Буря

На следующее утро Эмма появилась в столовой позже обычного. Запыхавшаяся принцесса заняла свое место за столом, стараясь не поднимать глаз, чтобы не видеть укоризненного взгляда матери, и мысленно поблагодарила высшие силы за то, что в этот солнечный день отец уехал на охоту.  — Доброе утро, — пожелала она.  — И тебе. — Снежка сделал глоток из фарфоровой чашки. — Позволь узнать, что сегодня с твоей прической? Волосы будто воронье гнездо. Эмма вжала голову в плечи, будто это могло что-то исправить.  — Руби не могла меня разбудить, — нехотя произнесла она, но, заметив строгий взгляд матери, исправилась: — Я не хотела вставать, из-за этого не успела как следует причесаться. Простите. Такого больше не повторится.  — При Реджине такого и не случалось, — будто бы между прочим заметила королева, наблюдая, как дочь неохотно берется за еду. От этих слов принцесса опустила плечи, словно грусть была для неё непосильным грузом.  — Она приснилась мне сегодня, — Эмма вздохнула. — Будто бы она вернулась и снова в замке.  — Так вот почему ты не хотела просыпаться?  — Что-то вроде того, — кивнула принцесса и отодвинула тарелку в сторону. — Я не голодна. Лучше пойду и приведу себя в порядок.  — Нет, подожди, — остановила её мать и сделала слуге знак рукой. — С сегодняшнего дня я освободила Руби от её обязанностей. От неожиданности Эмма поперхнулась — и совсем не по-королевски закашлялась, подавившись. Снежка подождала, пока она восстановит дыхание, и продолжила:  — Твоя фрейлина скоро спустится, так что…  — Какая фрейлина, мама? Вы снова нашли новую служанку? Вместо ответа Снежка только кивнула на дверь. Эмма обернулась — и тут же так резко встала из-за стола, что опрокинула стул. Тот упал с жутким грохотом, но принцессе было все равно: она смотрела на вошедшую девушку и не верила своим глазам.  — Ваше Величество, — Реджина поклонилась и, заметив изумленный взгляд принцессы, улыбнулась: — Ваше Высочество.  — Я ничего не говорила о новых слугах, моя дорогая, — Снежка снова сделала глоток чая. — Реджина, прошу тебя, приведи Эмму в порядок. Мне больно на неё смотреть.  — Как скажете, Ваше Величество. С вашего позволения, я подожду в коридоре. Королева позволительно кивнула. Вот только едва Реджина шагнула за порог — даже не успела закрыть за собой двери, — как Эмма, выпалив «Извините, мама!» ринулась следом за ней, не обратив внимания на возмущенный восклик матери. … — Реджина! Та едва успела удивленно обернуться. Принцесса налетела на неё, словно вихрь, и заключила в крепкие объятия. Реджина охнула, понимая, что ей нечем дышать.  — Эмма, Эмма, задушишь!  — Ты мне приснилась! — принцесса отстранилась и схватила долгожданную фрейлину за руки. — Я увидела тебя во сне, и вот ты вернулась! Реджина негромко рассмеялась.  — Я вернулась вчера вечером. Эмма на несколько секунд замерла.  — Ты была настоящей? — глупо переспросила она.  — Я решила не переубеждать тебя. Тем более, ты была так рада и без этого, — девушка усмехнулась. — Решила сделать сюрприз с утра, но меня позвала королева.  — Сюрприз удался, — Эмма сжала её ладони. — Поверить не могу, ты настоящая! Она снова обняла Реджину — и счастье принцессы в этот момент, казалось, могло согреть весь дворец. Пару дней спустя, поздним вечером, Реджина была в покоях принцессы. Она поправила простынь, взбила подушку и, заправив за ухо выбившуюся прядку, затушила одну из свеч, стоявших у изголовья.  — Кажется, я закончила. Эмма, снимавшая серьги у зеркала, положила украшения в шкатулку и повернулась. Пламя свеч, горевших на столе, задрожало.  — Уже уходишь? — с замиранием сердца спросила она.  — Если хочешь…  — Останься! — со слишком уж явным энтузиазмом выпалила принцесса. Реджина развела руками, улыбаясь.  — Как прикажешь, — согласилась она. — Тогда я заплету твои волосы, иначе утром их не расчесать. Принцесса и не подумала возражать. Она взяла со стола гребень и, сев на кровати, протянула его фрейлине.  — Ты в порядке? — неуверенно поинтересовалась Эмма, когда девушка начала расчесывать её золотые волосы. — Мне кажется, я одна рада нашей встрече. Я понимаю, ты носишь траур, но все же. Ты что, боишься меня?  — Нет, но… Если честно, я не хотела возвращаться. — Реджина тихо вздохнула.  — Почему?  — Боялась. Но отец быстро убедил меня, что это будет ошибкой, — Реджина усмехнулась и, предугадав вопрос принцессы, уточнила: — Сказал, что попросит соседа всыпать мне по первое число, если я не уеду после…всего. Такое вот наследство.  — Весомый аргумент, — Эмма обернулась, из-за чего девушке пришлось прекратить причесывать её. — Скажи, что не так? Мне кажется, будто я досаждаю тебе со своими чувствами. Реджина отвела взгляд.  — Когда я ничего не помнила, то было проще убедить себя, что мои родные из благородных. А теперь быть влюбленной в принцессу даже в мыслях звучит как преступление.  — Это не все, — проницательно заметила Эмма, мягко забирая у неё гребень и накрывая её ладони своими.  — После того, как наша лачуга сгорела, отца приютила соседка. Мне было особо не с кем говорить, но с ней как-то само собой выходило. Как только она услышала, что я и ты вместе, — Реджина поморщилась. — В общем, она всеми силами старалась переубедить меня, что это все ерунда, что ты лишь играла на моих чувствах… Девушка подняла глаза на принцессу и, заметив возмущенное выражение её лица, поспешила успокоить её.  — Я знаю, что это не так. Но пойми, на меня столько всего навалилось, — она покачала головой. — Тогда эти ее слова казались разумными. Дай мне немного времени прийти в себя.  — Сколько угодно, лишь бы ты снова полюбила меня. Воцарилась тишина. Реджина быстро заплела волосы принцессы в косу и, вернув гребень обратно на стол, подошла к двери.  — Эмма?  — Да? — откликнулась принцесса, уже забравшаяся под одеяло.  — Я не переставала тебя любить. Эмма не успела ничего ей сказать — девушка вышла из комнаты так быстро, что принцесса и моргнуть не успела.  — Ничего не понимаю, — Эмма разочарованно откинулась на подушку. Той ночью ей приснился сон, будто бы все идет совсем не так, как ей бы хотелось. Реджина совсем не любит её, следует за принцессой немой тенью и, кажется, совсем не против ухаживаний молодого Гуда. Проснувшись среди ночи, Эмма загадала, чтобы этот сон никогда не стал реальным — и в кои-то веки её желание сбылось.