Breaking the will to fight among the enemy Force them to hunt me They will play my game And play by my rules I will be close but still untouchable No more will I see suffering and pain Сломив волю к борьбе у врага, Вынуждая его преследовать меня, Они будут играть в мою игру, В мою игру – по моим правилам. Я буду рядом, но недосягаем, Больше никаких страданий и боли Sabaton - The Art of War
— …Когда мы доберемся до побережья Исмены? — задумчиво, как будто обращаясь к себе, спросил Йорвет, закрепляя ремешки своей кирасы и обращая взор на могучий Понтар, который в этот момент бойко, словно стая выдр, переплывал его отряд. Эльфам не раз приходилось преодолевать таким образом множество водных преград, в том числе и Понтар, так что для белок это не стало в новинку и проходило без видимых осложнений, лишь рыжая реданка, неуклюже и смущенно пробирающаяся через мощный поток течения, невольно привлекала его внимание, объемными формами, отлично подчеркиваемыми мокрой одеждой. «Я не виновата в том, что у меня есть грудь… в отличие от ваших женщин…» — смущенно и раздраженно подумала Шани, чувствуя на себе излишне пристальные взгляды нескольких эльфов, вынуждающие стыдливо прикрыть рукой выступающие из-под мокрой ткани прелести. «Стоп, что у нее с рукой?» — подумал Йорвет, приметив большую потемневшую рану на миниатюрной кисти женской ручки, тут же обратил внимание на крупные фиолетовые синяки на шее и менее заметные ранения, вроде мелких ссадин на лице. «Кто ее так? А главное — зачем? Как-будто…» — Пешим ходом — дня два-три, — прервав мысли атамана, ответила стоящая спиной нагая эльфийка, то и дело оголяя части своего исхудалого, сохранившего следы истязаний тела, но, не лишенные своего природного очарования дугообразные длинные ножки и изящные изгибы спины, в процессе растирания потертым серым от времени и грязи полотенцем. — Этого вполне хватит Мулкорху, чтобы ускользнуть от нас, — проворчал атаман, вглядываясь в плывущих скоя’таэлей, раздраженно подмечая их не скрытую заинтересованность к dh'oine beanna… В том числе и Седрик, старательно сохранявший напускное безразличие, но не сумевший скрыть покрасневшие мочки ушей и щеки… — Ты знаешь где искать его дальше, если он уйдет? — Конкретно… не знаю. Но даже если так — мы выследим его, — до беззаботности уверенно уклонилась девушка, продевая руки в рукава белой шерстяной рубашки. — Мы везде имеем глаза и уши, в том числе и на юге, куда он направляется. — Ты пыталась узнать у него — с какой целью? — Разумеется, — с какой-то досадой произнесла Морриэль, так она представилась ранее. — Но его намерения остались загадкой для всех, даже для меня… — Даже? — с любознательной усмешкой спросил Йорвет, повернувшись к эльфийке, уже натягивающей длинные кожаные сапоги коричневатого оттенка. — Неужели Мулкорх видел в тебе не только главного следопыта, но и женщину? — Если бы… тогда все стало бы гораздо проще, — зловеще произнесла женщина. — Но он ценит своих солдат, и любит каждого — как отец. Я была при нем три года и стала лучшей, фактически его правой рукой. «Как же глубоко запустил свои сети Йоахель…» тревожной молнией промелькнула мысль у атамана, а вслух спросил: — Почему он не отправил никого искать тебя, когда ты исчезла? -… Не знаю, — после продолжительного молчания тихим голосом ответила Морриэль, потупив взгляд. — Может он всегда знал, кто я, но до последнего надеялся… — Или, не найдя никого в разоренной Ярузе, следопыты Мулкорха вернулись в лагерь ни с чем, — отрезвляюще констатировал внезапно появившийся Киаран. — Йорвет, — тут же обратился он к командиру, — Ганза успешно переправлена, утерян лишь один ящик с провиантом. — Только не говори, что это ящик с моими запасами темного реданского — полушутливо полусерьезно произнес атаман. — Хорошо… не скажу, — загадочно ответил удаляющийся Киаран, расплываясь в хитрой улыбке. — D'yaebl! — выругался Йорвет вслед хохочущему товарищу. — За виновником должок!.. Ладно, — атаман повернул голову к поникшей Морриэль, — Почесали языки и хватит. Будешь… — Погоди, — прервала его эльфийка, устремив серьезный взгляд своих больших черных глаз, казалось, прямо в душу командиру белок. — Ты должен знать кое-что. Мулкорх — один из самых опытнейших скоя’таэлей, и самый искусный боец эльфов на Севере… Ни за что не вступай с ним в бой в одиночку. — Если я пущу стрелу издалека — его мастерство не будет иметь значения, — озлобленно усмехнулся Йорвет, в глубине души обеспокоенный и даже уязвленный столь неожиданной конкуренцией за звание самого опасного эльфа Севера. С другой стороны, именно слова шпионки пробудили в нем дремавший до этого спортивный интерес — настоящее испытание, победить легендарного командира и стать лучшим. — Neen tedd dice, — тут же продолжил он. — Xi`hias voerle.***
К вечеру второго дня пути, а по сути настоящего марш-броска, следопытка почти привела ганзу к месту расположения банды Мулкорха, о чем незамедлительно предупредила Йорвета, с рекомендацией перейти в режим разведки. Мягкой поступью эльфы в полной тишине пробирались сквозь лесную чащу, обагренную светом алого закатного Солнца. Ни пения птиц, ни зверья в округе… Атаман сразу почуял неладное, а поломанные ветки на деревьях и все нарастающий гул впереди подпитывали его тревогу. Почувствовав легкое похлопывание по спине, Йорвет тут же обернулся, не сразу различив в сумерках за слоем маскировочной грязи лицо Киарана. Тот молча протянул командиру какой-то оборванный кусок ткани. Приглядевшись повнимательней Йорвет, заметил рисунок: белый орел, расправляющий крылья на фоне красного герба… Реданцы? Здесь? «Нельзя, чтобы Мулкорх попал к ним в плен!» Атаман прибавил шагу, за ним спешил весь отряд, забыв уже о всякой осторожности, ведь во все нарастающем гуле криков боли и отчаяния, скрежета металла и треска горящего дерева невозможно было бы услышать даже прибытие тяжелой кавалерии; поэтому, когда ганза поравнялась с линией леса, никто не заметил их приход. Огненное безумие кровавого боя охватило все близлежащее пространство: сражение развернулось на побережье, между реданским ополчением и жалкими остатками отчаянных эльфов, в то время как тяжелая пехота dh'oine с трудом прорубала себе дорогу через импровизированные деревянные баррикады и отряды эльфов, под град смертоносных стрел, сыпавшихся со стороны маленькой крепости на возвышенности утеса над рекой. Йорвет застал момент, когда одна из немногих оставшихся в строю баллиста, дала залп по крепости… Со стороны защитников твердыни раздался грохот, поднялось облако пыли, скрывшее из виду полздания. Воодушевленные реданские рыцари под яростные вопли вбежали в этот туман войны, и некоторые голоса, тут же, замолкли… кровопролитие продолжалось. — Йорвет, — пытаясь перекричать всеобщий гул Киаран обратился к Йорвету, озадаченному столь неожиданным раскладом. — Дай команду к атаке, мы должны помочь им! Оцепенелое наваждение атамана тут же прошло, его место заняли уверенная решимость и жажда человеческой крови, возобладало хищническое начало. — As breme! — Йорвет дал громкий и лаконичный приказ, спуская с цепи своих оголтелых псов войны. — За Aen Seidhe! Mor dh'oines! Реданцы, тут же оказались сметены под напором озверевших от витающего в воздухе металлического запаха крови и гари эльфов, и в первой линии нападающих шел Йорвет, ведший своих людей в атаку поднятым изогнутым мечом. Необучанное, недисциплинированное и плохо вооружённое ополчение ничего не могло противопоставить ярости закалённых в боях белок. С каждой новой отрубленой частью тела, каждым предсмертным воплем dh'oine скудный боевой дух людей падал все ниже, пока, не выдержав ужаса кровавой бани, реданцы, поглощенные паникой, не побежали. Солдаты Мулкорха, измученные и полуживые, воспряли духом, радостно встречая, уповая на нежданную подмогу — эльфы самоотверженно выручали друг друга, действуя одной большой дружной командой и без всяких приказов. — … Dh'oine… Несколько десятков!.. С Северо-Запада!.. Окружают! — раздался обрывочный истошный крик издалека. Йорвет принял решение незамедлительно. — Седрик!.. Седрик! — протяжно выкрикивал Йорвет, выискивая своего главного следопыта в гуще сражения. Испачканое грязью и кровью и лицо тяжело дышащего эльфа тут же выросло перед Йорветом. — Собери группу солдат, — положив Седрику руку на плечо и прижавшись практически вплотную к его уху прокричал атаман. — И останови их. НИ ЗА ЧТО НЕ ДАЙ ИМ ОКРУЖИТЬ НАС! Это приказ, as breme! По лихорадочному выражению лица Седрика трудно было понять, что он чувствует и думает, но тут же в ответ коротко кивнул, без промедлений побежав собирать народ на самоубйственную операцию. Пробегая мимо разрушенных баррикад, груд тел и железа, осыпанных крупным и мелким мусором, Йорвет пытался разобраться в своих чувствах: послал ли он Седрика потому, что знал, что тому, как и многим другим скоя’таэлям, суждено сегодня погибнуть, и тем самым отомстил за подлость, или потому, что знал, что если кто и может это сделать, на кого можно положиться — так это он; или же обе эти мысли были истинны… В любом случае медлить и рассуждать было некогда: сопровожлаемый верными соратниками — Киараном и Симоном, Йорвет бежал к входу в крепость-башню, некогда представлявшую собой очаровательный шедевр архитектуры авторства неизвестного, но безусловно талантливого автора с утонченным стилем, теперь же — ужасающий памятник смерти, испещренный глубокими пробоинами и шрамами, залитый кровью и покрытый пеплом. Казалось, что с последними лучами заходящего Солнца, и жизнь начинает покидать это место. Забежав в здание, три эльфа стали невольными участниками ожесточённой бойни в тесных комнатках и коридорах, освещёнными лишь разгорающимся пожаром. Йорвет прорывался вперёд, ловко уклоняясь от атак реданских солдат, обегая или протыкая их мечом и, в порыве пылкого сражения не заметил, как Симона к стенке прижал бронированый рыцарь с молотом. Продолжая бежать по лестничному пролёту вверх, снося все на своём пути, Киаран, начавший отставать от Йорвета, попытался нагнать атамана, но каменная лестница обвалилась прямо под ногами, отправляя его тело в короткий полет с жёстким приземлением. Йорвет, обеспокоенно глянув вниз, увидел, как уже поднявшийся аэп Эасниллен ведёт бой с реданским меченосцем. Немного поколебавшись, атаман, уверивший в силу и умение старого друга, принял решение подниматься в одиночку. Дойдя до края лестницы, эльф вошёл через проход с сорванной дверью в обширную комнату, и взору его предстала сцена, как тень, молниеносно заходящая за спину рыцарю с дорогих доспехах, командиру, судя по всему, наносит рассекаюший с характерным воздухом удар, снося тем самым несчастной жертве половину лица. За грохнувшимся телом реданца Йорвет разглядел высокого эльфа с волосами пепельного цвета, закрученными в короткий конский хвост, резкими чертами лица, блеклыми, как у рыбы, глазами и, на удивление, в практически незаляпанной лёгкой чёрной броне. — Йорвет? — выдавил удивлённый эльф хриплым от жара долгой битвы голосом, внимательно рассматривая новоявленного гостя. — Чем обязан?.. Хотя… Нет! При всем уважении, но вряд ли Йоахелю хватило наглости посылать против меня тебя одного. — Обычно я не убиваю стариков… Но для тебя сделаю исключение, — на этих словах атаман хищно облизнулся, перебирая пальцами рукоятку меча. — Лишь одно скажи перед смертью, Мулкорх… Почему? Разве ты не видел… Чудо? — Видел, — сдержанно ответил легендарный скоя’таэль, обходя Йорвета и смахивая кровь с клинка из метеоритной стали. — Те дети… Новая надежда… Чушь! Я изучал ремесло чародеев до начала войны, и знаю о чем говорю — я почувствовал, что они все не живые. Эти существа… похожи на эльфов, говорят и может даже думают как эльфы, но как бы тебе и мне не хотелось верить в эту иллюзию — это всего лишь монстры, искусственно созданные властолюбивым фанатиком… — Ты сбежал из-за… Предчуствия? — возмущённо возопил Йорвет, обхватив рукоять обеими руками. — И куда же ты бежал? Или лучше спросить: к кому? — К Эмгыру, — спокойно и честно ответил наворачиваюший круги вокруг атамана Мулкорх. — разоблачить гнусный план и в союзе с ним и Францеской остановить этого безумца. — Этого я допустить не могу, — прорычал вскипевший от ярости Йорвет, который, заслышав имена самых презренных предателей окончательно убедился в позиции Мулкорха. Мулкорх остановился и казалось, что время остановилось вместе с ним. Первым оцепенение прервал Йорвет. Последовала серия выпад мечом сбоку, с другой стороны и сверху, однако проворному старику удалось не только отразить все атаки атамана, но и ударить того коленом по животу. Судорожно хватая воздух, Йорвет нашёл в себе силы кувырнуться назад, уворачиваясь от сокрушительного удара Мулкорха. Откатившись ещё несколько раз и, наконец, отдышавшись, Йорвет выпрямился и, пожирая заносчивого эльфа яростным взглядом, бросился в нападение. Мулкорх со спокойным и даже скучающим видом парировал все атаки, размахивая мечом, будто тот ничего не весит. В один из моментов Мулкорх, как будто устав от представления, резким и сильным движением выбил меч из рук атамана, полоснув тому живот. Йорвет подобно кошке отскочил к другому концу комнаты, пытаясь сдержать вопль режущей боли — глубоко полоснул, сукин сын. — И это лучшее, что смог найти Йоахель? — громко возмутился Мулкорх, разводя руки. — Очередной цепной пес?.. Мерзко. Схватив близлежащий меч павшего рыцаря, Йорвет принялся судорожно соображать, что предпринять дальше, пока противника расперло на эмоции. — Так знаешь, почему я ушёл? — продолжал Мулкорх. — Знаешь ли ты, щенок, какой я получил приказ?.. Привести целое поселение эльфов… Пускай из людского города, но наших сородичей… На убой! Для… Каких-то тайных экспериментов! Что бы ты сделал на моем месте? Но Йорвет оставил вопрос оппонента без ответа, вряд ли в этот момент его заботило что-то больше, чем собственная жизнь и убийство предателя. Атаман стремительно бросился к противнику зигзагообразными движениями и, к совершенному удивлению последнего, настолько скоратил дистанцию, что полноценное использование мечей стало невозможным. Эльфы вцепились друг в друга, каждый схватил своего противника за правую руку с мечом, напряжение в мышцах стало нарастать с критической скоростью, два пронизываюших взгляда встретились. Казалось, что Мулкорх начинает брать верх и теперь для Йорвета все кончено, но… Как это часто и бывало, Йорвета спасла импровизация: атаман резко ударил лбом противнику в нос. Мулкорх, издав короткий рычащий вопль, на мгновение ослабил хватку, и этого мгновения хватило, чтобы вырвать руки из цепкой хватки старика, и, чисто инстинктивно, оттолкнул противника, одновременно совершив разворот с мечом, оставив кровавый след на том месте, где некогда у Мулкорха были глаза. Пошатываясь назад, Мулкорх схватился за рану, издав протяжный глубокий крик боли и отчаяния. Тяжело выдохнувший Йорвет подошёл вплотную к уже споткнувшемуся противнику, оценивающе бросая взгляд сверху вниз. Атаману не хватало уже сил на издевки — безграничная усталость внезапно навалилась на него невыносимым грузом, сохраняя лишь желание закончить побыстрее дело. Крепко сжав рукоять меча, Йорвет замахнулся для решающего удара, и именно в этот момент жертва протянула руки в последней беспомощной надежде защититься. «Он как будто видит» — промелькнула последняя мысль у атамана, прежде чем громкий гул падающих камней и тяжёлый удар не отправили его в небытие.