***
— Она жива. — У Гая болело все. Прям вот совсем все. Даже языком было сложно ворочать. Эта мышца горела адским пламенем, готовая вот-вот вовсе отсохнуть. Он открыл седьмые врата и поплатился за это разорванными мышцами и адской болью во всем его теле, которое продолжало гореть в агонии. Спустя несколько дней боль убавилась на чуть-чуть. — Да, жива, но ненадолго, — рядом лежащий Хатаке подавил болезненный вздох. Хуже всего было то, что ему было невозможно отправиться на поиски по многим причинам. В первую очередь — военное положение в деревне, во вторую — то, что сейчас он ничком лежал с истощением и даже пальцем пошевелить не мог. Тот, с кем он сражался, был клоном. И чтобы убить этого клона, потребовалось достаточно сил. Шаринган отнял много чакры. Хуже всего в этой ситуации было понимание того, что он бездействует, и страх потерять ее так же, как когда-то потерял всех дорогих людей, сковывал тело хуже истощения. — Как думаешь, как скоро он вернётся? — Гай смотрел на крышу полевого госпиталя, где они лежали, за неимением другой альтернативы. Рядом спал Ли, который вмешался в его схватку, открыв до шести врат, чтобы учителю не пришлось открывать восьмые. Победить акулоподобного нукенина с мечом, который поглощал чакру, было весьма тяжело. В итоге Сила юности оказалась сильней того чешуйчатого бесхвостого биджу и разбила в пыль и прах такое же великое самомнение мечника. — Не знаю, — Копирующий помрачнел ещё сильней. Это будет вторая война, на которой ему придется побывать, и четвертая по хронологии. Когда она будет, пока что вопрос времени, но то, что она грядет — очевидный факт. Слух об этом расползался как чума. — У него нет союзников. Их было трое. Тот в маске, рыбоподобный и ещё тот, кто забрал Ямато, — Майто надеялся до последнего, что тот ненормальный вернется не скоро, и привел весьма веские доводы. Но тут же почва под этой истиной рушилась — три шиноби и подконтрольный биджу смогли устроить достойную диверсию и разрушить их дом до основания, при этом похитив куноичи с мокутоном. Единственное, что у них вышло — защитить Наруто. — У него «в кармане» семь из девяти биджуу, — Хатаке подавил желание заскрипеть зубами. Семь из девяти — это внушительнее, чем простая армия. Тем более неизвестно-известный Учиха ясно дал понять, что может их контролировать. Один залп хвостатого может стереть с лица земли селение, а армию он прошерстит на раз-два. Тут даже военных сил Песка и Листа не хватит, чтобы побороть эту мощь. Майто промолчал. Даже без армии тот негодяй в маске способен будет поставить мир на колени. Демонов боялись во все времена, а демоны, которыми управляют — весьма внушительная угроза. Мрачное молчание вновь опустилась на них, укрыв с головой.***
Цунаде могла разве что лежать и скрипеть зубами от бешенства и недовольства. Хотелось стереть что-нибудь в порошок, но банально не было сил. Призыв подчистую истощил ее. Шизуне только что зачитала ей просьбы и недовольства людей. Хлипкое доверие к Учиха, держащееся буквально на соплях, лопнуло. Шаринган в глазах монстра разъел до основания его, уничтожив. Доводы по типу «они тоже сражались» вызывали сплошной скептицизм, мол «это обманный маневр и попытка вызвать еще больше доверия, чтобы потом нанести основной удар исподтишка, сломать изнутри и добить». — Как ты и предполагал, Итачи-сан, — прошипел змей, смерив старшего Учиха нечитаемым взглядом. — А ты, Цуна, должна была нам позволить запечатать Санби в Карин, сейчас у него было бы меньше биджуу, — теперь Орочимару с осуждением смотрел на Хокаге. Во время боя женщина настрого запретила запечатывать огромного монстра в человеке. Джирайя готов был запечатать, лишь бы избавиться от демона, но когда Орочимару намекнул, что так проще будет убить монстра, отмел эту идею. Сенджу же сразу раскусила его коварный план. — О чем еще стоит задуматься, так это о том, что похитили только Ямато, — опять взял слово Змей, раздумывая уже несколько суток над тем, зачем им понадобилась его подопытная, которой он так старательно вживлял клетки Хаширамы. — Разве это сейчас имеет смысл? — Джирайя уважал АНБУшицу в первую очередь за то, что та заботилась о его крестнице некоторое время, а потом уже за то, что та была профессионалом в своем деле. Отшельник не видел почти никакой связи. Ямато не могла контролировать хвостатых, и подавляла волю демона за счет чакры Хаширамы, замкнутой в кулоне Сенджу, которое носила Наруто. Да и угрозы она не предоставляла, потому что не могла делать и десятой части того, что мог делать Первый. Это теория не достойна даже для того, чтобы ее озвучивать. — Ты просто не видишь потенциала клеток Хаширамы, и поверь мне на слово, он огромен, — Орочимару посмотрел на Жабьего Саннина как на умалишенного, а потом перевел выжидательный взгляд на Пятую, в надежде, что та, как медик, поймет его мысли. — По сути, ты прав, — зачастую Змеиный Саннин оказывался прав. Сенджу уже успела заплатить за то, что не поверила ему. Рисковать еще раз не хотелось. А ведь она не торопилась собирать людей, которые пойдут на поиски похищенной. Состояние деревни, введение военного положения и знание того, что часть военных сил восстанавливается в госпитале, не подстегивали к радикальным мерам. — Идти некому, лучшие джонины почти все ранены и восстанавливают силы. Чунинов отправлять — не справятся. — Пойду я, — Итачи обвел взглядом троицу санинов и Шизуне. — Он Учиха, его убежище будет не в Аме. Скорей всего это одно из тайных убежищ нашего клана, — вообще то, что Итачи находился здесь и при нем решались важные проблемы, удивляло. Он думал, что Хокаге при первой возможности выставит их с братом, не церемонясь даже, и то в лучшем случае. Цунаде Сенджу, по его мнению, была либо слишком мудрой женщиной, или же... Безмерно глупой. — Логично, Итачи-сан, — Орочимару задумался, стараясь понять, что задумал Лже-Мадара, похищая его удачный эксперимент, чудом оказавшийся под каблуком у Хокаге. — Одного Итачи мало, ты пойдешь с ним. — Удивительно, но присутствие живого и невредимого Орочимару не смущало никого. Или авторитет у Саннина был такой, что возмущаться попросту боялись, а раз он за Коноху, то хороший. Логику своих подчиненных Цунаде понять не могла. — Нет, с ним пойдет Джирайя, у него больше опыта в разведке, чем у меня, — ядовито-жёлтые змеиные глаза пронзили взглядом Джирайю, который смотрел на Змея убийственным взглядом, ведь его определили в отряд по конвоированию, словно эта задача куда важнее, чем сопровождение крестницы в Кумо. — Я иду с Наруто и точка! — Джирайя не собирался оставлять ее одну. За ней охотился враг похуже, чем Пейн. В случае чего, даже он не спасет ее. Но так было спокойнее. — Ты идёшь с Итачи, Джирайя. Выдвигаешься с отрядом, который пойдет провожать Узумаки. Итачи, ты будешь изображать Наруто, — Цунаде на ходу переигрывала план. Завтра на рассвете Наруто должна была отправится в Кумо в компании Шикамару, Генмы, Джирайи и Неджи. Но внезапно всплыла мысль, что этого может ожидать враг. Когда Наруто попытаются спрятать вместе с другим джинчуурики ее легче будет перехватить на границах Кумо. — Цунаде, — отшельник бросил на нее отчаянный взгляд. Она разбивала его стареющее сердце своим решением. И ведь не пойдешь против Хокаге, и тем более любимой женщины. И так недавно у них все устаканилось, но Наруто… Честно, он готов был дослушать план и сделать все с точностью до наоборот. Да-да, влияние Наруто заразно, и бла-бла-бла. — Орочимару, ты с Саске, Карин и Суйгецу будете сопровождать Наруто в порт. Я напишу в Кумо послание, что встреча сразу же у места переправки, — Пятая упрямо игнорировала взгляд Джирайи. Она хотела как лучше. Но услышав поменявшийся расклад вещей, Отшельник разве что за сердце не схватился, заохав. Того и гляди, инфаркт будет. — Не пущу ее с этим… — тыкал пальцем в черноволосого товарища, который улыбался своей фирменной змеиной улыбкой, разве что не облизываясь. — Ты бы лучше за Саске волновался, — Цунаде покосилась на Орочимару, который приподнял уголки губ в ещё более коварной улыбке. Сенджу-химе его знает гораздо лучше Джирайи, но о многих вещах и не подозревает. — Саске-кун ценный материал, но… более непригодный, — косой взгляд в сторону Итачи, который позаботился о проклятой печати брата. А нынешний уровень подготовки Саске не позволит ему вновь прокусить тому шею и поставить фирменный джуин. Учиха младший отсечет ему голову быстрей, чем он успеет вытянуть шею. И Орочимару ни капельки не прибеднялся, говоря такое, он достойно тренировал свой будущий сосуд, который всё же не состоялся. Да и нынешнее положение вещей, а точнее его тела-сосуда, в котором он пребывал… Оставляло желать лучшего. Не тот уровень. — Они все нукенины, — нашел ещё один веский довод Джирайя, он категорически не хотел участия Орочимару во всем этом фарсе. И больше боялся за то, что Наруто от него понахватается чего плохого. Стоит признать, конечно же мысленно, что в такой компании Наруто искать не будут, как и то, что ее безопасность вырастала в разы среди этих, хм... Фриков. — Поэтому это не будет выглядеть подозрительно, когда они будут уходить из деревни. Я объявляю их в изгнание. Наруто будет изображать Итачи, или же ее клон, или клон самого Итачи, это вы сами определяйте. Лучше Наруто своей чакрой не фонить, — все складывалось идеально, пока что. Цунаде продолжала рассуждать на тему нового плана. — Наруто будет у меня в "кармане", — и тут же из кармашка на его кимоно выползла небольшая змейка, забралась на плечо и потерлась своей чешуйчатой головой о бледную шею. Джирайя скривился, Шизуне, которая все это время молчала, передёрнула плечами. Жуткий тип Орочимару. — Хорошая идея, — понял, о чём идёт речь Джирайя, представляя, как его крестница позеленеет от отвращения. Однажды он прокатил ее в желудке жабы, показав, как можно скрыть свою чакру и пробраться во вражеский стан незамеченным. Тогда он думал, что может "заразить" ее своими мечтами и стремлениями и сделать из нее разведчика его уровня. — Идея хороша, но есть одна проблема — она не согласится, — Итачи единственный озаботился реакцией Наруто на смену плана. Она явно будет не в восторге путешествовать в желудке змеи Орочимару, в компании его прихвостней и его младшего брата. Ладно, его братец смягчающее обстоятельство. — А ее никто спрашивать не будет, — заявила Сенджу, радуясь тому, что Джирайя больше не возмущается. Ан нет, сглазила. Смотрит на нее недовольно и явно собирается навестить Наруто и прочитать той лекцию о том, что чужим дядям доверять нельзя, даже если они за нас. — И ты ее в известность о смене плана ставить не будешь. Как и всех остальных, — тяжелый серьезный взгляд, за которым скрывалась угроза, обвел всех присутствующих. Но ожидаемо ни на кого не произвел эффекта, крепкие орешки, чтоб их! Среди этих людей она была авторитетом, самой главной и прочее-прочее-прочее, но навредить им она не могла, да и не хотела. Разве что Орочимару. А Орочимару не боится никого. Возможно. Но все же титул Хокаге и долг перед деревней у некоторых светловолосых личностей эффект возымели, и Джирайя послушно кивнул. Ему будет тяжело, но что поделать, такая участь у всех шиноби. Это начинает понимать даже Наруто.***
К ней пришел с раннего утра Шикамару, лениво зевая, едва передвигая конечностями. И так же лениво, будто бы у него сейчас рука сломается, протянул ей пакет с едой. — Позавтракай, — тяжелый вздох и некое подобие доброй улыбки — что является прогрессом для его сонной мордашки. Чтобы Нара и так рано еще улыбался — рекорд. — Спасибо, — даже немного растерялась Узумаки, которая предполагала, что им придется ждать Нара, или что тот придет вовремя, все еще широко зевая, но никак не будет вставать раньше положенного времени и бежать к ней, принося завтрак. Приняв этот акт заботы в качестве дружеской поддержки и широко улыбнувшись, Наруто выхватила у того из рук пакет, вытаскивая бенто. — Ешь быстрей и идем уже, — брюнет присел на сложенный футон, прикрыв глаза, и вроде бы как задремал. Наруто закатила глаза, улыбнулась широко и благодарно, принялась за завтрак сиюминутно. Только когда она доедала рисовый пирожок, запивая все это зеленым чаем, девушка почувствовала подвох. Булочки были со странным привкусом, как и чай. С осознанием пришло и легкое головокружение. Сердце и желудок неприятно сжало плохое предчувствие. — Шика-а-м-ару, — заторможено обернулась к брюнету девушка, ощущая, как каждая мышца медленно наливается свинцом, пытаясь сковать тело приближающимся сном. Её отравили? Почему она не почувствовала подвох? Шикамару же не мог — да, не мог. Это она дура. — Кто ты? — свалилась без сил на пол, все еще сохраняя сознание, но перед глазами расплывались контуры предметов, и их краска будто бы вытекала наружу, связываясь в яркое пятно. — Наруто-чан, и как тебя раньше не схватили, это же так легко, — тот, кто выдал себя за Шикамару, присел рядом. Но сил не было не то что голову поднять, а даже глаза возвести к лицу незнакомца, который так легко ее провел. — Не волнуйся, Наруто-чан, планы поменялись, спи спокойно, думаю, ты очнешься к прибытию команды из Облака, — но холодный, шелестящий голос не вызывал доверия. Ну вот ни капли. Внутри опять полоснуло холодом. Наруто съежилась, но опять-таки внутренне, тело онемело полностью и контролю не поддавалось. Притупились и чувства. Собственная глупость колола все естество страхом. Орочимару запомнил, что надо научить эту нерадивую не есть то, что ей приносят даже друзья, и научить проверять, друг это или враг. С раскрытием иллюзий у нее было все очень плохо, как и сенсорикой. Пресловутая интуиция шиноби не восприняла его за опасность. И чему ее только Джирайя учил? Порно-книжки читать и писать? Ну да, в этом-то он мастер! Саннин призвал змею, которая тут же сползла на пол, почти мгновенно заглотила свою ношу и заползла в его карман. — Итачи-сан, твой выход, — мысли Учиха были аналогичны мыслям Змея. Наруто не почувствовала угрозы и подвоха. И как та еще ходит живая и невредимая с таким-то чутьем? — Эй, ты там все? Идти надо! — в палатку без всякого предупреждения влетел настоящий наследник Нара. — А где Наруто? — в палатке блондинки не было, как и ее немногочисленных вещей, а было два самых неожиданных человека — Орочимару и Итачи. — В безопасности, — улыбнулся змеиной улыбкой Змей, от чего Нара впал в ступор и завис. Орочимару обошел застывшего паренька, оставляя того на Итачи. Надо было подправить ленивому гению воспоминания. — Эй, что вы сделали с Наруто? — Нара прикидывал в уме, сколько у него шансов отвлечь Итачи и броситься за Орочимару. Слух о том, что Учиха предатели, разросся молниеносно по деревне, вызвав недовольство. Но он не верил, как и некоторые кланы. — Орочимару-сан сказал что с ней все хорошо, этого достаточно, — Итачи Учиха бесшумной тенью скользнул к Шикамару и, схватив того за подбородок, заставил посмотреть себе в глаза. Нара даже дернуться не успел, когда его взгляд столкнулся с активированным додзюцу проклятого клана. Старший Учиха методично подправлял тому память, стирая события последних трех минут. — Шикамару, с тобой все хорошо? — Узумаки трясла его за плечи, взволнованно заглядывая в глаза. Нара удивленно моргнул, выныривая из странного омута забвения. — Наруто? — он пораженно смотрел в голубые глаза подруги, голова немного гудела и сложилось впечатление, что у него провал в памяти. Как он ее встретил, он не помнил, но точно знал, что шел за ней. — Что произошло? — чувство того, что что-то случилось, не давало ему покоя, оно зудело и скреблось в районе желудка неприятной тяжестью. — Не знаю, — пожала та плечами. — Ты, наверное, в обморок свалился из-за недомогания, наверняка тоже не отдыхал несколько суток, а еще и миссия, — сетовала девушка, недовольно бурча и продолжая смотреть на друга как на вселенски больного человека. — Ками-сама, не смотри на меня так! Идем уже, наши у ворот уже ждут, — Шикамару схватил светловолосую подругу за руку и потянул за собой, огибая многочисленные палатки. Парень облегченно вздохнул. Ну хоть не сбежала в самоволку и других глупостей пока не сделала. Это радовало. Нара все еще помнил, как загорелись глаза у той от упоминания Киллера Би. — Если повезет, то мы еще и с командой Суны пересечемся. Цунаде-сама сказала, что они еще в Облаке, — ожидаемо блондинка мечтательно улыбнулась и чуть не поплыла, резко абстрагируясь от окружающей обстановки, позволяя Шикамару тащить ее за собой беспрепятственно. Итачи было легко играть роль Наруто, ведь та всегда была как открытая книга, и за их не особо длинное знакомство он мог с уверенностью рассказать о ней многое, подмечая ее привычки и повадки. Но с Нара надо было быть осторожным, не зря же он являлся гением их выпуска и своего клана. Паренек, если бы поднапрягся немного, мог раскусить его иллюзию, поймав на каком-нибудь пустяке.***
Узумаки было мягко, комфортно и спалось сладко. За исключением одного минуса — пахло тут не очень, будто бы что-то стухло. Пустой желудок на это реагировал спазмом тошноты. А потом злобный голос в голове оповестил ее о собственном беспросветном идиотизме, напомнив, что ее отравили, а точнее усыпили. Кьюби трое суток боролся с этой огромной дозой транквилизатора, который было тяжело уничтожить до конца. Яд распадался так, что становился полностью органическим и отличить его от компонентов ее крови было невозможно. Наруто подорвалась как ужаленная, оглядываясь по сторонам. Желудок скрутило в тугую спираль, а к горлу подкатил ком. Она была внутри чего-то, точнее кого-то. И это напоминало обратную сторону техники для проникновения в логово врагов без всякого палева. Так изнутри выглядел желудок жабы. Загорелая кожа стремительно приобретала зеленый оттенок. О не-е-ет! Она в жабе? Так, стоп. Нет, это не жаба. Кьюби внутри зашипел как змея, откровенно намекая и подталкивая к отгадке. — Орочимару, змей поганый! — Наруто прошиб холодный пот. Неужели эта падла черноволосая и скользкая похитила ее… на опыты? Сдать с потрохами Акацукам? Или она ему нужна в качестве нового тела? Блондинка тут же ощупала свою шею на наличие всяких там укусов. Не найдя таковых, она облегченно выдохнула. Облегчение длилось недолго. Орочимару она категорически не доверяла. Хотя успела на него обидеться, ведь на последней миссии он показался не такой уж и скотиной. Да, ублюдок закоренелый, скользкий, противный и мутный тип, но полезный. Наруто к нему даже некоторой симпатией успела проникнуться, но сейчас намеки на эту самую симпатию как ветром сдуло в далекие дали, и ее место заняло желание свернуть ему шею. Наруто, поджав губы, обиженно насупилась. Ну подумаешь, ее хрупкое доверие предал предатель, но все равно было неприятно. Надо было что-то делать со своим плачевным положением. «Сосуд, ты неисправима,» — обреченно выдохнул Лис. С таким успехом его клетку убьют на раз-два. И он-то не почуял опасности. Возможно, дело было в том, что Наруто больше не воспринимала убогую ауру змеиного саннина угрожающей, поэтому ни она, ни ее инстинкты, ни он не поняли, что произошло. — Заткнись, твоего мнения не спрашивала, — голубые глаза скользили по мягким и скользким розовато-красным стенкам либо кишечника, либо желудка. Думать не хотелось о том, что она сидит в чьих-то внутренностях, а вот как отсюда выбраться, нужно было придумать. Это не просто ее змея проглотила, а на ней ещё и техника наложена. Бр-р-р! Но ровно через мгновение ее потянуло назад, будто бы кто-то привязал к ней верёвку и резко дёрнул, и находилась она не в чем-то желудке, а висела над пропастью. Змея выплюнула ее на что-то твердое и деревянное. Пол странно покачивался, Наруто вновь замутило. — Ведёрко, добе? — Учиха подтолкнул ногой к ней простое ведро, а то, судя по цвету ее лица и выражению, ее сейчас все же стошнит. — Мне и твое хаори сгодится, — Наруто облокотилась на руки, поднимая голову на самодовольно лыбящегося Саске. Нет, реально, она бы с радостью испоганила ему настроение содержимым своего желудка. Тогда бы уже самодовольно улыбалась она, а не он. Учиха промолчал, но было видно, что его так и подмывает что-нибудь сказать, но, видите ли, его фирменная учиховская непроницаемость не позволит вступать в глупый спор с блондинкой. — Еды? — рядом нарисовался Орочимару, улыбаясь так, что Наруто передёрнуло, а лицо приобрело вообще насыщенно зеленый оттенок. Лучше бы он не улыбался. Змей даже предположить не мог, что Наруто так быстро очухается. По его подсчетам снотворного он ей насыпал столько, что она дней семь должна была спать сладко и безмятежно. Удерживать ее от побега ему категорически не хотелось. — Саске, он нас похитил или же вы меня похитили? — Саске спокойно сидел и так же спокойно смотрел на нее, и явно тут был по доброй воле, в отличие от нее. Неужели опять Учиха за свое? Нару дернулась в сторону и побежала. Только вот бежать-то было по сути некуда. Вокруг было море, а она на корабле. Нет, вода ее не пугает, она ниндзя или как? По воде ходит и бегает куноичи замечательно. — Ну, как сказать, мы тебя незаметно вывели из деревни, но не похищали. Просто повели другим путем туда, где тебя будут прятать, — Орочимару в своей излюбленной манере растягивал слова и выглядел так, что опять ее передёрнуло. Аура у него была мерзкая-премерзкая, как она ее упустила, когда он к ней наведался в обличье Шикамару? — Так я и поверила, — Узумаки скрестила на груди руки и скептически фыркнула. Девушка пыталась рассчитать, как убежать от Саске и Орочимару, которые ее ведут непонятно куда и хрен пойми для чего. Учиха был невозмутим. Наруто периодически поглядывала в его сторону, пытаясь понять, стоит ли ей рассчитывать на его поддержку, или опять этот недомститель взялся за свое и решил сделать ноги к психопату-ученому, ища силу, у которого разве что слюни не текли на тех, кто носил фамилию Учиха? Корабль содрогнулся. Потом ещё раз. Наруто чуть не завалилась, в последний миг приклеиваясь чакрой к полу, иначе плавала бы либо за бортом, или же протирала своим лицом палубу. — Осьминог, — за бортом показались огромные щупальца, оплетающие корму корабля. Узумаки обернулась и во все глаза уставилась на гигантские щупальца с такими же гигантскими присосками. Пара щупалец уже скользили по палубе, ища жертв, которые ловко и умело избегали нависающей опасности. Учиха стоял уже рядом с Наруто, заслоняя ее собой, пока та беспощадно тормозила, разинув рот и с восторгом смотря на монстра. — Эффектное появление, Киллер Би! — Узумаки улыбнулась, хотя внутреннее животное подсказывало, что ни хрена это не джинчуурики восьмихвостого. Но тем и лучше. Пока ее надзиратели-похитители заняты расправой над монстром, она благополучно свалит. Саске разве что глаза не закатил, воздерживаясь от очевидного язвительно комментария. Судя по внезапно нахмурившемуся лицу девушки, та поняла, что это не Гьюки. Узумаки быстро сообразила, как ей сбежать. Что же, сейчас будет представление. Блондинка быстренько подобралась, закатала рукава куртки, размяла затекшую шею и вызвав клона, забацала Расенган. Учиха, рядом стоящий, что-то хмыкнул и на пару с ней понесся в атаку, не собираясь ни в чем уступать этой девчонке. Орочимару смотрел на подростков, которые сломя голову неслись на угрожающе возвышающуюся над их кораблем морскую тварину, уже полностью высунувшегося из воды гигинатского кальмара. Наруто запрыгнула на щупальце, бросила Расенган и помчалась вверх, чем явно нервировала монстра. Саске же уже вовсю рубил и колол катаной щупальца, попутно кидаясь в исполина огненными шарами и пропуская по нему заряды тока. Наруто же просто бежала и ничего не предпринимала. Змей, тяжело вздохнув, понял, чего добивалась Наруто. Пока Саске всячески отвлекал громадину, Узумаки делала ноги. Вот чего он пытался избежать, но нет, придется все же побегать. Пока он решил воспользоваться излюбленной техникой, и из рукавов показались змеи, которые все удлинялись и удлинялись, пока не оплели Наруто за талию и не притянули к себе. — Не выйдет, Наруто-чан, — прошипел змей, пытаясь подавить её неугомонный характер не только авторитетом, но и злобной Ки. На что девчонка показала язык и испарилась с хлопком. Облапошила. Пока он с намеком гордости смотрел на Учиха, блондинка успела себя заменить на клона. — Чертовы Узумаки! — Орочимару обвел взглядом корабль. Из-за поднявшейся суматохи мало что можно было разобрать. Суйгецу уже на пару с Учиха старался порубить кальмара на сашими, Карин видно не было, а на горизонте так же не мелькало нигде оранжево-золотистого пятна. Наруто, обогнув монстра, мчалась в неизвестном направлении, лишь бы подальше от Орочимару, гордясь своей смекалкой и изворотливостью. Да только пока она предавалась радостным мыслям по поводу своих умственных способностей, ее скрутило огромное щупальце, а лис внутри взвыл. — Йоу, Наруто, — пробасил биджу, поднимая златовласую беглянку и сажая себе на плечо. — Пойдем кальмару зад надерем? Заварушка будет крута, свернем ему щупальца в бараньи рога! Йоу! — и огромный биджу на всех парах потащил ее в сторону корабля, от которого она так стремительно уносила ноги. Наруто ничего не оставалось, кроме как удивленно хлопать ресницами и смотреть, как коричнево-красные щупальца оплетают кальмара, а огромный рог нанизывает с противным бульканьем тушу моллюска. — Быстро, — смотря, как мертвая туша уходит под воду, проговорила Наруто, которую не совсем аккуратно опустили на палубу небольшого корабля. Её тут же смерили злым взглядом. — Эй, Би, мне в другую сторону! Меня похитили вот эти! — Узумаки спохватилась, стряхивая оцепенение после зрелища, как кумовец в форме своего хвостатого за пару минут уничтожил монстра. — Никто тебя не похищал, добе, — Учиха обтер лезвие катаны о штанину и с тихим лязгом отправил оружие в ножны. — Похитили! Вон тот бледнолицый упырь! Спаси меня! — Узумаки попятилась к борту корабля. Орочимару выглядел еще более зловещим, чем в тот момент, когда она обвинила его в похищении до своего побега. Казалось, что стоит ей подойти к нему, он точно ее придушит своими змеями. — У них недопонимание возникло. Орочимару просто вывел ее максимально безопасно из деревни нестандартным способом, а она это восприняла как похищение, хотя не удивительно, — Саске пожал Киллеру Би руку и был несказанно многословен, устраняя недопонимание, которое могло возникнуть и повлечь за собой не очень хорошие последствия. — Орочимару-сама, я же говорил, что ей не понравится, записку бы с пояснением оставили, что к чему. Если бы я увидел вас, тоже б решил, что меня похитили... — Суйгецу в последнее время не особо следил за своим языком, больше не воспринимая Орочимару как своего хозяина, но язык все равно прикусил, нервно проглотив недосказанное «на опыты». — Репутация у вас такая, — виновато развел руками мечник, чувствуя себя дискомфортно под прицелом змеиных гипнотических глаз, разве что не вызывающих паралич. У Суйгецу как-никак иммунитет выработался. — Не понимаю! Я же должна была идти в группе с Шикамару и крестным, — Узумаки запуталась, что аж голова загудела. Орочимару на их стороне и ее нянька, а не похититель? — Эй, листочки-дружочки, остров нас ждать не будет, ноги в руки и вперед! Разберемся на месте, — Кира Би кивнул на скалистую громадину, больше похожую на какую-то адски ужасную и смертоносную гору, ну ни как не на остров. Шиноби из Облака развернулся, запрыгнул на острый каменный шип и поскакал вверх. Узумаки обвела компанию ее провожатых мрачным взглядом. Все же не похитили, просто по подляцки утащили, что вполне в стиле Орочимару. Наруто, тяжело вздохнув, прыгнула за джинчуурики Гьюки. Тяжелое у нее будет приключение.***
Мизукаге недовольно поджала губу, читая послание от Райкаге. На столе лежало аналогичное от Хокаге и Казекаге. Все три правителя написали о собрание Пяти Каге. Три письма отличались лишь тем, что подписи и почерк у всех был разный, как и печати, а содержимое было одинаковым. — Спелись, — Мей положила письмо на стол, испепеляя послания злым взглядом. Только-только в собственной деревне все устаканилось и почти был стерт налет гражданской войны, как ее решили втянуть в новый, который ее деревни ни коим образом не касался. Должность обязывала ее явиться. Но рыжеволосая решила, что позиция ее будет однозначно отрицательной, и ни с кем в союз она вступать не будет, ибо три страны точно нацелены поднять войска и пойти войной на шизофреника в маске. А если заключить союз, то и ей придется вступать в конфликты, которые ее не касаются. Даже если будут выгодные условия, ни за какие коврижки не будет союзничать. — Ао, Чоджуро, завтра выдвигаемся в Страну Железа, — Мей не любила конфликты, но кажется, придется поднабраться терпения, дабы отсидеть собрание, выслушивать провокации мелочного и ворчливого Ооноки, попытаться не оглохнуть от импульсивного и громкоголосого Эя, попридержать свои гормоны вблизи юного Гаары и затолкать свою зависть по отношению к Цунаде куда подальше.***
— Глупые юнцы! — ворчал Тсучикаге, слишком демонстративно выбрасывая письмо от юного Казекаге, а следом отправляя и письмо от Райкаге. Куротсучи недовольно поджала губы, возводя глаза к потолку и мысленно протянув «началось!». — Идиоты! Ничего совсем в политике не смыслят! — Старик вскрыл письмо от Цунаде, быстро пробежался по содержимому и опять же недовольно закряхтел. — А эта совсем с катушек слетела, карга старая, маразм скрутил! Никуда я не пойду! — скрестил на груди руки, считая, что послание этих каге бред высшей степени. Какая война? Вот пускай как хотят, так сами и крутятся, а Камень точно вступать не будет в их межличностные дрязги с Акацуками. — Упрямый старик, — прошептала себе под нос девушка, прикрыв глаза. — Дедуля! Это у тебя маразм, ты обязан пойти, ибо это нерушимое правило! — Куротсучи решила напомнить ему, что эта традиция никогда не нарушалась и нарушать ее было категорически нельзя. Брюнетка даже приготовилась морально к тому, что силком потянет гордого и упрямого родственника в Страну Железа. — Глупая девчонка, — воскликнул Третий, но мысленно отметил, что та права. Признавать вслух не стал. — Без тебя знаю! — огрызнулся шиноби, пытаясь выпрямиться, но в спине громко хрустнуло. — Черт, моя спина, вот и как мне прикажете идти? Заставляют старика тащить свои старые косточки и хрупкие суставы к биджу на кулички! — ссылаясь на свой возраст, продолжал брюзжать Тсучикаге, только теперь держась за спину. — Ты Тсучикаге, с почестями, на спине Акатсучи, — усмехнулась брюнетка, замечая, как старческое морщинистое лицо покрывается бордовыми пятнами гнева и вот-вот будет такого же цвета, как и его нос. — Ишь чего удумала, ну уж нет. Завтра на рассвете выходим, — такого он себе позволить не мог. Ооноки гордо выпрямился, подавив очередное кряхтение и болевой спазм в пояснице. Суставы его заскрипели, как заржавевшие шестеренки, но показывать свою слабость перед своей наглой внучкой он не собирался. Паразитка и так спровоцировала его на этот дрянной поход на такое же дрянное собрание своим острым языком, и нет же, теперь придется еще и на своих двоих идти. Куротсучи улыбнулась. Только играя на его гордости и поразительной бараньей упертости она могла как-то повлиять на события и охранить страну от конфликта. Нет чтобы он ей или кому угодно уступил пост, так нет же, несмотря на свой почетный возраст до последнего собирался восседать в кресле Тсучикаге и трепать ей нервы в два раза больше, ибо молодая и глупая, но при этом его помощница, почти правая рука, да и охраняет его чуть ли не круглые сутки.***
Первая ступень тренировок Наруто категорически не понравилась, да еще и пару дней пришлось просто слоняться вблизи дома в ожидании обучения, ибо остров кишит всякими опасностями. Опять медитации! И даже не Кира Би сопровождал ее, а какой то…. Имя она не запомнила, а на берегу сидел проклятый Учиха, вперив в нее внимательный взгляд, да и Орочимару слонялся неподалеку. — Учиха, сгинь, — Узумаки нервировал внимательный взгляд, прожигающий ее лопатки. — Пф, — тонкие губы изогнула едкая усмешка, а черные глаза блестели отрицанием. — Пошел прочь, пока пинка не дала, — златовласая повернулась корпусом в его сторону, едва сдерживая свою злость. Почему-то тренироваться рядом с Саске было неудобно. Особенно она переживала, если опростоволосится. Он ей точно будет в нос тыкать ее позором. Да и мало ли ее демон захочет выйти погулять, Саске не справится с девятихвостым. — Он тут чтобы проверить свой Вечный Шаринган, говорят, эти глаза могут управлять биджу, — Орочимару присел неподалеку. За всем этим было интересно наблюдать. Прям как за подопытными крысами. Змей быстро понял мотив присутствия Саске на тренировке Узумаки, и даже кое-какой литературы подкинул. — Как же вы меня бесите, даттебайо, — взвыла Наруто. Сколько она тут с ними проторчит на этом острове? Несколько дней, неделю, месяц? Компания отпетых прихвостней Орочимару и самого Змея настораживала, а компания Саске привычно бесила. Узумаки даже пожалеть успела, что вернула беглеца в селение. Видать, она с этой беготней забыла, как же ее бесил этот учиханутый высокомерный индюк. — Наруто, не отвлекайся, — Мотои, стоящий в стороне, повысил голос, призывая светловолосую куноичи из Листа перейти непосредственно к делу и перестать всячески провоцировать того мрачного брюнета Учиха. Голубоглазая, страдальчески вздохнув, повернулась к водопаду и стала вглядываться в него, попутно абстрагируясь от окружающей среды. Когда Узумаки достигла наивысшей точки концентрации, она подняла взгляд на бурный поток воды, больше не ощущая того, что ее спину прожигают несколько внимательных пар глаз. Но вот внутри поселилось смутное сомнение, что за ней пристально следят из воды. Девушка встрепенулась, напряглась и мысленно приготовилась к тому, чтобы напасть на неизвестного. Этот самый неизвестный, как будто бы поняв, что его почуяли, стал медленно выходить из воды. Наруто обомлела, когда увидела саму себя. Девушка напротив с невероятной грацией словно выплыла из потока воды, преподнося себя миру так, будто бы являлась его центром. Изящным и быстрым движением руки она смахнула влагу с челки, так же убирая и волосы с глаз. Глаза ее… клона? были несколько другого оттенка и светились высокомерием и каким-то презрением, более красные и пухлые губы изогнула ядовитая усмешка. — А тут миленько, — протянула девушка, оглядываясь по сторонам, а потом резко переводя все свое внимание на застывшую в изумлении Наруто. — Кстати, хотела тебя спросить, зачем ты их спасала от Санби? — темно-синие глаза впились в нее таким колючим и цепким взглядом, что джинчуурики поежилась. — Потому что они нуждались в спасении, — Наруто произнесла это четко и громко, показывая, что это вполне простая истина и вопрос был глупым. Её клон вызывал у нее нехорошие ощущения, и это, закономерно, слабо сказано. — Но они же ненавидят нас! Зачем так старалась? Ты же ведь им ничем не обязана, — возмутилась Наруто номер два, а лицо ее исказила такая гримаса ненависти, что истинная Узумаки чуть не отшатнулась в сторону. — Какой-то ты неправильный клон, — куноичи попыталась развеять свою копию, но ничего не вышло. Копия по-прежнему стояла рядом и источала сплошной негатив. — Кто ты? — девушка резко встала, выпрямившись до хруста в позвонках, наполняясь от и до напряжением. — Глупышка, я — это ты! Настоящая ты! — противно захихикала девушка напротив, приближаясь к ней. — Прямо из глубины твоего лицемерного сердечка! — болезненно ткнула аккуратным пальчиком в грудную клетку. — Я — это ты, а ты — это я! — растянула златовласка губы в приторно-сладкой улыбке, от которой мурашки по спине побежали. Это было жутко. — Это все чушь, даттебайо! — Наруто оттолкнула от себя девушку, которая по ошибке выглядела как она, но ею не была. Джинчуурики попыталась развеять иллюзию, перезапустив свою циркуляцию чакры, но опять не вышло. Девушка стояла тут. — Ну что ты, дорогая моя, я твоя тьма, из твоего сердечка. Разве ты забыла, как ненавидела их всех? Как обижалась, что с тобой не играют? — Стала перечислять лже-Узумаки, загибая изящные пальчики чуть ли не перед самым носом настоящей Наруто. — Вспомни, сколько раз тебя били взрослые дядьки, обзывая монстром, как всякие тетки выливали на тебя ведра с помоями, напомнить? — темно-синие глаза вспыхнули красным, черты лица стали жестче, а улыбка растворилась под натиском злобного оскала. — Монстр, чудовище! А ты всего лишь ребенок, который ничего плохого им не сделал, да еще и дочь Хокаге, чью жизнь папочка принес в жертву ради этих убогих людишек! — взвилась блондинка, уже шипя, как рассерженная кошка. — Ты их ненавидишь, презираешь и стремишься к силе не ради того, чтобы доказать, что достойна их уважения, а ради банальной мести. Просто ты трусиха и признаться не можешь себе, что ты ненавидишь их всех! Лицемерка, — девушка грубо схватила Наруто за подбородок, до крови впиваясь в кожу лица, заставляя ту смотреть в свои глаза, полыхающие праведным гневом и яростью. Синева сходила на нет, заполняясь алым. — Я не могу быть такой! Это не я! — Наруто растерялась от обличающей речи. Было дело, когда голубоглазая была совсем маленькой, она плакала, забившись в угол своей квартирки и мечтала, как все ее обидчики еще пожалеют, что так убого относились с ней, но потом ее перемкнуло, и златовласая решила перенаправить свой гнев в другое русло. Узумаки крепко вцепилась в руку своего двойника, стараясь отодрать ее пальцы от своего лица. — Кто бы ты ни был, я убью тебя, — это явно была шутка, испытание, игры разума, или же ее демона, но никак не правда! — Ой, не отрицай, я твоя истинная личина, которую ты так бережно прятала, охраняла, лишь бы твои дружки-лицемеры не прознали, что ты ничем не лучше их самих, — лже-Наруто упивалась тем, как подавляет несгибаемую и упрямую часть себя. Именно эти упорство и несгибаемость, в тандеме с щедрой добротой, мешали ей взять контроль и поступать так, как поступали с ней. Её раздражала собственная мягкосердечность, которая затоптала ее в самую глубь подсознания, куда даже Кьюби едва мог пробраться. Но к этой маленькой, неокрепшей ненависти все равно примагнитилась ненависть биджу, и демон-лис отлично знал, что Наруто умеет ненавидеть, и в последней раз воспользовался этой истиной. — Пошла ты! — блондинка оттолкнула от себя свою злобную копию, а потом бросилась в атаку. Джинчуурики упрямо колотила свою копию, но та как в зеркале отражала все без задоринки. Тайдзюцу было бесполезным, и Наруто по привычке решила давить количеством. Но и тут провалилась. Все, что она ни использовала против себя — было бесполезно. — Это все без толку! — Узумаки обречено простонала, выныривая из собственного подсознания и замечая, что рядом Саске, Орочимару и этот… Мотои вроде бы. А злой копии след простыл. — Что без толку, Наруто-чан, — Орочимару отлип от дерева, к которому прислонился, и подошел ближе. Мотои им успел объяснить, что это за водопад и какие в себе таит тайны. — Победить себя! Она такая, же как и я! И силы в ней столько же! И трюки те же, — зло скрипела зубами Наруто, сжимая кулаки. Кажется, она в подсознании провела полдня, сражаясь со своим злым близнецом. Этот враг был ей не по зубам, душу затопило отчаяние и на языке осел горький привкус неудачи, влекущий за собой целую прорву сомнений. Её вера во все пошатнулась, потому что все то плохое услужливо напомнило ей о том, что все имеет две стороны монеты, и стало так противно от всего. — Я не смогу, — признаваться в своей слабости было тяжело, тем более перед Учиха, который тут же навострил уши. — Пф, — Саске злорадно улыбнулся, а Наруто захотелось размозжить его лицо об тот самый камень, на котором тот так величественно восседал. — С каких это пор ты не веришь в себя? — брюнет на самом деле поражался, что эта бестолковая не то что призналась в своей слабости, но и всем тут заявила, что в свои силы не верит. Это его даже вернуло назад во времени, когда та боялась любого шороха в кустах и с полными страха глазами застывала перед врагом, теряя весь свой бравый гонор. — Завались, Саске! — вскипела Наруто, собираясь уходить. Гордость ее была сломлена, как и ее внутренний стержень, который помогал преодолевать все препятствия. — Тебе нельзя прекращать тренировки, Наруто-чан, — Орочимару встал у нее на пути, мешая той уйти от водопада. Узумаки, смерив саннина злым взглядом, обогнула его и пошла прочь предаваться своей печали.***
Ослабевшего Нагато было убивать унизительно. Мужчина даже сопротивление оказать как следует не мог. Как понял Тоби-Мадара, временный носитель Риннегана недавно только стабилизировался после своего финального дзюцу, которое должно было забрать его жизнь, да вот только необъятный резерв чакры Узумаки спас ему жизнь. Но боролся Нагато до конца, и боролся не за свою собственную жизнь, а за жизнь Конан, которая изначально боролась за него, встретив Мадару на подходе к их убежищу. Он даже вспомнил, как Яхико с такой же нерушимой решительностью руками лучшего друга лишил себя жизни ради пресловутой привязанности к друзьям. Самопожертвование у них въелось глубоко под корку мозга, проникло в саму их суть и стало их погибелью. Сколько он уже видел смертей ради дружбы? Достаточно, чтобы раз и навсегда увериться в том, что зачастую дружба оказывается гнилой. У этой троицы, впоследствии, дуэта были: трогательная дружба, драматическая история, бескорыстная любовь к друг другу. Несчастья сплачивают получше чего-либо, а горести и лишения жизни закалили их до того предела, что они были очень сильны. Лишаться этих шиноби было тяжело для Мадары, как-никак мощная сила текла в их жилах, но вдвоем они ему не смогли противостоять даже с додзюцу, которым по легендам владел сам Рикудо-саннин. Это не первая драма, которая разыгралась у него на глазах, задевшая его черствое сердце. Он пообещал Нагато, что Конан будет покоиться с миром, а вот сам Узумаки… Конан изо всех сил пыталась не дать ему забрать додзюцу бывшего Лидера, когда тот почти умер, боролась достойно, с высоко поднятой головой, движимая душераздирающими мотивами, черпая силу из силы своей привязанности и любви к Нагато. Эта сила ей позволила почти победить — ему пришлось использовать Изанаги, пожертвовав глазом, что лишний раз доказало силу и волю к победе Конан, но этого было недостаточно. На фоне потерянного глаза — оторванная рука была малым горем, но и рука — дело поправимое. Перед смертью, они оба сказали, что верят в Наруто, и та сможет достойно противостоять его планам, избавив мир от него. Ха! Какие глупости. Наруто поможет ему воплотить его план в действие, но для начала он заберет Риннеган, а потом доберется до джинчуурики девятихвостого, и он знает, как ее выкурить оттуда, куда ее отправили. Конан и Нагато умерли почти как в сказке, держась за руки, улыбаясь друг-другу, разделив последние мгновения своей жизни на двоих, отправившись в мир иной вместе. Как и обещал Учиха, он похоронил Конан, но забрал с собой тело Нагато. Оно ему еще пригодится. Теперь он еще на шаг ближе к своей мечте.***
— Порхай как бабочка, жаль как пчела, йоу! Не сдавайся, не вешай нос и будешь сильна! — Кира Би нарушил ее одиночество, ворвавшись в комнату совсем не как бабочка. Скорее с грациозностью кабана или кого-то вроде. — Блин, ну как? Я… А-а-а! — Наруто уткнулась лицом в ладони и разочарованно засопела. Орочимару к ней приходил пару раз и не совсем двусмысленно намекал о том, что подчинение Кьюби их главная задача, и если она этого не сделает, под угрозой будет мир во всем мире. Это заставило Наруто опять испытывать и вину, и чувство ответственности перед всеми. А силы духа не хватало вновь сходить к Водопаду Истины и попытаться взглянуть своему плохому Я в глаза. Страшно было понимать, что это была часть нее самой. Такая злость и ненависть, вкупе с жестокостью в ее сердце пугала. — Эй, малышка, истина проста, поверь в себя и победишь без труда, йоу! — кумовец проходил это испытание и мог понять чувства Наруто. Он-то думал, что такая, как она, быстро пройдет это испытание, а куноичи из Конохи его не то что не прошла, но теперь и боялась. Девчонки! — Поверить в себя? — Наруто задумалась над словами Би. С тех самых пор, как она увидела часть себя, она стала сомневаться во всем. Особенно в себе самой. Для нее стало открытием, что она… Такая злая. — Поверь в себя и испытание пройдешь, найдешь решение ты в миг, и будешь ты на шаг впереди идти. Мы верим в тебя, — Би встал в крутую позу, так же круто улыбнулся и ретировался, оставив подругу по несчастью размышлять над его словами. — Мало того, что рэпом, так ещё и загадками, — Узумаки помрачнела, глубоко задумываясь над его словами, пока не пришло понимание, что все просто. По крайней мере, стоит попробовать. — Эй, Кира Би, стой, — златовласая чуть не сшибла собой дверь, выбегая в коридор. Девушка успела нагнать кумовца, схватила того за руку и потащила вон из дома, в сторону Водопада Истины. — У меня идея, идём! Мужчина приподнял уголок губ в доброй усмешке. Наруто девушка смышленая, если ее подтолкнуть в правильном направлении, и у него это вышло. До водопада они добежали быстро. Наруто тут же пошла к островку среди небольшого озерца, садясь в позу лотоса, и стала концентрироваться. Как только ее злой близнец вновь с небывалой грацией и шармом вышел из воды, Наруто медлить не стала, и со всей дури помчалась навстречу, не размениваясь на слова. Злая Наруто напряглась, оскалилась и, зло сверкнув глазами, собралась ударить свою добросердечную часть, но так и застыла, онемев от шока. Она то думала, ее сейчас попытаются вновь забороть, приготовилась атаковать, а ее… обняли. Крепко-крепко, прижимая к себе. — Ты — это я, а я — это ты. Значит мы одно целое и дополняем друг друга! Я принимаю тебя… себя такой, какая я есть, — Узумаки уткнулась носом в шею злой себя, ещё сильнее сжимая в объятьях хрупкое тело. Какая же она на самом деле худая и тощая. Того и гляди, сломается от таких объятий. И в ней столько силы… — Мы с тобой через столько прошли, смогли все преодолеть вместе, так давай и дальше пойдем вместе, — тело в ее руках застыло, удивлённо вздохнув. Не этого ожидала ее злая часть. — Какая же ты всё-таки добрячка, — усмехнулось ее отражение, ощущая, что ее светлая сторона больше не отрицает существование темной и принимает ее как должное. — Теперь все будет хорошо, потому что мы вместе, потому что мы одно целое, — Наруто ощутила, как напряжение отпускает ее, а тонкий силуэт в ее руках тает. Неужели прошла это испытание? Все было так просто? Надо было не бороться с ней, не отрицать ее существование, а понять и принять. Как она делала всегда и со всеми, но побоялась так поступить и с собой. Наруто открыла глаза, улыбаясь. Она прошла! Справилась! — А теперь следуй за мной и слушай меня. Учитель твой отныне я, научу как с мощью Кьюби совладать и силу его огромную обуздать, — Киллер Би прошел мимо Узумаки, которая вновь светилась от счастья. Такая Наруто радовала глаза. — Эй, идём! — девушка встрепенулась в тот момент, когда мужчина уже почти скрылся за водопадом. — Ой, бегу, — чуть ли не подпрыгивая на бегу, в предвкушении Наруто ринулась за джинчуурики из Кумо, всецело доверяя другу.***
— Карин, найди Узумаки, — Учиха бесцеремонно вошёл в комнату, отведенную для красноволосой куноичи. Наруто пропала. То что она на острове, это точно, но где… а зная то, что к ней неприятности притягиваются магнитом, хладнокровный и жёсткий наследник проклятого клана едва заметно волновался. — Хорошо, Саске-кун, — припеваючи протянула Карин, названный поморщился от этой нелюбимой приставки и полного обожания взгляда глаз, таких же алых, как и волосы куноичи. Девушка сосредоточилась, прикрывая глаза, стараясь уловить запах чакры той девчонки. Труда не составило. А рядом с запахом Наруто затесался стойкий запах морепродуктов и компоста. — Фу, она с Би-саном, у водопада Истины, — выдала местонахождение пропажи девушка. — Мне пойти с тобой, Саске-кун? — мягко и ненавязчиво поинтересовалась куноичи, растягивая губы в милой улыбочке и краснея щеками. — Оставайся здесь, если она тренируется, это может быть опасно, — брюнет развернулся и ушел к тому месту, куда указала Карин. В спину ему прилетел разочарованный вздох, а до слуха — скрежет зубов. Истинная сущность аловолосой бестии тут же вышла наружу, ломая все напускное обаяние и очарование, которым она всячески пыталась привлечь его внимание. Опять эта бестолочь сбежала тренироваться, даже не предупредив их. А это могло быть нехорошо. Разбушевавшийся Кьюби это не круто, и Саске предполагал, что силы его вечного Шарингана не хватит, чтобы сдержать мощь хвостатого демона, хотя Орочимару был более чем уверен, что юный гений может подавить зверя. Змей даже вспомнил пару прочитанных свитков по поводу этого умения Учиха и зачитал ему лекцию. Главное успеть, пока эта дуреха не натворила глупостей.***
Для Наруто все, что происходило после того, как она открыла печать и начала играть в перетягивание чакры с девятихвостым демоном слилось в сплошное месиво из вспышек-воспоминаний, а весь путь до этого помещения в пещере, больше похожего на храм, стерся из памяти вовсе. Вот она открывает клетку и та тает; вот Лис злобно рычит и скалится, представ перед ней во всем своем необузданно злобном величии, намереваясь подавить ее и волю и чакру; появление щупалец и бычьей морды с одним рогом — поддержка от Киллера Би; вот Наруто хватает Кьюби за хвост и тянет на себя, но сил мало и ее злая часть выходит наружу и активно мешает бороться с биджу. Все это было таким незначительным и тусклым по сравнению с тем, что грянуло после яркой вспышки, сопровождаемой диким воплем девятихвостого. Перед Наруто появилась женщина с длинными красными волосами, в зеленом сарафане, а Кьюби на заднем плане исчез. Аловолосая улыбалась настолько тепло и с любовью, что Наруто зависла на некоторое время, испытав сильное щемящее чувство в груди. — Истинная форма Кьюби — женщина? — Наруто сама искренне сомневалась в своих словах, но на ум ничего умнее не приходило. Кьюби, приняв свой истинный облик, явно не улыбался бы так, будто собирался с ней тут о жизни поболтать за чашечкой чая. Голубоглазая так и стояла напротив, удивленно моргая и размышляя, кто эта такая. Явно не враг, потому что от нее исходила приятная и мягкая аура, а эта улыбка… Сбивала с толку. — Какая к черту истинная форма Кьюби, тебане?! — красной молнией незнакомка подлетела к ней и залепила тяжелый подзатыльник, от которого девушка покачнулась и громко застонала, ощущая, как в черепушке загудело-затрещало. Рука у этой женщины тяжелая. Очень. — Тоже мне дочка нашлась, мать родную в лицо не признает, даттебане! — заскрипела зубами и вмиг накуксилась, скрестив руки на груди. Было обидно и больно, что Наруто ее не узнала, а потом накрыло осознание, что ребенок вовсе может не знать своих родителей в лицо и не обязан был узнать мать, возникшую посреди схватки с биджу. Настроение резко сменилось, и, не дав блондинке переварить услышанное, Узумаки старшая оказалась рядом с застывшей златовлаской, сжав ту в стальных объятьях. — М-м-мама? — Наруто переваривала услышанное. Она знает, как зовут маму, знает, что та умерла в момент нападения Кьюби на Коноху в ее день рождения и была похоронена с папой рядом. Но никаких фотографий она не видела. Не было ни одной. — Как ты выросла! И какая хорошенькая! — аловолосая готова была не только заобнимать ее, но и зацеловать. Радость встречи затмила сознание, и хотелось говорить только о Наруто, узнать о ее жизни, как все это время она росла и боролась с предвзятым отношением в обществе. Кушина отлично представляла, через что могла пройти ее дочка, являясь хранителем демона. — Кушина! — сотряслось пространство вокруг них, и пустота или то, что их окружало, пошло рябью от полного ненависти и злобы голоса Кьюби. Тело демона было обмотано цепями-чакры, а сам биджу был припечатан к полу и активно пытался выбраться из ненавистных ему оков, доводящих его до исступления. Появление Кушины смазало ему все планы, а ведь вблизи него проснулась плохая сторона Наруто и стала подпитываться от его ненависти, и все бы у хвостатого было в ажуре… но, чертов Минато! — Помолчи, не видишь я с дочкой разговариваю, а я, на минуточку, с ней шестнадцать лет не виделась, — Узумаки старшая отвернулась от младшей и смерила демона таким взглядом, что не будь он демоном, возможно, испытал бы отголоски страха и оповещение от инстинкта самосохранения захлопнуть пасть и прикусить язык. Хабанеро выглядела весьма угрожающе, волосы у женщины развевались во все стороны, а глаза горели праведным гневом, и фонило от нее тяжело и злой Ки. Наруто, посмотрев на все это, нервно сглотнула, вмиг осознав, почему это Шикамару и Киба постоянно жалуются на своих матерей. Будь ее мама жива, наверняка она тоже жаловалась бы. Вон какой подзатыльник тяжёлый, а эта аура… ее до костей пробрало от гнева матери. И это ещё не в ее сторону он обращён. — Солнышко, потерпи, сейчас я помогу тебе сделать то, для чего твой папа меня тут запечатал, потом и поговорим в тишине и спокойствии, — Кушина отошла от Наруто на несколько шагов и, закатав рукава, растянула губы в ехидной улыбке, продолжая испускать весьма подавляющую ауру. — Приготовься, дорогая! Сейчас мы приручим зверя, даттебане! — Х-хорошо, даттебайо! — отмерла Узумаки и, создав армию клонов, приготовилась тянуть дальше. Тем более, с появлением матери стало так легко и хорошо, а ее плохое Я вновь перестало брыкаться, создавая лишние проблемы. Вновь все закрутилось бешеной каруселью: борьба с Кьюби, его пробивающие холодным ознобом возгласы, жуткая энергетика и запах крови придавливают чуть ли не все ее существо к земле, тот сумасшедший поток ненависти и злости, которым полнится это пространство и хочется волком выть, ободряющая улыбка Кушины и теплые взгляды, сильные, но такие нежные и хрупкие руки поверх ее собственных, помогающие вытягивать чакру лиса, чтобы подчинить себе, небывалый подъем духа от нахождения рядом родного человека и желание сворачивать горы. Наруто только благодаря присутствию этой миниатюрной и красивой женщины, являющейся ее матерью, смогла перебороть свой предел даже в сендзюцу, и создать не три клона, а больше, и воссоздать опять же не три Расен-сюрикена, а гораздо больше и мощнее. У них вышло! Наруто подавила и подчинила! — Кьюби, прости, но иначе никак. Давай потом поговорим? — Узумаки закрывала печать под злое рычание монстра и выворачивающий наизнанку душу взгляд огненно-красных глаз. Она почувствовала, как его ненависть по отношению к ней увеличилась до небывалых высот, так же ясно, как и его силу, обволакивающую ее золотистым покровом. — Вот так-то, — Кушина отряхнула ладони и с довольным выражением лица смотрела на то, как по ту сторону клетки молча, что не типично, беснуется лис, уязвленный тем, что его сделали девчонка на пару со сгустком чакры, который обладает лишь малой толикой силы Кушины Узумаки. — Давай начнем с того, что я посвящу тебя в историю, из-за которой тебе пришлось стать джинчуурики. Судя по всему, ты ее не знаешь, а Минато не успел тебя посвятить в нее. — Угу, — Наруто от нетерпения чуть не подпрыгивала. Неужели она узнает, почему она стала клеткой для девятихвостого демона. — Это будет долгая история, но я попытаюсь сократить, ведь я так хочу узнать, как ты живёшь. Времени у нас мало, — Кушина присела, утянув за собой и дочку, тут же вновь заключая ее в объятья. Кушина принялась рассказывать, и с каждым словом в ее голосе сквозила неприкрытая горечь. Наруто слушала внимательно, ощущая, как помимо воли начинает щипать глаза, а грудную клетку раздирают когтями первые признаки душевной боли. Наруто узнала, что это было спланированное нападение. Враг выжидал, зная, когда будет ослаблена печать, и, шантажируя Минато новорожденной дочерью, извлёк из Кушины демона. То, что мама была джинчуурики, при этом ее специально привели в Коноху для этой цели, было понимать так же горько, как и то, что впоследствии демона из нее извлекли. Как и говорил папа, это был человек в маске, с Шаринганом, способным подчинять хвостатых. Но это голубоглазая и на своей шкуре испытала: ужасы, что сотворил Треххвостый, были ещё свежи в ее памяти Кушина не умерла после извлечения биджу из печати, сказывалась сила и мощь крови Узумаки и их способность к долгожительству — намек на то, что и в ней есть такая сила. Живучесть второй джинчуурики Кьюби но Йоко удивила врага, как и самоубийственный поступок Минато. Все это помогло спасти Коноху и предотвратить ее полнейшее разрушение и деморализацию шиноби. Её родители пожертвовали собой, чтобы отодвинуть крупномасштабные планы того человека в маске и сохранить деревню. Это был трудный выбор между долгом родительским и долгом шиноби. Но в итоге дочь жила в процветающей деревне, гонимая жителями, ради которых так старалась семья Четвертого Хокаге. Аловолосая на этом моменте запнулась и виновато посмотрела на Наруто полными слез глазами, а потом беспрерывно начала извиняться за то, что возложила на ее плечи такое бремя. — Ладно, давай не будем о дне моего рождения, знаешь, я очень-очень хочу у тебя спросить кое-что! Как вы с папой познакомились и полюбили друг друга? Думаю, мне Какаши-сенсей или Джирайя расскажут о том дне, а об этом только вы и сможете, — Наруто перевела тему. Иначе у нее сердце разорвется выслушивать эту историю из уст матери. Это было слишком для и так впечатлительной златовласки понимать и ощущать, как было тяжело матери, отцу, и почти самой, своими собственными руками прикоснуться к этой боли, потрогать ее на ощупь, попробовать на вкус. Это было архисложное решение, как им было больно от него, она даже представить не могла. Даже больнее, чем умирать, расставаясь с друг другом. — Как познакомились и полюбили? — аловолосая смущенно зарделась, а влажные, почти безжизненные серые глаза вновь наполнились живым блеском, отражая вспышки счастливых воспоминаний. Наруто довольно улыбнулась и навострила уши, ощущая все свое нетерпение. — Он был таким… Он украл мое сердце в тот момент, сказав, что мои волосы ему очень нравятся. Минато спас меня, вырвав из лап похитителей, к которым его привели мои волосы. Я придумала, как оставить след, вырывая по волоску и бросая их по пути, а он единственный, кто обратил на него внимание и нашел меня! Мои волосы словно красная нить судьбы привели ко мне мою любовь, — бывшая джинчуурики мечтательно улыбнулась, вспоминая тот момент, когда ее сердце навеки привязалось к сердцу на тот момент неряшливого блондина и вмиг наполнилось огнем любви. — Красная нить судьбы, говоришь? — Наруто посмотрела на цвет волос своей матери, задумавшись. У Гаары более темный оттенок и более близкий к коричневому, но тоже почти красный. — Знаешь, а ведь он меня сначала возмущал своим поведением. Особенно своим желанием стать Хокаге, потому что я хотела стать первой женщиной Хокаге. Мне казалось, что он украл у меня мечту! Он был таким… Больше похож на девочку, неряшливый и нерасторопный, в то время как я была девочкой-пацанкой. На поверку он оказался умным и храбрым, и таким милым! Знаешь, я не понравилась детям в Конохе, особенно мальчишкам, и они обзывали меня Томатом, я тогда возненавидела свои волосы, от них столько проблем было… А потом меня прозвали Кровавой Хабанеро, после того как я стала избивать обидчиков, опять же из-за волос. Твой папа меня не то что не боялся, но и считал красивой, и любил мои волосы! Само собой меня это пленило! — Узумаки хихикнула, вспоминая, как в лучшей своей манере отвечала своим обидчикам, что те потом по углам шарахались. Кушина буквально расцветала на глазах, когда рассказывала дочери о том, как ей жилось по приезде в Коноху, и какие события стали причиной любви ее родителей. — Это мило и романтично, — протянула Наруто, проникнувшись рассказом матери, представляя, как папа спасает ее маму и между ними искры летят во все стороны, а вокруг прямо-таки закручивается атмосфера нежнейшей романтики, а эта самая красная нить судьбы оплетает их запястья. Благо у мамы ее было достаточно, чтобы намертво приковать к себе отца. Губы расплылись в улыбке, а фантазия продолжала рисовать образы.— А у меня все совсем не так, — поддавшись порыву начала светловолосая, чем вызвала заинтересованный взгляд со стороны матери. — Мы с ним сначала подрались, он убить меня хотел, и не только меня… Ну мы чуть друг друга и не поубивали, а потом… Ха-ха! Ты прикинь, в нашей семье у блондинов пунктик на аловолосых джинчуурики! — просияла Узумаки, найдя аналогию. Её мама красноволосая джинчуурики, и Гаара был джинчуурики, и характеры у обоих не сахар, вот только тут Гааре досталась гиперактивная амбициозная особа, готовая любому обидчику лохмы повырывать. Кушина счастливо засмеялась, а Наруто с сияющими глазами стала рассказывать о том, кто он и как все закрутилось. Женщина с упоением слушала, как дочка изливает душу, ощущаю ту самую связь между матерью и ребенком. Хабанеро еще до рождения часто представляла, как будет вот так просто сидеть и разговаривать с дочкой, обсуждая все на свете. Мечты сбываются, как оказалось, и после смерти. — Вот же блин…. Он Казекаге, а я хочу стать Хокаге… Мама, как быть? — Наруто задумалась, понимая, что ее мечта, стремление всей ее жизни стоит между ними. Джинчуурики от своих слов не отказывается, да и от Гаары она отказываться не торопится. Голубые глаза обреченно посмотрели на маму. Ведь у нее была почти такая же проблема. Раз папа Хокаге, значит мама отказалась от мечты. Она же должна посоветовать что-то дельное. — Дорогая, я могу посоветовать лишь одно, ведь у тебя свои мечты, а у него обязанности. Слушай свое сердце, оно тебе подскажет, как правильно поступить. Мечты это хорошо, и о любви забывать не стоит, — время Кушины подходило к концу, чакра, которую сумел запечатать Минато, была на исходе. — Я так рада была повидаться с тобой и узнать о твоей жизни! Ты только за нами не торопись, и будь аккуратнее! Береги себя, кушай побольше, — затараторила скороговоркой Хабанеро, вновь обняв дочь. — Мама, не беспокойся, я со всем справлюсь! Ведь у меня такие замечательные друзья и учителя, — Наруто пыталась и себя заверить в том, что справится с возложенными на нее обязанностями. В любом случае она попытается сбежать отсюда при первой же возможности, ведь как это так того уродца в маске без нее ловить будут? — Я рада была с тобой познакомиться! Ты классная! И красивая! — Узумаки почувствовала, как внутри разрастается огромнейшая дыра. Лишаться матери было тяжело, хотя она толком ее и не знала. Ведь жила же себе спокойно целых шестнадцать лет без родителей, и ничего, выжила. Но рядом с этой женщиной было так тепло и хорошо. В этот момент она ощущала, что ей все по колено, ведь она прикоснулась к родительской заботе и поддержке, и хотелось ещё, ещё и ещё. Глаза заслезились, блондинка думала, что вот-вот и опять разрыдается, но девушка упрямо продолжала улыбаться, пытаясь подавить слезливые желания, ощущая, как образ матери тает, и вокруг нее разрастается холодная пустота.***
— Дура! — прорычал Учиха, врываясь в храм и видя, как половину тела Наруто охватила алая ядовитая чакра. Темные глаза полыхнули активированным Шаринганом, Саске, оттолкнув Киллера Би, собирался хоть что-то сделать, чтобы Кьюби не завладел ее телом. Но Би молча отодвинул его, смерив строгим взглядом и отрицательно покачав головой, мол не смей трогать. Сам кумовец помог ей чем мог. Гьюки было тяжело бороться с девятихвостым, тем более в подсознании у девушки, но фору для Наруто они дали. По крайней мере, та успела вцепиться в мохнатый рыжий хвост и начать вытягивать из того чакру, беря ее под контроль. — Пф, — брюнет не стал деактивировать Шаринган, а остался стоять рядом с Наруто, смотря, как то и дело чакра демона пытается перекинуться на вторую половину, но каждый раз будто бы натыкается на какой-то барьер. — Она борется с Лисом, нельзя ей мешать, я помог ей чем смог, но дальше путь она должна пройти одна, мы можем лишь верить в нее и ждать, — Би был слишком даже серьёзен. Рифмы не особо вязались. Мужчина сосредоточенно смотрел на то, как на поверхности отражается столкновение джинчуурики и биджу. Чакра демона стабильно занимала половину — Наруто борется, но пока что ничья, раз все так. Когда же все-таки пузырящийся красный покров перекинулся, а за спиной Наруто взвились уже четыре хвоста и ее часть тела преобразилась до неузнаваемости, Учиха позволил себе заволноваться и внешне. — Если демон вырвется, то как мы его сдержим? — он по прежнему не был уверен в силе Шарингана. — Этот храм не прост, закроем его и дело с концом, — Би нахмурился. По крайней мере, складка между его бровями показала, что он озадачен чем-то. Глаза Би были пока что тайной, покрытой темными стеклами солнцезащитных очков. — Как же Наруто? — такой расклад Учиха не устраивал от слова совсем, по многим причинам. Би мрачно промолчал. Пришла очередь хмуриться Саске. Он мало что понимал во всей этой чепухе про хвостатых демонов, но то, что когда демон освобождается — сосуд его умирает, само собой разумеющийся факт, заставляющий ледяное сердце дрогнуть. Если Кьюби освободится, Наруто умрет. Брюнет заскрипел зубами от негодования, ибо собственная беспомощность накрыла с головой. По сути, имея Шаринган на последней ступени развития, он, признанный гений, не имел ни малейшего понятия, как помочь девушке, если все выйдет из-под контроля. — Верь в нее, — просто произнес мужчина, смотря, как покров лиса остановился, перестав поглощать и трансформировать тело юной джинчуурики. — Бред, — Саске более чем был уверен, что вера в нее ее не спасет и совсем ни капельки не поможет справится с девятихвостым. Это все сказки, которые придумал какой-то беспомощный кретин, которой только и мог, так это верить. Покров вновь застыл ровно посередине, а часть тела, которая больше не была под ядовитой чакрой, постепенно регенерировалась. Жгучая энергия продолжала разъедать плоть и кровь на левой стороне. Учиха перестал ощущать ход времени от напряженного ожидания. Кроваво-красный покров не двигался, лишь изредка за спиной джинчуурики покачивались четыре хвоста. Узумаки так и сидела неподвижной статуей, пребывая в своем подсознании. Все прекратилось внезапно. Девушка вздрогнула, а потом покров исчез, будто бы растворяясь, всасываясь под кожу. — У нее получилось, йоу. Теперь она так же крута и сильна, как Киллер Би-сама и Хачиби-сама! — Би отмер, расслабился и сразу же попытался выдать реп. Учиха лишь прикрыл глаза, позволяя себе мысленно вздохнуть с облегчением. И только сейчас Саске заметил, что все это время он до посинения сжимал рукоять меча. Но Наруто не спешила приходить в себя. Она продолжала сидеть без движения. Изменения произошли спустя три минуты. Губы у девушки дрогнули и растянулись в счастливой улыбке, а глаза она не спешила открывать, вновь став неподвижной. Саске сел напротив, Би просто стоял и смотрел, скрестив руки. Тревожить ее никто не спешил. Оба ожидали ее пробуждения. Лишь через полчаса она покачнулась, резко выпрямилась и, подавшись вперед, попыталась обнять руками воздух. Когда она словила в ответ лишь пустоту, не удержала равновесия и полетела вниз, приходя в себя. Рефлексы сработали молниеносно. Наруто вытянула руки вперёд даже быстрее, чем сумела открыть глаза, все же упала, но падение себе смягчила. Растерянно смотря по сторонам, она выпрямилась, отряхивая ушибленные ладони от пыли и песка, видя перед собой лишь Саске и Кира Би. — У меня получилось! Я смогла! — оповестила Наруто с радостью, а вот Учиха почувствовал на каком-то подсознательном уровне, что она могла бы обрадоваться куда сильней. С ее характером девушка должна была прыгать от счастья и чуть ли не у каждого из них на шее виснуть, оглушая своими воплями, а она просто стояла и улыбалась им, по узумаковским меркам скромно показывая свои чувства. Саске пообещал себе, что спросит, что там произошло, почему она вернулась словно сама не своя.***
— Меня зовут Мифуне, я буду председателем, открывающим совет, — правитель Страны Снега, на чьей территории встречались каге, положил начало совету. — Я начну первым, — Гаара обвел взглядом остальных глав. Самым отрицательно настроенным был Тсучикаге. Стоило Гааре заговорить, как тот поджал губы и смерил юного правителя Суны презрительным взглядом. — Да, уж. Состав пяти каге уже не тот, — проворчал Ооноки, а Куротсучи, следящая из комнаты для охраны за советом, закатила глаза, неслышно прошептав «Началось». — Ты должен быть особенным, раз стал Казекаге в столь юном возрасте, — фривольное обращение без какого-либо уважения ни капли не задело Гаару, а старик буквально сочился ядом, пытаясь почти элегантно уколоть оппонента. — Но твоя особенность не должна прощать тебе отсутствие манер, — правителя Ивы возмутило, что первым слово взял ещё совсем зелёный юнец, который буквально недавно на своих двоих ходить научился. — Думаю, благодаря моей особенности я тут и присутствую как Казекаге, — равнодушно заметил Пятый правитель Суны, получив одобрительный взгляд от Цунаде. — Каков сопляк, — проскрежетал скрипучим голосом третий правитель Камня, вспыхивая от недовольства. Мало того, что оказался непробиваемым, так ещё и дерзить посмел, игнорируя его почтенный возраст и опять же банальное уважение к старым. — Господин Тсучикаге, прекратите перебивать, — Мей попыталась заткнуть наглого старикана, возомнившего о себе невесть знает что. Мизукаге, которая ранее вообще никаких дел не имела с Ооноки, мысленно решила для себя, что политические отношения с Камнем она начнет лишь тогда, когда этот чернослив из Ивы благополучно уйдет на пенсию, а может и дух испустит. — Продолжайте, Господин Казекаге, — а вот Казекаге. Она слышала о том, что он слишком молодой и стал Казекаге на закате четырнадцати лет, но она себе его представляла иным. Цепкий взгляд заядлой охотницы на мужчин тут же принялся пристально осматривать фигуру молодого Каге. Гаара принялся рассказывать издалека, делая упор на то, что во всей этой каше Суна варилась на пару с Конохой, или же наоборот. Пожурил всех за то, что те никак не реагировали на деятельность Акацуки и пропускали мимо себя новости о том, что их собственные хранители биджу последовали участи Гаары, вот только с летальным исходом, и деревни лишились своего оружия. Хокаге периодически помогала усиливать психологическое давление, перечисляя злодеяния Акацуки, и, не ссылаясь конкретно на страну, докладывала о компрометирующих связях. Мизукаге с интересом следила за Казекаге, тем, как он своей прямолинейностью и непробиваемостью почти доводит старика до исступления. Храбрый парнишка. Райкаге молча слушал, вникая в разговор и так же не вмешивался, как и сама Теруми. Дело шло к тому, что они давили на то, чтобы объединиться и встать плечом к плечу против Акацук, по слухам, которых осталось всего ничего. Пятые Казекаге и Хокаге серьезно опасались полуживую организацию, которую почти сами и уничтожили. Прямо они об этом не говорили, в открытую помощи не просили, не показывая своей слабости, которую тот же Тсучикаге посчитает унизительной, но вопрос о тесном сотрудничестве витал в воздухе невысказанными словами, почти опускаясь на их головы. — Признать свою слабость — это глупо. Деревня без джинчуурики не имеет права пытаться приказывать другим деревням. Логичнее всего было держать потерю зверя в тайне, а не во всеуслышание вопить об этом, — ворчал Тсучикаге, покрываясь яркими красными пятнами гнева. — А ты совсем из ума выжила, Цунаде, раз говоришь такие глупости. Не проще уступить дорогу молодым? — ткнул он Хокаге в ее возраст, вызвав у той злую усмешку. — Чья бы корова мычала, Ооноки-джии-сама, — язвительно протянула блондинка, подавив в себе порыв грубо обозвать мелкого, но с раздутым до небес самомнением, старика. — Отсутствие зверей в качестве оружия наоборот плюс. Бояться нечего, — вклинилась в разговор рыжеволосая женщина, перестав хищным взглядом смотреть на то, как самый молодой Каге без сучка и задоринки парирует любой выпад ворчливого дедка. — Тем более, чтобы приручить биджу, нужно не только время, но и колоссальные умения, — Мей категорически не смущала сложившаяся ситуация, и в ней она видела только плюсы. После гражданской войны, после которой они медленно и планомерно восстанавливались, вопрос о джинчуурики отпал сам собой. Да, биджу за пазухой — это хорошо, для запугивания соседей, а для ее авторитета среди своих — плохо. — Джинчуурики остались у Облака и Листа, вас это не пугает, госпожа Мизукаге? В отличии от оружия Листа, наше стабильно, — прогрохотал Эй, не дав открыть рот Ооноки. Шпильки и попытки унизить других каге со стороны Тсучикаге его раздражали. Только лишь из-за вредного старика Каге не хотели идти на контакт. Хотя, Хокаге и Казекаге определенно были на одной с ним стороне, хотя с первой они пока не утрясли множество вопросов, но были всецело солидарны. — Листу, чтобы пугать нас своим оружием, нужно раны для начала зализать, — противно улыбнулась Пятая Мизукаге, чем взбесила оную. Новость о разрушенной Конохе облетела уже и другие страны. Лист был как никогда уязвим без Хокаге и большей части своей мощи. А если верить слухам, то сосуд их биджу был спрятан от этих самых Акацук надежно. — Вы забываете, что для управления демонами нужно расти с этим бременем, чтобы адаптироваться и научиться пользоваться хоть толикой их силы. Те, кто их украл — глупцы, — Ооноки понимал, куда клонят Песок и Лист, но объединяться ради борьбы против Акацуки не собирался. Это не его конфликт и счеты сводить с ними он не собирался. — Да, Казекаге-сама? — намек на то, что детство у ребенка было не радужное, и возможно, воспоминания все-таки больно ударят по его сознанию. Гаара промолчал, вновь встретившись с непониманием окружающих. Обидно не было, по крайней мере за себя. Но укол все равно не достиг его в той мере, в какой надеялся вредный старик. Их словесная пикировка и спор уже затягивался. Терпение Гаары было безграничным, но имело свои границы, как и непоколебимость с хладнокровием, которые так бесили высокомерного старика. — Были и те люди, кто полностью контролировал хвостатых. Забыли? Шодай Хокаге, Мадара Учиха, Третий Мизукаге Ягура, и брат Райкаге-самы, ах да, еще Югито Нии из Облака, — Цунаде планомерно закипала, о чем свидетельствовали плотно сжатые кулаки, опущенные на каменную столешницу. Она хотела раскрошить стол в щепки, а ещё раскрасить физиономию Ооноки, который начал этот бесполезный скандал, пытаясь извратить все, что они говорят. Все затихло ровно в тот момент, как рука Райкаге поднялась вверх и резко, со всей дури опустилась на стол, сделав как раз то, о чем мечтала Хокаге — раскрошить не раскрошил, но злость спустил эффектно, и тут же вся охрана каге оказалась во всеоружии в общей зале. — Достали тявкать, как собаки безродные, — терпение Райкаге испарилось гораздо быстрее терпения Сенджу. Или же Эй даже не собирался сдерживаться, в отличие от внучки Хаширамы, которая решила для себя не прибегать к тем штучкам, от которых у ее подчиненных периодически поджилки тряслись. — У Камня нет мотивов выступать против Акацуки, — Сандайме Тсучикаге поставил точку во всем этом собрании. Он считал, что по молодости ни один из Каге даже понятия не имеет, что решать за счёт соседей свои проблемы не этично и эгоистично. — У Тумана тоже нет причин вступать в этот конфликт. Все, что касается джинчуурики, нас не волнует, — Мизукаге решила, что пора заканчивать эту тарабарщину. Потеряла только время зря. Хотя импульсивность Райкаге впечатлила ее, и цепким взглядом она уже осматривала Эя, рассуждая, хорошо или плохо для мужчины быть таким нетерпеливым, грубым и вспыльчивым. — Семь биджу в руках врага, который может Шаринганом, смею заметить, управлять хвостатым, вас не волнует? Он с помощью одного них может стереть вашу деревню за считанные минуты с лица земли, — Пятая решила, что откроет некоторые детали нападения на Коноху. Хотя наверняка все все уже знают. — Следует сформировать союз, только так мы сможем противостоять тому, у кого биджу, — продолжил Гаара, предлагая то, зачем они здесь и собрались уже вслух, отбрасывая в сторону гордыню и высокомерие. — Тем более есть достоверная информация, что истинный лидер Акацуки — Учиха Мадара, — карие глаза внимательно оглядели каждого из присутствующих, подмечая реакцию каге. Сенджу надеялась, что это имя припугнет Каге Ивы, по слухам, они виделись однажды. — Ах-ха-ха, — неприлично засмеялся старик, хватаясь за живот. — Когда я встречался с Мадарой, я был таким юнцом, а он уже в солидном возрасте. Не смешите меня, Цунаде, совсем спились, — Ооноки грубым образом высмеял заявление Хокаге. — Мадара должен был быть мертв пару десятков лет, если бы остался в живых после схватки с Хаширамой, — разбивал вдребезги ее теорию ворчливый старик. — Ну почему же сразу мертв? — появление еще одного человека было крайне неожиданно. Вся пятерка Каге, включая их охрану и Мифуне вооружились, замерев в напряжении и готовые вот-вот атаковать. — Смотрите, достигли все же единодушия, — мужчина в оранжевой маске обвел всех взглядом, из прорези для глаза блеснул ало-черный глаз со сложным узором Мангекё. — А сейчас у нас на повестке дня обсуждение плана «Глаз луны», — весело и безмятежно, будто бы его сменил один человек на другого, с абсолютно противоположным характером. Даже давящая аура исчезла. — Этот сосунок точно не Мадара, — Ооноки даже с врагом собирался развести совершенно ненужную тягомотину, провоцируя словесно. — Мадара, Мадара Учиха, — протянул мужчина в плаще Акацуки. — Так да, о чем это мы? — небольшая пауза с ноткой задумчивости. — Сначала поговорим об Учиха, потом о хвостатых, разгадаем загадку, зачем я их собираю, расскажу, чего хочу достичь, ну и… Решим тут, кто будет на моей стороне, а кто пойдет против, — загибал пальцы, перечисляя темы для беседы, совершенно не волнуясь о том, что Райкаге вот-вот готов сорваться и попытаться размозжить наглого пришельца о камни.