Змея

В обычной жизни Феликс вёл себя довольно сносно. Во всяком случае, лучше, чем Эллиот себе представлял. Даже немного лучше, чем помнил. Та тень, в которую он превратился, преследуя его на протяжении последних лет, на самом деле оказалась тем же Феликсом, которого он когда-то знал: резким и прямолинейным человеком с хорошо подвешенным языком. Он даже дал ему спокойно заселиться в полупустую гостиницу, где из соседей осталась только пожилая пара с вечно орущим внуком, да совсем молодой омега. Эллиот специально так и попросил: поближе к людям. Звуки только приводили мысли в порядок, успокаивали и придавали сил. Отвлекали его от мыслей о том, что он собирался сделать. Отели пока оставались безопасными, в них ещё не числилось ни одной жертвы за последнее время, но всё равно возвращаться было боязно: он бы с удовольствием больше никогда не покидал свой новый дом, приспособился к жизни в нём. Феликс дал ему пару дней, дал возможность обустроиться и приготовиться к встрече, а потом появился снова. Подошёл к нему на остановке, улыбнулся и невозмутимо спросил: – Всё-таки решил вернуться? – и тут же поднял руки в примирительном жесте, извиняясь: – Знаю-знаю, не смешно. Но я правда рад, что ты всё-таки послушал меня. – Ты так уверен, что я здесь надолго? – спросил он у Феликса. – Не думаешь, что я скоро уеду обратно? – Если скоро уедешь, то ты вернулся поговорить. Мне хочется думать, что я хорошо тебя знаю. Ты никогда бы не вернулся сюда, не будь у тебя веской причины. За последние годы все разъехались, скоро в гетто превратимся. – Но ты ведь знаешь, куда лучше не соваться, верно? – Я знаю только часть, – пожал плечами Феликс. – Но если в целом говорить, то да, ты прав. К ним подошёл мелкий омега с огромным жёлтым ранцем за спиной. Громкая музыка из его наушников вполне могла заглушить их разговор, не дать подслушать, если у ребёнка и были подобные намерения, но Эллиоту всё равно стало неловко. Странно, что лати вообще отпустил его сюда одного. Морозно, неприятно, и холод как будто шёл изнутри. Мальчик по правую руку, уткнувшийся в свой планшет, не помощник ему, и уже Эллиоту придётся защищать ребёнка, если что-то произойдёт. Он покрепче прижал к себе собственный рюкзак, стараясь сосредоточиться на его содержимом. Глок Эллиот купил на холодной Аляске, а потом сразу же рванул сюда. После взрывов продажу частично ограничили, но этой территории повезло больше всех остальных. Альфа в магазине только мельком взглянул на Эллиота, сунул ему листок с новыми правилами, подписанный и с печатью. Неохотно показал Эллиоту, как пользоваться, не обращая внимания на его трясущиеся руки. А ещё у них была возможность аренды, и Эллиот немного завис, рассматривая цены. Не так уж и дорого, хотя смысл услуги он так и не понял. Через границу оружие уже не перевезти, но Эллиот и так планировал его потерять. Весь план был шит белыми нитками, но Эллиот не думал об этом в такой момент. В этот радостный месяц, такой праздничный период, когда даже опасность на каждом углу не могла помешать людям отмечать Рождество – слишком много преступлений совершалось в эти даты. Тем вечером они так и разошлись ни с чем: Феликс сел на другой номер – его автобус ехал в сторону моста, а Эллиоту нужно было восемь остановок в западную часть города – но довольно скоро встретились снова. Обратный билет Эллиот не брал, он готов был ждать сколько угодно, настраивать себя и идти до конца, но каждый раз, когда вспоминал об оружии в своей сумке, пересыхало горло и звенело в ушах. Это было его спасением, в конце концов, он не первый раз держал в руках оружие, но ещё никогда в своей жизни не думал, не мог даже представить, что будет использовать его сам. Бар, куда завёл его Феликс, по атмосфере очень напоминал облюбованное когда-то заведение, уже у самых дверей его накрыло сильное дежавю, но окончательно Эллиот всё вспомнил только внутри. Именно здесь он когда-то напился вместе с Феликсом и заснул на его плече. С ними ещё кто-то был, с работы или посторонний – такие детали Эллиот уже забыл. Лампы на шнурах, свисающие почти до самых столиков, были явно новым украшением, а вот барную стойку, увешанную разными флагами, так и не сменили. – Какой раз я уже пытаюсь с тобой поговорить, – улыбнулся Феликс, кивая ему в сторону самого дальнего свободного места. Столик стоял так, что посторонние его разу и не замечали, да и света там было меньше. – Поэтому надеюсь, что сегодня ты меня выслушаешь. Феликс рассказал ему, чем жил последнее время, пытался предложить еду, но Эллиот по привычке отказался есть в его присутствии. Как и раньше, он говорил складно, достаточно тихо, не давая посторонним услышать, про что шла речь, но и так, чтобы Эллиот его понял. – Правда думаешь, что я захочу жить с тобой после всего, что было? Ты всегда от этого вопроса убегал, но сейчас-то ты ответишь? Ты ведь убил человека, разве приятно будет жить со мной, зная, что я тебя просто боюсь? – Если бы боялся, то не сидел бы сейчас здесь, – он ещё раз подвинул к нему меню, намекая на то, что ему нужно что-то съесть. Эллиот не мог заставить себя даже взглянуть на кривые строчки, не мог отвести от Феликса взгляд, а в голове крутилась только одна мысль: он его слушал. Феликс прислушивался к его словам, казалось, даже соглашался с ним. – И я не убивал Брайса. – Правда? Никогда в жизни не поверю, что это просто невероятное совпадение. Официант с милой извиняющейся улыбкой вмешался в их разговор, сообщил о проблемах на кухне, добавляя к их встрече ещё часа полтора, оттягивая неприятный момент. – Скажем так: я мог бы предупредить его об опасности, но не стал. Тот пожар должен быть вандализмом – так его и обставили. Никто специально не целился в того гамму, поверь мне. – Всё-таки совпадение? – нервно хохотнул Эллиот. – И твои угрозы тут не при чём? Феликс быстро закивал. – Я бы не стал заходить так далеко и жалею о своих словах, то было сказано под впечатлением. Ты так быстро переметнулся обратно к тому, кто тебя предал, что я и поверить не мог. Он покачал головой, отводя взгляд. Морщинки на лбу при таком освещении были сильно заметны, и создавалось впечатление, что Феликс действительно пытался говорить искренне. Или делал вид. – Ты про Фреда? Но ведь это уже не твоё дело, правда? – Моё, потому что я хочу всё исправить, – он открыл рот, подбирая слова, и замолк на минуту, пока Эллиот сверлил его взглядом. – Хотел бы извиниться за драки, за те слова, что ты воспринимал как угрозы. Нет, просто за угрозы, прости! – исправился он. Камеры здесь совсем ничего не ловили. Спрятать волосы, нагнуться так, чтобы не было видно лица, повернуться спиной к бару – Эллиот не мог остановить поток этих мыслей, пока не услышал главное: – Я просто хочу, чтобы ты вернулся, – наклонившись к нему ближе, прошептал Феликс. – Помнишь, сам же просил меня остаться тогда, ещё до всех этих взрывов? – Ты тогда был совсем другим. Знаешь, адекватнее себя вёл. Так что не скидывай на меня вину. – И не думал. Я- Официант всё-таки принёс ему еду, успев подслушать часть разговора, и странно взглянул на Эллиота: то ли жалея его, то ли кривясь от отвращения. Расслабленный Феликс, несущий чушь про их прошлое, которое он всё не мог отпустить, задорная и позитивная обстановка в баре, люди вокруг, живущие своей жизнью, как будто ничего не произошло – всё это отвлекало от главного, и Эллиот снова сосредоточился на оружии. Он ещё раз прокрутил в голове последовательность действий, подготавливая себя, а потом всё снова пошло крахом, когда Феликс согласился подождать. – Если хочешь, дам тебе время. Оба начнём заново и будем решать всё только разговорами. Без драк, без кулаков. Идёт? Эллиот очень хотел так. Чтобы не нужно было жить на чемоданах, бояться каждого шороха и просто поговорить с Феликсом, если тот решит перейти черту. Хотел, чтобы тот слушал его. И потом, возможно, он отвяжется от него: заставит себя забыть о том, что Феликс с ним делал, уговорит расстаться приятелями, чтобы ему не было так обидно. Да, Эллиот очень этого хотел, но словами проблемы в его жизни не решались никогда. Уже на улице, выбравшись из тёплого помещения на мороз, Феликс дал себе волю, почти сбив Эллиота с ног. Он подгонял его подальше от бара в сторону магистрали и уже у самой трассы сорвался. Эллиот покачнулся, но не упал, выстоял, пока Феликс сжимал ему волосы на затылке и запрокидывал голову. – Обещай, что мы помиримся, – приказал он ему, сильнее стискивая в руках. Он так давно не был близко, и близость эта оказалась настолько омерзительной, что Эллиот, оцепенев, едва выдавил из себя согласие. Ничего не выйдет – это стало ясно после первого же поцелуя. Феликс прижимал его к себе, гладил по плечам и шее, пытался расшевелить, добиться какого-то ответа, но Эллиот только стоял, коченея, позволял облизывать себя и ждал, пока тот отойдёт и отвернётся. Он ведь не станет раздевать его прямо здесь – слишком холодно. Энтузиазм его спал довольно быстро, буквально за пару минут. Эллиот вздрогнул от мысли, что безучастность и неотзывчивость могла разозлить Феликса, но тот просто обнял его и стоял так, слушая рёв проезжающих машин. Потом отодвинулся, позвал его идти следом, направился в сторону сквера, не оглядываясь – и Эллиот словил свой шанс. Выстрел получился слишком громким и резким, но Эллиот удачно угодил ему куда-то в район шеи, когда тот обернулся. Ничего не стоило промахнуться в таком, но поразительное спокойствие сыграло свою роль. И ушёл Эллиот так же спокойно, пару раз взглянув на расползающуюся лужу крови. Никто не трогал его ещё целую неделю. Эллиот действительно ждал офицеров у двери своего номера, скорее уже по привычке думал о слежке, а в итоге – ничего. Он улетел домой к Джуду в начале января. Обняв сопротивляющегося ребёнка, он наконец-то смог по-настоящему отдохнуть.