Хроники времени

Кристина проснулась оттого, что ее попытались взять на руки, при этом не разбудив. - Эрик, что такое? У Кристины могли бы возникнуть довольно-таки определенные мысли в отношении действий Эрика, но она не допустила даже саму идею в свое сознание. Ангел Музыки не способен ни на что ужасное, если дело идёт о ней. - Тише-тише, - прошептал Призрак, перехватив девушку поудобнее. – Я не причиню тебе вреда. - Я знаю. Что происходит? Мы куда-то идем? - Нас выследили. Мы должны искать новый приют. От этих слов Даае соскочила на пол, хотя Эрик и сделал попытку ее удержать на руках. - Господи, но как?! Кто?! – волнуясь, прошептала она. – Кто сумел сюда добраться?! Эрик, ведь никто не мог... - Я не стал включать ловушки, - с досадой пояснил Призрак. - Я не предполагал, что они нам пригодятся. - О! Я совсем не хочу, чтобы еще и умер кто-нибудь, - запротестовала Даае. – Но куда мы пойдем?! Они уже близко?! - Думаю, что мы можем пойти на поиски Габриэля, если он не явится сюда раньше, чем наступит утро. Или затаиться в сквере, подождать, пока он придет, - предложил Эрик. Кристина согласилась на второе, более благоразумное. - Так. Нужно взять все необходимое, - Призрак подвел девушку к креслу, - посиди пока здесь, подожди, я соберу наши вещи. Он начал собираться, и Кристине казалось справедливым вырваться на помощь, но она осталась сидеть на месте, решив, что хозяин быстрее найдет нужное в своем доме, а она будет путаться под ногами и создавать суету. Через полчаса все было упаковано в черный чемодан с золотыми застежками, который Эрик держал в правой руке. Кристина встала, готовая идти, но ей в руки ткнулась стопка темной ткани: - Стой. Надень это. Облачаться в мужской костюм ей было не впервой. Эрику не пришлось объяснять необходимость этого: на улице было не тепло, стояло как раз самое холодное время суток. Часы ледяными глыбами ударили два. Бросив абсолютно неопределённый взгляд на переоблачившуюся подопечную, Призрак отставил чемодан к выходу и начал тушить свечи. И по мере того, как он это делал, тьма все больше и больше заглатывала подземный дом. - Мы вернемся? - Думаю, нет, - покачал головой мужчина, и от обреченности, прозвучавшей в его голосе, Кристине стало совсем грустно. - А где мы жить будем? – испуганно спросила она. В свете оставшихся четырех свечей Эрик медленным шагом направился к ней, будто бы шел просто так, не имея цели. Он улыбался – легко, едва заметно, чуть прищурив левый глаз и не меняя их выражения. Подойдя вплотную, Призрак уверенным движением сжал ее за плечи – и в сознании ошеломленной такой переменой девушки мелькнула фраза: «Музыка Ночи». - Неужели вы думаете, моя дорогая, - обжигающим шепотом обратился он к ней, - неужели же вы думаете, что я о вас не позабочусь?.. Слова Эрика в буквальном смысле коснулись ее уха, и стало щекотно от его дыхания. Впервые он позволял себе находиться настолько близко к ней, а его пальцы держали ее за плечи так цепко... о, нет, не очень цепко... если бы они находились без движения, было бы проще. Руки Призрака медленно огладили предплечья Кристины, направляясь к ее ладоням, вниз, и она хотела ахнуть, но у нее вышло только открыть рот. Дыхание по странной причине перехватило. «Что он делает... Что он делает...» - проносилось в кудрявой голове. А Кристина застыла. У нее остался единственный вариант – чувствовать. Медленно, очень медленно, как будто боялся спугнуть сидящую у нее на плече бабочку, Эрик поднял левую руку к Кристининой шее. И какими легкими были его прикосновения! Одно за другим, - на ключице, около уха, под подбородком. Она неспешно погружалась в странную бездну. Она чувствовала себя тонущим в разливе моря древним собором, и где-то вдали, казалось, бил печальный и одинокий церковный колокол. Стало невыносимо жарко, жарко не столько от близости мужского тела, сколько от беспокойства. Что с ней? Такого раньше не было никогда, и собственная реакция ее настораживала. Каждый раз, когда Призрак касался не скрытых одеждой участков ее кожи, словно молния прошибала тело девушки. Она вздрагивала всем внутренним существом, неподвижная снаружи. Маленькая девочка внутри нее забилась в угол и хныкала... А женщина, новая, только что родившаяся женщина – хотела еще. Кристина испугалась. Эта новая женщина не давала ей покоя, она почти заставила ее просить. И тогда Кристина собрала все силы – и сказала этой женщине внутри себя: «Оставь меня!» - Оставь меня... – как зачарованная, прошептала свои мысли Даае. - Прости, - раскатив «р», негромко ответил Эрик, но действий своих не прекратил. Его пальцы все еще сжимали Кристинино плечо. Она глотнула воздуха и отступила на шаг. Пальцы соскользнули с ее руки. Где-то справа требовательно мяукнула Айеша, опасающаяся, что ее забудут. Волшебство кончилось. * Потушив последнюю свечу в канделябре у входа и посадив котенка в один из внутренних карманов плаща, Эрик взял Кристину за руку. Чисто для того, чтобы помочь ей ориентироваться в темноте. Он был благодарен судьбе, что была ночь, и даже на улице разглядеть его лицо не представлялось возможным. Его скулы пылали. Что это было? Мимолетное желание. Мечта идиота... Не как прежде, в моменты гнева и ревности – смять, овладеть, сделать своей. Нет, хотелось иного... Хотелось, чтобы она сдалась. Чтобы поняла, что ее тело – против ее рассудка. Выманить хоть один стон, хоть один, даже еле слышный вздох вожделения... Он не ошибся, - оно ведь было в ней?.. - Эрик, мне больно, - пискнула девушка, и Призрак понял, что сжимает ее ладонь слишком сильно. - Прости, - машинально бросил он. Они вошли в сквер, где от теней деревьев было будто бы еще холоднее, и опустились на свободную скамью. Эрик отдал Кристине свой плащ, чтобы она могла спокойно спать, положив голову ему на плечо, и не заботиться о холоде. А он будет бодрствовать, пока к заметный отсюда вход на улице Скриба не подкрадется воровато фигурка с костылем в своей смешной серой одежде. ...Это было свежее и ледяное утро. Призрак таки умудрился заснуть – причем, к постыдному удивлению, голова к голове с Кристиной. Наверное, во сне они напоминали влюбленных голубков, не успевших найти себе приюта. Проснулся Эрик вовремя: судя по солнцу, было примерно шесть утра. Значит, ждать осталось недолго. Скоро Морран заявится в их покинутый дом, и нужно успеть перехватить его раньше, чем он проникнет внутрь. Если настырный Жоффруа добился каких-то действий от Лармона, то вполне вероятно, что к утру жилище нашли и организовали засаду. Тем лучше, что переночевали они на улице. Эрик вздохнул, взглянув на вход в дом, как на что-то запретное. Неужели же правда он никогда больше не будет иметь права туда войти? Второй раз разъяренная толпа не пощадит ничего на своем пути... Даже фортепиано, даже мастерскую и библиотеку. Зрение неожиданно сфокусировалось на перебегающей дорогу фигурке, через раз опиравшейся на костыль. Пришел. - Кристина, просыпайся, нам пора. Девушка вздрогнула и проснулась. Она посмотрела на Эрика бессмысленными спросонок глазами, под которыми пролегли темные круги, и того охватило чувство вины за ее усталый вид. Бесспорно, как только вопрос с жильем будет решен, он заставит ее нормально выспаться. И слушать никаких возражений не будет, и не даст ей до полуночи сидеть около себя, как вчера ночью. Но это потом, потом... А сейчас надо догнать мальчишку, пока он не совершил непоправимой ошибки и не вошел внутрь. - Габриэль! – о, да, все было сделано ровно так, чтобы голос прозвучал над самым его ухом. Сперва парень оглянулся за свою спину, а потом (видимо, вспомнил недавний сеанс чревовещания) начал искать Эрика чуть поодаль. Нашел, заковылял на своем костыле к ним. - Вы что тут в такую рань? - Нас выследили. Я полночи потратил, чтобы увести их от нашего дома. Зато теперь они уверены, что в подвалах кто-то есть. - То есть, с жильем все плохо, - устало и как-то обреченно вздохнул Морран. – Ну, на время у меня, возможно, и найдется комната. И то... Не у меня, у Катлин. Бомжевать она вас, надеюсь, не отправит. - Мы придем без приглашения?.. - Придется, - снова вздохнул Морран. – И я вам забыл сказать в прошлый раз – Гартмана в дурку скоро засунут. Он там уже как сумасшедший стал без своих драгоценностей... Значит, если психиатр подпишет документ о его невменяемости, Аарон нам больше не грозит. - И откуда у тебя столько связей, - повел бровью Призрак. - Я просто общительный, - скромно улыбнулся Габриэль, и затем его глаза снова наполнились тоской: - О, Господи, только бы Катлин разрешила вам остаться... Понимаете, она с осторожностью относится к чужим на территории домашнего очага. А у нее тут такой очаг – закачаешься! Купила квартиру, вот и бережет. Лишний раз на диван с чипсами не приходи. - О, мы обещаем быть осторожными, - подыграл Эрик. – И потом, музы и ангелы еще ни одному очагу плохо не сделали. Так, переговариваясь, троица пошла по извилистым улочкам старого города, обраставшего новыми зданиями, словно заплатками. «Никогда». Это снова стукнуло Призраку прямо в висок, да так больно и по-настоящему, что он даже поморщился. Пока они с Кристиной собирались, он все представлял, что они уходят на полдня, как в гости, и к трём часам следующего дня вернутся домой. Но нет. Они не вернутся. Оказывается, проклятие, довлевшее над ним всю его сознательную жизнь, осталось и в этом мире... Из единственного приюта его изгоняли. «Единственного ли?..» - риторически бросил внутренний голос. Спорить с ним Эрику не хотелось. - Мы идем каким-то другим путем, да? – заметив незнакомые места, поинтересовался Призрак. - Ну, такая привилегия, как быть фактически разыскиваемым полицией, требует определенной осторожности, - объяснился Габриэль. – Да, вообще ты прав. Но тут еще ближе, чем мы ходили. И, как по мановению волшебной палочки, перед троицей возник симпатичный многоквартирный дом, чуть неуклюжий, из розоватого камня и с чугунными витыми перилами у подъездов. - Так... – Габриэль движением фокусника вонзил в отверстие двери коричневую пластинку, и дверь запищала, позволив себя открыть. – Милости прошу, господа ценители оперного искусства. Призрак с Кристиной ничего на это не сказали – Даае банально засыпала на каждом шагу, а Эрик уже понял, что Морран часто болтает без всякого повода, просто чтобы разрядить обстановку. «Угу. Или от одиночества спасается, - задумчиво протянул внутренний голос. – Надо взять нам с тобой на заметку, на случай, если вдруг весь этот абсурдный двадцать первый век – плод какого-нибудь твоего дурацкого сновидения, и завтра утром ты проснёшься в подвале, как и прежде, в полном одиночестве». Квартира Катлин оказалась на пятом этаже. Ее знаменовала деревянная крашеная дверь – почему-то светло-сиреневая, - с серебряным номером «85». Габриэль открыл дверь своим ключом. - Так... Заходим, только тихо, и ждем тут, можете сесть. А я пойду, морально подготовлю хозяйку. В квартире пахло уютно: цветочными духами, мандаринами и выпечкой. Было заметно, что квартирка хоть и маленькая, но следят за ней, как бы поточнее выразиться, со вкусом. Даже легкий беспорядок на тумбочке у зеркала в прихожей говорил об этом вкусе. Айеша в кармане плаща, почувствовав тепло жилого помещения, закопошилась и высунула наружу голову, на секунду дотронувшись прохладным влажным носом до шеи Призрака. Тот машинально потрепал ее между ушей. - Да-да-да, детка, не волнуйся, все будет в порядке, - Габриэль вынырнул из комнаты и затворил за собой дверь. Потом полушепотом сказал гостям: - Она сказала, что ей пофиг, главное, чтобы без шума, потому что она зачем-то работала в магазине в ночную смену. Заменяла кого-то, наверное. Ушла вчера в десять, вернулась в шесть как раз. Теперь отсыпается. Вам постелить?.. Или завтракать будете? - Если не трудно, то постели Кристине, - одними губами сообщил Эрик, указывая на склонившуюся на его плечо кудрявую головку. - А ты? – тоже понизив голос до еле слышного шепота, уточнил Габриэль. - Я уже выспался. Между прочим, в сквере хороший воздух, и спится отменно. - Как знаешь, - Морран бросил костыль, служивший больше для антуража, разверз створки шифоньерных антресолей и начал тянуть за угол пыльное пуховое одеяло в цветочек. С каждой секундой одеяло оставалось примерно на том же месте, а шифоньер накренялся все опаснее и опаснее, грозясь стать последним приютом опрометчивого юноши. Призрак вскочил, чтобы успеть ухватить или мальчишку, или падающую мебель – он пока не решил, что именно, - но тут Габриэль сделал последний отчаянный рывок, одновременно упираясь босой ногой в деревянную лаковую дверцу, и шифоньер сдался, с грохотом водрузившись на место. Одеяло вместе с Морраном полетело на середину комнаты, образуя причудливый серо-цветочный комок, к тому же, имеющий пару голых пяток. - Уф, - радостно и бесшабашно улыбнулся парень и встал на ноги и изящным движением сложил одеяло пополам. - Не проще было поставить стул, переложить вещи и спокойно вытащить то, что нужно? – задал вопрос Эрик. Слова прозвучали в пустоту: Морран уже сунул голову в промежуток между стеной и этажеркой и нащупывал там что-то. - Мой личный надувной матрац к вашим услугам, - сказал он и положил на пол черный резиновый надувной матрац, а сверху сложенное вдвое одеяло. – Сплю на нем, когда немного поссорюсь с Катлин. Так-так, простыня... А ты иди, в кухне в холодильнике отыщи что-нибудь, должен был вчерашний грибной жюльен остаться, - посоветовал Габриэль. Эрик пожал плечами и наугад отправился на кухню, тем не менее, не собираясь завтракать. Дойдя до окна, Призрак осторожно открыл обе рамы и свесился вниз, стараясь разглядеть что-то на асфальте у подъезда. Тремя этажами выше, на карнизе, ворковали голуби, ветер приносил запах пекарни и ночи, словом, это было такое же утро, как любое другое до него. Надо же, как это странно – с утра подойти к окну и смотреть, как солнце встает над городом. У Эрика не было подобной возможности с отрочества, когда он начал жить в подвале. - Тихо сегодня, - рядом появился Габриэль, зажавший в зубах сигарету и упорно щелкавший зажигалкой. Сигарета вспыхнула и пошла дымком, и Морран с удовлетворением на лице выпустил в прозрачный утренний воздух сизо-серые колечки. – Как вы вообще?.. - В смысле? – Эрик выпрямился, чтобы посмотреть в глаза говорившему. - Ты и Кристина. Призрак обескураженно молчал. Он не знал, стоит ли отвечать на подобные вопросы, даже если Морран успел втереться им обоим в доверие за это короткое время. - Никак, - наконец, выдохнул он. И пожалел, что не может так же выкурить сигарету и заполнить дымом пустоту внутри. – Она тянется ко мне, возможно, это и правда, но я и сам не уверен. Похоже, это все полный бред. Вчера, а точнее, уже сегодня, когда мы собирались, я... не знаю. На меня что-то нашло. Впрочем, рассказывать об этом не имеет смысла. - Имеет, - возразил собеседник, уверенно приглаживая назад вихрастую челку. – Я вижу, что тебе это не даёт покоя. Ну же, смелее, что ты опять такого сделал? Ты... как бы поцивильнее... прикасался к ней?.. Эрик открыл рот, чтобы возмутиться, как этот бесстыдный юнец посмел подумать об этом, но так ничего и не сказал в свою защиту, шумно выдохнув и уставившись вдаль. - То есть, я угадал. Скажу тебе, твоя самооценка наконец-то повышается. И это меня радует. - Это ужасно, - возразил Призрак, почувствовав закипающее чувство злости. – Я не имел права делать ничего подобного. Она теперь ни за что не доверится мне. - Прекрати винить себя в вещах, которые людям естественны. Ты – мужчина, она – красивая девушка, и это было естественно. Ты же говоришь, что она сама к тебе тянется? Вот как ты определил это? - Она... ну, не сделала то, что должна была. Не оттолкнула меня. Не знаю, что нашло на меня... Я постоянно делаю глупости, когда она как бы... ослабляет защиту. - Она должна была оттолкнуть тебя? Ну, не знаю. Почему? Ты думаешь, что она боится твоего лица? Сколько дней ты уже ходишь без маски?.. Я уверяю тебя, она даже не замечает твоего отличия. Дальше они молчали. Габриэль порылся в холодильнике и выудил оттуда несколько контейнеров и сковородку. - Есть будешь? – предложил он, обернувшись. - Нет. - Нет так нет. Если проголодаешься, то бери, что найдешь. Я пошел, мне надо еще раз прошерстить все сайты на предмет все той же работы. Стоп, ты мой ноут из подвала забрал? – Морран неподвижно уставился на Эрика, ожидая ответа. - В чемодане. Сверху. * Кристина открыла один глаз, а потом и второй, увидев, что стало совсем светло. Кто-то отдернул занавески и открыл форточку, и ветер с улицы окатил девушку холодной волной, а потом солнце, ярко сиявшее на небосклоне, залило ей лицо жгучим теплом. Она села на своей импровизированной постели, ощутив под ладонью шершавую льняную ткань простыни. Голова не болела, но казалась как будто чугунной, и Даае запустила в волосы пальцы, стараясь привести себя в чувство и заодно придать давно не мытым кудрям божеский вид. Маленькие круглые часы без маятника и гирь показывали одиннадцать. В квартире было тихо. - Доброе утро, - поздоровались сзади. - Доброе, - в замешательстве ответствовала Кристина. Она имела удовольствие видеть перед собой невысокую девушку – естественно, она поняла, кто перед ней, ведь они уже виделись в подвале. Девушка Габриэля сейчас была в коротком (ну очень коротком) халате и тапочках, а на голове у нее красовался махровый кокон из полотенца. - Я Катлин, - на всякий случай представилась хозяйка и, немного помолчав, добавила странную фразу, входя в комнату: - Так вот ты какая, Кристина. Она размотала полотенце, взяла с полки расческу и принялась приводить в порядок мокрые синие волосы, доходившие ей до плеч. Кристина неотрывно следила за ее плавными движениями. - Ну, чего? Ты в душ пойдешь?.. Встретив взгляд Катлин, откинувшей шевелюру назад, Даае пришла в некоторое замешательство и кивнула. Лишь позже она вспомнила, что находится в совершенно незнакомой квартире, и принимать подобные предложения ей не подобает. - Пошли, покажу тебе, что и как. Не дожидаясь слов со стороны гостьи, девушка отправилась по коридору налево. Кристине ничего не оставалось, кроме как вскочить с постели и проследовать за ней. К счастью, она оставалась все в том же старом костюме Эрика, а не в ночной одежде. «Душ» оказался совсем не похож на чугунную ванну в дортуаре, куда ходили все балерины и хористки. Это было нечто вроде огороженного со всех сторон корыта, правда, тоже белого цвета. - Душевая кабина, - подсказала мисс Хьюз. – Короче, вот мочалка, вот гель, вот шампунь, если нужно. Вот бритва, - в руки Кристине ткнулся бритвенный станок. Он был похож на тот, что стоял в стаканчике в уборной у них в подвале, но был сделан из более лёгкого материала, из которого были сделаны очень многие вещи в этом времени. Даае оглянулась на хозяйку с удивлением: - Ты позволишь мне пользоваться этим всем?.. - А что такого? – в свою очередь, удивилась Катлин. - Ну... – Кристина не знала, как выразить эту мысль более цивильно. – Ты не брезгуешь?.. Это ведь негигиенично. - Да ну, - отмахнулась хозяйка квартиры. – В общем, помоешься – приходи к столу. Я иду готовить завтрак. Кристину оставили наедине с диковинной ванной, и она некоторое время продолжала разглядывать ее убранство. В это время из кухни донеслось радостное: - О, Бри оставил нам записку! Говорит, они ушли в магазин. Ну и славно. Едва из душа хлынули теплые струи, Кристина позабыла обо всякой гигиене. Такое удовольствие, как теплая вода, отсутствовало в подвале, потому что, как сказал Призрак, прохудилась водопроводная система. Она потратила минут двадцать на то, чтобы хорошенько вымыться с мылом, и помыла голову. Ах, да, еще одно забытое в подземельях удовольствие. Здесь было зеркало. Кристина долго стояла, вглядывалась в чуть изменившиеся черты своего лица – уже не во сне, а наяву. Вытерев и взбив волосы, Даае поспешила на кухню. Желудок, не помнивший еды со вчерашнего вечера, напомнил о себе требовательным урчанием, очевидно, уловив запах чего-то жареного. - Смотрю, они доели весь вчерашний жюльен, - Катлин спустила в раковину использованную посуду и пустую сковородку. – А мы поедим блинов. С этими словами она ловко перевернула поджаристый блинчик лопаточкой. - Если хочешь кофе, то вот – в кофеварке. Габриэль любит настоящий, но я варю редко. - Спасибо, - Кристина выдавила улыбку, но от смущения и тяжести в голове она получилась какой-то смазанной и блеклой. Катлин несколько секунд смотрела на нее, потом сняла блин, издала понимающий смешок и сама налила ароматный черный напиток в чашку. - В провинции такого не видели, что ли? – добродушно подколола она. - В какой провинции? Я не... а, ну да, - ответила Кристина, и ее щеки запылали. К счастью, хозяйка квартиры отвернулась к плите. Так значит, Катлин еще не знает их с Эриком тайны? Ну конечно, откуда ей знать. Габриэль не стал бы ей рассказывать. Даае знала одно: врать она абсолютно не готова. Мысль о том, что с Катлин ей придется провести ближайшее время, ну, по крайней мере, час, приносила ей теперь неприятные ощущения. Ее даже взяла злость. Почему это она обязана отдуваться за всех сразу? Габриэль ближе всех с мисс Хьюз, так пусть сам и доказывает!.. - И каково там, в провинции? – поинтересовалась Катлин. – Наверное, сильно отличается от ирландских деревень, - чуть тоскливо добавила она. В провинции?! Ну, держитесь. Держись, Эрик, держись, Габриэль. Врать она не станет. Так можно только больше наломать дров. О, да, она скажет все, как есть! - В провинции? О чем ты? - Габриэль сказал, что вы оттуда, - нахмурилась девушка. – Разве не так?.. - О, наверное, он просто немного приукрасил, - любезно улыбнулась Даае. – Или побоялся сказать правду. - Он не стал бы обманывать меня, - возразила Катлин. - Ну, лично я первый раз слышу про провинцию, - Кристина даже удивилась, несколько колюче прозвучал ее голос. - Ну, хорошо, а откуда же вы тогда? – скрепя сердце, согласилась хозяйка. Чуть не проглядела очередной блин, торопливо сняла со сковороды. - Мы с Эриком всегда жили здесь, в Париже. Просто в другом времени. - Шутница, - и опять Катлин издала странный смешок, по которому никак нельзя было понять, смешно ей или нет. – Так как там, во французской провинции? - Нет, мы друг друга не поняли. Я родилась в тысяча восемьсот пятьдесят втором году. В кухне воцарилась напряженная тишина. Кристина осознавала всю сложность своего положения: вроде бы, она ликовала от того, что избавилась от тягостного бремени лжи, но в то же время понимала, что просто так ситуацию не разрешить. В ответ на ее внутренние молитвы в прихожей щелкнул замок, скрипнула дверь и послышались тихие голоса. Кинув на Кристину неопределенно-обиженный взгляд, мисс Хьюз бросилась туда. В коридоре показались трое. Габриэль тащил пакет в левой руке, а на правой, которой он опирался на ненужный костыль, у него повисла синеволосая девушка. Эрик же с мрачным видом шел следом за ними, неся сразу два пакета. Отросшие волосы снова упали ему на лицо, и, даже поставив на пол свою ношу, он не удосужился их поправить. Его взгляд упал на Кристину почти в прямом смысле слова, настолько тяжелыми девушке показались его глаза. - Как ты мог, - Катлин отцепилась от Габриэля и прикрыла рот обеими руками, выражаю крайнюю степень обиды и изумления. – Но что все это значит?! Это же абсурд!.. Девятнадцатый век?! Эрик, скажите вы хоть, что это все... шутки!.. Да в самом деле, Бри, мы же здравомыслящие люди! - Это все правда, детка, и невероятные вещи порой случаются, - Морран беспомощно развел руками, глядя вслед уходящей Лин. - Нет, нет и нет, - воскликнула та, - я отказываюсь принимать эту чепуху!.. - Ну вот, - вздохнул Габриэль. – Довели до слез. Ну, ничего, проплачется и тогда, может быть, обдумает. Взгляд Эрика смягчился и теперь был скорее растерянным, чем мрачным. - Зачем ты рассказала ей? – спросил он Кристину, когда Катлин в знак протеста с грохотом захлопнула дверь. - Она первая начала, - привела та детский аргумент. – Мне что, за вас всех врать?! - Ладно, не парьтесь, никто не виноват, слышите? – сложив руки рупором, Габриэль возгласил эту фразу на всю квартиру, причем скорее для Лин, чем для Эрика и Кристины. Вдруг послышалось шкворчание, и по кухне поплыл запах гари. Эрик опомнился первым и снял с плиты сковороду с пригоревшим блином. - Оба, сюрприз, - развел руками Морран. – Поставь на холодную. Лин, фартук где?.. – крикнул парень в обиженную пустоту коридора. – Вот черт. Кажется, все серьезно. Надеюсь, она меня не бросит. С этими словами он достал из ящика зеленый фартук в белое сердечко и накинул на себя, принимаясь печь блины. Эрик остался сидеть в кухне, закинув ногу на ногу и сложив руки на груди, а Кристина удалилась в комнаты. Ее мучила вина – уже теперь, когда все утихло, она жалела о своем резком признании. «Лучше бы я соврала», - в сердцах думала девушка. Она отважилась без стука войти в комнату хозяйки. Та неподвижно сидела на огромной двуспальной кровати в странной позе – скрестив ноги и положив локти на них, - и указательные и большие пальцы рук образовывали как будто кольца. Катлин бездумно покачивалась назад-вперед, словно в странном полусне. - Что ты делаешь? – задала вопрос удивленная таким поведением Кристина. - Пытаюсь успокоиться и убедить себя, что все нормально, - не поворачиваясь, мрачным голосом ответила та. Впрочем, и до этого она вела себя не слишком-то радушно, хоть и предложила принять душ. Возможно, в современной Франции так просто принято. Кристина нерешительно приблизилась еще на пару шагов. - Садись уже, - нетерпеливо и раздраженно бросила девушка. - Куда? – Кристина обвела взглядом спальню на предмет хоть малюсенькой табуреточки, но таковой не нашлось. - Прямо сюда, - еще более сердито ответила Лин и хлопнула рукой по кровати. Даае осторожно примостилась на самый краешек постели. - Ну, что пришла? – недовольно спросили ее. - Не знаю, - прошептала Кристина. На пару минут снова воцарилась тишина, если не считать доносившихся с кухни звуков приготовления пищи. Габриэль трудился не покладая рук. - И что, ты хочешь сказать мне, что это все – чистая правда? – тяжело задышав, словно смиряясь с чем-то неизбежным и страшным, Катлин обернулась к темнокудрой девушке. - Это правда. Посуди сама. Приглядись к нам, и ты поймешь, что мы отличаемся от вас. Предпочитаем по-другому одеваться, имеем другие привычки. Мы такие же... просто с нами произошло нечто вроде катастрофы. Возможно, когда-нибудь ты поймешь. - Глупости какие-то, - неуверенно-примирительно проворчала Хьюз после паузы, засчесав пальцами назад синюю шевелюру. Она поднялась, глубоко вздохнула пару раз и отправилась на кухню. – Придется помогать этому неумехе. С блинами у него проблемы.