Рабство это хорошо!

Козел смотрел на капусту. Капуста не смотрела на козла, нечем было. Зато за ним внимательно наблюдал Юрок, сын кухарки, может даже прижитый от хозяина. Правда, Станислав Владимирович называть себя папой не позволял, зато баловал. По крайней мере, тогда, когда жена не видела. Вот и сейчас, он тайком сунул ему леденец и отправил в огород, вместо того чтобы заставить как всех копать на поле картошку. Так они и остались одни – козел, Юрок и капуста. Про петушиные косточки уже никто и не вспомнил. А зря… *** Мыться было до обалдения приятно. Чистая вода, теплая лохань, мыло с ароматом шиповника – розовое… и соленое, сдирающее грязь до костей. Внимательный банщик, не знающий чем ещё угодить, по его представлениям элитной куртизанки или наложнику. А уж пушистые полотенца!!! Правда, одежду Бену не дали, сказали господин не выдал, а старую , как вы помните, приказал сжечь. Да мне пофиг, и в простыне хорошо, она мягонькая…. Так полуголый и дошлёпал до номера. Выглядело помещение сейчас скажем прямо не ахти, да и пахло не очень. Хлоркой. Посреди опустошенной, после дезинфекции, комнаты стоял караванщик: он же имперец, он же аристократ, он же сэр Маджор, он же «Джеймс Бонд», был такой персонаж детских страшилок, почему-то с постоянно волочащимся позади него парашютом. А в некоторых вариациях и вообще негр… Нет, на негра хозяин не походил! А вот на обиженную болонку еще как… Во всем стерильном. Кожа от оттирания вспучилась пупырышками. Белокурые кудри диким штопором вокруг головы. Губы, да что губы, он и сейчас чем-то полоскал горло… Злой… И если вы думаете, что увидев меня, он тут же проникся моей бесподобной красотой, то вы – НАИВНЯК. Нет, я, конечно, надеялся, что произведу на него хоть какое-то впечатление, но явно не ЭТО. Оно конечно бурное, но … Глянув на меня, нет даже вперившись в созерцание моей персоны на целую минуту, Маджор разразился: – Чмо, подзаборное! – пинок, по забытому горничной ведру. – Стафилококк не долеченный! Инфекция ходячая! – указательный перст в мою сторону, – и это моя СТРАСТЬ!!! – потом тише, – Сам виноват, не чего было геройствовать… О чем это он? Да, ладно лишь бы не бил. Конечно, во время его бесподобной тирады я успел забиться в угол и не отсвечивать, только прикрывал голову на всякий случай. Но последние слова заставили меня приоткрыть один глаз, и выглянуть из-под простыни. Маджор хохотал. Взахлеб. – Потерять Максимильяна… видишь ли покочевряжится захотелось. Отказался от папенькиного подарка. Продал Борьку, не достаточно элегантен, а теперь… Оборванец!!! – взгляд в мою сторону – Ну, хоть чистый. Мне было бы его почти жалко, если б я так не боялся за себя. Прибьет ненароком, или в тюрьму вернет. А мне это надо? Пронесло, он взял себя в руки. Пару раз глубоко вздохнул. Помахал ладонями разгоняя воздух сложными ПА. И обратил внимание на меня. – Встаньте Бенджамин. – Чё? *** С трудом подавив желание ответить «через плечо», Маджор все-таки сумел среагировать пристойно. Схватил новоприобретение за локоть и вздернул вверх. Не помогло. Тот трусливо жался к стенке кутаясь в простынь. Пришлось успокаивать. – Не бойся, не съем, – судя по виду мальчишки, он не особенно верил. – Я люблю только жаренных. В сауне был? — поинтересовался я, и до меня донёсся явный образ Печки где ОН жариться на вертеле и судорожное сглатывание от страха. Вот еще не хватало. Бездарь! Вертел и печка, как бы он попытался туда (печка) его (вертел) засунуть? И как из этого Чмо, делать ЭЛИТНОГО раба! А придется, куда я теперь денусь, причем к завтрашнему дню. Процедура разпоковывания из простыни и водружение брыкающегося объекта на стол, не доставила никому удовольствия. Он отбивался как бешенный, махая руками в разные стороны, и пытаясь выскользнуть. Но при этом, полной свободы он явно не жаждал. Пришлось захолодеть и парой точных приемов кинуть туда куда нужно. Но он и тут умудрился устроиться в позу эмбриона. Никакой возможности для созерцания тела. Пришлось применить крутые меры – Ш_шш. Я слыш-уу тебя… Ты это я. Я это ты… Ш_шш. Мы ОДНО я жизнь, ты Эго, мы ГРЕГОР— Мира. – чистейшее надругательство, над истинным искусством. Между прочим!!! Но помогло! Бенждамин Розвальтский встал на столе, встряхнув локонами… Маджор схватился за голову: «Тут же никакой фактуры.». Жизнь не удалась в очередной раз!!!