Не смей бежать от своих чувств

— Серега, это полная жопа, — отчаянно жестикулируя, Арсений остановился возле делового партнера, мирно пьющего воду из кулера в общем коридоре. — Ой, Арс, привет! У меня все хорошо. Ты как, че, как там?  — картинно вздохнул лучший друг, и Арсений замотал головой. — Да, привет-привет, пошли быстрее. — У тебя что, с жопой проблемы? А я-то чем могу помочь? — Серега, не ерничай. Антон вчера ходил на свидание с этим мистером-секс-ходячий. — Да прямо-таки ходячий? Арс, остынь. Или тебе волшебное зеркало подарить? "Ты красивый, спору нет", — вот так оно тебе будет каждый день говорить. — Матвиенко, ты дурак. Шастун вчера ходил на свидание, отшил меня по СМС и явился домой в третьем часу ночи веселый и пьяненький, тут же закрывшись у себя в комнате. — А что ты хотел? Чтоб он вечерами ждал тебя дома с горячим ужином? Парню нужно свою личную жизнь устраивать. Попов, угомонись, тебе на него срать было. Чего ты заводишься? — Матвиенко нахмурился и пихнул замершего Арсения в двери его кабинета. — Да мне плевать, я волнуюсь за него. Идет на свидание с каким-то странным парнем. — И чем же он странный? Тем, что красивее тебя? — Не мели чушь. А вообще, я не знаю. Что мне делать, Серега? — Попить кофейку, успокоиться, а затем взять себя за шкирку и наконец поговорить с ним. Задолбали, как дети малые. Все, у меня дела, Попов, советую тебе заняться тем же,  — выдохнул Матвиенко и гулко хлопнул дверью, оставляя мужчину в одиночестве. Почему-то всегда так бывает: люди, к которым ты старался хорошо относиться, лишний раз доказывают, что зря. Антон долго думал над этим и над поведением Арсения тоже думал, посвятив этому добрых сорок минут. Почему он так поступает по отношению к нему? Жили же нормально, никто никому на мозг не капал, жили в свое удовольствие. Арсений приходил домой за полночь, когда Антон уже спал или собирался спать, всегда подшофе, пахнущий чужим мужиком. И кто ему когда слово сказал? А теперь, когда появился шанс стать счастливым, он требует от Антона объяснений и еще обижается, что их, этих объяснений, ему не дают. Что не так с этим мужчиной? Одно расстройство. Решив больше не забивать себе мозг чепухой, Антон разблокировал телефон, выбирая из списка желаемого абонента. Нужно расслабиться, отвлечься, а лучшей компании, чем Данила, кажется, мир еще не придумал. Нет, конечно, еще был Димка Позов, но у лучшего друга было занято. Раннее утро — зло. А раннее утро без завтрака — зло в квадрате. Вероятно, поэтому Попов был злой и не выспавшийся. Из кухни вновь доносились божественные ароматы, на сей раз кофе и блинчиков. Но еще одного такого утра Арсений, кажется, не выдержит, поэтому он сейчас и сбегал из своего собственного дома злой и голодный. Злой на себя, на Антона с его синдромом хозяюшки. Какого черта он добивается? — Стой, — резкий окрик догнал его уже у самых дверей, и мужчина нехотя обернулся. — Чего тебе? — Какого черта ты сваливаешь? Я слышал, как ты крался мимо кухни. Я завтрак тебе приготовил, вообще-то, — в дверях стоял Антон с фарфоровой тарелкой в руке, на которой лежало пару блинчиков. — Я спешу, это очевидно, что мне не до завтрака, — как-то слишком резко ответил мужчина и выдохнул. Происходящее начинало его напрягать. — Ты бы мог сказать мне об этом, но ты предпочел сбежать, и я даже знаю почему. Ты обиделся из-за того, что я не поставил тебя в известность о том, что иду на свидание, — заметил Антон и ухмыльнулся. — Я прав. — Да мне плевать на тебя, понял? Больно нужно обижаться. Ты слишком высокого мнения о себе, мальчик. Я на работу спешу, можешь не ждать, кстати, меня сегодня, — зло рыкнул Арсений, и Антон на мгновение замер, закусывая губу. — Я никогда тебя не ждал и не собираюсь. И не смей так со мной разговаривать! — крик Антона совпал с гулким хлопком входной двери, а затем длинная рука запустила в эту дверь тарелку, которая в миг превратилась в осколки. — Да пошло оно все, — прошипел парень и скрылся в дверях гостиной. — Серег, я идиот. Я только что Антона так обидел. — И именно поэтому ты решил заесть горе пиццей? — Матвиенко подсел рядом и взял двумя пальцами кусочек лакомства. — А что, дома не кормят, и ты решил ограбить пиццерию? — Кормят, только я дебил, все просрал. Он снова приготовил завтрак, а я… Не знаю, что нашло, решил свалить по-тихому. Он заметил, слово за слово, мы так орали друг на друга, я ему такого наговорил. Сказал, что он мне на хрен не сдался и что я дома ночевать не буду. — Идиот, — пожал плечами товарищ, надкусывая еще кусок пиццы с сыром. — Тебе самому не надоело вести себя как незнамо кто? — Надоело, я не понимаю, что со мной происходит. Я, кажется, из-за него начинаю беситься, срываюсь на нем, хотя не хочу этого. — Арс, поговори с ним, так жить нельзя. — Он не будет со мной говорить, для этого у него есть Позов — его внештатный психолог и жилетка по имени Даня, вот к нему он и побежит сто процентов. — Снова скажешь, что не ревнуешь? — иронично приподнял бровь Матвиенко, и Арсений покачал головой. — Не скажу. — Что делать думаешь? — Серег, а пойдем сегодня в бар. Возражений не принимаю, буду ждать к восьми. — А я и не отказываюсь, — пожал плечами Матвиенко и, поднимаясь, взял в руки одну из коробок, лежащих горой на столе. — Я возьму одну, у меня друг дебил, самое время заесть печаль. — Придурок, — беззлобно бросил Арсений и взял со стола стаканчик с кофе. Не такой вкусный, как, вероятно, тот, что ждал его утром, но на ошибках люди учатся, если, конечно, вовремя их признают.