Санса
Санса открыла глаза и упёрлась взглядом в серые шторы. Из очевидного было только чёткое осознание того факта, что она в очередной раз проснулась не в своей квартире. От просвечивающего сквозь ткань солнца неприятно заслезились глаза. Она попыталась сменить позу и повернуться на другой бок, за что тут же поплатилась приступом головной боли, разорвавшимся в мозгу звонкой китайской петардой. Кажется, вчера в погоне за приключениями и острыми ощущениями она где-то прилично перестаралась. С мазохистской дотошностью она принялась перебирать детали прошлой ночи, нанизывая событие за событием, словно стеклярусные бусины на прочную нейлоновую нить. Море алкоголя, внезапный и странный поцелуй с Ярой, бесцеремонное ночное вторжение к Сандору. Про то, что произошло после, лучше бы и вовсе не вспоминать, но безжалостная память услужливо малевала картины прошлой ночи самыми буйными красками. Санса изо всех сил зажмурилась, представляя, как неплохо бы сейчас было провалиться сквозь землю. Интересно, если бы Данте был прав со своей теорией, какой из девяти кругов ада стал бы её обителью. Как же стыдно. Обжигающе, невыносимо, нестерпимо стыдно. Она разлепила, наконец, глаза, кое-как приподнялась на локтях, игнорируя грохот отбойного молотка в голове, и осмотрелась в поисках гостеприимного хозяина, втайне надеясь, что он уже вовсю спасает человечество, а она тем временем сможет спокойно вызвать такси, вернуться в свою холостяцкую берлогу и попробовать пойти на какую-нибудь сделку с совестью. Как там говорила зеленоглазая эгоистка Скарлетт? Обо всём можно подумать завтра. Чем она хуже. Она отложит это гипотетическое завтра с ловкостью фокусника-самоучки в самый дальний потайной ящик, запрёт его ключом, а ключ непременно выбросит. Ничего не было. Как будто ничего и не было. Только бы и Сандора не было здесь, сейчас, в этой квартире. Но чуда, как ни надеялась на него Санса, не случилось, и очевидец её позорных полуночных экзерсисов тихо и мирно посапывал на соседнем диване. Придётся с ним объясняться, что-то говорить, чувствуя себя самой падшей женщиной на этой планете. Санса в бессильи опустилась на подушки, и тут же очередная петарда задорно рванула в черепной коробке. Она знала, что не стоит шуметь, но приступ боли был таким сильным, что стон сам, без спросу на то, вырвался из лёгких и разрезал тишину комнаты. Санса замерла. — На тумбочке справа — стакан воды и пилюля. Если ты выпьешь таблетку прямо сейчас, то уже через полчаса тебе станет легче. — Я не хотела тебя разбудить, прости, — собственный голос казался Сансе чужим и незнакомым. — Я понял, — Сандор заворочался. — И я не в обиде. Несмотря на то, что ночью храпела ты так, будто вознамерилась ещё раз разрушить стены в многострадальном Иерихоне. — Иди ты к чёрту, — Санса вспыхнула. Ещё одной порции унижений она не снесёт. — Я не храплю, ты всё врёшь. — Ещё как храпишь, — он хрипло засмеялся. — Выпей таблетку и попробуй ещё немного подремать. — Мне надо домой. — Тебе надо отлежаться и прийти в себя. Моя кровать отлично для этого подходит. — Я не храплю! — ей упрямо хотелось отвоевать хоть кусочек своего попранного достоинства. Сандор ещё немного повозился, а затем поднялся с дивана и посмотрел в её сторону. — Ладно, ты не храпишь. Ты очень деликатно и интеллигентно похрапываешь. Пойдёт? — вопросительно поднял бровь. Санса решила проигнорировать вопрос, обиженно натягивая одеяло до самых глаз. Ни к чему ему ещё и над её внешним видом потешаться. С него станется. — Я схожу в душ, а потом приготовлю завтрак, — он отвел от неё взгляд и теперь что-то старательно высматривал в окне. — Кстати, если ты снова захочешь удрать, имей в виду, что на этот раз одежда твоя лежит в стирке. На неё сил у меня уже ночью не осталось. — Хорошо, — сдавленно пискнула из-под одеяла Санса, теряя последнюю надежду на то, что всё вообще когда-нибудь можно будет поправить. — Буду иметь в виду. Когда Сандор скрылся за дверью ванной комнаты, Санса осторожно, стараясь не делать лишних болезненных телодвижений, выбралась из плена одеял и подушек и потянулась за приготовленным лекарством. Мысли о собственном позоре почему-то внезапно отошли на второй план. Ей вдруг подумалось, как это неожиданно приятно, когда кто-то берёт на себя твои проблемы. Такой заботы, и даже опеки, она не получала с тех пор, как родители были живы, а сама она была несмышлёной глупой девчонкой. Проглотив белую капсулу, Санса покрутилась, пытаясь свить в постели гнездо поудобнее, и, наконец устроившись, не заметила, как снова уснула под мерный шум воды, доносящийся из-за закрытой двери.Сандор
Холодный душ худо-бедно победил непокорно восставшую плоть. Он мог сколько угодно изображать из себя грёбаную мать Терезу, но здоровый организм не обманешь — глупо и наивно даже пытаться. Он не евнух, в конце концов, и он хочет её трахать. Ночью, уже уложив измотанную донельзя Сансу в кровать, он сидел так тихо, что услышал, как изменился ритм её дыхания, когда она заснула. Старк опять спала в его постели. Правда, ещё утром она решительно отвергла его, отметая малейшие и призрачные надежды Сандора на их совместное будущее. А потом сама пришла. Эти амбивалентные качельки порядком вымотали его, вынули из него душу, лишив и без того шаткого спокойствия. Он же просто хочет запускать руку в её волосы и брать, когда пожелается. Сонную ли, нарядно ли одетую, или растрёпанную по-домашнему — неважно. Хочет слушать, как она сопит на соседней подушке, и смотреть, как ест приготовленную им наспех пасту. Он помнит, как выгибалось струной её тело, когда она кончала с ним. Он видел неприкрытую похоть и желание в её глазах. Какого хрена она сначала выстанывает его имя, а потом проделывает с ним все эти блядские бабские выкрутасы с побегами и непонятными посланиями. Он обычный мужик. Он не понимает все эти её закидоны. Он хочет по-простому. Она — его, он — её. Он тащит ей метафорического мамонта, а она рожает ему детей. Сандор набрал ещё один стакан воды и достал лекарство от похмелья: наверняка завтра утром понадобится. Тонкий хлопок его футболки так аппетитно прорисовывал женскую грудь, что ему стоило неимоверных усилий перестать пялиться на спящую Сансу. Оставив принесённое на тумбочке у кровати, он тут же поспешил ретироваться, понимая, что легче от созерцания её форм ему точно не станет. Слава всем богам, что эта дурацкая ночь закончилась. Он насухо вытерся, растирая докрасна кожу. Загрузил стиральную машину. Почистил зубы. Хотелось верить, что их случай безнадёжен не настолько, чтобы она рискнула сбежать от него прочь в одной футболке. Когда он вышел, Санса спала, укутанная в одеяло, словно куколка бабочки в свой шёлковый кокон. Сандор выдохнул. Когда уже эта глупая женщина наконец поймет, что ей не нужно больше никуда бежать.