Проклятие Рэйджу

— Я не сяду в каталку! Я могу ходить сам! — Сам ты сейчас нахер пойдешь! Или тут останешься! — доносилось из палаты, когда Куина к ней подъехала. — Да что ты сделаешь! — бузил ее младший братец. — То, что могу — уйду, куда пожелаю! — с этими словами дверь палаты распахнулась, и из нее выскочил взлохмаченный новый младший братец. Заметив Куину, он слегка улыбнулся, он всегда был рад ее видеть, и это подкупало. А потом Санджи развернулся и прокричал в палату: — Твоей семейке надо молоко за вредность давать, а все годы, что они провели с тобой, считать отработкой в урановых рудниках! — Ой, иди в… О, привет, Куина, — надутый Зоро с огромным гипсом на ноге сидел на кровати, а рядом стояла больничная складная коляска. «Не такая крутая, как у меня», — отметила Куина. Санджи же еще раз показательно фыркнул и скрылся в коридоре. — Ты не хочешь садиться в коляску, словно инвалид? — поддела она братца, зная, что тот сейчас смутится, будто этим отказом он обижает ее инвалидность. Так и случилось, Зоро покраснел, видок у него сразу стал озадаченным. — Нет… не в этом дело… — пробормотал он. — Да я знаю, — Куина обожала ставить в неловкое положение людей, которые пытались гарцевать вокруг «щекотливой темы». — Ты не хочешь, чтобы он тебя туда усаживал. И катал, будто беспомощного.       Зоро удивленно кивнул. — На третий год это проходит, — улыбнулась она. Поначалу Куина огрызалась и на отца, и на брата, пытавшихся помочь ей с креслом. Наверное, по-настоящему только появление Усоппа помогло ей принять такую заботу, как приятную. А появление всегда галантно поднимающего ее на руки Санджи помогло перестать воспринимать себя обязательно как обузу. — Я планирую как-то пораньше поправиться, — буркнул он, надуваясь, как рыба-шар, даром, что иголок нет.       Куина засмеялась — Зоро дулся точно так же в свои восемь лет, когда у него что-то не получалось, а она над ним подтрунивала. — Эх, всему тебя учить надо, братец, — сквозь смех сказала она. — Ну, это будет попроще, чем шнурки зашнуровывать. Смотри, переносишь вес на…       И она со знанием дела и предельно ясно объяснила ему, как самому пересесть в коляску, не используя при этом ноги, как учила когда-то братца ездить на велосипеде. Когда Зоро наконец плюхнулся в кресло, она фыркнула: «Ну, а теперь на чьей стороне опыт? Попробуй догони!». И очень ловко вырулила из палаты. Зоро врезался в косяк два раза, прежде чем вписался в проем.       Впрочем, Куина ожидала его снаружи. Она задумчиво смотрела в конец коридора, где сражался со злополучным вендинговым автоматом Санджи — тот зажал какую-то шоколадку. У Санджи наконец вернулся аппетит и даже голод, потому шоколадка ему была сейчас жизненно необходима.       Зоро подрулил к сестре и встал рядом, тоже наблюдая, как Санджи пинает автомат и называет его всякими неприличными именами. — Знаешь, — вдруг серьезно сказала Куина, — когда ты был маленький, я была гораздо выше тебя. — Глубокая мысль. — Подожди. И я не многое умела делать правильно, только задирать мальчишек. В этом я была профи, — они оба синхронно хмыкнули. — Но я была выше и могла достать тебе любую вещь, любую игрушку с верхней полки. Мне так хотелось быть такой крутой старшей сестрой… Но ты никогда не хотел игрушку с верхней полки. — Мне было достаточно тех, что на нижней. Если они тоже нормальные, зачем хотеть то, до чего не дотягиваешься? — Зоро повернулся к ней, что характерно — на его лице было искреннее недоумение. — Вот же гад! — Куина закатила глаза, а потом оперлась щекой на руку, меланхолично наблюдая, как немного вспотевший от усилий Санджи поминает по батюшке родственников торгового автомата. — А для чего тогда семья. Ты можешь хотеть игрушку с верхней полки! Если тебе нравится именно она. Старшая сестра всегда достанет. — Четыреждыблядская ты железяка! — донеслось с того конца коридора. Зоро с Куиной наблюдали за развитием событий. Потом у Зоро дернулся вверх уголок губы, и он кивнул. — Я понял, я попрошу. Но мне пока надолго хватит.       В автомате наконец что-то щелкнуло, нижняя крышка отцепилась и в лоток посыпалось сразу несколько шоколадок. — Ага! — возликовал Санджи своей победе. Взял только те, что ему хотелось, и выпрямился. Наконец он повернулся и увидел выстроившуюся рядом колясочную кавалерию, наблюдавшую за ним. Он недоуменно склонил голову на бок, как птица. — Что?       Брат с сестрой замотали головами: «Нет, ничего», а потом обменялись усмешками. — Вам же лучше, чтобы было ничего, — подозрительно пробормотал Санджи, распихивая по карманам добытое. — И почему в больнице не продают сигареты?       Только в кафетерии Зоро и Санджи с удивлением выяснили, что они еще совсем не дома в столице. За застекленным окном искрился повсюду белый снег. Санджи зажмурился, глаза бы его больше не видели, сразу заболело тело, вспоминая на мышечном уровне многочасовое восхождение. Он поспешил присесть, Куина обеспокоенно притронулась к его руке. — Может, тебе еще рано ходить? Я привезу к вам в палату… — Нет, нет, мне нужно выбраться. Но когда же нас выпишут, и мы поедем домой? — Когда Зоро можно будет нормально погрузить в самолет. Доктор Марко говорит, что Зоро быстро крепчает. А ты нет. Может, мы все тут из-за тебя застряли, — подколола Куина. Санджи возмущенно поводил плечами. — Вот еще! Мне просто нужна питательная диета, для этого нужно как раз не быть в больнице. Больничная еда ужасна! Почему доктор Марко так долго меня держит?! — Наверное, потому, что я сказала, что твоя худоба может быть проявлением болезни твоей сестры. И он сейчас отправил твою кровь на анализ, — буднично обронила Куина, смотря в окно на сугробы. — Куина-чан, но зачем?! — чуть не задохнулся Санджи. — Во-первых, Куина-онэ-сама. Во-вторых, не хотела, чтобы тебя первым выписали, и ты укатил обратно в одиночку без нас, — в голосе Куины не было и толики сожаления.       Санджи лишь бухнулся лбом о столик от бессилия.       Стоило им вернуться в палату, а двери за ними захлопнуться, как Зоро воспользовался положением. Он дернул коляску вперед, идя на таран, и сшибая Санджи с ног. Тот с удивленным «Какого!» бухнулся точно Зоро на колени. Немного не комфортно было загипсованной ноге, но вес Завитушки на коленях все компенсировал. — Ты что творишь? — сурово спросил Санджи, при этом не делая никаких попыток встать, а наоборот — вольготно устраиваясь и поудобнее: закидывая руку на шею Зоро, перекидывая ногу через подлокотник кресла. Будто он полжизни и делал, что валялся у Зоро на коленках, пока тот в кресле. — «То, что могу», — скопировал его Зоро, берясь поудобнее за самые приятные места. Все-таки благословенна больничная одежда из тонкого хлопка, так плотно обтягивающая завитушкину задницу. — Я бы сказал, не в этой жизни, Маримо. Но я ограничусь — не пока ты в гипсе, — тут же отреагировал Санджи. — Слишком долго! — возмутился Зоро. — Еще скажи «Только после свадьбы»! — Ха, после твоей свадьбы я бы вообще к тебе не подо… Черт! Маримо! — Санджи всполошился и принялся дергать ногами, чтобы выбраться из хватки. И в кого он такой наивный? Зоро держал крепко. — Да пусти ты! Знаешь, какое сегодня число? Третье! А тут Перона-чан ни разу не появилась, значит, она зла или оскорблена, что ты не явился на вашу же свадьбу! Ты должен извиниться перед ней! Сейчас же! — Извинюсь я! — не отпускал Зоро. — Никуда не денется, сейчас я хочу…       Он потянулся вперед, только чтобы встретить лицом пятерню Санджи, тот отпихивал его в морду от себя, словно слишком приставучего пса. — Никаких сейчас, пока не извинишься, что так сильно обидел девушку! Я попрошу телефон у Куины-чан!       Санджи выпутался и чебурахнулся на пол, тут же вскочил со смешно взъерошенной челкой и вылетел из палаты. Зоро только цыкнул — спать все равно в эту палату вернешься.       Санджи нашел Куину на другом этаже, она остановила кресло напротив двери в кабинет доктора Марко. Но почему-то не стучала и не входила, смотрела сосредоточенно себе под ноги, опустив голову. Что-то серьезное. Санджи мягко подошел и окликнул девушку. — Куина-нее…       Она тут же вскинулась, приходя в себя. — Санджи, это ты, тебе что-то нужно у доктора Марко? — Конечно, — ласково сказал он. — Мне нужно узнать, что так волнует вас. Что-то серьезное? — Нет. — Куина-не-сама, вы с Зоро два сапога пара! Я же вижу все.       Куина запрокинула голову, в удивлении глядя на Санджи. А она и забыла, что он — брат Рэйджу в первую очередь, а Рэйджу видела Зоро насквозь. Это был талант их семьи, Ророноа же такой проницательностью никогда не отличались. Быть может, и Санджи читает ее, как страницу, и нет смысла храбриться. Она решилась. — Я прошла полное обследование, все равно днями с вами в больнице. Еще после парка Луффи у меня по утрам стала дико болеть и тянуть спина. Это может быть чем-то серьезным, а может последствием стольких лет на коляске. Я не знаю… но по утрам от боли я не сразу могу встать, это лишает меня подвижности еще больше, — вздохнула девушка. — Вам страшно зайти и узнать окончательный вердикт, Куина-не-сама? — Что? Нет, — замотала она головой.       Санджи улыбнулся, конечно нет. Таким, как Куина и Зоро никогда не «бывает страшно». Потому что страх это эмоция, которую нужно перебарывать, так считает это семейство самураев, как окрестил его Санджи. Он мягко положил руку ей на плечо. — Может, вы пока дадите Зоро телефон и поговорите с ним про Перону. Он просто обязан извиниться перед невестой, ни к чему откладывать еще дольше.       Куина вскинула на него удивленные глаза. — А, да. Ты прав, я забыла поговорить с ним об этом. Забавная там история. Я сейчас, — Куина была сильной девушкой. Конечно, она вернется потом и заедет в кабинет Марко, чтобы услышать свой приговор. Просто она хотела еще раз поговорить с братом пока еще была здоровой, ну, то есть хотя бы так здоровой.       Санджи проводил Куину до лифта, а потом извинился, что ему нужно кое-куда еще заскочить. Стоило створкам лифта съехаться — он повернулся лицом к кабинету Марко.       Нет, эти Ророноа конечно могут играть в мужество и превозмогание. И Куина может набраться храбрости и пойти к доктору одна, без поддержки, чтобы стоически выслушать пугающий диагноз и не выдать дрожи рук, вцепившись в подлокотники. И брат может молчаливо поддержать ее решимость и мужество — ведь она так долго откладывала это пугающее ее обследование. Пусть маются всей этой фигней в семейке Ророноа. Но в семье у Санджи, а Куина настоятельно требовала, чтобы он стал ее семьей, такой ерунды не будет. Любимая сестра не будет сковывать свое сердце льдом и собирать решимость в кулак, чтобы войти в кабинет доктора, как на Голгофу. Зачем ей такое душевное испытание? Она с него прозреет или сразу монахом шаолиньским станет? Нет, Куина-чан прекрасна и так, ей не нужно каждый день побеждать саму себя.       Санджи постучался в кабинет доктора Марко: «Можно?».       Куина же с легким сердцем, что можно еще часик побыть здоровой, без нависшего меча над головой, вкатила в палату брата. Тот занимался тем, что неуклюже забирался сам на кровать, готовясь — рано или поздно Завитушка вернется. — Привет дважды не женатым. Это у нас какое-то родовое проклятие, да? Мне страшно, что станет с моим женихом, — радостно заявила она. — Я сам его прикончу, если посмеет тебя обидеть, — нахмурился Зоро. — Скорее, надругаешься над трупом. Потому что прикончу его я, — Куина подмигнула и остановилась у кровати, Зоро наконец смог кое-как улечься. — Санджи отправил меня помочь тебе раскаяться в грехах. Что, ты в остракизме, пока не повинишься перед невестой? — Где?       Куина закатила глаза. — Как же я все-таки рада, что Санджи будет жить у нас. Будет хоть с кем поговорить. — Я для себя брал! — возмутился Зоро. — Всем хватит, — примирительно похлопала Куина его по руке. — Так вот, насчет свадьбы. Она не состоялась. — Пффф, это я и так знаю, я же не явился. — Да, — хитро посмотрела Куина. — Но и Перона не явилась тоже. — Чего? — Зоро аж приподнялся на кровати. — Да, сбежала твоя невеста. Укатила в турне вместе с группой Пираты Кида. Точнее — с Кидом. — С Кидом?! — Зоро поднялся еще выше. — Ну да. Понимаешь, ей нужна была личность, которая будет достаточно возмутительной, чтобы приводить Михоука в бешенство одним своим видом. Отцовско-дочерние отношения, у них там вечный бой. А ты даже за рулем не пьешь, спать ложишься вовремя. А Кид — это все пороки разом, да еще и без макияжа на публику не показывается. Лакомый кусочек для перониной вражды с отцом. В общем, ты показался ей недостаточно возмутительным для провокаций, и она со своей стороны тоже сорвала свадьбу. — Ха… ха-ха, — проняло Зоро. — Только Завитушке не говори, что меня девушка бросила, потому что я возмутительно не возмутителен. Он же смеяться будет до приступа какого-нибудь. — Я бы с радостью, но рано или поздно она сама скажет, — Куина не могла сдержать улыбки. — Почему? — Мы все ей объяснили, еще до начала свадьбы. И про тебя, и про Санджи. Чей, ты думаешь, на склоне курортный домик? Это рождественская резиденция Дракулей, Перона дала нам ключи и сняла сигналку. Так что спасибо лично сказать все же придется. Когда она поняла, о ком речь, она взяла с нас обещание приглашать на ужины. Она обожала кухню СP-9, пока там работал Санджи, и очень расстроилась, когда повара сменили. Так что твоя бывшая будет частым гостем в нашем доме, — Куина подмигнула, а Зоро устало упал на подушки. — За все надо платить, да, сестренка? — Я бы сказала «Да». А Санджи бы сказал, что лучшие вещи в мире даются бесплатно. Тут как посмотреть, — она игриво прошлась пальцами, как по пешеходной дорожке, вдоль его гипса. А потом стала серьезной, — Сегодня прилетает отец. — О, — только и мог ответить Зоро.       В дверях палаты на выезжающую Куину налетел Санджи. Он немного светился, и никак не мог сдержать своих эмоций. — У меня просто великолепные новости! И они — о вашем обследовании! — Что? Ты говорил с доктором Марко?! — нахмурилась Куина. — Конечно я говорил! Как я могу заставить вас еще раз проходить через все это! Но сейчас мы пойдем и обговорим все еще раз подробнее. Но суть в том, что ваши боли — это отклики мышц, которые перестали откликаться на приказы нервной системы после аварии. Но стресс и резкий рывок заставили и их наконец очнуться. Короче говоря, Куина-оне-сама, к неподвижным частям тела постепенно вернется подвижность! — Что? — Куина все прекрасно расслышала. Просто она не поверила.  — Не стоит упускать такой большой подарок судьбы. Те мышцы, что болят, нужно начать разрабатывать уже сегодня. И вы снова сможете двигать ногами! Марко пока не может сказать, полностью ли все восстановится, или частично, но двигать ими сможете! — Санджи готов был разорваться изнутри от переполняющей его радости. Куина постепенно, позволяя себе капля за каплей начинать верить в эту новость, ощупывала свои ноги. — Снова… двигать… — все еще в шоке, она вскинула глаза на Санджи. — Ага! Только до этого еще два-три года изнуряющей болезненной реабилитации и упражнений на пределах сил, — сказал он сияюще, будто это самая радостная часть новости. — Ах это, — легкомысленно кивнула Куина, довольно быстро справляясь с собой, Ророноа она или кто? Всего-то. — Это как раз я могу. — Я так и подумал. Можно мне уже обнять кого-нибудь, а то я сейчас лопну от счастья за вас. Что за семейка! — Меня! — рассмеялась так легко, словно еще до аварии, Куина. Она позволила себе прикрыть глаза и смахнуть одну маленькую-маленькую слезинку, когда ее нос уткнулся в плечо склонившегося Санджи. — Хэй! — обиделся лежащий на кровати Зоро. Вечно Куине все достается первой. В детстве они никогда не делили до драки вещи со старшей сестрой, и вот, кажется, это время пришло.       Вечером Куина увела Санджи в кафетерий под предлогом, что проведать его пришел Усопп. Теперь, когда Санджи знал, что они не в столице, его так и подмывало спросить, где они остановились — в одном отеле? Лучше бы в одном номере, чтобы Усопп мог помочь Куине, если что. Хотя Усопп был так поражен и рад новости от доктора Марко, что Санджи подумал — а какие, в сущности, пустяки. У них в любом случае все прекрасно.       Тем временем в палату к Зоро аккуратно постучались. — Войдите, — крикнул он, хотя он прекрасно знал, кто это — он узнал этот аккуратный стук. Это был отец. Зоро тяжело вздохнул и нахмурился, ему предстоит самая тяжелая задача, которой он всю жизнь боялся, — разочаровать отца.       Коширо вошел — он был прямо в пальто, слегка запорошенный снегом, почему-то с цветами. Зоро приподнял бровь. Коширо пожал плечами, немного смущенно: «Нами сказала, так надо». — Куина не дала мне приехать сразу, сказала, что кто-то должен присмотреть за компанией, пока она тут с вами. Но Нами теперь во многих вопросах разбирается лучше меня, — Коширо мягко улыбнулся, поправив очки. Ему было неловко, что он так отстал в делах собственной компании. — Ты ездил в офис? — удивленно спросил Зоро. Отец не был там практически со дня смерти мамы. — Да… пришла мне пора взять на себя хоть немного ответственности. Жалко, что для осознания этого тебе пришлось попасть под лавину.       Зоро посмотрел на тяжелый гипс. На нем почему-то был нарисован ручкой кактус. И подпись: «Маримо», и когда успел только, Завитушка? — Ничего. В компанию можно ездить и на костылях. Так что я недолго, скоро вернусь в строй. — Недолго? А как же твой медовый месяц? — искренне удивился Коширо. Зоро поморщился, отец не знает даже, что его свадьба не перенесена, а сорвалась. Нет, это справедливо, расхлебывать промахи нужно самому, как настоящему сыну Ророноа. — Ты не знаешь? Я не попал на свадьбу, а Перона не пришла… — Нет, — так же мягко возразил Коширо. — Я знаю. — Ну вот, какой тогда медовый… — Но Куина сказала, что у нас все равно будет новый член семьи, — перебил его отец, все так же спокойно смотря из-под очков и слегка улыбаясь. Это было невыносимо. Но Зоро должен это сделать. — Да, — выдохнул он, а потом с тяжелым сердцем добавил. — Я подвел вас. — В чем? — не понял Коширо. — Ну… этот человек… — Санджи, я знаю.       Зоро уставился на отца в недоумении. Если он уже настолько все знает, почему он спрашивает, в чем провалился его бездарный сын. — Ну… я не женился на девушке. Куина в ее состоянии не может завести детей, на ней не лежит ответственность. Значит, единственный, кто мог продлить род Ророноа, и чтобы у тебя появились внуки, оставался я. Но если это не девушка, то как…       Коширо тяжело вздохнул. Зоро даже вздрогнул и сжал изо всех сил одеяло руками. Нет ничего хуже, чем разочаровывать отца, который всегда верил в него, видел главой компании. Он хвалил Зоро за прямоту, честность, умение преодолевать себя. Он не раз говорил Зоро, что гордится тем, какая выросла у него смена. А Зоро… подвел род Ророноа. Но он не может иначе, потому что смысла жить ради Ророноа, но без Завитушки, нет никакого. Зря Рэйджу боялась этого в своем дневнике, Зоро не откажется от Санджи ради этого долга. Коширо наконец перестал вздыхать и чуть приспустил на носу очки, чтобы смотреть на сына поверх них. — Зоро… ты у нас совсем дурак? — Что? Почему? — вырвалось у Зоро, тот даже подумать не успел. Он думал, что ему будет сказано про разочарование в нем. Коширо опять тяжко вздохнул. — Зоро… мы тебя усыновили, — отец особенно выделил последнее слово. — Когда поняли, что детей у нас больше не будет, пошли и завели себе сына другим способом. И если я захочу, я могу завести еще детей, и Куина точно таким же способом может. Зоро, ведь семья — это же тот, кто вырастает с вами и врастает в нее, а не один сплошной тест на генетику. К тому же брать готового ребенка даже удобно, всегда можно выбрать, кто тебе понравился. — Ох, — только и смог ошарашено произнести Зоро. А и правда, он-то у них — дурак.       Коширо снова смотрел на Зоро. Это он ощущал себя виноватым, это он не следил за своими детьми, утонув в горе на три года. И его дети вынуждены были тащить на себе не только компанию, но и свои страхи, переживания и одиночество. Он не думал, что будет настолько не справляться с жизнью без жены. И он был рад, когда Куина рассказала ему новости. Семейство Ророноа расстроилось и фальшивило, как заигранный рояль, без своего любимого члена. Куина сказала, что у Санджи есть такой же музыкальный слух, как у мамы, он их настроит. И, насколько Коширо успел узнать Санджи, его старшая дочь опять была права.