Сквозь время

Вся разница между умным и глупым в одном: первый всегда подумает и редко скажет, второй всегда скажет и никогда не подумает. У первого язык всегда в сфере мысли; у второго мысль вне сферы языка. У первого язык секретарь мысли, у второго ее сплетник и доносчик. © Василий Ключевский

— Доброе утро, — произнес сонный мужской голос над ухом Гермионы. Стоп. Что?! Мужской?! Девушка резко открыла глаза и уставилась шокированным и оторопелым взглядом в белоснежный потолок. Тааак… еще одно непонятное нечто. Какой, к чертям, белоснежный?! Такого цвета потолок есть только… в Больничном Крыле. Так, погодите-ка, она что, не у себя в спальне, а в гостях у мадам Помфри? Девушка чуть скосила глаза в сторону, а потом повернула голову влево и, вскрикнув, попыталась отскочить и чуть не упала с кровати, но рука, крепко обхватившая ее за плечи, не дала ей с грохотом полететь на пол. — Куда собралась-то, ласточка моя? — насмешливо спросил ее все тот же мужской голос с хрипотцой, а зеленые глаза лукаво смотрели на нее. — Тьфу ты, Гарри, твою ж дивизию! — выругалась староста, выдохнув от облегчения и приложив руку к груди. — Я уже чуть с ума не сошла, думаю, где я нахожусь и почему я не у себя в комнате. — Ну ты даешь, Гермиона! — расхохотался юноша, спустя мгновение ойкнув и схватившись за ребра. — Гарри! — испуганно вскочила на кровати девушка, протянув руки к нему. — Болит? — обеспокоенно спросила она, поглаживая друга по плечу. — Да, нормально, не бойся, — успокоил Поттер однокурсницу. — Не переживай так, все хорошо, просто прихватило немного. — Ты выпил Костерост? — нахмурилась гриффиндорка. — Как раз минут за пять до того, как ты эффектно собиралась приземлиться на пол, я выпил все лекарства, которые мне принесла мадам Помфри, — улыбнулся парень. — Мадам Помфри?! — ужаснулась Грейнджер. — Она что, видела, что мы спим здесь?! — Ну конечно видела, она ж не слепая! — закатил глаза собеседник. — О, Мерлин… какой кошмар… ну и что она теперь подумает?! — Она подумает, что ты вчера нечаянно здесь уснула, вот и все, — попытался успокоить подругу Мальчик-Который-Выжил. — Кстати, мистер Поттер, после того, что между нами было этой ночью, вы просто обязаны на мне жениться! — с серьезным выражением лица сообщила Гермиона. Парень приложил свою ладонь к сердцу и с не менее серьезным лицом ответил: — О, всенепременно, моя дражайшая королева! С превеликим удовольствием женюсь на вас, мисс Грейнджер! — И на какой день назначим торжество? — Да хоть прямо сейчас! — Ну, сейчас не получится… у меня дела… — Ты что, мне изменяешь?! — картинно ахнул парень, отшатываясь чуть в сторону. — Что?! Как ты мог обо мне такое подумать?! Да никогда в жизни! — Ну хорошо, я верю тебе, дорогая. С секунду они глядели друг на друга, а в следующую уже хохотали, падая на кровать. — Хууух… давненько я так не смеялась… спасибо, Гарри, — отсмеявшись, поблагодарила девушка сокурсника. — Обращайтесь, — усмехнулся юноша. — На то и нужны друзья. — Ладно, я пойду приведу себя в порядок, — староста легко спрыгнула с кровати и попыталась пригладить свои волосы. — Давай. Вечером хоть заглянешь? — игриво повел бровями Гарри. — Да иди ты, — буркнула Гермиона. — Ну пожалуйста, я ж подохну здесь со скуки, — состроил щенячью рожицу парень и молитвенно сложил руки. — Оох, ну хорошо-хорошо, уговорил, зараза, — нехотя согласилась гриффиндорка. — Я тебя обожаю! — Все, отстань! — отмахнулась от него девушка и, прежде чем уйти, повернулась и строго пригрозила пальцем. — А ты слушайся мадам Помфри и выполняй все, что она скажет! И попробуй только вылить свои лекарства в горшок с цветами! Я помню, как в прошлый раз ты это сделал, и пришлось менять все растения здесь! — Хорошо, мамочка! — улыбнулся парень и чмокнул воздух. — Ах ты ж!.. — вспыхнула его подруга и, быстро схватив подушку с ближайшей койки, стремительно бросила ее в ухмыляющегося Поттера. — Противный и несносный мальчишка! Парень поймал подушку со словами: — И я тебя люблю, родная, — и, напоследок послав ей воздушный поцелуй, положил пойманную вещь под голову и отвернулся. Гермиона еще с секунду поулыбалась и, вспомнив, что она опаздывает, кинулась прочь из Больничного Крыла. *** — Мисс Грейнджер, скажите мне, пожалуйста, вы решили, что имеете полное право опаздывать на мои пары только потому, что теперь вы являетесь старостой Гриффиндора? Или потому, что являетесь закадычной подружкой Гарри Поттера? — ядовито прошелестел мужской голос, заполняя собой всю аудиторию, а желчи было столько много, что она была способна затопить все подземелья. В полнейшей тишине было слышно только то, как сломался карандаш в руках Рона Уизли, который побагровел от злости и ревности, но головы он не поднял, лишь еще больше опустил ее к парте — лишь бы никто не видел, как он переживает. И что он чувствует. Стерва. А ведь сказала, что между ними ничего нет… — Нет, профессор Снейп, — тихо ответила Гермиона, старательно рассматривая носки своих туфель. Хм, какой цвет красивый. Яркий такой. Сочный. Черный. Прям как ее жизнь. Которая очень скоро закончится — он ее со свету сживет. — Что именно нет, мисс Грейнджер? — язвительно поинтересовался Снейп, заложив руки за спину. Девушка тяжело вздохнула: — Ни то, ни другое… — Тогда объясните мне, по какой причине вы опоздали. Потому что других оправданий я не вижу. — Ну… в общем… я… — Навещала Гарри Поттера, — произнес знакомый голос с гневом, едва прикрытым сарказмом. Гриффиндорка резко развернулась и оторопело уставилась в родные карие глаза, такие теплые, но сейчас в них не было ни намека на это прежнее тепло, там была боль, ревность и обида. — Какие интересные подробности, — пробормотал Снейп. — Ну и как поживает наш дорогой герой? Как благородно с вашей стороны, мисс Грейнджер, с утра навестить своего драгоценного друга. Или ваши отношения перешли на другой, более высокий уровень? Девушка задохнулась от возмущения — что?! Да что он вообще несет?! — Или нам всем следует называть вас миссис Поттер, м? Я назначаю вам отработку, сегодня вечером. Не опаздывать. А теперь вы можете быть свободны, — с этими словами он резко развернулся и полетел по классу, критикуя остальных студентов. Гермиона вспыхнула, покрепче ухватилась за ремень своей сумки и вылетела из кабинета, хлопнув дверью напоследок. Девушка неслась по коридорам, не сбавляя скорости, взбегала по лестницам, пока не достигла Астрономической башни, где со всей силы бросила сумку на пол. — Да как он?! Да что он?! Да я ему!.. Ух!.. Зараза… — приподняв голову вверх, она вздохнула и выдохнула несколько раз, пытаясь успокоиться. Приложила дрожащую руку к лицу и протерла по нему, надеясь, что таким образом краснота сойдет. — Что, Грейнджер, ты уже совсем с катушек слетела — сама с собой разговариваешь? — саркастично спросил визгливый женский голос у нее за спиной. Староста Гриффиндора еще раз выдохнула, напоминая себе, что если она сейчас взорвется и заавадит эту чертову стерву, Азкабан не поможет ей закончить Хогвартс, а учеба — на первом месте. Поэтому она открыла глаза, мило улыбнулась и развернулась: — Что, Паркинсон, ты уже совсем чокнулась — с грязнокровкой разговариваешь? Не боишься, что я запачкаю собой воздух вокруг твоей персоны? — сделав пару шагов навстречу слизеринке и выдохнув эту тираду той в лицо, девушка остановилась, наблюдая за реакцией. Студентка отшатнулась, словно Гермиона была прокаженной (хотя, по мнению всех чистокровных аристократов, так оно и было), и отвращение разлилось по ее лицу, исказив его почти до неузнаваемости. — Отойди от меня, — сдавленно произнесла слизеринка, окидывая гриффиндорку взглядом, полным презрения. — Ох, какие мы, Мерлин, не делай такое лицо, дорогуша, ты и так не красотка, а теперь похожа на Гойла и Крэбба вместе взятых, — сложив руки на груди, ответила девушка, отходя назад. — Что?! Да как ты смеешь так говорить?! — взвизгнула Паркинсон, сжав руки в кулаки и чуть поморщившись — ногти-то были длинные, наверняка на нежной коже ладоней останутся красные отпечатки в виде полу-лунок от ногтей. — Полегче, Пэнси, а то все твои старания пройдут даром — ты же так долго отращивала свои ноготочки, а сейчас возьмешь и все их поломаешь! А бедному Драко придется потом выслушивать твои стенания по этому поводу и успокаивать тебя, — слащавым голосом сказала Гермиона и сочувственно посмотрела на собеседницу. — Ты!.. противная стерва! Ненавижу тебя! — Да пожалуйста, сколько влезет, — равнодушно пожала плечами Гермиона и, нагнувшись, подняла сумку и начала методично очищать ее от грязи. Пэнси шумно задышала и уже собиралась покинуть башню, но ее остановил голос Грейнджер: — Знаешь, Паркинсон, ты можешь плеваться и скалиться в мою сторону, сколько твоей душе будет угодно, но это все равно не изменит того факта, что Малфой никогда не посмотрит на тебя. — Что?.. — девушка резко обернулась, шокированно смотря на своего врага. — С чего ты… — Ты словно открытая книга, по тебе все видно, — оборвала ее Гермиона, с жалостью глядя на нее. — Неужели думаешь, что и он этого не замечает? Он все видит, просто пользуется тобой и все. Только не женится на тебе. Так что оставь эти попытки. — Зачем ты говоришь мне все это? — напряженным голосом спросила Паркинсон. — Зачем, если ты сама в таком же положении?! — Что ты имеешь в виду? — То, что твой Поттер такой же! Поматросит и бросит! А Драко не такой! Он намного лучше твоего Поттера, он красивее, умнее! — Мне жаль тебя, Паркинсон, никто не виноват в том, что ты такая наивная дура и не замечаешь очевидных вещей, — горько бросила Гермиона слова, которые вонзались в душу слизеринки словно ядовитые кинжалы. — Ты бегаешь за ним словно преданная собачка и думаешь, его это покорит?.. В таком случае ты еще большая дура, чем я думала. Сохрани хоть какую-то гордость и достоинство, ты стелешься перед ним подобно рабыне. А срываешь свою злость на мне потому, что ему все равно на тебя. Ты же аристократка, почему позволяешь ему так обращаться с собой?! Неужели у тебя не осталось никаких остатков гордости? Куда делась та слизеринка, способная заткнуть кого хочет и своим взглядом превратить в статую?! Ее больше нет, вместо нее остались жалкие крохи. Даже огрызаться с тобой неинтересно — того и глядишь, разрыдаешься, скажи тебе что-то не то. Ты словно отупела от общества Малфоя, стала одной из этих собачонок, которых пальцем поманишь, она и прыгнет в койку, не требуя ничего взамен. Иногда у меня складывается такое ощущение, будто ты под Амортенцией или же под Империо — других вариантов твоего поведения у меня просто нет. Ты просто превратилась в законченную истеричку, вот и все. — Закончив свою тираду, Гермиона окинула девушку взором, в котором смешались причудливым образом и жалость, и презрение, и стремительным шагом вышла с площадки, оставляя позади себя растерянную и озадаченную Пэнси. Боже, ну и зачем я это сделала?.. Ладно, что сделано, то сделано — может, хоть так эта идиотка одумается и перестанет вести себя так. Пусть мы никогда не ладили и вечно огрызались, но все-таки мне ее жаль. Даже такой, как она, не пожелала бы такого парня, как Малфой. *** А тем временем Пэнси Паркинсон стояла на Астрономической башне и думала, что сейчас было. Что произошло. Мерлин правый! Как бы не хотелось этого признавать, но эта грязнокровка права — на кого она стала похожа?! На послушную рабыню, вот на кого! Девушка скривилась — как бы не хотелось признавать своего поражения, а все-таки придется — выскочка права во всем. И сейчас ее душили злость и ярость. На себя, на Малфоя, а особенно на эту Грейнджер — и чего ей не сиделось у себя в башне или у своего Поттера в лазарете?! Ну чего ей не сиделось, занималась бы тем, чем она обычно занимается со своими дружками — спасала бы этот грешный мир, которому все равно скоро придет конец, а ее бы не трогала! Больше всего старосту Слизерина бесило то, что именно Грейнджер увидела всю подноготную, заглянула к ней в душу, увидела и вынесла на обозрение то, чего она сама так боялась и что скрывала сама от себя — всю эту чертову правду! И кто ее вообще просил это делать?! Чертова благодетельная стервозная грязнокровка! Уж конечно, всем надо помогать! Бросилась ей на помощь, словно они были всю жизнь закадычными подружками, которые делились всем тем, что на душе лежит! Да Паркинсон даже со своими подругами со Слизерина не обсуждала таких вещей — все-таки, это очень уж личное. Даже этим безмозглым курицам она бы ничего не рассказала, не то что своему заклятому врагу. А что получилось в итоге?.. А в итоге вышло так, что как раз-таки именно ее враг все смогла увидеть своими пронзительными и внимательными глазами — уух, вырвать бы их, чтоб не смотрела, чтоб не глядела каждый раз так, будто она все-все про всех знает! Как такое вообще произошло? Как такое случилось, что ее «подружки» ничего не заметили, не увидели, а эта пустоголовая дура доглядела?.. Даже ее собственная мать никогда не замечала, что творится в душе ее дочери. Хотя, если подумать, — усмехнулась брюнетка, — ее матери всегда было все равно, лишь бы дитятко не мешало ей отдыхать и веселиться. А когда девушка пыталась подойти к матери, чтобы рассказать все, что она чувствует, та лишь отмахивалась, словно от мухи, и все повторяла: «О, моя родная, ты разве не видишь, что мамочка занята? Давай обсудим завтра, ладно, крошка?», а потом исчезала, растворяясь в сумерках и сбегая на свои светские вечера, где делилась с подругами о том, какая замечательная у нее доченька, какая хорошая, ласковая, послушная, и что она все-все ей рассказывает и делится обо всех событиях своей подростковой жизни. Те охали-ахали, завидуя Элоизе, ведь их собственные дети такими не были — как-никак, подростки, так что сами женщины похвастаться достижениями своих детишек не могли. Но, впрочем, юная мисс Паркинсон вскоре перестала пытаться расшевелить собственную мать и бросила все эти безуспешные попытки выстроить нормальные отношения. И ей совсем не жаль. Кроме одного — того, что у нее такая мать. Девушка тяжело вздохнула и посмотрела вперед — уже почти был вечер, солнце плавно катилось вниз, отбрасывая последние лучи на древний замок, пытаясь согреть его своим быстро угасающим теплом. Она повернулась и медленно зашагала вниз, не торопясь, все думая, думая, думая… А ведь совсем немного — каких-то три года, и все будет закончено. Если не раньше, конечно. Они закончат школу. И все. И больше никогда сюда не вернутся. О, Мерлин. Как же тут хорошо… ну и кому нужна эта проклятая война?.. Зачем?! Боже, ну пусть они сами разберутся — этот Поттер и Темный Лорд. Пусть поубивают друг друга, мне плевать! Пусть войны не будет, Господи, пусть они убьют друг друга, и тогда все будет закончено! Так думала Пэнси Паркинсон, королева и староста Слизерина. Шагала и думала, что с их смертью придет конец этой длительной войне, и не будет никаких открытых действий, битв. А главное — не будет возможности выбирать. Делать этот чертов выбор. Что ей делать? Ну вот что делать человеку, запутавшемуся в себе? Что делать человеку, который не хочет выбирать? Выбор — ведь это самое сложное в жизни любого человека. Кто-то делает его неосознанно, а кто-то…, а у кого-то его просто нет. Как у нее. Девушка остановилась посреди дороги, полностью погруженная в свои мысли о будущем. Через пару мгновений она словно очнулась и начала осматриваться. Ноги сами вели ее на автомате — сейчас она стояла у входа в подземелья. Из глубины лестничного пролета, круто уходившего вниз, повеяло холодным воздухом и мраком. Слизеринка зябко поежилась, обхватывая себя руками и делая один-единственный шаг назад. Честно говоря, ее всегда пугали эти подземелья, ну и пусть она жила там уже пятый год, все равно было страшно каждый раз спускаться туда, особенно в гордом одиночестве. Обычно она шла туда в толпе или же с подругами, ну, или с Драко с очередного обхода замка либо с собрания старост… В общем, одна редко ходила. И это навевало ужас, обдавая открытые ноги этим смрадом, идущим снизу. Было до жути страшно идти туда… Мерлин, а ведь она думала, что привыкнет. Столько времени прошло с момента ее первого появления в Хогвартсе, а она все никак привыкнуть не может. Наверное, никогда и не привыкнет. К такому невозможно привыкнуть. Она провела ладонью по каменной кладке, ощущая кожей шершавую поверхность стен школы — все-таки это место стало ее Домом. Настоящим Домом. И она была уверена, что не только для нее одной. Для многих учеников это место заменило родной дом. Она еще раз вздохнула, собираясь с силами, чтобы пойти к себе. Открыла глаза и подняла правую ногу, аккуратно ставя ее на ступеньку и также медленно начиная ступать вниз, шаг за шагом. Хогвартс существовал уже много столетий и за это время видел многое — и радость, и предательство, и горе, и настоящую любовь. Смотрел, наблюдал, но никогда не вмешивался. И никогда не мешал студентам делать свой, осознанный выбор. Он даже и не думал им мешать — пусть сами разбираются в своих проблемах. Он впускал, выпускал сотни студентов, жил с ними долгие — и такие короткие семь лет, а затем, по истечении срока отпускал их на волю — и тут же забывал их всех, принимая в свои холодные, каменные объятия других учеников, запоминая уже их имена и наблюдая за их судьбами. И ничто в нем не вздрагивало, когда он слышал чьи-то болезненные стоны, крики, горячие признания в любви, пылкие поцелуи и крепкие объятия, искренние поздравления. Ему было все равно. И ничто в нем не откликалось на их мольбы и просьбы — пусть сами делают выбор, пусть сами решают, что нужно делать, а чего не следует. Он им в этом не помощник. И потому каждый раз, слыша голоса, обращавшиеся к нему, морщился и отворачивался спиной — так было проще и легче. И вот сейчас, слыша юный женский голос, о чем-то просивший его, он и бровью не повел, равнодушно рассматривая девушку. Пожалуйста. Я прошу. Я молю тебя, дай мне защиту. Дай мне покой. Дай мне силы вытерпеть все и пережить. Пусть эта война пройдет мимо меня, не тронет, не зашибет. Пусть этот Малфой обратит наконец на меня внимание!.. Он все слышал. И оставался глух к ее мольбам. Делай выбор сама, дорогуша. *** — Так-так-так… Девушка Гарри Поттера, ну что, как у вас все прошло? — сразу же подскочила Лаванда Браун к опешившей студентке, только что вошедшей в комнату девочек. — Что? — растерянно моргнула Гермиона и отступила чуть на шаг. — Что ты имеешь ввиду? — Да брось, — беспечно отмахнулась беспардонная девица, отвернувшись от соседки и начиная расчесывать свои волосы. — О вас весь Хогвартс трещит, уже столько всего понарассказывали, особенно после сегодняшней пары по Зельям! А еще!.. — Стоп-стоп, — замахала руками девушка, обрывая бессвязную и совершенно нелогичную речь собеседницы. — Ты вообще о чем? Что говорят? — Да ты что, Грейнджер, совсем с луны упала? — изумленно обернулась Лаванда с расческой в голове. — Студенты Хогвартса обсуждают твою личную жизнь, а точнее, твои отношения с Поттером! — Какие еще отношения? — нахмурилась староста и воскликнула: — У нас с ним нет никаких отношений, мы с ним только друзья!.. — Да-да, конечно, — согласно кивнула блондинка и вернулась к своему занятию — теперь она пыталась выдернуть застрявшую расческу из своих волос. — Знаешь, а ведь именно с этой фразы многие отношения и начинаются! К примеру, мои родители так и нач… — Да меня не волнует, кто с кем начал встречаться, Браун! — раздраженно оборвала собеседницу Гермиона, сложив руки на груди. — Кто вообще сказал эту чушь?! — Ну знаешь ли, ей тут помочь пытаются, а она… — обиделась девушка, замолкая. Но через несколько секунд снова заговорила, не выдержав гневного взгляда гриффиндорки, направленного на нее. — Ну хорошо-хорошо. Я не знаю, кто первый начал, но послушай же! Всем и так видно, что вы встречаетесь! — Да почему?! Что за глупости?! — вспылила Грейнджер, начиная беситься со всего этого детского сада. — Да потому что вы все время ходите вместе! Ждете друг друга, гуляете, пропадаете где-то, только Поттер в Больничном Крыле, так ты уже там, караулишь день и ночь, не отвечаешь на парах! — Может быть потому, что это называется волнением за своих друзей, — процедила сквозь зубы девушка. — Потому что это нормально — волноваться и беспокоиться за друзей! — А по-моему, слишком уж ты сильно беспокоишься, — язвительно проговорила Лаванда. — В любом случае, это уже не важно, потому что все в этой школе теперь абсолютно уверены в том, что у вас любовь! Пара у Снейпа сегодня доказала это, — лукаво произнесла она и стремительно выскочила за дверь, прежде чем Грейнджер оклемается и попытается бросить чем-то тяжелым ей вдогонку. — О, Мерлин! Ну что за напасть! — застонала Гермиона и ударилась головой об дверь. Взяв перо, пергамент и необходимые книги, девушка удобно уселась на пол, рассудив, что сегодня в гостиной ей появляться не следует, иначе все будут коситься, а особо наглые, как эта Браун, приставать с глупыми расспросами. Девушка возмущенно фыркнула и заправила прядь каштановых волос за ухо, аккуратно выводя на пергаменте заданную тему эссе по ЗОТИ — «Волшебные человекоподобные существа, их места обитания, особенности каждого вида и угрозы, которые они предоставляют волшебному миру, способы их обезвреживания». Так, значит, человекоподобные существа, кто к ним относится? Ну, в первую очередь, это Бес малый, второе — это оборотень, еще упырь… Так, а мантикора относится?.. Вот же ж!.. Надо потом в библиотеке глянуть! Так, ну еще сюда можно отнести остальных, только уже разумных существ — вейлы, вампиры, русалки, тритоны, сфинксы, кентавры. Вроде все, а теперь особенности… — Гермиона! Гермиона! — услышала студентка женские крики, которые приближались все ближе и ближе. — О Боже, да что вам всем надо от меня! — прорычала девушка, захлопывая книгу и вставая на ноги. — Гермиона! — дверь с грохотом открылась, являя взору гриффиндорки затрепанную Джинни Уизли, всю измазанную в грязи и в квиддичной форме. — Тебе Снейп просил передать, что ждет тебя сегодня в семь на отработке, и если опоздаешь на нее, то он заставит тебя работать в паре с Малфоем весь этот год и дежурить с ним во время отбоя! — О, нет! А сейчас сколько? Рыжеволосая на секунду выглянула из комнаты: — Сейчас 18:36. Еще успеешь добежать. — Все, уже убегаю! Спасибо, Джинни! — уже на бегу поблагодарила подругу Гермиона и спустилась с лестницы. Девушка покачала головой и усмехнулась: — Во дает. И поразбросала все. — Все еще качая головой, зашла в спальню и переложила вещи девушки на кровать, а сама отправилась в свою комнату в душ, чтобы потом переодеться и сходить навестить Гарри. *** На отработку ведьма успела вовремя, буквально за минуту до назначенного времени останавливаясь у двери, сгибаясь пополам от быстрого бега и пытаясь восстановить дыхание, постучала в кабинет. — Входите, — раздался равнодушный голос. — М… хх… можно?.. хха… — зашла девушка, держась за бок и все еще пытаясь отдышаться. Мужчина с приподнятыми бровями осмотрел студентку и ехидно поинтересовался: — За вами что, стадо взбешенных мантикор гналось? Или мистер Поттер?.. — Что?.. — задохнулась гриффиндорка. — Причем тут Гарри? — Ох, ну да, конечно, вы правы, мистер Поттер тут не причем! Как быстро вы сюда бежали — видимо, ваше нежелание работать в паре с мистером Малфоем настолько велико, что вы сюда неслись на всех парах. Палочку, мисс Грейнджер! — протянул к ней руку. — Сейчас, — девушка положила пальцы в задний карман джинсов и внутри все похолодело. — Не может быть, я же не могла ее забыть!.. — в панике пробормотала она и принялась ощупывать одежду, пытаясь найти пропажу. — Что такое, мисс Грейнджер? — холодно спросил преподаватель, наблюдая за ее попытками. — Я… кажется, я забыла палочку у себя в комнате… — смущенно произнесла Гермиона, сцепляя руки. — Очень интересно. Я удивлен, что вы вообще сюда пришли в таком случае. И как это вы дорогу не забыли? — саркастично ответил Снейп. — Почистить склянки. Два котла. Расставить все по местам, рассыпать все порошки по банкам. И если замечу, что вы перепутали что-нибудь… — он замолчал, делая эффектную паузу и позволяя фантазии своей студентки додумать все самой, а именно — ЧТО он с ней сделает в таком случае. Вариантов было много — гильотина, костер, виселица, яд медленного действия. Или же самое страшное — вечная работа с Драко. — Вам все ясно? Девушка быстро закивала, соглашаясь. — Отлично, — протянул мужчина и вышел из кабинета, напоследок хлопнув дверью и снаружи запечатывая ее заклинаниями, чтобы студентка не посмела смыться. Он, конечно, не думал, что она сбежит, уж слишком добросовестная и исполнительная, но есть у нее один минус, который перекрывает все на свете, в том числе и ее жалкие попытки доказать ему, какая она умная — она гриффиндорка. И этим все сказано. А от них можно ожидать чего угодно, и от нее тоже — взять хотя бы тот случай, когда она умудрилась практически прямо у него из-под носа украсть ингредиенты для Оборотного зелья на втором курсе, да еще и сварить его. Талантлива, бесспорно. Но он никогда никому в этом не признается, тем более ей. Если б была на Слизерине, была бы его любимицей, но она, увы, гриффиндорка, а это не лечится. Диагноз. — Ну что за несправедливость!.. — пыхтела девушка, начиная чистить котел. — Господи, да что здесь варили-то такого, что он ТАКОЙ грязный?! Так, ладно, пусть постоит в воде, отмокает, а я пока займусь пробирками… За своими размышлениями Гермиона в быстрые сроки управилась со всеми делами, которые дал ей профессор Снейп, и в итоге в растерянности остановилась посередине комнаты, пытаясь понять, что же делать дальше. Неуверенно двинулась в сторону двери и попыталась открыть ее — естественно, та не поддалась напору студентки, лишь дверная ручка с противным звуком вернулась на свое место и заглохла, уступив место тишине, воцарившейся в кабинете. — И что теперь делать? Ждать его? Вот же влипла!.. — Грейнджер огляделась вокруг, пытаясь понять, чем же ей заняться, и вдруг в конце кабинета увидела массивную дверь. Нахмурившись, направилась туда. Странно… Раньше ее здесь не было… Откуда она здесь взялась?.. — Видимо, профессор Снейп запирал ее магией, чтобы студенты не видели ее на уроках. Потому что в другом случае я бы ее заметила. А сейчас что?.. Забыл? Не обратил внимания? — начала тихо высказывать вслух догадки студентка. — Или заработался до такой степени, что у него вылетело из головы то, что я должна прийти на отработку? Или подумал, что я до такой степени уморюсь, что ее не увижу? Хотя может, он ее просто запер, но оставил видимой, рассудив, что я в любом случае сюда не влезу? Скорее всего так, он не из тех людей, кто стал бы так сквозь пальцы относиться к своему имуществу. Интересно, это лаборатория или рабочий кабинет?.. Так, стоп, Гермиона. Остановись. Любопытство сгубило МакГона… тьфу ты, то есть кошку. Ты же не хочешь туда заходить, верно?.. Зачем? Просто сядь и жди его возвращения. Дверь все равно не откроется. А вдруг?.. Может, откроется? И что дальше? Полезешь туда? Чтобы потом он тебя сжег ко всем чертям?! — Так, я просто попробую и все… Ведь он не безответственный человек!.. Не будет же он держать дверь открытой, когда в его кабинете на отработке находится студент? Или он думает, что я на такое не способна?.. Хорошо, была не была! С этими словами Гермиона зажмурилась и потянула на себя дверную ручку, уверенная на все сто процентов в том, что она не сдвинется ни на дюйм, надежно запечатанная от посторонних глаз и наблюдателей. Но ее ожидания не оправдались — дверь тягуче, противно заскрипела, уже давно не смазанная никем, и медленно отворилась, раздражая слух девушки своим старческим звуком. — Вот же ж скотина!.. — испуганно зашипела студентка на манер змеи и затравленно оглянулась, втянув голову в плечи и прислушавшись — не идет ли он обратно. Хотя, кажется, даже если бы шел, она бы не заметила — уж слишком тихо он ходит. Так, все, Гермиона, ты обещала. Просто откроешь. Открыла? Вали отсюда. Беги. Быстро заперла обратно и все, села на стул и жди его. Я просто посмотрю. Что там такое. И все. Конечно… ты то же самое про «только открою» говорила. Быстро развернулась. — Я просто загляну, да, — кивнула сама себе девушка и аккуратно сдвинула дверь в сторону, чтоб пройти, и замерла в дверях. Быть может, все-таки не стоит?.. Зачем искушать судьбу? Неужели ей мало проблем?.. Она ведь уже получила отработку, хочет получить еще? Прекрати, Грейнджер! Гриффиндорка ты или кто, в самом деле?! Или Шляпа действительно ошиблась в своем выборе, отправив тебя сюда, а не в Когтевран, где тебе самое место?! — Еще чего! — вздернула подбородок староста и смело шагнула вперед, в темноту и неизвестность, и тут же вскрикнула, хватаясь руками за стену. Обернулась назад и еще шире открыла скрипучую дверь, позволяя свету проникнуть в комнату. Глянула вниз — несколько ступенек. Вот почему она только что чуть не полетела вниз, все эти чертовы ступеньки! Осмотрелась вокруг, чуть прищуривая глаза и постепенно привыкая к полу-темноте. Девушка посмотрела в сторону и увидела стоящий на письменном столе фонарь. Гермиона зажгла его и взяла в руки, вернувшись назад и прикрыв за собой дверь. Медленно начала обходить комнату — это оказалась небольшая лаборатория — по всему периметру стояли столы, на которых размещались различные склянки, колбы, банки, даже котлы — вон там, на самом дальнем столе. На правой стороне у стены было два шкафа со стеклянными дверцами, она подошла ближе и увидела внутри небольшие баночки с надписями трав и порошков, находившихся там. Рядом стоял еще один шкаф, чуть повыше, но уже в ширине, только здесь еще не было стекла, просто пустые глазницы. Грейнджер взяла табуретку, приставила к грому, встала и подняла фонарь, рассматривая содержимое шкафа. — Вау, — завороженно выдохнула она, протягивая руку вперед и касаясь пальцами корешков книг. Подтянула ближе источник освещения и начала вчитываться в названия. — Мерлин, да это просто целая кладезь Темной магии!.. Так…, а это что? — нахмурилась студентка, вытягивая дрожащими пальцами книгу и тут же неожиданно чихая. Глаза девушки испуганно расширились, и она стремительно обернулась назад, чуть не упав со стула и внимательно всматриваясь в окружающую ее темноту. — Послышалось… — облегченно выдохнула волшебница, поворачиваясь обратно и смотря на обложку. Название заманчиво переливалось золотыми влитыми буквами — «Основы беспалочковой магии». — Ого… Мне б ее почитать… — В библиотеке такого не было, она точно знала, если бы увидела, обязательно уже прочитала, но она была уверена в том, что профессор Снейп никогда и ни за что не дал бы ей на время эту ценность. Она даже представила, как просит его об этом и хихикнула — перекошенное злобой и отвращением лицо так и маячило перед глазами. В другой комнате послышался глухой стук — так об стену ударилась открывшаяся дверь. Внутри девушки все похолодело, она быстро захлопнула книгу, сунула ее под мышку, спрыгнула с табурета, но в последний момент ее нога подвернулась под себя, и Гермиона рухнула мешком на холодную каменную плитку, а рядом упал стул, фонарь откатился куда-то в сторону. Девушка замерла и услышала тяжелые шаги, которые, видимо, пытались идти очень стремительно, но почему-то этого не получалось, и они шагали тяжелее, чем обычно. О, Господи, помоги! Вот это я вляпалась! Он же меня убьет! Ее взгляд метался по комнате испуганной пичужкой, которая не могла выбраться из своей клетки. Девушка внезапно поняла, что она здесь никуда не спрячется — некуда, да и стоит ему осветить всю комнату, ее сразу же будет видно. Она явственно услышала, как захлопнулся ее собственный капкан, закрывая ее в ловушке, созданной ее же руками, и обреченно застонала глухим голосом, роняя голову на сплетенные запястья.