Забывшие боги

Чернобог осторожно закрыл томик «Парка Юрского периода» и погасил глаза у черепа, парившего над кроватью на манер ночника. Светало. Кажется, он опять провел всю ночь за чтением, и теперь без ударной порции кофеина никак не обойтись. Но кофе не подойдет. Чернобог не любил этот напиток потому, что его боготворил молодой Бог. И из-за этого воистину глупого упрямства выходило так, что на его долю остались только зеленый чай и плитка горького шоколада. Ребячество, конечно, но все боги те еще дети. Даже такие старые. Само собой разумеется, в его квартире было много книг. Даже в холодильнике лежала пара-тройка поваренных, что уж говорить о диванах, тумбочках и прочих горизонтальных поверхностях. Единственным исключением был подоконник с лежащими на нем подушкой и пледом. Но на подоконнике он их читал. Иногда и на полу читал, когда лень было от книжного стеллажа далеко отходить, но тут уж Чернобог ничего не мог с собой поделать. В конце концов, лень не только людям присуща. Старик бросил пакетик чая в наиболее чистую из доступных кружек и залил все это дело кипятком. Напиток получился крепким, с привкусом лимона и корицы, но это было даже хорошо. Затем он осторожно снял с полки «Затерянный мир» и пошел в другую комнату, чтобы выбрать закладку. После недолгих раздумий он остановил свой выбор на картонной с магнитом, на которой был изображен Гендальф. И, как это уже было заведено, Чернобог очень сильно пожалел о том, что единственное разумное существо, равное ему, всего лишь литературный герой. Гостей он никогда не пускал дальше подъезда. Тех, кто называли себя друзьями, ничуть не смущала эта его привычка, а тех, кто имел что-то против, он с радостью был готов спустить с этой самой лестницы. Давно не мытой, между прочим. Но сам подъезд был прекрасен, если бы еще пауков поменьше и подоконников побольше, то просто рай на земле. Чернобог высунул нос на улицу и принюхался. Опасностью не пахло, а вот людьми еще как. Утренний город зрелище, несомненно, прекрасное, но не стоило забывать о том, сколько вокруг обретается аморальных личностей, к тому же мнящих себя всемогущими. И побитых жизнью языческих богов, коих здесь еще больше. Легким шагом Чернобог преодолел несколько кварталов, прежде чем вышел на центральную площадь. Штаны, конечно, все равно испачкал в какой-то грязи, но Черт как-то говорил, что в городах поменьше дороги еще хуже. А это, в свою очередь, наводило на неприятные размышления касательно предстоящей поездки. Площадь выглядела обычной — с остатками снега и блестящими лужами, по бокам два корпуса университета а с других боков — фонтан и массивное здание администрации. Перед администрацией же стоял вполне себе каноничный гранитный Ленин с каноничным птичьим пометом на голове. В общем, провинция как провинция, в меру тихая и в меру безвкусная. Изумрудная Лешина машина маячила среди своих менее ярких собратьев на парковке возле одного из корпусов университета, но Чернобог и не думал спешить. На секунду ему показалось, что в толпе сонных студентов промелькнули красные кудри Персефоны. Кажется, уже на третьем курсе. Хотя, почему кажется? Они поступали в один год. Он услышал звонок задолго до студентов и встал, как вкопанный. Несправедливо. Неэтично. Просто гадко. — Залазь, не стой столбом. — сказал Леша, открывая дверь. Чернобог сел на переднее сидение и достал из пальто книгу. — А ты, я погляжу, уже приготовился. — И приготовился гораздо лучше тебя, юнец. — ответил ему Чернобог. — Уж не обманывает ли тебя мой облик? Чернобог с тяжелым сердцем спрятал книгу обратно в карман и повернулся к собеседнику. Кецалькоатль выглядел молодо, так и излучал наивность и вкупе с незнанием хорошего тона представлял собой весьма забавное зрелище. Но глаза… Всегда все сводилось глазам. У Чернобога они были бесцветными, зеленый отблеск им придавали стекла очков. А этого бога далеких закатных земель, как и Иштар, выдавали их глаза. Яркие, пылающие нездешним огнем. У него — зеленые, у нее — карие с голубыми прожилками. Глаза тех, кто не привык подчиняться, только подчинять. Им же с валькирией судьба в подобной милости отказала. — Боги выглядят настолько, насколько себя чувствуют. Думаешь, Перун сам себе столько лет накинул, а Арахна столько глаз? Леша засмеялся и ударился локтем о дверь. Скривился, бормоча какие-то проклятие, но Чернобог так и не понял, кого может обидеть словосочетание «ягуарья мать». Возможно, в биографии этого пернатого бога и была пара трагичных эпизодов, но в этот момент Чернобог сильно сомневался в том, что они были настолько трагичны. А потом его рот наполнился солью. Старик закашлялся, пытаясь всеми силами подавить нахлынувшую тошноту. — Ах ты мразь. — просипел он. Вальяжно прислонившаяся к Ленину женщина откинула назад блестящие черные волосы, предъявляя миру цветастую татуировку на загорелой коже. Белобог закрыл глаза. Черная сырая земля давила на мысли, прессовала их в жесткий ком, но его воля всегда была сильнее. Остатки души погребенного под толщей земли откликнулись на его зов и схватили дамочку за сапог. Та дернулась, гневно засопела, но, увидев, с кем имеет дело, только гневно сверкнула глазами и торопливо скрылась с поля зрения. — Спасибо. — сказал Леша. — Всегда пожалуйста. — ответил Чернобог, сглатывая еще соленую слюну. — В следующий раз дай знать, лично закопаю. — Боюсь, что не поможет, да и должна же быть в жизни соль. — И то верно. — Чего смеетесь? - спросила Кира, устраиваясь на заднем сидении. — Да так, соль в рот попала. — ответил Леша, вытирая навернувшиеся слезы. — А Иштар придет? — Нет, она не может. — Уверена? — спросил Чернобог, указывая книгой в сторону универа. — Чтоб тебя… — прошипела Кира, кидая пакет на соседнее сидение. Леша тоже отвлекся от полирования руля и посмотрел туда, куда смотрела валькирия. Удивление на его лице быстро сменилось показным безразличием. Подумаешь, красота, он знавал и лучше. Да и вообще в прошлый раз она более эффектно выглядела. Бежевое пальто Иштар без намека на капли грязи и продуманно небрежная укладка словно насмехались над вытертой кожаной курткой Кецалькоатля с пятнами зеленой краски, начавшими отрастать волосами Киры, забранными в растрепанный хвост, и заляпанными грязью ботинками Чернобога. — И зачем нам кофе? — спросил последний, неодобрительно косясь на подставку с четырьмя стаканчиками, которую богиня держала в руках. — А кто сказал, что это кофе? — ответила Иштар вопросом на вопрос. — Просто чай, не самый лучший, но... — А я бы сейчас от кофе не отказалась. — сказала Кира. — Ладно, народ, пристегивайтесь и поехали. Мне еще заправиться надо. — бодро протараторил Леша, заводя машину. — А раньше не мог? — Кира, ты такая интересная, а когда я по-твоему спать должен? Но Кира не ответила, безуспешно пытаясь оттащить Веню от пакета с едой. Кецалькоатль вырулил на дорогу и поехал прямиком в сторону старого моста. Индеец на приборной панели неодобрительно закивал головой, но в целом смирился с тем, что данная вылазка была просто необходима. Только Веня все хлопал крыльями, никак не желая угомониться, и Чернобогу пришлось взять его к себе, так как ворону хотелось смотреть на дорогу, а лететь за машиной он категорически отказывался. — А сколько нам ехать? — спросил Чернобог, когда Веня в очередной раз заехал ему перьями в рот. — Около двух часов. — откликнулся Леша. — На трассе разгонимся, но раньше никак. — Твою ж… Леша согласно кивнул и прибавил газу. Неловкое молчание надолго не затянулось, быстро сменившись перепалкой касательно радиоволн, температуры чая и самой цели их поездки, но все стало совсем плохо, когда дело дошло до звезд. — Технически, Венера не звезда. — встрял Чернобог в уже успевший порядком ему поднадоесть спор. — Это планета, а вы оба — неисправимые идиоты, если верите, что в этом мире вам еще хоть что-то может принадлежать. — Венера — ужасное имя, — фыркнула Иштар, — то ли дело Астарта. — Так ее называют люди, а ты живешь в их мире, затопи хоть всю землю кровью, тебе этого не изменить, дитя. — И вот вас ничуть не смущает, что это мое сердце? — перебил их Леша. — Так радуйся, что после выхода из ада тебе дали новое, а Астарту оставь мне. — Радоваться? Да было бы чему. Посмотрел бы я, как ты Венере попробуешь это доказать. Уж ее-то люди получше тебя запомнили. — Запомнили так хорошо, что назвали в честь нее болезни, передающиеся половым путем? Замечательная память. И вообще, если ты забыл, пернатый, то Венера лишь бледная тень Афродиты, а та жалкая пародия на меня. — А не отсыплешь ли и мне немного нарцисизма? — Так, заткнулись оба! - прикрикнула на них Кира, безуспешно пытаясь распутать всклокоченные ветром волосы. Иштар пожала плечами и расстегнула пальто, явив миру очередной нюдовый свитер с внушительным вырезом. Леша переключил радио на какой-то аудиоспектакль. Чернобог перевернул страницу. Веня вернулся обратно к Кире и устроился у нее на коленях. Но спектакль быстро кончился, динамик зашуршал, и из него долетела далекая песня. — Cheri Cheri Lady - Modern Talking. - ответила Кира на незаданный вопрос Иштар. — Она прекрасна. — Ты тоже. — улыбнулась валькирия. — И я. — сказал Веня. — И ты, пернатый. Леша вильнул в сторону, но все же умудрился аккуратно встать в очередь между грузовиком и легковушкой с треугольной наклейкой и изображенной на ней туфлей. Пока он ходил платить за бензин, Чернобог добрался до четвертой главы и только урчание в животе напомнило ему о том, что динозавры динозаврами, но и поесть лишним не будет. А то так и помереть недолго на этой всеми богами забытой бензоколонке. Песня доиграла, оставив после себя эхо весны, которая хотела, но никак не могла наступить. Кира протянула ему шаурму, завернутую в крафтовую бумагу и, не принимая возражений, отобрала книгу. Иштар приняла свою порцию и несколько недоверчиво принюхалась к содержимому. Ни одна Эдда не говорила о том, что валькирии умеют готовить, а вот убивать… Но валькирии и правда умели готовить, хотя в выборе блюд всегда предпочитали фастфуд, как и их знаменитый отец. Леша вернулся несколько повеселевшим и со стаканчиком кофе в руках. — Держи, давали бесплатно после покупки. — Спасибо. — засмеялась Кира, и Веня попытался повторить ее смех, но безуспешно. Столкновение с такими бытовыми трудностями, как разбитые дороги и русский шансон, настроило богов на деловой лад. Вновь и вновь они строили догадки о том, зачем и куда Один пошел искать барда и как смог покинуть пределы области. Чьей была эта земля когда-то и выполнит ли молодой бог свою часть сделки, когда придет время ее покинуть. После непродолжительно ссоры им все-таки удалось убедить Киру в том, что следует поговорить с сестрой. Кира хмурилась, забирая волосы за уши и снова взлохмачивала их, но в конце-концов согласилась с тем, что если кто-то что-то и знает, то это Хильд. Многочисленные серьги блеснули в ее ушах, ловя лучи распаляющегося солнца. Работа Хильд была прекрасна во всех отношениях. Иштар достала из сумочки кольцо с жемчужным черепом и надела его на палец — пусть тоже погреется на солнце, пока опять не повалил снег. — Деметра или Остара, как думаете, народ? — спросил Кецалькоатль, впрочем, не надеясь получить ответа. Бог прищурился, разглядывая облака, появившиеся над горизонтом. — Обе те еще истерички, с них станется. — ухмыльнулась Иштар, поглаживая Веню по голове. — Истерички не истерички, а было бы неплохо увидеть настоящую весну, а не это ее жалкое подобие. — сказал Чернобог, не прекращая чтения. Нужный город, прятавшийся за неказистой деревенькой, распластавшейся вдоль трассы, показался постепенно. Обилие приземистых, потрепанных жизнью домов и не менее замызганных людей, пара-тройка пафосных храмов и скованная льдом река навевали около философские размышления о жизни, смерти и всем остальном. Чернобог снял очки и, шурясь от солнца, с каким-то болезненным любопытством разглядывал открывшуюся ему картину. Он ждал этой встречи как никакой другой, но когда все-таки увидел их, то не смог сдержать удивленного возгласа. — Какой красавец. Они и правда здесь жили? — прошептала Иштар. — Да, только выглядеть могли иначе. В перьях там или еще в чем. — ответила Кира, выходя из машины. Ворон слетел с ее плеча и сел на голову ближайшему динозавру. Парк развлечений готов был принять столь ранних посетителей, несмотря на снег и грязь. Невольную роль экскурсовода взял на себя Леша. Трицератопсы, диплодоки, велоцерапотры и птеродактили шевелили механическими хвостами и издавали булькающие звуки, вслушиваясь в его неторопливый рассказ о днях минувших. Кира прикоснулась рукой к тонкой лапке велоцераптора. Старая зеленая краска отвалилась, обнажив серую плоть бетона. Девушка вздохнула и взяла Иштар за руку. Ладонь богини была теплой, а от нее самой пахло жевательной резинкой и кофе. Как ни странно, это успокаивало. Чернобог держался поодаль и первым заметил идущую к ним девушку с серыми волосами. Мист носила болотного цвета пальто на несколько размеров больше и была хоть и валькирией, но валькирией явно уступающей своим сестрам комплекцией и грубой физической силой. Словно хрупкий тонкий эльф, занесенный в этот мир ветрами жестокой судьбы. — Я ждала вас. Идем. — Так, сестренка, давай без пафоса. Какой, к Йотунам, "ждала", и с какого собачьего хрена я за тобой пойду? Не слушая ее, Веня приземлился на плечо сероволосой валькирии и почти ласково прокаркал: — Кости. — Предатель. Мист улыбнулась почти искренне и снова обратила свой взор на Киру. — Он хотел, чтобы мы встретились. — Один? — Нет, Хугин. — Теперь его зовут Веня. — А, вот оно как, ну что ж… Пойдем, мне надо кое-что вам показать. Если, конечно, те, кого ты привела, заслуживают доверия. Кира нахмурилась, но кивнула. Чернобог положил руку ей на плечо и показал на книгу, а затем на руки валькирии, которые та прятала в карманах пальто. Мист пожала плечами и показала тонкие руки с еще не до конца зажившими багровыми следами укусов. В амбаре было темно, Леша провел рукой над головой, заставив стены засветиться чуть слабыми зелеными всполохами. — Ненавижу зеленый. — сказал Чернобог, когда парень завершил свои манипуляции. — О, а Локи совсем другие анекдоты рассказывает. Возмутиться Белобог не успел: черная тень, метнувшаяся от стены, клацнула зубами перед его носом и, сделав круг, смела на своем пути железное ведро и низкую деревянную скамейку. — Он умирает. — сказала Мист. — С чего ты взяла, он всегда был наглухо отбитым конем. — сказала Кира. — Смотри на бока. — ответила ее сестра. Леша охнул и сделал шаг назад, когда Слейпнир медленно направился в его сторону. Даже в мутном болотном свете было видно, что бока коня изрезанны тонкими полосами, из которых медленно струилась красноватая дымка, заменявшая коню кровь. — Ох, бля. — сказала Кира. — И не говори. — подытожила Мист. — Кажется, это будет долгий разговор. — подытожил Чернобог. — И, надеюсь, Локи о нем не узнает. — сказала Мист, особо упирая на последнее слово. Вечерело, когда они снова сели в машину. Все были несколько на взводе и очень сильно пьяны. Кроме Кецалькоатля, тот просто был чернее тучи. Кира вцепилась в Иштар, словно в любую минуту готовилась сыграть роль живого щита. Иштар успокаивала Веню. Веня заинтересовано наблюдал за невесть откуда взявшимся черепом в руках Чернобога, которому последний настойчиво пытался рассказать о том, что недостойно мыслящего человека смиряться под ударами судьбы. Леша включил радио и чертыхнулся, когда опять заиграла Modern Talking. — Сговорились, что ли. — проворчал он, наблюдая в зеркале заднего вида за тем, как Иштар как бы между прочим придвинулась к валькирии. — А может, ну его к лешему. Какие-то фраеры берега попутали, а нам расхлебывать. Пусть Локи сам разбирается, кто его сынка так покоцал. — засмеялся Белобог, и выбросил книгу в окно. — И этот пусть тоже подключится, пока последние мозги с этим кофе не пропил. — Самое страшное не то, что мы видели, а то, что мы не знаем, кто это сделал, и ни у кого из нас не хватает сил, чтобы это знание получить. — высказала Иштар общую мысль. — Геката меня придушит. — замеялся Белобог, стряхивая со штанов пыль, некогда бывшую охранными амулетами. — Она дама темпераментная. — Да не трещите вы, я песню ищу. — прикрикнул на них Кецалькоатль, вцепившись в приборную панель, как утопающий в спасательный круг. Мнговение, и фары выхватили из темноты большие глаза и растопыренные перья. Мгновение, и раздался скрип и скрежет. Мгновение, и кабина наполнилась невесомостью. — Совы не то, чем они кажутся. — глубокомысленно изрек Чернобог. Ответ Леши был не менее глубокомысленным: — Блять. Добираться до Котлова пришлось на автобусе. Иштар заплатила за билеты и села вместе с остальными на заднее сидение. — По пицце бы. — сказала Кира. — Да, напиться бы. — согласился Кецальцоатль. — Сегодня смена Морриган, она мне скидку обещала. — рассеянно сказала Иштар. — Скидки — это хорошо. — согласился с ней Чернобог. Помятые и несчастные они забрались по ступенькам развлекательного центра и направились прямиком к бару. Облепив барную стойку, они долго изучали меню, прежде чем сделать первый робкий заказ. Сурового вида женщина с тонкими чертами лица выслушала пожелания каждого и принялась смешивать напитки. Над ее головой сияли красные глаза железного дракона. Точнее, только его головы. — А ведь когда-то динозавры правили миром. — вспомнил Чернобог цитату из книги. — Лучше бы они и сейчас им правили. — сказал тот, кто когда-то на досуге умел превращаться в пернатого змея. — И все равно Астарта моя. — ответила Иштар, разглядывая бездонные глубины стакана в форме черепа. На том и порешили.