Проклятие Рэйджу

      До свадьбы оставалось три дня, но в расписании Зоро ничего не менялось — все было поручено Нами. Ну правда, есть ли Зоро дело, в каких оттенках будет оформлен свадебный зал? Будни тянулись безвкусной жвачкой, точно такие же, как и неделю, как и месяц назад. Разве что теперь у Зоро был Гладиатор — довольно неприхотливая животинка, днями промышлявшая чем-то в саду и возвращавшаяся в дом, только чтобы поесть через раз или напугать до смерти очередного члена семьи.       Когда Коширо в первый раз решился пройтись по ночному дому, а сидевший в свете лунной дорожки у приоткрытой двери додзе Гладиатор повернул к нему голову, не двигая, впрочем, телом, почти на сто восемьдесят градусов, потому что увидеть что-то одним бельменным глазом было невозможно, волосы на затылке у Коширо зашевелились. Он не рассказывал своим детям, но он закричал.       Еще Гладиатор взял за привычку дрыхнуть в кресле Куины, когда та ложилась спать. При этом, если она забывала поставить кресло на ручной тормоз, постоянно спрыгивающий и забирающийся обратно ночью кошак своими толчками укатывал кресло в другую часть комнаты. Потому у Гладиатора появилось второе, подаренное Куиной имя — Блядский кошак.       Зато Зоро Гладиатор любил, в своей, правда, неповторимой манере. Например, запрыгивал к нему на грудь в одну секунду с прозвеневшим будильником, не давая вставать. «Поспи еще» — топтался он на груди Зоро, и тому приходилось выворачивать руку, чтобы отключить вопящий будильник. Один раз Гладиатор пропал, и Зоро испугался — он подвел Завитушку, тот доверил ему кошака… Но кошак нашелся сидящим у дверей недостроенного «Барати». Зоро заглянул внутрь — никого, только гулкая тишина, и он не знает, где сейчас Завитушка. Зоро грустно присел рядом с кошаком на ступеньки. — Его тут больше нет, — сказал он Гладиатору. — Разве это твой дом, если его тут больше нет? У меня его тоже нет, но я хотя бы тебя понимаю. Потому давай жить вместе. — Пр, — привалился лоснящимся боком к его бедру кот.       Странное сообщение на личный номер он даже не сразу заметил — был завал на работе. Этот номер был только у очень близких людей, даже Пероне его не давал. Завитушка ему упрямо сам не писал, Куина работала под боком… потому Зоро очень удивился, когда увидел непрочитанное сообщение. В графе отправителя значилось: «Рэйджу». Жуть какая, он разве не стер ее номер после смерти? Или просто забыл, но шутка дурацкая.       В сообщениях была геолокация и больше ничего. Зоро приблизил — какая-то точка в горах, удалил — в паре десятков километров от горнолыжного курорта за пределами столицы. Бредятина какая-то. Он позвонил «Рэйджу» — нет ответа, бросил телефон в ящик стола и вернулся к работе. Лист договора плыл перед глазами. Он достал телефон и снова приблизил точку на карте — как телефон Рэйджу мог там оказаться? У кого он сейчас? И зачем этот человек это делает? И главное — почему это волнует Зоро, у него свадьба через три дня.       Он отложил телефон. Взял в руки бумаги. Отложил бумаги. Взял телефон, опять тщетно набрал номер. Отложил телефон. Но не взял бумаги, а остался недвижимо сидеть — с одной стороны бумаги, с другой — телефон. Ему нет дела до шутника, но ведь это телефон Рэйджу? Кто-то выкрал телефон Рэйджу и теперь забавляется. А ведь он может… о нет, он может начать звонить и писать Завитушке, для него это будет травмой! Этот человек даже может заставить того сделать какую-нибудь глупость, манипулируя просто по номеру телефона! Зоро тут же набрал Санджи, но тот не отвечал. Зоро снова уставился на точку на карте.       Кто-то украл телефон Рэйджу и теперь забавляется с ее близкими. По ошибке или умышленно он прислал геолокацию, это Зоро проверит. — Нами, на сегодня я в офисе все, но поеду еще на дальний объект. Куина, дома меня не жди. — Что? На какой из? — вскинула голову Нами, — Может захватишь новые черте… А, он уже ушел, — сказала она удивленно хлопнувшей двери офиса.       Двадцать минут, чтобы добраться до дома, схватить первую попавшуюся теплую одежду, документы, карточки, заказать такси, чтобы не бросать машину у аэропорта. Самолет вылетал через два часа — даже до конца рабочего дня. Потом еще такси за круглую сумму от аэропорта до курорта, некогда арендовать машину или ждать маршрут для лыжников. Зоро вообще-то не был прыгуном, как Завитушка, он любил подходить к делам взвешенно, продумывать поступок… Пока дело не касалось Завитушки. Тогда все летело к чертям, Зоро был готов зажмуриться и прыгать, глупость заразна. Зоро рад, что заразился, за Завитушкой (даже просто ради того, чтобы никто не смел шутить над ним таким жестоким способом) Зоро готов прыгать и прыгать.       Девушка на входе в лыжную деревушку пояснила, что это один из частных коттеджей, построенных чуть поодаль от канатного элеватора для лыжников. Очень удобно — спрыгиваешь на последней точке, пять километров на лыжах, и ты уже вдали от цивилизации в своем собственном зимнем раю.       Подъемник выключали через полчаса, скоро темнело. Зоро вскочил в небольшой зал на вышке, когда последняя кабинка уже тронулась с места. Благо — она была открытая, он побежал и прыгнул, сзади раздались крики работников курорта, свисток инструктора по безопасности. Но он уже уселся на диванчик и пристегивал ремень, потому ленивый высоченный негр только покачал головой и улегся обратно спать — пусть едет, психопат, подальше отсюда.       У Зоро не было времени. Он выяснит все сегодня, пока шутка не коснулась Завитушки. Надерет этому юмористу задницу и вернется сегодня же ночью или завтра утром. В финальной точке спуска он спрыгнул с подъемника в снег. Лыж у него не было, была геолокация, и последние пять километров, чтобы не замерзнуть, он пробежал, утопая до середины икр в снеге. Он не позволит шутникам использовать Рэйджу, он знает, по кому это ударит сильнее всего.       Нужный домик чернел на фоне синего в сумерках снега, в любую сторону от него только снег, снег и ничего больше. Внутри было темно. Зоро толкнул дверь, на удивление та оказалась не заперта, хоть и подалась довольно туго. Изнутри ударил теплый воздух — кто-то не очень давно топил здесь камин, так что домик не успел выстыть. Зоро поискал выключатель — электричества не было, внутри было еще темнее, чем на улице. Включив фонарик на мобильном, он принялся осматриваться — на полу около камина были сложены в поленницу дрова, на столе стояли какие-то тарелки… тут определенно кто-то недавно был. Зоро снял ботинки и прошел в комнату — если разжечь камин, станет светлее, и он найдет больше улик.       Пара полешек занялась довольно быстро, они так уютно потрескивали, что на Зоро навалилась усталость — пять километров по заснеженной местности после рабочего дня сказывались. Он тряхнул головой, не время засыпать, преступник явно недавно еще был здесь, а может — еще явится. Он осмотрелся еще раз — и правда, на столе лежала какая-то еда, а еще он увидел на углу стола небольшой черный телефон с закругленными углами и розовой полоской на корпусе, явно женский. Точно, примерно таким и был телефон Рэйджу! Ага, по крайней мере Зоро лишит шутника средства манипуляции…       Дверь домика резко отворилась, впустив не только порошку от начинающейся метели и холод, но будто и немного темноты. На пороге стоял высокий человек в горнолыжном костюме, в одной руке у него были лыжи, в другой — лыжные палки. Большую часть лица закрывали специальные очки от снега, а нижнюю часть лица покрывала корочка из снега и льда, образовавшегося от горячего дыхания на морозе. Было видно — лыжник проделал немалый путь. Зоро широко расставил ноги, готовясь как начать драку, так и отразить удар. Но сначала он выяснит, к чему эти жестокие шутки, и кто их устроил. Лыжник наконец сказал: — Какого хера ты творишь, Маримо, и зачерта ты выкрал телефон Рэйджу?!

Около недели тому назад

       Куина с трудом добралась до ресторанчика Цуру, где подрабатывал тот усатый старикан. Она должна была выяснить, чтобы спать спокойно. И дело было не в Санджи, у него своя родня — пусть за ним и присматривают, чтобы не творил глупостей. Между ним и Зоро она всегда выберет Зоро. Дело было в какой-то ошибке, нелогичности, а чтобы закрыть навсегда эту тему и увериться, что свадьба для Зоро — лучший вариант, все концы должны были сходиться идеально.       Усоппа она не взяла, стеснялась раньше времени делать скоропалительные решения перед ним, а теперь жалела. Район был темный, где-то дрались кошки и мигали старые лампы на уличных фонарях. У маленькой забегаловки даже не было пандуса — она озадаченно остановилась перед покрошившимся крыльцом. Видимо, проверки по благоустроенности города для всех слоев населения давно поставили крест на этом забытом местечке. Ничего не оставалось делать, она повернула коляску и покатила к заднему входу, где орали коты и пахло помойкой.       Ждать пришлось долго, на осенней улице быстро холодало с сумерками, но сдаваться она не собиралась. Просто поставит точку во всех недосказанностях и будет жить дальше. Когда небо совсем потемнело, дверь скрипнула, и на заднее крыльцо вышел Санджи. Куина, притаившаяся за стенкой загородки мусорных баков, затаила дыхание, она еще ничего не решила по поводу Санджи. Она не хочет или не может его увидеть. Санджи тем временем уселся на ступени, облокачиваясь на спину, и достал губами из пачки сигарету. — Звезды сегодня… просто издеваются, — пробормотал он. И Куина подняла голову вместе с ним — осеннее небо было напичкано звездами до предела, черноте едва хватало места. Санджи вздохнул и меланхолично выпустил в небо клуб дыма. Запиликал рингтон, Санджи безразлично взглянул на экран и чуть не подавился сигаретой, зайдясь кашлем. Он быстро набрал номер, на том конце тут же взяли трубку. — Серьезно, Маримо? Креветки в панировке к пиву? Скажи, что ты не давал их реально Гладиатору, и это постановочное фото?! — Ага, — раздался радостный голос брата Куины, она вся превратилась в слух. -Так и знал, что креветки в панировке из соленого арахиса тебя сломают! — Соленого арахиса?! Я думал те луковые кольца и чипсы с халапеньо, которыми ты бомбардировал меня утром, были пределом твоей тупости в кормежке кота! Серьезно, Маримо? Ты же не кормил его всем этим, потому что было бы гуманнее, если бы ты просто отрезал от него по куску и присылал мне в коробке, как террорист, угрожающий убийством заложника! — Но он смотрел такими глазами! Точнее глазом, когда я ел… — И что, я такими глазами на каждую вторую девушку смотрю, но что-то это ни разу для них не повод… — Тебе просто не хватает шарма, в отличие от Гладиатора, вот ему все достается, — голос Зоро был такой… счастливый. Да, Куине не стоило обманываться на этот счет. — Хочешь сказать, я уродливее жуткого кота?! Погоди, то есть ты таки давал ему всю ту дрянь, фотками которой ты забрасываешь меня с утра?! — рявкнул Санджи. — Ты сам виноват, — бурчал обиженно Зоро. — Мог бы сказать, что нельзя, а ты молчал.       Куина за баками замирает, может, в этот раз, ей не стоит винить Санджи. Это Зоро целый день провоцировал того на звонок, бедный ее братец скучает… Она вздрагивает, услышав свое имя. — Я просто стараюсь не огорчать Куину-чан… Господи, ты еще фото трусов своих пришли с подписью «Как думаешь, стоит надевать или нет»? Ох, только не смей докучать с такой ерундой в будущем Пероне-чан. Кстати, как она?       Из трубки раздалось невнятное «пфе», полностью характеризующее отношение Зоро к будущей свадьбе и невесте. В какой-то момент Куине даже стыдно стало, что она ждет, что Перона изменит жизнь ее брата, а на саму Перону всем плевать.       Санджи и Зоро тем временем висели на трубке, но молчали. Санджи поднес сигарету к губам и сделал глубокую затяжку, вновь запрокинув голову и запуская столб дыма прямо в небо. — Зоро, — вдруг сказал Санджи, — уже год прошел. Если бы Рэйджу была жива, у вас, наверное, были бы уже дети… — Нет, не было бы, — резко оборвал Зоро и бросил трубку. Санджи глубоко вздохнул и сунул телефон в карман. — Нет, звезды сегодня просто издеваются… — снова пробормотал он, глядя в небо.       Откуда-то с кухни раздалось: — Баклажан, ты там помер, что ли? Сколько можно курить?!       Санджи поморщился. — Да иду я, иду, Старикан! Ей богу, как Цербер. Когда я в нужник пойду, тоже с часами у двери стоять будешь?! — Зачем мне часы? Я профессиональный повар, четыре минуты уж про себя засечь смогу… — голос старикана стал громче, когда Санджи распахнул дверь, возвращаясь на кухню. Старик не отпускал Санджи от себя и на минуту. По крайней мере Куина уверена, что нужный ей человек здесь. Но вот как его вызвать, не привлекая внимания Санджи? Надо было не конспирироваться с самого начала, а просто попросить телефон у Усоппа. Или чтобы Усопп сам же и устроил встречу. Куина поежилась, сидеть не двигаясь в сумерках было довольно холодно. Но она не ушла.       Около одиннадцати вечера кто-то вынес бак с мусором. Походка была грузная, немного хромающая. Это был определенно не Санджи, Куина решилась выбраться из своего укрытия у мусорных баков. — Простите… — Денег не подаем. Остатки еды в контейнерах раздаем после конца смены, — буркнул кто-то грубым голосом. Куина всмотрелась в темноту. — Зефф-сан… Это я, Куина Ророноа. Мы виделись в «Барати».       Зефф остановился с баком помоев в руках, озадаченно смотря на Куину. — Ну виделись там, теперь видимся сейчас. К чему эти наши рандеву? Неужто не зря тогда спросил, замужем ли? — Я бы хотела кое-что прояснить… — Куина двигается ближе, колеса кресла пачкаются в какой-то несвежей жиже, но она не замечает, она торопится выяснить. — Я не могу понять кое-чего о Рэйджу. Все говорят, что она была очень добра к брату, но мне она показалась жестокой и злой.       Старик смотрит на нее внимательно, как Куина рулит к нему, пачкая руки мерзкой жижей, и это оказывается тестом, который она прошла. Она не боится замараться. — С чего такие выводы? Рэйджу бы никогда не обидела баклажана. — Просто я узнала… Я услышала от самого Санджи, что он ей проспорил. Что если Виви бросит его ради друга детства, то Рэйджу во всем права, и Санджи должен будет попробовать встречаться с парнем. И он даже вляпался в неприятности из-за этого. И я этого не понимаю. Все говорят, что она души в нем не чаяла, но откуда такие шутки? Санджи же обожает девушек.       Зефф вдруг громко хлопает бак на асфальт и разворачивается. — Не твое дело. — Что? Это все, что вы можете мне сказать? Прошу вас, хотя бы что-то… — Поздно об этом рассуждать. Скажу лишь одно — девчонка до самой смерти ему добра желала, и даже после нее, так сказать. Больше о нем, чем о себе, до самого конца думала, — Зефф останавливаться не намерен, столько дел перед закрытием смены, не до девки на коляске. — Я не понимаю! Зефф-сан, я очень сильно поссорилась с Санджи. И я думаю, может это все из-за глупой шутки Рэйджу? — Куина катит за ним изо всех сил, он вот-вот взойдет на порог. — А что если я хочу исправить то, что она натворила?       Зефф замирает на пороге, а потом медленно разворачивается. Его лицо сурово и даже презрительно. — Рэйджу хотела баклажану только счастья. А мы все. Точнее — мы с Усоппом, все профукали. И продолжаем просирать дальше, мы с ним даже на треть ее не замещаем для баклажана. — Что? Как вы могли все «профукать»? — удивляется Куина. — Тебе знать не обязательно, девчонка, — Зефф отворяет дверь на кухню, но Куина чувствует, что это не ответ. Что она должна понять, разобраться, чтобы Зоро мог спокойно жениться. Как же в последние дни тянет спину снизу! Превознемогая боль, она швыряет свое тело вперед, хватаясь сзади за низ кителя, за брюки старика, подтягивая ноги вверх по лестнице. Если он войдет, она вползет за ним следом, пусть и разрываются от боли нервные окончания в спине.       Старик в удивлении оборачивается, смотрит на лежащую на грязном крыльце девчонку. Он стукает ее по голове, чтобы отцепилась, не лезла, куда запрещено. Но она сжимает зубы и не отпускает рук. Зефф пытается двигаться, но она висит на нем мертвой хваткой. — Расскажите мне.       Он вздыхает и берет девчонку подмышку. Вот ведь настырная, упрямая девчонка, выдал же бог характерец. Страшно такое озвучивать, но даже хуже Рэйджу.       Так они оказываются в тесной комнате Зеффа наверху. На полу лежит матрас — Куина понимает, тут пока спит Санджи, с которого Зефф не сводит глаз и ночью, а отпускает только на перекур и только на пять минут. Он все понял, сколько ни прячь от него Усопп записки, сколько ни устраивай Санджи игру на публику. Куина радуется, что Санджи, кажется, поблизости нет. — Баклажан работает в зале. Но ты мне прямо сейчас пообещаешь, что рта не раскроешь. Баклажан не должен об этом знать. Слишком все поздно, он себя поедом есть будет, что не последовал воле сестры. Теперь уже что… теперь нужно начинать строить другую жизнь, — с этими словами Зефф начинает копаться в сваленных неровной кучей в углу коробках. — Все из-за сгоревшего «Барати». Из-за него все пошло кувырком. Мы не жили вместе, я просто забрал вещи из больницы, чтобы он лишний раз не сорвался, и кинул их в кучу — разбирать не было ни времени. Ни желания. А когда все же заметил, что баклажану все хуже, и хуже, прошло уже полгода. Я не знал, что делать, я был в тупике, стал все время думать, как бы поступила в таком случае Рэйджу. У той талант был… Возвращать ему веру в завтра. Я как узнал, думал было поговорить с баклажаном, но потом увидел эту ебучую светскую хронику про твоего братца…       Куина все еще не понимает, о чем говорит Зефф. В одной из самых нижних коробок, очевидно из больницы, находится черный телефон с розовой полоской, явно женский. Зефф крякает — заряда еще немного осталось с прошлого раза. Он небрежно бросает телефон рядом с Куинои, тот пружинит на матрасе Санджи. — Что это? — недоуменно спрашивает она. — А ты открой. Нет. Сначала клянись. — Я не скажу ему, клянусь. — Открывай и читай.       Куина озадаченно открывает телефон. Что читать? Телефонная книга… какой смешной Санджи. Маримо… это, наверное, Зоро. А что в последних отрытых файлах? Куина сосредоточенно вглядывается в экран. Все это время Зефф сидит на своей кровати недвижимый. Когда она наконец вспоминает, как дышать, она выдает потрясенно. — О боже, это же… — Но ты пообещала, девчонка. Твое слово хоть чего-то стоит?       Куина возвращает ему взгляд — долгий и решительный. — Я буду молчать, раз дала обещание. Но могу я сделать, как хочу, если не нарушу вашего условия?       Зефф хмурится, складывает руки на груди. — Ты за своего братца горой, а не за баклажана. Этого зеленого бугая никому не дашь в обиду, глотку за него выгрызешь, я же вижу. А его никто обижать и не собирается — как сыр в масле катается. Такая, как ты, позарез нужна бы сейчас не ему, а баклажану, особенно когда ее больше нет. Так что… смотри мне.       Куина кивает и сжимает телефон в руке. Это так Зефф сказал «Да».

Сейчас

Санджи снимает лыжные очки, стряхивает с подбородка иней. — Нет, что за афера, Маримо, какого хера?! Ну-ка отдал мне телефон Рэйджу! — Б… бровастый?! Это ты какого хера меня сюда выманил?! — Я?!