***
Дом Римуса выглядел, будто сгорел и был заброшен несколько лет назад, а не дней. Сириус стоял посреди дороги, внимательно вглядываясь в окна. В этом магловском квартале его никто не узнает. В голову лезли воспоминания, как они с Сохатым еще будучи школьниками влезали в комнату Луни через окно, чтобы поддержать друга после полнолуния. А когда-то в этом доме отец Люпина застал четверых мародеров выпивающими в честь сданных экзаменов. Досталось же им тогда.... Сейчас родители Римуса переехали в другую страну, поддерживая связь с сыном. Сириус резко распахнул входную дверь, крепко сжимая палочку в руке. Он быстро заглянул в каждую комнату и, убедившись, что в доме пусто, наложил защитные заклинания. На самом деле уже тяжело было назвать это место домом. На месте гостиной было лишь огромное пепелище. Остались только обломки стен и несколько балок вместо крыши. Кухня была примерно в таком же состоянии. А вот спальни Римуса и его родителей были разрушены лишь на половину. И то, не огнем, а темной магией. Сириус с волнением вошел в комнату друга, в которой не был несколько лет. Вокруг по прежнему царил идеальный порядок. Блэк быстро бросил в сумку с невидимым расширением пару уцелевших любимых свитеров друга (хотя будь его воля — сжег бы лично), книги (не уверен, что его устроит библиотека Блэков, светлой магии там почти нет) и несколько безделушек, подаренных в свое время мародерами. На полу около комода лежала разбитая рамка с фотографией. С нее на Сириуса смотрел он сам и Джеймс, сидящие на берегу озера. Рядом был еще и Хвост, но правая часть фотографии была выжжена Лунатиком. Сириус нашел клетку с перепуганной совой друга и на секунду остановился, смотря на дом со двора. В памяти всплыл дом Поттеров в Годриковой впадине. Джеймс на полу в коридоре. Лили, плачущий Гарри. Не в силах здесь больше оставаться Блэк аппарировал прямо на порог дома на площади Гриммо.***
Ближе к вечеру у друзей не нашлось идеи лучше, чем напиться. Сириус сидел на кровати Римуса, обнимая колени. В его руках дымилась сигарета, наполняя комнату горьким дымом. Люпин задумчиво вертел в руках стакан с виски и рассматривал своего друга. Сейчас он даже не хотел возмущаться его курению в целом и курению в кровати в частности. Еще в Хогвартсе его поражала забота Блэка о близких и сейчас он ощущал ее в полной мере. Целый день Сириус не давал другу вставать, самостоятельно таская ему в кровать книги из библиотеки, обезболивающие зелья. Блэк же чувствовал себя невероятно вымотанным за этот день. Он готов был на все, чтобы не видеть на лице Луни это болезненное выражение. Еще и Гарри в этот день особенно пытался вывести его из себя. Нет, он просто устроил слишком активную игру. А Сириус слишком устал. С этой мыслью Блэк последний раз затянулся и отправил сигарету в окно. Устав сидеть, он завалился на бок, по-прежнему прижимая колени к груди и закрывая глаза. — Тебе не жить, Нюнчик! — глаза Джеймса Поттера блеснули нехорошим огнем и мародер бросился бежать вслед за Снейпом. Римус и Питер не отрывая глаз смотрели на Бродягу, который лежал на каменном полу Хогвартса, пораженный неизвестным заклинанием из палочки их школьного врага. В этот момент даже спокойный Люпин был готов голыми руками набить морду Снейпу. Сириус свернулся на полу, прижимая колени к груди. Из его живота текла липкая кровь, оставляя темные пятна на школьной форме. — Бродяга, убери ноги, дай я наложу бинт. — Луни, не надо, Луни, — глотая слезы произнес Сириус, отворачивая лицо. — Я побежал за мадам Помфри, — пискнул Хвост, тут же исчезая. — Сириус, не валяй дурака, убери ноги. Друг проигнорировал его слова, зажимая рану рукой и по прежнему прикрываясь ногами. Обескураженный Римус сел на пол рядом и легким движением убрал волосы с лица Блэка. Пытаясь успокоить друга, Лунатик гладил его волосы, пропуская темные пряди между пальцев. Сириус так и не дал ответ на свой поступок. Люпин вздрогнул, вспоминая тот эпизод из школьной жизни. Он автоматически положил руку на волосы друга, словно несколько лет назад. — Луни. — Да? — Я так больше не могу, — еле слышно прошептал Блэк. — Я с тобой. Сириус с удивлением заметил, что пальцы Римуса остались такими же успокаивающими и мгновенно провалился в сон.