***
Королева была почти свободна и единственное, что сдерживало ее, были цепи, прикрепленные к ее ногам. Трутень, пытающийся освободить ее, становился более слабым от потери крови, но, тем не менее, не остановился, пока матка не была абсолютно свободна от оков. Ощущая движение в проходе, Королева завопила, выказывая свое неудовольствие, ведь она была почти свободна. Она с силой начала тянуть свои цепи, приказывая трутням защищать ее любой ценой. Охотники рассредоточивались по комнате, наблюдая, как трутни отходят от их вопящей и шипящей Королевы. Трутень с недостающим кончиком хвоста спрыгнул с матки, готовый напасть на пришедших. Каждый трутень низко присел к земле, хватая воздух и раскачивая своим хвостом, стремясь перекрыть пространство перед маткой и оградить ее от опасности, даже ценой собственной жизни. Кэт стояла позади, когда ее друзья двинулись дальше, придерживаясь стены, она подготовила свой лук. Хищники ревели на трутней, провоцируя их на действие. Один из трутней, что был в центре, бросился на Эк’такна, вспрыгнув в воздух с намерением повалить охотника на пол. Кэт решила использовать свой шанс, так что, как только тушка совершила прыжок, она направила на него лазер и, выпустив стрелу, попала прямо в грудину зверю. Охотник тоже воспользовался возможностью и с силой ударил копьем, он удержал нанизанное твердое мясо, когда оно вскинулось на него, и отбросил в сторону, чуть не на уманку. Еле успев пригнуться, Кэт встала и, смотря прямо на Эк’тана, сказала: — Будь внимательнее, Кексик! Зверь ударился о стену. Это протолкнуло ее стрелу дальше и та задела часть кишок. Наблюдая за ним еще пару секунд, она ухмыльнулась: — Минус один! Хватая другую стрелу, она направила ее в трутня рядом с Хул’сином и выстрелила. Стоит сказать, что Хищник потрясающе обращался с кнутом, удерживая трутня на расстоянии и словно играя с ним. Она восхищалась его мастерством и думала о том, что наверное никогда не будет настолько же хороша. Его кнут был сделан из какого-то тонкого металла и когда он доставал до зверя, то оставлял после себя глубокую длинную рану. Заряжая очередную стрелу, девушка нацелила ее на бок зверя и замерла в ожидании момента, когда Хищник отойдет с траектории хоть на секунду, а после выстрелила в незащищенный бок. Получив эту возможность, она еще больше возликовала, когда попала точно в цель, — «Я люблю эту штуку». Трутень шипел, начиная раскачиваться перед прыжком, когда стрела ранила его плоть. Хул’син стеганул его кнутом, обхватив стрелу, торчащую из твердого мяса. Дернув на себя, он вырвал ее, оставив огромное отверстие развороченной раны в его теле. Твердое мясо пало на колени, вскидывая свою голову в агонии, а Хищник лишь вновь замахнулся, вращая свое оружие в воздухе и, направив на трутня, обернул кнут вокруг его шеи. Резко дернув на себя, он наблюдал, как голова трутня отлетает от своего тела и приземляется на расстоянии в несколько футов поодаль с открытым ртом, а тело в судорогах безжизненно падает на пол. Последний трутень сражался с Ке’варде. А если точнее, то с его сюрикенами. Они уже отрезали ему лапу и нижнюю челюсть. Хищник побежал на твердое мясо, держа по сюрикену в каждой руке, и трутень встретил его на половине пути. Вскидывая хвост, он обрушивал на него удары, стремясь попасть в голову, один раз даже повезло задеть шлем. Ке’варде низко присел, избегая удара хвоста, и, вскинув руку по дуге выше головы, бросил сюрикен, тем самым разрезав почти половину туловища. После он отрезал ноги обоих трутней одним махом. Поднимаясь со своего положения, он наблюдал, что существа мечутся по земле. Как только он отвернулся от трутня желая идти дальше, мимо него просвистела стрела и попала в голову трутня. — Поук! — зарычав, он обернулся к Кэт. — Упс! Прости! — она опустила голову, стараясь не смотерть на него. Королева, чувствуя что ее связь с трутнями пропала, разозлилась и, запрокинув голову, пронзительно завопила настолько громко, что стены камеры сотряслись. Отделившись от яйцеклада, она с силой двинулась вперед, не заботясь об удерживающих ее цепях. Дернувшись еще пару раз, она смогла разломить последние оковы, что сдерживали ее. Вскидывая свой хвост, она с визгом бросилась на одного из охотников! Хул’син откатился от удара ее ног и внутреннего рта. Вскакивая, он схватил свой кнут, обернул его вокруг ее голени и практически вспахал собой землю, волком тащась за ней. Пытаясь замедлить ее ход, он стойко держался. Как вдруг Королева остановилась, повернулась и вперилась в него взглядом, стремясь нанести удар. Три точки прицела сфокусировались на ее груди, а после Кэт выпустила стрелу. А Эк’тан, взревев, бросил свое копье в ее бок. В то же время Ке’варде атаковал своими сюрикенами, которые отрубили от задней части ее короны несколько шипов. Королева выпрямилась в свой полный рост, и, зашипев, крутанула своим огромным зубчатым хвостом, ударив охотника, который держал ее своим кнутом, швырнув его в другого, что бросил в нее свои диски. Они оба пролетели через всю комнату и врезались в стену, проделав в ней дыру. Чувствуя, как ее снова что-то ужалило, Королева обернулась к самому маленькому существу, наблюдая, как оно выпускает очередную стрелу. Бросившись, Королева уже почти поймала его, но оно ускользнуло в тоннель из которого прибыло с охотниками. Черный зверь царапался в тоннель, в котором находилась Кэт, отчаянно пытаясь добраться до нее. Кэт поспешно отпрянула от ее лап. В панике выпуская в нее другую стрелу, Кэт сильно ударила по ее когтями своим острым как бритва луком, отрезав два из них. — Это тебе за моих друзей, темнокожая сучка! Зверь отвлекшись на умана, дал хорошую возможность Эк’тану. С разбега запрыгнув на спину твердого мяса, он вогнал в него свои запястные лезвия так глубоко, как только мог. Твердое мясо попыталось скинуть его, а когда это не сработало, пришло в ярость и попыталось прихлопнуть его собой, впечатав охотника в ближайшую стену. Эк’тан взревел от боли. Он почувствовал, как кость в правой ноге сломалась, как минимум в двух местах. Королева, все еще чувствуя что он на спине, сделала это снова, и на этот раз удар пришелся на руки охотника. Эк’тан услышал, как хрустнули его запястья. Не в состоянии больше держаться, он был сброшен, когда она вновь вскинулась. Приложившись головой об стену, он сполз по ней без сознания и, возможно, с треснувшим черепом. Слыша слабое рычание из проломленной стены, где два ее друга с трудом приходили в сознание, и видя, что тварь была отвлечена, Кэт попыталась пробежать мимо нее до Хул’сина и Ке’варде. Но оказалась не достаточно быстрой, так что Королева ее заметила и уже замахнулась своими отменными когтями, ударив в бок. Кэт кричала от боли, когда матка бросила ее почти через всю камеру. Сжавшись на каменном полу, она часто моргала, стремясь прийти в себя, но комната вокруг продолжала кружиться и, кажется, чувствовала, что несколько ребер были сломаны, возможно даже торчали. Попытка подняться окончилась полным провалом, а боль была столь сильной, что Кэт потеряла сознание. Мучительно приходя в себя Ке’варде видел, как уманка была отброшена. С диким ревом он пришел в ярость, его глаза застилала кровавая пелена. Нападая на Королеву, он раскрыл свой комбошест и прыгнул на нее, вонзая его Королеве в шею. Зверь взвыл, сильно ударяя его о землю и удерживая его под лапой своими когтями, два из которых вонзились в его плечи. Чувствуя, что этого его конец, он был удивлен, когда другой рев раздался в этой оглушительно мертвой тишине. Повернув голову в сторону, он увидел, как Хул’син, несмотря на твей, стекающий из открытой раны на спине, бежит к луку Кэт. Охотник перерезал проволоку, получив острые как бритва стержни. Приблизившись к твердому мясу, Хул’син прыгнул в последний момент, вонзая стержень в верхнюю часть ее черепа и используя свой вес, чтобы протянуть его вниз по направлению к ее рту, почти отсека от ее головы нижнюю половину челюсти. Королева чувствовала, что ее смерть неизбежна, и в последнем акте неповиновения охотникам, нанесла удар в Яутжа своим острым, как бритва наконечником хвоста. В то же самое место, куда он был ранен раньше. Хул’син даже не взревел от боли, он просто гневно зарычал: — Поук-де, твердое мясо! Сдохни! — из последних сил он атаковал своим запястным лезвием ее рот, дойдя до мозга. Оба застыли в таком положении на несколько секунд. У Ке’варде перед глазами пронеслась вся его жизнь. А после и охотник, и добыча упали на пол. Охота была закончена… ценою жизни великого воина. Извлекая когти мертвой королевы из плеч с болезненным ревом, он двинулся в сторону Хул’сина. Хоть он и был опечален смертью друга, должен был признать, что это была достойная смерть. «Пайя примет тебя в чести и славе, мой друг». Становясь на колени, он снял с руки павшего запястный компьютер и установил таймер, вынув чип. Опустив его между Королевой твердого мяса и телом Хул’сина, он раскрыл пасть Королевы и вырвал ее внутреннюю малую челюсть. Ее получит Старейшина в доказательство чести его друга. Поднявшись, он двинулся к уманке. Оглядев ее через визор своей маски, он увидел несколько сломанных ребер и три глубоких раны в боку. Подняв, он закинул ее себе на плечо, придерживая за ноги. Услышав стон с другой стороны камеры, он двинулся на звук. Эк’тан страдал, но он выживет. — Кжит, это больно. Медленно оглядывая все вокруг, он заметил, что Королева была мертва, а около нее лежал неподвижный охотник. — Что произошло? Он…? Ке’варде кивнул, и ему лишь оставалось гордиться достижением наставника. Грустно, что он ушел, и раздражало, что он пропустил все интересное и не сам убил Королеву. Встать оказалось трудновато, но он справился с помощью Ке’варде. Охотник заворчал: — Мы должны идти, я уже установил таймер. Оглядываясь в последний раз, они двинулись в сторону главного выхода.***
Достигнув челнока, на котором они приземлились неподалеку, Ке’варде первым делом приложил кислородную маску к носу и рту уманки, чтобы та могла дышать, а затем пристегнул ее ремнями. После он помог Эк’тану сесть на свое место. Заняв свое за пультом управления, он запустил бесшумные двигатели и послал сообщение Старейшине о их возвращении на корабль, с просьбой подготовить целителя к их прибытию. Спустя минуту после взлета, он увидел синюю вспышку взрыва в радиусе десяти миль позади них. Это уничтожит все что угодно, в том числе все следы присутствия его вида или твердого мяса. Спустя время лес заполонит собой это место; все будет так, словно тут ничего никогда не случалось, девственным, нетронутым. Приближаясь к кораблю, Ке’варде получил сигнал, что стыковочный отсек открыт и готов принять их. Приземлившись, он терпеливо подождал, пока двери стыковочного отсека закроются, прежде чем открыть люк и выйти. Старейшина ожидал их вместе с Целителем. К Эк’тану подошли два младших воина, помогая ему передвигаться. Достигнув корабля, Ке’варде взял Кэт на руки, и, глубоко вздохнув, повернулся к Старейшине и Целителю. Наблюдая находящуюся без сознания уманскую самку в руках охотника, Старейшина молчал, не веря своим глазам. Отойдя от шока, он взревел: — Во имя Пайи, что уманка делает на борту моего судна!