Хроники времени

- Ми-я! Она обернулась на зов, испугавшись, что успела что-то пропустить. Габриэль, взявшийся за швабру и оттирающий до блеска пол в квартире Катлин, встал, уперев руки в боки. Даже удивительно, что братец принялся за уборку: дома от него по хозяйству не было почти никакой помощи. Кажется, присутствие Мии здесь все-таки придется заглаживать. Пока Габриэль, видимо, взял это на себя, ведь идея принадлежала ему. - Где ты опять витаешь? – недовольно вопросил брат. - Ты о чем-то меня спрашивал? - Это уже не важно, - Морран отвернулся и продолжил работу. Кажется, обиделся на ее невнимательность. Ну, ладно, не пройдет и пяти минут, как она будет великодушно прощена. Мия вернулась к своим мыслям и невольно перевела взгляд на стол, где в ворохе газетной и упаковочной бумаги лежало ее сокровище. Глянцевая белая поверхность маски отражала последние лучи света, сочащиеся с улицы. Девушке хотелось вспоминать о том, что было сегодня, и радоваться так легко сложившемуся счастью. Она удивлялась, что Эрик совсем не оказался похож на молодого человека, которого она себе представляла. Ну и ладно, все равно он благороднейшей души человек. Жалко его, конечно, из-за лица, но Мии прекрасно известно, что жалость – это последнее, что подобные люди желают получить. - Всем привет, - раздалось из прихожей усталое, но радостное. Грохнули об пол снятые и брошенные ботинки. Габриэль, таща швабру за собой, вышел к вернувшейся Катлин. - Ну, что ты так на меня пялишься? Думаешь, откуда я узнала, что Мия здесь?.. Ответ прост: я бы не позволила вам жить вдали друг от друга. Это душераздирающая картина. Видимо, поняв, что заглаживать вину не потребуется, Морран бросил швабру, но Лин сообщила как бы невзначай: - А пол все-таки домой, а то я устала, как собака, и есть охота. За ужином Катлин осторожно поставили в известность, что Эрик и Кристина лично знали прапрабабушку семьи Морран. Мия еще и вставила несколько слов о маске. - Час от часу не легче, - перестав жевать, буркнула Хьюз. – Я уже начала надеяться, что шутки времени никогда не всплывут больше на свет Божий. Видно, не суждено. Ну, герои, и каково это – иметь дело с людьми на сотню лет старше? Во всяком случае, решила Мия, раз Катлин улыбается, значит, она просто шутит, и на самом деле она тоже рада, что Эрик и Крис стали им еще ближе. - Физиологически они наши ровесники, - возразил Габриэль. В этот момент Мия поняла, что хочет побыть одна. Извинившись и поблагодарив за еду, она выскользнула в коридор, а оттуда - в комнату, занавешенную шторами наступающей ночи. Маска преданно блестела, лежа на столе, и Мия в который раз обратилась мыслями к Эрику, который носил ее. Какой-то он мрачный. Видно, не жаловали его в том времени, ох, не жаловали. Встрепенувшись от своих мыслей, девушка нахмурилась. Почему она никак не может перестать об этом думать? Этот странный человек забил ей голову. Каждый раз, стоит ей взглянуть на маску, как перед глазами встают черты его лица, силуэт, полный какой-то первобытной мощи. К чему бы это?.. Она потрясла головой и от нечего делать стала раскручивать тубусы и доставать чертежи. Работы у нее пока были довольно заурядные, но ведь она и не претендовала на звание самого успешного архитектора в Париже. Для начала неплохо бы вообще куда-нибудь поступить. Вдруг что-то словно кольнуло сознание девушки, и она вспомнила, что в комнате, где они с братом и Крис сидели, ожидая хозяина квартиры, находились свернутые в трубки желтоватые ватманские листы. Видимо, находясь в волнении по поводу маски, Мия не отдала себе отчета в том, что находилось прямо перед ее носом. Или пейзаж из разномастных бумажных труб уже воспринимался как что-то само собой разумеющееся? Неужели же Эрик или Кристина как-то связаны с архитектурной деятельностью?.. - Габриэль, - она почти вбежала в кухню, своим внезапным появлением заставив Катлин пролить на скатерть чай. – Габриэль, кем работает Кристина? - Это так важно? – брат с прищуром окинул взглядом взволнованную девушку. – Вообще-то, никем. А что? - Ладно, а Эрик? Кто он? - А, ты об этом... Он работает в архитектурном агентстве. У Мии зашумело в ушах. Это произошло не потому, что она ожидала услышать что-то другое, а как раз потому, что услышала то, чего ждала. - Так он архитектор?! - Ну, можно и так сказать, - казалось, Габриэль уже понял, о чем она собиралась попросить, потому что его взгляд стал уж совсем озорным и самоуверенным. - Ты же уже и так обо всем догадался, - надула губы девушка. – Ты поможешь мне?.. - Без вопросов. Я с ним поговорю. Но учти, что его ответ от меня не зависит. «Да, да», «нет, нет», прямо как в Библии. - Спасибо! Быстрым порывистым движением обняв брата, Мия снова убежала в комнату. Сегодня она собиралась найти место для каждого из своих обожаемых чертежей. * Четырнадцатого, как назло, пошел мелкий, противный дождь, постепенно ставший ливнем. Это не могло радовать, ведь лето было уже на подходе, а парижанам пришлось снова влезать в плащи и куртки. - Кристина, - Эрик вошел, уверившись, что она уже проснулась. – Хотел тебя предупредить, что сегодня после трех, когда вернусь, я пообещал мадемуазель Морран позаниматься с ней подготовкой к университету. Крис пожала плечами: - Ладно. Она накрутила прядь волос на палец, раздумывая над чем-то, а потом взглянула прямо Призраку в глаза, ошеломляя своей решимостью: - Знаешь, я решила, что пойду работать. Уже развернувшись, чтобы выйти, Эрик снова повернулся к ней и переспросил: - Работать? – он помолчал, думая, что же могло вызвать у его подопечной жажду деятельности, а потом на всякий случай заверил: - Ты можешь не волноваться, денег у нас достаточно, дело идет неплохо. - Я собираюсь на прослушивание в Оперу, Эрик, - улыбка Кристины получилась какой-то натянутой. Казалось, она волновалась. - Когда? - Завтра вечером. В шесть. - Ты хочешь, чтобы я пошел с тобой?.. – удивленно поднял брови мужчина. - Не знаю. Можешь прийти, если посчитаешь нужным. С этими словами Кристина отвернулась к окну. Эрик подождал, но она больше ничего не сказала. ... Всю работу, механически выполняя привычные действия, он думал о том, почему все-таки согласился быть репетитором Мии. В этом согласии было что-то безумное. Впрочем, если верить словам пройдохи Габриэля, то мадемуазель Морран сама хотела попросить его о помощи. Чем больше думал Призрак о предстоящем занятии, тем больше его охватывало волнение. В голове звучало: «Скорей, скорей!», и хоть Эрик толком не понимал, что именно нужно было скорей, ему было совершенно ясно, что от этого зависят его спокойствие и благополучие. «Скорей бы это все наступило и прошло», - беспорядочные мысли облеклись в приемлемую форму. Хорошо, что хоть скорости и качеству работы посторонние мысли не мешали. Справившись с внушительным объемом чертежей и эскизов и даже заслужив приятное изумление начальника, Эрик попросту сбежал. Это было странно, но он вдруг вспомнил, что у него на столе творится адский бардак. Нужно было непременно убрать все до прихода Мии. Впервые Эрик чувствовал желание, чтобы о нем хорошо подумали. Ведь люди могли хорошо о нем думать, в этом он убедился. Надо просто иногда вести себя чуть лучше, чем хотелось бы. Но у подъезда его ожидал сюрприз: Мия уже ждала у двери, приплясывая на месте то ли от ветра, то ли от нетерпения. Она была одета в красное пальто до колен и красный же берет, делавший ее черные волосы и смуглое лицо совершенно очаровательными, но очарование это было какое-то детски-невинное, как у котенка. Только сделав шаг из-под арки и увидев девушку, Эрик тотчас же подался обратно, надеясь скрыться. Надо отдать должное, это у него получилось, но ведь не мог же он вечно стоять здесь? На улице дождь, он без зонта, его новая ученица тоже без зонта, да и... глупо это как-то – шарахаться от собственных учеников. Поэтому Эрик вздохнул и явил себя миру, сетуя, что бардак на столе так и останется бардаком. Стоило ему показаться, и Мия его заметила и приветственно помахала рукой. Сейчас она улыбалась, как улыбается человек, увидевший вдали остров после долгих странствий по открытому морю. Кажется, она успела замерзнуть. - Здравствуйте, - сказала девушка. - Здравствуйте, - ответил Эрик. Он чувствовал себя деревянным, пока они поднимались на последний этаж. Ее чуточку несобранные, неоформившиеся движения сбивали его с толку. Он не мог понять, взрослый это человек или еще ребенок. В коридоре Призрак помог ей снять пальто, сразу же предложил чаю, видя, что просто оказаться в теплом помещении после дождя явно будет мало. - Спасибо вам, вы так любезны, - улыбнулась Мия, потирая окоченевшие на ветру руки. – И у вас милая кошка. - Ее зовут Айеша. - Необычно. Пояснений на тему кошачьей клички Мия не дождалась и скользнула в кухню, где Эрик поставил чайник и достал все, что к чаю полагалось. Кристина из комнаты не вышла, как обычно, чтобы встретить его, и мужчина осторожно заглянул к ней в комнату, за прикрытую дверь. Свернувшись калачиком на кровати, девушка спала. А может быть, просто отдыхала, но он не решился ее потревожить. Чай Мия и Эрик пили в молчании. Пока им не о чем было говорить. Мия разглядывала обстановку, а он, как всегда, занимал свободное от работы время мыслями о Кристине. Ему почему-то казалось, что его возлюбленной Мия не понравилась. Жаль, что сейчас Крис спит, иначе он бы мог выяснить, правда ли это, понаблюдав за ней. - Вы простите, пожалуйста, я совсем забыл, что у меня здесь такой беспорядок, - повинился Эрик, когда он и его новая ученица вошли в его комнату. - Ничего, это ведь творческий беспорядок, - с улыбкой ответила девушка. – У меня такой же дома. Она подошла к одному из макетов и с благоговением подняла его за подставку. - Удивительно... Это футуризм, да? - Да. Это выставочный центр. Самый приятный заказ, что у меня был. - Мне очень нравится. Эрик тем временем очистил от обрезков одну половину стола и предложил сесть своей гостье, после чего сел сам, придвинув стул задом наперед - он сделал так по привычке, хотя правилам вежливости это не отвечало. «Впрочем, - сказало в нем что-то капризное и властное, - это твой дом. Имеешь право делать так, как тебе заблагорассудится». - Какое направление архитектуры вам нравится? – поинтересовался Эрик, подождав, пока Мия достанет из портфельчика свернутые листы, тетрадь и какую-то книгу с изображением древнегреческой колонны. - Я люблю классику и барокко, - улыбнулась та и вежливо добавила: - И восхищаюсь футуризмом. - Не смейте, - жестко прервал ее Эрик. Мия испуганно вскинула голову. – Не смейте никогда говорить о восхищении, если не восхищаетесь в действительности, и думать забудьте о лести. Даже если вам хочется сделать кому-то приятно. Запомните, что большинство людей различают правду и лесть, и если вы будете льстить, то у достойного человека это не вызовет ничего, кроме отвращения и неприязни. Вам нравится такое отношение? - Что вы, конечно, нет, - неуверенно ответила Мия. – Но я сказала чистую правду, мне нравится футуризм. - Я вам верю. Я просто предупредил вас об отрицательном значении лести, простите, если это было резко. Мия, в темных глазах которой любой мог бы утонуть и не вспомнить, кто он такой, вдруг улыбнулась и опустила взгляд. - Спасибо, - сказала она. - Перейдем к делу, - откашлявшись, Эрик продолжил: - Что именно вы хотели бы закрепить или повторить? - У меня не очень хорошо с сопротивлением материалов и с элементами коринфского ордера, - робко даже для себя сообщила девушка. – И еще, могу я вас попросить пройти со мной историю архитектуры средневековья? * Все время, пока они занимались, Кристина и носа не высунула из своего укрытия. Спящей она, конечно, притворялась. Но ей просто не хотелось ни о чем с Призраком говорить. Нужно сначала было разобраться, что за бурю ощущений вызывает в ней даже мысль о том, что время, которое Эрик мог провести с ней, он тратит на Мию. Да, да, она должна разобраться, а не то она неизвестно чего наговорит ему... Кристина злилась. И комок в горле, и желание выдворить мадемуазель Морран из их дома – все признаки подходили под описание обыкновенной человеческой ярости. Такое чувство Крис часто испытывала, будучи сиротой, которую все презирали и над которой всегда витал рой насмешек. Но тут было что-то, чего раньше Кристине испытывать не доводилось. И это что-то приводило ее в состояние еще более удручающее. Она ничего не могла поделать, но и сидеть без дела не могла. Жалко, что ужин уже готов. Так она могла бы хотя бы занять чем-нибудь свои руки, а теперь придется лежать, где лежала и пытаться разобраться в своих чувствах. «Интересно, что он там делает со своей новой ученицей?» - вальяжно проплыло в голове. И тут Крис подпрыгнула на месте. Новая ученица! Вот что было фатальным в сложившейся ситуации. Ужасное словосочетание. «Неужели... свершилось?» - вдруг подумала Крис. И поняла: что-то подобное уже несколько раз посещало ее голову. Страх, что Эрик, всегда принадлежавший ей, свернет со своего обычного пути и найдет другую девушку. Боязнь неизбежного одиночества. Эгоистичный страх, что она больше никому не нужна. О, черт... Как ни крути, как ни отрицай – Эрик значил в ее жизни слишком много. Причины бояться у Кристины были. Мия была доброй. Это было ясно с первой встречи их взглядов. Она была наивной и принимающей все, как оно есть. Она была умной. Она была заинтересованной в своем деле. Она была красивой. В тревоге, близкой к отчаянию, Крис подошла к окну. В стекле туманно отражалось ее собственное лицо. Бледная, измученная чувством беспомощности, девушка производила не самое лучшее впечатление. Еще миг – и ее плечи затряслись бы от беззвучного плача, но в этот момент дверь в комнату Эрика скрипнула, и гостья с хозяином за тихим разговором прошли к двери. Крис догадалась, что Мия уходит. На некоторое время это принесло ей облегчение. - Приходите завтра, - сказал Эрик. - А можно позже? Я непременно должна зайти в библиотеку... - Во сколько вы хотите? - Ну... пять вечера? Вам будет удобно?.. - Я... не знаю, Мия, я, возможно, должен буду уйти к шести. - Пожалуйста, если можно, - голос мадемуазель Морран приобрел ноту мольбы, и Крис в красках представила себе, каким подкупающим стало ее лицо. – Мне важен каждый день, экзамены совсем скоро, уже в июне... Эрик помолчал. - Ладно, - выговорил он, наконец. – Если это действительно так важно... Сердце Кристины рухнуло в низ живота, опалив собою внутренности. Как это «ладно»? А ее прослушивание? Как он мог согласиться?! Теперь она и правда готова была расплакаться от обиды и унижения, которые теснили грудь, но Эрик мог это заметить, а закатывать истерику Даае не позволяла невесть откуда взявшаяся женская гордость. Мало того, она даже легла на кровать в ту же самую позу, чтобы отвести от себя малейшие подозрения, будто она слышала их разговор и расстроена исходом событий. Ничего она не расстроена. Пусть занимается со своей новой подопечной, если ему так угодно. - До свидания, - полным восторга голосом сказала мадемуазель Морран. - Да, до свидания, - с еле заметным налетом обреченности сказал Эрик в ответ. Дверь захлопнулась, и Призрак, закрыв ее на щеколду, сделал несколько шагов по направлению к двери Кристининой комнаты. Девушка замерла, как изваяние. В ее голове сквозила единственная необходимая сейчас мысль: «Только бы не выдать себя». Да, им нужно поговорить, но только не сейчас, когда она может расплакаться и так и не ответить ему ничего вразумительного. Злость, обида, неприязнь, страх – чего только не теснило груди девушки. Дни были уже длинные, темнело поздно, но даже при ровно догорающем дневном свете Крис чувствовала себя так, будто оказалась в узком коридоре склепа, одна в кромешной темноте. Ничего, она переживет и это. Пережила же, когда жизнь внезапно сыграла шутку с ними обоими. А сейчас все уж не так страшно. Должен же был Ангел Музыки когда-то стать обычным человеком, который не обязан ее оберегать. «Не обязан, но мог бы», - фыркнула Кристинина внутренняя обиженная девочка. Прослушивание - это важный этап в жизни Даае, но она справится. Хоть и очень хотелось видеть своего наставника и чувствовать его поддержку (да, хотелось, и Кристина от себя этого не скрывала). Снова послышался тихий скрип двери, на сей раз – двери в Кристинину комнату. Вдох – выдох... Вдох – выдох. Ушел. Кажется, поверил, что она спит. Крис перевернулась на другой бок, поняв, что ее гордости ничего больше не угрожает. К ужину выйти все равно придется, ведь уже хочется есть. Девушка толком не пообедала: визит Мии волновал ее больше, чем голод. Теперь, когда все прошло, организм вдруг вспомнил, что его обделили. Предательски заурчало в животе. Но за ужином Эрик заведет разговор о завтрашнем прослушивании и сообщит, что не придет. И реакцию на его слова стоит хорошо продумать. Во-первых, не нужно позволять обиде высовываться наружу... Нужно проявить безразличие. Да, так будет лучше всего. Правда, чего только стоит сыграть эту роль... * Как только из комнаты подопечной послышались осторожные, словно крадущиеся, шаги по направлению к кухне, Эрик тоже вышел в коридор. Нечаянно заметив его в полумраке, Кристина со вскриком отшатнулась, и на секунду Призраку пришло в голову, что именно его она боялась увидеть. - О, - девушка приложила руку к сердцу, переводя дыхание. – Добрый вечер, Эрик. - Прости, что испугал, - он виновато склонил голову. – Мы не разбудили тебя? - Что? А, нет... Нет, я только что проснулась. Кристина растянула губы в быстрой бессмысленной улыбке, которая тотчас растворилась, оставив место выражению потерянности. Казалось, Крис находилась еще в состоянии какого-то яркого сновидения, после которого мир воспринимается чужим и тусклым. В кухне на плите стоял остывший ужин, приготовленный Кристиной еще до прихода Призрака. Кристина принялась суетливо его разогревать, пока Эрик привычно сервировал стол на двоих. Молчание было уютным, как и прежде, не отчего-то Призрак чувствовал себя виноватым. Впрочем, было от чего: не каждый день приходится променять сопровождение возлюбленной на занятия с абитуриенткой. Он скажет, черт возьми. Он скажет. И непременно извинится, а то совесть разорвет его сердце на кусочки. Ужин почему-то проходил тоже в молчании. Смотреть в глаза Крис Эрик опасался, пока она сама не начала разговор: - Как прошло первое занятие? - Она способная, и, думаю, много разъяснений ей не потребуется. - О! Кажется, это было бы прекрасно, если бы ей удалось поступить в университет. Казалось, Кристина не придала никакого особенного значения Мииному присутствию в их квартире, значит, не успела услышать разговора в коридоре. Тем сложнее будет пересказать этот разговор и озвучить собственное решение. - Кристина, я... Даае подняла на него глаза. И вдруг Эрик понял, что именно ему не нравилось. Кристина выглядела не лучшим образом; под глазами вдруг появились темные круги, а лицо осунулось и стало бледнее, чем обычно. - Что, Эрик? - Я собираюсь сообщить тебе, что завтра не смогу прийти к тебе на прослушивание. Мия очень просила, чтобы и завтра я с ней позанимался, и я... не смог ей отказать. Прости. Он ждал ее реакции, готовясь к самому ужасному. Ему виделось, что Кристина молча встает, облив его ледяным взглядом, и уходит в свою комнату, не оставляя ему возможности войти следом за ней и хоть как-то смягчить ее обиду. - Ну что ж, возможно, это не самый главный день в моей жизни. Я справлюсь, Эрик. Спасибо за правду, - только лишь и ответила Кристина, вздохнув и улыбнувшись своей потерянной улыбкой. Казалось, она была абсолютно безразлична к словам Призрака. - Я рад, что ты не расстроена, - просветлел он. – Я думал, это принесет тебе... неприятные ощущения. - Что? Конечно, нет, Эрик, все в полном порядке! Я и не думала обижаться. Однако, все оставшееся время ужинали снова молча. Наверное, Кристина волновалась перед завтрашним прослушиванием. - Ты не желаешь что-нибудь повторить из арий? – не выдержав плотной, заливающейся в уши тишины, спросил Призрак. - Нет, Эрик, думаю, не стоит. Я достаточно хорошо знаю все свои арии, а сегодня я что-то устала. Обойдя стол, мужчина успел поймать встающую девушку за запястье. На ее лицо упала тень от его головы, и в карих глазах на секунду мелькнул испуг. Но Эрик лишь спросил: - Ты не заболела? - Нет, я просто устала, Ангел. Я буду уже ложиться спать. - Непременно и как можно скорее. Хотелось бы завтра с утра видеть тебя свежей и отдохнувшей, - бросил Призрак ей вслед напутствие. * Маска, маска, маска. Глянцевая белая маска. Тончайший фарфор, который придавал бы лицу Эрика еще более загадочный вид. Мия не могла заснуть. Это сегодняшнее занятие никак не шло из головы, и она переменила с десяток поз, прежде чем поняла, что вряд ли заснет с таким ворохом мыслей. Эрик нравился девушке. Чисто как педагог. О да, он был способным учителем. И у него было свое собственное мнение, которого раньше Мия нигде не встречала. Его несколько коротких и емких отповедей, что она услышала за одно занятие, действительно возымели действие на нее. Девушка с огромным нетерпением предвкушала следующее занятие. Так кто же все-таки для Эрика эта милая девушка Кристина? Подруга, невеста, жена?.. Жаль, не спросить у Габриэля. Этот озабоченный сразу же решит, что сестренка влюбилась. Черта с два!.. ... Но Эрик выглядел таким сильным. И одновременно в некоторых ситуациях был как будто неуклюж и скован. Пока они пили чай, к примеру. Может быть, стоит расспросить если не о Кристине, так о самом Эрике?.. Мия просто нутром чуяла, что в жизни Крис и ее нового учителя, помимо перемещения во времени, есть еще какая-то тайна, а может, и не одна. У Эрика странные глаза. Прозрачно-зеленые, они могут стать и темными, и необыкновенно светлыми, как два зеленоватых баночных стеклышка. А сколько ума, воли к жизни, внутренней энергии в этих глазах скрыто! Нет, определенно, Эрик Дестлер – самый необыкновенный человек, какого когда-либо встречала Мия. Даже если в своей жизни она повидала не так уж много людей. Да что же это такое?! Эти воспоминания собираются сегодня всю ночь ее преследовать? Неутешительная перспектива. Она снова перевернулась на другой бок. Кажется, уснуть без снотворного теперь не удастся. Мия спустила ноги с кровати, почувствовав ступнями колючий ворс прикроватного коврика, и в темноте пошла на кухню, чтобы принять таблетку. Снова опустившись на кровать, девушка вместе с накатывающей волной искусственного сна почувствовала, что это не последняя ее бессонная ночь. Глупости, конечно, но она была уверена: Эрик не оставит ее мысли просто так.