Хроники времени

Ледники оказались огромными шкафами белого цвета, которые по непонятной причине гудели. Это заставило Призрака поволноваться, но он оценил то, что люди теперь придумали в этих странных приспособлениях свет, который при открывании дверцы загорался сам собой. Обследовав пространство вокруг ледников, Эрик убедился, что ничего с ним точно не произойдет, прежде чем снова открыл дверцу и, не долго думая, стал раскладывать по карманам съестное. Ветчина тут нашлась, кроме того, оказался сыр и немного хлеба. Он не смог удержаться от соблазна взять пирожное для Кристины, ждущей его в подвалах. И даже собирался стащить бутыль элитного алкоголя (она теперь ему бы ой как понадобилась), как вдруг слева, от окна, услышал юношеский голос: - Стой и не двигайся, а то выстрелю! Он машинально поднял руки вверх, держа в правой руке за горлышко зеленую бутыль и почему-то гадая, видно ли у него на шее гематому от зубов уличной девушки. Хозяином еще неокрепшего голоса оказался худощавый и невысокий парнишка в грязно-голубой кофте с капюшоном с надписью "Vans". Призрак внимательно оглядел человека, который, кажется, даже не обратил внимания на лицо похитителя театральной пищи, а заодно оценил уровень затемнения помещения. Кажется, достаточно темно, чтобы его лицо не было слишком заметно? Мальчишка имел топорщащиеся во все стороны светлые вихры и серые глаза с длинными ресницами, как у девчонки. Он сидел, прислонившись к стенке, упрямо игнорируя стоящие рядом стул и маленький столик. Было очевидно, что обладатель девчачьих глаз только что спал, а разбудил его, видимо, свет, который Эрик так неосторожно включил и выключил. Парнишка с кряхтением поднялся на ноги, отряхнул светлые джинсы и потянулся, не сводя с мужчины глаз и пистолета: - Ну, и кто же ты у нас такой? Вот тут Призрака словно заклинило, потому что мальчишка совсем не обращал внимания на его вид, который он постарался сделать как можно более грозным, а возможно, он просто слишком плохо видел в темноте... Но факт оставался фактом: он вел себя так, как будто каждый день видел здесь охотников за съестным и стрелял в них из пистолета. - Я Призрак, - сказал Призрак. - Кто? - с дурацкой улыбкой переспросил юноша. - Призрак. Оперы, - зачем-то уточнил Эрик, нервно сглотнув. - Ты веселый, конечно, парень, - улыбка выросла до ушей и стала чуточку иронической, - Но я с тобой не шутки шучу. Положи еду на место и вали, а то охране тебя сдам. Эрик растерялся. С одной стороны, он каким-то задним чувством понимал, что в этом мире на него уже не будут смотреть с таким страхом, как в его родном девятнадцатом веке. А с другой, такое развитие событий все равно малость... обескураживало. Его даже за призрака не приняли! И даже угрожают пистолетом! - А я тоже не шучу, - спокойно ответил мужчина, все так же держа руки вверх. - Я действительно Призрак. - Хватит уже придуриваться, чувак. Я скорее поверю, что Колизей провалился под землю, - устало, как глядят взрослые на надоевшего вопросами ребенка, парнишка взглянул на Эрика и снова зевнул. - Серьезно, у меня и без тебя в жизни полно хуйни, так что не надо еще и эти проблемы навешивать на меня. Я же тебе сказал, положи еду на место. - Колизей? - прищурился Призрак и осторожно, временами поглядывая на дуло пистолета, поставил бутылку на пол, а рядом постепенно выложил остальные предметы. - Ты был в Риме? Говорил он лишь для того, чтобы потянуть время, и при этом чувствовал себя просто ужасающим образом, потому что не мог даже представить себя говорящим с нормальным человеком. - Неа, - покачал головой юноша. - У меня на приличный ресторан денег не хватит, не то что на Рим... Эрик продолжал глядеть на мальчишку уже заинтересованно, ожидая, что тот озвучит ему что-нибудь еще. - Ну что ты так на меня пялишься? В Интернете полно картинок Колизея. Любой образованный человек видел фотографии. - Где-где? - прежде чем Призрак успел проконтролировать выражение своего лица, у него округлились глаза. - В Интернете, - буркнул парень. - Ты что ведешь себя, как будто с Луны свалился?.. Хм, молодец, что почти вернул все то, что взял. А теперь будь добр, положи на место. А то мне не влом ходить и искать правильные полочки для всей этой хренотени, особенно в темноте. Эрик чувствовал, что все его планы с похищением еды для себя и возлюбленной медленно проваливаются в преисподнюю. Хорошо хоть, что мальчишка, кажется, плохо разглядел его лицо, а то ситуация наверняка стала бы для бедного Призрака вдвойне унизительной. «Ой, а что с твоим лицом?» Бррр. Он поспешил убрать еду на места, с опаской открывая дверцы ледников и осторожно их закрывая. - Все? А теперь иди. И больше не возвращайся. Дай мне выспаться. Что-то вдруг заставило Призрака развернуться, вглядеться в черты омерзительно симпатичного лица и с иронией уточнить: - То есть, меня назвал чудаком тот, кто спит в буфете театра?.. - А где, блять, я должен по-твоему спать, если эта шалава меня выгнала?! - вдруг вспылил мальчишка. - Съебалась с другим, с каким-то качком вроде тебя, а меня обвинила в том, что у меня ничего нет, и выгнала за дверь в чем был!.. Видите ли, я мало получаю... Я что ей, квартирант, что ли?! Прокричавшись, парень снова сел к стенке, положив локти на колени. Пистолет с так и не спущенным курком теперь смотрел в пол. Эрик хоть немного почувствовал себя в безопасности. - Молодой человек, - строго сказал он, - Как бы женщина не поступила с вами, вы не имеете права называть ее ругательными словами. А в душе у Призрака поднялась боль. «Мне это знакомо», - невольно подумал он. - Ты мне не отец, чтобы морали читать, а преступник, кстати, - огрызнулся парнишка. - Самого, что ли, никогда девки не бросали? - Бро... бросали, - почему-то почти испуганно ответил Эрик. Он боролся с собой, но, видит Бог, проигрывал, потому что ему вдруг захотелось поделиться своим горем со случайным человеком, которого он больше никогда не увидит. Он сглотнул вставший поперек горла комок. - Одна. Одна бросала. Как он мог не сдаться, когда душа требовала общения с внезапно встретившейся родственной душой. Когда он, как ни постыдно для привидения, нуждался в общении с человеком. Сердце сжалось от жалости к себе. Потому что Призрак медленно, но верно понимал, что все время их с Кристиной пребывания в этом странном мире он обманывал себя. Ведь, как бы ему ни хотелось утверждать обратное, эта девушка никогда ему не принадлежала. И сейчас ее сердце совсем не с ним, а с тем, кто так и остался в прошлом. С виконтом де Шаньи. - И что, ты ни разу, даже в уме, не назвал ее шлюхой? - поинтересовался мальчишка, не поднимая головы с колен. - Нет, - пораженно и даже возмущенно отозвался Призрак. - Как я мог? Я ведь люблю ее. - О-о-о, - юноша закинул голову назад в издевательском беззвучном смехе. - Любовь, бля!.. Ромео и Джульетта, серенады на ночь, красные розочки?.. И что же ты делал, Призрак Оперы?! Эрик понимал, что скорее всего, серенады и розы мальчишка упомянул в качестве метафоры, а не в прямом смысле. И все равно, от этого замечания ему стало не по себе. - Не называй меня так, - нахмурился он. - И как же мне тебя называть, раз мы тут собирались делиться личными переживаниями?! - усмехнулся парнишка. - Дай-ка подумать... Может, тебе будет по душе «Романтичный ночной вор»? Или... «Тот, кто никогда не обзывал девушек»? Нет, ну это уже совсем хреново, - он снова хрипловато рассмеялся. - Зови меня Эрик, - устало и почти безразлично махнул рукой мужчина. - О'кей, - пожал плечами юноша. - Меня зовут Габриэль. А знаешь, что? - вдруг оживился он. - Тащи-ка ты сюда ту бутыль, которую стащил. Выпьем за знакомство, привидение. Призрак снова отправился к леднику. Но на полпути неожиданно для самого себя остановился: - Ты же ведь работаешь здесь, верно?.. - Ну да, и что? - А тебя не уволят, если мы... украдем вино? - Да к черту, мне уже все равно, - отозвался Габриэль уже без тени улыбки, а с каким-то усталым взрослым взором, который совсем не шел к его ребяческому лицу. - Уволят - будет даже лучше. Она тут работает. Хоть глаза мне не будет мозолить. И почему-то Эрик ловил себя на мысли, что, наверное, не хочет, чтобы мальчишка, сидящий перед ним, упускал все, что у него было, из-за предательства возлюбленной. Наверное, потому, что помнил, на что был готов, если Кристина покинет его. Лучше бы, наверное, даже покинула, а не мучила его. Она рядом, но ее глаза не с ним. - Но это ведь твоя работа, - заметил Призрак. - Куда ты пойдешь устраиваться, если вылетишь отсюда? - Да хоть к мамке уеду. Она, конечно, все еще бушует насчет того, что я экзамены в Сорбонну провалил... Но она поймет. Наверное. - Видя, что Эрик не продолжает свой путь к леднику, парень махнул рукой: - Да что с тобой, в самом деле? Ты же сам только что собирался спиздить эту гребанную бутылку! Что теперь-то, Мамма Миа? И нафига, спрашивается, она была тебе нужна?.. Разочарованно зарычав, юноша вскочил с пола и, одним движением открыв окно, почти наполовину высунулся туда. Чем-то чиркнул, кашлянул, а через секунду ворвавшийся свежий ветер принес запах сигарет. Габриэль обернулся через плечо, выпуская в морозный утренний воздух светлые колечки табачного дыма. - Да ладно, про бухлишко можешь забыть. Не буду мучить твою сверхпорядочность, вор. А вот водички с кулера можешь принести. - Откуда, прости? - осторожно уточнил Эрик. - С кулера. Конечно, блять, что еще можно ожидать от человека, который слово «Интернет» впервые слышит?! Короче, в углу около вешалки для поварских халатов стоит что-то типа... белой тумбочки. На эту тумбочку вверх дном прикручена большая бутылка. Возьми два стакана с полки рядом, подставь и нажми на кнопку. Побежит вода... Договорить свою исполненную иронии инструкцию Габриэль толком не успел, потому что Призрак отправился исследовать чудо техники, которое изначально осталось им незамеченным. - О Боже, - вытерев сопливый холодный нос, юноша чему-то улыбнулся. - Только не вздумай жать на кнопку рядом с красным значком, терпеть не могу горячую воду!.. * Подвал по-прежнему молчал. Кристина ждала мужчину со странным коротким именем Эрик уже, судя по полусгоревшим свечам, два часа, но того не было видно. Она боялась. Нужно было чем-то заняться, потому что выносить одиночество в этом склепе и при этом бездействовать не представлялось возможным. Кроме того, Кристина банально хотела есть. Но голод нужно было терпеть. «Сейчас, еще пять минут, и он наверняка вернется, - настойчиво думала она, перебирая пальцами подол высохшего за ночь, но грязного подвенечного платья, в котором она чуть не вышла замуж за своего учителя. - Да-да, это мне просто кажется, что он долго, а на самом деле прошло всего ничего. Кажется, я даже слышу шаги». Но шаги оказывались всего лишь капающими с неизвестно откуда взявшихся сталактитов подземными водами, а свечи вершили путь к изножью подсвечников. «В конце концов, я даже не знаю, куда он мог уйти, - нервно размышляла девушка. - Я тут ничего не знаю. Дернул же черт меня остаться тут! Надо было напроситься с ним, тогда бы я точно не осталась умирать здесь, в этом... гробу». И вдруг ее голову посетила пока осторожная, но все набирающая силу мысль. Он специально оставил ее здесь. Она не представляла, зачем ему это было нужно, возможно, потому, что он стремился отомстить ей за то, что она любила не его; но теперь все становилось ясно для нее. Еще дня два-три без еды и воды, а скорее всего, и в полной темноте, и она умрет. И ее тело... съедят крысы. Кристину передернуло, она вынуждена была задержать дыхание, чтобы предотвратить реакцию отвращения. Да, было уже, по сути, все равно, «что естественно, то не безобразно», но ей что-то не позволяло вести себя подобно животному. Нет-нет, так нельзя, потому что она должна оставаться в здравом уме и рассудке. До самой смерти... Внезапно Кристина поняла, что комок в горле был совсем не отвращением. Это был истерический плач, рвавшийся наружу от понимания, что ей предстоит. Она оперлась на стенку и принялась хохотать и всхлипывать одновременно, словно безумная, ударяя камень стены кулаком и не стирая льющихся слез. * Молчание в темном буфете нарушилось вздохом. - Хочешь? - по метнувшемуся вперед огоньку стало понятно, что мальчишка протянул ему сигарету. - Спасибо, я не курю, - сейчас, когда они находились так близко друг к другу, что парень легко мог коснуться его лица, Призраку становилось все более и более не по себе. На него больше не было направлено дуло пистолета, и поэтому смелость и дерзость, служившие ему психологической броней, медленно подтаивали, оставляя Эрика напряженным и беззащитным, как оголенный нерв. - Типа, здоровый образ жизни? - лениво смахнув пепел в окно, Габриэль снова затянулся. Эрик не ответил, вглядываясь в лицо юноши, казавшееся голубоватым в предрассветном сумраке. Казалось, настойчивое желание выплеснуть свои эмоции на первого встречного прошло. Теперь верх постепенно брал страх, что скоро станет совсем светло. И вообще, дался ему этот Габриэль!.. Ведь если он работает здесь, то о ночном происшествии будет знать весь театр... Призрак почувствовал резкий прилив тошноты, когда подумал о том, что ему предстоит. Он должен оставить попытки социализироваться просто потому, что это бесполезно. Общество, и особенно в лице сопливых юношей, не сумеет его принять. Черт возьми, он просто должен встать и уйти!.. - Вчерашним утром все сразу пошло через задницу, - произнес парень, машинально пригладив короткие непослушные соломенные вихры. - Катлин стояла около плиты и что-то готовила. Она всегда такая красивая, когда готовит... Знаешь, она почти коренная ирландка, и у нее были очень длинные рыжие волосы. И вчера утром она вернулась с ночной смены в баре со стрижкой. Еще она перекрасилась. В голубой. Выглядит, как гребанная Мальвина. И все бы ничего, но я знал, что ради меня она никогда не стала бы менять себя в таком ключе. Я сразу понял, что она нашла себе кого-то другого... И что же ты думаешь, мой печальный друг?! Так оно и вышло! В полдень ее отвез сюда на крутой тачке какой-то левый хер. У него ирокез. Каким-то едва уловимым, но сильным чувством Эрик понимал, что сейчас лучше не спрашивать, что это за ирокез такой, что за странные вкусы на голубые волосы и как тачку можно использовать для того, чтобы перевозить девушку. Вряд ли Габриэль смог бы что-то ему объяснить. По той же странной причине, по которой он до сих пор оставался на месте, Призрак продолжал вслушиваться в сбивчивую и полную обиды речь. - Я вчера не пошел на работу, посчитал, что гораздо важнее будет проследить за ней и выяснить, кто ее новый парень. Вечером, когда она вернулась, я не удержался и решил спросить ее самое, что это за фокусы. Она назвала меня ревнивым ублюдком и специально расписала мне все прелести своего панка, или кто он там. И выгнала меня из квартиры. «Ты меня оскорбляешь, Бри, ты ревнивая скотина, Бри, убирайся вон, Бри». - Квартира ее? - удивленно спросил Эрик. - Ее, - вздохнул парень. - Я же «маменькин сынок», плохо зарабатываю, неудачник. Можешь считать, что только что наступил в дерьмо, общаясь с таким, как я. Да я фактически бомж!.. - И... что ты думаешь делать теперь? Ему совсем не хотелось этого знать. Ему просто надоело слушать слезливую матершинную тираду юного работника театра, и этот вопрос обещал прекратить ее. - Сегодня я хотел вернуться за своими вещами, но, думаю, не пойду. В этот момент Призрак вдруг понял, что может различить каждую черточку на лице Габриэля. Окончательно рассветало, а это значило, что сейчас часов... Это значило, что он потерял все время!.. И сейчас... Он вскочил и поспешил отвернуться. - Слушай, мне нужно идти, - коряво извинившись, молвил Эрик. - Меня ждут. - Э, жалко, - отвлекшись от мыслей, искренне вздохнул мальчишка. - Ты серьезно не можешь остаться еще немного?.. - Призрак покачал головой. - Жаль. Спасибо, что хоть выслушал... Мне этого не хватало, Призрачный вор. - Прощай, - Эрик поспешил скрыться с глаз Габриэля, но ему вслед закричали. - Эй, стой! Ты возьми вот... В коридоре, где мальчишка нагнал его, было пока достаточно темно, чтобы не особенно бояться за свою внешность. Эрик повернулся. В руке парень держал бумажный пакет, очевидно, с едой. - Ты... не надо, - мужчина поспешил отказаться. - Тебе достанется еще. Он собирался сыграть на мягкотелости собеседника, заставить его испугаться выговора на работе или даже увольнения, но на деле, конечно, хотел замаскировать собственную гордость. Ему казалось невозможным принимать подачки. - Да не парься ты, это уже мое дело, - неожиданно махнул рукой Габриэль. - Можешь считать, что это моя благодарность за то, что поговорил со мной. Мальчишка впихнул пакет ему в руки, так что окончательно отказаться возможности не осталось. Эрик вздохнул и сделал шаг назад. Возможно, этот опыт общения совсем не был плох для него? Ничего ведь не сделается его гордости, если он один раз примет подарок. Даже не подарок, - плату. Надо же, люди такие мерзкие существа, а платят за то, что с ними поговорили... Он развернулся на пятках и зашагал в сторону выхода.