Проклятие Рэйджу

      Водители в других автомобилях улыбались Зоро, все встречные дети смотрели на него с восхищением, а собаки мечтали, чтобы он их погладил. Светофоры в ряд загорались зеленым, небо было безоблачным специально для Зоро, а тротуары безупречно чистыми — сегодня Зоро ощущал, что весь мир создан для него. Если бы ему дали лук, то он пробил в десятку, сказали бы спеть, и он бы побил рекорд в караоке, хотя не пел до этого никогда. Бывают такие дни, когда тебе все удается, и все в этом мире для тебя. Зоро впервые в жизни испытал это ощущение: первого дня, когда ты влюблен и чувствуешь, что это правда взаимно. И его штормило, иногда он останавливался посреди тротуара, вспоминая что-то из вчерашнего вечера с Завитушкой с глупой улыбкой. И людской поток обтекал его, прохожие совсем не злились, что он мешает, а только с любопытством на него посматривали: что же такое невероятное случилось, что этот молодой человек будто светится и никак не может сдержать вырывающуюся улыбку. Только когда Нами встретила его в офисе компании словами: — Ох, боже…       Он осознал, что улыбался всю дорогу, и у него немного свело мышцы лица. Нами уставилась на его распухшие со вчера губы. — Ты простуду что ли подхватил, вон как обметало. В аптечке есть… — Не надо, — ответил он секретарю и улыбнулся. Нами попятилась, решив, что это не простуда, это какое-то сильное, влияющее на психику заболевание. И теперь Зоро непредсказуем, ведь он улыбается. С утра. Ей. Нами предпочла зайти за стол, чтобы если Зоро кинется, она успела убежать. — Я к себе.       С этими словами он вбежал почти вприпрыжку по лестнице в свой находящийся немного на возвышении кабинет и захлопнул дверь. У Нами отказали ноги, и она села, потрясенная. Зоро же был рад наконец оказаться один. Жизнь была невыносимо, непривычно прекрасна, а все потому, что Завитушка принадлежит ему. С улыбкой он упал в свое кресло, блаженно заводя руки за голову и уставился на стол — там лежали помеченные красными скрепками срочные бумаги. Это означало только одно — предстояла командировка на тот проблемный удаленный объект.       Зоро нажал на коммутатор: — Нами, эти бумаги давно меня ждут? — Не важно, как давно, важно, как срочно. Звонил Фрэнки, я слушала, как он с треском рвет на себе волосы. Они там все как дети малые, скоро напортачат. Нужно съездить. Они просили быть сегодня вечером, я послала Джонни за твоими вещами.       Нами отключилась, а Зоро рассерженно хлопнул рукой по столу. Хотя Завитушка и сказал, что после основной работы в ресторане у него до ночи подработка в баре, чтобы быстрей собрать сумму на тяжбы, Зоро все равно надеялся его сегодня увидеть. Притащиться к нему в бар и цедить пиво до самого закрытия, предвкушая возможность полапать бармена у задней двери возле мусорных баков. Сейчас это казалось ему мечтой всей жизни. Но Нами неумолима, слезы Фрэнки по телефону невыносимы, а Джонни слишком быстро привез его вещи — и Зоро едет.       Санджи сморгнул, когда прочел наконец сообщение от Зоро. Получил он его утром, но сначала завтраки, потом обеды, до телефона руки дошли только в перекур. «Я уезжаю до конца недели в командировку», — значилось в сообщении. И больше ни строчки, сердце ухнуло в ботинки — Зоро все осознал. Проснулся, пришел в себя, понял, что творил глупости. Все утро Санджи планировал, в какой бы день взять отгул в баре, а тут понял — уже ни в какой, поздно. Возможно, Зоро стыдно, и он выбрал такой способ свести общение к минимуму. Санджи сжал сигарету зубами и прокусил ее насквозь: черт. И прерывисто выдохнул дым, а что ты хотел? Ты уже получил больше, чем мог бы претендовать.       Надо ответить что-то нейтральное, что не обязывало бы Зоро. Потому что это у него при одном воспоминании, как он закидывал ноги на Зоро в такси, щеки покрывались румянцем и вырывался против воли смешок. Вполне возможно, Зоро в своем кабинете хмурится, снедаемый грузом совершенной ошибки. Так, Санджи нельзя выражать свои чувства — они более неуместны. Но за такой кидок Зоро тоже не дождется, чтобы его гладили по шерстке!       Когда Зоро заехал на объект после шести часов за рулем, он в первую очередь не вышел размять ноги, а схватился за телефон. Завитушка будет явно недоволен его внезапной отлучкой, он успел только сообщение кинуть. Потому что все свободные тридцать минут потратил на обдумывание, что бы написать. Все слова, что спешили сорваться с его языка, были слишком уж непривычны, это пугало. Потому что Завитушка был его радостью, эро-поварешкой, солнечной батарейкой, сокровищем, чудом, представал пред глазами ураганом из завитушек, его светлые волосы напоминали Зоро о пухе утенка, а энергичность заставляла представлять его в роли чертенка, сидящего за плечом и нашептывающего отвлекающие, неприличные мысли и воспоминания. Каждый раз, когда Зоро брался за телефон и думал о Завитушке, ему приходилось отложить его, успокаивая бьющееся сердце и ощущая на щеках постыдный румянец. Зоро впервые влюбился в очень взрослом возрасте, никакой прививки легкой юношеской влюбленностью он не получил, потому приложило его со всей силы. Ророноа Зоро был не готов и оказался повержен.        Венцом всех мучений стало то, что он добавил Завитушку в группу Семья на телефоне и отослал всем одинаковые сообщения о командировке до конца недели. Довольный поступком, ведь он поступил с Санджи как с самыми близкими, он сел за руль. Объект Пиратского парка был самым крупным из всех заказов в его строительной фирме, а будущий владелец целого комплекса с отелем и кучей аттракционов — великим мечтателем, каждый день выдающим на гора новые идеи. Так теперь он требовал окопать рвом по кругу весь комплекс, чтобы посетители пробирались в парк по веревочной подвесной лестнице. Ров должен был быть «неглубоким, метров сто» по словам Луффи. Фрэнки рыдал, что все его домики уже через два года начнут сползать в карьер, и первым уползет гигантский корабль-отель. Луффи на заднем фоне рыданий хохотал и говорил, что иначе будет не прикольно. С этим заказчиком проект нужно было менять не каждую неделю, не каждый день, а каждый час. Ну почему именно сейчас, когда Завитушка будет его, только руку протяни. К черту Луффи и карьеры, сначала телефон.       Да! Телефон мигал сообщением от Завитушки, тот вряд ли рад новости о командировке. С выскакивающим из груди сердцем Зоро нажал «открыть» и сморгнул от удивления. Он увидел фотографию какой-то кудрявой зелени, судя по заваленному горизонту и держащей пучок руке, сделанную явно самим Санджи. О да, это была рука Завитушки, он маниакально всматривался в линии длинных пальцев, ловких и жилистых. Зоро поймал себя на том, что едва не провел сам вдоль этих пальцев по экрану и мотнул головой, как мокрый пес. Под фотографией была подпись: «Совсем о тебе забыл, но сегодня к нам в ресторан пришла целая партия твоих ближайших родственников. Может, тебе в командировке тоже сделать химку?». Зоро рассмеялся, не от дурацкой подколки Санджи, а от самого факта, что тот написал. Зоро счастлив. Он быстро набирает ответ, хитро улыбаясь.       «Да не до того, больницы…» — намеренно не заканчивает он, чтобы диалог продолжился. Есть! Ответ пришел моментально: «Что за больницы?!», Зоро даже стало немного стыдно, ведь у Завитушки плохие воспоминания о больницах. Потому он спешит — шарит у себя в куртке, а потом рисует в отражении зеркала заднего вида химическим карандашом эту штуку у себя на лбу. По памяти, у него так и нет ни одной фотографии Санджи, но помнит он хорошо. Делает неопытное селфи, едва уместив себя в ракурсе. Крякает от вышедшей фотографии и быстро набирает подпись: «Вот подцепил от тебя. Врачи разводят руками, что скажешь — это смертельно?». Он отсылает Санджи свою фотографию с одной дорисованной завитушчатой бровью, и сидит в машине, похихикивая. Ответ приходит не сразу, и Зоро ерзает в нетерпении, даже не думая выходить на объект.       «ГРЕБАНЫЙ МАРИМО! Я так смеялся, что пришел шеф и спалил телефон на кухне. Заставил убрать его в шкафчик до конца смены. Так что сам виноват, до связи ближе к ночи». Зоро ничего не может поделать — он глупо улыбается, Завитушка написал «до связи ночью». Он едва не подпрыгивает на сиденье от громкого стука в стекло со стороны водителя. — Зоро, что ты там делаешь? Вылезай! — Луффи не дождался и прискакал за ним на парковку. — Ха-ха, Зоро, что с твоими бровями?!       Плотина прорвана, они постоянно чатятся и перезваниваются до выходных.       Из командировки Зоро вернулся вечером в субботу, и от предвкушения воскресенья был немного пьян. Он хотел сразу же забуриться в свою комнату, чтобы лечь спать, а с утра забрать Завитушку на машине, где бы он ни был. Но проходя через гостиную, уловил звуки голосов на кухне и остановился, прислушиваясь. Куина смеялась, с кем это? — Да, я постоянно просила у родителей брата, чтобы драться с ним! Но мама не могла больше иметь детей, потому родители пошептались и предложили взять мне сразу готового брата из приюта. Я очень обрадовалась, ведь с мелким нужно было бы дождаться, пока он вырастет, а уже подросшего можно сразу мутузить! В общем, они привели Зоро, он был немного помладше, но я сочла его годным для драк. Но представляешь, папа и мама запретили мне его бить, пока он не будет чувствовать себя как дома. Иначе он подумает, что я ревную и хочу от него избавиться. Ну мне и пришлось ждать, а он же такой угрюмый, ну ты видел. — О, да, Куина-чан, — раздался тоже смеющийся мужской голос. Завитушка?! Здесь?! Зоро встал в стойку, как опытный охотничий пес. — Так вот, к тому времени, когда он назвал наконец маму мамой, а отец разрешил мне его отмутузить, ему было уже четырнадцать лет. Как-то так вышло, что уже тогда он вымахал на голову выше меня. Но меня это не остановило, я сделала ему подсечку, приглашая к драке, а он только лежал на полу на спине, смотрел на меня и хлопал глазами, когда я его заваливала. И только повторял: Куина? Что случилось, Куина? Что ты делаешь, Куина? Такое лицо невинное-ошарашенное, даже не особо кривился от моих ударов, вот гаденыш, да? — Несообразительный гаденыш! — восторженно вторил голос Завитушки, и Зоро сорвался, он больше не может стоять здесь, когда Санджи — там. Он влетел на кухню. — О, Зоро! Твоя командировка закончилась! — радостно успела перехватить инициативу Куина. И Зоро был ей благодарен, а то ляпнул бы сейчас что-то необдуманное или даже бросился трогать Завитушку. Потому что когда ты пять вечеров подряд в номере недостроенного отеля нещадно фантазируешь на хм… чужой светлый образ, а потом видишь его во плоти, тело само собой привычно реагирует. Тем более сразу стало ясно, все фантазии в разы беднее и суше настоящего Завитушки. Тот стоял посреди кухни в невообразимо розовом фартуке — разве у нас есть такой? — и задорно улыбался, правда, на Зоро взгляд не задержал, быстро спрятав его среди соусниц и графинов. — Эээ… да, привет, — пробормотал Зоро, роняя наконец сумку на пол. — А к нам заглянул Санджи приготовить ужин в благодарность за помощь. Ну помнишь, тогда, когда ты его с набережной привез. Только ты задержался, и мы уже поужинали. Но мы тебе оставили! — поспешила успокоить Куина, она знала, что еда от Санджи понравилась и ее брату. — Ээ… да, — так же тупо ответил Зоро, не сводя взгляда с Завитушки. Тот дернул бровями, требуя, чтобы он перестал пялиться и палиться раньше времени. — Зоро, что-то случилось? Ты какой-то напряженный… — Куина все же заметила и подъехала к брату. — Э… нет, ничего, — Зоро попытался собраться, моргая, но когда он опускал веки, Завитушка все еще стоял у него перед глазами. — Наверное, просто устал. Несколько часов в дороге… — О, прости, — Куина легко притронулась к его руке. — Тогда мы не будем тебя отвлекать, иди отдыхай, я принесу тебе еду в комнату. — Да, Маримо, мы и сами повеселимся, я как раз делаю Куине-чан «Гавайского танцора», — Санджи кидал фрукты в блендер и не смотрел на него. После недельного расставания, вот паршивец. — Гавайского танцора, — повторил Зоро, представляя в роли загадочного гавайского танцора Завитушку, он в такой пальмовой гавайской… Стой, и это он показывает Куине?! Внутри него одновременно всколыхнулся инстинкт защитить сестру и острое чувство ревности. — Я тоже буду! — в итоге выпалил Зоро. — Кто бы сомневался, — промурлыкал Санджи, изящным движением вынимая со стойки еще один бокал. Зоро сел за стойку, но все равно следил за ним вполглаза, что он мог поделать — розовый фартук цеплял глаз. Завитушка заявился к нему домой, что же, так даже лучше, не придется охотиться за ним по городу — добыча сама идет к нему. Руки Санджи быстро мелькали над бокалами, когда он делал шейк, их движения были так отточены и так быстры, что Зоро путался, что тот взял, что кинул в блендер. Хотелось поймать одну эту его порхающую руку и прикоснуться губами. Зоро поерзал на стуле. — Да, новые чертежи дизайна «Барати», Куина-чан, — продолжал Завитушка какую-то свою беседу с сестрой, тут же забывая про Зоро, и Зоро это не нравилось. Он неделю его не видел, Санджи должен говорить с ним. — Я обязательно покажу вам, чтобы узнать ваше мнение. Усопп очень талантлив, когда нужно придумать что-то свежее. Ваш напиток. Маримо.       Санджи подал Куине тропический шейк с розовым зонтиком, Зоро достался бокал с зеленым. Зоро тут же отхлебнул добрую половину — яркий вкус тропических фруктов, перебивающих друг друга, ошеломляющих, этот вкус напоминал ему характер Санджи. И еще то, что в последнюю неделю что угодно напоминало Зоро о нем. — А теперь я откланяюсь, час поздний, — Завитушка говорил что-то… что?! — Доброй ночи, Куина-чан. Пока, Маримо. Куда?! Стоять! Зоро пришел в себя только когда понял, что вскочил на ноги, а еще поймал и держит за запястье вышедшего из-за стойки Завитушку, а все уставились на него в немом удивлении. Вот черт. — Хочу… пропустить бутылочку пива на крыльце додзе в саду, — выдавил он наконец, заставив себя отпустить чужое запястье. — Ну нет, тут я вам не сообщник, — устало потянулась Куина. — Я упахиваюсь на реабилитации, и не собираюсь пить на ночь. У реабилитации нет выходных. — И вы совершенно правы, Куина-чан, смело укладывайтесь спать, я составлю вашему угрюмому братцу компанию, — Санджи был сама услужливость, он склонился поцеловать ручку девушки. Куина благодарно улыбнулась и притянула уже Зоро за руку вниз, чтобы он склонился, и она взъерошила его волосы. — Надеюсь, целая неделя с Фрэнки и Луффи это куда веселее, чем неделя в офисе. Нами звонила мне по мелким делам. Когда уже ты позволишь мне подменять себя в офисе, все равно я в курсе всех дел. Увидев озабоченный взгляд Зоро, уже набравшего воздух, чтобы выпалить все аргументы против, Куина подняла руки в примирительном жесте.  — Знаю, знаю, не сейчас. Все, я спать, увидимся утром!       Она развернула кресло и покатила в гостиную, откуда через коридор можно было попасть к лифту на второй этаж. Когда Куина скрылась за углом кухни, Зоро перевел жадный взгляд на Завитушку, который… Уже стоял у арки с двумя бутылками пива в руке! Так он правда хочет выпить по бутылочке? Что же, это поможет расслабиться, Зоро же сам говорил, что у них впереди все ночи в жизни. Хитро подмигнув Зоро, Санджи направился через гостиную в додзе, помахал звякнувшими друг о дружку бутылками заезжающей в лифт Куине в дальнем конце коридора, и снова шагнул вперед быстрее, чем Зоро успел схватить его.       Зоро нагнал его в додзе, свет тут не горел, а под ногами приятно отдавалось старое дерево. Зоро почувствовал себя дома, и наконец — хозяином положения. Потому одним рывком он вырвал Завитушку из линии падающего из гостиной света, прижал в темноте к стене додзе, чувствуя, как впечатывает его лопатки. Объяснять было ничего не надо, да и некогда, потому что он задохнется, если сейчас не поцелует Санджи. Он с жаром впился в его рот, и Завитушка с усмешкой ответил на его порыв, хватая за плечи. К Зоро прижались холодные бутылки пива в его руках. Через полминуты стало ясно, что и этого мало, Зоро запустил руку под фартук и под рубашку Санджи, ладонь накрыла дернувшийся от неожиданной напористости Зоро пресс, двинулась выше к груди и соскам, а губы переключились на покрывшуюся мурашками от первых прикосновений губами шею. — Эй, эй, Маримо, я правда только проведать Куину-чан зашел… — шептал Санджи, ощущая решимость Зоро, с которой еще чуть-чуть, и спорить будет не бесполезно, а поздно. На самом деле он врал, конечно он зашел ради Зоро, взял отгул в баре, чтобы увидеть его не завтра, а уже сегодня. Сотни сообщений друг другу должны были уверить Санджи, что Зоро все еще хочет быть с ним, что все по-настоящему. Но он должен был увидеть это своими глазами, поговорить с Зоро лично еще раз, чтобы снова все равно не до конца поверить в свое счастье.       К тому же обломавший его в прошлый выходной Зоро оставил Санджи настолько сексуально неудовлетворенным, что тот даже с десятого раза не мог почитать статьи о правильной подготовке к сексу. Только он пробегался глазами по первому абзацу, где говорилось, что партнера нужно сначала растянуть, как представлял себе, что это делает Зоро. Предложение оставалось недочитанным, а Санджи предстояли несколько минут яростной выматывающей до бессилия дрочки. Когда он не смог прочесть статью с третьего раза, он решил выбрать другую, «не такую горячую». В этот раз он не зашел дальше заголовка. В четверг Санджи уже устало бился головой о подушку, проклиная правильного Зоро с его политикой «подготовки» и командировками. Зеленоголовый садист, оставивший натурала Санджи на целую неделю с жаркими фантазиями, как Зоро его возьмет. В отместку он отправил ему на вопрос «Что делаешь?» фотографию своего голого торса из душа. Ответ «А я спать ложусь» пришел только через двадцать минут, Санджи коварно улыбнулся. Спать он ложится. Чтоб сны тебе такие же, как Санджи снились. В какой-то мере он был прав, Зоро тоже снились эротические сны с участием Завитушки, особенно после фотографии из душа.       Но сегодня он и правда планировал только увидеться с Маримо, просто провести полчаса рядом. На завтра у него были большие планы, он же закупил много чего в аптеке… Но Зоро было плевать на его планы, Зоро заставлял Санджи медленно сползать по стенке. Он думал, что теперь бы ни за что не отказался отложить их секс, даже если бы на улице была атомная война. И что на него тогда нашло? Теперь Завитушке точно не отвертеться, Зоро крепко держит. Санджи, впрочем, не сильно сопротивлялся, возражал только устно, перемежая свои «Я только в гости» прерывистым дыханием и слабыми стонами, когда Зоро наконец опустил руку к его ширинке.       Когда они сползли вдоль стены до самого пола, Зоро скрестил перед собой ноги и по-хозяйски заставил Санджи обнять его за спину ногами, все еще плотно прижимая к стене. Ему нравилось ощущать, что Завитушка не может никуда уйти, вырваться из его объятий, даже если и не пытается. Тот уже перестал болтать, в какой-то момент бутылки из его рук со слабым стуком ударились о пол и покатились в угол. Завитушка стонал, хрипел и цеплялся за его плечи руками, на его шее расплывался один огромный засос. Зоро расстегнул его ширинку и член сам вырвался на волю, но проклятый розовый передник, словно страж целомудрия, заслонял Зоро все зрелище. Он мог только ощущать под большим пальцем горячую головку завитушкиного члена, и ловить взглядом, как тот мелко заморгал от нахлынувшего удовольствия всего после пары поглаживаний. «Ах-ах» — прерывисто стонал Санджи ему в плечо, Зоро ухмыльнулся ему в шею, не переставая целовать, не у него одного тут накопившееся сексуальное напряжение такое, что хоть огнетушителем заливай. О, Зоро знает верный способ, чтобы Завитушка никуда от него не делся.       Поймав его губы губами, Зоро задвигал рукой быстрее, плотнее обхватывая ладонью член жертвы своего коварства, только дергался накрывавший все розовый передник. Он ощутил, как задергался в его руках Завитушка, пытаясь откинуть голову, но ударяясь все еще о стену додзе затылком, как усилилась его хватка на плечах, а талию сжали сильные мышцы бедер. Наконец ладонь обожгло чем-то горячим, содрогнувшись, Санджи кончил, его руки бессильно скользнули по рукам Зоро и упали по бокам на деревянный пол. С минуту они просто сидели в полутьме додзе, Санджи никак не мог придти в себя, а Зоро облизывал пересохшие от всех ощущений губы. Завитушка устало приподнял веки. — Ты что творишь, Маримо, твоя сестра только что ушла спать. А я теперь весь в… Мой любимый фартук! — Да, в таком виде ты никак не можешь пойти домой. Тебе придется воспользоваться моей ванной, — Зоро тоже хрипел в ответ, но не потому что его голос сел от стонов, а потому что тело сковывало желание. Санджи расслабленно хохотнул в ответ, уставшая рука поднялась и обхватила загривок Зоро. — Ставлю тысячу белли, что до душа я не скоро дойду. — Вот видишь, ты и сам все понимаешь, — прошептал Зоро. И Санджи больше не был против внезапной смены планов.