Хроники времени

- Доброе утро, - поприветствовала девушка первой, чтобы не давила на уши напряженная тишина. - Доброе, - немного удивленно ответил Эрик. – Вы уже не спите? Еще ведь рано. Словно в ответ на его слова, в комнате пробили ходики. - Как, уже половина седьмого?.. – изумленно пробормотал Призрак. - Просто кто-то познал вчера страсть сидеть за ноутом до двух ночи, - хихикнул Габриэль. – А кто-то лег вовремя. Кристина отчего-то смутилась и поспешила покинуть гостиную, сделав вид, что ей что-то нужно в комнате. Только спустя несколько секунд Призрак понял, что все время утреннего приветствия безотрывно пялился на нее. Впрочем, решил он, ее вина: нечестно быть с самого утра такой... такой... Ну вот, он даже слов подобрать не может. А Габриэль, черт бы его со всеми костылями побрал, стрельнул взглядом вслед уходящей девушке, перевел глаза на хозяина дома и недвусмысленно подвигал бровями. Эрик же, дойдя до центра гостиной, развернулся на месте и, глядя прямо в бессовестные серо-голубые глаза, задал волнующий его вопрос: - И как много она успела тебе рассказать?.. Он рассчитывал на элементарное смущение со стороны Моррана, возможно, замечание, что нехорошо подслушивать чужие разговоры, но видит Бог, нынешнее поколение воистину невозможно предсказать. - Слушай, откуда такое глупое прозвище – «Ангел Музыки»?.. Эрик поиграл желваками. - Оно кажется тебе глупым? - Ну, на самом деле, не знаю. Просто – откуда? Ты придумал? - Кристинин отец, Густав Даае, - выждав требующуюся театральную паузу, ответил Призрак. – Или эта сказка существовала еще раньше него... Не уверен в этом. - Одно тебе, чувак, скажу, - по-стариковски опершись руками о колени, молвил Морран. – Если ты имеешь на девушку какие-то планы, не стоит забивать ей голову всякими сказками. Это к хорошему не приводит. Женщины – создания нежные, мало ли какой бред она себе напридумывает. Тебе же потом и расхлебывать. - Я не знал, что буду что-то чувствовать к ней, когда она вырастет. Предполагал, что она просто забудет обо мне, и мы разойдемся. Но потом сказка зашла уже слишком далеко. - И для тебя тоже, - немного уныло констатировал Габриэль. Словно почувствовав, что беседа приблизилась к неприятной для Эрика границе, парень провел руками по волосам, лишь сделав их еще более растрепанными, и спросил: - А что есть будем? Твоя «плита» исправна? А то что-нибудь приготовлю. - А ты умеешь? – удивленно глянул Призрак. - Обижаешь! Зря я, что ли, целый год в буфете проработал? Я вам такую яишенку забабахаю – с собственными пальцами съедите! - Тогда придется идти за яйцами в этот самый буфет, - пропустив «обаятельную» метафору про пальцы мимо ушей, деятельный Эрик снял со спинки стула фрак. - Стой! Не надо, я гренки пожарю, - легко отказался от своих планов парень. – Впрочем, если найдешь мне помидоры, буду признателен, потому что один мой друг научил меня готовить восхитительный соус. Таким образом, Эрик был отослан за помидорами, которые принес в два счета – все-таки, бессонные ночи из-за изматывающих сознание чувственных и, как назло, довольно детальных изображений Кристины имеют свои плюсы: успеваешь отремонтировать нужные тайные ходы. Готовили все втроем. Как это получилось – Бог весть. Габриэль начал готовку как повар, Эрик присоединился как хозяин, а Кристина – как девушка, которой любить готовить положено по определению. Было довольно весело, иногда смущающе, грязно и жарко. На полу валялись крошки от багета, невесть как свалился в озеро нож, вследствие чего Эрику пришлось прекратить нарезку хлеба и идти в буфет за новым. Габриэль сперва сварил остро-сладкий соус, то и дело подвисая на костылях – нога уставала. Потом в дело пошли нарезанные кусочки хлеба и ломтики сыра. Иногда, распаленные общим весельем, Эрик и Кристина сталкивались или нечаянно задевали друг друга, но то, что в обычной обстановке привело бы к неловкости, почему-то теперь не оставляло румянца на щеках. И Эрику от этого было как-то странно. Хотелось и веселиться до упаду, и плакать от внезапно нахлынувшего огромного чувства. Неужели так и должно быть в семье? Неужели этого всего он всю жизнь был лишен?.. Они с Габриэлем почти незнакомы, а с ним все почему-то стало куда проще... Впрочем, сам завтрак после неминуемой уборки все же прошёл более официально. Никаких разговоров «по душам» за столом не намечалось. Видимо, Морран решил постепенно выведать их историю, говоря то с одним, то с другим. Все то время, пока завтракали и изредка перебрасывались ничего не значащими фразами, Эрик думал, как же на самом деле отреагировал Габриэль на заявление Кристины об убийстве Буке. Общались они точно так же, как и прежде, но не мог же мальчишка забыть о том, что сидит за одним столом с убийцей. А что, если доктор Морран найдет необходимым обсуждать это «досадное недоразумение»?.. По всему выходило, что пропойца и старый развратник Жозеф был убит намеренно. Эрик не мог отпираться. Глупо было утверждать правду, состоящую в том, что во время кровавой расправы им словно управлял кто-то другой, его альтер-эго, выбившийся из-под контроля зверь. Как человек с медицинским образованием (половиной медицинского образования) Габриэль был бы вынужден указать ему дорожку в скорбный дом. А что Кристина? Вспомнила об этом преступлении, и все воздушные замки оказались разрушены. У нее так дрожал голос, когда она говорила об этом доктору Моррану. Ужели теперь все пойдет легче?! Да ни за что. Черт же дернул эту девчонку встать раньше всех. В таких мрачных думах Призрак быстро окончил свой завтрак и переводил взгляд то на Кристину, то на мальчишку, ожидая, пока они насытятся. * Просить Эрика прогуляться Кристина нацелилась сразу после еды. Ей казалось, что это не будет просто, и отчего-то она уверивалась в этом все больше на протяжении завтрака. Быть может, оттого, что взгляд у Призрака стал очень уж тяжёлый. Даае даже хотела отказаться от своей идеи, но желание увидеть последние крохи рассвета было сильнее. Натасканную из буфета посуду решили подкинуть на помывку обратно в буфет. Идея принадлежала Габриэлю: видимо, он таким образом собирался насолить персоналу и Жоффруа заодно. В результате девушка еще десять мучительных минут прослонялась по гостиной, не желая заводить разговоры с доктором, прежде чем Эрик возвратился из буфета уже без посуды. - Эрик, я могу попросить вас кое о чем?.. Мелькнувшее в его взгляде недоверие растаяло, уступив место неуверенности: - Да, конечно. В чем дело? - У вас найдется время немного прогуляться? - Разумеется, - после секундного колебания Эрик все-таки ответил положительно. Кристину это не могло не обрадовать. – Наверху холодно, не забудьте плащ. Габриэль от прогулки отказался, взглянув на пару с хитрецой и еле скрываемой улыбкой. Сложившаяся ситуация объяснялась его все еще больной ногой. Было почти восемь. Прохожих на улице становилось больше и больше, кто-то неторопливо прогуливался по тротуару под ажурными тенями еще голых деревьев, кто-то спешил на работу. Кристина с тоской посмотрела вслед мальчику в красной курточке, ведущему на поводке огромного пса. Не породистого, но неважно – девушка всегда любила животных и после переезда в Оперу в шесть лет очень жалела о том, что не может завести кота или собаку. Проследив за направлением ее взгляда, Эрик вздохнул и ничего не сказал. Они дошли до сквера, где лавочки были еще мокрыми от растаявшей наледи, а на дорожках сумеречно посверкивали лужи, отражая голубые небеса. Здесь гуляла женщина с двумя симпатичными близнецами, бесстрашно покорявшими лужи в своих резиновых сапогах. Еще дальше собралась смеющаяся компания школьников. Преимущественно мальчишки, но была одна девочка, тоже одетая в штаны и грубую куртку. У девчонки не доставало одного из клыков – совсем юная особа. Периодические взрывы хохота, исходящие от компании, не произвели впечатления на Кристину, но зато насторожили Эрика. Он жестом попросил девушку остановиться. Она тоже прислушалась. - Да не так! Дайте мне, смотрите, что надо сделать! Девочка отняла что-то у мальчишек, сильно встряхнула. Раздался жалобный вопль, тут же заглушенный новым взрывом смеха. - Ты ему рожу поправь! Гляди, как смотрит. Прямо как Жан-Поль! - На, - один из мальчишек с готовностью протянул девчонке... гвоздь. - Какой – правый или левый? Или оба? – выжидающе глянула та. - Левый! Правый! А может, лучше его это, того? – загалдели все разом. По скверу пронесся дикий вопль, но смеха не последовало. Детвора молчала – то ли напряженно, то ли выжидательно. - Фу, какое убожество, - скривилась девочка. – Пошли отсюда. Стоявший до этого соляным столбом Призрак вдруг ни с того ни с сего дернул Кристину в сторону еще недавно веселившейся компании. - Что там? – воскликнула та. - Скорее, - дрогнувшим голосом произнес мужчина. Заметив приближающихся взрослых, дети с криками и улюлюканьем бросились врассыпную. Предотвратить катастрофу не удалось. Эрик склонился над крошечным грязным существом, слепо ковыляющим по мокрой земле. Потом выпрямился, сжал кулаки, и у него на виске Кристина увидела вздувшиеся вены. - Как они посмели, - прорычал он. Девушка тоже подошла ближе к копошащемуся созданию и наклонилась, чтобы получше рассмотреть. Это был котенок – прежде белый, с темными пятнами на морде, ушах, лапах и хвосте, а сейчас почти полностью темно-серый от грязи. Котенок надрывно пищал, и причина такого поведения была на виду. У него был выцарапан брошенным на землю гвоздем правый глаз, разбита в кровь мордочка и сломано ухо. - Боже, - выдохнула Кристина. – Это они? - Да, они, - Эрик повернулся в ее сторону. Его лицо сменило цвет с красного от ярости на чудовищно бледный, но голубые вены все еще пульсировали у виска. – Маленькие, но какие... жестокие, - добавил он, и Кристина вдруг услышала в его словах боль. – Настоящие тираны. Девушка присела на корточки над несчастным обезображенным существом. У нее из глаз потекли слезы. И она толком не могла понять, отчего – потому ли, что ей было жалко котенка, или потому, что он вдруг напомнил ей одного взрослого и сильного, но от этого не менее несчастного человека?.. - Как они могли, - прошептала она и в голос расплакалась. - Ироды!.. Как они смеют так поступать! За что!.. Даае ощутила нерешительное прикосновение к своему плечу – Эрик взял на себя безуспешную попытку успокоить ее. Но сейчас ей нужно было совсем другое! И все равно, что он о ней подумает. Кристина прижалась к Эриковой груди, вцепившись ему в лацканы, продолжая безутешно оплакивать судьбу изуродованного котенка. Она решительно не могла понять, почему мир остался таким же ужасным, как и был, а может быть, стал и еще ужаснее! Почему эти дети ведут себя так, словно жестокость – это обыкновенный хлеб?! Почему они навсегда лишают счастья тех, кто беззащитен?!. - Мы должны забрать его, - подняв на Призрака красные глаза, решительно произнесла Кристина. – Мы не можем оставить его здесь! Они же снова придут... И убьют его, Эрик! Она вытерла слезы так резко и сердито, что у нее от этого даже расстегнулся рукав платья. Снова склонилась над бедным котенком, с такой же непоколебимой решительностью взяла его на руки. - Он пойдет с нами, - уже без доли слез в голосе твердо сказала она. Теперь в ее словах звучала только горькая черная ненависть. Ненависть к детям, ненависть к людям, воспитавшим этих детей, ненависть к сегодняшнему дню. Она пошла в обратном направлении, прижав дрожащее от боли и испуга существо к своей груди, полнившейся каким-то материнским чувством. Эрик покорно шел за ней. Уже у входа в Оперу он внезапно подал голос: - Как жаль, что я не смогу поймать их всех до единого и передушить. И Кристина ничего не ответила, потому что была с ним полностью согласна. * Едва в гостиную вошли бледный Эрик и заплаканная Кристина, Габриэль сразу же понял, что что-то не так. Сорвавшись с кровати, он быстро, насколько позволяла нога, доковылял до пары. - Так, я не понял, что за хрень?.. Таким образом он рассчитывал узнать, что стало причиной ссоры этих двоих. Кристина снова пыталась снять с Эрика маску, как это ни смешно?.. Эрик оскорбил ее? Поднял на нее руку? Кристина без слов ткнула парню в грудь что-то грязное и шевелящееся, что она прижимала к себе обеими руками. - Это что, котенок, что ли?.. А что с ним стряслось? - Уличные дети, - с плохо скрываемой злостью выговорила Кристина. Эрик же, судя по выражению лица, был с ее чувствами солидарен. – Они ранили его, вот, посмотри! Морран вытер руки о джинсы и взял котенка под мышки, повиснув на костылях. - Вот же... пидоры, - заключил он после тщательного осмотра «рабочего материала». – С ума посходили. Чтоб им мозги шальная пуля вынесла. Ты не сомневайся, они поплатятся за это, - ободряюще добавил он Кристине. Эрик тенью направился за парнем и девушкой, ни слова не говоря, но по его глазам и так было ясно все его душевное состояние. В его присутствии только что нормальное живое существо превратили в урода – больная тема. Понятно и естественно для бедного Призрака желание вздернуть этих молодчиков на рею. - Габриэль, ты сможешь сделать что-нибудь? – Даае умоляюще сложила на груди руки. - Ну, рану обработаем, кровь остановим, - заверил тот. – Все еще может зажить, там вроде неглубоко... Единственное, глаз будет уже не вернуть. Призрак сейчас же получил задание принести аптечку из медпункта, а Кристина – набрать воды в кастрюльку и погреть на плите. Можно было, конечно, и без воды обойтись при современных-то антисептиках, но надо же было хоть чем-нибудь занять руки бедной девушки. И угораздило же их всех... Как ни день, так новые приключения. И Габриэль с удивлением осознал, что уже, наверное, немного привык к насыщенным будням жителей подземелья. Едва получив желаемое – кастрюлю воды, черный ящичек в красным крестом на боку и двух более-менее спокойных людей, сидящих на кровати бок о бок, – Морран принялся за дело. Вырывающееся животное было поручено держать Эрику, так как от Кристины все равно невозможно было бы дождаться ничего, кроме слез. Привычными движениями, не обращая внимания на вопли настрадавшегося котенка, Габриэль обработал рану перекисью и наложил повязку. А вода в кастрюле все же пригодилась: в ней бедолагу выкупали, превратив зрелище в еще более жалкое. Теперь сквозь прилипшую к телу шерсть были видны выпирающие косточки. - Сиамская, - выдохнул Эрик, разглядев окрас. – Очень редкая и дорогая порода. Как-то, когда был проездом в Сиаме, я видел таких. - Да-да, только теперь это место называется Таиланд, - сообщил Габриэль, тоже внимательно приглядываясь к новому жильцу. Сбоку, робко улыбаясь, осторожно подкралась Кристина, так же медленно опустилась на кровать рядом с котенком и взяла его на руки. - Такой мягкий и тёплый, - восторженно произнесла она. Ее голос сквозил нежностью к крошечному пушистому существу. – Как же нам тебя назвать?.. - Это вообще мальчик или девочка? – отняв у Кристины ее маленькую радость, Габриэль бесцеремонно перевернул животное на спину. – Девчонка. - Тогда я точно не придумаю ей имя, - разочарованно вздохнула Кристина. – Мне ничего, кроме Жюли, в голову не идет. – Потом она помолчала и спросила: - Эрик, может, ты хочешь назвать ее?.. - Айеша, - без тени сомнения произнес тот, неотрывно глядя на мохнатую питомицу. - Любопытный выбор, - поднял бровь Габриэль. – Какое это имя? - Старинное персидское. Я бывал в этой стране, и хотя приятных впечатлений она оставила мало, все же был там один человек... Эту женщину звали Айеша. - Ладно, пусть так, мне нравится, - легко согласилась Кристина. – Айеша, иди сюда, хорошая кошечка. Пока девушка возилась с высохшей и распушившейся кошкой, забравшись с ногами в стоявшее чуть поодаль кресло, Эрик и Габриэль сидели рядом на кровати, наблюдая за ней. - Ей тут сложно, - после минутного молчания сказал Призрак. – Все, что она имела, осталось в том, другом Париже. Пусть хоть кошка у нее будет. Это уж лучше, чем постоянно сносить мое общество. - Я понимаю, что разубеждать тебя бесполезно, - хмыкнул Габриэль, - но по-моему ты несешь чушь. Вы с Кристиной нормально общаетесь. - Она все равно предпочла бы остаться там, в том веке, вместе со своим... женихом, - возразил Эрик. - Ну, я тоже предпочел бы жить в Лувре и есть осьминогов на обед, - усмехнулся Морран, как всегда, переиначив все в шутку. – Да мать-природа вот не даёт. И еще этого хреноредактора из «Ле Пуан» просто мечтаю заставить лизать мои ботинки. Мы не выбираем свое будущее, что случится, то и случится, хоть в лепешку расшибись. Так что не горюй, а поворачивай ситуацию в выгодную тебе сторону. - Правда?.. – кажется, прослушав половину Габриэлевой речи, с какой-то надеждой спросил Эрик. – Ты правда мечтаешь отомстить этому редактору?.. Я мог бы заставить его лизать твои ботинки, если хочешь. Морран хохотнул. Ну что Призрак за человек такой! Ребёнок во плоти взрослого. - Зачем мне это? Он уже в прошлом. Я больше не пишу. - Может быть, зря? – спросил Эрик и снова уставился на свою Кристину, и вопрос повис в воздухе, а Габриэль так и не понял, что же конкретно он все-таки имел ввиду.