~~~
— Так, ну ты парня где-нибудь в комнате оставь, а я пока поесть что-нибудь организую, а то с этой суматохой я даже позавтракать нормально не успел, — уже из своей импровизированной кладовой отдал распоряжения Воншик. Впрочем, подобное было исключительно ненужной формальностью, так как Хонбин и сам прекрасно понимал, что ему делать, и в указаниях не нуждался, да и в доме этом не раз бывал. Осторожно сбросив всё ещё бесчувственное тело на диван в гостиной, он отправился было к двери, ведущей в кабинет Кима, но та оказалась распахнута настежь, что могло говорить только об одном — здесь уже побывали посторонние. Сам Воншик всегда держал дверь рабочей обители закрытой, находился там кто-то или нет, а потому теперь увидеть что-то интересное в этой комнате было невозможно. Да и запах чужаков ощущался до отвратительного сильно. Зверь звонко чихнул и отправился на второй этаж в спальню. И пусть Воншик всегда ворчал на него за такое, но обращаться сподручней было в комнате, где имелась хоть какая-то одежда, а потому Хонбин в очередной раз проигнорировал дружеское предложение заниматься подобным на улице. Он устроился на полу и, недоверчиво поглядывая на кровать, чихнул ещё раз. Здесь сразу несколько запахов мешалось воедино, и тот цветочный, какой после себя оставляли люди из деревни, заглушался более сильным и тёплым ароматом. Это был запах секса. И Хонбин мог бы даже смутиться собственному знанию, но он привык чувствовать больше и тоньше, чем простые люди. В этом были свои особенные прелести. Например, он был уверен, что сытый после случившейся близости Воншик накормит его чем-то достаточно вкусным этим утром, и его незапланированная вылазка к людям обретёт весьма приятный тон. Выпрямив передние лапы и потянувшись больше на кошачий манер, зверь прикрыл глаза. Стараясь расслабиться он чувствовал, как скользят по телу змеистые разряды тока. Он позволял им проникнуть в самую суть своего звериного естества и изменить его до неузнаваемости. Это могло быть болезненно, но мужчина уже давно прошел ту стадию страха, когда сжимаясь даже от крошечных спазмов, сокращающих его мышцы, он вступал в пустой бой с собственным телом. Теперь же с десятком сменившихся лун, впитав в себя суть новой природы, он не противился этому и даже наслаждался процессом. Это было похоже на секс, поделился он однажды с Воншиком, за что надолго заработал клеймо извращенца. Но сейчас ему на это было откровенно наплевать, и даже проблему остающейся на полу шерсти можно было рассмотреть чуть позже. Хонбина даже не тревожила судьба его последней неслучившейся невесты. За это время он так и не проникся симпатией к назойливой девице, но всё-таки чувствовать себя убийцей категорически не хотелось. Он желал лучшего исхода для себя и уже знал, что по возвращению домой принесёт одну, а то и несколько жертв в дар местному богу, прося у него покровительства от гнева людей. Но это всё должно было случиться позже, а пока он поднимался и с неохотой искал одежду. Это только в сказках случались оборотни и перевёртыши со способностью к перевоплощению с тряпками и обратно в них же, в реальности же всё выходило до нелепого смешно и после одной единственной попытки мужчина не стремился повторить этот трюк, с сожалением признавая, что в любимых MMORPG всё было куда удобнее. На глаза попался махровый халат, который Хонбин и выбрал своей нынешней жертвой. Впрочем, тот, кажется, для него и был предназначен, потому что Воншиком абсолютно не пах, но всегда оставался на виду. Такой жест можно было даже счесть за гостеприимство, что Хонбин для себя и сделал, справляясь с широким поясом уже во время спуска по лестнице. Тэгун осторожно приоткрыл глаза. Он не ощущал под пальцами мягчайшей шерсти, а потому решил, что разыгрывать из себя мёртвого и дальше не обязательно. Взгляд его уткнулся в светлый потолок. Обычный и ничем ни примечательный. Чуть повернув голову в сторону, он принялся разглядывать вполне себе человеческую комнату, а не логово хищного зверя, как можно было подумать прежде. Хотя расслабляться, определённо, не стоило. Эта компания из врача, работающего в полевых условиях, и белого чудовища вполне могла прятать весь свой кровожадный арсенал где-то в другом месте. Но где-то неподалёку звучала приятная умиротворяющая и даже знакомая музыка, а достигавшие Тэгуна ароматы и вовсе были выше всяких похвал и будили аппетит, впавший было в глубокую кому. Куда бы Тэгун ни попал, но ощущение уюта неизбежно накрывало его с головой, не давая долго думать о плохом. Осторожно потянувшись, он приподнялся, аккуратно спустил ноги на пол и во все глаза уставился на мужчину, сидящего в кресле с противоположной от него стороны. Незнакомец выглядел странно. Точнее даже не так. Он был красавцем, бесспорно, но его облик казался каким-то… обманчиво милым. Уютный мягкий халат, конечно, добавлял мужчине здравую долю очарования, да и эти кудряшки, обрамляющие кукольное лицо делали его добродушней. Вот только Тэгун всё равно невольно поёжился. В глазах этого милейшего создания природы плескалось безумие. — Привет. Как себя чувствуешь? — Неплохо, — неуверенно отозвался Тэгун, осматриваясь по сторонам уже без лишней утайки. Это существо напротив… этот человек, он чувствовал его страх и радовался ему, растягивая губы в широкой улыбке, поэтому можно было даже не пытаться изображать беспечность. — А где Воншик? — Неуютно со мной, да? Это только поначалу так. Ты привыкнешь, правда, — игнорируя чужой вопрос, отозвался мужчина и скользнул на пол, оказываясь на коленях перед парнем. Это действие не выглядело интимно или как-то унизительно. Скорее заговорщически. Мужчина быстро оглянулся по сторонам, осматривая комнату и быстро зашептал. — Слушай, они не дадут нам нормально поговорить позже, я почти уверен. Поэтому я хочу сказать сейчас. Среди людей тебе быстро наскучит. Я не тороплю, я ставлю перед фактом, и прошу, приходи, как только почувствуешь, что устал от их общества. Тот свисток Воншика, забери его и позови меня и тогда мы сможем… — Ли Хонбин, не смей забивать ему голову! — этот громоподобный предостерегающий буквально голос смёл мужчину с пола обратно в кресло, а ошарашенный Тэгун так и остался сидеть в одной позе, осмысливая полученную информацию. — Хонбин, значит, — тихо пробормотал он, медленно и неотвратимо приходя к очевидной мысли — этим же именем Воншик назвал белое чудовище. Здесь чудовища не было, но был незнакомец с внешностью ангела. Тэгун откинулся на спинку дивана, прикрывая глаза. Его только что пытался завербовать оборотень. — У вас здесь всегда так весело, или это какой-то дурацкий розыгрыш? Если второе, то я хотел бы забрать оставшуюся часть представления деньгами. — А он милый, мне определённо будет, чем его удивить, — усмехнулся Хонбин, поправляя полы халата под пристальным взглядом очевидно недовольного Воншика. Ему было невдомёк, что Ким скорее задумчив, нежели действительно зол. Мозг Воншика потихоньку закипал от осознания, что ему придётся не только говорить о странном положении, в которое попал Тэгун, но также рассказывать о местном… расовом разнообразии. И даже когда он мысленно собирал всю имеющуюся информацию во что-то похожее на пояснения, получались всё равно только сомнительного вида байки. Нет, Тэгун видел духов, он застал белоснежного волка и даже покатался на нём, но… говорить о таком всё ещё было несколько нелепо. Ситуацию, как ни странно, разрешил всё тот же Хонбин. — Слушай, тут у нас Воншик походу подзавис немного, как мой старый ноутбук, но с ним такое случается. И с ноутом, и с Воншиком. Так что давай-ка я помогу тебе дойти на кухню, судя по запахам нас решили накормить чем-то мясным, а потому следует поторапливаться, пока еда окончательно не остыла. — У тебя и ноутбук имеется? — чуть меланхолично уточнил Тэгун, ничуть не сопротивляясь чужой настойчивой помощи. Ему помогали идти так, чтобы не приходилось тревожить повреждённую ногу, но по сути его перетаскивали как какую-нибудь статую: достаточно бережно и тактично. — Сейчас нет, полноценный компьютер собрал, железо годное поставил, чтобы нормальные игры тянуть мог, ну, сам понимаешь, — глаза Хонбина загорелись предвкушением. Он запоздало осознал, что его собеседник совсем ещё молод, а значит должен интересоваться играми не меньше, чем многие в его возрасте. — У меня своя гильдия и мы держимся в топе уже больше месяца, ходим на осады и валим боссов, если решишь присоединиться, то я обеспечу нормальным компьютером и тебя. — Хонбин… — голос Воншика уже не звучал так уверенно, но всё-таки действовал достаточно эффективно, потому что Хонбин замолкал, усаживал мальчишку за стол и спешил усесться с другой стороны от него. — Твоё гостеприимство, конечно, весьма похвально, но я думаю, честнее будет рассказать Тэгуну все подробности его и нашего нынешнего положения, а уже после переходить к обсуждению всех возможных достоинств этого самого положения. Согласен? Хонбин согласно закивал. Впрочем, в этот момент он бы с таким же рвением мог согласно кивать на просьбу Кима регулярно катать его на пляж и обратно. В руках хозяйничающего Воншика оказалась сковородка с подогретыми стейками, и это было достаточно весомым аргументом для всей странной компании, которая собралась у него этим поздним утром. Даже Тэгун терпеливо молчал, принимая свою порцию. Есть на самом деле хотелось ужасно, а потому растрачиваться на разговоры не хотелось. Зато во время завтрака можно было с любопытством оглядывать обоих мужчин. Ненавязчиво, не привлекая к себе лишнего внимания. Вот только Хонбин сразу раскусил этот план с наблюдением, а потому, широко улыбнувшись, потянулся за льняной салфеткой. И все дальнейшие его действия походили на приём пищи в компании коронованных персон, как минимум. Ловко орудуя ножом и вилкой и нарезая мясо на тонкие ломтики, мужчина, очевидно, наслаждался каждым кусочком, изящно тянулся к закускам и ел их так аккуратно, что Тэгуну стало неловко за собственный голод и резкость. Но судя по тому, как на Хонбина смотрел Воншик, это представление не имело места быть прежде, и было устроено исключительно для новичка. — Надеюсь, у тебя крепкий желудок, — в извинительном тоне бросил Воншик, поворачиваясь к своему гостю, а после не глядя извлек из недр холодильника чашку с ещё одним куском мяса. Вот только судя по розовеющим бокам, поблескивающим от крови, этот стейк был сырым. И видя его Хонбин встрепенулся, замер и взвыл от досады, признавая своё поражение. — Я тебе припомню! — рыкнул он, и набросился на предложенное угощение с животной резкостью. Минуя столовые приборы, мужчина использовал для дальнейшего продолжения трапезы лишь свои руки и не по-человечески острые зубы. — Это тебе за шерсть на ковре, вообще-то, опять же всю спальню мне наверняка запортил, — парировал очевидно довольный Воншик и перевёл взгляд на Тэгуна. — Он правда безобидный, просто имеет несколько вкусы своеобразные. Тэгун кивнул. Как ни странно, такой Хонбин устраивал его гораздо больше прежнего утончённого принца. С ним, да и с таким понимающим Воншиком было достаточно уютно, чтобы закончить начавшуюся трапезу без лишних заминок и стеснений. Только в конце, когда тарелки были подчищены, и Воншик явно собирался мыть посуду, Тэгун почувствовал себя неловко. Это был чужой дом, чужие люди, а он даже в такой мелочи не мог отплатить за их доброту. — У меня есть кое-какие сбережения с собой. Мало совсем, но, думаю, после мои родные могли бы отблагодарить вас более достойным образом, вот только… я не знаю, как с ними связаться. Воншик тяжело вздохнул и от мойки оборачиваться к собеседнику не стал. А вот Хонбин был куда более эмоционален в этом плане. Он прикусил губу, явно не давая себе что-то сказать, и как-то засуетился, поглядывая по сторонам в поисках незримой поддержки. — Слушай, не смотри на меня так, — сдался он наконец, отмахиваясь от чужого пристального взгляда как от чего-то материального. — Я здесь в том же положении, что и ты. Что и все, даже правильней сказать, поэтому не надо пытаться выпотрошить взглядом именно меня. Вот сейчас придёт Хакён и он тебе всё объяснит. — Он уже здесь? — подал голос Воншик. — Близко, но ты посуду домыть успеешь, а я, пожалуй, пойду. Мне что-то не хочется сегодня пересекаться с кем-то из деревни. — Думаешь, опять охоту устроят? — Может быть, так что лучше подготовиться, — Хонбин оскалился, а после совсем миролюбиво посмотрел на Тэгуна. — Моё предложение всё ещё в силе и наш разговор не закончен, а отложен на какое-то время, помни. А пока отвернись, мне неловко. Учитывая, что после этих слов Хонбин принялся развязывать пояс халата, Тэгун спешно последовал его просьбе. Хотя чуть позже смутился собственной покорности. Во-первых, чего он такого не видел у обнаженных мужчин? Во-вторых, подобное заявление действительно интриговало и обещало массу необычных зрелищ. И зрелище действительно было. Отвратительное и прекрасное одновременно. Тэгун не верил собственным глазам, наблюдая за плавной мутацией человеческого тела. Он поймал себя на мысли, что ему мало смотреть: хочется потрогать, ощутить под пальцами, как бледная кожа спины покрывается мягчайшей густой шерстью. И он даже потянулся вперёд, наивно полагая, что его действие откажется незамеченным, но Хонбин, несмотря на свои внушительные размеры, обернулся быстрее, чем чужая ладонь коснулась его загривка. Он лизнул протянутые мальчишкой пальцы, а после за пару бесшумных прыжков достиг открытого окна и скрылся за ним. — Впечатляет, — только и смог пробормотать Тэгун, растерянно глядя на поставленную перед ним чашку с кофе. У Воншика в руках была такая же. Ким усаживался за стол напротив мальчишки и выглядел донельзя серьёзным, отчего младшему становилось смешно, и он вынужденно прятал улыбку за краешком чашки. — Послушай. Хакён... он здесь действительно дольше многих и взял на себя роль старосты, так что ему действительно под силу рассказать всё самым лучшим образом, но… он уже слишком проникся этим местом, поэтому его повествование будет исключительно восхищённым. Он не может говорить об этом острове плохо. — Острове?! — и вот тут-то Тэгуну впервые стало так остро не по себе. Нет, он, конечно, предполагал, что занесло его в не самую обжитую часть страны, но чтобы на отдельный остров… наполненный странными существами и духами. Нет, он всё ещё не мог принять происходящее полностью, а потому даже в какой-то мере был благодарен за чужое молчание, продлившееся так долго. Теперь же на него собирались вылить огромное количество не самой приятной, но очевидно правдивой информации. — Да, это остров. Меня занесло сюда пару месяцев назад. Случилась буря, о которой не сообщалось в прогнозах, а потому я не смог вовремя вернуться в безопасную зону. Мою яхту прибило к берегу, а потом меня нашли местные и ввели в курс дела, — на одном дыхании выпалил Воншик, ощущая, что времени осталось действительно мало. Ему казалось, что Хакён, явившись, сразу заберёт у него этого парня. — Многое из сказанного ими показалось мне невероятным, глупым и абсурдным, но… здесь все небылицы становятся реальностью. Это место… можешь считать его аномальной зоной или чем-то ещё, но сбежать отсюда нельзя. Лучше даже не пробовать. Правда. И было что-то такое в обеспокоенном Воншике, что гость не мог отвести от него взгляда. Он не был уверен, что правильно услышал все слова, но это не мешало ему уловить суть. Залпом допив отвратительно горький кофе, он сжал губы в тонкую полоску. Остров, с которого нельзя сбежать. Почему-то эта информация оседала в мозгу неотвратимым фактом, и Тэгуну лишь оставалось кивать, признавая эту информацию понятой. Сам же Воншик запоздало отстранялся, понимая, что в своём порыве, он придвинулся к мальчишке слишком сильно и теперь сжимал его руку в своих ладонях. Он отвернулся прочь, размышляя над собственным поступком, и объяснение находилось слишком быстро. Он боялся, что этот парень, попробовав сбежать, истратит свой единственный шанс на жизнь — слова демона ещё были свежи и звучали в памяти приговором. И в тоже время они привносили на остров что-то новое. Здесь появлялся человек, жизнь которого была также хрупка, как и в реальном мире, где права на воскрешение не существовало ни у кого. — А тук-тук-тук! — донеслось восторженное и звонкое от входа, и Воншик, уверенно забрав чашки, сорвался к раковине. Не то чтобы ему нравилось мыть посуду, у него вообще на этот случай имелась специальная техника, но так, прикрываясь ложной занятостью, можно было избежать неловкости. Тем более что Хакён в его помощи не нуждался. Он быстро знакомился с Тэгуном, располагая мальчишку к себе прежде, чем тот мог понять, что вообще произошло. Поэтому никто из них двоих даже не обратил внимания на то, что Воншик удалился прочь. Прихватив с собой жесткую щётку, совок и небрежно брошенный на полу халат, он отправился в спальню, собираясь занять себя чисткой ковра. За этим делом его и застал Лео. — Тебе идёт эта поза, знаешь, — прошептал он, материализуясь за спиной Кима, ползающего на четвереньках в попытках извлечь шерсть из роскошного длинного ворса. Широкие ладони легли на ягодицы Воншика, мягко оглаживая их. — Жаль, что ты одет. Нам нужно это исправить. Срочно. — Не смей! — предостерегающе зашипел Воншик, краешком сознания понимая, что ему нечего поставить против чужой вседозволенности. Максимум, что он мог сделать, так это притвориться незаинтересованным в близости, но разве можно было врать демону и самому себе, когда всё тело прошивали волны дрожи и предвкушения? Воншик крепко зажмурился, силясь сохранить крохи самообладания. — Я не один, и ты знаешь это. — Ну и когда же нам это мешало? — Всегда! — громкий шепот оборвался протяжным стоном, потому что Лео надоело ждать. Он перехватил мужчину за плечи, распрямляя его, прижимая его вплотную к себе и игриво прикусывая шею. На самом деле он не собирался делать что-то сейчас, но избавиться от соблазна подразнить просто не мог. На самом деле им с Воншиком ещё и правда не приходилось заниматься сексом в доме, где имелся ещё кто-то кроме его молчаливых пациентов. И демону не нравилось, как зажат становился Ким сейчас от возможной перспективы быть услышанным, поэтому он готов был повременить. Перемещаясь на кровать, он наблюдал за растерянным Воншиком с усмешкой. — Ну и что, как там мой новый подопечный? — поинтересовался он, лениво потягиваясь. — Будто сам не знаешь, — фыркнул Воншик, всё ещё недовольный чужим поведением. Он ощущал себя каким-то куском мяса, который то собирались поджарить, то мгновенно замораживали до привычного состояния. — Жить будет. Но по твоим прогнозам не очень долго и счастливо, учитывая как доброжелателен твой остров. — Ты за него переживаешь, верно? — не посчитал лишним указать на чужую слабость Лео, его собеседник отрицательно замотал головой, но был уличён во лжи. — Он тебе нравится. — Он всего лишь человек, которому не повезло остаться подростком на весь остаток жизни. Но я не собираюсь рассматривать его как возможного любовника ни сейчас, ни когда-то потом, — брезгливо сбрасывая клочки шерсти на совок, отметил Воншик, прекрасно понимая, к чему ведёт демон. — Я знаю его несколько часов от силы, но думаю, и более близкое знакомство не заставит меня изменить своё мнение. Так что не смей предвзято относиться к своему очередному гостю, только из-за того, что тебе кажется что-то не то. — То есть, тебе совсем не хочется, чтобы он остался здесь? — усмехнулся Лео, кажется, понимая чуть больше, чем его подопечный. — Я ещё не думал об этом. Тем более, на него уже имеет виды Хонбин. Да и Хакён сейчас наверняка такого наговорит, что мальчишка сбежит к нему в деревню даже с больной ногой. И вообще, что меня действительно интересует, так это его спокойствие. Я, конечно, понимаю, что молодой ум более гибок и всё такое, но… мне одному сейчас кажется, что он слишком спокойно принимает происходящее? — Не забывай, что в нём чужие жизненные силы. Это почти как иммунитет. Так что ему будет даже проще, чем тебе. Гораздо проще. И, кстати, если тебе интересно, то эти двое уже закончили говорить, так что можешь перестать прятаться здесь. — Я не… — Воншик раздражённо обернулся, но на кровати уже никого не было. — Я не прячусь. Я просто терпеть не могу всех этих попаданцев с их одинаково опешившими и испуганными лицами! — Потому что все они тебе напоминают тебя же? — фраза, принесённая ветром, растворилась в воздухе, оставляя после себя горькое послевкусие правды. И Воншик побеждено опустил руки. Ну, да. Было во всех этих несчастных что-то такое, что он вспоминал о своём появлении здесь. Вот только думать об этом не было ностальгически приятно, как и обо всей жизни, что случилась до. Воспоминания отзывались раздражением и… чувством безысходности. Даже если у него и было прежде что-то другое, то остров это забрал, и думать об этом было глупо. И тем более, чуть приободрившись подумал Воншик, не было ничего интересного в этой должности рассказчика истории Острова. Нудно и однообразно. Выслушивать это, даже не участвуя, не было никакого удовольствия. А так он провёл время пользой: помыл посуду, спас ковёр от нашествия оборотня. Воншик мог гордиться своей чистоплотностью. Для полного комплекта полезных дел следовало убраться в кабинете, где помощники Хакёна наверняка оставили после себя жуткий беспорядок. — Ты в курсе, что твоя привычка рассуждать вслух прогрессирует? Это, чтоб ты знал, всё из-за одиночества происходит. Ты нуждаешься в компании и в друзьях, как и каждый нормальный человек. И, нет, чтоб ты знал, ребята всё аккуратно вынесли, даже не натоптали тебе там, — Хакён после удачно выполненного дела всегда обретал невероятную многословность. — Кстати, если тебе интересно, то этот вопрос с Хёрин я решил очень удачно. Мне подумалось, что неплохо бы превратить этот несчастный случай в поучительную историю. Поэтому теперь в деревне есть свежая легенда о том, что даже у количества возможных воскрешений есть лимит. И вот Хёрин определённо доигралась. — Как-то жестоко выходит, — хмыкнул Воншик, запоздало пряча ком собранной с пола шерсти. — Нет, ну она действительно слишком вошла во вкус. Сколько раз она у тебя была за это время? Пятнадцать? — Девять от силы, — Ким пожал плечами. Он уже собирался спускаться вниз, чтобы избавиться от щётки и прочих атрибутов своей хозяйственности, но Хакён перехватывал его за руку, заставляя помедлить с побегом. И пусть поначалу Воншик подумал, что его вновь начнут отчитывать за общение с оборотнями, речь пошла абсолютно о другом. — Он тебе никого не напоминает? И Воншику приходилось прикусить губу, чтобы не уточнить: кто. Но до него своевременно дошло, что Хакён говорит о новеньком. Задумавшись на мгновение, он пожал плечами и аккуратно высвободил руку из чужой хватки. — Если ты серьёзно думаешь, что я помню кого-то из прошлого, то мой ответ нет, не помню. И даже если ты нашел какие-то интересные совпадения в его и моей биографии, то это уже не имеет абсолютно никакого значения. Если же ты говоришь про остров, то… прости, но я даже имя Хёрин до последнего раза никак запомнить не мог, что уж говорить о таких подробностях, как внешность. — Странно, — вдруг ничего не став уточнять, отозвался Хакён и встал с чужой облюбованной было кровати. Он явно собирался уйти, а потому принимал свою излюбленную позу мамочки, раздающей указания. — Мальчик утомился, я ему помог лечь. Идти со мной сейчас он отказался. Растяжение и всё-такое, я, конечно, понимаю, но жаль, что он отверг мою помощь. Я бы организовал ему достойных носильщиков. Завтра принесу мазь, она восстановит связки в разы быстрее, чем твои сомнительные бинты. А пока… постарайся быть достаточно гостеприимным. — Да я и так… — Что? У тебя в гостиной холодно, между прочим, а на виду ни одного пледа нет. Иди теперь и сам разбирайся со своей находкой, а мне ещё с кораблём что-то делать нужно. — С каким кораблём? — отправившийся было прочь Воншик вновь замер на месте, когда он звонил Хакёну, желая прекратить поиски гостя Острова, тот и словом ни обмолвился ни о каком корабле, а теперь запоздало докладывал, что их отряд тоже натолкнулся на обломки маленького судна, которое выбросило на берег. — Выживших, правда, нет, но от того работы ни многим меньше, — подытожил Хакён, направляясь к выходу и нерешительно поглядывая в сторону гостиной. Когда его взгляд переместился на Воншика, тот поёжился, потому что прежняя рассеянность вмиг обросла льдом. — Не смей к нему приставать, Ким Воншик. Сейчас это будет как минимум подло с твоей стороны. И Воншику лишь оставалось закатить глаза к потолку. Процент людей, подозревающих его в любви к молоденьким мальчикам, был непомерно велик для одного ещё толком непрожитого дня. Он пообещал, что будет паинькой и наконец-то выпроводил Хакёна за дверь. В доме сразу же стало привычно тихо и спокойно. Не удержавшись от соблазна Воншик замкнулся, дабы оградить своё жилище от посягательств хотя бы временно. А после вспомнил о просьбе Хакёна о пледе. Ну, да. В его доме было прохладно даже в самую невыносимую жару, в этом и был плюс построек из натурального камня. И всё-таки старший мужчина определённо преувеличивал, вещая о замерзающем мальчике. Но тот и правда смотрелся как-то донельзя беспомощно на этом широком диване. Сжавшийся в позу эмбриона, всё ещё неопрятный после случившейся не мягкой посадки и ночи в лесу, он определённо нуждался в заботе. И даже удивительно было, что Хакён с его замашками родителя не уволок нового подопечного прямо на себе, а оставил здесь, на подозрительного Воншика с его ещё более сомнительной репутацией. Впрочем, чужое бездействие быстро становилось понятным Киму. Он всего лишь укрывал парня, но уже подтягивая тёплое покрывало к чужим плечам был пойман в крепкую, почти болезненную хватку, которая продолжалась чуть меньше минуты. За это время Тэгун успевал выбраться из охватившей его дрёмы, осмотреть нависшего над ним мужчину и понять, что тот пытается сделать. — Прости, — запоздало выдохнул Тэгун и отпустил чужую руку. Он приподнялся и с удивлением взглянул на плед, закрывавший его теперь больше чем наполовину. — Я смотрюсь настолько молодо, что вам всем хочется со мной повозиться? Или вы чувствуете вину за произошедшее? — Первый вариант, — кивнул Воншик и вынуждено отшатнулся прочь, потому что мелькнуло во взгляде мальчишки что-то такое, что Тэгун разом растерял былую детскую непосредственность. — Поэтому было бы неплохо, если бы мы прояснили эту часть прямо сейчас. — А что, это что-то изменит? — Ну, вообще-то нет, но… — Вот и не парься, хён, — с этими словами Тэгун премило улыбнулся и невероятным образом вернул себе прежнее чуть детское выражение лица. — Крайне неловко напрягать тебя хоть чем-то, но мне бы хотелось принять ванну, потому что я чувствую себя до ужаса грязным после всех этих приключений. Воншик мысленно застонал. Кажется, его ждала выматывающая неделя. При условии, конечно, что мальчишка уже к вечеру не взвоет от скуки и не запросится к Хакёну или Хонбину.~~~