое возмущение, но Дедушка перебивает их ментальный разговор, словно услышав, о чем напряженно пытается размышлять Данте. — Правильно, что ты никому не веришь, Данте, — кузнец легко касается плеча старшего нефилима. Данте тихо что-то ворчит в ответ. Он уже почти спит. — Но сейчас у тебя нет выбора. Так. Веди брата в дом, у меня там в гостиной диван есть. Всё лучше, чем на улице спать, — обращается он уже к Вергилию. — Ты, я вижу, пободрее будешь… Демон поднимается и идет в дом, приглашая Вергилия следовать за собой. Младший сгребает желе, некогда бывшее его старшим братом, со скамьи и с трудом дотаскивает до дома. Дедушка указывает ему на одну из дверей, за которой оказывается гостиная. Пока Вергилий устраивает брата на широком диване, кузнец достает из шкафа плед с цветочками. Ухудшившееся состояние брата его тревожит, но не пугает. Данте по-любому справится. Просто слишком устал. А вот когда он отдохнет и проснется… ох, что тут начнется… Он тщательно укрывает брата, задерживает ладонь на его растрепанной челке, осторожно убирая ее со лба. — Вот и пусть спит. Всё равно далеко бы не ушёл, по дороге рухнул. Голодный? — замечает Дедушка, опуская гардины. — А? — он не сразу понимает и смысл сказанного, и что обращаются к нему. А потом отрицательно качает головой, отрывая задумчивый взгляд от брата и переводя его на хозяина дома. — Есть, спрашиваю, будешь? А то ложись тоже спи, места хватает. — Нет, — хотя бы один должен быть настороже, пока они на условно чужой территории, хотя ему самому уже совсем не кажется это место чужим. Как будто он живет здесь уже давно… и вокруг все свои… И Дедушка чужим не кажется. А очень даже своим. Наверное, Спарда был чем-то похож на него… Но раз довелось встретиться с чистокровным демоном, да еще из высших, то ни в коем случае нельзя упускать возможность его расспросить. Поэтому Вергилий встряхивается и относительно бодро отвечает: — Я не хочу спать. Но если у вас есть чай, будет здорово. — Чай, — добродушно передразнивает Дедушка, усмехнувшись, и жестом зовет Вергилия за собой. — Вежливые дети это хорошо, а вот голодные — не хорошо. У меня есть чай, конечно, но сначала тебя надо накормить. Топай на кухню, несчастье белобрысое. В конце коридора обнаруживается большая светлая кухня. Здесь много окон и мало мебели. Вергилий устраивается за столом и опускает голову на сплетенные руки. Он тоже устал, но сейчас главное не это. Нужно собраться и… Он внимательным взглядом из-под полуприкрытых ресниц наблюдает за передвижениями по кухне Дедушки. И про себя считает до ста, стараясь успокоиться, сосредоточиться и собраться. Внутри все взвинчено до предела, а тело слишком хочет спать. — Держи свой чай, несчастье, — ему придвигают ароматно дымящуюся чашку. — Ты, часом, не вегетарианец или ещё какое извращение? — А?.. Нет, — со стороны может показаться, что он совсем не понимает, о чем с ним говорят, но первое впечатление обманчиво. Он не любит, когда его отвлекают от тяжелых размышлений, особенно, если речь идет о сложном выборе. А перед ним стоял именно такой сложный выбор. Да или нет? Да или нет? — Тогда подожди пару минут, и накормлю. А потом пойдёшь и будешь спать. Не трону я вас, вот ещё глупости. Кто же гостей в своём дому убивает, сам подумай? — Дедушка не оборачивается, колдуя что-то над плитой, но в голосе слышна улыбка. — Демоны, — не задумываясь, отвечает вновь оторванный от размышлений Вергилий. Это, конечно, невежливо, так глубокомысленно размышлять у кого-то в гостях, но все-таки… Да или нет? — Ой, дурак… Ешь давай, — Дедушка ставит на стол тарелку с горячим и вкусно пахнущим мясным рагу и садится на соседний стул. Вергилий вдыхает давно забытый аромат домашней еды, автоматически вспоминая плиту и Еву с поварешкой в руках, и улыбается. Оказывается, демон — мастер готовить. А Дедушка, прищурившись, интересуется: — Он старший, что ли? — Мы близнецы. Не знаю, кто старший. Но Данте вбил себе в голову, что он, — он произносит это даже с некоторой досадой, хотя как вел бы себя, будь он на месте Данте, совершенно не представляет. — А ты и рад пользоваться. Заездил брата, что он на полдороге засыпает. И это при том, что не доверяет мне совершенно. — Вы плохо его знаете. Попытка надавить и стукнуть кулаком по столу кончилась бы тем, что я бы получил в нос, а он всё равно сделал по-своему, — Вергилий усмехается, расслабляясь. Непринужденный разговор — самое подходящее, для завязки новой темы. — Вот и стукнул бы, и получил. Зато сейчас не пришлось бы сидеть и думать, где же ты так облажался. Ладно. У меня там работа стоит. Так что ешь и брысь к брату, отсыпаться. Увижу до вечера на ногах — прибью обоих. Дедушка поднимается со стула, но Вергилий приподнимается и осторожно кладет руку ему на плечо. Демон оборачивается с некоторым удивлением, но в глазах так и мечутся смешинки. — Подождите. Мне… нужна ваша помощь. И ваш совет. Демон непонимающе изгибает бровь, но не возражает, и опускается назад на свой стул. Вергилий тоже садится. Сердце в груди бешено колотится, дыхание учащается. Его даже слегка потряхивает. Истерзанная психика и накопившееся на душе снова дают о себе знать. Дедушка хмурится и крепко берет его за плечо, фиксируя на месте.  — Так. Успокойся. Тебе ничто не угрожает. Как я понял, это то, о чем знаешь только ты, — Вергилий быстро кивает. — Но не хочешь, чтобы знал кто-то еще. Даже брат, да? Тогда почему ты хочешь рассказать мне? — Я не знаю, как объяснить, — быстро произносит Вергилий, опуская голову. — Интуитивно я чувствую, что вам можно доверять. — Ага. Тогда ясно. Хорошо. Ты можешь меня не бояться. Слово чести, я никому не расскажу. — Тогда… — Вергилий неуверенно подцепляет край свитера и стягивает его вместе с футболкой через голову, обнажая верхнюю половину тела. — Ох ты ж дьявол, — вырывается у на миг побледневшего демона. Несколько секунд царит молчание, а потом Дедушка, понизив голос, спрашивает: — Да как ты жив после всего этого остался? — Я не знаю, — тихо и коротко отвечает Вергилий, оглядывая собственное тело. — Он посадил меня в какое-то кресло, а потом еще очень долго глушил в комнате «белой мглы». — Неужели ты настолько провинился, что на тебе использовали «серебряное кресло»? А с Данте то же самое? — Нет. Его ломали по-другому. И когда почти сломали, я решил отдать себя им вместо него. Он в обмороке тогда был. Но Мундуса во мне что-то заинтриговало и… Он не ограничился простыми пытками и даже не стал насиловать. — Бедный израненный ребенок, — в голосе демона проскальзывает сочувствие и самая настоящая забота, он отпускает плечо Вергилия и теперь осторожно гладит склонившуюся голову. — Я сделаю все, что в моих силах. Дьявол, какая тварь! Так издеваться над ребенком! Да взрослый демон этого тока не выдерживает! Не бойся. Никто ничего не узнает, обещаю. — Главное, чтобы Данте не узнал, — произносит Вергилий быстрым шепотом. — Я не знаю, каким чудом мне удавалось скрывать это целых полгода. Просто если он узнает, насколько сильно меня покалечили, он… Я не знаю, что он с собой сделает. Дедушка поднимается со стула и подходит к дальнему шкафчику на стене. Открывает верхнюю дверцу и достает круглую металлическую коробочку. Возвращается на свое место и ставит коробочку на стол перед Вергилием. — Прими душ и попробуй эту мазь. Как следует намажься. И отсыпайся. Когда проснешься, если увидишь, что не помогла, приходи ко мне в кабинет, это вторая дверь справа по коридору на втором этаже. Будем думать, что еще можно сделать. Давай-давай, ешь, чудо. И отдыхай. Дедушка успокаивающе хлопает Вергилия по плечу и выходит из кухни. Вергилий провожает его задумчивым взглядом, а потом торопливо натягивает свитер и прячет коробочку в карман. Рагу быстро исчезает, нефилим отмывает свою тарелку и выходит в коридор. Велено принять душ, только где он? Ну что ж. Теперь, когда слова Дедушки вселили в него уверенность, он может немного успокоиться. И отправиться на поиски ванной комнаты. Стоя под душем и разглядывая себя в огромное зеркало, Вергилий припоминает произошедшее за сегодняшний день. Центральное место в мыслях занимает демон-друг, какое же странное словосочетание… Судя по его манере говорить, степенности, силе и виду магнитного поля, он относится к высшей знати. Или относился. Наверняка прячет где-нибудь свою черную броню и меч. Ах да, он же говорил, что хочет восстановить их с братом мечи. Но Ямато… Как-никак он же сам сломал ее тогда, в камере. А раз эти мечи с характером, то катана вряд ли простит ему подобное с собой обращение. И есть ли смысл ее чинить вообще? Горячая вода приятно обволакивает изуродованное шрамами тело, расслабляя, смывая грязь и усталость, и Вергилий закрывает глаза, позволяя себе думать о чем угодно. Можно забыть о погоне, вечном страхе, полиции, Мундусе. Обо всем. Они нашли то самое место. Место, где можно остановиться и отдохнуть. Он неторопливо растирает себя махровым полотенцем, а потом вешает его на крючок и достает из кармана брюк коробочку. Внутри оказывается густая желтоватая мазь с терпким запахом, после нанесения которой кожу начинает прожигать теплом и слегка пощипывать. Он медленно и тщательно втирает ее в кожу. Чтобы дотянуться до спины ему приходится немыслимо изогнуться, но вот, наконец, все шрамы намазаны. Он задумчиво оглядывает свою работу в зеркале. Интересно, а их с Данте тела тоже полностью идентичны? Прочь подобные мысли! Растекающийся под кожей жар, кажется, вот-вот растопит его окончательно, но Вергилий встряхивается, умывается холодной водой и возвращает себе прежнюю ясность ума. Он натягивает брюки и свитер и выходит из ванной. Данте уже давно один, спит там себе на диванчике. Вергилий уже давно осознает, как же сильно ему хочется туда, под теплый бочок, в объятия к брату, поэтому ускоряет шаг, входит в гостиную и сразу же ныряет под плед. Данте тихо что-то урчит сквозь сон, разворачиваясь и прижимаясь к нему ближе. Вергилий крепко обнимает его, привычно утыкаясь носом в ключицу брата, и тихо шепчет. — Кажется, мы нашли наш дом, братик… Он засыпает почти мгновенно, едва успев подумать о том, что раньше, в присутствии демонов, у него так быстро заснуть никогда не получалось. Значит, это действительно их дом. И их новый покровитель. И, кажется, верный друг.