Хроники времени

А под утро, когда куртка, которой он был укрыт, с шорохом свалилась на пол, и под ложечкой засосало в предчувствии чего-то, Габриэль проснулся и понял, что в буфете он не один. Резко, но как можно тише сел, собрал мозги в кучку, а нервы - в кулак. Пистолет остался около окна, он умудрился забыть его в щели между шкафом и стенкой. Надо было спать там, где обычно, а не вырубаться на диване, вдали от любой мало-мальски выгодной стратегической точки. На барном столе был бокал от воды, оставшийся после вчерашней трапезы. Тихо нащупав ногами плиточный пол, Габриэль скользнул к столу и схватил это единственное оружие. Какого черта сюда постоянно приносит кого-то по ночам?! Он прислушался. Ничего не было слышно: ни шагов, ни шорохов одежды, ни даже дыхания. Но тем не менее чье-то присутствие в буфете, наглухо запертом после Катлин им самим, мог не заметить разве что совсем уж кретин. Что-то было такое в том, как молчала вокруг темнота. Как в неудачном и совсем не хэппиэндовом триллере, Морран огляделся и начал... медленно... тихо... Бокал в руке был готов треснуть - с такой силой его сжимали, боясь выронить. Страшно ли было? Наверное, уже нет. Только осталась мысль: добраться, найти, не попасться на глаза, оглушить. На барном стуле, взятом из зоны для посетителей, к нему спиной, восседал ночной посетитель, судя по габаритам - мужчина. Габриэль занес руку с бокалом для удара, постепенно приближаясь к грабителю. Шаги и дыхание растянулись в одну длинную цепь, в которой каждая секунда казалась тяжелее земного шара. Сердце замерло в горле. Еще один, совсем маленький, шаг, и вот он, Габриэль, готов ударить. Резкий поворот, стул заскрипел и отъехал в сторону... С плеч до самого пола тяжело скатился плащ. Волосы метнулись в сторону - и снова скрыли половину лица. В лицо парня уставились пронзительные, острые волчьи глаза. - Э... Эрик?.. Его оглядели с головы до ног, - почти придирчиво, особенно бокал в так и застывшей руке. Молчание становилось неуютным, но, кажется, пришедший тоже не знал, что сказать. - Привет, - наконец, выдохнул Габриэль, прошел мимо и сел на стул у окна. - Это... Зачем пришел? Морран помнил, как в прошлый раз закончилась мирная беседа его, Эрика и мадемуазель Даае. Он не был уверен, что сегодня этот странный человек не отреагирует на какую-нибудь его фразу так же. Пока ночной гость играл желваками, подбирая слова, юноша заметил, что под волосами на правой стороне лица мужчины было что-то черное, наподобие... маски? Впрочем, это его право, и если ему захотелось прийти в маскарадном прикиде, то пусть так оно и будет. - Мне нужна твоя помощь, - наконец, отчеканил Эрик, почти сразу поймав взглядом блики глаз своего собеседника. - Помощь? Его еще пару секунд посверлили невозможным звериным взглядом. - Да. Помощь мне и моей... гм... протеже. - Мне кажется, из нас двоих я ну никак не выгляжу тем, кто может оказать помощь, - невесело отозвался Габриэль, опуская взгляд на свои заляпанные грязью джинсы и мятую толстовку. - Хм... ты отказываешься? Габриэлю показалось, или его отказ может стоить ему жизни? - Смотря что вам надо, потому что в большинстве случаев вы не по адресу, - осторожно, следя за реакцией мужчины, проговорил юноша. Призрак смутился, на секунду подрастеряв свой грозный вид. - Нам нужно, чтобы кто-то показал мне и мадемуазель Даае этот м... город, - проговорил он. - Нам пока сложно здесь ориентироваться. К тому же... до места, где мы жили, еще не дошли ваши технологии. Все, что знаешь о Париже. - Вы что, провинциалы, что ли?.. - В некотором роде, - кивнул Эрик, начиная прохаживаться по буфету взад-вперед. - Ну, хорошо. А... взамен? - все-таки не побоялся спросить Морран. Эрик остановился, чтобы бросить удивленный взгляд. - У нас ничего нет, - скрипнув зубами, произнес он. - И почему я вам должен помогать? - заартачился Габриэль. - Вот поэтому. В мгновение ока он оказался прямо перед лицом парня; указательный и большой пальцы правой руки, затянутой в перчатку, приторно-изящно сжимали веревку с петлей, словно самая настоящая удавка была ручкой кофейной чашки. - Ты... че, охренел, что ли?! - Габриэль почувствовал, что страх сковал его движения липким холодным пленом. - Убери от меня эту свою... Ты совсем псих? Когда Призрак с невозмутимым видом упрятал петлю в рукав, Габриэль еще несколько секунд имел сомнительное удовольствие наблюдать прямо перед своим лицом пару внимательных глаз, один - как есть, другой - он был прав - сквозь кожу черной маски. Ожидание - и то ли ухмылка, то ли улыбка. Габриэль сглотнул. Это что, все была шутка? И ведь не поймешь. Разве что спросить? И он спросил. - Если ты хочешь, то можешь считать и так, - был небрежный ответ. - А там... посмотрим. Это "посмотрим" звучало хуже любых угроз. Хотя бы потому, что Морран не представлял, чем конкретно ему угрожают, а воображение, уж конечно, худший палач. Эрик снова принялся ходить по комнате. Время выжало из Габриэля торопливые слова: - Ну... Ну ладно, я согласен. Хорошо. Я помогу вам. - Премного благодарен, - надменно промолвил Призрак. - Ты собираешься быть здесь завтра вечером? Морран где-то глубоко в душе вздохнул - естественно, он останется, потому что больше идти некуда. Тем не менее, он повиновался желанию заставить напрячься нервы своего собеседника. Пусть это будет своеобразная дуэль - такая же странная, как их отношения. - Н-ну... - он прищурился, уставившись в потолок и сделав задумчивое лицо, - Не очень в этом уверен... - черты Эрика сделались застывшими: он ждал решения. - Да, думаю, что я буду. - Мы придем, - бросил мужчина через плечо. Направился не к коридору, а почему-то к стене - наверное, еще не собирается уходить?.. И вдруг... Габриэль опешил, сморгнул, потряс головой; подскочил к стенке, ощупал ее - и тогда уж по-настоящему опешил. Эрик исчез... Да-да, просочился сквозь стену, как привидение. "Я окончательно переутомился", - мелькнуло в вихрастой голове. Парень, стараясь не думать о том, каким может быть Эрик, все-таки забрал свой пистолет из укромного места и, поставив предохранитель, запрятал под лежащую на диване куртку. Сам же истомленно плюхнулся поверх, на живот, и так и уснул - чтобы окончательно проснуться ближе к семи утра. * Кристина проснулась одна. Это было сразу заметно, но все равно, прежде чем запаниковать, она сходила во все известные ей комнаты и проверила, нет ли там Призрака. Не оказалось. Впрочем, после всего, что с ними уже случилось за эту почти неделю, Даае поняла, что просто так она не уйдет, даже если захочет. Эрик слишком ревнив и слишком большой собственник - он привык считать своим даже то, что пока не соглашалось быть его. Кристина была более-менее спокойна, хоть и свербила где-то на краю сознания мысль о том, что ее криков о помощи отсюда никто не услышит. Прошлая паника и потеря сознания посреди коридора научили девушку многому; по крайней мере, та негласная битва между ней и Призраком была проиграна. Но в этой она поражения не потерпит. Даае рассеянно сгребла волосы с плеч и откинула их назад, запустила в кудри пальцы. "Мне нужно помыться", - вдруг мелькнула мысль. И тут же повергла девушку в ужас. Тут совершенно негде и нечем даже элементарно почистить зубы, не говоря уже о мытье. О, Господи... Что, на сей раз остается только благодарить небеса, что не послали их в глухое Средневековье?.. А вот следующая мысль удивила. "Эрик что-нибудь придумает". "Ну да, наверняка ему самому ничего не стоит просто помыться в озере". Но Кристина почувствовала, что стремительно заливается краской, едва представила себя отмывающейся по шею в подозрительном водоеме. Как и следовало ожидать: с самого утра в голову лезут самые что ни на есть глупые мысли. "В конце концов, если я все правильно помню, раньше здесь был водопровод", - подумала она и окончательно на том успокоилась. Раз старые трубы есть, то уж, наверное, обновить их будет не так сложно, как провести. А пока нужно отыскать кусок какой-нибудь ткани, хорошенько намочить его в озере и обтереться - все же лучше, чем ничего. Все делалось как можно расторопнее. С минуты на минуту Эрик мог неожиданно заявиться, и тогда... Кристина предпочитала не думать, какого цвета у нее будет лицо. Вода была довольно холодной, но девушка этого не замечала второпях. И единственной мыслью, которая посетила ее, когда она застегнула последнюю пуговку на платье, было торжествующее: "Успела!" В какой-то мере неудобство с мытьем было решено; оставалось постирать вещи, которые она надевала последние дни. Собственно, в таком виде, окунающей в озеро и выжимающей белье, ее и застали. - Что вы делаете, Кристина? - удивленно вопросил Призрак, мельком взглянув на рубашку в ее озябших руках. - Я стираю свои вещи, - раздраженно от охватившего ее смущения ответила Даае. Со вздохом он снял перчатки, подошел к Кристине и методично отобрал у нее вещи одну за другой. - Я отнесу их в прачечную, не стоит портить кожу рук, дорогая. Вода очень холодная. Кристина почувствовала себя глупо, если не считать того, что она уже чувствовала. - Спа... спасибо, - пробормотала она. И тут же спросила, чтобы замять неприятную ситуацию: - Где вы были, Эрик? Я проснулась одна. - Мсье Морран вернулся, и мне удалось встретиться и поговорить с ним, - обыденным тоном сообщил Призрак. - Он любезно согласился помочь нам освоить этот город. - Вы... рассказали ему?.. - девушка была изумлена. - Ну разумеется, нет, - Призрак скрылся в том ответвлении коридора, откуда пришел, и затем возратился уже без плаща. - В это все равно никто бы не поверил. Он полагает, что мы из глухой провинции. - О, - Даае кивнула. Ей стало спокойно. Если уж Габриэль действительно не против им помочь, то совсем скоро они смогут прижиться и даже начать работать. Насчет Эрика Кристина уверена не была, но сама точно знала, что без дела ей не прожить. Она может делать все, чему научилась в Опере. Может устроиться уборщицей или швеей, к примеру... Возможно, петь где-нибудь. Но это в далеком будущем, если, конечно, таковое будет. - По-моему, вы замерзли, - оглядев съежившуюся девушку, констатировал Призрак. - Идите в комнату с фортепиано, там вам будет теплее. - Спасибо, - чуть замешкавшись, Кристина направилась в коридор, Эрик же обогнул девушку и, выудив откуда-то один из плащей, вручил его ей. ...А на пюпитре стояли ноты. Огрызки бумаги, от руки начерчен нотный стан. Три нотных стана в ряд - фортепиано и голос. Кристина тронула пальцем клавишу. Рука автоматически нащупала тональность ми-бемоль мажор - начиная с нее, Кристина всегда распевалась сначала вверх, а потом вниз. Рука соскользнула с клавиатуры. "Я не могу, - беспомощно подумала она. - Я не могу петь". О нет, с голосом все пока что было относительно сносно. Проблему составляли внезапно нахлынувшие воспоминания. Как только по комнате прокатился незамутненный и ровный звук нажатых клавиш, она вспомнила. Вспомнила, как люстра, звеня чистыми голосами хрусталя, плавно и жутко осела в гущу народа в партере. Вспомнила, как ее хватали за руку, а камни подземелья впивались ей в босые ступни. Вспомнила, как быстро леденел подол подвенечного платья в озере. Вспомнила, что изменить ничего нельзя. "Нет, нет, я не могу, я не готова". С опаской закрыв крышку фортепиано, Кристина рассеянно и безнадежно села на поставленную здесь грубо сколоченную кровать. * Надо же - уснула... Как всегда, совсем не напоминает себя в реальной жизни, когда, кажется, ее хрупкое тело прочно защищено невидимой броней. Она сейчас настоящая. Такая, какая смогла бы его полюбить. Эрик не выдержал - потянулся за сброшенным на банкетку плащом, укрыл девушку и тщательно подоткнул тяжелую бархатную ткань со всех сторон. О ней бывает так больно заботиться. В эти моменты, когда она такая, нежность в его сердце вдруг смерзается в острые иглы кристаллов, и это самое сердце бьется, с каждым ударом причиняя все больше боли. Чтобы от нее избавиться или хоть на миг заглушить, приходилось делать глупые вещи... Например, сидеть на банкетке, уткнувшись лбом в крышку фортепиано, и бездумно взъерошивать волосы на голове. - Маменька... Всклокоченный и уже привычно слегка встревоженный, Эрик повернулся на зов Кристины. - М-ма... - она не договорила, голос вдруг сорвался в сип, а потом внезапно последовал мокрый кашель. Теперь Призрак перепугался уже не на шутку. На щечках девушки, не в пример неестественно бледному лбу, словно расцвели кроваво-красные розы, а на висках он вдруг разглядел бисеринки пота. Поколебавшись мгновение, Эрик приложил ладонь ко лбу Даае. О, черт... Этого он и боялся. У нее поднялась температура - и неизвестно, было ли это следствием ее давешнего топтания по снегу босиком или попытки постирать свои вещи. Но, во всяком случае, при любом раскладе виноватым оставался все равно Призрак. Он было рванулся с банкетки, чтобы сходить в кухню и найти что-нибудь из медикаментов, но вспомнил, что находится в другом времени, слабо чертыхнулся и даже грохнул кулаком по крышке фортепиано, покусившись тем самым на священную неприкосновенность инструмента. Страх медленно отравлял его, делая дыхание судорожным, пока Эрик в полной мере осознавал ужас происходящего. Наверняка где-то среди извилистых оперных коридоров скрывалась комната театрального врача, но обращаться за помощью к служителю Асклепия было полным абсурдом. С другой стороны, даже если Эрику удастся каким-то образом выкрасть лекарства, он наверняка даже названий таких не будет знать, не то чтобы мочь правильно применить их. А используются ли вообще в этом времени средства, используемые в девятнадцатом веке?.. Кристина снова что-то невнятно застонала, и снова голос был невероятно хриплым и слабым, отчего Призрака бросило в дрожь. У него чертовски мало времени... Ей может стать хуже. Знать бы еще, что это за недуг. В театре сейчас был день, как и во всем этом треклятом городе, и Призрак не показался бы эфемерным потусторонним существом, даже если бы сильно захотел. Это злило. Тем не менее, он все же натянул сброшенный в гостиной фрак, сверху - плащ и почти бегом вырвался в потайной ход из подвалов. Десять минут. Ужасающих своей длительностью десять минут Эрик потратил просто на то, чтобы выбраться на земную поверхность. Уже не говоря про то, что на поиски медицинского кабинета ушло в два раза больше. Но и когда дверь, наконец, поддалась, когда ящики шкафа с медикаментами были в его распоряжении, чуда не случилось: названия не оказались даже отдаленно знакомыми. Оглохший от разочарования и страха, Эрик был вынужден вернуться. "Господи! Не за себя прошу - за нее, не дай ей погибнуть, пусть это не будет что-то страшное", - скороговоркой звучало в голове. Дальше была только беспроглядная тьма неизвестности, холодные компрессы на лоб девушки, нагревавшиеся слишком быстро, два хриплых голоса: один - от жара, другой - от отчаяния. Так прошло много часов. Лучше ничего не становилось, только жалобнее стонала Кристина, только сильнее вцеплялся пальцами в сиденье банкетки Эрик. Пот со лба девушки промочил наволочку, а она вся сжалась в комочек под двумя плащами. Жар, по-видимому, только усиливался. И когда ходики пробили полночь - этот звук показался Призраку даже громче стука собственного сердца, - он поднялся и отправился в буфет. Габриэль пообещал... Он будет, он обязан быть там.