***
Три дня назад. Коноха. — Где твои мозги, женщина?! — вернувшись с очередной миссии по шпионажу, мужчина сразу же отправился навестить крестницу, которая, по его расчетам, должна была быть дома, но, не найдя ту в своей квартирке и на полигоне, отправился к Сенджу, чтобы задать максимально интересующий и приоритетный вопрос, и что он услышал в ответ? Его золотая девочка собирается вместе с песчаными, в обществе АНБУ из Корня, идти в какую-то там аномальную пустыню, чтобы на живого Итачи Учиха поймать беглого Саске! И вот сейчас, Джирайя, не стесняясь никого и ничего, высказывал свое мнение, хоть и дорогой, но сильно ошибшейся подруге всё, что он думает о ней, о её выборе и ситуации, в которую его крестница попала по своей глупости и неосмотрительности Цунаде-химе. Джирайя буквально метал молнии в разные стороны, от чего АНБУ, пристроившись в кабинете, каждый раз со всей силы вжимались в стену, лишь бы не попасть под горячую руку саннина: — Цунаде! Ты же должна быть в курсе, что Орочимару не отдаст свой сосуд так легко и просто? А Акацуки? Итачи достаточно важная фигура, и они тоже могут попытаться его спасти! Да там такая заваруха будет! — Предполагаю, — женщина устало помассировала виски. Её и так съедало изнутри дурное предчувствие, но это был большой шанс схватить Учиха в количестве двух штук. — Напарник Итачи мертв, Неджи и Ли расправились с ним, Акацуки не настолько сильно ценят своих членов и на помощь им не кинутся. Эту организацию можно исключить. — Итачи стоит двоих, а то и троих Кисаме! Да он клан свой вырезал, родителей собственных убил, и глазом не моргнув! — Джирайя присел, прикрыв лицо руками, тяжело вздыхая. Старуха с косой ходит по пятам за Наруто, а Цунаде то еще и поощряет этот факт. — Остается Орочимару, чертов извращенный ученый, — в светловолосую голову закрадывались мыслишки, что этот непризнанный гений посягнет на святое, на крестницу. Ради опытов. — Итачи пощадил брата, — над этой мыслью она билась вот уже не одну ночь, пытаясь разобраться, что же на самом деле заставило так поступить хладнокровного убийцу своей семьи? — И что с того? Поломал этому пацаненку жизнь, и теперь Наруто направо и налево кричит, что спасет Учиха, — как он не бился все это время вытравить этого самовлюбленного барана из головы Узумаки, ничего не выходило. Мысль о спасение друга лишь крепла в светловолосой головушке, возрастая пропорционально силе. — Лучше бы убил, и тогда не было бы столько поломанных жизней и страданий, — отшельник так же не понимал мотивов старшего из братьев. Это была не жалость и не любовь — оставить жизнь младшему — а какой-то извращенный садизм. — Я думаю, со смертью клана Учиха не все так чисто, как и в том, что остался в живых лишь Саске. Итачи чертов гений, и думаю то, что спасло Саске в ту роковую ночь, может спасти того и от Орочимару, — честно, Цунаде надеялась, что так оно и будет. Орочимару сильный противник, а Итачи вполне может справиться с ним, конечно, полагаться на хлипкие, почти что нереальные предположения — верх идиотизма, но почему-то в это хотелось верить. — С каких это пор ты стала оптимисткой? — усмехнулся Джирайя её глупым доводам. — Я пойду им на подмогу. Пора бы уже свести счет с Орочимару, — твердо решил мужчина, крестнице понадобиться его помощь. Учиха и так сильное потрясение для её психики. К тому же, что с ним стало после обучения у этого ненормального, остается лишь гадать. — С тех самых, как познакомилась с твоей крестницей, — краешком губ улыбнулась внучка Хаширамы, отвечая на ранее заданный вопрос. — У нее талант менять людей, — подтвердил мужчина, тепло улыбнувшись. Но тут же улыбка спала, а глаза грозно сверкнули. — Как только разберусь с Орочимару и вытащу её из той задницы, куда она загнала не только себя и свою команду, но еще и правящую семью Суны, она у меня таких люлей получит, — сжал кулаки саннин, если бы не его белый цвет волос, то голова заметно бы поседела от выходок этой сумасбродки. Экстремалка хренова. — Может, она и Орочимару изменит? — задумчиво протянула Пятая, но тут же помотала головой, скидывая наваждение. Изменить его гнилую натуру никому не под силу. — За что тебя назначили Хокаге? Сплошная дурь в голове, — недовольно помотал головой саннин, цокая языком. Сенджу тут же захотелось в него что-нибудь кинуть. Она тут с ним сокровенными мыслями делится, облегчает свои думы, а он ведет себя, как последний… Сенджу глубоко вздохнула, недовольно фыркнув. — Совсем мозги пропила, — взглянув на торчащее горлышко бутылки, улыбнулся Джирайя, вставая с дивана. — Потому что Хокаге, который пишет порнушку, в биджеву сотню раз хуже, чем Хокаге-алкоголичка, — усмехнулась женщина, в довольной улыбке растягивая яркие от красной помады губы. — Если будет возможность, постарайся не убивать Орочимару, у него есть, что спросить, — напоследок приказала Сенджу. Хоть и получены эти знания были аморальным путем, но ей, как медику, было интересно узнать, что же нового он создал и как далеко продвинулся в медицине. — Не обещаю, — скрываясь за дверью, бывший сокомандник широко улыбаясь, помахал рукой, отправляясь на помощь дочери ученика. — Так-с, посмотрим, — как только друг скрылся за дверьми, она достала свежую газету, сразу же открывая на страничке, приуроченной лотерейным билетам и сам билет. Внимательно сверив цифры, женщина от радости чуть не подпрыгнула на кресле. Её цифровой ряд не сошелся с выигрышным. От сердца немного отлегло. Все же не настолько все ужасно, как казалось еще несколько часов назад.***
— Ну что, проверим, кто стал сильнее, ты или Саске-кун? — змей растянул рот в плотоядной улыбке, демонстративно облизывая губы удлиненным языком. Загнать её ближе к Пустыне Демона одну не составило труда. Она как и обычно опрометчиво кинулась следом, плюнув на вся и всех. Эта её эмоциональная нестабильность играла на руку врагам девчонки. — Верни мне Саске! — оскалилась блондинка, глаза вспыхнули алой яростью сиюминутно. Мало того, что с его подачи Саске прогнулся под своей ненавистью, так еще их компанию загнали в ловушку. С каждым вздохом, с каждым взглядом гнев заполнял все нутро. Лис шумно втянул носом воздух, дернув ушами. То, что происходило снаружи, явно требовало его вмешательства. А он в кои-то веки решил дать своей тюремщице отдохнуть от своего влияния, ан нет, эта белобрысая бестолочь сама начала вытягивать его энергию. Запах чакры того змееподобного сумасшедшего ученого он успел выучить и в данный момент отлично чувствовал отголоски этого аромата. И за время пребывание в этой просторной клетке среди Узумаковских катакомб он успел проникнуться к этому шиноби ненавистью. Однажды эта тварь ползучая лишила его единственного окошка в тот мир, и за это Кьюби готов был затолкать длинный язык Орочимару тому в одно очень всем известное место. «Проблемы, сосуд?»— демон открыл глаза и широко зевнул. «Ты только попроси, я сделаю все в лучшем виде», — Лис потянулся, разминая затекшие ото сна конечности, чувствуя как всепоглощающая ненависть и злоба Наруто может смело соревноваться с его собственной. — А я его и не держу, — нагло соврал саннин. Держал и еще как даже решил организовать подмогу сбежавшему Учиха, которому месть затмила не только глаза, но и все мозги. Таким материалом он не собирался раскидываться. — Смирись с тем, что он сам ушел. Я его не силой приволок, в плен не захватывал, а он сам, — выделяя и растягивая последние слова вымолвил змей, с маниакальным наслаждением смотря, как Узумаки начинает переклинивать на собственной ярости и гневе. — Лжешь! — красный покров пощипывал кожу, просачиваясь через поры, что за какие-то жалкие мгновение, появился первый хвост. Саннин едва успел отскочить, когда Наруто бросилась в атаку, поднимая столпы песка и пыли. — А твой внутренний зверек окреп, как я погляжу, — продолжал насмехаться мужчина, вкладывая в голос больше желчи и яда, чтобы сильней раззадорить куноичи. В прошлый раз он легко справился с джинчурики, но, видимо, в этот раз придется попотеть. — Заткнись, ублюдок! — прорычала девушка, попадая своей прямой атакой в лицо саннина. Красная чакра вкупе с вложенной в кулак энергией отбросила мужчину далеко, а заодно и прожгла оболочку. — Наруто-чан, не злись, не трать попусту силы, а то тебе одной будет не справиться с нами, ведь ты так отчаянно хочешь отомстить мне, что бросила всех своих друзей умирать, — Орочимару ни капли не сомневался в том, что его эксперименты сильнее среднестатистического джонина и смогут убить совместными силами не среднестатистического Казекаге. И та стальная уверенность в своих собственных словах задела Наруто за живое — вырвалось сразу же два хвоста. «Давай же убьем его», — нашептывал, как мантру, Лис, дерзко просачиваясь в мысли своего сосуда, стирая своим посылом грани разумного. «Еще пару хвостов, и он труп», — подначивал Но Йоко, растягивая черную пасть в радостном оскале. Эта её наивная ненависть такая сладкая и неминуемо ведет его к выходу. Еще чуть-чуть, и она потеряет остатки контроля над своим телом и мыслями. Алый покров бурлил и пузырился, Узумаки растягивала губы в безумной улыбке, а в алых глазах плескался гнев в самом чистом его проявлении, а в узких черных зрачках змей видел отражение Девятихвостого демона. Три хвоста за спиной яростно рассекали воздух, постоянно находясь в сумасшедшем движении, создавая вихри из ядовитой чакры. — Я убью не только тебя, но и всех твоих гадких людишек, Орочимару, — прошипела девушка, лисья чакра делает её до невозможного сильной, она чувствует, как эта мощь течет по венам, окутывает кожу, искриться в воздухе вокруг нее. Наруто готова горы сворачивать на своем пути, упиваясь этой силой, и плевать, что под руку с ней идет всепоглощающая черная дыра, где собственные чувства замещаются откровенным негативом, подменяя понятия хорошо и плохо. «Да, сосуд»,— утробно зарычал демон, смотря на мир, она достаточно приоткрыла завесу, чтобы он мог видеть её глазами, слышать её ушам и осязать её кожей. «Сейчас мы наведем здесь шороху», — ликовал Кьюби, вливая все больше отравляющей энергии в девичье тело. — Тогда придется убить Саске, потому что он тоже мой человек, — где-то на задворках сознания змей начинал понимать, что столкнулся с противником не своего уровня. Если трансформация Узумаки продолжится дальше, то её угрозы перестанут быть просто пустыми словами, вызывающими лишь усмешку, а станут пугающей реальностью. — Линия из сотни змей, — и Узумаки наблюдала очередное зрелище, которое могло бы войти в историю «самых отвратительных за её жизнь явлений», но не войдет, потому что ей фиолетово. Ей в данную минуту плевать абсолютно на все, и сердце даже не екнуло, когда пронеслась мысль, что и на друзей и Гаару ей тоже плевать. Важна лишь та ярость, что клокочет внутри, становясь её вторым Я. Орочимару, открыв пошире рот, дал выход змеям толщиной с половину руки. Падая к его ногам, они ползли к разъяренной джинчурики, складываясь в живую шипящую и плюющуюся ядом смертоносную стену. Узумаки взбесилась, широко открывая рот в ужасающем зверином рёве. Мощная волна не только смела змей, но и испепелила их. Саннин поморщился, появилось желание прикрыть уши, а кожа все же покрылась мурашками. Чем дольше он сражался с Наруто, тем сильнее уверялся, что демон внутри нее ему не по зубам, но душа заядлого исследователя требовала проверить на что способна эта экс-напарница его Учиха. Поэтому он сам вступил с ней в открытое противостояние. — Самоубийца, — усмехнулась джинчурики, сильнее обнажая белые клыки и успевая оторвать тому руку чакрой, отбрасывая назад. «Решила по частям отрывать от него конечности? Моя школа!» — Демон-лис очень возгордился кровожадностью тюремщицы, на секунду подумав, что из неё мог бы выйти толк, не обращая внимание на то, что их эмоции плотно переплетались, и где чьи — Биджу хвост сломит. — И это все, что ты можешь с покровом Лиса? Дикий рев и руки из чакры? Ты далека в своем развитии от Саске-куна, — давил на больное саннин с садистским удовольствием, все сильнее и сильнее вороша улей. — Техника Замены Тела, — еще одно зрелище, которое, увидев, невозможно было бы развидеть — Орочимару, как самая настоящая змея, сбросил кожу, опять же вылезая из собственного рта, вытирая с лица слизь вперемешку с кровью. Вторая рука мужчины вновь была на месте. — До него тебе расти и расти, — высокомерие и гордость за ученика проскользнули в янтарных глазах, а голос был насквозь пропитан презрением. Эти двое друг друга стоили. Это была последняя реплика, больно ударившая в самое сердце, пронзившее многострадальный орган насквозь. Сорвало последние затворья, и красные пятна, вспыхивающие в сознании, полностью затмили рассудок, погружая Наруто в собственное подсознание. Красная чакра, до потолка затопившая катакомбы, поглотила её с головой, а потоки алой и голубой, бурлящей внутри, то и дело сталкивающиеся и образующие водовороты подхватили её тело. «Плыви ко мне», — манил её грохочущий голос, от которого вибрация шла по воде-чакре. И Наруто послушалась, пустым взглядом смотря на толстые бронзовые прутья, отдавшись воле течения. Перед глазами стоял уход Саске и то самое почти забытое отчаяние, оттеснённое целью, которое её затопило. «Я разберусь с этим ублюдком, прихлопну одной левой, как мелкого ужа», — обещал золотые горы Кьюби, протягивая лапы к хрупкому телу своего сосуда. — Убей его, — согласилась блондинка, устало прикрыв глаза. Надоело ей сталкиваться лбами с этой бледнолицей рептилией. Он причинил столько боли ей и её друзьям… Друзья! Вспомнив о них, девушка встрепенулась всем телом. — Стой, нужно помочь им! — остановилась она меж прутьями, сбрасывая наваждение. Она совсем забыла о них, и от этого стало не то, что тошно, а противно от самой себя. Разве Саске достоин того, чтобы она плюнула в души своих друзей, не протянув им руки помощи, верша правосудие над гнусным ученым? А Гаара… Её внезапно вспыхнувшая любовь могла угаснуть, ведь больше нет в нем былой силы, и его личный демон больше не спасет его в смертельной ситуации. Она всю жизнь стремилась спасать всех и каждого, просили они об этом или нет, и сейчас, ради спасения одной души, она была готова пожертвовать почти десятком. Это не в её принципах. «Я и им помогу, спасу дорогих тебе сопляков», — заискивающе улыбнулся Кьюби, хотя улыбкой это можно было назвать с натяжкой, протягивая свои лапы-руки к девушке. «Моей силы хватит, чтобы и всю организацию Акацуки изничтожить», — выпятил вперед грудь лис, раздуваясь от чувства собственного достоинства. — Тогда… — на миг она засомневалась, стоит ли так опрометчиво входить в клетку к демону, но жизни друзей были дороже, чем её собственная. И она готова была уступить бразды управления своим телом этому демону. — Договорились, — широко улыбнулась блондинка, доверчиво протягивая узкую ладошку гигантскому Лису, который радостно завилял хвостами. «Плыви ко мне мелочь, чего в проходе встала», — он разве что не подпрыгивал от предвкушения прогулки. Наконец-то, затворы сорваны. Где четыре хвоста, там и пять, а потом и все девять. Узумаки такая наивная и доверчивая, эта её самопожертвенность была чужда его черному существу, и даже каким-то несуразно волшебным образом затрагивала давно поглощенные злобой и ненавистью позитивные чувства. Она была какой-то душещипательной в своей вопиющей невинности и добродушности. Слишком добросердечная для своего мира, и натиска своей ужасной судьбы всеми презираемого отброса. И эта мысль его разозлила почему-то и дала подпитку и так бушующей ярости. «Наивная и доверчивая блоха, лучше уж я тебя погублю, чем они», — девушка подплывала к его раскрытым ладоням, выжидающе уставившись, но последняя фраза заставила её пожалеть о содеянном, нервно дернувшись. Было только уже поздно. Огромные мохнатые лапы сомкнулись в замок, на миг, погрузив её в кромешную тьму, а потом и схлопнулись, оглушив, заставляя слиться её светлую и непорочную душу с его темным, жаждущим крови существом.***
Ямато нутром чувствовала, что дела плохи, ответственность за новую команду появилась сама собой, а бремя, которое на нее возложила Цунаде-сама, лишь усугубляло внутреннее самочувствие. Противники им достались не из слабых. Сакура и Сай сражались с мечником, братом того самого Хозуки, который входил в ряды легендарных семи мечников Тумана, а ей пришлось сдерживать жажду крови, воплотившуюся в теле рыжеволосого паренька. Но когда вдали они услышали глухой взрыв, и по пустыне волной, поднимая пыль, прошлась странная пугающая энергия, стало ясно, что Узумаки необходима её помощь, и даже скорей всего не Наруто, а им всем, дело уже пахло нешуточной ненавистью хвостатого демона. Где-то заверещала красноволосая девчонка, которая то и дело мелькала на периферии её зрения, метаясь из стороны в сторону, свалившись в обморок от отката ядовитой чакры. Замешательство, вызванное джинчурики Кьюби, сработало ей на руку, и девушка, которая привыкла быстро анализировать ситуацию и абстрагироваться под новые условия, смогла вырубить застывшего звуковика, который в немом шоке поражался, что у кого-то жажда крови сильнее, чем у него. Скрутив того деревом и наложив печать подавления чакры на преступника, она выпрямилась, осматривая их поле боя. — Сакура! — розоволосая замерла на месте, задрожав всем телом, а её противник, отмерев от крика своей сокомандницы и её собственного, полоснул девушку мечом. — Сай! — гаркнула шатенка, окликая парня, но тот самозабвенно что-то рисовал в свитке, и, произнеся название техники, взмыл в небо на огромном нарисованном ястребе. — Помоги Харуно, — расслабилась было капитан, но брюнет даже не посмотрел в сторону истекающей кровью новой сокомандницы, которая уже лечила свое ранение, оставаясь без защиты. Хозуке на это лишь хищно улыбнулся, занося меч над пораженной жертвой, чтобы добить. — Данзо, — прошипела АНБУшница, оплетая мокутоном тело Хозуки, но тот просочился сквозь щели в дереве. Эта их легендарная способность превращать свое тело в жидкость… — Капитан, идите, я справлюсь и одна! — заверила ту Харуно, которая уже стояла на ногах, будто бы не ей только что полоснули по грудной клеткой до боли знакомым мечом, навевающим ностальгию по их первой серьезной миссии. — Держись, я за Наруто, — и женщина сорвалась со всех ног в сторону, откуда исходила зловещая аура. И через минут десять самого быстрого бега, на который только была способна, она нашла Орочимару и блондинку, или если быть точнее то, что осталось от той светловолосой девчонки. Змей едва мог уклоняться от быстрых ударов. Скорость, обращенной Узумаки, поражала и находилась на грани бравого Учиха. Джинчурики скалилась и рычала, открывая побелевшую и зубастую рот-пасть, из глаз пропала вся человечность, исчезал и зрачок. Красная оболочка разъедала кожу, из девушки просто ручьями сочилась кровь, окрашивая песок в багряный цвет, а энергия била ключом, устремляясь красно-черным столбом в небо. Когда превращение и появление четвертого хвоста было завершено, Ямато и Орочимару окатила и чуть не сбила чакра Девятихвостого. Посреди пустыни, где стояла Наруто, образовался кратер, обнажив из-под тонн песка земную твердь. — А ты умеешь удивлять, Наруто-чан, — Змеиного Саннина прибило к земле волной демонической энергии. Янтарные глаза смотрели с благоговейным трепетом на уменьшенную копию Кьюби. — Вот дерьмо! — выругалась Ямато, волоски на коже стояли дыбом, и если бы не многолетняя выдержка и закалка матерого шиноби, то у нее и зуб на зуб бы не попадал от дрожи в теле. Страх плотно обосновался внутри нее, въедаясь под корку мозга. Перед тем как уйти на эту миссию, Цунаде объяснила, что четыре хвоста — это очень и очень плохо, и только что шатенка увидела всё на деле. И то, что сказала Хокаге, было слишком уж приуменьшено.***
Да, изначально удача была явно на стороне Звука. Они ловко загнали отряды Суны и Конохи в ловушку, подступили близко-близко, застигнув врасплох. Но, когда шиноби Суны и нукенин рассыпались песком, стало до безобразия ясно, что удача и даже не помнила их имена. А потом началось такое… Гурен едва успевала ставить блоки, сдерживая стихийные техники. Но кристалл против огня… Алмаз раскалялся от катона, и женщина себе чуть руки не обожгла. Их всех загнали в угол, заставив жаться друг к другу, отражая атаки со всех сторон. Но присутствие Итачи Учиха осложняло многое. Складывалось стойкое впечатление, что они его и не на казнь вели, а что он их давний друг, который самозабвенно помогал Собаку Но справиться с противником. Они работали слаженно и последовательно, будто бы понимали друг друга с полуслова, с полувзгляда. — Кьюби, — проговорил Итачи, почувствовав едва заметную волну ядовитой чакры, донесшуюся и до них слабым откатом. — Я давно чувствую силу Лиса, но сейчас она возросла в разы, — обычно хладнокровный голос и безэмоциональное лицо отсутствовали в образе Казекаге. Парень хмурился, а в голосе проскользнули нотки волнения. Сиюминутно сорваться с места мешал факт того, что, если не уничтожить эту четверку, сложностей в дальнейшем будет не избежать. — Иди, — бросила через плечо Темари. — Мы справимся! — заверила девушка. — И этого с собой прихвати, — кивнула в сторону брюнета светловолосая. — Футон: Великое задание Дракона, — девушка размахнулась тессеном, направляя ветряной поток вверх. Погода резко поменялась, в ясном безоблачном небе возникли свинцовые тучи, мгновение — на землю обрушился закрученный вихрь, опустившись в виде торнадо на пустыню, в том месте, где активно оборонялись люди Орочимару. — Не сомневайся, — заметив во взгляде младшего едва уловимое сомнение, проговорил кукольник, направляя в вихревой поток отравленные иглы. Уж несколько сенбонов должны достать до них вместе с порывами ветра. — Сразу же, как справитесь, отправляйтесь в деревню. Если эти останутся в живых, берите в плен, — распорядился Казекаге, поворачивая в ту сторону, откуда фонила чакра Хвостатого. Итачи молча отправился в ту же сторону. Все же, возможно, стоит избавиться от Орочимару совместными усилиями. Но не успели они пройти и полпути, как на Итачи спикировал новый сокомандник Наруто, атакуя сворой нарисованных львов. — Иди, это мой противник, — отмахнулся от помощи Гаары Учиха, подмечая знакомую форму АНБУ. Данзо предусмотрительно решил избавиться от него — этот парнишка стал очевидным фактом страха Шимуры. И только ради того, чтобы поведать Цунаде всю подноготную этого старика, он готов был вернуться в Коноху в качестве преступника. Ведь этот ублюдочный политикан и Саске изведет, если тот соблаговолит вернуться в деревню. Данзо жаден до Шарингана не хуже Орочимару. — Не сбегу, — заверил Итачи, заметив, как недоверчиво на него коситься Казекаге. И Гаара поверил, отправляясь дальше, чтобы уже столкнуться с Харуно Сакурой, которая терпела поражение в схватке с Суйгетсу. Девушка была бессильна со своей ударной мощью в пустыне, да еще и против Хозуки, который снисходительно, скалясь зубастой пастью, таял на глазах, или обтекал смертельные удары. Схватив розоволосую за запястье, Гаара потянул её на себя, создавая с помощью песка левитирующую платформу. Время утекало, хвостов могло стать еще больше, а остановить Наруто надо обязательно, по многим причинам. Некогда было сражаться с прихвостнями Змея, а Сакура нужна будет в том случае, если у кого-то из своих будут раны. Например, у Ямато, которую он не видел поблизости. Гаара, как никто другой, знал что такое, когда зверь захватывает разум. Отлично понимал в каком отчаянном гневе пребывала подруга, раз снизошла до силы демона, беря её в немереных количествах. Поэтому он так стремился ей на помощь. Эта солнечная девчонка не должна испытать весь тот кошмар, слившись воедино со своим хвостатым, не должна давать слабину. Их чуть не сбило с ног, но Собаку среагировал вовремя, резко взмыв выше. Один взмах руки того четырехвостого кроваво-красного создания, пышущего яростью и гневом, и ударная волна направленная на уничтожение Орочимару, который честно пытался оплевать её и ядом, и змеями, и всякими хитросплетенными ниндзюцу — все было впустую. Это лишь сильнее злило джинчурики. Эта атака задела саннина, отбросив дальше, выворачивая руки и ноги, приправляя изломанное тело кучкой песка. Капитан же седьмой команды из Конохи выставила деревянный щит, которого аналогично погребло под песком. Пятый нахмурился еще сильнее, сверля взглядом обращенного друга. — Наруто? — просипела Харуно, едва узнавая в этом создании сокомандницу. У зеленоглазой сердце сжалось до размера песчинки от того ужаса, что с головой на нее обрушился на пару с этой убийственной аурой. Хотелось забиться в уголок, обнять себя за коленки и не смотреть, не слышать и желательно не чувствовать эту пробирающую дрожью и страхом энергетику. Демон услышал её, резко обернувшись в их сторону, посмотрев пустыми белыми глазницами на застывших товарищей. И Харуно все же свалилась с вмиг ослабевших и дрожащих ног. Гаара подумал, что мощь и сила Шукаку ему бы не помешала. Подобраться к Узумаки сейчас это то же самое, что покончить жизнь самоубийством. Даже для него, Казекаге, почти самого сильного шиноби Скрытого Песка, без наличия хвостатого будет сложно. Миг, и она помчалась в их сторону, взревев. Кьюби не очень любил личные привязки Наруто к людям. Он хотел сломить её несгибаемый стержень, и собирался сделать это с помощью смерти её друзей. По сути, это же она их убьет своими собственными руками, приложив некоторые усилия Кьюби. Сломав Наруто, он сломает и печать. Израненный разум захватить будет проще, и не нужна будет ярость, как проводник к свободе. Шукаку в этом плане везло куда больше, чем ему. У Ичиби один хвост, значит, один шаг к свободе, да и разум его сосуда был нестабилен, а душа сломлена окружающими. Его же джинчурики не унывала, шла вперед, не обращая внимание на ненависть и злобу, вырабатывая непоколебимую уверенность в том, что все мечты сбудутся. Огромная стена песка разделила его от этих мелких людишек, что заставило еще сильнее ненавидеть бывшего джинчурики Тануки. А потом и вовсе придавила его своим многотонным весом. — Пустынная Тюрьма, — ясность ума было тяжело сохранять в такой атмосфере, а сражаться в полную мощь, прибегая к самым мощным техникам против первого друга и того сложнее, хотя, даже не сложнее, это мучительно больно. Его радовал тот факт, что джинчурики живучи, и чтобы убить Наруто в такой форме — почти запредельно невозможно, а вот попробовать замедлить ─ вполне реально. Когда джинчурики Кьюби Но Йоко без каких-либо усилий разрушила дзюцу, с легкостью преодолевая нерушимый барьер, в схватку подключился Орочимару, вновь привлекая к себе внимание, и четырехвостая мини-версия Кьюби кинулась в бой со змеем. — Как, как ей помочь? — Харуно нервно грызла ногти, сидя на коленях, дрожа, как осиновый лист. — Ваш капитан, — озарила его мысль. Осталось только найти девушку под песком. Ему это не составит труда, но может занять на некоторое время. — Да, она говорила, что может сдержать её. Поэтому Цунаде и приставила её к нам, — активно закивала головой розовласая, расширившимися от ужаса глазами смотря на схватку Наруто и Орочимару. Гаара, пока змей отвлекает джинчурики, стал сканировать местность вокруг них, ища отголоски чакры Ямато. Когда женщина, спустя две минуты, была найдена и откопана из-под песка и затянута на песчаную платформу, мини-копия Кьюби концентрировала чакру вокруг себя в маленькие бордово-черные шары. Но Орочимару среагировал быстро, удлинив шею, в упор пронзая Кусанаги грудную клетку, сбивая концентрацию. — Отвлеките Орочимару, — приказала Ямато, спрыгивая с платформы и начиная приготовления к технике Шодая. — Не придется, — появление Джирайи было весьма-весьма неожиданным. Отшельник полными боли глазами смотрел на обращенную крестницу, чувствуя подъем небывалого гнева. Если раньше он всегда жалел Орочимару, из раза в раз давая тому шанс на спасение, то сейчас он собирался скрутить эту гадюку в такой узел, чтобы в жизни распутаться не смог. — Посмотрите-ка, кто тут к нам заглянул на вечеринку, — ядовито усмехнулся мужчина, заглатывая клинок. Все, абсолютно все шло не по плану. Появление Джирайи было непредусмотренной деталью, как и, в принципе, возросшая сила Узумаки Наруто, которая смело могла тягаться с ним в силе, хоть и с четырьмя хвостами за спиной и в демоническом покрове из ядовитой чакры и собственной крови. — Помогите Наруто, защитите её от Учиха, если потребуется, убейте их, — зло процедил сквозь зубы саннин, вступая в схватку с Орочимару, оттесняя того подальше от вышедшей из-под контроля названной родственницы. — Есть, — согласилась со словами отшельника шатенка, закончив подготовку к технике, выставляя вперед руку со светящимся кандзи «сидеть» на ладони. — Ар-р-х-х! — взвыл Кьюби, захвативший тело блондинки, завидев знакомый символ. Сталкивался он с ним и искренне ненавидел ублюдка Шодая, который подал эту «гениальную» идею о разделение хвостатых между деревнями и созданию джинчурики. — Техника Особой Печати Хокаге: Полное Очищение Закрытой Ладони, — вокруг демона выросло одиннадцать столбов с шипами, которые тут же начали поглощать ядовитую чакру Биджу, стирая леденящий душу миниатюрный образ лиса. Наруто душераздирающе кричала, корчась на песке от боли. Сакура, плюнув на страх перед тем, что сокрыто внутри Наруто, хотела было кинуться к ней, но Гаара, положив ладонь той на плечо, остановил. — Подожди, покров спадет, и пойдешь, — резонно заметил Гаара, чувствуя, как все внутри сжимается от этих криков. Ему было больно вместе с ней. Эта картина въедается в его мозг кислотой, оседая в сознании и подсознании, как страх, кошмар, который будет его преследовать всю жизнь. В отличие от нее, он не испытывал столько физической боли при перевоплощении, он просто сразу становился своим демоном, уступая свое тело, а у Наруто целых девять ступеней к перевоплощению, и только что он увидел каково было бы ему, если бы у Ичиби было больше хвостов. Сакура, не сдерживаясь, захныкала, размазывая слезы по грязным щекам. По сути, у Узумаки были раны почти несовместимые с жизнью. На ней просто не осталось кожи, лишь сплошная кровоточащая плоть. Она потеряла слишком много крови, и, по идее, должна валяться без сознания, а она продолжает корчиться и кричать. — Ублюдок! — зарычала Узумаки себе под нос, сжимаясь в калачик, перемежая слова с криком. — Обманул, хотел убить! — она слышала и видела все, только ни черта не могла сделать. Было мерзко осознавать, что почти обрекла своих друзей на смерть собственными руками, эта всепоглощающая беспомощность и ужас, что она испытала от своего опрометчивого поступка, въелись глубоко в сердце, кровоточащим клеймом напоминая, чем чреваты сделки с демонами. Чтобы она еще раз прибегнула к помощи этого мохнатого сожителя, да ни за что! «Погоди, вот придет твой Учишонок, сама попросишь», — отвернулся Лис, прижав уши, но любезно исцеляя пострадавшую плоть своей тюремщицы. Жаль, что он сегодня никого не убил, а душа, если у демонов она есть, того требовала уже давно, со времен запечатывания в этой клетке. «Ты не умеешь контролировать свои эмоции. Это твоя слабость, сосуд», — упрекнул её Кьюби, яростно махая хвостами. Он все еще подрагивал от эйфории занимательной схватки со змееподобным упырем и ярости на нового капитана команды, вновь встретившись с мокутоном. — Да пошел ты! — с каждой минутой становилось легче, боль начинала сходить на нет, тело больше не горело в агонии, да даже разодранное от этих криков, чуть ли не в клочья, горло не саднило. От переизбытка чувств, девушка все же нырнула в спасительное бессознательное, куда на самом деле затянул её Лис, чтобы не чувствовала адской боли. — Харуно, — столбы исчезли с последней красной каплей демонической чакры. Сакура тут же на негнущихся ногах подбежала к сокоманднице, обливая ту слезами и залечивая ужасающие раны. — С ней будет все хорошо, демон хоть и паразитирует вот таким вот образом, но джинчурики лечит и не дает ей умереть, — все закончилось. Орочимару и Джирайя были уже за пределами их видимости и слышимости. Они даже не ощущали их энергетики. — Глупая, ради какого-то предателя готова пойти на сделку с демоном, — Казекаге стоял позади, наблюдая за лечением, которое проходило медленно. Узумаки то и дело хрипела что-то, вздрагивала, морща лицо. — Это моя вина! — всхлипнула Харуно, с радостью замечая, что багряных участков все меньше и меньше. — Я потребовала пообещать мне, что вернет Саске. Я думала… Думала, она не так серьезно к нему будет относиться, — нет, она отлично это знала. Ее внутреннее «Я» на это и рассчитывало, подло и эгоистично. И плевать ей тогда было, что может с ней произойти, Наруто никто для Сакуры. Лишь когда она увидела её на больничной койке в тот день, зеленоглазая поняла, что глупо надеяться на кого-то и не справедливо вот так вот пользоваться упрямством и узами дружбы этой девчонки. — Даже если бы не твое обещание, она бы упрямо пыталась его вернуть, — Гаара достаточно общался с блондинкой, чтобы понять её суть, потому что все-все свои чувства и стремления она выставляла на показ. — Сакура, он для меня, как брат, — неожиданно для всех прохрипела девушка, едва шевеля языком. — Мы с ним тоже более чем похожи, — попытка Наруто сесть успехом не увенчалась. Болело и ломило все тело. — Не вини себя, — кое-как подняв руку, она положила поверх теплой ладони подруги. Ямато молча стояла и наблюдала за подростками, понимая, что встретила, наверное, самого преданного человека в мире с нескончаемым запасом оптимизма и надежды. А их дружбу и преданность было видно невооруженным глазом, даже непоколебимый Пятый стоял с каким-то облегчением и со счастьем в глазах смотрел на живую и почти что невредимую Наруто. Чувствовала себя Ямато не совсем комфортно в присутствии этих троих, какой-то лишней и ненужной среди этой атмосферы крепких связей. И стало вдруг печально, что единственная крепкая связь, которую она испытывала, оказалась не взаимной и благополучно проигнорированной. — Я больше не буду тебя слушать, — строго заявил аловолосый, расстегивая ремни крепления сосуда для песка. Все же вид Узумаки был ужасен и тем, что одежда была вся в прогоревших дырах и жуткой тряпкой свисала на худом теле. — Буду делать все один, без твоего ведома, — сняв свой бордовый плащ, он кинул его на колени опешившей Узумаки, у которой на щеках появился здоровый румянец, говорящий лучше любых слов, что с ней уже все более чем в порядке. — Зачем это? — проигнорировала она слова друга, все еще не отойдя от созерцания того, что Гаара тут перед ними, тремя девушками, раздевался. Даже если он хоть плащ снял, все равно это сильно било по нервам, лично ее. И она, честно, старалась не смотреть на его торс в футболке. Её резко так переклинило с одной темы на другую, что даже вызвала усмешку Кьюби. Тыкая пальцем бордовую плотную ткань, она страдальчески отводила заинтересованный взгляд от друга. Не время и не место сейчас предаваться своим сокровенным мыслям, но все равно они подхватили её и унесли в свои бирюзовые небеса да песчаные замки. — А ты на себя посмотреть не хочешь? — Харуно почувствовала облегчение, что все хорошо закончилось и, растянув губы в улыбке, намекающей, что она увидела странный взгляд в сторону Каге и интерпретировала его по-своему, как и румянец. — Думаешь, Лис пощадил твою одежду и просто разъел кожу? — включилась Ямато, чтобы не чувствовать себя среди этих подросток потерянной и какой-то ненужной. Узумаки с ужасом перевела взгляд на свои руки и ноги, прощупала тут же живот и грудь, понимая, что у нее не одежда, а решето какое-то. Сплошные дыры. Печать на плоском животе вообще увидели все, потому именно в этом месте была самая большая дыра. Схватившись мертвой хваткой за любезно предложенный плащ, девушка тут же поспешила его на себя одеть, чтобы тут же утонуть в любимом запахе, шумно втягивая носом аромат. И где те самые мысли о спасение ублюдка Саске, когда они так нужны, чтобы перестроится с запретной темы и перестать вести себя, как полная дура? — Кстати, а где Итачи? — Ямато заозиралась по сторонам. — И все остальные? — да, однозначно, все пошло совсем не по плану. Мало того, что их предал свой же, так еще могут и Учиха Итачи потерять. А про Саске она вообще старалась не думать, потому что вся эта миссия становилось до абсурдности опасной и бесполезной. — Позади, на него ваш Сай напал, — бирюзовые глаза тщательно всматривались в едва заметный румянец на бледных щеках, находя его необычайно интересным, а через чур дрожащие пальцы, судорожно пытаясь застегнуть молнию вызывали подозрение, что девушка всё ещё испытывает слабость. — Миссия окончена, закругляемся. А вашего третьего члена команды я бы посоветовал отдать под трибунал за неисполнение приказов Хокаге. Узумаки резко стало фиолетово, что Сай там напал на Итачи, потому что ловит на себе пристальный взгляд красноволосого, чувствуя себя несколько не комфортно, боясь, что он заметит, как она волнуется в его присутствии. Нет, чушь, он не поймет, чем это вызвано. Но его последующие слова не только сродни ледяному душу, приводящему в чувства, но и с черной дырой, которая утянула в свою темную бездну теплившуюся маленьким огоньком надежду. — Я никуда не пойду пока не увижу Саске! Если Орочимару тут, значит, и этот где-то шатается! — возразила блондинка, смотря на капитана и Сакуру умоляющим взглядом. Они здесь исключительно ради беглого мстителя и готовы уже опустить руки из-за нападения Орочимару? Это раздражало малость. — Наруто, он прав, все вышло из-под контроля. Несколько шиноби Суны погибли, — Ямато отрицательно покачала головой, оставаясь бесстрастной к просящему взгляду новой подчиненной. Ее такими штучками не возьмёшь, иммунитет выработан. — Противная вы. Какаши-сенсей поддержал бы меня! — обиженно надула губы блондинка, огрызнувшись, и перевела лучащийся надеждой взгляд на Харуно, которая старательно отводила блестящие от слез зеленые глаза, нервно кусая губу и переминаясь с ноги на ногу. — Но я не Какаши, — резко ответила шатенка, слова, по сути, чужого, почти незнакомого человека задели её. Какаши то, Какаши се… Вечно тень Копирующего затмевает ее. Просмотрев своим фирменным пугающим взглядом на Узумаки, женщина с моральным удовлетворением отметила то, что та даже язык прикусила, послушно присмирев. — Идем, — Гаара отвернулся, эта куноичи в который раз вызывает полные ворох противоречивых чувств, цепляясь за этих Учиха. Пятый направился в ту сторону, где предположительно был Итачи, все еще чувствуя едва заметную пульсацию его чакры. Им ещё нукенина надо найти, прежде чем отправлять в деревню, иначе потеряют все, и даже больше. Узумаки, смерив каждого из присутствующих тяжёлым нечитаемым взглядом, отправилась следом за другом, капитаном и напарницей, распространяя ауру негатива. Не впервые ее и слушать не хотят, плюя на ее чувства, но реакция Собаку Но, и Харуно злила и обижала до самой глубины души. Ямато ей никто, лишь замена Хатаке, поэтому обиды и злости по отношению капитана не испытывала.***
Саске было плевать, особенно на планы Орочимару, если те шли вразрез с его собственными, и это он показал Змеиному Саннину наглядно, уходя свершать долгожданную месть. Старшего брата ему должны были преподнести на блюдечке, он не упустит такой шанс. Вот исполнит желаемое, то потом и обсудит с сенсеем плату за силу и мощь. А сейчас… Учиха Итачи — его цель, и да, он предсказуемо не позволит другим убить палача его клана. Не позволит Песку свершить правосудие. Потому что Саске с семи лет, что и делал, так это лелеял эту мечту, существовал и боролся ради нее, поставил на кон все: предал родное селение, отказался от друзей и подписал контракт чуть ли не с самим Дьяволом, где должен будет расплатиться своим телом и жизнью в целом ради силы, способной сокрушить убийцу клана. Брюнет, во чтобы то не стало, собирается помешать Суне отобрать у него заветное желание. Он уже полдня сидел на дозорной башне в Пустыне Демона, полируя катану, периодически вглядываясь вдаль, настраиваясь на окружающую атмосферу, ища приближение знакомой чакры. Но после полудня, когда до него донёсся откат очень знакомой энергии, Учиха понял, что Орочимару все же решил вмешаться в его планы, а в конвое старшего брата состоит одна до безобразия наивная особа. Саске незамедлительно отправился в ту сторону, откуда фонила демоническая чакра. И нашел он не только своего брата, активно сражающегося с каким-то шиноби Конохи, но и Наруто с Сакурой, в компании Гаары и какой-то неизвестной девушки. Было весьма ожидаемо увидеть в шайке нынешнего молодого Каге Суны бывших сокомандниц. Скорей всего, только они и пытались найти блудного напарника и вернуть вопреки его желаниям. Узумаки, как обычно, рвалась в бой, и когда ей удалось вырваться вперед, она напала на своего? Честно, Саске даже на миг подумал, что мир сошел с ума и Наруто, за которой охотиться Итачи, защищает своего преследователя! Ан нет, показалось. Это же ведь Наруто Узумаки, самая непредсказуемая ниндзя в деревни, просто он об этом забыть успел. Гаара обнаружил его почти мгновенно, пытаясь схватить песком, стараясь работать на опережение, но Учиха быстро увернулся, почти на интуитивном уровне, метнувшись в самую гущу схватки, блокируя удар бледнолицего брюнета, парящего в небе, опережая светловолосую девушку. Казекаге напрягся, как и куноичи за его спиной, а вот Узумаки расцвела, широко улыбаясь, напрочь игнорируя чувство нависшей над ними угрозы, с нескрываемой радостью смотря на нового героя этого театра абсурда, у которого вот-вот прогремит первый акт. — Наруто! — Ямато не успела сковать мокутоном неугомонную блондинку, та уже была на полпути к Учиха младшему. И песок не успевал за скоростью вышеуказанной. Сакура остолбенела от шока, разглядывая повзрослевшего товарища по команде широко распахнутыми глазами, битва утихла, Сай и Итачи замерли, переводя взгляды на новоприбывших. — Не изменилась, — констатация факта, Учиха подмечает нелепую наивность бывшей боевой подруги. Внешне изменилась, это бесспорный факт, а вот характер тот же. Без всякого труда младший из Учиха меняет позицию и приставляет к горлу бывшего товарища катану, прижимаясь к ее спине, хватая рукой за талию, чтобы не смогла вырваться. Эта же дама будет лезть в их бой до последнего, лишь мешаясь под рукой, а значит, нужно вывести её из строя. — Саске? — искренне недоумение и судорожный вздох, обманчиво хрупкое тело напряглось под напором смертельной опасности. И Наруто начинает понимать, что все поменялось, и в этот раз он точно её сможет убить, глазом не моргнув. Спиной чувствует колючий и холодный мрак, окутывающий сердце и душу бывшего лучшего друга. У самой позвонок покалывает от его бездонной тьмы. Учиха кожей ощущает, как резко сменилось поведение Узумаки, тонко улавливая ее смену настроения. — Завершим начатое позже, — лезвие скользит по светлой коже, надрезая, демонстрируя то, что её ждет после свершения цели всей его жизни. Эти связи ему не нужны, и в этот раз у него хватит духу разорвать их. Джинчурики дернулась, чертыхнувшись ─ поняла ─ настроен он серьезно. Внутри Наруто Лис довольно ухмыляется, чувствуя, как та непроизвольно тянет его силу. Узумаки негодует, ее чуть ли не трясет от гнева, собственная ярость сплетается с яростью хвостатого и пульсирует жгучим клубком в районе живота. Как он опять посмел вести себя, как последний мудак? Хочется схватить его за грудки и вытряхнуть его мерзкую черную месть из башки, а если не выйдет, его же катаной вскрыть черепушку и с мылом промыть мозги, может, поможет. Вспомнилось былое предательство, и внутри с новой силой разгорается пожар всепоглощающей злобы, облизывая горячими языкам ядовитого пламени израненное сердце. А она надеялась, что он не будет таким ублюдком, не будет так сразу пытаться убить и снисходительно позволит выслушать себя? И правда, глупая. Харуно задрожала всем телом, осознавая, что все внутри сжимается в маленький комок от противоречивых чувств. Она рада и тут же готова убить его, за его бессердечность, за эгоизм. Изумрудные глаза подмечают все изменения, они видят сгустившуюся тьму в глубине и без этого черных глаз даже на таком большом расстоянии. Ее рвет на куски от противоречий, и былая уверенность в том, что сможет выбить дурь из его головы тает, растворяясь в воздухе. Он не хочет возвращения, зеленоглазая видит это. Оказывается, Сакура не была готова к тем последствиям, которые свалятся на ее голову при встречи с объектом своих мечтаний. Мысль о том, что возвращать-то тут нечего, назойливо пульсировала в мозгу. Это не тот Саске, это абсолютно другой, совсем чужой ей человек. Их Саске не стал бы пытаться убить Наруто. — Отпусти ее, — заглушаемое ранее безумие вспыхнуло в мгновение, поглощая хладнокровный разум, заставляя прогибаться под животным желанием убить. Эта буря поднимает те самые осадки былого Гаары, живущего лишь, чтобы проливать кровь. Казекаге рванул вперед, удивляясь, что и Итачи тоже, но старшему Учиха путь перекрывает Сай, подгадав момент и спрыгивая с птицы, вгоняя свой танто под ребра акацушника. Но Песчаному глубоко плевать, что твориться за спиной, ему хочется свести счеты с младшим Учиха посмевшим навредить Наруто. — Держи ее на привязи, а то сорвется, — прикрывает глаза на миг Саске, чтобы спустя мгновение смотреть на мир ало-черные взглядом с рисунком атомного цветка. Парень толкает Наруто вперед, протыкая катаной бок ─ для надежности. Ахнула Наруто еле слышно, сдерживая крик, морщась от боли и кусая до крови губу. Бок жжет каленым железом, внутри все скручивает не только от предательского удара, но и от разочарования и накатывающего волнами гнева. Перед глазами все поплыло, смазываясь в алое пятно. Но Собаку клянется себе, что убьет Саске. Гнусный предатель. Обязательно убьет этого мстителя, сделав то, о чем давно мечтал. Даже соблазняющего к кровопролитию шёпота Шукаку не надо, чтобы вновь возжелать убить этого Учиха, самоутвердиться и отомстить. Поймав раненую Узумаки, он замечает, что девушка опять прибегнула к силе Лиса, а кровоточащая рана в боку с шипением затягивается. Глаза красные, черты лица чётче, и тянет до жути знакомой аурой кровожадности, соперничая с его собственной. Но парень готов поспорить, что и его Ки, которую он всё же начал испускать, не уступает агрессии девушки. — Саске, — голос дрожит, глаза застилают слезы. Харуно не верит, что он может так поступить до последнего. И тогда розоволосая едва в это верила, но теперь… Собственными глазами убедилась, что Саске мог совершить такую подлость. Не так она себе представляла долгожданную встречу с бывшим сокомандником. Не так. — Не вступай в бой, — приказывает Ямато Сакуре, выступая вперёд, опять ситуация начинает выходить из-под контроля. — Пока с эмоциями не справишься, мне некогда будет тебя прикрывать, — АНБУшница недовольно кривит губы. Эти подростки ещё не умеют с чувствами справляться, это очень мешает миссии. Чем Цунаде думала, когда утверждала именно этих куноичи на это задание? Да и вообще, этот Саске помешан на своей мести и готов идти по головам бывших товарищей. Кажется, все Учиха поголовно немного того. — Хм, — Саске слышит вторую сокомандницу, но даже не поднимает взгляда, Харуно его мало волнует, пока стоит в стороне. А если быть максимально честным, то совсем не волнует. Миг ─ парень оказывается рядом с тем брюнетом, который пытался урвать его мечту. Повернув того к себе лицом, он заглядывает в пустые черные глаза, погружая этого наглеца в красно-черный мир Цукиеми. Пускай помучается пару минут, которые ему покажутся длиною в целую жизнь. Какаши в прошлый раз неделю на больничной койке провалялся после этой адской иллюзии. — Отпусти! — вырывается Узумаки, Гаара более не может ее так просто сдерживать, приходится окутывать ее конечности песком. Красная чакра просачивается сквозь поры, начиная разъедать не только абсолютную защиту, но и почти белую кожу друга. — Иначе я за себя не ручаюсь! — шипит девушка, постоянно разрывая песчаные путы. Первый хвост старался задеть аловолосого, отбросив в сторону. Пора раз и навсегда разобраться в семейных дрязгах этих Учиха, пока её не разорвало от противоречий, и не пострадали окружающие их близкие люди. — Не лезь! — приказывает ледяным тоном Гаара, всего лишь на жалкую секунду добившись просветление в звериных глазах, за что получает полный гнева взгляд и очередную попытку вывести себя из строя. — Они же убьют друг друга! — вопит девушка, внутри расползается отчаянье. Нет, она не даст никому больше умереть. Она должна спасти обоих Учиха, от их черноты и ненависти. Блондинка долго думала над странным поведением Итачи и пришла к выводу, что ему не особо интересна поимка джинчурики, да и сам он не такой уж и плохой. Например, не пытался ей в спину нож вогнать, как некоторые мудаки, на которых не будем показывать пальцем. — Тебе это должно волновать меньше всего, — холодно подмечает Казекаге. — Если они убьют друг друга, нам даже лучше, — ему искренне безразлична судьба последних представителей этого клана, в их смерти он видит лишь позитивные стороны. На одного акацушника меньше, и у Орочимару не будет сосуда с Шаринганом. Мертвые Учиха ему нравятся гораздо больше, чем живые. — Только не меня, — второй хвост — и Наруто вырывается, отбрасывая алой чакрой почти самого дорогого для нее человека. — Прости, Гаара, но Саске мой друг, прекрати усугублять ситуацию! Это разрывает меня! Я не хочу навредить тебе, не мешай! — срывается на крик златовласая, внутри накипело от всего этого бардака и больно от осознания, что все же пришлось идти против своих, чтобы попытаться спасти одного заблудившегося на дороге жизни Учиха. Чёртов Саске! От своего поступка по отношению к Собаку Но хотелось рыдать навзрыд, как и от переполняющей её вины за нанесения ему вреда. По роже мудака-друга хотелось проехаться так, как никогда раньше, из-за него она вредит человеку, которого всем своим сердцем любит! Отпрыгивая в сторону и стараясь не оборачиваться, чтобы не увидеть, что стало с Гаарой, джинчурики тут же попала в древесный плен, казалось, уже было вымершего мокутона. — Наруто, не лезь, — приказ со стороны Ямато ─ попытка остановить не увенчалась успехом, алый покров откидывает в сторону и Тензо, разъедая древесину с особым стремлением, прожигая зеленый жилет. — Саске, остановись! — ей удается встать между братьями, добиваясь того, что те перестали мериться тем, у кого Катон лучше, растопырив руки в разные стороны, скалясь и прожигая алым взглядом младшего. Сам же Учиха, гордо вздернув голову и самодовольно ухмыльнувшись кончиком губ, посмотрел прямо в алые глаза с вертикальным черным зрачком, проникая в чужое подсознание, упиваясь своей возросшей силой. Лис в бешенстве. Эти чертовы красно-черные глаза смотрят на него, заглядывают в самое нутро. Этот Учиховский выродок-молокосос, проникший в его клетку, смеет стоять и самодовольно ухмыляться. «Учиха», — шипит Лис, испепеляя взглядом незваного гостя. Он до жути напоминает ему Мадару, и хочется того перетереть в фарш, пережевать и проглотить еще сильнее, чем прежде. — Так вот ты какой, — ухмыляется брюнет, подходя ближе к клетке, рассматривая персонального монстра Узумаки. Его реально впечатлил этот Биджу, даже мороз по коже прошелся от этой ауры вселенского зла и ненависти. «Смерти ищешь?» — девять кроваво-рыжих хвостов яростно рассекают воздух и взбалтывают воду-чакру. Кьюби скалится и рычит, выпуская когти, обдает своей неутолимой кровожадностью почти последнего Учиха. — А ты попробуй сначала достать, — и брюнет издевательски проводит рукой по бронзовым прутьям, осматривая скудный пейзаж вокруг клетки, сохраняя былое хладнокровие. Его эта могущественная аура демонической злости не трогает, почти. Он по максимуму выжег чувство страха в себе, и встреча с демоном наглядно показала, что оное чувство отсутствует в скудном диапазоне его эмоций. «Гаденыш», — клацнув челюстями у бреши меж прутьями, шипит Биджу, выплескивая больше ядовитой чакры наружу. В алом бурлящем покрове, окутывающего хрупкое тело блондинки, в реальности вырастает третий хвост. Ямато хотела было уже вновь применить технику, как её остановил Итачи, погружая в иллюзию. Учиха старший понял, что задумал младший и выжидал. Так Наруто не потеряет себя в ненависти Лиса, и Итачи сможет вырубить Саске, который сглупил, бахвалясь возросшей силой, проникая в девичье подсознание. — Впечатляет, но с таким глупым сосудом даже ты становишься слабым и бесполезным, — высокомерно подмечает брюнет, отходя на пару шагов назад, потому что пузырящаяся красная чакра просачиваясь сквозь прутья клетки, складывалась в образ хвостатого. « Зря ты так неуважительно, я же тебя испепелить могу», — любого другого эта кипящая ненависть и зло в чистом виде давно бы сбила с ног даже матерого шиноби, а Учиха стоит и ухмыляется. Это еще один фактор, который заставляет ненавидеть этот клан — бравая хладнокровность. — Не сегодня, — Саске приложил руку к носу, образовавшегося из чакры чудовища, подавляя его порывы. Узумаки же в реальности чуть с ног не свалилась, почувствовав, как покров стремительно тает, а вот ярость и гнев никуда не исчезли, просто остались только её собственные, и попытки ухватиться за красные нити силы её демона оказываются тщетными. Что с ней сделал Учиха, она так и не поняла, но стойко осознала, что без мохнатого сожителя с двумя Учиха будет не совладать. — Отойди, — сегодня все пытаются её остановить, отодвинуть, уберечь, даже Итачи, хотя, по идее, он последний, кто должен волноваться о ее вмешательстве. Только он более сдержан, в отличие от младшего брата и не так дерзко и подло отталкивает её со своего пути. Акацушник быстро вырубает еще не пришедшего в себя родственника, пока тот не вынырнул из подсознания джинчурики, а заодно и подавляя чакру. — Он ваш, маленький глупый братец, — сложив вместе указательный и средние пальцы, он касается ими его лба в привычном жесте, который навевает ностальгию. Давно он так не делал. Ямато вынырнула из иллюзии именно в тот момент, когда Учиха младший без сознания упал на раскаленный песок, и когда Гаара нападал на старшего, ведь появились риски, что тот сейчас окажет сопротивление и сбежит. Харуно в шоке. В большом таком неприличном шоке. Учиха Итачи вырубил своего брата, который каким-то волшебным способом подавил чакру демона Наруто всего лишь парой движений. Повезло, так повезло. — Сакура, свяжи Саске и Сая, — приказывает Ямато, вставая в боевую стойку напротив нукенина, мысленно коря себя за то, что так легко попалась в простенькое гендзюцу и не с первого мгновение определила это. Стыд и позор на её голову! Но им сегодня капитально везло. Наруто, наверное, была талисманом, приносящим удачу, ибо как объяснить то, что старший из проклятого клана пошатнулся и упал, схватившись за кровавую рану меж ребер? — Отравлено, — прошептал он, прежде чем провалиться в небытие, стремительно теряя цвет лица. Не повезло опять, а вот АНБУ из Корня чисто случайно повернулась удача, из-за чего предварительно отравленный танто смог достать гения, переплюнувшего даже Хатаке Какаши по тем временам и в данный момент способного сразиться с Орочимару. — Ого, — удивилась Наруто, стоя между двух Учиха, переводя взгляд с одного на другого. — Получилось! — взвизгнула девушка и запрыгала на месте на почве своей необъятной радости. — Повезло, — выдала Ямато, ошарашено смотря на два бессознательных тела. Она изначально сомневалась в успехе этой миссии, а с появлением Орочимару уверилась в том, что это станет провальным заданием. Но все обернулось куда уж лучше. — Сакура, — кивнула она на тело старшего из Учиха, выводя девушку своим громким голосом из транса, та встрепенувшись, побежала к Итачи, на радостях сканируя мед-чакрой тело преступника, пока их капитан скручивала своей чудо-техникой Сая и Саске, ставя печати подавления чакры для надежности. Казекаге лишь молча наблюдал за происходящим, ни капли не разделяя радости Наруто, сетуя на то, что эти учиханутые не переубивали друг друга, да даже в начавшейся было битве не успели ранить себя. Стойкая неприязнь к брюнетам лишь усиливалась под аккомпанемент счастливых визгов блондинки. И не радовало его и то, что этих двух беглецов все же придется передать Пятой Хокаге, ради сохранения союза между деревнями, а руки так и чешутся придушить обоих, а лучше захоронить их живьем посреди пустыни, вызвав, допустим… песчаную бурю или… Нет, лучше Песчаный Гроб!***
Юкимару было страшно и одиноко. Гурен-сан его впервые оставила одного без присмотра. Мальчишка сразу же как его надсмотрщица ушла, не выдержал гнетущего одиночества и тех монстров, что мерещились в, казалось бы, сгущающейся тьме в углу комнаты и побежал следом. Опасности, которые могут встретиться в дороге, пугали его меньше, чем отсутствие алмазной куноичи. Было страшнее потерять Гурен, и темные дебри леса, холодные и пугающие ночи, усталость и голод уже не были так страшны, как раньше. Это все меркло перед мыслью, что ее может не стать, маленькое сердце сжималось от чувства тревоги. Юкимару искренне хотел вернуть её, чтобы не шла с господином Орочимару, чтобы не помогала Змеиному Саннину, а снова заботилась о нем, охраняя от бед. Мальчишка интуитивно чувствовал, где она, чувствовал её след и шел по нему, в надежде поскорей встретить всегда ледяную, почти бездушную, как и её алмазы, женщину. Но Юкимару было плевать на её малодушность, на ее обжигающую прохладу, он видел в этой мрачной женщине самого близкого и родного человека, и готов был идти следом, слепо доверяя ей. Ему необходимо было обнять её, рассказать, как он испугался, поведать, как эта женщина важна для него. Она заменила ему погибшую мать, хотя вела себя максимально отстраненно, лишь исполняя приказ господина, но ребенку было невдомек, и даже её отчужденность не отталкивала его. Парнишке было тяжело и сложно идти к ней на встречу, его маленький, неокрепший организм с трудом переносил тяготы дороги. Хотелось кушать и пить, но он, упрямо поджав пересохшие губы, сжимая кулачки, шел вперед, представляя, как обрадуется Гурен-сан, когда он обнимет её, доверчиво прижавшись к женщине, заменившей ему мать. Каждый раз, когда он хотел сесть и передохнуть, отдышаться и отвлечься на поиски еды и воды, он отдергивал себя, сжимал камелию, навеки застывшую в розовом кристалле, и упрямо шел вперед. Он нагнал её в пустыне, каким-то чудом оставшись в живых на этом сложном пути. Гурен лежала на песке без сознания, в разодранной одежде, с разномастными ранениями и ссадинами. Сердце Юкимару болезненно сжалось, а на глаза выступили слезы, страх потерять самого родного для него человека заполнил все нутро, вызывая панику. — Гурен-сан! Гурен-сан! — мальчишка упал на коленки возле тела женщины, маленькое сердечко разрывало от переполняющих чувств, худые ладошки болезненно стискивали изорванную ткань зеленого плаща. Крупные слезы катились по грязному лицу градом, все его маленькое хрупкое тело сотрясало от страха и громких рыданий. Он давно так не боялся, с тех пор как убили родную мать. — Очнитесь, пожалуйста! — умолял ребенок, утыкаясь лбом в едва вздымающуюся грудь. — Юкимару, — тихо прошептала женщина, поморщившись от боли. Громкий и знакомый голос заставил проснуться ото сна. Схватка с песчаными была тяжелой, очень. Она не смогла выстоять, и Кабуто приказал отступать, приговаривая, что в случае чего, Орочимару все же понадобиться её тело на некоторое время. Но правая рука её сенсея и господина пропала без вести внутри урагана. А на выходе из бушующей стихии её встретила та самая блондинка с веером, измотав чуть ли не до смерти. Мысль, что её тело будет использовано, как сосуд для саннина, грело душу и вызывало желание спасти свою жизнь, во что бы то ни стало. Эта мысль спасла ее от неминуемой гибели. Женщина удивленно изогнула бровь, смотря в яркие и полные слез глаза мальчишки. Его-то она меньше всего ожидала увидеть посреди пустыни. Прилипчивый ребенок, отчего-то сильно привязавшийся к ней, уж точно не был миражом, или же бредом уставшего мозга. Может, и дальше разворачивалась сцена этого драматизма, если бы мальчишку не схватила огромная глиняная птица, спикировавшая на них с неба, в миг скрыв испугавшегося чуть ли не до смерти мальчишку в свой пасти. Гурен даже понять ничего не смогла, как непонятное пернатое создание вновь взмыло в небо. — Погнали за Треххвостым, — Дейдара довольно усмехнулся. Не пришлось штурмовать убежище бывшего напарника Итачи-сана. Орочимару был одним из самых сильных противников, и Дей подозревал, что с саннином мог бы и не совладать в одиночку, ибо напарник у него туп, как пробка. Блондину было плевать на то, что полумертвая куноичи попыталась его атаковать, он даже силы тратить на нее не хотел, и так сдохнет, вон, уже отключилась, продолжая истекать кровью. Почивший Сасори говорил, что Орочимару тоже хочет Хвостатого, и проводил жуткие эксперименты над каким-то мальчишкой. Шпионы Акацуки ловко проникли в убежище и слили всю интересующую информацию о Юкимару, предварительно своровав все наработки и приспособления для ритуала призыва Санби. Еще один Хвостатый будет на его счету — это льстило Дейдаре. — Эй, придурок Тоби! — Дейдара был в бешенстве, когда обнаружил, что его новый напарник исчез, покинув то место, где он его оставил. Ей богу, как ребенок маленький. Блондин уже битый час кружил над пустыней, ища следы самого придурковатому акацушнику за всю историю организации. И нашел, на границе Демонической Пустыни. — Дейдара-семпай, Тоби себе друзей нашел! — верещал сумасшедший тип в оранжевой маске, прыгая с двумя телами неизвестных шиноби. Как он мог держать сразу двоих и так счастливо прыгать — тот еще вопрос. — Выбрось гадость, сейчас же, — нукенин приходил в бешенство от выходок этого недотепы, и хотелось лить реки крови, желательно из тела этого дебила. Как это недоразумение взяли в Акацуки — тайна, покрытая мраком, а Лидер лишь холодно смотрел, пожимая плечами — мол, силы в нем много, а нам нужны такие люди. И из разряда стажёров перевел в полноценные члены, отдав кольцо Сасори. — Нет, Тоби будет с ними играть! Дейдара-семпай не хочет играть с Тоби, а значит, Тоби будет играть с ними! — протестовал самый таинственный член организации. Даже Зецу, походящий на гигантскую мухоловку, не вызывал столько вопросов, как этот кретин. Зецу тихо и мирно существовал, показывая, что наделен разумом и схожесть с растением остается лишь внешней, а вот у Тоби интеллект был достоин размерам интеллекта алоэ, то есть, вообще отсутствовал. — Шизофреник, — закатил единственный глаз блондин, все же снисходительно приземляясь возле напарника. — Цель захвачена, Лидер ждёт, — и подрывник, сдерживая довольную ухмылку, позволяет юному нукенину, застрявшему где-то в глубоком детстве, пройти на борт их транспорта со своими новыми игрушками. Пускай тащит в логово всех и вся, может, хоть так Лидер поймет, что Тоби — это всего лишь умалишенный, недоразвитый парень, которому по счастливым обстоятельством повезло иметь такие резервы чакры, да и феерическую силу в целом. — Дейдара-семпай! Тоби любит вас! — взревел парнишка в маске, заскакивая на птицу и скидывая у своих ног девушку с красными волосами и светловолосого парня, у которого из-за спины виднелся меч. — Тоби будет любить и заботится о вас! Нам будет весело, обещаю! — тараторит акацушник, устраиваясь поудобнее и игнорируя обречённый взгляд напарника, весело начал трясти руки своих жертв.***
Учиха выбывают из игры с лёгкостью, и он зол от этого факта. Его чуть ли не перетряхивает от испытываемого гнева. Внезапно даже хладнокровие забывается, и он, под гнетом плохих новостей, швыряет кувшин с водой в стену. И это лишь малая часть яростного порыва, на самом же деле, хочется крушить и уничтожать, это он просто себя сдерживает. У него на младшего Учиха уже давно планы, но все рухнуло, как карточный домик на ветру. Не судьба свершиться запудриванию никчемных мозгов Саске после смерти Итачи. Не разыграть более эту карту, как козырь в рукаве. Мужчина сжимает кулаки до хруста в суставах. Все, что было запланировано почти девять лет назад, летит Биджу под хвост, к тому же и Девятихвостому. Но шанс на успех основного плана остаётся, а Хидан и Какузу уже ушли за Двухвостой, Дейдара и Тоби за Трехвостым. И останется только трое джинчурики, и тогда начнется настоящее веселье. Омрачает лишь то, что Восьми и Девятихвостый так просто не попадутся, но это будет совсем другая история.