***
Учиха Саске готов был поклясться, что его проняло до глубины души величие хвостатых, которых они так старательно вытягивали из джинчуурики десятихвостого на пару с Наруто при активной помощи Курамы в доспехах его Сусаноо. И не только с этой парочкой. Но самое примечательное во всем этом было то, что он работал с этой светловолосой бестолочью на удивление синхронно и слаженно, как будто бы механизм одного целого, понимая с первого взгляда, с полувздоха, с одного движения руки. Между ними зачатки такого понимания проскальзывали лишь однажды, на первой миссии. Огромный девятихвостый лис в фиолетовом покрове Сусаноо сражался со странным человеком, от которого тянуло огромной силой, и если бы не закалка и собственная, бьющая ключом чакра и Ки хвостатого, Учиха, возможно, и испытал бы легчайший приступ паники. Они справились! Наруто как всегда уболтала врага своими душещипательными беседами, а он был незримой поддержкой за ее спиной, ее тенью, ее защитой, ее опорой и другом! Учиха и Узумаки не без помощи Казекаге и Би, а также остальной армии шиноби смогли остановить Муген Цукиеми, но оставалась еще одна проблема — Мадара, воскресший из мертвых, причем отмененная Эдо Тенсей на этом Учиха работала до сих пор. Саске упрямо помогал Наруто и Кураме, хотя цель его мести разгуливала поблизости, а он игнорировал ее существование, понимая, что Обито куда большая угроза на данный момент, чем тот же Мадара. — Саске, доверься им, они запечатают его, а нам надо уничтожить одно деревце! — Узумаки на всякий случай повторила свои слова, положив свою руку на его плечо, завидев, что Учиха, нахмурившись и плотно сжав губы, смотрит в ту сторону, откуда доносятся звуки битвы Хаширамы и Мадары. Саске не доверял всем, а вот Наруто… Все очень даже может быть! Учиха на этом моменте проснулся, выныривая из слишком реалистичного сна. Это продолжалось с того самого момента, как Наруто смогла подчинить себе чакру хвостатого. С этих пор ему снились слишком красочные и яркие сны о сражениях и битвах. Хоть и помнил он мало чего, но остатков воспоминаний хватало с лихвой, чтобы проникнуться теми событиями, что он видел. От осознания того, что снилась война, сердце холодело и все тело пробивало ознобом. Это его так собственное подсознание готовит к неизбежному? Он слышал шепотки о том, что грядет война для Конохи, ибо Мадара хочет заполучить джинчуурики девятихвостого любой ценой. Поэтому они и тут, прячут Наруто и Киллера Би от загребущих рук истинного лидера Акацуки. И им обоим, как сосудам для хвостатых, просто напросто противопоказано участвовать там, где они будут главной целью, но Саске считал, что им не следует там быть по другой причине — оба... несколько туповаты, безрассудны и принесут с собой лишь суматоху. Интуиция так мастерски работает, предвещая неизбежное, рисуя во снах всякую фигню? Хотелось бы думать, что нет. Осознание наступающей на их селение угрозы щекотало нервными импульсами пятки, а выдумки его фантазии лишь сильнее усиливали нервное напряжение и некий страх перед неизбежным и чем-то поистине страшным. — Если эта узнает, то ее тут ничем не удержишь, надо попытаться предотвратить проникновение информации, — Саске нехотя пришел к мнению, что ему придется завлечь Наруто настолько сильно чем-то таким, чтобы она не то что бегать не могла, но и думать о побеге не соизволила. Тренировка — как раз весомый аргумент.***
Каге были хорошенько побиты, как и их охрана. Рассказ пришлого Мадары о его глобальных планах о мире во всем мире путем глобальной иллюзии возмутили всех пятерых. Впервые за все время пребывания тут они единодушно пришли к согласию, что нахалу надо пересчитать ребра, да и глаза повыдергивать, возможно, и язык отрезать. Но не вышло. Побили их, пересчитав всем и сразу ребра. А заодно и объявили войну, им всем. Четвертую Мировую Войну Шиноби, а не локальную войну для Облака и Листа, у кого еще были живы джинчуурики. Нет, Каге в грязь лицом не ударили, вымотали лже-Мадару хорошо, но все равно остались ни с чем! — Камень согласен выступить против Акацуки, — Ооноки не мог разогнуться. Ему защемило спину от резких движений и перенапряжения. Не сказать, что он был смертельно истощен, но усталость присутствовала, на пару с болью в суставах. — Туман с вами, — Мей приглаживала всклокоченную челку и проводила пальчиком по ошпаренным губам, шипя от неприятных ощущений. Женщина изрядно перестаралась, пытаясь плюнуть в наглую рожу Мадары лавой или же ядовитым туманом, когда тот предлагал погрузить мир в иллюзию. — Подводя итоги, Пятью Великими Странами шиноби принято решение объединиться в союз против Акацуки, — Мифуне отряхнул одежду от грязи, выпрямился и, обведя пятерку глав скрытых деревень, продолжил: — Но чтобы этот союз закрепить официально, нужно согласие дайме. — Мы его получим через пару дней, — Гаара стоял в стороне, как всегда скрестив руки на груди, впервые за долгое время в нем бушевала целая буря эмоций, и превалировал в ней страх. Теперь не только Наруто была в смертельной опасности, но еще и весь мир. — Сейчас нужно действовать оперативно. У нас мало времени на подготовку. — Нужно защитить оставшихся джинчурики любой ценой и не дать информации просочиться, иначе… — Сенджу представила себе во всех красках, что случится, если Узумаки и Кира Би прознают о войне. Первая уж точно сидеть сложа руки не будет, позволяя себя охранять. — А не логично бы было использовать их как мощное оружие на поле битвы? — Тсучикаге был против мысли Пятой Хокаге и видел в джинчуурики лишь боевую единицу, превосходящую по мощи даже их, Каге. — Война — предлог для того, чтобы выманить на поле боя джинчуурики, — резонно заметил Казекаге, Мизукаге одобрительно хмыкнула, таким образом высказывая поддержку. — К тому же, если их выпустить на поле боя, они принесут с собой хаос. Они непредсказуемы и действуют по наитию, что не есть хорошо, — Гаара спиной почувствовал, как Канкуро и Темари переглянулись, нервно хихикнув — по их мнению, точнее поведение Наруто не опишешь. — Мы будем их защищать и дезинформировать, другие варианты не оговариваются, — грозно рыкнул Райкаге. На кону войны стояла жизнь его брата. — Силы Альянса, который вы только что сформировали, неизвестны в той же мере, что и силы Мадары, — вступил в разговор самурай, размышляя вслух по поводу силы новоиспеченного Альянса, который, по сути, мог и без джинчуурики справиться с обманщиком. — Но то, что он пришел сюда, доказывает, что что-то идет не так, и положение не на его стороне. Мы — самураи, тоже примем участие в войне. — Ладно, — соблаговолил сказать Тсучикаге и больше не пытался призвать Каге принять решение воспользоваться силой джинчуурики. К тому же он оказался в меньшинстве. Остальные четверо были против его взглядов. — Но у нас еще остается открытым вопрос, кто будет возглавлять Альянс, и не только этот. Осталось еще немерено организационной чепухи. — Собрание Пяти Каге намеревалось быть долгим и муторным, а еще ему не мешало бы завести дружбу с Сенджу, и фамилия звучная, и способности в плане медицины удивительные, а его спина и суставы… Точно не переживут войны. — Райкаге-сама подойдет на эту роль лучше, чем кто-либо другой. К тому же он знает о джинчуурики куда больше, чем мы, а также может управлять одним из них, — Мифуне не стал исключать вероятности того, что сосуд Хачиби может сбежать из места своего пребывания для вступления в сражение. — Поддерживаю, — Цунаде хоть и была хорошо осведомлена об импульсивности Райкаге, но тот изо всех сил стремился защитить своего брата. Возможно, Гаара бы тоже подошел на эту роль, но юный возраст… Хокаге сомневалась в его здравомыслии, когда дело касалось защиты Наруто. Поддержали эту мысль и все присутствующие Каге, единодушным молчанием с налетом согласия.***
Узумаки не успела и палочки с едой ко рту поднести, как кто-то весьма нагло и беспринципно грубо ухватил её за ворот куртки и потянул в сторону выхода из дома. Это похищение! — Эй, убери от меня свои лапы! — Наруто брыкалась и вертелась, но у Саске была сильная хватка. Все ее потуги только и привели к тому, что излюбленная куртка затрещала по швам, грозясь стать уже "бывшей излюбленной". — Пф, — гордое учиховское прозвучало в ответ, за что захотелось начистить кое-кому морду. Саске периодически включал того самого высокомерного ублюдка, которого начинаешь ненавидеть всеми фибрами своей души, словно он получает неописуемое удовольствие от осознания, что он одна большая ГАДОСТЬ, которую тем не менее слушают. Даже если скрипя зубами. Даже если кулаки жуть как чешутся. Сейчас же этот режим был включён с наивысшим коэффициентом. Брюнет так же целенаправленно тащил ее в сторону выхода, а уже там, закинув рыпающуюся подругу на плечо, запрыгнул на деревья и помчался в сторону площадки, которую дали им в распоряжение для тренировок. Это вместо: «Доброе утро, давай потренируемся?» Оригинально, ага. — Учиха-а-а! — взвыла Наруто, когда ее так нагло закинули на плечо. — Ты ведь знаешь, что я могу тебе не только по рукам надавать, но и морду почистить?! — Наруто дошла до кондиции, когда готова была ради перечисленного войти в режим Отшельника и наказать хамское поведение бывшего сокомандника, залепив тому Расен-сюрикеном по хребтине. Обычно к друзьям она более милосердная, но это не тот случай. За эти слова Саске дернул её так, что она, сильно качнувшись, по инерции ударилась лицом о его ребра и чуть не прикусила себе язык. Сделал он это, кстати, замаскировав свои действия попыткой перехватить ужом вертящуюся куноичи более удобным захватом, продуманный, гад. Само собой, такую наглость Узумаки не стала терпеть и без каких-либо колебаний шандарахнула Саске под ребра потоком воздуха. Само собой, о последствиях она не думала и за это поплатилась тем, что Саске отбросило вперед, а она, более не зафиксированная его руками, полетела вниз. — Беги Учиха, беги! — приклеившись руками за сук дерева, воскликнула Наруто, растягивая губы в ехидной улыбке. — Сейчас я на тебе отработаю Режим Биджуу, — Наруто раскачалась на ветке и запрыгнула на соседнее дерево, пускаясь в бег за Саске, который уже стоял на дереве в нескольких метрах от нее. — Смотри, как бы я не подчинил твоего Лиса, — сверкнул алыми глазами Саске, сплевывая сгусток крови. Наруто постаралась на славу, пуляясь в него воздушным залпом. Он не успел сгруппироваться как следует и прочесал своей тушкой полосу препятствий и хлестких веток и сучьев, разбив губу и щеку. Да, непредсказуемая, еще и себя этой атакой подставила — безрассудная девка. — Много на себя берешь, — Наруто вспыхнула энтузиазмом, глаза заблестели азартом предстоящей схватки. Надрать задницу Учиха — это святое! И пофиг, что она пропустит тренировку с Киллером Би. Можно и это считать тренировкой. Экстремальной. — Догони для начала, — Саске и сам прочувствовал азарт от грядущей схватки. Ему не мешало бы проверить способности нового Шарингана, узнать предел и возможности, и сможет ли он противостоять силе хвостатого демона. Так почему бы и не принять приглашение? Наруто, создав клонов, оставила их позади себя собирать сен-чакру, а сама бросилась за Саске, намереваясь сначала испытать на нем свой Режим Отшельника, а там можно и прощупать почву Режима Биджу. — Как дети, — хмыкнул Орочимару, смотря, как по лесу мчатся коноховские шиноби, кидаясь в друг друга угрозами, пытаясь соревноваться не только в остроте слов и чья угроза круче, но кто сильнее, быстрее и ловчее.***
План Саске работал на ура, а ещё и в обратную сторону. — Мне плохо, — то ли прокряхтела Наруто, то ли простонала. Саске не понял. Вообще чудо, что он что-то понял из набора этих звуков. — Избавь меня от своего нытья, — Учиха повернул голову в сторону Узумаки, которая лежала рядом, и смерил ту преувеличенно брезгливым взглядом, пытаясь растянуть пересохшие, опухшие и избитые губы в подобие едкой ухмылки. Ему тоже было плохо, но он помалкивал. Негоже шиноби жаловаться на боль во всем теле. — А ты меня от своего высокомерия, — девушка аналогично повернула к нему голову, едва разглядев его потуги. По крайней мере один глаз у нее заплыл, второй же… перед ним все беспощадно плыло. — Перестарались, — констатировал факт брюнет, смотря на до боли неузнаваемое лицо подруги. Наверное, его лицо выглядит так же. — Ага, — Узумаки тяжело дышала и пошевелиться боялась. Тело ломило так, будто бы по ней все биджу одним потоком разок пробежались. Радовало то, что Учиха был в таком же положении, судя по тому, что функционировали у него некоторые мышцы лица, да и только. — Ничья, — усмехнувшись, произнес брюнет, вспомнив, как года три-четыре назад они до такой же кондиции тренировались хождению по вертикальным поверхностям. Но тогда они хотя бы ходить могли. В данный же момент они могли лежать да разговаривать, ни рукой, ни ногой не пошевелить, и ладно бы тело онемело, так нет же, весь спектр болевых ощущений сопутствовал их стараниям. А сейчас они пытались раскрыть потенциал той силы, которую получили: Наруто — за счет биджу, Саске — за счет пересаженных глаз брата. Узумаки не могла дольше десяти-пятнадцати минут сражаться в покрове хвостатого, он же не мог так долго держать скелет неоформившегося воина Сусаноо. Наруто почти сравнялась с ним по скорости в режиме Отшельника, а он научился обходить ее атаки, которые, даже пролетая мимо, могли задеть. Учиха нашел ее слабость — гендзюцу, а она в течение битвы научилась противостоять его иллюзиям, и даже в Цукиеми смогла показать силу своей воли, ломая красно-черный мир под себя. У них ничья, оба без победы, пораженные собственным усердием, но вот опыта они понабрались хорошего, как и травм. И чего было больше, с первого взгляда и не скажешь. Когда иссякла чуть ли не вся чакра, они пришли к решению, что хорошая рукопашная не повредит, навыки в тайдзюцу всегда могут пригодиться. Как оказалось, от простого мордобоя урона было куда больше, чем пользы. Об этом свидетельствовали синяки и ссадины по всему телу у обоих, ушибы и вывихи, возможно, даже переломы и трещины. Без помощи им точно отсюда не уйти. — Зато я вылечусь быстрее тебя, хоть тут я в выигрыше, да, Курама? — самодовольно хихикнула куноичи, обращаясь к собственному демону. — Курама? — незнакомое имя резануло слух Саске, а потом осело навязчивым чувством дежавю в мыслях. И тут-то джинчуурики девятихвостого очнулась и встрепенулась. Почему Курама, он же Кьюби? Почему она своего демона назвала по другому, на автомате? — Саске-ку-у-ун! — Карин появилась из ниоткуда и тут же бросилась ему на грудь, бережно скользя пальцами по ссадинам. Учиха поморщился, то ли от боли, то ли от того, что красноволосая почти топила его в своей любви к нему и слащавым обращением со своей персоной. Орочимару же склонился над Узумаки, которая хотела было откатиться в сторону, лишь бы Орочимару был подальше. Увы — не в ее силах. Саске она даже позавидовала. Карин куда приятней Змея, подумаешь, способ лечения странный. Его чакра такая же скользкая и холодная, как и сама сущность Змея, уже скользила по ее коже зелёным свечением ирьендзюцу, и Наруто стало так резко пофиг, что лечит ее Орочимару. Стало же легче? Стало. Так что нечего нос воротить от любезной помощи. В этот день их донесли до их лагеря, сгрузив на футоны и попросив впредь быть аккуратными.***
Опять этой мелкой и наивной человечишке снились сны странного содержания. После того, как Наруто стала обмозговывать содержание таких вот снов о хвостатых, Курама с завидным постоянством стал следить, к чему это приведет. И с каждым разом он уверялся в том, что это не просто фантазии, это… Как люди это называют — вещие сны? По крайней мере, было похоже. В них прослеживалась одна закономерность — Узумаки везде взаимодействовала с биджу и в итоге пришла к тому, что с помощью нее хвостатые собратья объединялись. Об их воссоединении пророчил Рикудо перед смертью, рассказывая о том, что появится в этом мире человек, который сможет назвать их всех по именам — не этими глупыми Кьюби, Ичиби, Хачиби, — а по настоящим — Курама, Шукаку, Гьюки. И то, что на днях она назвала его Курамой — на подсознательном уровне она уже знала его имя — оно отложилось в ее голове. Это было третье имя демона в ее памяти. Все это было неспроста. Она-то, наивная, не поймет, что это знаки свыше, судьба или вселенная дает намеки, к тому же не очень прозрачные, на то, что грядет. А он не настолько туп, уже ковыряется, потрошит, ищет смысл и подтекст. Девятихвостый начинал догадываться, почему собирают хвостатых, почему их так упорно пытаются поймать. Ненависть ненавистью, а угроза, которая сквозила во всех этих предзнаменованиях его… пугала. Он мог враз прекратить свое существование, навеки, потому что… . — Эй, чего задумался? — Узумаки погрузилась в свое подсознание, намереваясь наладить контакт со своим хвостатым паразитом. В реальности же ей было плохо. Орочимару до конца ее не долечил, да и она своими протестами отбила у него всякое желание это делать, а Карин послала её куда подальше, сказав, что отныне испивать ее лечебную чакру с помощью укуса будет только Учиха Саске и никто более. — Отвлекаешь! — рявкнул демон, который настолько сильно погрузился в свои размышления, что не заметил присутствия своей джинчуурики. А он почти докопался в своей памяти до деталей, которые напрямую связаны с планом лже-Мадары. — Я тут спросить хотела, Курама — это твое имя? — Наруто подобралась к клетке поближе, не боясь его вовсе. Чувство, что демон теперь подконтролен ей, не покидало с того самого момента, как она подавила его чакру, сделав своей силой. — Для тебя Кьюби но Йоко, не смей произносить моего имени, слишком много чести, — клацнул челюстями девятихвостый, открывая глаза. Все, весь настрой докопаться до истины исчез под натиском вопросов его тюремщицы и ее настойчивого внимания. — Значит Курама — твое второе или истинное имя? — Узумаки призадумалась, изображая также глубокий мысленный процесс и лицом, и позой. — Хм… Почему оно мне приснилось? — посмотрела на него таким любопытным и заинтересованным взглядом, что демону стало ясно, что если он не скажет, она сама придумает причину. Курама принялся подбирать правильные и простые для ее понимания слова, памятуя о том, что почти все ее учителя прибегали к этой тактике. Наруто даже простые предложения с глубоким смыслом не понимала. Совсем. Даже если оно было составлено только из знакомых ее слов, а истина лежала перед носом. Она не понимала. Глупая маленькая женщина! — А, знаю! Это ты так со мной подружиться хотел! Поэтому и делал так, чтобы ты мне снился, где мы с тобой будто бы приятели! — засияла Узумаки, выпятив вперед грудь, гордясь своей проницательностью. — Ну зачем же было так все усложнять, можно было и проще! — улыбка засияла блеском палящего летнего солнца, сделав ее глаза щелочками. Наруто нашла связь между ее кошмарами, которые ей так упрямо подсовывал Кьюби в ее детстве, и снами про демонов биджу, которые ей вещали о своих именах и помощи в каком-то деле, включая самого Кураму, и получилось то, что Кьюби побоялся напрямую предлагать ей дружбу. — Как у тебя физиономия не треснула еще от таких улыбок? — Лис обреченно вздохнул, прикрыв глаза лапой-рукой, дабы не смотреть на этот ослепительный идиотизм. Такое умозаключение только она могла выдать, в ее духе. — Старик Рикудо, с ней такие фокусы не пройдут, — прошептал Кьюби, который уже углядел глубокий смысл в ее снах. — Такой идиотке, как тебе, не светит ни титул Хокаге, ни даже статус жены Казекаге, ты слишком глупа! — Эй, а вот сейчас обидно было, даттебайо! — от слепящего солнца до кондиции гнилого лимона она дошла со сверхскоростью, оскорбившись до глубины души. — Гаара меня любит! И не за мой ум! — возразила девушка. — Ты уверена что он тебя любит? Не смешите меня, — зло хохотнул демон, демонстративно хватаясь за живот от смеха. — Его имя ему очень подходит! — Эй, я тебе твои хвосты сейчас в узел позавязываю, наглая лисья морда! На ковер пущу, ещё раз начнёшь мне тут про мои отношения сказки читать! — вспылила Узумаки, которая уже собиралась открыть печать и исполнить задуманное. Он проехался по больному. У них с Гаарой все было сложно, и он этим пользовался, гад пушистый! — Это, между прочим, твои сомнения, а не моя попытка оскорбить тебя, — зато объединение его чакры с ее давало ему полный доступ к сознанию сосуда. Пока что эта связь работала в одну сторону, ибо Наруто такой фокус проделать не могла по причине незнания, что там можно. Теперь к умению проникать в ее разум, когда девятихвостый того захочет, прибавилось и умение читать всю ее от и до! — Гр-р-р! Вот же… убогое создание. Я к тебе по-хорошему, с добрыми намерениями, а ты урод моральный, — поджала недовольно губы блондинка, чувствуя, как внутри нее разрастаются сомнения, терновником оплетая сердце и разум, поэтому с этой темы она решила соскочить как можно быстрей. — Я хотела у тебя попросить, чтобы при следующей тренировке ты со мной объединился полностью! Твоя чакра это здорово, но вот если мы станем единым целым, то можем и Учиха победить! — Узумаки искренне хотела надрать зад Саске, при этом выходя победителем, надоела их ничья. — Интересное предложение, — его звериные глаза блеснули заинтересованностью. — Но нет! Я тебя теперь ещё сильнее ненавижу, чем прежде, — пророкотал лис, опуская свою морду на уровень лица Узумаки, клацая зубами. — Да блин, хватит уже ненавидеть всех и вся, даттебайо! Понимаю, ты меня ненавидишь лишь за то, что я существую, но… Я тоже должна это делать, потому что из-за тебя меня ненавидели и презирали, но ничего, я вон даже с тобой беседы веду, да и дружбу готова предложить, — Наруто посмотрела на него так по-нарутовски — голубые глаза были полны сострадания, понимания и боли. Его боли вперемешку с ее. — Ар-р-р-р! — Курама прогнулся в спине, зарычал и вздыбил шерсть, а хвосты яростно и со свистом разрезали воздух. Он готов был в ее душе, в ее мыслях, в ее сути ковыряться сколько его душе угодно, но чтобы она ковырялась в его жизни, в его страданиях и лишениях, в его мотивах ненависти к людям, этого он терпеть не будет. — Ку-ра-ма! — четко, громко с расстановкой. — Я знаю, что тебя боялись из-за силы, хотя, скорей всего, ты жил себе тихо мирно и никого не трогал, ты сгусток чакры… у тебя нет ни жажды голода, ни жажды крови… Это тебе навязали, чтобы сделать из тебя демона жестокого и кровожадного, но ты… Блин, это же была самозащита! Кому понравится, когда в его размеренную жизнь вторгаются, — размышляла блондинка над прошлым хвостатого, каждым своим словом попадая в цель. — Вы не лишены чувств, я знаю, иначе вы бы были простыми сгустками чакры без злости, ненависти и жаждой убийств. Просто все хорошее пришлось забыть под гнетом всяких придурков. Кураме не нравилось, что она ворошит все это, не нравилось, что она догадалась на интуитивном уровне, или ещё каком, о первопричинах его ненависти. Или ей повезло и она просто угадала, но правда, которая лилась из ее рта… Это была голая истина. — Меня тоже ненавидели за то, что боялись, боялись тебя, мое детство полно боли и страданий, тебе ли не знать. У нас с тобой была одна боль на двоих, вот только я не сдалась, а ты сдался, — девушка задрала черную футболку и приложила ладонь к печати, намереваясь открыть ту. — Что тебе мешает стать более… добрым? Гордость, высокомерие, обида? — тонкие пальца вжались в фуин, закручивая дальше по спирали. Замок на клетке щелкнул и с металлическим лязгом дверь открылась. Девятихвостый и не знал, чем возразить. Насколько бы она ни была наивна, глупа и не строила бы из себя идиотку, а в проблемах с поломанной психикой могла разобрать на раз-два, на интуитивном уровне видя корень проблемы. Она метко и точно находила сравнения и аргументы, подкрепляя свои доводы примерами, зачастую взятыми из собственной жизни. Узумаки бесстрашно открыла клетку и, не прерывая зрительного контакта, с каждым словом дала шаг к нему. — Давай будем вместе противостоять этому миру и доказывать, что мы не монстры? — Наруто осторожно улыбнулась, с надеждой смотря на лиса и протягивая к его носу руку. Курама застыл. Ее речь… Зря он вспоминал старика Рикудо и его отношение к ним, сейчас он видел в ней его… Его желание и стремления, его бескорыстную доброту, понимание и сострадание, его уважение к чужим судьбам. От всего этого он замер, позволяя девчонке приблизиться к нему. Маленькая ладонь легла на его нос, скользнула вверх, коснулась горячей жесткой шерсти. Наруто была настолько невинна и чиста в своих стремлениях, что он, как загипнотизированный, смотрел на нее, не в силах скинуть ее ладонь или выкинуть ее из клетки вовсе. Она же ведь заслужила шанс? — Я тебя ни в чем не виню, это все были вынужденные меры, — да, она с некоторых пор не винила его за смерть родителей, ведь им управлял лже-Мадара, если бы не он, то Кьюби был бы запечатан в маме, а у нее была полноценная семья. У нее была бы другая жизнь, но и эта ей была по вкусу. Здесь у нее есть верные друзья и товарищи, кажется, все же любовь всей ее жизни, и демон, гордый, высокомерный, самовлюбленный, но если к нему найти подход, то он станет ее опорой и поддержкой, еще одним внутренним стержнем и отличным другом. — Нет! — ощетинился демон, когда понял, что ему нравится, когда его гладят как какую-то домашнюю зверушку. И все же он вытолкал ее за пределы своей клетки, подавляя в себе желание закрыть собственными руками дверь. Она как будто бы внутри его души поковырялась, перелопатила там все и вывернула наизнанку его самые потаенные мечты. Да, демон тоже хотел внимания и понимания и получил, да только было так странно и непривычно, что сработала защита его истинной натуры, и он, зарычав, отбросил свою джинчуурики хвостом, извергаясь жуткими ругательствами и кровавыми подробностями расправы над ней. — Вот же! Ладно, я буду каждый день предпринимать попытки, до самой своей смерти, ты ведь тоже хороший и заслуживаешь добра! — Узумаки пропахала собой половину огромной залы, поднимая брызги. То, что он почти что мягко, для его роста и мощи, выкинул ее из клетки, дарило ей надежду на то, что все же они подружатся, да и ей хотелось, чтобы он ей силу по доброй воле давал, а не силком она ее вытягивала. Ей хотелось справедливости для них обоих. Наруто, улыбнувшись в своей излюбленной манере, попрощалась с ним и исчезла, оставив наедине уже совсем с другими мыслями. И, кажется, теперь он понял, почему Гаара прислушался к ней, поменял образ жизни и превратился из социопата и закоренелого мизантропа в адекватного и справедливого человека, уважающего чужую жизнь и обучающегося любить вокруг себя не только окружающий мир, но и тех людей, что находятся рядом. Даже Саске периодически проявлял к ней уважение и проблески волнения. Она из морально уничтоженных, сошедших с ума убийц и мстителей делала людей, способных к пониманию и состраданию, возвращая их из лап собственной тьмы к солнцу. Согревала их своим вниманием, окутывала поддержкой и прощала их вместо них самих, находя первопричины такого поведения и давая им шанс на нормальную полноценную жизнь. Да, воистину, чарующий человек! И о чем он только думает?***
Они перестарались. И очень сильно. Их финальные удары оказались куда более разрушительными, чем они представляли. Наруто разворотило грудную клетку от Чидори, да и напряжение так скользнуло по ее телу, что ее потряхивало до сих пор, хотя она не чувствовала ни ног, ни рук, но точно знала, что ее колотит. Для Саске удар пришелся в район солнечного сплетения, и ее Расенган пробил исчезающий Сусаноо и раздробил все кости, хорошенько прошелся по органам, отбив их напрочь. — Жива? — боль была адская, и больше уже похожа на предсмертную и мучительную агонию. По крайней мере, Шинигами стоял где-то рядом и явно пытался определить, чью душу забрать в первую очередь, наблюдая за их страданиями. — Не знаю, — пробулькала она кое-как. Курама обозвал их кретинами и пытался залатать ее тело, пока жизнь из него не вытекла вместе с кровью, сочащейся сквозь разбитую в мясо клетку ребер. — Опять ничья, и, кажется, в этот раз надолго, — Саске было не до веселья. Но хотелось засмеяться, зайтись истерическим хохотом, да только и говорить-то больно было. Это же надо, их собственное желание превзойти друг друга привело их к краю гибели. — Мы ещё с тобой решим, кто сильней, — онемение конечностей проходило, и к Наруто с этим возвращалась чувствительность: тут же из глаз хлынули слезы, это было жутко больно. Так больно, что она обязательно бы зашлась криком, да могла только булькать из-за пробитых легких и стараться не захлебнуться собственной кровью. Какой-то частью себя она понимала, что раны настолько смертельные, что с ними разве что бабуля Цунаде справится... с Сакурой в тандеме. — Молчи, — приказал Учиха, боясь, что чем больше она будет говорить, тем меньше шансов у нее на жизнь. Кто-то же должен выжить из них, таких дураков, которые не смогли вовремя остановиться. — Не боись, Курама не даст мне умереть, и тебе тоже, — она знала, что Лис ее латает, хоть и в припадке гневных комментариев, но он это делал. — А если не поможешь ему, я не дам тебе меня лечить, — упрямо то ли заворчала, то ли заскулила девушка, кое-как вытягивая руку, ища руку Саске. Они свалились ничком рядом с друг другом. Это она помнила. Значит, его рука где-то рядом. Или же хоть до какой-то части тела она дотянуться-то должна. — Не думай даже, — тонкие холодные пальцы сжали его ладонь на удивление крепко, и вырвать не было сил. Саске был уверен, что ее демон быстрей отравит его своей чакрой ядовитой, чем возьмётся вливать свою чакру в него для поддержания жизни. — Не играй благородство, тебе не идёт, — усмехнулась Наруто, а перед глазами все потемнело. — Добе, — просипел Учиха, проваливаясь в небытие вслед за подругой. «Два идиота,» — обречено простонал Курама, а паника за жизнь собственной джинчуурики рассеялась под натиском едва уловимой знакомой энергетики, от которой пасть расплылась в улыбке. — «Я был прав, когда думал, что неспроста все эти сны.»***
Ей снился сон страннее, чем обычно: о Богине созвездия Мао, об огромном божественном древе, названным Шинджу, на котором созревает плод с чакрой — вскользь, а вот о противостоянии двух сыновей сына той богини она запомнила почти все. Ведь эти Индра и Ашура как она с Саске, ну, почти как они, уж очень они характерами похожи с этими Ооцуцуки, ее мозгов хватило, чтобы сопоставить эти факты. И наличие у Индры Шарингана делало того ещё более похожего на Учиха Саске, или же наоборот. Индра — прирожденный гений, которому давалось все легко и быстро. Гений — который стремился к силе и мощи. Такой же высокомерный, холодный и гордый, как и Саске. Ашура же полная противоположность брата. Саске нашел много общего между ним и Наруто. Такой же простачок, который тянется к людям, а люди к нему. Такой же добрый и наивный. И сила к нему приходила не сразу, лишь упорными тренировками и обучением — тогда потенциал был раскрыт. Конфликт на почве силы и главенства — яблоко раздора между двумя братьями Ооцуцуки. Хогоромо Ооцуцуки передал Ашуре свое наследие и надеялся, что брат пойдет за братом, как и все те, кто поддерживал и любил младшего брата, но из-за этого Индра обозлился лишь сильнее. Высокомерие и эгоизм старшего брата положили начало войне между основанными в те времена кланами Сенджу и Учиха, которая растянулась на века, и, кажется, не закончилась по сей день. В итоге, конец у них был фееричный в плане сражения — огромный золотистый воин сражался с таким же великаном в доспехах Сусаноо, и никудышный — от их тел ничего не осталось, лишь чакра рассеялась по ветру. Война продолжалась поколение за поколением, а они реинкарнировали в телах основателей Конохи. Мадара и Хаширама продолжили противостояние, но опять не пришли к какому-либо итогу. Было странно понимать, что основатели Листа были перерождением тех двоих, и, судя по тому, что они увидели, все могло закончиться хорошо. Только вот смерть младшего брата Мадары не давала тому спокойно жить, а откровенное недоверие и подозрение Тобирамы — младшего брата Первого, сделали Учиха лишь еще злее, и тот закрылся в себе, повернулся на силе и на этой почве ушел, ища больше мощи, чтобы закончить, казалось бы затихшую войну между Сенджу и Учиха. Битва была грандиозной и впечатляющей. Хаширама победил, Мадара умер, но тела так и не нашли. Выходит, лже-Мадара может и не быть лжецом? И он собирается закончить это дело? — Этот Мадара лжец, — сон перед глазами растворялся, и появилась огромная лисья морда, смотрящая на нее через решетку. — Я знаю чакру настоящего Мадары, — фыркнул Лис. И правда, старик Рикудо следит за его джинчуурики. Иначе для чего все эти спектакли? — Тогда что это было, если не намек на подлинность Учиха? — Наруто задумчиво потерла подбородок. — И вообще, что это за сны такие? Кстати, Индра так на Саске похож, такой же засранец высокомерный, — сморщилась Узумаки так, будто бы ей слизняка в рот засунули. — Ну, скорей всего намеки на грядущее. Разгадка той тайны, над который вы все головы ломаете, — пространно ответил Лис. Вроде бы и ответ, а вроде — очередная загадка. Чтоб его! — Хороший ответ, а главное — понятный! — съехидничала Узумаки, подавляя желание побиться головой об стенку. — Я скажу тебе так, малявка, на большой земле война будет, если уже не началась. И не только у Конохи, как ты думала ранее. Ты нужна тому Мадаре, и он тебя выкурит отсюда любым путем, или же найдет, прятаться долго не сможешь, и не захочешь, — Курама отлично знал ее характер, она уже вынашивала план побега. На этом острове она по той причине, что ей надо было научиться пользоваться его силой. КираБи пару дней даже тренировал ее, но потом эту привилегию увел Саске. — Все так серьезно? — у Наруто глаза округлились от мысли, что уже идет война, и не только в ее родных землях. Внутри все похолодело, когда мысли коснулись и Гаары. Стало резко дурно и страшно. Кьюби молчал, не видя смысла подтверждать ее слова. У Мадары достаточно хвостатых, и наверняка есть какие-то козыри в рукаве, чтобы идти на все Пять Великих Стран разом. — Пошли вместе против Мадары? — Наруто посмотрела на него, упрямо поджав губы и сжав кулаки. Весь ее вид показывал, что она готова прямо сейчас обратиться в бегство с этого острова и бежать надирать тому самозванцу зад. — Общая цель для тебя достаточная причина для объединения усилий, Курама? — посмотрела на него выжидающе, но без всякой надежды. Она не надеялась, что он согласится с ходу. — Даже если нет, то я все равно не позволю ему тебя захватить, ты неотъемлемая часть меня. Я не хочу, чтобы ты из одной темницы переходил в другую. Там явно условия будут хуже, — блондинка цвела и пахла уверенностью в своих словах. Она улыбнулась ему, закрепляя свою правду фирменным энтузиазмом, а это значит, что она будет бороться за него до последнего, как за того же Шикамару — первого друга, или за Гаару — первую любовь. Он для нее настолько важен? — Твоя взяла, малявка, — снизошел демон, скалясь. — Я помогу тебе, только потом не лезь ко мне со своей дружбой, не донимай фантастическими теориями, что я твою шкуру спасаю по другим причинам, а не по велению инстинкта самосохранения и собственного эгоизма, — предупредил ее хвостатый, переживая за свое будущее и ее трогательные и сопливые описания его мотивов. Эту чепуху он и тогда-то едва выслушал, но стоит отдать должное, прочувствовался конкретно от ее бесстрашия и доброты. — И ты будешь слушаться меня! — зло рыкнул демон. — Да прям-таки! Это ты тут на условиях паразита живешь или я? — девушка едва сдерживала свой порыв радости от удачного налаживания контакта с демоном. Ее распирало так, что по швам скоро затрещит. — Молчи, девчонка, — Лис начинал жалеть, что согласился с ней. Но выбора-то у него и нет. Иначе никак. Она без его мощи не сможет противостоять даже лже-Мадаре. — Не задавай вопросов, Саске должен идти с тобой, — нехотя проговорил Курама, тут же сводя дальнейший разговор на нет — поворачиваясь к ней задом и укладываясь поудобней, якобы спать собирается. — Чего? Саске, нет… Ни за что! Я сама! Да он же ведь с этим… Змеем заодно! Фу, — расплевалась Наруто, словно Курама ей предложил змею поцеловать. — Я что сказал? Без вопросов! Я сам не в восторге, — Курама очень не любил шаринган и его носителей, как и мокутон. Но Учих он не любил больше. Высокомерные, алчные до власти и силы, пытающиеся его подчинить и обуздать, используя в своих коварных целях. Будь его воля, он бы прекратил род Учиха вовсе, да вот незадача, Саске им нужен. — Да, объяснений не дождешься, — стушевалась Узумаки, выходя из подсознания с неудовлетворенным любопытством, но при этом счастливая.***
— Карин, прекрати ему в рот пихать свою руку, — раздраженно проговорил Суйгецу, смотря на захлебывающуюся слезами аловолосую напарницу, которая уже пару часов безрезультатно прижимала свое запястье к бледным губам Учиха. — Завались, Суйгецу, — прошипела Карин, повернув к нему голову, и сверкнула глазами яростно и злобно в надежде припугнуть непутевого напарника, взглядом обещая расправу после. — Орочимару-сама достаточно залатал твоего Саске-Хуяске, — подначивал бывший шиноби Кири, выказывая свое пренебрежение скорее не к Учиха, а к той его части, на которую так велись женщины. Да и бесить Карин самое интересное занятие на этом скучном острове, а обзывать и смеяться над её чувствами к Саске — отличный повод позлить вспыльчивую девушку. — Еще раз так назовешь его, я тебе твой меч в жопу запихну, урод! — зло скрипела зубами и продолжала шипеть Карин, показывая всю свою грубость и стервозность во всей красе. — Смотри, как бы я тебе что-нибудь не присунул, — похабно улыбнулся мечник, понимая, что та не сорвется с места, чтобы попытаться отметелить его, потому что Саске без сознания и ему нужно будет по пробуждению оказать помощь, и вдруг он проснется, когда она отойдет. Карин заботливая и ласковая только с Саске, а так — стерва редкостная! — Ар-р-р! — Узумаки покрылась красными пятнами гнева. Эти плоские пошлые шутки озабоченного Хозуки сидели уже в печенках! Она из последних сил держала себя в руках, пытаясь смотреть на Саске, напоминая себе, что ему необходима помощь! — Хм, — Саске открыл глаза, придя в себя. Ощущал он себя в разы лучше, чем до того, как провалился в бессознание. Послевкусие ото сна осталось не лучшее, ощущение, что они с Наруто связаны более глубоко, чем просто дружбой, не покидало, как и странная идея, что они есть те самые реинкарнации Индры и Ашуры, кем были Мадара и Хаширама. — Где Наруто? — отбрасывая тонкую руку от своего рта, поинтересовался Саске у Карин. — Я тут, — хрипло просипела девушка откуда-то сбоку. — Живы, — облегченно вздохнула и зашлась кашлем. В горле пересохло, а от стойкого привкуса крови мутило. — Повезло, — появился Орочимару, ощутив всплеск чакры Саске. — Вы были на грани. — Орочимару, в принципе, был бы не против, если бы Наруто умерла по своей дурости, потому что войны бы не было в ближайшие лет десять, если бы Мадара не нашел способа как достать Кьюби с круга перерождения. Но Узумаки ему импонировала, а еще он уважал Джирайю и Цунаде. Несколькими часами ранее пришла весть о том, что самозванец, называвший себя Мадарой, объявил войну всем Пяти Великим Странам, и сейчас идет подготовка. Всеобщая мобилизация, впервые за всю историю мира шиноби враждующие страны объединились. Все было куда серьезней, раз такие кардинальные меры. После этого послания он ушел ставить барьер. Все равно Наруто и Саске будут довольно долго приходить в себя, у него было время создать достаточно преград для непокорных подростков. Да и Узумаки собралась бы бежать рано или поздно. Пока Би не научит ее управлять своей силой, она будет прикована к острову. Она не дура и уже знала о грядущем событии, лишь масштаб предполагала ошибочный, а сейчас, когда под угрозой весь мир шиноби, в ней же взыграет буйная кровь красноволосых демонов и она ринется на передовую крошить своих врагов своими амбициями и упрямством, а следом и Саске, потому что он сильнее какой-то глупой девчонки. Киллер Би был куда умнее этих двоих, у которых детство играло в одном месте, но и от него можно было ожидать чего-то в стиле Узумаки. Это, скорей всего, черта джинчуурики, потому что чтобы выстоять против злого народа и не сломаться морально, надо быть закоренелым альтруистом и оптимистом, а это для Орочимару синоним идиотизма. Поэтому биджу только и знает, что вытворит кумовец, причем, в этом случае, восьмихвостый Гьюки. Но стоит признать, скорей всего, его барьеры будут ничем по сравнению с ударной мощью этих двоих, а то и троих. Просто он добропорядочно оттянет неизбежное. — Карин, уходи. Не позволяй им пользоваться своей чакрой для восстановления, — Орочимару скользнул по ней таким жутким взглядом, что красноволосая съежилась и поспешила отойти, но не без сожаления, от любви всей своей жизни. — Это вам наказание, долечиваться будете в режиме обычных гражданских, — назидательно прошипел Змей, и выгнав взглядом и Суйгецу, ушел сам, оставив покалеченных из-за своего идиотизма подростков, которые только и могли недовольно сопеть на его решение. — Что-то случилось, — поразмыслив в нависшей в комнате тишине, выговорила Наруто. Ей необходимо было уговорить Саске, и начинать она решила сейчас. — Чтобы мы дольше восстанавливались, — а это уже умозаключение не ее, а Кьюби. — Скорее всего, — не стал отрицать брюнет, но, кажется, Змей им так намекнул на это что-то. Или же нет? Орочимару скользкий тип, любящий эксперименты, а их он может использовать как подопытных крыс, проверяя не только смекалку, но и усидчивость. — Сбежим? — Наруто повернула к нему голову, ища взглядом друга. — Это трусливо отсиживаться вдали от того, что там происходит, — Наруто не могла произнести слово «Война». От него у нее сердце падало в пропасть и спина покрывалась холодным потом. Стоит признать, ей было одинаково страшно как и за друзей, так и за то, что война это ужасное событие. — Ты дура? — Учиха повернулся к ней, смерив ее грозным взглядом. — Тебя сюда тайком провезли, лишь бы враг не узнал, где девятихвостый, потому что ты — неотъемлемая деталь для победы Мадары. — Это ты трусливый идиот! — насупилась блондинка, а Саске сморщился — замечание его задело. — Я знаю, но сидеть тут глупо. Он все равно придет, найдет, из-под земли достанет. Я мо… Мы можем ему противостоять! И только мы, все вместе! — Узумаки готова была доказывать это до хрипоты, приводя мыслимые и немыслимые аргументы. — С чего ты так уверена? — само собой ее теперь не переубедишь. Да и она все равно бы сбежала. Кажется, это знает даже та самая Цунаде. Саске выжидающе прожигал ее взглядом. — С того, что мне Курама сказал, что без тебя никак, — выпалила правду Наруто, и Учиха одарил ее вопросительным взглядом, а потом посмотрел как на дуру. — Знаешь, у него аллергия на Учиха, он ваш клан ненавидит всей душой, но он САМ, ты понимаешь, сам, сказал тебя уговорить идти со мной! — ну вот, пошла в ход занятная аргументация. — Ничего, что он наш клан ненавидит, и это может быть попытка убить меня с помощью чужих рук? — сузил темные глаза и подозрительно посмотрел Учиха. Само собою он все решил, они пойдут, да только не обязательно Наруто об этом знать раньше времени. — Саске, не извращай мою правду, даттебайо! — прорычала куноичи, ища в себе силы вскочить и попытаться встряхнуть Учиха. — Так надо! У нас судьба такая! И не задавай больше вопросов, просто соглашайся! — С каких это пор ты веришь в судьбу? Я знаю, как ты кричала Неджи, что судьба — это бред, — издевался Учиха и дальше. — Мы с тобой сможем работать вместе, в паре. Ты понимаешь? Ветер усиливает Огонь! Твое Сусаноо может стать доспехом для моего режима Биджу, ну, если они будут завершенные! — придумывала она на ходу плюсы их совместной работы. В последнее время они только что и делали, так это ругались, мерились силой и шли друг против друга, но сейчас другие обстоятельства. Но увидев его нахмуренные брови и скептический взгляд, недовольно цокнула языком и обреченно простонала. — Хорошо, ну и сиди, поджав хвост, а я пойду геройствовать одна! — и она реально собралась уже встать и идти, несмотря на слабость в теле. — Добе, сначала вылечиться надо и сил набраться, или хочешь, чтобы тебя схватили сразу же, как на поле боя придешь? Да и я тебе в таком состоянии не помощник, — Саске сам был слаб. Силы только начинали восстанавливаться, а опустошенный почти до конца резерв наполняться. А про ноющую боль во всем теле он лучше промолчит. — То есть ты идешь? — удивилась Наруто, аж обомлев. И, судя по его виду, он давно это для себя решил. — Вот же ты… — скрипнула зубами Узумаки, стрельнув в него злобным взглядом. — Чертов Учиха! — она тут все это время унижалась, уговаривала, чуть ли не умоляла, а эта черноволосая сволочь была изначально что ли за? — Падла! — отвернулась от него девушка, укрывшись с головой. — На тебе Киллер Би, я поговорю с Карин, чтобы наше лечение пошло быстрей, — усмехнулся Саске на ее ребяческое поведение. В принципе, он сам от нее недалеко ушел. — Хорошо, только после побега заглянем в Суну, мне прощаться надо! — вспомнила о Гааре Наруто. Она была обязана просто поговорить с ним и попрощаться. Он обязан знать, что она собиралась совершать всякие безумства, выступая против врага в обход мнения всех и вся. — Хочешь до своей смерти вкусить все прелести любви? — опустился до плоских шуток и Учиха, ехидно сверкнув темными глазами. Об отношениях Пятого Казекаге и Узумаки Наруто ему намекнул брат после своей первой миссии после его восстановления на службе. — Че? — не поняла Узумаки, а еще удивилась: как прознал? Знают-то немногие ведь! Саске прикрыл глаза, подавляя желание побиться затылком об пол. Не особо толстый футон не мешал этому. Ну она и… Глупая. — А… Ну это… Я же люблю его, я обязана поговорить, проститься с ним, мы же как-никак на войну собрались, черт знает что там произойдет со всеми нами! — зарумянилась Узумаки, нервно кусая сухие губы, раскрывая душу перед Саске, который совсем не о любви духовной говорил и имел ввиду совсем-совсем не это. — Я не об этом, а о другом. Ну ты и тугодум, — Саске удивился, что Наруто не поняла. Она же с Джирайей три года по свету моталась, могла бы и понять. — Не об этом, так о чем? — удивилась и даже вновь повернулась, чтобы посмотреть на Саске, который вдруг решил поговорить с ней о любви? Саске и о любви… А потом до нее дошло, и Наруто покраснела пуще помидора то ли от смущения, то ли от гнева. Нет, об этом она не думала, совсем, ну может чуть-чуть, самую капельку. Но… Щеки вспыхнули сильнее прежнего, показывая, что все же думала. — Идиот! — скрылась с головой под одеялом Наруто, сгорая от стыда. Саске же теперь точно подумает, что она реально только ради этого и собиралась мчаться в Суну, чтобы не проститься, поговорить, объясниться, а за... за... заниматься любовью во всех смыслах этого слова! Наруто от этой мысли бросило в дикий жар, а одеяло, под которым она пряталась с головой, лишь приумножало его. — Кажется, я угадал, судя по твоему цвету лица, — подтрунивал Саске, хотя понял, что подтекста в ее словах не было, но над ней поиздеваться — дело святое. Блондинка слишком наивна и невинна, ох уж ее святая простота! — Гр-р-р! — прикусив одеяло, прорычала девушка, ощущая, как горят и кончики ушей, и щеки, и даже шея, а про внутренности лучше промолчать. Вот все же ему надо переиначить было! Явно три года жизни под боком у Орочимару давали свои плоды, сделав придурка Саске еще более противным! А еще… Нет, никаких еще! Она даже думать не будет, и представлять, и мечтать…. Нет, уже размечталась.