***
– Так и знала, что найду тебя здесь, – бесшумно подходит Вали к одиноко стоящему у фальшборта Эддарду. – Похоже, из-за меня ты начал страдать бессонницей. – Нет, – отзывается мужчина. – Просто думаю над твоими последними словами. – Эддард, – протягивает руку девушка, но останавливается. – Как ты справилась со всем… этим? – голос Неда полон отчаяния. – Эта война ведь отняла у тебя намного больше, чем у меня. Любимого брата – единственного, кто признавал тебя Таргариеном; какую-никакую, но сестру, маленьких племянников… – Ты тоже потерял семью, – прерывает его Вали. – Своего любимого, Эртура Дейна, – ощутив укол незнакомого ему чувства, упрямо продолжает северянин. – И его кровь на моих руках, – с болью добавляет он. – О Дейне тебе Хоуленд Рид сказал? – едва слышно спрашивает валирийка. – Да, – подтверждает Старк. – Он видел, как ты прощалась с ним. Валирия с мальчиком на руках выходит из Башни Радости и лицом к лицу сталкивается с низкорослым, темноволосым северянином, которого вспоминает почти сразу: – Хоуленд Рид, – произносит девушка. – Ты сидел рядом с северянами на пиру перед началом Харренхолльского турнира. Тебя защищала Лианна Старк. – А ты – белая драконица, – звучит ответ Рида. – Меня зовут Валирия Сэнд, – озвучивает своё имя валирийка. – Ты прячешься в песке, но в тебе течет кровь драконов, – возражает ей Хоуленд. – Я видел тебя в своих снах, когда был на Острове Ликов. – Ты видишь «зеленые сны»? – удивляется Вали. – Как и ты, – отвечает Рид. – Ты видела этот день. Это ты соединила судьбы волчицы и дракона. Именно благодаря тебе на престол Вестероса взойдет белый дракон, обещанный принц, который прежде будет белым волком, королем Севера. – Так значит, это тебя я должна была привести в этот свет, – глядя на племянника, только и выговаривает Валирия. Девушка прощально кивает Риду и направляется к стоящим неподалеку лошадям, но внезапно останавливается. – Подержи-ка ребенка, – приказывает Вали Ним, следующей за ней тенью. Девушка аккуратно берет мальчика на руки и покорно смотрит на свою госпожу. Валирия разворачивается и подходит к мертвым королевским гвардейцам, уложенным в один ряд с павшими рыцарями-северянами. Опускается на колени рядом с Дейном, склоняется над ним и целует его в лоб, глаза и губы. Затем тянется к обручальному кольцу, подаренному дорнийцем, но передумывает. – Знай: я любила тебя, – вновь склоняется над ним Вали. – Не так, как ты меня, но любила, Эртур. Если можешь, прости меня, – дарит она ему прощальный поцелуй и уходит. – Он не был моим любимым, он был моим женихом, – с печальной улыбкой говорит Валирия. – Но моя скорбь по нему не так сильна, как должна быть. Он был дорог мне, но я никогда не любила его так, как любил меня он, – признается девушка. – Тогда почему ты согласилась на брак? – недоумевает лорд Старк. – По многим причинам. Человека, в которого я была безответно и беззаветно влюблена, я потеряла ещё в начале восстания, – с болью в голосе произносит валирийка. Нед про себя задается вопросом, кто же был её возлюбленным. – Кроме того, я знала, что по прибытию в Лисс, рано или поздно, встанет вопрос о моём замужестве. А выходить замуж за незнакомого мужчину, предложенного моим отцом, как ты, наверное, догадываешься, мне не хотелось. Дейна же я знала. Знала, что он любит меня и станет мне хорошим мужем. Со временем я бы тоже научилась любить его и стала бы счастливой. Поэтому и приняла его предложение. Но не сложилось, – горько констатирует Вали. – Я не горжусь этим своим поступком и никогда не прощу себя за то, что солгала Эртуру. Я каждый день прошу у него прощения и надеюсь, что когда-нибудь сумею получить от него знак, что он простил меня. Так что, я не держу на тебя зла за его смерть: он исполнял свой долг и пал, как герой, – печально улыбается северянину девушка. – Хотел бы я иметь такие же сильные и добрые сердце и душу, как у тебя, – мечтательно протягивает лорд Старк. – Чтобы найти силы простить себя и принять реальность. – Я не всегда была такой, Эддард, – признается Валирия. Нед удивленно смотрит на свою собеседницу. – Да-да. Я только думала, что я – такая сильная. Я осознала, что являюсь таковой на самом деле, только после смерти Лианны, пока плыла в Белую Гавань с Джоном. Я много размышляла о своей роли в восстании и своих видениях. Как ни странно, но именно их постоянное осуществление, несмотря на все мои старания по их предотвращению, помогли мне принять реальность. Я поняла, что являюсь всего лишь фигуркой в кайвассе высших сил, выполняющей их непреклонную волю, какой бы неправильной и несправедливой она мне не казалась. И хотя я – значимая фигурка, но не незаменимая. Не было бы меня, завоевать сердце Лианны Рейгару помог бы кто-то другой. А значит, нечего винить себя в том, что всё равно случилось бы, – Валирия сочувственно сжимает Неду плечо. Старк накрывает её руку своей. – Кроме того, каждый раз, когда я кого-то теряла, у меня всегда оставались те, ради кого я должна жить. Лианна, Джон. Я была им нужна. А пока я нужна – я должна жить. И не прошлым, а настоящим и будущим. И я буду жить им, – ободряюще улыбается она. – И у тебя есть ради кого жить настоящим и будущим, Нед. У тебя есть младший брат, Бенджен. И племянник, Джон. Ты – их единственная семья, и они нуждаются в тебе. А ещё у тебя есть Кейтилин Талли, твоя жена, которая подарит тебе детей, которые тоже будут в тебе нуждаться. Среди них обязательно будут девочки, одна из которых будет похожа на Лианну. И ты будешь любить её больше всех остальных дочерей. – Это предсказание? – пытается улыбнуться Эддард. – Это пожелание, – отвечает девушка. – Хотелось бы, чтобы в моей жизни появились не только, кто будет нуждаться во мне, но и те, в ком буду нуждаться я, кому смогу доверить тайну Джона, – вздыхает Нед. – Кто всегда найдет такие же мудрые слова, когда то, что произошло в годы этой зимы и ложной весны, вновь будет терзать меня. – Они появятся, Нед. По крайней мере, один человек, который поможет тебе нести ношу тайны и вновь повторит эти же слова, у тебя уже есть, – девушка ещё раз, но в этот раз по-дружески, сжимает Старку плечо. – Спасибо, Вали, – благодарит Валирию Эддард. – За что? – не понимает Вали. – За всё. За твои слова, и за то, что ты есть у меня, – тихо произносит Нед. Девушка кивает и уже собирается уходить, но северянин останавливает её: – Могу я попросить тебя об одной вещи? – Конечно, – оборачивается Вали. – Поможешь мне отпустить моё прошлое? – озвучивает свою просьбу лорд Старк. – Это должен сделать ты сам, без моей помощи – настаивает валирийка. – Я знаю. Но мне хотелось бы, чтобы ты была рядом со мной в этот миг. Просто побудь со мной ещё немного. Это всё, о чем я прошу. Пожалуйста,– почти умоляет он. – Сколько угодно, Эддард. Сколько угодно, – отвечает Валирия, вновь становясь рядом с Недом.***
Эддард уже не раз позволяет себе закутаться в ледяные объятья Севера. Его холодное дыхание, пробирающее до самого сердца. Его небо, наполненное такими яркими и далекими звездами, чей свет никогда не согревает в ночи. Но в этот раз ему предстоит не просто закутаться и забыться в них, а раствориться. Позволить холодному северному ветру унести его горе, боль, печаль и утрату, наполнить его дыханием новой жизни. Вали, наблюдающая за Недом, чутко улавливает его желание. Она долго колеблется, затем всё же решается затянуть песню о ветре, чтобы помочь северянину. – Что ищешь ты, ветер, в просторах небесных, – едва слышно напевает девушка, но Эддард слышит её, – куда ты спешишь от пределов земных? Что знаешь ты, ветер, Об огненных песнях Танцующих молний, Скользя среди них? Что видишь ты, ветер, Летя над волнами, О чем ты поешь, Поднимая их ввысь? Что думаешь, ветер, Паря над горами, Свистя в серых скалах? Ко мне прикоснись! Ты грозы рождаешь, Ты волны вздымаешь, Скалу разрушаешь, Таков твой закон – Извечно резвиться невидимой птицей, Пронзая границы миров и времен**. Странно, Валирия поёт тихо, но песня заполняет всё пространство вокруг Старка. Её слова переплетаются с порывами ветра, окружая мужчину, словно заклинание. Проникая в самые отдаленные уголки израненного сердца. Помогая отпустить всё то, что поселилось там всё произошедшее до, во время и после восстания Баратеона. Не избавиться, но помочь принять его как реальность. Эддард понимает, что плачет, только когда что-то горячее и соленое касается его губ. Лед его души, сердца и глаз растаял. В них навсегда вернулась жизнь. Мягкое прикосновение к плечу обжигает мужчину. Он поднимает глаза и встречается взглядом с Вали. Именно с Вали, а не грозной Валирией Таргариен или Валирией Сэнд из Башни Радости . С Вали, чьи глаза вновь сияют теплым звездным светом, а теплая улыбка заставляет забыть обо всём произошедшем. С Вали, рядом с которой он чувствует себя не лордом Эддардом Старком, Хранителем Севера, а просто Недом. Рядом с которой его ноша не кажется такой тяжелой. Рядом с которой нет ничего невозможного. – Спасибо, – накрывает Нед её руку своей и неожиданно для девушки заключает её в объятия. Валирия теряется, но затем смыкает руки в ответ. – Тебе говорили, – прижимается он лбом к её лбу, – что ты – удивительная девушка? Что ты – колдунья? – Колдуньей меня не называли, – усмехается девушка, – но сравнивали с одним диким, но необычайно красивым и сильным цветком, должен пробиться не только сквозь земляной, но и сквозь снежный покров, чтобы увидеть солнце. Кто к кому потянулся первым, ни Нед, ни Вали не смогут сказать даже через много лет. Но в кое в чем они будут уверены всегда: они оба этого хотели и не сожалеют обо всём произошедшем. Это было так естественно: найти её мягкие губы и запечатлеть на них нежный, но чувственный поцелуй. Она так давно ждала этого поцелуя. Его поцелуя с привкусом зимней мяты. Эддард удивляется, когда она отвечает на его поцелуй. Но ещё больше он удивляется, когда понимает, что вкус её губ ему знаком. Вкус подслащенного медом вина. Так этот напиток пила только одна знакомая ему девушка. – Вино с медом… – широко раскрыв от изумления глаза, произносит Нед. – Холодянка, – озаряет мужчину. – Тебя назвали холодянкой. И назвал тебя ею – я.***
– Похоже, у нас гости, – произносит Роберт Баратеон, устремив свой взор к вратам Орлиного Гнезда, в которых появляется один из проводников из Лунных Врат с незнакомцем в черном плаще. Нед отвлекается от их с Роббом тренировочного боя и оказывается прижатым к земле, пропустив атаку Баратеона, решившего воспользоваться невниманием друга. Штормовой лорд ухмыляется, но помогает Эддарду встать. Они вдвоём смотрят на незнакомца, к которому уже вышел сам лорд Джон Аррен, Хранитель Востока. – Да это же девица, – восклицает Баратеон, когда незнакомец опускает капюшон, подставляя солнцу длинные белые волосы, уложенные в косу. – Она либо очень храбрая, либо сумасшедшая. Путешествовать в одиночку, безо всякого сопровождения… Это же чертовски сложно и опасно. Особенно на Восточной дороге – Старк ничего не отвечает, лишь продолжает смотреть на девушку, разговаривающую с лордом Арреном. – Интересно, кто она. Тем временем, девушка заканчивает говорить с Хранителем Востока. Тот подзывает управляющего замком и что-то ему приказывает. Стюард кротко кланяется и просит гостью следовать за ним. – Жду-не дождусь вечера, – подмигивает Неду Роберт. – Наша гостья – знаменитая лиссенийская певица Велария Л’Обрайтос, больше известная как Лиссенийская Снежинка, – представляет беловолосую и голубоглазую красавицу своим воспитанникам Джон Аррен. Вали кланяется. – Мои воспитанники – лорд Штормового Предела, Роберт Баратеон, и сын Хранителя Севера, лорд Эддард Старк, – теперь кланяются мужчины. – Вы в одиночку добрались до Орлиного Гнезда, госпожа? – не дав девушке сказать ни слова, спрашивает Баратеон. – Если да, то признаюсь, я поражен. Ведь Восточная дорога опасна и трудна для одиноких путников, особенно для девушек. – Не беспокойтесь, лорд Роберт, я хорошо владею мечом. И да, я путешествую одна. Впрочем, в Долине Аррен у меня была хорошая охрана и проводники по горам в одном лице, – с улыбкой отвечает ему Валирия. – А точнее, морде, – смеется лорд Орлиного Гнезда. – Морде? – переспрашивают одновременно Нед и Робб. – Да, она приехала к Кровавым Вратам в сопровождении двух сумеречных котов, – сообщает Аррен. Вали кивает, подтверждая его слова. – Рыцарь Врат, когда увидел таких гостей, был немало удивлен и испуган. Но ещё больше он испугался, когда наша гостья прощалась со своими питомцами. Она просто приказала им идти, и они послушались. – Может быть, госпожа умеет приручать и лютоволков? – не поверив сказанному, насмешливо интересуется Робб, подмигивая Старку. – Не знаю, я с ними никогда не сталкивалась, в отличие от сумеречных котов, один из которых был моим домашним питомцем, – скрывая растущее раздражение, отвечает Вали. – А жаль, – произносит Штормовой лорд и тихо обращается к Старку. – Ну что же, она почти Дочь Зимы, Нед. Только на лютоволке не ездит. Не упусти её, – шутливо толкает он друга. – Иначе её не упущу я. – Роберт, сделай одолжение – замолчи, – обрывает его Нед. – Мы рады приветствовать вас в Орлином Гнезде, леди Велария, – обращается северянин к девушке. – Вы окажете нам честь, если присоединитесь к нам за ужином и позволите насладиться вашими песнями. – Благодарю вас, лорд Старк, с удовольствием принимаю ваше предложение, – кланяется Вали. Эддард весь вечер не сводит восхищенных глаз с Валирии. Он, кажется, единственный из всех присутствующих за трапезой, искренне наслаждается не только красотой, но и рассказами и песнями их гостьи. – Вы добавляете в вино мед? – удивленно спрашивает Нед, заметив, как девушка кладет в напиток сладость. – Да, так пьют вино в Эссосе, – усмехается Вали. – Никак не могу избавиться от этой привычки. – Твоя очередь выбирать песню, Нед, – говорит Джон Аррен. – Леди Велария уже спела по несколько композиций для меня и для Роберта. Что бы ты хотел услышать? – Думаю, я знаю, какую песню хотел бы услышать лорд Эддард, – прежде чем Старк успевает что-то сказать, девушка начинает петь «Зимнюю розу». – Но… как? – только и произносит Эддард, когда их гостья заканчивает песню. – О вашей любимой песне мне много рассказывала ваша младшая сестра, леди Лианна Старк, пока я гостила в Винтерфелле – отвечает на невысказанный до конца вопрос Валирия. – Как она? – Она в прекрасном здравии, как и ваш отец, и младший брат Бенджен. Но она очень скучает по вам, и вашему старшему брату, Брандону Старку, – сообщает девушка. – Спасибо. И за песню, и за весть о моих родных, – благодарит её Нед. – Разве так благодарят прекрасную даму? – подает голос изрядно выпивший Роберт Баратеон. – Ты непременно должен поцеловать её, Эддард. И не только это, – заливается он смехом. – Думаю, ещё одна песня, и сегодняшний вечер можно завершать, – вмешивается в разговор лорд Аррен, прежде чем побледневший Старк успевает высказать Баратеону всё, что он о нём думает. – Что-то на ваше усмотрение, миледи. – На моё усмотрение, – задумчиво протягивает девушка, поглаживая струны лютни – подарка Рейгара. Она давно хотела спеть эту песню, сочиненную ею, но всё никак не решалась. Но, похоже, час настал. – Древний камень у межи, перекрестками объят, – начинает петь Валирия. – Две дороги сторожит: хочешь – в рай, а хочешь – в ад, И куда тебе пора – ты гадаешь по часам; Другом звался мне вчера… Кем теперь – не знаешь сам. Вали редко поднимает глаза во время исполнения песни: так учил её Рейгар. «Никогда не отвлекайся на окружающих, – говорил он. – Всегда отдавай всю себя песне». Но в этот раз она почему-то нарушает правило. Голубые глаза девушки встречаются с серыми глазами юного Старка… И по какой-то неизвестной ей причине не могут оторваться от них. – Выпив злобу и печаль, Не оставив ничего, Я устала биться в сталь Двери сердца твоего, А тебе дороже нить Замороженной тиши; Легче в спину нож вонзить, Чем достичь твоей души. Дорога вперед, дорога назад, Куда повернёшь – в рай или в ад? Вали кажется, что в зале они остались только вдвоем: она и Эддард. Что она написала и исполняет эту песню только для него одного. И что он видит ЕЁ, Валирию. Все её тайны, спрятанные в самых дальних уголках души. Это пугает девушку. Но ещё больше валирийку пугают её эмоции и чувства, говорящие о том, что они как-то связаны с этим молодым волчьим лордом. Валирия спешит закончить песню: – И сердце кровит тревожная дрожь: Ах, если бы знать, куда ты пойдёшь***… – не дожидаясь благодарностей от слушателей, девушка вскакивает. – Благодарю за гостеприимство, лорд Аррен. Доброй ночи, – кланяется она мужчинам и покидает чертоги. Неду не спится. Он никак не может выбросить из головы их гостью. Девушку, которую он уже сомневался повстречать. Красивую, бесстрашную, сильную. Верную и преданную, если песня, исполненная гостьей, была о ней самой. В чем сам Эддард не сомневался. Девушку, рядом с которой мир окрашивался в новые яркие краски, заставляя забыть об унынии, навеваемом окружающими замок черно-белыми Лунными горами. Девушку, напоминавшую ему о его родном Севере, по которому он так скучал. Похожую на летний снегопад в тихой винтерфелльской богороще, где слышны голоса Старых Богов, в яркие, но такие редкие солнечные дни. Истинную Дочь Зимы. Старк вздыхает. Похоже, ему необходимо подышать свежим воздухом в зимнем саду. Направляясь в зимний сад, Эддард слышит какой-то шум. Он быстро находит его источник: пьяный Баратеон, пристающий к их гостье. – Уйдите, лорд Роберт, вы пьяны, – отталкивает Робба, зажавшего её в углу зала, Вали. Но Баратеон продолжает лезть к ней с поцелуями и объятьями. Прежде чем Нед успевает что-то сделать, девушка проскальзывает у Роберта под рукой, и вот уже он сам зажат в углу, а к его горлу приставлен кинжал, неведомо когда успевший появиться в руках Вали. – Дернешься или пискнешь, и я убью тебя, – предупреждает его валирийка. – Поверь мне, я это сделаю. И мне ничего за это не будет. Ведь в моих жилах течет не вода, а кровь, не менее благородная, чем твоя, – ощутимо, но аккуратно, чтобы не повредить кожу, проводит Вали кинжалом по горлу Баратеона. – Ясно? – Робб кивает, различая холодный огонь решимости в голубых глазах девушки. Он не сомневается, что она это сделает. – Отлично. И вот ещё что, Баратеон. То, что в твоих жилах течет благородная кровь – не значит, что ты можешь получить всё, что желаешь, лишь мановением пальца. Особенно, девушку. Особенно, меня, – острие кинжала проходит по горлу особо ощутимо. – Может быть, ты и красив, но в твоей душе есть что-то темное, и со временем оно покажет себя. А теперь, проваливай, – девушка убирает оружие, разворачивается и уходит. Штормовой лорд бросается за ней, но перед ним вырастает Нед: – Она права, Роберт. Уходи. Ты пьян, – твердо произносит он. – А иначе, я не отвечаю за себя. Баратеон смотрит на друга, затем на девушку, и, немного поразмыслив, уходит. – Спасибо, что заступились за меня, лорд Эддард, – тихий голос валирийки заставляет Старка вздрогнуть. – Не за что, – отвечает он. – Так бы поступил любой на моём месте. И можешь звать меня Эддардом. – Поверь мне, не любой, – возражает Валирия. – Я побывала во многих великих, и не только, домах Вестероса. Но только вы, северяне, до сих пор должным образом чтите законы гостеприимства, кто бы ни оказался под вашим кровом. И только в Винтерфелле я чувствовала себя, словно в родном доме. Мне было сложно оттуда уезжать, – с улыбкой признается она. – Спокойной ночи, Эддард. Ещё раз спасибо, что заступился за меня. Я этого не забуду. Валирия покидает Орлиное Гнездо на следующее утро, прочитав письмо, принесенное для нее почтовым вороном несколькими часами ранее. Эддард перехватывает её у горного прохода, ожидающую проводника, который будет сопровождать её до самых Лунных Врат. – Леди Велария, постойте! – Лорд Эддард, – кланяется девушка. – Я ведь так и не отблагодарил вас за песню, – произносит Нед. – Вот, возьмите на память обо мне и Севере, – он протягивает девушке необычайно красивый, сухой голубой цветок, перевязанный лентой такого же цвета. – Что это? – спрашивает валирийка, беря подарок. – Холодянка, – отвечает Старк. – Она растет только за Стеной. Когда-то давно эти осенние цветы привезли в Винтерфелл в качестве подарка моей матери. Они ей так понравились, что она засушила несколько из них на память. Я взял себе один, когда уезжал из Винтерфелла, чтобы частичка Севера всегда была со мной. Теперь он твой, – забыв о почтительном обращении, говорит он. – Знаю, в тебе нет крови Севера, но ты напомнила мне этот цветок, – Валирия удивленно вскидывает брови. – Он обладает неимоверной силой. Чтобы увидеть солнце, ему нужно пробиться не только сквозь твердый земляной покров, но и снежный. Я едва тебя знаю, но чувствую, что ты тоже обладаешь этой силой, – голубые глаза вновь встречаются с серыми. – Силой духа и сердца, которые позволят справиться с любыми испытаниями, посланными тебе судьбой, – заканчивает Нед. – Прощай. Я надеюсь, мы ещё увидимся с тобой. Старк собирается уходить, но Валирия останавливает его: – Эддард, постой. – Да? – оборачивается Нед. – Ты уже поблагодарил меня за песню. Когда вступился за меня перед Баратеоном, – улыбается ему девушка. – Теперь мой черед благодарить тебя за подарок: за цветок, так похожий на меня, – прежде чем Старк успевает отреагировать, Вали на мгновение легко, словно бабочка, касается его губ, оставляя на них привкус вина с медом. – Смотри чаще в небо, молодой волк, – на прощание шепчет она ему на ухо. – Кто знает, может однажды, звезды вновь сведут нас вместе. Прощай.***
– Я рада, что ты не забыл каков вкус у моего поцелуя, – улыбается Валирия. – Всё это время это была ты – моя холодянка, – не веря в происходящее, качает головой Старк. – Но почему… Как я не узнал тебя? – Горе меняет людей, оставляет на них свой вечный отпечаток. Кроме того, оно делает слепыми и глухими к происходящему вокруг них, – девушка нежно проводит пальцем по его скуле. – Теперь, когда оно отступило, твои глаза вновь увидели этот мир и тех, кто находится рядом с тобой. Знаешь, – признается она, – я ведь тоже не сразу тебя узнала там, в Башне Радости. Я помнила молодого мужчину, а предо мной предстал сломленный старик, познавший боль потери и смерти. И только когда Лианна назвала тебя по имени, я поняла, что это – ты. Да и я изменилась… – Теперь ты не та лиссенийская девочка, которая веселила меня в Орлином Гнезде, – продолжает её мысль Нед, – а молодая женщина, истинная принцесса Таргариен. Потери не отняли твою красоту, но сделали её иной, более суровой и величественной. Теперь в твоих глазах больше силы и мудрости духа и сердца, которые я всегда видел в тебе, – исследует он черты любимого лица, – хотя иногда в них проскальзывают прежние веселые искорки. Ох, моя Вали, – прижимает он к себе девушку, проводя рукой по её мягким, словно шелк, волосам, рассыпаным по спине. Наслаждаясь теплом и запахом холодянки, исходящим от её тела. – Неужели я и сейчас похож на старика? – Нет, сейчас ты снова тот молодой мужчина, который не сводил с меня глаз в Орлином Гнезде, – смеется девушка, зарываясь носом и руками в его жесткие каштановые волосы, нежно перебирая их. – Но почему, почему ты не подошла ко мне тогда в Харренхолле? – По многим причинам, – прежде чем Эддард успевает что-то добавить, отвечает Вали. – Потому что меня пугала связь между нами. Потому что мне, тогда ещё простой лиссенийской певице, не было на что надеяться, ведь ты, лорд Эддард Старк, ничего мне не обещал. И потому, что тогда я ещё не любила тебя. Да-да, – дает она ответ на его удивленный взгляд. – Меня влекло к тебе, но по-настоящему я полюбила тебя, пока была с Ллиэнн в Башне Радости. И мои чувства стали крепче за время нашего совместного путешествия. – Как и я, – внезапно понимает Нед. – Меня влекло к лиссенийской певице, Веларии Л’Обратойс, но полюбил я Валирию Таргариен. Слышишь, Вали, я люблю тебя. И всегда буду любить только тебя одну, с этого дня и до последнего моего дня, – он закрепляет своё признание страстным поцелуем. – Я тоже тебя люблю, Эддард Старк. И всегда буду любить только тебя одного, с этого дня и до последнего моего дня, – звучат ответные слова Валирии, когда Нед отрывается от её губ, и они вновь соединяются в поцелуе, который заставляет их забыть о мире вокруг них. В реальность их возвращает плач Джона, который слышен по всему кораблю. – Я нужна нашему племяннику, – пытаясь отстраниться, произносит Вали. – Нет, – твердо отвечает Эддард, крепко удерживая её. – О нем позаботится Вилла. Здесь и сейчас ты нужна мне. Останься. Раздели со мной эту ночь, – этими словами он предъявляет свои права на неё. – Если я и буду виноватым перед Кейтилин Талли, то хотя бы за то, что сделал. И Валирия остаётся. – Вали? – зовет Нед. – Что? – отзывается девушка. Её голова покоится на голой груди её любовника – там, где бьётся его сердце. Тепло его тела и каждый удар его сердца убеждает Валирию, что всё происходящее – реальность. – Ты так и не сказала мне, какую клятву дала Лианне, – пытливо смотрит он на Вали. Лианна в последний раз прижимает к себе сына, затем передаёт его Валирии. – Ллиэнн, – начинает Вали, но северянка перебивает её: – Не надо, Вали. У меня мало времени, поэтому выслушай меня. Пообещай мне, что позаботишься о нём, – окровавленной рукой сжимает Лианна руку подруги. – Можешь не сомневаться, – сжимает в ответ руку Валирия. – Эйгон в надежных руках – моих и твоего брата. – Я говорю не о моём сыне, а моём брате, Эддарде, – старается улыбнуться северянка. – Ты, ведь, его холодянка, не так ли? И ты его любишь. – Ллиэнн, – только и произносит растерянная Вали. – Я поняла это, когда ты отдала мне свой цветок. Это я дала его Эддарду перед тем, как он уехал из Винтерфелла. Я узнала его по ленточке. Хотя она уже вылиняла, на ней ещё можно различить криво вышитую мною надпись:«Помни Север». Ты никогда её не замечала, да? – по изумленному лицу подруги догадывается Лианна. – Я никогда детально не рассматривала ленту, – признается валирийка. – В тот день я исколола все пальцы – уж очень мне хотелось сделать подарок Неду. Пообещай мне, что будешь рядом с ним, – возвращается к своей просьбе северянка. – Пообещай, что рискнешь, как сделали это мы с Рейгаром. Что не побоишься трудностей и преград, – лихорадочно говорит Лианна. – Ллиэнн… – пытается что-то сказать Вали, но подруга её не слышит и продолжает свою речь: – Я видела, как ты смотрела на него, когда он вошел: как я смотрела на Рейгара. Ты любишь его. И ты нужна ему. Эддард, он…– лихорадка усиливается, и Лианне становится трудно говорить. – Он не такой сильный, каким кажется… Ему нужен кто-то, кто поможет ему справиться с горем и разделит его ношу. Кто-то действительно любящий. Ты. Обещай мне, Валирия Таргариен. Клянись. – Я клянусь, Ллиэнн, – глотая горькие слезы, произносит Валирия. – Я клянусь. – Я обещала, что буду помогать тебе, что рискну всем, чтобы быть с тобой, – положив подбородок на грудь любимого и глядя ему прямо в глаза, отвечает Валирия. – Поэтому ты здесь? – спрашивает Старк, проводя пальцем по её подбородку. – Нет, – усмехается она, изучая пальцем линию его ключиц. – Я здесь, потому что хочу быть здесь. Потому что ты позвал меня. Потому что я люблю тебя. – А если бы я не сделал этого? – его пальцы теперь исследуют её губы. – Я бы последовала за тобой тенью, нашла бы способ, как пробиться к твоему сердцу, – Вали целует его в грудь. – Я бы рисковала. – Знаешь, а ведь Лианна взяла с меня такую же клятву: рискнуть ради любви, – признается Эддард. – Тогда я её не понял. А сейчас понимаю: Лианна говорила о тебе, – Старк прижимает её к себе и нежно и долго целует. – Я люблю тебя. – Я тоже тебя люблю, – отвечает она на поцелуй. Затем меняется в лице и закрывет глаза. – Что случилось? – чутко уловив изменения в настроении любимой, спрашивает Нед. – Я всё ещё не верю, что это не сон, – положив голову любимому на плечо, отвечает ему Вали. – Что ты здесь, рядом со мной, и ты любишь меня. – Я тоже, Вали, – отзывается Эддард. – Я тоже. И всё же, – улыбается он, – это не сон. – И когда я проснусь, ты будешь рядом? – голубые глаза заглядывают в серые. – Да, – смеется северянин. – Спи, моя драконица. Говорят, когда спишь рядом с любимым, тебе снятся сладкие сны. Лгут. Или просто Валирия не принадлежит к этим счастливицам. Ей снится Эддард. Её Эддард. Его голова покоится на мраморе, а над шеей висит Лед – его фамильный меч. Вали просыпается в ужасе и со слезами на глазах. С кровавыми слезами. Нед, живой и здоровый, спит рядом с ней, уткнувшись носом в её шею. Девушка крепче прижимается к любимому и вновь засыпает. В этот раз, без снов.***
Эддард не расстается с Валирией и Джоном ни на секунду, пока однажды «Бродяга» не становится на якорь. – Приплыли, госпожа, – сообщает капитан баржи, которого, как успел узнать Нед звали Сандро Олгис. – Отсюда до Винтерфелла чуть меньше дня пути на лошади. Ближе нам не подойти. – Спасибо, капитан. Ну, что же… Похоже, пора прощаться, – произносит валирийка, обращаясь к северянину. – Вали… – говорит Нед. – Не начинай, Нед, – перебивает его она. – Я не останусь. Как бы сильно ты ни просил. И как бы сильно я ни хотела. – Но… почему? – тихо спрашивает Эддард. – Ты сам мне сказал, что я еду с тобой только до Винтерфелла, – усмехается Вали. – Это было до того, как ты стала самым дорогим мне человеком в мире, – привлекает к себе девушку Старк. – Сейчас я хочу, чтобы ты поехала со мной в Винтерфелл. – Кем я там буду, Эддард? Твоей любовницей? Матерью твоих бастардов? Прости, – качает она головой, – но этого будет мало даже для Валирии Сэнд, не говоря уже о Валирии Таргариен или Веларии Л’Обрайтос. Я не хочу и не смогу делить тебя с Кейтилин Талли. – Я могу развестись с ней, – отвечает северянин. – Нет, не можешь. Нет причин. Ваш брак был консумирован, и леди Старк, насколько мне известно, способна к деторождению. Вскоре она подарит тебе твоего первенца, если ещё не подарила. – А как же моя измена? – Эддард даже не спрашивает, откуда она знает о беременности Хозяйки Винтерфелла. – Она может стать причиной расторжения брака, только если к верховному септону обратится твоя жена. А Кейтилин вряд ли это сделает. Да и когда измена мужа была поводом для развода? – задает риторический вопрос Вали. – К тому же, есть ещё одна, самая главная причина. Я не могу жить в стране, которой правит Роберт Баратеон, отнявший у меня брата. Не могу кланяться ему и называть его своим королем, – её голос дрожит от ярости и ненависти. – Я скорее убью его, чем согну свою голову. Я не могу жить в стране, которая за несколько лет раньше времени отняла у меня всех, кого я люблю. Если я останусь, то, боюсь, это случится и с тобой, и с Эйгоном. И этого я уже не вынесу, – озвучивает свои самые сильные страхи девушка, крепче прижимаясь к груди любимого и едва сдерживая подступающие слезы. – Пожалуйста, поверь мне, Нед. И отпусти меня. Если наши разбитые сердца – это цена за жизнь Эйгона и твою, то я готова её заплатить. – Мальчику понадобится мать, – использует свой последний и самый сильный аргумент лорд Старк. – Мальчику, в первую очередь, нужен отец, – усмехается она. – Мужчина, который во всем будет для него примером. И ты знаешь это не хуже меня. – Ох, Вали… – только вздыхает Эддард. – Ты поедешь домой, в Лисс, да? – спрашивает он. – К отцу? – Да, – подтверждает валирийка. – Может быть, по дороге ты заглянешь на Драконий Камень? – словно между прочим, интересуется Нед. – К Рейле и Визерису? – сразу догадывается Вали. – Нет. Я любила и служила только одному дракону – Рейгару. К тому же, у них и без меня найдутся защитники. – Что же, Лисс – это не так уж и далеко, – старается пошутить северянин, понимая, что дальнейшая борьба бесполезна. – Да, всего лишь чуть дальше Браавоса, – поддерживает она шутку. – Исполнишь мою последнюю просьбу? – вопрошает Старк. – Да, – тихо отвечает Вали. – Проводи меня на берег, – просит он. – Хорошо, – кивает Валирия. Вали спускается с Эддардом и ребенком на берег. Мужчина сразу узнает местность: это небольшая, но зимой пустующая, рыбацкая деревушка, неподалеку от Винтерфелла, рядом с которой есть… Вдруг в голову лорду Старку приходит безрассудная идея. – Пойдем, – берет он валирийку за руку и ведет в сторону деревьев. – Чардрево, – ахает Валирия, когда зеленая листва падубов расступается, открывая дерево с белой корой и красными, похожими на ладони, листьями. – Эддард, – внезапно догадывается она о намерениях Старка. – Это же сумасшествие… – Ну и пускай, – отвечай ей он. – Дай мне свою ленту, – приказывает Старк. Вали послушно расплетает косу и отдает свою ленту Неду. – Я клялся в верности перед Семерыми, но они – не мои боги. И никогда ими не будут. Как и Кейтилин Талли никогда не будет моей истинной женой и Хозяйкой Севера. Прежде чем Валирия успевает что-то сказать или сделать, он берет её руку в свою и обвивает их запястья лентой. – Услышьте и увидьте меня старые боги! – громко произносит Эддард. – Я люблю эту женщину и всегда буду любить только её. Перед вами и людьми, она, Валирия Таргариен – моя истинная жена, хозяйка моего сердца и Хозяйка Севера, с этого дня и до последнего моего дня, – заканчивает он. – Услышьте и увидьте меня старые боги, боги Старой Валирии! – подхватывает вслед за Недом клятву Валирия. – Я люблю этого мужчину и всегда буду любить только его. Перед вами и людьми он, Эддард Старк, мой единственный и законный муж, с этого дня и до последнего моего дня, – в глазах Вали стоят слезы счастья. Но она быстро утирает их и впивается в губы любимого страстным, жарким поцелуем, наслаждаясь каждым его мгновением. – Сколько бы лет не прошло, я всегда буду помнить вкус твоего прощального поцелуя: вино с медом, слезы и мороз, – прижавшись лбом к её лбу, шепчет Нед, когда они наконец сумели оторваться друг от друга. – Как и я, – отвечает девушка. – Как и я, Эддард. – Пообещай мне кое-что, – просит Нед. – Всё, что угодно, – улыбается Валирия. – Когда родится наш ребенок, ты дашь мне знать. Я признаю его. И найду способ сделать так, чтобы у него было моё имя. И для него, и для тебя ворота Винтерфелла будут всегда открыты, если ты захочешь вернуться. Если это будет девочка, ты назовешь её Лианна, а если мальчик – Рейгар. Обещаешь? – заглядывает он в её голубые глаза. – Обещаю. Но почему ты так уверен, что я понесла? – тихо спрашивает Вали. – Я знаю, – загадочно улыбается Старк. – И ещё одно обещание, Вали. – Да? – Ты будешь рядом со мной, когда настанет час рассказать нашему племяннику правду о его родителях. И именно ты отдашь ему документы, подтверждающие все его права. Пусть всё это время они хранятся у тебя. Я считаю, так будет надёжнее. – Клянусь, – звучит твердый ответ валирийки. Они ещё долго не отводят глаз друг от друга. Навсегда запоминая черты любимого лица. В последний раз наслаждаясь ароматом и прикосновениями друг друга. Наконец настает миг прощания. – Будь умницей, Эйгон, – шепчет малышу Валирия, целуя его в макушку. – Слушайся своего дядю и будь достойным сыном своих родителей. Знай, однажды ты взойдешь на Железный трон, принадлежащий тебе по праву. И в этот миг я буду рядом с тобой, – девушка поднимает глаза на северянина… И не может сказать ни слова. – Вали… – тихо начинает Нед, но Валирия останавливает его, приложив пальцы к его губам: – Не надо, Нед. Если ты скажешь ещё хоть слово, я не смогу уйти. А я должна. – Я люблю тебя, – одними губами говорит северянин. – И я тебя. Прощай, – Валирия разворачивается и быстрым шагом уходит из богорощи. Когда она пропадает из поля зрения Старка и ребенка, она останавливается и произносит на высоком валирийском: – Надежно береги моё сердце: я оставляю его с тобой. – Запомни одну истину, Джон Сноу: боги жестоки. Они, играючи отбирают у нас самое дорогое, – сам того не зная, Эддард повторяет слова, когда-то сказанные Рейгаром. – Они послали мне любимую девушку, чтобы она исцелила мои душу и сердце от боли. И разбила их на ещё более мелкие кусочки ещё большей болью. От которой мне точно никогда не избавиться. Вали… – наконец-то даёт он волю слезам. Затем по неведомым ему причинам переходит на высокий валирийский: – Надежно береги моё сердце: я оставляю его с тобой, – шепчет он одновременно с Валирией. – Куда мы теперь, госпожа? – спрашивает Олгис, когда Вали появляется на борту. – Сначала до Белой Гавани, а потом – домой, в Лисс, – распоряжается Вали.