POV Gerard
Я не знаю, сколько времени прошло с тех пор, как я лежу в этом гробу. Меня больше удивляло то, что не кончается воздух, хотя я лежу в гробу, и, наверное, под холодной землёй. А может, я уже умер? Нет, сердце бьётся где-то в груди. Значит я жив. Только похоронен заживо. Конечно, может быть лет в 13 мне и казалось это забавным, но сейчас… я снова этого боюсь, вспоминая о том, что меня ждёт Фрэнки. Мой милый Фрэнк, которому тоже нужна помощь. Потому что я чувствую, что и у него не всё хорошо сейчас. После очередной попытки открыть крышку я вспомнил, что где-то в кармане моей толстовки лежит ножик. Не знаю, зачем его таскаю с собой. Давняя привычка, которая часто спасала мне задницу. И вот, в руках у меня оказывается охотничий нож, который я сильно втыкаю в крышку. Сперва у меня ничего не получается, но я не сдаюсь, вспоминая о Фрэнки и о том, что я нужен ему сейчас. Я не должен умереть. И вот, на крышке ящика появляются первые трещины. Я продолжаю лупить по крышке, пока не понимаю, что крышку можно сломать, что я и делаю. Я слышу звук вытаскивания ключей и понимаю, что я в машине. Меня кто-то куда-то вёз, явно не с целью вечеринки-сюрприза в честь прошедшего праздника. Меня действительно хотели похоронить заживо. Но только не успели. Наконец я вылез из ящика, куда подальше откидывая остатки от некогда красивой крышки. Осмотревшись, я узнал машину, в которой находился: это был микроавтобус Линдси, в котором они когда-то с родителями отправлялись путешествовать по другим штатам. Они купили его сразу после переезда сюда из Шотландии, где, кстати, они и познакомились с моим недо-отцом. Другого слова я подобрать не могу к этому человеку. Но сейчас не о нём. Сейчас о Лин. Кто бы мог подумать, что эта милая, вечно весёлая и гиперактивная девочка, которой она была при мне, окажется предателем? Она всегда была рядом со мной, поддерживала, выслушивала моё нытьё. Что, выходит, она все эти годы притворялась моим другом? Или мои выходки ей так сильно надоели, что она приняла сторону Берта? Я решил сам у неё всё разузнать. Прямо сейчас, пока она не завезла меня в какие-нибудь ебеня, откуда я не смог бы выбраться, потому что не знал бы дороги. Подойдя к двери, я спокойно открыл её, зная, что эту часть машины она никогда не закрывает. Да и зачем закрывать, если тут обычно лежат никому не нужные спальные мешки и на стенах висят светящиеся звёзды, которые Лин прилепила туда ещё в пять лет? Будь бы я вором, ни за что бы не залез сюда. Осмотревшись, я узнал то место, где находилась машина. Это была заправка на въезде в город. Значит, тут недалеко до автобусной остановки, на которой часто останавливаются автобусы, хотя и ездит сюда мало людей. Отлично. А вот и Линз. Стоит возле стены, докуривая мои некогда любимые сигареты. На её лице странная улыбка, которая может значить, что угодно. Да и выглядела Баллато так, будто, взвешивая все «за» и «против» приняла манящую сторону зла, забыв о светлой. Я подошёл к ней. Сперва она меня не заметила, но когда я припечатал её к стене… в её глазах на минуту отразился шок и нечто похожее на вину. Но эти эмоции быстро сменились на некий пофигизм, несущественный этой даме. — Так-так-так, — ухмыльнулся я, сильнее прижимая девушку к стенке, — теперь-то ты мне всё расскажешь, или я забуду, что ты моя лучшая подруга и прирежу тебя своим маленьким ножичком. Девушка вздохнула, боясь своей будущей участи и начала свой рассказ.POV Frank
Пока вода всё прибывала, я пытался найти обходные пути: осматривал стены, залазил на трубы, даже пытался сломать железную решётку, но у меня ничего не получилось. Я только потратил драгоценное время до неминуемой гибели, найдя лишь записку от Берта, лежащую между труб, которая предназначалась мне. Я залез на трубы и начал читать ещё не успевший намокнуть лист, стараясь не замечать, что вода уже норовила утопить мой кед. Ну что, Фрэнки? Как тебе моя великая месть? Знаю, что хорошая, жаль, что ты уже не сможешь похлопать мне, потому что будешь мёртв, как и Джи. Не удивляйся, что я его так зову. Когда-то он мне сам позволил это делать. Он был моей собачкой, моей шлюхой, с которой я мог делать всё, что заблагорассудиться. Как жаль, что в его жизни появился малыш Фрэнки, из-за которого он забыл своего любимого Берта. И вы думаете, что у вас обоих химический роман? Нет, это у НАС с ним он был. Безумный, полный наркотиков и выпивки, со страстными поцелуями в барах и на улице. И Джерарду это нравилось. Думаю, если бы не ты, то я бы вернул его к этому. Но увы, ты появился, забрав себе МОЮ собственность. За это вы оба поплатитесь. В то время, как ты мило «плаваешь» в катакомбах под парком, твой Джи лежит в гробу где-то под землёй. Думаю, вы всё-таки умрёте одновременно из-за медлительности Лин, которая, думаю, ещё не закопала гроб в землю. Да, не удивляйся, что Линдси работает на меня. Она предала Джера ради наркотиков. И она любит меня, насколько я знаю. Жаль, бедная маленькая Баллато ещё не знает, что я лишь трахнул её и скоро брошу из-за ненадобности, как это бывало со всеми. Она — просто одна из шлюх, только и всего. Ну ладно, Фрэнки. Прощай. Надеюсь, в аду мы встретимся не скоро. Ваш Берт. В моей голове, будто рой пчёл, бушевали разные эмоции. С одной стороны я был зол на Линдси, но с другой… он её обманул, воспользовавшись тем, что она его любит. Поэтому мне и было её жаль. Ещё, я был в ярости из-за Берта. Как из такого милого парня, которого я знал с детства, мог вырасти такой сукин сын? Похоже, школа действительно делает людей злыми. Ведь именно по окончанию этого ада он стал тем, кого я боялся. Он стал озлобленным молодым человеком, маньяком, наркоманом. И я действительно его боялся, когда он был таким. После того, каким он был до всего этого, страшно его видеть таким. До сих пор страшно. Я не заметил, как оказался по шею в воде. В чувство меня привела вода, попавшая в мой открытый рот. Холодная вода, будто из синего крана в умывальнике, которую мы обычно пьём. Хорошо, что не горячая, но меня и это не радует: какая разница, умереть, сварившись в кипятке, или утонув в ледяной воде? Разве что от первого будет больше мук. Я мог уже дотянуться до решётки, за которую я держался, чтобы быть поближе к свежему воздуху. Благо, я пока мог держаться, не уставая. Но вот, через минут пятнадцать, когда мои силы были на исходе, и казалось, что вот-вот я погружусь под воду, я услышал знакомый голос, звучавший, как божественное спасение: — Фрэнки?