***
Обсудив предстоящую боевую операцию, Йоахель удалился, пожелав Йорвету скорейшего выздоровления, на которое, впрочем, атаману рассчитывать не приходилось — весь остаток вечера лидер ганзы провел лежа, разгоняя лихорадочные симптомы настойкой с фисштехом и курильной трубкой. На ранюю новость о том, что медичка пропала, Йорвет отреагировал раздраженно, но сравнительно спокойно: события последних дней вымотали его не только физически, но и морально — на сильные эмоции не осталось запала. В конце концов, девчонка, кажется, только и делала, что развлекалась побегами… Но настроение атамана заметно ухудшилось, и, несмотря на выздоровление, лидер ганзы пребывал во всепоглощающей апатии, не в состоянии руководить лагерем, лишь Киаран и, периодически подменяющий его Менертол — матерый боец из бывшего отряда Мулкорха, — поддерживали организацию. Не ждавший никаких вестей, Йорвет дремал, пока в шатер буквально не влетел Киаран с новостью о найденной лекарке.***
Гаэрлид на пару с Фуарадом донесли лекарку из леса прямиком в палатку атамана, устраивая на столе, еще недавно бывшим ее же операционным при лечении Йорвета. Киаран помог расположить ее получше, бросил вопросительный взгляд на лучницу и, не дожидаясь ответа, проверил пульс на шее реданки, и после быстро кивнул стоявшему недалеко другу. — Да жива ваша некромантка! — фыкнула эльфка, скрестив руки на груди. Шани на этом деревянном столе, а не «около», со скальпелем и бинтами в руках — создавала весьма неприятное и, во всех смыслах, неправильное ощущение. Словно труп, готовый к вскрытию — бледная от утреннего холода, с кровью у виска на волосах. Кто угодно мог бы здесь лежать: бойцы, разведчики, но… лекарка? И Гаэрлид было ужасно неуютно смотреть на нее в таком виде. — В каком она состоянии? — лаконично, но заметно заинтересованно спросил Йорвет, подходя вплотную к столу, чтобы лучше разглядеть потрепаную Шани. Атаман редко испытывал жалость и участливость, но вид полуживой лекарки определенно вызвал в душе скоятаэля отклик. — Тяжелом, — проворчал Киаран, промывая рану лекарки мокрой тряпкой. — Но жить будет. Йорвет выдал еле слышимый вздох облегчения, сложив руки в позе ожидания: вряд ли он осознавал, что искренне рад ее возвращению, и что эта радость окажется эмоционально крепче, чем злость от очередного побега. Побега ли? — Гаэрлид, — обратился он в приказной форме к своей подчиненной, не отрывая взгляда от медички. — Как вы нашли ее? Гаэрлид устало потерла глаза и снова взглянула девушку. — С чего бы начать… — замялась лучница. — Нашли в лесу, почти на опушке. Ею заинтересовался накер-одиночка, если бы не это — вряд ли бы я ее обнаружила. Эльфка пожала плечами, решив не уточнять, что она и Фуарад забыли на опушке. — Видок у нее не слишком подходящий для побега. Она босая и полуголая, значит — выходить ночью погулять в лес явно не планировала, — с какой-то ироничной желчью констатировала она. — Вряд ли некромантка собиралась покидать палатку надолго. Кстати, а где собственно ее вещи? Сапоги? — Ее вещи… они были у Седрика, — пробормотал Киаран, виновато покосившись, буквально чувствуя, как взгляд обернувшегося друга буравит его. — И когда ты собирался об этом сказать? — ожидаемо вспыльчиво вопросил Йорвет, нависая над своим Десницей. — Я узнал только сегодня, и ты бы тоже это знал, если бы удосужился хоть раз навестить своего главного следопыта, — настал черед аэп Эасниллена говорить со своим командиром обвинительным тоном, а взгляд праведного негодования смело встретил прожигающий взгляд атамана, полный клокочущего озлобления. — А что она в таком виде делала у..? — задумчиво вполголоса вопросил Фуарад, почесав подбородок и бросив красноречивый взгляд на действительно достаточно откровенный вид Шани. Если бы она была в своей палатке, то вопросов бы не было, но она была в чужой… у мужчины… Лучница посмотрела на него уничтожающим взглядом, прямо приказывающим молчать и не подливать масло и в итак накалившейся ситуации. Что бы там лекарка не делала у следопыта в палатке — это ее дело. Женская солидарность просто не дала Гаэрлид не пресечь разговоры об этом. — Неважно это. Он в тяжелом состоянии, так что… — достаточно громко напомнила всем присутствующим эльфка, призывая к порядку. — Мы продолжим? Атаман громко сопя разжал кулаки: устраивать скандал с другом, тем более при посторонних было, в его понимании, непозволительно глупо, однако, смятые в кривой ухмылке губы и тяжелое дыхание все еще выдавали грозный настрой лидера ганзы. Киаран, в свою очередь, остыл, тут же пожалев о резких словах в адрес своего товарища — это точно не то место и не то время, чтобы выяснять отношения. — Похоже на то, что на нее напали, возможно пытались убить. Но кто? — первым нарушил неловкое молчание аэп Эасниллен. — Кто-то, кто позвал, выманил ее?.. Я не знаю, но так или иначе, она вышла и, — лучница чуть повернув по-кукольному безвольную голову реданки, указала на кровь на виске. — получила по голове. Прицельно спереди, стало быть нападавшего она видела лицом к лицу, — Гаэрлид кратко подняла взор на стоявшего с противоположной стороны стола атамана. — Но, вероятно, не так сильно ей попало, если она смогла вырваться и даже убежать. Другой вопрос — как она вырвалась, если любой самый слабый из наших сильнее ее раза в два?.. Гаэрлид снова посмотрела на Йорвета, лицо которого не выражало ничего хорошего. — Я… не хочу сказать, что на d'hoine напал кто-то из наших, но это тоже нельзя исключать. Дальше все проще — в лесу она бежала пока удар не дал о себе знать, и на сдачу — обожгла ноги крапивой, — эльфка указала на красные босые стопы девушки. — А утром мы ее нашли. И вероятно, пролежала она там пару часов, не больше, иначе бы некромантка рисковала отправиться к своим обезьяньим праотцам. — Это были не наши, — угрюмо и даже с еле различимым возмущением, отчеканивая каждое слово проговорил Киаран. — Если бы хотели, то сделали бы это раньше. К тому же, практически все ей жизнью обязаны. Если кто и мог на такое пойти, то… партизаны Мулкорха, впервые с ней увидевшиеся. Может Менертол поможет нам найти того, кто мог это сделать? — на этих словах он повернулся к Йорвету, ожидая согласия. — Следы побоев были у нее еще до битвы, — неожиданно для всех заметил атаман, обманчиво казавшийся невнимательным к таким деталям, указывая на синяки на шее девушки. — Поэтому не стоит отметать версию о причастности члена нашей ганзы. Или даже нескольких. В любом случае предпринимать ничего не следует — это лишь отпугнет виновного и побудит к опасным поступкам. Пусть beanna сама расскажет нам, что произошло. Гаэрлид согласно кивнула и вскоре покинула палатку вместе со своим любовником, не чувствуя в себе больше необходимость. Она сделала все, что смогла, а сидеть и ждать, пока реданка придет в себя, было как-то нерационально. У них в лагере почти полсотни прибавления от Мулкорха — вроде бы и «свои», эльфы, горстка других представителей старших рас, но все же малознакомые чужаки. И лучнице хотелось получше разобраться каковы они и на что способны. — Что думаешь обо всем этом? — негромко спросила эльфка. — Кто-то из мулкорховых. Подумали, что шпионка или перебежчица разбитых реданцев, возможно, стокнулись ночью у палаток и… попытались добить то, что «недобито». А девчонка молодец, что смогла удрать… — Ну, пора познакомиться с новыми товарищами поближе, — как-то недобро усмехнулась вспыльчивая лучница.***
Киаран раздобыв в закромах колкое шерстяное одеяло, прикрыл лекарку по пояс, проверил пульс и умчался по делам, которым казалось конца не было, оставляя Шани под надзор пока что не особо активного, в виду ранения, командира. Оставленный наедине с медичкой, лежащей без сознания, Йорвет предался глубоким размышлениям, пытаясь безуспешно сконцентрироваться хотя бы на одной мысли о новом задании, организации лагеря и светлом будущем Aen Seidhe, чтобы отвлечься и не замечать лекарку рядом, однако каждый раз эльф ловил себя на мысли, что он просто наблюдает за девушкой, в то время как поток размышлений устремляется в никуда, оставляя его с ней. Неожиданно для себя скоя’тяэль стал испытывать незнакомое до это чувство, близкое к клаустрафобии — казалось, что стенки палатки давят на него, а сама палатка непозволительно мала, что он вынужден сидеть к реданке так близко, что может ощутить ее неровное дыхание, чувствовать слабое тепло ее тела… Не в силах бороться с нарастающей тревогой, Йорвет аккуратно нащупал под одеялом руку девушки — и ее слабый сбивчивый пульс. Проворчав себе под нос ругательство, скоя’таэль рискнул приложить губы ко лбу медички — холодный, пожалуй, даже слишком. Не будучи уверенным, хороший это знак или нет, командир, на всякий случай, дотянул одеяло до плеч девушки, и сел настолько близко, насколько возможно. Не отвлекаясь ни на мгновение, эльф приступил к несению своего поста. Бесконечный туман небытия в голове долго не давал Шани уйти, вынуждая бродить в тяжелой густой хмари собственного разума. Слишком много плохого с ней произошло… предатели-реданцы… Йорвет, исполненный ненависти к ней… злящийся Седрик… сражение у крепости… десятки… или тысячи тел? Даже не осознавая этого, она не хотела просыпаться и желала лишь остаться в этой глухой холодной тишине, где не было злых слов и стонов, криков умирающих. Казалось, реданку ничего не звало к горькой реальности, но что-то внутри твердо решило за нее. Тепло, окутывающее тело, неумолимо растворяло ее спасительный туман. Лекарка проснулась от собственного лихорадочно-быстрого сердцебиения, затем пришла головная боль и жжение на ступнях и лодыжках. Первое, что она увидела, разомкнув тяжелые очи — каменное напряженное лицо Йорвета, сидящего слишком близко к ней. Издав невольный хлесткий выкрик, Шани судорожно сглотнула, борясь с головокружением, и, опираясь на стол, приподнялась, суетливо отодвигаясь от атамана. Именно в этот момент в шатер влетел услышавший крик Киаран, а тени на ткани показали еще несколько любопытных фигур, которые просто не посмели войти, но несомненно происходящим заинтересовались. — Шани, ты в порядке? — начал подошедший Киаран, но его оборвал голос атамана. — Одевайся, - сухо ворча, приказал Лис, кивнув на сложенную недалеко одежду, и старательно отводя взгляд от лекарки.