Каждому человеку, которому ты даришь доверие, ты даешь в руки нож. Им он может тебя защитить или уничтожить.
***
Момошики был любознательным ребенком, гораздо умнее всех остальных. Вундеркинда из него не вышло, он просто всегда поразительно хитер и изворотлив. Эта не та перчинка хитрости, что есть в характере Урашики, хотя Урашики тот еще хитрый лис. Момошики скорее использовал холодную хитрость, грамотные действия. По сути он больше стратег нежели боец, но искусство владения мечом в семье побочных ветвей начинались чуть ли не одновременно с умением ходить. В спаррингах Момошки всегда проигрывал, получал недовольный взгляд отца и пожимал плечами. Похвала или осуждение семьи его не волновали. Отец всегда плохо отзывался о короле, пока тот не появится на горизонте. Тогда он становился самым преданным королевским слугой. У Момошики почему-то с детства было к подобному поведению отца отвращение. Мать же спускала деньги на роскошь, иногда даже используя запасы с налогов простых жителей. Момошки не дорожил близкими, не видел смысла в подчинении Королю и не имел друзей, меняя их на книжки. Кто его дернул тогда подбодрить салагу на королевском приеме… Черт знает. Судьба, наверное. Урашики стал его ценным спутником по жизни. И Ренигуя с Бегуей. С ними было приятно проводить время, спокойно. Не чувствовалось никакого давления с их стороны. Они вели себя как обычные дети, которым были не чужды хулиганства и веселье. Это тебе не светский круг аристократии. Но потом пришлось резко повзрослеть. Тайна внебрачного наследника была раскрыта и Момошики должен был как можно дольше скрывать это от своего отца, который при любом удобном случае совал свой нос в личную жизнь Короля. А мать тем временем продолжала посещать подруг, хвастаясь украшениями. В первой ветви наступил период неурожая, а соответственно, голода. Тогда Момошики в первый раз проявил себя, как грамотный политик, вытащив свой народ из неприятностей. Он не ждал места вождя, он смиренно ждал смерти отца. Быть признанным народом который благодарен тебе — это и есть его победа. Момошики был всегда довольно терпеливым, но предательство Кагуи лопнуло этот пузырь. Момошики был зол не только на неё, но и её потомков, как и все, кто знал что она натворила. И сейчас один из её потомков стоит гордо задрав голову, уверенный в том, что он, мать твою, сильнее его, вождя Первой ветви. «Наследник ты королевской семьи или просто какой-то мусор. Все равно пожалеешь, что посмотрел на меня свысока» Лезвие Сурансшингу звякнуло по холодному металлу меча Момошики. Откуда у него вообще меч Боруто понятия не имел, ведь Ооцуцуки сильны в тайджутсу. «Уже может воздействовать на мое подсознание?» — Догадался Удзумаки. Замахнулся ногой для удара по легким, но Боруто в последний момент успевает поставить блок. Удар его сильно откинул. Это было сильно. «Пиздец как сильно!» В равном бою Боруто его не одолеть. Руку пронзила боль. Терпимо, встряхнет пару раз и станет легче. Даже несмотря на то, что кость сломана. Интересно, наяву она тоже сломана? «Вряд-ли» — подумал Боруто. Здесь он оказался полностью здоровым, несмотря на то, что в реальности у него сломано пару ребер и точно вывихнуты все возможные сухожилия. Обратного эффекта быть не может. — Я еще не встречал более упрямых ублюдков, которые не могут принять поражение, — Хочется спровоцировать, не может не кинуть несколько язвительных фраз. Поднимается после удара и стряхивает боль с руки, очевидно, что перелом так не стряхнешь, как обычный ушиб. К счастью это была не рабочая рука. Сурансшингу все еще остается в ладони своего хозяина. Момошики держит свой рассудок на пике своих возможностей, последняя капля, чтобы сорваться. Боруто не железный. Ещё несколько таких попаданий и кости будут раздроблены прямо внутри его туши, протыкая ткани изнутри. Удар у Момошики поставлен хорошо. Стоит признать, что иногда чрезмерная самоуверенность Удзумаки выходит ему боком. Он уже пожалел, что согласился на эту сделку. «Возможно, расенган напомнит ему его место.» Боруто спрятал клинок в ножны. Хотелось верить, что вес этой громадины он не испытает снова, хотелось верить, что он не станет вспоминать лучезарное лицо напротив. Эти воспоминания такие живые в памяти. И они переносят их на то место, в тот день, в ту минуту, в тот момент. Момент, когда Боруто понял отца. И пожалел. Сейчас рядом нет никого, никто не помогает ему, а шар вращающейся в беспорядке чакры становится все больше. Три года назад он был тринадцатилетним мальчиком. В данный момент он шестнадцатилетний принц. Огромный расенган отца и сына. Вовсе не тяжелый. Вовсе не отца и сына. — Навевает воспоминания, — Момошики осматривает измерение. — Тот день отпечатался в твоей памяти очень ярко, человеческое дитя, — Смотрит на Боруто и его улыбка становится противной. Его физиономию хотелось размазать по земле. — Только вот с тобой рядом никого нет. — Завали, урод. Боруто подумал, что ослышался. Осознание пришло к нему не сразу. Лишь ленивое шарканье по грунту заставило его обернуться и столкнуться с непринужденным лицом Каваки. «Но я о нем не думал. Как он здесь появился?» — Также как и ты, тупой, — Каваки поравнялся с ним, зевнул. Оценивающе окинул взглядом огромный расенган и снова уставился вперед. — Нихуя ты тут колдуешь. — Ты мысли читаешь?.. — Это общий сон, дебил, — Он помахал Удзумаки ладонью с ромбиком. — Печать-то одна. — Но… — Боруто метнул взгляд на Момошики. На его морде злоба мешалась с удивлением, непониманием и негодованием. Очевидно, что появление третьего лица стало неожиданностью и для него. — Очевидно, что я тоже могу участвовать тут, — Каваки не выглядел удивленным. — Во мне тоже есть твоя сила, белый ублюдок. Вены возле глаз Момошики вздулись, стали уродливо красными, бьякуганом он хотел прожечь в сердце паршивца сквозную дыру. Что черт возьми вообще происходит? Это определенно сознание Боруто Удзумаки, это то место, где он провел в заточении три долгих года. Но что здесь делает он?.. — Ты — иллюзия… Боруто подумал также. — О-оо-о не-е-ет… Я не иллюзия, сукин ты сын… — Разминая костяшки пальцев, кулак Каваки через секунду отрезвил Ооцуцуки. Он отъехал в небольшой холм, оставляя после себя вмятину. Боруто передумал. — Ты почему здесь? — Вообще-то стоило поблагодарить меня, — Такой сильный удар поднял много пыли, которая осела на его одежде, поэтому он тщательно стряхивал песок. — Он сказал, что ты один, а я взял и вышел так вовремя. Каваки всегда шутил с серьезным лицом и это всегда выглядело до забавности нелепым. Уголки губ Удзумаки чуть приподнялись Пусть и во сне, но ему впервые захотелось громко рассмеяться. — Не могу объяснить как я сюда попал, — Отмахнулся Каваки сразу же, как Боруто открыл рот. — Думаю, об этом нам расскажет только плешивая гадюка. — Нам нужно выбираться. Мы не можем здесь задерживаться надолго. За нами могут придти пока мы спим. — Думаешь, что до нас не смогут добудиться наяву, если попробуют? Мы бы подождали… — У нас остается одна нерешенная проблема, — Боруто кивнул за спину Каваки. Момошики возвращался. Бледный, злой, свирепый. — Он?! — Каваки указал пальцем назад. — Если это действительно лишь сон, то Момошики в нем не более чем фигура, которая рассеется наяву. В реальности он не имеет формы. Наверняка сейчас он сгусток чакры в наших печатях и ничего сделать не может, только… Каваки резко остановился, подумал. Посмотрел на Боруто, подумал еще. Посмотрел на Момошики, на Боруто, вниз, снова на Боруто… — …аки!.. Каваки! — Удзумаки тряс Девятого за плечо. Каваки похлопал несколько раз глазами. — Боруто, это же твой сон. Попробуй убрать этого белого ублюдка, представить, что его тут нет. — Не получится. Я не властен над своим подсознанием во сне. Уже пробовал. Вспоминая холодную, сырую и мерзкую атмосферу болота, у Боруто мурашки пробежали по спине. — Почему ты просто не умер тогда? Все еще надеешься получить плод с дерева? Момошики игнорировал, протыкал Боруто насквозь одним лишь взглядом бьякугана. Пальцы напряглись, по телу выступили вены. Момошики потерял свою силу, был очень слаб, но Удзумаки чувствовал давление того небольшого количества чакры, что смешалась с его кровью. Инстинкт самосохранения призывал защищаться. И не зря. Ооцуцуки кинулся на Боруто, как дикий зверь, развивая бешенную скорость, пытаясь впечатать мальчишку в груду камней, сломать ему хребет. Сурансшингу твердо стоял против сильной руки Момошики, защищая хозяина, пока Боруто не смог взять ситуацию под контроль и самостоятельно отступить назад. От этого психа надо держаться на расстоянии. «Он поступает опрометчиво, бежит сломя голову только потому, что была задета его гордость. С его силами я легко смогу уничтожить его и остатки его чакры в своем теле.» — Думал Боруто, но нападать почему-то не спешил, выжидал с мечом в руках. А Момошики не терпелось. Он был быком, которого дразнили красной тряпкой. Таких быков обычно держат на привязи и лишь иногда отпускают развлечь народ. Но это не зверь. Это Ооцуцуки, а они сильнее. — Боруто, сзади! Удзумаки среагировал на крик моментально. Шарахнулся с места быстро, но почувствовал, как плечо неприятно защипало, заболело и рукав олимпийки стал неприятно мокрым от крови. Поранил плечо. Не сразу сообразив о том, что ранен, Боруто приложил ладонь. Много крови. Расслабиться Момошики не дал, моментально оказался рядом, мертвой хваткой вцепился в раненую руку. Боруто сдаваться был не намерен. Быстро выдернул руку, чувствуя, как когти Ооцуцки дерут кожу и оставляют следы. Неприятно. Больно. Как наяву. И тут до Боруто резко дошло в чем все дело. Момошики создал теневого клона. Понять, где он этому научился было не сложно, ведь он находится буквально внутри пользователя этой техники. Удзумаки другого объяснить не мог. Как он так глупо попался? — Ну что? Может просто уже отдашь мне своё тело, а то боюсь мне его еще по кусочкам собирать придется. Он прав. При таких травмах Боруто неизбежно проиграет. — Твоя жизнь также и в моих руках, белолицый урод. Да ты знаешь что я… Боруто безмолвно прервал Каваки, подняв руку. Нужно разговаривать. Только так и никак иначе. В этом должна быть какая-то выгода. — Поговорим. — Поговорим?.. — Момошики недоверчиво и презрительно глянул на Боруто, как будто смотрел на что-то омерзительное. — Ты заберёшь моё тело, а что дальше? Вернешься на планету Ооцуцуки к своему королю? — Теперь презрительно смотрел уже Боруто. — Я твой король, Момошики. Убьешь своего короля? — Безусловно все указывает на то, что ты истинный наследник престола. Я как никто другой знаю, что значит, когда тебе подчиняется Сурансшингу. Но мой король — Куюши. Вовсе не ты, Боруто Удзумаки. Перед таким убожеством я не склоню колена. — Прибереги свою рыцарскую верность на потом и выкладывай че задумал, — Каваки устал церемониться, хотелось проснуться. Даже внутри сна он устал, хотелось лечь спать. — Жалкие люди никогда не видят дальше своего носа, поэтому все так ломятся к вам на Землю, потому что элементарных вещей перед собой не видите, — Момошики довольный своим превосходством довольно ухмыльнулся и сложил руки на груди. — Эта ваша «Кара»… От этого слова у Каваки пробежались мурашки, волосы встали дыбом. Стало трудно дышать. Что он сейчас про них скажет? От одних только воспоминаний о том, как Амадо мучал его опытами и испытаниями, чтобы проверить насколько эффективно Каваки преобразует свое тело, а Джиген нагружал нечеловеческими испытаниями, к горлу подступала тошнота. Захотелось вывернуть весь страх вместе с кишками. Но он застрял в горле. — Вы думаете они смертны? Модифицированные люди? Обычная организация? Как бы не так! — В нотках его голоса слышалась насмешка, он упивался их глупостью и недальновидностью. — Они Ооцуцуки, которые подчинили себе чужие тела. Они предатели, которые имеют прямое отношение к дворцовому перевороту, что устроила Кагуя… Это принц Двенадцатой ветви и его свита.***
Это было настолько давно, что воспоминания уже ускользают из памяти Момошики. Но время проведенное в теле дрянного мальчугана наедине с собой заставило вспомнить много моментов из жизни. Это было на церемонии совершеннолетия Кагуи. Тогда вечно больной принц Двенадцатой ветви посетил это мероприятие лично. Он был не в состоянии ходить, друг вёз его в колеснице. Его свита вышла поздравить принцессу вместе с ним. Доверенных лиц у Ишшики было немного. В основном все молодые, идейные. В руках он держал букет красивых переливающихся золотым перламутром цветов. Кагуя держалась сдержанно. Принц тоже. Они лишь обменялись любезностями, а потом разошлись. Больше Момошики не обращал на них внимания, но ему показалось это странным. Ишшики раньше даже на официальных государственных мероприятиях не появлялся, также пропустил свой дебют в высшем обществе. Но приехал на день рождения Кагуи? — Ставлю красный малахит на то, что у них роман, — В обществе за столом был самым энергичным только Урашики. Бегуя и Момошики переглянулись, посмотрели на Урашики как на клоуна. — Ой да ладно вам! Вы что не знаете, что означают золотые архимедусы? — Знаем, — Произнесла задумчиво Бегуя, глядя перед собой. — Но ведь есть много других цветов с таким же смыслом. Почему принц выбрал именно золотые архимедусы? — Ну ты и зануда… Он же не подложил их им под порог дворца. Момошики понимал отсутствие настроения у Бегуи. Сводный брат приехал на совершеннолетие принцессы, но даже весточки не послал на её собственный. Лишь куча украшений, будто неаккуратно разбросанный хлам. Ещё и Ренигуя не смогла приехать, потому что заболела, поэтому компания держалась хило. Разбавить обстановку пытался только Урашики. Соблазн подталкивал приставить к обоим слежку, но тогда Момошики решил, что параноит. Ишшики был отравлен спустя восемь месяцев. Через две недели были убиты король и королева. Новый король. И смерть Ренигуи. Тогда Момошики понял, что все они поторопились и посадили Куюши на трон слишком быстро. Вожди, состоявшие в заговоре были убиты. Дорога перед Момошики была открыта, но отец ещё долго стоял у изголовья его кровати. Власть быстро затмила Куюши здравый смысл, он поступал слишком жестоко, иногда несправедливо, но все по умолчанию оставались верны ему. Момошики и Урашики верно служили своему королю, подчинялись. Потому что сами посадили его на престол. Спускаясь на Землю по приказу Куюши, Момошики имел личные цели. Надеялся найти вместе с ней и Ишшики. И нашел. Нашел сразу, когда Боруто первый раз появился в убежище «Кары». Тогда Момошики не ожидал увидеть рядом с этой сволочью ещё и Ренигую. Её смерть он видел собственными глазами. Её кожа сгорала в огне на глазах толпы. Увидев Ренигую Момошики понял, что её казнь состоялась спустя несколько дней после переворота за обвинение в государственной измене. Получается, измена действительно была, только имитация смерти приходилась на руку. Ренигуя не смогла бы самостоятельно открыть пространства для того, чтобы отправиться на Землю. Выходит, что Кагуя оставалась на планете Ооцуцуки еще несколько дней после переворота, а потом сбежала с Ренигуей. В Момошики тогда смешалось все. Отчаяние, обида, злость, непонимание. Неужели Ренигуя все это время была заодно с Кагуей? Разделяла её идею об уничтожении клана? Ненавидела их, когда сидела и улыбалась им в лицо? Ооцуцуки не монстры, они тоже могут чувствовать. И тогда Момошики почувствовал, что хочет собственными руками задушить изменщицу. Или последовать её первоначальному приговору и сжечь заживо. Прим.: Архимедусы — я сама выбрала название цветам. На планете Ооцуцуки золотые переливающиеся бутоны имеют два смысла: кладут на порог дома, как знак угрозы членам семьи, тот, кто обнаружит архимедусы на пороге, останется нетронутым, а также означает признание в своих чувствах.***
— А роман-то был? — Нетерпеливо отозвался Каваки. — Был. Да только не знаю что произошло, раз у Кагуи родились дети от человека. — А кто такая Ренигуя? — Вы знаете её под именем Дельта. Она сестра Урашики. — У него есть сестра?.. — Думаю, что нет, — Момошики усмехнулся. — Сейчас «Кара» лишь стравливает клан Ооцуцуки и землян друг на друга. Думаете у них нет шестёрок в королевской свите? Ха! — И как ты собираешься победить Ишшики, если сам не больше, чем сгусток чакры, имеющий форму лишь в подсознании? — Если я заберу твое тело, то мне не сложно будет сделать это. — Моего тела тебе не видать, но… — Боруто глубоко вздохнул. — Какая цель интересует тебя в конечном итоге? Какой финал ты хочешь видеть? — Разобраться со всеми предателями клана, убедиться, что мы и дальше будем существовать и спокойно упокоиться на Родине. Ооцуцуки не монстры, они тоже могут чувствовать. Им не чужда дружба, любовь, злость. Ооцуцуки это не только сгусток высокомерия и презрения. И Боруто это точно понял, а потому был намерен продолжать переговоры. — Мое тело не выдержит давление Джоугана и твоей полной силы, Момошики. Я просто буду неэффективен для тебя, — Сейчас он чувствовал ключевой момент своей силы, как будто достал тот недостающий золотой ключик от заветной двери. — Давай будем сотрудничать. — Сотрудничать… — Ты не спасешь своего короля, Урашики уже заманил его в свою сеть, — Самую важную фразу, которая должна убедить Момошики, Боруто должен сказать прямо сейчас: — Но я устрою тебе финал, который ты хочешь. Взамен на твою силу и верность. — Я знал, что Урашики выжидает подходящего момента, чтобы сыграть ключевую роль. Он любил в детстве много внимания, — Ооцуцуки задумался, посмотрел вверх, помолчал. Похоже, у Момошики действительно нет выбора. Ради клана можно стерпеть этого человека. Но только этого, — Хорошо, Боруто Удзумаки. Используй мою силу и силу Джоугана на благо клана Ооцуцуки. Боруто кивнул. Каваки смотрел на белолицего ублюдка недоверчиво. Момошики смотрел на грубое убожество, как на мошку. Удзумаки чувствовал себя между двух огней. Сотрудничество Момошики было выгодно, он не преследует цели уничтожить землян. Лишь отомстить Ишшики и Кагуе, спасти свой могущественный клан. Как иронично. Клан Ооцуцуки, считающий себя лучше людей ищет спасения у тех, кого считали мелкими мошками. Момошики Ооцуцуки, считавший себя непобедимым, презиравший само существование людей, начинает плясать под дудку Боруто Удзумаки, человеческого ребенка. Этот ребенок действительно удивительный. — Все, выметайтесь отсюда. Я буду следить за твоими действиями, Боруто Удзумаки, — Он щелкнул пальцами и Боруто с Каваки провалились из сна в реальность.***
— Папа, подожди! — Сарада догнала Саске на улице. Учиха замедлил ход и повернулся, чтобы дождаться дочь. — Ты сейчас куда? — Хотел пойти послушать что скажут на допросе. — Я должна кое-что тебе передать прежде чем ты пойдешь. — Расскажешь по дороге. Они пошли по широкой людной улице и Сараде было неудобно говорить, когда каждый раз приходилось уворачиваться от толпы, которая идет в противоположную сторону. Она начала только тогда, когда они свернули в спальный район, чтобы скоротать путь: — Боруто попросил меня передать тебе кое-что перед тем, как вернуться. Саске даже в лице не изменился, шел также невозмутимо. Сарада не была уверена слушает ли он её. — Боруто хочет чтобы ты устроил ему встречу с Орочимару. — С Орочимару? — Саске остановился, повернулся полубоком к Сараде. — И он сказал, что хотел бы оставить это в тайне от пятерых Каге. — Такое сложно будет устроить. Да и с чего он решил, что я исполню его просьбу? Саске пошел дальше. А Сарада заметила легкое изменение в его интонации. Она примерно могла понять, что лежит на душе у отца. Идеи Альянса он уже давно не одобряет, просто слепо доверяет Седьмому, но когда дело касается Боруто Саске готов пренебречь этим доверием. Саске как никто другой понимал Боруто и в то же время между ними стояла огромная пропасть. В этой пропасти была Коноха. И она отделяла их. Боруто стоял на другом обрыве. А Саске постоянно, с каждым чертовым разговором, пытаясь понять ученика, повести его не по дороге одиночки, по которой шел он сам, а по дороге нормальной жизни обычного шиноби и подростка, ударялся о каменные лица Хокаге и прочный союз Альянса. В глубине души Учиха понимал, что нормальной жизни у Боруто никогда больше не будет. Не будь он лишен сочувствия, то даже пожалел бы. Но судьба у шиноби всегда была трудной. А Боруто шиноби до мозга костей. — Просто знай это, — Был ответ.***
Измученный и раздраженный Иноджин держался за последнюю крупицу терпения и за большой гамбургер, откусывая со злостью, прожевывая с желанием уничтожить. Голодному и сонному ему так и не дали уйти домой не только ребята, но ещё и собственное любопытство. Когда идешь за любым из Удзумаки чисто из любопытства это всегда плохо заканчивается. Не менее сонный Денки, который не видел нормального сна около трех дней, сидел с кружкой кофе и смотрел куда-то сквозь пространство и время. Шикадай не пошел домой, потому что знал, что ветряной поток мамы унесет его не только обратно вон, но и в ближайшую галактику к новым организмам. Химавари безучастно смотрела новости. Все ждали Сараду. В деревне все шиноби заметно зашевелились, была усилена охрана. Парни то и дело из окна кафе замечали, как группа джонинов двигалась по крышам. Чуунинов на построения не вызывали, но неравнодушные предлагали помощь. В прохладной кафешке с кучей проблем и полным непониманием что вообще происходит, думать о том, чтобы помочь даже не хочется. Репутация Конохи после видео с камер видеонаблюдения в Казино, заметно пошатнулась. В новостях по разным каналам крутили одну и ту же запись, где Боруто Удзумаки играет в двадцать одно на Сараду Учиху, а заголовки пестрят разными словами. — Сарада Учиха, чуунин Скрытого Листа помогала Боруто Удзумаки, ранее объявленным в розыск за убийства людей и теракт в деревне Скрытого Тумана? Расчетливый гений или наивная простушка? Смотрите после рекламы! — Иноджин буквально выплевывал сарказм и раздражение, когда читал одну из новостей с телевизора. Сейчас как раз крутили эти новости. — Я уверена, что это близнецы провернули все это. Иначе прессе не с чего думать подобным образом, — Химавари отвела взгляд с телевизора в окно. — Надеюсь Каге эти новости не смотрят… — С измученным вздохом промямлил Денки и отпил свой кофе. Со стороны двери послышался грохот, а потом недовольные громкие ругательства на улице. Это Ивабе торопился и не смог вовремя остановиться у входа. Такое было не первый раз, поэтому Денки даже не обернулся, продолжая смотреть новости. Ивабе был взмокшим, очень торопился и хотел пить. Выхватив у Шикадая стакан содовой, он осушил ее через трубочку за пять секунд. — Вы… — Он указал пальцем на дверь все ещё задыхаясь от быстрого бега. — Вас там… Советник Хокаге… Ищет… — А ему что надо? — Взвыл Шикадай, поднимаясь с дивана. — Всех? — Только ты, ты — Он кивнул сначала на Шикадая и Химавари. -… И ты… — Ткнул пальцем в Денки. — Спасибо! — Иноджин просветлел, засиял, заулыбался. Кажется, что солнце вышло из-за туч, вокруг летают бабочки, неподалеку журчит ручей и вот он дышит прохладным воздухом свободы от всяких допросов. — Спасибо! Я не забуду этой милости и использую дарованное время с пользой! — Потренируешься? — Поинтересовался Шикадай, заранее зная, какой будет ответ. — Посплю.***
Это был уже четвертый отказ за два дня. Аудиенции короля Вершики так и не добился и всегда возвращался в свою область ни с чем. Сегодня было также. Королевская стража мягко отсылала его и говорила, что король занят подготовкой к предстоящей войне и как только освободится время он сам позовет его ко двору. А Урашики наблюдал эту сцену из окна и что-то подсказывало ему, что Вершики хочет засунуть свой любопытный нос поглубже. Уж слишком это необычно для спокойного и рассудительного Вершики. Якши убит и было ой как не просто без лишних глаз доставить его в собственную область, подальше от королевского дворца, чтобы никто даже и не подумал о том, что они как-то в этом замешаны. Возможно, многие догадывались, но не имели доказательств. Одним огромным доказательством была Бегуя. Но она не расскажет. Ведь она сама убила Якши. Его убийство в планы Урашики не входило, а потому стоило залечь на дно, чтобы вожди не начали подозревать. Некоторое время стоит оставаться при дворе на виду у короля, вождей и знати. — Неплохо бы организовать званый ужин, Ваше Величество, — С легкой улыбкой предложил Урашики, чуть кланяясь Куюши. Куюши выглядел лучше. Драгоценные камни с редким исцеляющим эффектом ненадолго прекращают его головные боли и панические атаки. Впервые за долгое время он смог нормально поспать без кошмаров. А кошмары были всегда одни и те же. Боруто Удзумаки, а за ним и Кагуя. Парень одним взмахом острого лезвия Сурансшингу обезглавливает Куюши и пока отрубленная голова его падает на землю, он замечает ухмылку на лице сестры. — Один из вождей убит, убийца не пойман, а ты предлагаешь званые ужины организовывать? Тем более, когда мы на пороге войны, — Монотонно спросил король, подпирая щеку рукой на своем троне. — Я бы больше сказал, что это для улучшения связей, Ваше Величество. В такое трудное время мы должны держаться все вместе, — Урашики умел заговаривать зубы в свою пользу. — К тому же ходят слухи, что королевский двор ослаб. Почему бы не показать всем остальным, что Вы в полном здравии? — В таком случае ты займешься приготовлениями? — Все будет сделано в лучшем виде, мой король, — Поклон ниже, чем прежде. — На этом удаляюсь. Дежурная улыбка исчезла сразу после того, как большие двери в тронный зал снова закрылись и Урашики пошел по длинному коридору. Разбираться с убийством Якши, когда его совершил ты сам оказалось ещё сложнее, ведь было бы намного проще, если бы какой-то другой убийца действительно был. Сфабриковывать ложные обвинения в сторону слуг очень трудно, а замять то, что он в день убийства посещал дворец и того сложнее. Шпион так и не найден, а кошелек личных сбережений Урашики заметно поредел, когда он выдал слугам золото за молчание. Ещё и организацию ужина положили на его плечи. Разослать письма вождям и нескольким особо значимым семьям из аристократии это дело не одного дня. Нужна хотя бы минута отдыха и эту минуту он проваляется на диване в своем кабинете. — Интересное у тебя тут чтиво, — На этом самом диване со свитком в руках сидела Бегуя и Урашики немного ошарашено посмотрел на неё, поскольку не ожидал её увидеть здесь. — Как ты прошла? Стража не должна никого впускать. — Я воспользовалась одним из тайных подземельев дворца, чтобы войти, — Она быстро сворачивала свиток. — Ты сам мне его показал, когда… — Когда мы выносили тело Якши, я помню. Хотя Урашики едва ли помнит тот день. Все было так туманно, он почти не спал нормально с того дня, не мог сомкнуть глаз. Постоянно стоял образ Якши. Ооцуцуки обессилено упал в угол дивана рядом с Бегуей и потер переносицу. — Так зачем ты приехала? Что-то срочное, раз ты пришла сюда таким путем? — Ко мне приезжал Вершики. Совсем недавно. Он ненавязчиво поинтересовался о том, не подозреваю ли я кого-нибудь в убийстве Якши. — Вершики явно хочет выделиться на общем фоне, — Рассудил Урашики вслух, а потом посмотрел на Бегую. — И что ты ему ответила? — Что понятия не имею кто это. Это был единственный логичный ответ и мой логичный вопрос был почему его это так интересует… — Наверняка заглянул в будущее и что-то там увидел. Иначе не стал бы вылезать из своего кокона, — Отрезал Урашики. Вершики Ооцуцуки обладал одним очень опасным даром. Способностью заглядывать в будущее и видеть короткое прошлое. Противное и неудобное явление. Именно он, с помощью своей способности, чуть не разрушил Урашики все планы на собрании вождей. Тогда он увидел короткий фрагмент встречи Урашики и Боруто. Если бы не способность Урашики хорошо чесать языком он бы с треском провалился прямо за столом, где все просто с нетерпением ждали когда же лезвие гильотины отрубит ему голову. В силе способностей Урашики явно выигрывал, а ещё выигрывал в доверии. Если Вершики заявит о том, что это Урашики прикончил Якши, пусть даже с доказательствами, то несколько невинных фраз о ложности обвинения станут железным оправданием для короля. Но унижаться не хотелось. И не хотелось лишнего геморроя. Стоит задавить змею прежде, чем она нападет. — А тебе не приходило в голову, что он действует по указке Ишшики? — Поинтересовалась Бегуя. — Сомневаюсь, что они не поддерживают связь. — Исключено. Вершики никогда с Ишшики не ладили. Точнее, Вершики просто хотел занять его место. Сомневаюсь, что он поставит под риск его потерять. А у Бегуи не лезло из головы это предположение. Некоторое время после того, как Куюши стал королем, Бегуя занималась делами Двенадцатой области. Она не была настолько наивной, чтобы верить в удачное стечение обстоятельств с отравлением брата, поэтому пока жила там, прочла и перебрала все письма Ишшики. Глупо было предполагать, что важные письма он не уничтожал. Ничего интересного Бегуя так и не нашла, все говорило о том, что её брат жил обычной жизнью. Разве Урашики сейчас не слишком беспечен раз отметает это предположение, аргументируя лишь неприязнью. — Что же видимо пришло время навестить Вершики, — После недолгого задумчивого взгляда на потолок Урашики поднимается с дивана. — Как раз и повод подходящий для визита есть! — И все-таки попробуй намекнуть об этом… Вдруг мы упускаем что-то важное. Он спешно сел за стол, рукой отодвинул беспорядок и взял чистый свиток с чернилами. Начал быстро что-то писать. Бегуя стояла сзади, наблюдала, как аккуратно он выводил слова, иногда прерываясь, чтобы снова окунуть ручку в чернильницу. Когда письмо было написано дело оставалось за королевской печатью. Ответственность хранения королевской печати была возложена также на Урашики, как на главного советника, но она всегда валялась у него в куче беспорядка. — Такое обращение с печатью… Недопустимо, — Тихо ворчала Бегуя, но уже не удивлялась. Поставив печать, Урашики какое-то время дул на свиток, а потом резко поднялся, быстро скрутил бумагу в трубочку и повернулся к Бегуе, завяляя со всец серьезностью: — У тебя важное задание, Бегуя. — Что? Какое? — Она нахмурилась, напряглась. — До моего приезда напиши приглашения всем вождям и аристократам на званый ужин. Ты же знаешь, что такое дело нельзя поручать слугам, а я слишком занят, чтобы сделать это самому. Пару секунд в кабинете стояла тишина. — Я рад, что ты согласилась помочь, моя дорогая Бегуя, — Он уже широко улыбался, радуясь, что сможет избавиться от этой работы, даже открыл дверь, чувствуя свободу, но Бегуя в одно мгновение пересекла кабинет и захлопнула дверь прямо перед носом. — Думаешь я тебе секретарша? — Она выглядела угрожающе. Урашики весь сжался под её давлением и чуть отошел, чтобы дышать свободнее. — Нет, но я просто не успею написать приглашения всем. Или предпочитаешь встрять в проблемы потом вместе со мной? Я могу и не поехать, конечно. Могу писать эти приглашения, но вот только Вершики ещё доставит нам хлопот. Звучало убедительно. Но вот только Бегуе надоело плясать под дудку Урашики, чувствовать себя куклой в его руках и совершенно не иметь контроля над ситуацией. Сейчас Урашики не простой аристократишка, он стал выше всех, кого хотел. Даже выше самого короля. Кто бы мог подумать, что Урашики Ооцуцуки в данный момент будет держать под своим контролем весь королевский двор и армию, вращать ими словно марионетками. Но Бегуя не его марионетка, они сообщники. Стоит ему четко обозначить эту грань. — Хорошо. В таком случае у меня есть условие. Урашики кивнул. — Ты должен пообещать мне, что защитишь наш клан от последствий смены власти. — Бегуя, ты уже успела похоронить нашего короля? Мне обвинить тебя в государственной измене? — Сладко улыбаясь проговорил тот, притворяясь пушистым, добрым и как никогда патриотичным. — Не раздражай меня. Я правду говорю. Впервые ты хочешь посадить на трон человеческое дитя, можно сказать, что мир уже сошел с ума. Это будет новой страницей для клана, поэтому хотя бы раз не думай о своей эгоистичной мести, подумай о народе. Ты, в конце концов, тоже вождь, твои подданные доверяют тебе и ты не должен предать это доверие. — С чего ты взяла, что после всего этого я останусь жив? — Потому что ты трус и боишься смерти. Это испугало Бегую. Она даже не думала о том, что Урашики может умереть. Всю жизнь он всегда ошивался где-то на горизонте и было забавно за ним наблюдать. Даже сейчас, когда они уже давно не дети, он все ещё на горизонте и все ещё забавный. Даже думать не хотелось о том, что он больше не будет где-то рядом. — Хах, хорошо. Если доживу до дня, когда задуманное воплотиться в жизнь, то обязательно постараюсь.***
Застёжка на кандалах жалобно звякнула и Боруто ощутил их не маленький вес. Кандалы блокировали возможность пользоваться не только руками, но и чакрой. Все ради безопасности господина Седьмого. Смешно. Четыре года назад Боруто бы даже не предположил, что отца будут защищать от сына. Но так даже легче. Пусть боятся. Мало ли что может ему в голову взбрести. Каваки шел рядом, готовый покрыть трехэтажным матом ведущего его АНБУ. Если бы не предупреждающий жест Боруто, когда за ними пришли, чтобы забрать на допрос, Каваки бы размазал этого урода по стенке. Но хочется верить Боруто. Поэтому он также дал себя сковать. Холодный воздух и сырость темниц напомнили Боруто лабиринты лаборатории Орочимару. Первым условием будет встреча с ним. Он что-то знает о планах «Кары» и природе печатей Ооцуцуки. Надо только знать на что давить. Комната, уходящая больше в длину, чем в ширину, была специально выделена для зала переговоров. Здесь был только длинный стол и стулья, они потеряли свой первоначальный вид, вписываясь в зыбь и сырость этого места. Хоть свет в помещении и был умеренным, но у Боруто от него заболели глаза, поэтому его практически в слепую провели за стол и, грубо надавив на плечи, усадили. У горла ощущался неприятный холодок металла, один из АНБУ приставил клинок. Боруто даже не удивился такой грубости. Когда Коноха действительно видит в человеке врага, её защитники становятся беспощадными, иногда даже бесчеловечными. Воспоминания той ночи оставались ещё свежими. Настолько свежими, что он помнил, как растерялся, как отрицал и как умирал. Умирал не физически, а морально. Умирал не мозг, а рассудок. Сердце не умирало, оно гнило, как гниет в теле трупа и не было формалина, чтобы приостановить его разложение. А самое главное, в Боруто умерла вера в дружбу, семью и любовь. Таких простых и банальных вещей Боруто лишился разом. Имея верных друзей, тёплую семью и любовь близких, Удзумаки никогда бы не подумал, что лишиться всего этого. Как не странно, но от осознания этого Боруто не мог даже заставить себя проронить слезинку. Если бы посмел, то тогда точно добровольно бы напоролся на клинок у горла. Было до омерзения противно даже думать о верности и тепле от этих людей. Оказавшись у ворот Конохи Боруто без особого удивления понял, что совершенно точно не скучал. Не хотел. Не думал. Проходя между улицами, Боруто кинул монотонный взгляд на лица Хокаге. С досадой заметил, что лицо Седьмого, которое он два года назад, под давлением эмоций, поправил расенганом, успешно отреставрировали. Жаль. Будь у Боруто возможность он бы ударил в скалу техникой помощнее. Когда по пути в темницу они свернули на до боли знакомую улицу, Боруто посмотрел налево. Там, за поворотом, был его дом. Бывший. Если бы не притупляющая головная боль и неразборчивый шепот на задворках здравого смысла, почему-то запрещающий туда идти, Боруто сорвался бы с места, дал бы трещину своему хладнокровию. В самые тяжелые для Удзумаки моменты он всегда старался думать о ней. О маме. Мама казалась далека ему от свойственной к остальным злобы. Боруто будто никогда не сталкивался с этим чувством, когда тепло приятно разливается по телу от мысли о ней. Интересно, если они увидятся спустя долгое время, обнимет ли она Боруто также нежно после всего того, что он сделал? Хах, вряд-ли… — Как забавна судьба, — Боруто сам себя выдернул из мечтаний, с вызовом подаваясь навстречу клинку АНБУ. Тот даже не дернулся. — Вчера «молодой господин», а сегодня нож у горла. Боруто уже плохо помнит те времена. Они умерли вместе с сыном Седьмого Хокаге ещё два года назад. Помнилось только, что он недовольно надувал губы и просил звать его просто Боруто, потому что ни к чему эти формальности. Наследник клана Ооцуцуки же так не считает. Он поймал себя на мысли, что хочет поставить этих верных псов на колени, чтобы они предали своего хозяина, служили ему, а потом от отвращения к самим себе свели бы счеты с жизнью. — Мы не можем быть уверены, что кандалы сковывают тебя полностью. Полные презрения, хладнокровности и пустоты голубые глаза, врезались в уставшие, помутневшие и безжизненные радужки такого же цвета. Только сейчас Боруто смог четко сфокусироваться на ссутулившейся фигуре Седьмого Хокаге. Он сидел на противоположном конце стола и источал из себя изнеможденность и спокойствие. Удзумаки даже расстроился, он надеялся увидеть Наруто более разбитым, более выжатым. Боруто просто не знал, что перед встречей Седьмой закинул в себя несколько таблеток успокоительного. Его нездоровое состояние выдавали лишь фиолетовые мешки под глазами, которые накладывались друг на друга. По правую сторону неизменно стоял советник, Боруто мысленно выдрал с корнем его язык, как надоедливый сорняк за то, что посмел открыть свой рот. Саске железобетонно заслуживал свое место слева и был как всегда невозмутим. Каваки изучал тройку с любопытством, рассматривая их из-под нахмуренных бровей. С точностью отметил, что старик на стуле и есть отец Боруто. Неприкрытое сходство помогло определить это без каких либо сомнений. Личность Учихи Саске знакома была каждому бездомному псу в самых темных улочках криминальных районов. Там за его голову выдавали целое состояние. Находясь сейчас с ним в одной комнате, Каваки может понять почему была выставлена такая заоблачная сумма. — Что с девчонкой? — Холодно поинтересовался Боруто и Каваки мысленно поблагодарил его за то, что спросил об этом сразу же. Видимо ему, как и Каваки, небезразлична жизнь Зеро. — Она все ещё без сознания, но в больнице её хорошо подлатали. Её жизни ничего не угрожает, — Также равнодушно ответил Шикамару, складывая руки на груди. Наблюдая за тем, в кого Боруто превратился сейчас, хотелось общаться с ним как подобает. Как со злодеем. — Зачем позвали меня, господин Седьмой? — Боруто самодовольно с комфортом откинулся на спинку стула. — Ты — преступник. Хотя бы по этой причине мы имеем право задержать тебя, — Говорил Шикамару и Боруто сильно напрягало, что у него такой скучный собеседник, когда напротив сидит кто-то поинтересней. — Да-а-а? Хм… — Боруто закинул голову назад, делая вид, что думает, хотя уже знал, что ответить на этот слабый выпад. — Так Саске Учиха в свое время тоже был преступником, а сейчас стоит рядом с многоуважаемым Хокаге. — Саске также уважаемый герой войны и защитник деревни. Все мы ему многим обязаны, — Тут уже вступился Наруто, хмуря брови. — Почему вы решили, что я не могу стать таким же? — Вопрос этот привел в замешательство всех троих и Боруто не стал затягивать, решил повернуть разговор в нужное ему русло. — Слушайте, мне не нужна ваша вшивая деревня, если вам так надо я её и пальцем не коснусь, — Он покрутил указательный палец вокруг своей оси. — Если я смогу рассчитывать на поддержку деревни и гарантию того, что Каге не узнают о нашей сделке. — Каге? — Да. Вообще-то я планирую рассказать все лишь на совете Пяти Каге, но одну вещь мы должны обсудить без лишних ушей. — Согласен, — Саске кивнул. Наруто настороженно покосился на друга, предполагая, что Саске также хочет поделиться информацией с Боруто по поводу недавнего визита Урашики. Снова устремил серьезный взгляд к Боруто, сцепляя руки в замок. — В таком случае мы тебя слушаем.