***
Через три часа в Большом зале стал понемногу собираться народ. Вообще после таких праздников вроде Хэллоуина ученики долго не выходили из своих спален, отсыпаясь после бурных ночных гуляний. Но в этот раз Самайн выпал на воскресенье, а понедельник почему-то никогда свободным не делали. Первыми появились хаффлпафцы, за ними слизеринцы и райвенкловцы. Всех их встречала посапывающая на скамье Когтеврана Северина, положив голову на колени Ксенофилиуса Лавгуда. Сонные ученики с любопытством смотрели на эту картину, перешептываясь и вспоминая вчерашнее происшествие. Последними в зал начали сходиться гриффиндорцы: они были наиболее помятыми среди всех. Плюхаясь на скамьи, они лениво подтягивали к себе тыквенный сок и тосты с джемом. Когда основная масса студентов уже была собрана, в дверном проеме появилась тихая потрепанная Беллатриса, она с пустым взглядом поплелась в сторону своего стола, даже не обратив на дремлющую Снейп никакого внимания. За ней следом вошли Блэк-младший, Нарцисса и Эйвери. Быстро оглянув зал, они побежали к столу Райвенкло. Лавгуд легонько потрепал Снейп. - Северина, слизеринцы здесь. Их сопровождают полчища нарглов. Северина моментально поднялась и уставилась на друзей. Нарцисса подбежала первая и, плюхнувшись рядом с девушкой, внимательно уставилась ей в глаза. Из ее собственных полились слезы. - Ты в порядке? – всхлипывая, спросила она. Снейп скривилась, но кивнула. Вслед за Нарциссой на нее набросились Регулус и Лукас. - Мы так рады, что все обошлось! Но они еще свое получат! – воинственно тряс руками Лукас. Рег стоял рядом и тихо сопел в поддержку. - Садитесь завтракать, мстители дракловы, - пробурчала Северина и тоже уткнулась носом в тарелку. Через пару минут весь зал был наполнен учениками и учителями, которые из-за событий прошлой ночи явились в Зал почти в полном составе. Не хватало только Мародеров. Но и они появились через некоторое время. Первым в Зал зашел Ремус Люпин, он выискал глазами Северину, кивнул ей и демонстративно сел к гриффиндорцам-первогодкам. За ним влетел Сириус с подбитой губой. Он молча сел рядом с Люпином и уткнулся в тарелку. Многоликий на это нахмурился и немного отодвинулся в сторону. Последним вошел Поттер, поддерживаемый рыжей. Он радовал фингалом под глазом и подпаленными бровями. За ним почти что полз Петтигрю. Вся компания села в противоположной стороне от первогодок, отдельно от Блэка и Люпина. Все начали поглощать пищу. Обычно завтраки после праздников длились в среднем немного больше чем в будни. Поэтому первые ученики станут расходиться на уроки только минут через 30. Это было Снейп на руку. Одновременно собрать столько народу на длительный промежуток времени в одном месте в Хогвартсе было тяжело выполнимым, но возможным. Нужно было только иметь немного терпения и смекаловки, чтобы правильно выбрать момент и выждать. Первый гриффиндорец соизволил подняться только спустя положенных полчаса, когда Северина уже доела и теперь сидела, слушая заверения Циссы и Рега о скорой расправе со своими братьями-сестрами. Первогодка, сидящий возле Люпина и Блэка-старшего, попытался подняться, но к своему удивлению не смог даже сдвинуться с места. Более того, попытавшись поднять свои ноги более чем на пару дюймов, он столкнулся с некоторыми сложностями. Мальчик дернул своего друга справа: - Слушай, я встать не могу! - Шутишь? – воскликнул второй первогодка и тоже попытался подскочить. У него не получилось. Заметив волнение этих двоих все гриффиндорцы вокруг тоже стали пытаться подняться, но тщетно. Шум докатился до противоположной стороны стола, где сидели Поттер и Эванс. Он начал судорожно подскакивать на месте, но добился только того, что его мантия начала трещать по швам. К паникующим студентам подбежала их декан. - Мистер Люпин, что происходит? – воскликнула она Ремусу, который даже не пытался встать. Он философски наблюдал за происходящим и медленно цедил сок. - Понятия не имею, профессор. Кажется, мы все приклеились к лавкам и не можем подняться. - Как приклеились?! – выпучила глаза профессор Макгонагал и стала судорожно махать палочкой. Эффекта от этого было ноль. Сириус Блэк рядом с Люпином, кинул взгляд на внимательно наблюдающую за всем происходящим Северину Снейп, у которой подозрительно дергались уголки губ, и насколько позволяло положения боком прислонился к столу. Оперившись на локоть, он за примером друга продолжил наблюдать за этим цирком. К столу стали подбегать остальные учителя. Студенты других факультетов начали еще больше шуметь и со смехом наблюдали за разворачивающимся. Гриффиндорцы пытались вскочить со своих мест. Слышалась ругань старосты факультета Фрэнка Лонгботтома. Слизеринцы откровенно смеялись над происходящим, чем еще больше доводили старосту, который всегда ратовал за достоинство собственного факультета. - Кто, кто это сделал?! – продолжая бегать вокруг своих подопечных, вскрикнула Макгонагалл. - Я, - послышался хриплый голос Снейп, которая подняла руку, чтобы ее лучше было видно, в разом затихшем, Зале. Ухахатывающиеся рядом с ней Лукас и Регулус замолчали и уставились на подругу. Цисси тоже прекратила заниматься самокопанием в компании Ксенофилиуса и повернула голову к девушке. - Вы что? – подавилось собственным вопросом декан Гриффиндора. - Я сделала это, - девушка поднялась с места и спокойно подошла к беснующимся гриффиндорцам. Она с любопытством наблюдала за их жалкими потугами. - Модификация Всеприклеевающего зелья на одной любопытнейшей основе. Действует на одежду, не задевая кожу. Чудесный эксперимент. - Я тебя убью! – прозвучал рык Поттера. Он еще больше стал дергаться и в результате порвал себе мантию – клей перешел на штаны. - Ну-ну, попытка номер три? Говорят, Бог любит Троицу. Может и тебе повезет, - выгнула бровь Северина и отвернулась от взбешенного Оленя. - Мисс Снейп, как можно!!! Это просто недопустимо! Зачем, ради Мерлина, вы это сделали?! – профессор Макгонагалл с диким выражением лица надвигалась на слизеринку, которая все еще с деланным интересом наблюдала за своей работой. К ней со спины подошли Нарцисса и Регулус. Они честно пытались не смеяться, но всхлипы то и дело пробивались. Эйвери уже сполз со скамейки, а Ксенофилиус спокойно поглощал завтрак, не обращая внимание на все вокруг. - Потому что с этого момента, если напакостят эти парнокопытные, то страдать будет весь факультет. Вы же такие дружные, друг друга поддерживаете, так почему бы и не отвечать за косяки софакультетчиков? – с абсолютно серьезной миной заявила Северина, развернулась и потопала к выходу из Зала. Все гриффиндорцы, определив виновных, тут же обернулись к Блэку и Поттеру. Блэк пофигистично наминал уже второй тост, а Поттер яростно сверкал на всех глазами. - Постойте, что значит «отвечать»? Это месть такая?! Это ведь низко! – воскликнула ошарашенная Минерва. - Почему это низко? Я ведь слизеринка – в самый раз! – обернулась Снейп и наиграно-удивленно спросила. - Это, это… - Ну, ну, моя дорогая Минерва, - в разговор вмешался Слизнорт, до этого стоявший неподалеку. – Мисс Снейп, не стоило так поступать. Пожалуй, минус 20 балов с Слизерина, - с улыбкой пожурил ее Гораций, а затем добавил: - А что за основу вы использовали? Северина только фыркнула на снятие балов. А услышав вопрос, улыбнулась, абсолютно искренне. Так, как давно уже не улыбалась. От улыбки мышцы лица расслабились, вечно нахмуренные брови распрямились, а выпирающие скулы спрятались за появившимися щечками. Из мантии она достала небольшую пластиковую тьмяно-белую баночку. Подкинув ее в руке, она потрясла ею: - Обычный магловский суперклей. И с улыбкой до ушей вышла из зала. Сириус Блэк на своем месте сидел с распахнутыми глазами. «Она улыбнулась. Давно ее не видел такой… Ей идет улыбка», - он одернул себя, но потом рассмеялся. Залихватски, от всей души. Смех перешел в икание. - Вот это Снейп! Магловский клей! – сквозь смех проговорил он и уткнулся лбом в локти на столе, нервно вздрагивая от хохота. Люпин рядом тоже невольно улыбнулся. Он проследил за подпрыгивающей к выходу Севериной и тоже начал смеяться. Регулус Блэк заворожено смотрел вслед умотавшей подругой. Его щеки залились розовым румянцем, что сделало его еще на несколько лет моложе. Нарцисса выскочила вслед за подругой, за ней последовали Лукас и, закончивший завтрак, Лавгуд. Блэк-младший так и остался стоять возле гриффиндорского стола, потерянно потирая подзатыльник и горя на весь зал красными щеками. На его лице играла нежная, немного глуповатая улыбка. Он встряхнул головой и пошел вслед за подругой. Слизеринец не почувствовал испепеляющий взгляд своего старшего брата, который, увидев реакцию младшего, резко прекратил смеяться. Часть слизеринцев последовали за ними, равно как и хаффлпавцы. Ученики Когтеврана в большинстве своем остались в Зале, чтобы попытаться разрушить чары зелья: для них это был вызов. Часть учителей тоже покинули Большой зал: кто-то пошел за директором, кто-то на уроки. А Макгонагалл все бегала вокруг своих «львят» и, заламывая руки, пыталась их расколдовать. - Может нам мантии снять и обувь? – произнес кто-то из третьекурсников гениальную идею. - Не получится, зелье действует на любую ткань, кроме кожного покрова, то есть, - начал профессор зельеварения. - То есть, нам отсюда придется идти голыми, - закончил за него Ремус и взял еще один тост. Занятия Гриффиндора в этот день были сорваны, Слизерин лишился еще 50 балов, а сама виновница происшествия радовала своих друзей счастливой улыбкой до самого обеда. Шалость удалась.***
Возвращаясь из лаборатории Северины, Люпин глубокой ночью никак не ожидал увидеть в гостиной Гриффиндора столько народу. На диване, уставившись в камин, раскинулся потрепанный Сириус Блэк. С уголка его губ, до подбородка тянулась засохшая коричневая корка крови. Он наблюдал за пламенем, подперев голову руками, опершись на колени. Сбоку от дивана стоял Джеймс и о чем-то скандалил со старостой их факультета Фрэнком Лонгботтомом. У Поттера виднелся синяк под глазом, и тлели сизым дымом брови с ресницами: Карлус Поттер во время воспитания нерадивого сына решил вспомнить о том, что он раньше был Аврором. Более того отец семейства имел Мастерство по Боевой магии, поэтому обычно в семье царила атмосфера строгого порядка. На Хогвартс эта дисциплина не распространялась, поэтому Джеймс немного подзабыл о тяжелой руке отца. Петтигрю бегал вокруг плачущей Лили Эванс. - Ты просто идиот! – кричал долговязый староста с маленькой головой и большими ушами. – Ты мог убить ее!! - Но не убил же! К тому же я не знал, какой эффект будет у зелья. Его принес Бродяга, он сказал, что это вызовет только язвы! Сириус на это обвинение и бровей не дернул. - Отец сказал, что это может быть из-за того, что зелье слишком старое. Хотя, ты должен быть только рад, Сохатый. Ты же так желал Снейп смерти! Радуйся, у тебя почти получилось, - ехидно заметил он. Эванс зарыдала еще больше, от этого Люпин поморщился. - Ты что несешь?! – заревел Джеймс и бросился к другу. - Да, что ты несешь, Сириус? Разве не ты в последние пару лет настойчиво пытаешься «поправить» здоровье этой девочки? – Ремус решил дать о себе знать. Все тут же обернулись на него. - А вот и наш герой! – протянул Сириус и немного нервно глянул на Люпина. - Муни, ты что натворил? Ты мог испортить нашу самую лучшую… - кинулся к нему Поттер. - Шутку, Джеймс? Нет, это была не шутка, а нанесение увечий. Каждый раз вы калечили ее! А в этот – чуть не убили, - воскликнул оборотень и зло уставился на друзей. - Раньше тебя ничего не смущало, - заметил Сириус. - Да, но не теперь. Хватит, я больше не буду в этом участвовать. Мне следовало это сделать еще прошлой зимой. Когда ты едва не сделал меня убийцей, Сириус, - едко ответил Люпин и отвернулся к Эванс: она вызывала у него отвращение. Сириус отшатнулся в сторону, и схватился руками за волосы. Поттер нахмурился в сторону: - Да, в этот раз все пошло не так, как на то рассчитывали. Но ты нас предал… - он перевел удивленный взгляд на своего друга. – Ты нас предал! Люпин усмехнулся: - А вы меня не предали в прошлом году? Я вам доверился, открылся! А что сотворили вы?! Они уже не обращали внимания на Лонгботтома, который на их перепалку только непонятливо хмурился. Поттер на слова Ремуса поморщился и снова отвернулся: - Я спас ее. - Потому что было от кого. Правда, Бродяга? – Сириус на безмолвное обвинение только дернулся и побледнел еще больше. Он с того дня уже сотни раз пожалел о той ночи. Но страх перед самим собой пересилил вину: это ведь Стерверина, не так ли? Он думал так и продолжал под молчаливым упреком Ремуса поддерживать все, даже самые безумные идеи Джеймса. И в который раз он почти убил ее. - Хватит! – раздался голос старосты. – Я без понятия, о чем вы, но требую от вас, чтобы вы прекратили свои издевательства. Не смейте даже приближаться к этой Снейп! Я не прошу вас извиниться. Но не трогайте ее больше! Он повернулся к Лили: - Эванс, иди к себе в комнату. Хватит хныкать. Ей ты этим не поможешь. - Да Эванс, хватит хныкать. Тебе-то это уже зачем? – ядовито ухмыльнулся Сириус, сверкая сквозь пальцы безумными глазами. Лили встала, хмыкнула на его последнее заявление и пошла в свои комнаты. Общаться с этим зверинцем у нее желания не было: Поттеру надо будет очень постараться, чтобы она с ним заговорила после подобного. - Питер, ты тоже иди. Ты устал, тебе надо отдохнуть, - тихо произнес Ремус и провел Петтигрю до входа к покоям парней. – Мы скоро все придем к тебе. Поттер опустился на кресло рядом с диваном Сириуса. - Друзья не сдают друг друга, Лунатик. - Друзья не делают из тебя убийцу. В своей ненависти к ней ты зашел слишком далеко! - Ты-то здесь причем? Ты просто… - Сидел? Да, я всегда просто сидел! Но теперь не буду, - Ремус устало сел рядом с Сириусом на диван. – Зачем тебе это, Джеймс? Зачем столько злости? Лили ведь уже твоя, так что тебе еще надо? Поттер вскочил со своего места и, ничего не ответив, унесся в комнату. В гостиной наступило молчание. - Я мог убить ее, Муни. Ремус с жалостью посмотрел на своего друга. - Ты не хотел убить ее. Но да, ты почти сделал это. И я тоже. И Джеймс. Снова наступила тишина. - Я понимаю, зачем это Сохатому. Он утверждался в глазах Эванс за счет Северины. Сейчас это уже перешло в привычку, а ее изменение, взросление только подливает масла в огонь. Я понимаю, зачем это нашему Крысу. Он будет делать все, лишь бы не лишиться благосклонности Джеймса. Я понимаю, почему сам все время отворачивался от нее. Знаешь, Сири, я ведь так боюсь вас потерять. Вы единственные, кто принял меня таким, какой я есть. Я боялся сказать вам хоть что-то против. Так зачем вы так со мной? - Ремус… - Но я не понимаю, зачем тебе это? – и он уставился на необычайно тихого Блэка. Тот усмехнулся и отвернулся от внимательного взгляда друга. Спустя пару минут молчания он просипел: - Она меня ненавидит. Да, ненавидит, презирает. И я ее тоже. Я ведь ее ненавижу, правда? И она меня, ведь так? Он уставился на нахмурившегося Ремуса, а потом, сгорбив спину, опустил голову. Темные пряди завесили серые безумные глаза. - Не обманывай хотя бы самого себя, - произнес оборотень и поднялся. – Я не жалею о том, что сделал. И Джеймсу придется это принять, равно как и тебе. - Я понимаю. Ты в своем праве, - Сириус разогнулся и снова уставился в пламя.- Я отвратителен, так? Ремус уставился на друга: - В последнее время ты пахнешь как твоя кузина. - Ты второй, кто мне за этот день говоришь подобное, - Блэк горько улыбнулся. - Тогда, возможно, надо прислушаться? Снова наступила тяжелая тишина. - Иди спать, Ремус. Ты бледный, скоро полнолуние – тебе надо отдохнуть. А я еще немного посижу здесь. Люпин вышел из гостиной. А Сириус продолжал смотреть в огонь. «Я – Блэк, какая ирония», - над губами стали появляться горькие складки.***
Нарциссу в гостиную Слизерина отвел Лукас. Там их уже ждала Беллатриса, которая металась из стороны в сторону. Эйвери тактично оставил сестер: ну не убьют же они друг друга? Нарцисса подошла к Беллатрисе и уставилась в ее безумные глаза. - Почему? – прозвучал тихий вопрос. - Потому что ты не должна с ней общаться! Она нищая грязнокровка, она недостойна тебя! Прозвучал хлопок. Беллатриса подняла руку и прикоснулась к горевшей щеке, не верящее уставившись на сестру. - А ты достойна? Ты безумна, Белла. И заражаешь этим безумством всех вокруг. Я впервые нашла себе настоящую подругу, а ты хотела причинить ей вред. Ты отвратительна. Правильно сказала Северина: грязнокровка – состояние души. - Не смей мешать меня с этой швалью, - взревела девушка. - Катись к Мордреду, Белла. И не смей ко мне больше подходить, пока в себя не придешь! Я тебя боюсь и всю нашу семейку тоже! – Нарцисса пнула ножкой ножку дивана и умчалась в свою спальню, оставив ошарашенную сестру. Она осела на пол и, заломив руки, зарычала: - Проклятая Снейп, я тебя уничтожу! Это ты виновата! Из-за тебя она меня возненавидела! «Гораздо более интересный вопрос не почему она хочет общаться со мной, а почему не хочет с тобой», - вспомнились ей слова наглой слизеринки. «Я боюсь тебя! Ты безумна!» - набатом в голове звучал крик сестры. У Беллы потекли из глаз злые слезы. - Я не хочу ее терять. Почему я постоянно всех теряю из-за грязнокровок: сначала Меду, потом Циссу?! Почему?! Если бы их только не было, не существовало!!! «Их или меня?» - закралась мысль в голову обезумевшей от горя девушки. – «Боится-то она не их, а нас…» - Ненавижу, всех ненавижу… «И себя тоже…»***
После этих событий Мародеры притихли. Хотя Северина постоянно чувствовала на себе взгляд Блэка-старшего, и это вызывало у нее нервный холодок и тошноту. Беллатриса закрылась в себе, ни с кем не общалась и на внешние раздражители не реагировала. Ее лицо осунулось, а под глазами стали появляться черные синяки. Нарцисса, видя это, стала часто запираться у себя в спальне и плакать: разрыв с сестрой она переживала слишком остро. Северина следила за этим скептически, давала подруге подзатыльник и пинком отправляла на уроки. Желчность Снейп странным образом поддерживала Циссу и она все более смирялась с тем, что с сестрой у них таких хороших отношений как раньше не будет. Параллельно с этим Снейп с помощью Лукаса продолжала свои эксперименты. Для этого она часто стала видеться вне учебы с Люпином. Тот старался держаться во время их с ней встреч на расстоянии пары ярдов, если сближения не требовала ситуация, помня о ее панической реакции. Но все равно даже при таком «тактичном» присутствии оборотня у Северины начинали чесаться шрамы на спине. Эйвери, наблюдая за «тайными» встречами подруги с гриффиндорцем, сгорал от любопытства, но по давней договоренности с расспросами не лез. Регулус же вообще ни на что внимания не обращал, только точно так же, как и старший брат, пожирал глазами слизеринку, чем доводил ее до нервного тика. В общем, первая неделя ноября прошла относительно спокойно. В начале второй декады месяца во время завтрака на Снейп снова спланировало письмо со знакомым серебристым теснением. Под внимательным взглядом Нарциссы она открыла конверт, достала небольшой пергамент и быстро пробежалась по нему глазами. Хмыкнув, она повернулась к Регулусу: - Я в следующую субботу присоединюсь к вам в Хогсмиде. - А, да, хорошо, - протараторил Блэк-младший и недовольно уставился в тарелку. Он подругу на выход «в свет» уже месяца два упрашивал, а этому павлину только одного письма хватило. Цисса тоже немного сникла, но потом улыбнулась: «Может быть, и мне повезет увидеться с мистером Малфоем». - Вокруг этого письма много Нервотреплов. Надо обвеять его кайенским перцем, иначе будешь нервничать, - послышался голос за спиной Северины. Лавгуд только спустился к завтраку. В последнее время семикурсник часто начал куда-то пропадать, а потом возвращался к друзьям до неприличия счастливым. Северина по этому поводу язвила, но понимающе усмехалась. Все чаще она замечала взгляд, обращенный на их компанию, очень похожих на Лавгудские бело-серых глаз в окружении белесых волос. Пандора Олливандер была тихой, но очень умной семикурсницой Райвенкло. Об ее экспериментах с заклинаниями слагали анекдоты. Она была похожа на ее «знакомого». «В конце концов, все будет так, как будет», - задумчиво провожала взглядом Северина его, уходящего на очередное «свидание». – «Ну и пусть!» Этот человек все еще был единственным, чьи прикосновения она терпела.***
В субботу утром Северина надела свою зеленую мантию, черные ботильоны на пятидюймовой подошве и замотала отросшие волосы хусткой. В последнее время этот клочок ткани претерпел некоторые изменения: после пары неудачных экспериментов, закончившихся сильным испарением зелий, волосы Снейп начали обильно выпадать и стали еще более тонкими. Вывод был один: без настойки календулы не обойтись. Но и ходить с патлами-сосульками больше не хотелось. Поэтому девушка после ряда проб и попыток вывела-таки формулу той же настойки, но с возможностью нанесения ее на ткань. Теперь перед работой в лаборатории она просто вымачивала свою хустку в котле, высушивала ткань и повязывала голову. Эффект был тот же, если бы она сам волосяной покров искупала в календуле. Эйвери на ее манипуляции только посмеивался, за что пару раз получил Летучемышиный сглаз. Эффект настойки выветривался за пару часов, следов на ткани не оставалось и девушка снова могла носить платок как аксессуар. В Хогсмид сегодня она пойдет с Эйвери, Блэком-младшим и Нарциссой. Ксенофилиус снова убежал к своей Коробочке, как ее про себя называла Снейп. Выйдя за территорию замка, друзья направились по тропинке к кованым воротам с клыкастыми кабанами. Пройдя их, они отправились к ровным уличкам деревеньки. Попав туда, Северина однозначно про себя решила, что Косая аллея сильно уступает «волшебностью» Хогсмиду. Именно об этом месте слизеринка бы однозначно сказала, что оно поистине магическое. Скошенные домики, кривые улички, снующие туда-сюда жители в остроконечных шляпах, летающие на метлах маленькие дети – все это было настолько естественно и близко девушке, что она невольно замерла, когда попала туда. Веселые вывески зазывали к себе студентов и взрослых. Кое-где на глаза девушке попадались гномы: маленькие человечки болтали на своем неизвестном языке на удивление низким голосом. На кромке деревни высматривались кентавры, которые обменивали травы Запретного леса на необходимые им вещи у аптекарей и травниц. Деревня бурлила жизнью. Эйвери сразу же полетел в «Шапку неведимку», где его окрутил Мальсибер и они на пару стали искать себе новые зимние мантии. Регулус и Нарцисса отправились к «Писсаро». А Северина свернула с главной верхней улицы и зашла в «Кабанью голову». Засаленный темный бар встретил девушку запахом козлов и прокисшего эля. По углам сидели неизвестные личности крайне подозрительной наружности и потягивали вонючее пойло. Хозяин бара стоял за стойкой и натирал грязным полотенцем тьмяные стаканы. Девушка под внимательными взглядами окружающих подошла к Аберфорту: - Меня ждут в комнате 37. Старый мужчина с куцей седой бородой внимательно посмотрел на хмурую девушку. В уголке его губ зародилась ироничная ухмылка: - Конечно, мисс, прошу. Северина поднялась по кривым, скрипучим ступеням и, пройдя по темному тесному коридору, зашла в небольшую комнатушку. Большую часть комнаты занимала трухлявая кровать. Возле окна стояли два прохудавших кресла с низеньким журнальным столиком. В одном из кресел сидел знакомый светловолосый молодой мужчина. В руках он грел совершенно не подходящий к этому месту снифтер с янтарной жидкостью. Услышав скрип двери, он обернулся. На его губах заиграла немного нервная улыбка: - Добрый день, Северина. Девушка прошла ко второму креслу и умостилась в нем. - Добрый, Люси, - Люциус скривился от клички, но промолчал. – Я тебя слушаю. - Ох, Северина. Ты так и не научилась вести светские беседы. Переходить сразу к делу – это моветон. - Рядом с тобой это жизненная необходимость. Не юли, Люси. Ты знаешь, я этого не люблю. Люциус глотнул бренди и снова отвернулся к окну. - Я думал, что ты меня после вопиллера проклянешь с порога. - Могу проклясть, если хочешь. Никогда не поздно потрепать твой павлиний хвост, - усмехнулась Снейп. – В чем дело, Люциус? - Хм… Снова наступила тишина. Люциус еще немного покрутил бокал в руках, но потом отставил его и снова повернулся к Северине. - Я подумал над твоими словами. - Удивительно, что ты их вообще всерьез воспринял. - Не язви. Так вот, я немного понаблюдал за окружением моим, «его» и вообще. Проанализировал последние события. Пообщался с некоторыми людьми… Он замолк и снова уставился в окно. Погода на улице стремительно ухудшалась, начинал завывать ветер, который нес за собой грозовые тучи. - Ты, наверное, читала в «Пророке» про ту семью из Уилтшира. Северина скривилась: про семью Ролланд не слышал только глухой. Пару недель назад было совершенно нападение на члена Визенгамота Теадора Ролланда. Выжил только маленький сын, который в тот момент был у бабушки. Мистер Ролланд с супругой и ее младшей сестрой были замордованы, а на их телах вырезаны змеи в черепе. Чьих это было рук дело сомнений у общественности не вызывало. - Ну и? Или тебя смутил сам факт убийства? Так ты знал на что шел. - Мой отец шел за талантливым политиком! – вскинулся Малфой. - А ты шел за отцом. Люциус встал из кресла и стал ходить по комнате. - Рудольфус после этой резанины неделю отпаивал Рабастана: тот не участвовал, но держал защитный контур. Весь ковер мне потом испортил: а «его» такая реакция только позабавила. Он сказал лорду Лестрейнджу «поговорить» с сыновьями о достоинстве чистокровных. Достоинстве! Он приказал отцу совершить финансовые транзиты через счета Ролланда. Отец повиновался. На мое замечание о том, что это незаконно, он сказал молчать, иначе следующими можем стать мы. Снейп начала хохотать: - Значит на маглорожденого Ролланда тебе плевать, а вот когда собственная шкура у огня оказалась, так ты сразу же заметушился! Малфой хмуро наблюдал за веселящейся девушкой. Вскоре всхлипы прекратились, и Северина уже более осмысленно взглянула на своего старого друга. - И что ты понял? - Что мы будем жить ровно до того момента, пока будем полезными. И это, - он тряхнул левой рукой, - не даст нам никуда сбежать. Мы словно… - Клейменные? Люциус уставился на слизеринку, а та снова повернулась к окну. - Чего ты хочешь? – спросила она. - Вернуть время вспять. - Это невозможно. - Я знаю, - Малфой опустился в соседнее кресло и плеснул себе в бокал из графина. Отпив большой глоток, он тоже выглянул в окно. Грозовые тучи заволокли небо, стало темно, словно ночью. - «Он» заинтересовался моей помолвкой с мисс Циссой. Северина судорожно сглотнула и повернула не верящий взгляд на мужчину. - Ему нужны Блэки. Они слишком независимы, хоть и поддерживают его… Политику. Он готов заполучить хоть одного любой ценой. - Нарцисса следующая, а потом и каждый из нас. Мы все в поруке, - горько усмехнулась Снейп и откинулась на твердую спинку кресла. Перед глазами пробежали улыбчивые лица ее однофакультетчиков и друзей. Вспомнились наивные слезы Нарциссы по поводу и без. Девушка прикрыла глаза. - Ролланды - не единственный случай. Он становится все более безумным. В его действиях нет больше ни логики, ни смысла. Он будто бы потерял себя. А ведь раньше… - Забудь про раньше. На "раньше" можно только учиться. И то, если мозги есть. Живи тем, что есть сейчас и думай о том, что будет потом – целее будешь! – буркнула Северина. - Ты была права, мой род опустился ниже некуда. Ты знала, что «он» - полукровка? Я случайно подслушал разговор отца с Реджинальдом Лестрейнджем: они учились вместе с ним в Хогвартсе. Я не знаю, что мне делать, Северина. - Я тоже. Они посидели еще некоторое время в тишине. - Береги ее, прошу тебя. Пусть она держится подальше от меня, пока я что-то не придумал. Снейп только кивнула, а сама подумала, что убежать не удастся. Придется что-то решать и не только Люси, но и ей. Каждому из них. Через несколько минут оба поднялись и вышли из комнаты. В тишине они спустились в общий зал, а оттуда вышли на улицу. Душный воздух обволакивал в преддверии ливня. С севера слышались раскаты грома. Они двинулись на выход из укромной улочки. Пропустив Люциуса вперед, девушка невольно обернулась посмотреть в последний раз на трактир. Сбоку она заметила темное шевеление. Из тени соседнего дома появились темные очертания большой собаки. Громадный черный грим сидел на задних лапах и внимательно наблюдал за Севериной. Девушка передернула плечами и бросилась вслед за Малфоем. С Блэком у нее не было ни малейшего желания контактировать. Грим проследил за скрывшейся за поворотом слизеринкой и поднялся на лапы. Роста он был исполинского и издалека казался черным Келпи. Встряхнув головой, пес повернулся и кинулся в сторону неприметного лаза за одной из стен. Пора было возвращаться в Хогвартс.***
Северина и Люциус дошли прогуливаясь до центральной площади. Там девушку возле облезлой темной ратуши с лунными часами на верхушке башни ждали друзья. Увидев своего жениха, Нарцисса принялась судорожно поправлять итак идеальную мантию и прическу. Это не осталось для Малфоя незамеченным: он легонько усмехнулся. - Мисс Северина, тебя долго не было. Нам уже пора возвращаться в Хогвартс, - Регулус подбежал к девушке и хмуро глянул на Люциуса. – Здравствуйте, мистер Малфой. - Здравствуйте, мистер Блэк, - высокомерно, растягивая гласные, произнес Люциус, а сам подумал: «Наша колючка приобрела ухажера. Занятно!» На его губах заиграла слащавая улыбка, от которой Снейп скривилась. - Мистер Малфой, рада вас видеть, - прощебетал нежный голос блондинки, которая вместе с Лукасом незаметно подошла к ним. Она смущенно глянула на жениха и сделала короткий книксен. Малфой широко улыбнулся и поклонился девочке, приняв ее руку. - Моя юная мисс. Несказанно рад вас видеть в таком прекрасном настроении. Нарцисса еще больше засмущалась и отвела взгляд. Люциус пожирал ее румяное личико глазами. - Тебя посадят за педофилию. Ей 15, Люсинда, - как бы невзначай заметила Северина и обошла парочку. - Да как ты можешь?! – возмутился Люциус и повернулся к сгоревшей от стыда невесте. Та стала мять свою мантию и кусать маленькие губки. Малфой пришел в восторг. - Ох, моя милая мисс. Не принимайте этого всерьез. Северина иногда говорит сущие пустяки, - Малфой подошел и взял пятикурсницу под руку. - Как это, не принимать всерьез? – без лишней мысли возмутилась Нарцисса. Малфой покраснел, а идущие рядом Эйвери и Блэк совершенно неприлично расхохотались. Цисса, поняв, что сказала, покраснела еще больше и стала похожа на спелую вишенку. Люциус довел их до ворот Хогвартса, попрощался с Нарциссой и парнями, отправив их вперед. Северину он задержал. - Помни, ты мне обещала! – нервно следя за удаляющейся невестой сказал он. - А кто о тебе позаботится, Люси? – горько произнесла Снейп. – Ничего с твоей мелкой не случится, не волнуйся. Люциус благодарно улыбнулся и попытался приобнять девушку. Та отскочила от него. - Не надо, - ответила она на недоуменный взгляд Малфоя. – Я не терплю прикосновения. - У тебя гаптофобия? – хмуро поинтересовался Люциус, в уме перебирая возможные варианты причин подобного страха. - Нет, скорее всего, нет. Я могу прикасаться к родителям и Лавгуду, моему «знакомому». Но к остальным… Малфой, помолчав, произнес: - Я подумаю, что можно сделать. В конце концов, я немного, но смыслю в колдомедицине. Северина подняла на него искрящиеся благодарностью глаза: - Спасибо! Северина напоследок выпросила некоторые книги, пообещав вернуть пособие про законы и традиции, которое она получила еще летом. Они попрощались и пошли каждый в свою сторону.***
Грозовые тучи разлились ближе к обеду. Ремус Люпин, сидя в библиотеке, поежился. Послезавтра начнется полнолуние, а в грозу его всегда тяжелее переносить. Он наблюдал за тяжелыми каплями, разбивающимися о витражи окон. Темная тень показалась из-за одного из шкафов. - Нагулялся? – со слабой улыбкой произнес Люпин и повернулся к превращающемуся другу. - Сполна, - рыкнул Блэк-старший и рухнул в кресло. «Чертов Малфой!»