Охотник и его добыча

       Последние несколько дней он пытался выбросить Кэт из головы. Обучение Неокропленных помогало, но, как оказалось, этого было не достаточно. Он старался вообще с ней не видеться. Только стоял перед ее дверью, подменяя Эк’тана на посту на несколько часов, но не входил в сам отсек, чтобы не говорить с ней и не видеть ее. Он слышал от Старейшины, что она беспокоится за него, слышал, как она спрашивала о нем Эк’тана, и знает от Мир’ена, что она хорошо восстанавливается. При этом, каждый раз Ке’варде только и оставалось, что ворчать и увиливать от ответа, меняя тему. Он считал, что это лучший выход из положения.        Входя в общественные купальни, он подошел к колышкам у стены, снял свою набедренную повязку и другую одежду, повесил их и, повернувшись, направился к одной из больших ванн. Остановившись на мгновение, он осмотрелся — внутреннее чутье подсказывало, что кто-то наблюдает за ним. Некоторые бросали на него взгляды, но не было ничего, что подтвердило бы его опасения. Опустившись в воду, он тут же почувствовал себя более расслабленным.        Самка медленно приближалась к нему, гулко мурлыкая. «Она привлекательна и хорошо сложена, но она не…», он осек себя, не дав закончить мысль. Вместо этого обернулся к самке и тоже замурлыкал в ответ, зазывая к себе. Ее мурлыканье стало громче, и она начала намыливать его спину и плечи, но он никак не мог избавиться от чувства слежки, и лишь спустя пару минут понял, почему — уманка упала откуда-то сверху, вереща и размахивая руками! Слыша крик и всплеск воды, каждый Яутжа в комнате удивленно обернулся в сторону шума.        Вынырнув, Кэт кашляла и брызгалась еще в течение пары секунд, прежде чем поняла, что кругом была тишина, как на похоронах, что заставило ее нервно сглотнуть — «Надеюсь, не моих». Оглядываясь кругом, она увидела около двадцати Яутжа, а может и больше, которые уставились на нее с отвисшими мандибулами. Натянув на лицо нервную улыбку, она произнесла:        — Эмм… привет… надеюсь, я вас не потревожила своим падением… — когда она не увидела никакой реакции, она нерешительно добавила, — …водичка, сегодня хороша, ха?        Ке’варде был первым, кто отошел от шока. Схватив ее за талию, он перебросил уманку через плечо, немедленно вынося из купальни. У нее даже не было времени чтобы вздохнуть, не говоря про что-либо еще — он уже вышел из бассейна и прошел через дверь. Полностью обнаженный! Придя в себя, она начала пинать его и бить своими кулачками по спине:        — Отпусти меня, неандерталец! Я сыта по горло той проклятой комнатой! Если ты запрешь меня там, помяни мое слово, я укушу тебя за задницу!        Пока они шли, некоторые Яутжа начали стрекотать и рычать, преимущественно от любопытства, не веря собственным глазам. И тут ему в голову пришла идея, — он решил немного отшлепать ее.        — Тихо! — шлепок — Ты вернешься… — шлепок — ...и останешься там… — шлепок — …пока Старейшина не скажет иначе! — шлепок.        Каждый раз, когда он делал это, до его слуха доносился тихий писк, и в его спину впивались острые ногти. По крайней мере, это заставило ее прекратить щекотать его спину своими маленькими кулачками. «Одной Пайе известно, что сделает Старейшина, когда узнает об этом». Из него вырвался вздох.        — Ой. — она положила руку на его спину и подперла голову, демонстрируя скучающий вид и тихо кипя от злости. Проходящие мимо Яутжа сильно удивились, когда она помахала им — Привет и пока.        Теперь Кэт пришла в голову идея, и она начала выгибаться и извиваться, чтобы чуть изменить положение тела, хотя она находилась в идеальной позиции, чтобы любоваться его задницей, —«Сосредоточься, черт побери», — помотав головой, она протянула руки, бормоча:        — Почти… — пошевелившись еще немного, она наконец смогла воплотить план в жизнь — она ухватила его за перепонки мандибул так крепко, насколько могла. Ке’варде взревел.        — Кжит! А ну прекрати! — Ке’варде уже почти скинул ее с плеча, но в последнюю секунду опомнился, и, перебросив ее на другое плечо, перехватил более надежно и услышал:        — Ох! Мои ребра! — он подозревал, что если бы он отпустил ее, она тут же пустилась бы наутек.        Когда ее идея не сработала, у нее не осталось выбора, кроме как повиснуть на нем, покачиваясь в такт его шагам. Она в сердцах хлопнула его по спине, но, к ее разочарованию, сразу же пожалела о своих действиях, — ее ладонь тут же ужалила боль. «Вот проклятие! С таким же успехом я могла бы ударить кирпичную стену».

***

       Наблюдая за всем безобразием, что творилось в ее отсеке — валяющиеся на полу погнутый пищевой поднос и крышку вентиляции, — он мог бы даже похвалить ее за находчивость, —«Ты сама хитрость, самка». Посмеиваясь, он отошел от стены и сел за стол, ожидая их. Когда дверь открылась, он увидел, как его голый почетный охотник несет на своем плече полностью мокрую уманку.        Видя Старейшину за столом, Ке’варде кивнул ему и продолжил свой путь по комнате уманки. Зайдя, он опустил ее на разворошенную кровать и прорычал:        — Я буду ждать снаружи со Старейшиной. Приведи себя в порядок. — и вышел, закрыв за собой дверь.        Глядя на закрытую дверь, Кэт пренебрежительно кривлялась:        — Приведи себя в порядок — она изображала его рычание, а после крикнула — Сейчас я бы хотела дать тебе хорошего пинка под зад!        Спрыгивая с постели, она скинула с себя мокрую шкуру и взяла ту, что лежала на кровати. Она использовала ее, чтобы хоть немного высушить волосы, а после, кинув на пол, взяла другую и обернула ею себя. Если быть честной, она не знала, почему разозлилась так сильно, но он просто вывел ее из себя. Наблюдать за ним с той самкой, очевидно, тоже поспособствовало этому. Вздыхая, она решила заставить их ожидать себя, так что, взяв влажные шкуры, очень медленно направилась в ванную.        Тем временем Ке’варде объяснял, что произошло. Слушая о том, что она выпала прямо в бассейн Яутжей и ее вопли за дверью, Старейшина упорно старался сохранить серьезный вид и не засмеяться в голос. Качая головой, он сказал:        — Ясно. Я думаю, что пора уманке присоедениться к клану в пищевом зале позже, иначе она будет искать другие способы развлечь себя. Иди оденься, а после возвращайся и сопроводи ее туда вместе с Эк’таном.        Из своей комнаты уманка вышла испепеляя взглядом Ке’варде и нежно улыбаясь Старейшине. Проходя мимо охотника, она нарочно наступила ему на ногу, разочаровавшись, когда он лишь слегка фыркнул, как от незначительной занозы. Приближаясь к Старейшине, она совершила ошибку, бросив взгляд на Ке’варде, который стоял перед ней полностью нагой.        — О мой… — она смотрела на него широко раскрытыми глазами, опуская свой взгляд все ниже, позабыв, что Старейшина стоял рядом, и заикаясь произнесла — Это … ах … я… зеленый… да … эмм… большой … эх … — единственной мыслью в ее голове сейчас было: «Я почти занялась сексом с ЭТИМ».        Склонив голову в бок, Ке’варде не знал, что и думать о ее реакции. Когда она сделала шаг вперед, практически уставившись на него, он почти сделал то же самое, едва сдерживая свое желание замурлыкать, схватить и уединиться с ней в отсеке, но присутствие Старейшины остановило его. Встряхнув головой, чтобы выкинуть лишние сейчас мысли, он быстро развернулся и ушел, прежде чем бы сделал какую-нибудь глупость.        Все еще следя за ним взглядом, она наконец очнулась, когда за ним закрылась дверь. Проморгавшись, она заметила Старейшину, все это время с весельем наблюдавшим за ней, что заставило ее покраснеть и отвести взгляд. Она пробубнила:        — Извините, я не знаю, что на меня нашло.        А вот Селт’окс знал. «Мир’ен оказался прав». Подхватив ее под локоть, он подвел ее к столу, усадил и сел рядом, затем прощелкал:        — Сегодня ты будешь есть с нами в столовой, Кэт — он наблюдал за тем, как она вскинула голову, а после широко улыбнулась ему, восклицая:        — Спасибо! Вы не можете себе представить, как трудно было сидеть тут взаперти — дав ей немного осознать этот ключевой момент, продолжил:        — Я понимаю. Теперь поговорим о Ке’варде, ты хочешь, чтобы он был твоим самцом?        Задумавшись над этим вопросом, Кэт поняла, что не чувствовала дискомфорта, в отличии от того, как когда-то ее отец пытался объяснить ей это на примере птиц и пчел, следя за спариванием львов на канале Дискавери, когда ей было двенадцать лет! Она бы с радостью забыла этот час. Опустив взгляд и в нерешительности теребя шкуру, она призналась:        — Я думаю, что он мне нравится… немного… когда он не действует как полный дикарь…        Услышанная им ее сбивчивая речь вызвала улыбку у Старейшины, и он прострекотрал:        — Это не ответ на мой вопрос, маленькая.        Она знала, что он не позволит ей увильнуть от темы.        — Я не уверена… пока… То есть, я имею ввиду, что постоянно думаю о нем, но он меня игнорирует… — она начала мерить комнату шагами, эмоционально жестикулируя, при этом продолжая говорить — Кроме того, я человек, а он — Яутжа, как все это произойдет?        Задумавшись над ответом на несколько минут, Старейшина все же щелкнул:        — Много лет назад, молодой воин влюбился в, как вы говорите, женщину, которая не была его вида. Он сомневался, как и ты сейчас, больше из-за его традиций и воспитания. Через какое-то время проведенное с ней, он понял, что она была более важной, чем думали о ней другие представители его вида. И тогда твердо решил, что уже ничто не помешает ему быть с ней, даже ее упрямство и отказы при ухаживании.        Наблюдая за тем, как он поднялся и направился в сторону двери, Кэт окликнула его у самого выхода из отсека:        — И что произошло потом?        Уже выйдя, Старейшина прощелкал, прежде чем дверь закрылась:        — Ее убила Плохая кровь.        Она даже не успела спросить, кто это такие. «Неужели Старейшина и был тем самым воином? Или это был кто-то другой? Кто эта женщина? Она была человеком или что-то другое? И кто убил ее? Кто такие эти Плохая кровь?». Хлопнув себя по лбу, она простонала:       — Не вмешивайся, Кэтрин. Ты знаешь, что любопытство кошку сгубило и у тебя нет для этого девяти жизней.       Но она также знала, что не сможет унять свое любопытство. «Почему я просто не могу послушаться своего же совета хотя бы раз».

***

       Стоя у отсека уманки, он было собрался нажать на кнопку, чтобы открыть дверь, как замер на мгновение… вместо этого, он спросил:        — Ты готова, уман?        Открывая дверь, она усмехнулась ему:        — Привет, Кексик. Да, я готова, пошли. — ворча, он повернулся и пошел. Он был поражен, когда почувствовал ее руку на своем локте. Наклонив голову в бок, он остановился, прощелкав:        — Что ты делаешь?        Скрывая усмешку, Кэт нахмурилась:        — Ты же мой сопровождающий? — когда он слегка кивнул, она приятно продолжила — Хорошо, именно так сопровождают женщину на ужин. Под руку.        Он уже было собирался высмеять ее, как прежде, но она потянула его вперед.        — Пошли, я голодна. — вздохнув, он позволил ей тащить себя.        Добравшись до столовой, Кэт немного занервничала перед входом, сильнее ухватившись за руку Эк’тана и придвигаясь ближе. Яутжа были везде, их было намного больше, чем тогда в купальнях, и каждый обернулся, чтобы посмотреть на нее, когда она вошла, перешептываясь друг с другом. На мгновенье остановившись, она в отчаянии подумала: «Это было плохой идеей». Она ужасно сильно захотела развернуться, убежать в свой отсек и спрятаться там навсегда. «Скука кажется не такой уж и скучной… НЕТ! Не трусь, Кэт. Теперь ты одна из них». Расправив плечи и глубоко вздохнув, она отпустила руку Эк’тана и проследовала за ним к столу, где уже ел Ке’варде в компании нескольких охотников. Садясь между ним и Эк’таном, она заметила, что Старейшина сидел в конце зала на возвышающейся платформе с несколькими более старшими Яутжа, которых она не знала. Ну, на самом деле она не знала тут практически никого, кроме женщины из бассейна за другим столом и нескольких из Неокропленных, с которыми она познакомилась прежде на меньшем судне. Сейчас они разносили еду.        Некоторые охотники за ее столом странно посмотрели на нее, двое из них взяли свои подносы и ушли. Пожав плечами, она начала есть с подноса, который Неокропленный опустил перед нею мимоходом. Тогда один из охотников за столом, пощелкал:        — Тебе не рады, уман. Почему ты все еще здесь?        Так как его тон был скорее любопытный, чем враждебный, Кэт прекратила жевать, проглотила еду и улыбнулась ему.        — Потому что Старейшина попросил меня. И потому, что это была возможность, от которой такой искатель приключений как я, ни за что бы не смог отказаться. Кроме того, мне тут нравится.        В ответ раздалось стрекотание охотника, и он вернулся к своей еде.        Стараясь демонстрировать свое дружелюбие, она думала: «Пока что все неплохо».        Внезапно тень упала на их стол. Обернувшись, Кэт увидела огромного Яутжа со светло-зеленой кожей и коричневыми пятнами, что стоял перед столом и заслонял собой свет, рыча:        — Грязная уманка, ты не ценна для клана, только если твой череп будет украшать мою стену!        Охотники по обе стороны от нее встали. Эк’тан зарычал:        — Уйди, Лоу’кви!       Но охотник проигнорировал Эк’тана, продолжая тихо рычать на уманку.         — Ты не заслуживаешь быть среди высших существ, уманская шлюха! — услышав это, теперь и Ке’варде злобно зарычал на более крупного хищника. Кэт также встала и залезла на стол, привлекая всеобщее внимание. С нее было достаточно, так что она завопила на крупного охотника:        — Я получила свое место здесь справедливо, как и отметку в качестве доказательства! Так что, если тебя что-то не устраивает, то смело можешь поцеловать мои ботинки, пока я буду ими вдавливать в пол твой толстый череп!        Взревев, хищник сделал выпад в сторону Кэт, склонившись над столом, чтобы поймать ее. Быстро среагировав, она подпрыгнула и, избежав сильного удара, приземлилась на его спину, тем самым заставив упасть на стол под своим весом. Развернувшись, она упала, разбив колени о его плечи, и схватилась за мандибулы, растянув их со всей ее силой в разные стороны. Хищник взревел от боли, пытаясь сбросить уманку, но Кэт крепко держалась, отклонившись назад, и внезапно исчезла.        Охотник оперся руками на стол, чтобы подняться, когда вес на его спине вдруг исчез. Приводя себя в порядок и оборачиваясь, он увидел, как уманка пиналась и кричала в руках у Старейшины, стремясь добраться до него.        — Отпустите! Я сделаю это! Его оторванные мандибулы будут украшать МОЮ стену!        Тогда-то Лоу’кви и начала нравиться эта уманка.