База Китеж-град.
Состояние базы — минимальное функционирование. Ну и так далее. Что радует — меню строительства существенно расширилось. Что печалит — почти всё как было неактивным, так и осталось. Видимо, тут как в компьютерных стратегиях — нужно соблюсти условия. И что за условия? Ну, глупо было бы… нет энергии. Если так подумать — как мы вообще без электричества до сего момента обходились? Лучинами? Как-то не задумывался. Ладно, что у нас там? Электростанций великое множество… только все недоступны. Кто бы сомневался. Доступны только ветряки. Мда… плохо дело. Такая мельница не хуже указателя будет для непрошеных гостей. Неохота мне демаскировать базу раньше времени, но и без электричества тоже долго не протянем. И что делать? Вариант «ни фига не делать, оставить как есть» рассматривать не будем, ибо ошибочен он по сути. Сколько ещё времени мы сможем прятаться? Неделю? Месяц? А потом нас всё равно найдут и, если не успеем организовать крепкую оборону, сожрут. Остаётся надеяться на режим максимальной маскировки и наше родное русское «авось», выбора всё равно нет. Страшно немного, но выгребаю свою трусливую душонку откуда-то из района левой пятки и, предварительно проверив, стоит ли заветная галочка на отметке «максимальная маскировка», мысленно жму кнопку строительства. Начато строительство: малая ветряная энергостанция. Мысленно крещусь и выхожу на свежий воздух. Хорошо тут… ветерок лениво качает макушки пальм, истошно орут вдалеке чайки… феечка-прораб стоит… Стоп. Прораб? Ну да, прораб. Стоит в своей оранжевой каске и смотрит на меня как… ну, не знаю, как солдат на вошь, что ли? С таким, знаете, нехорошим прищуром: «А не рухнул ли ты вон с той высокой пальмы, товарищ адмирал? Причём — вниз головой? Причём — на камни, хоть тут их и не наблюдается?» Догадываюсь, что требование строить ветряк так, чтобы «никто не догадался», это малость перегиб для малышки, и виновато развожу руками: «мол, надо, Федя, надо». Фея долго смотрит на меня, потом тяжко вздыхает и, сокрушённо махнув рукой (совести у тебя нет, наСяльник), топает в сторону дока. Блин, озадачил я её. Нужно, когда контрабандист наконец появится, большую коробку шоколадных конфет нашим стройбатовцам заказать… заслужили. Заодно и… ну, сами понимаете. Теперь остаётся только ждать. День четырнадцатый. Вторая половина дня. Неожиданно, но ждать пришлось совсем недолго. Но и дождались мы совсем не того, к чему готовились. Пожалуй, следует рассказать по порядку. Первым делом — феечки. Сначала прибежала Акаши с круглыми глазами и с ходу заявила, что на термоядерный реактор материалов у неё нет. В ходе диалога (весьма напоминающего семейный скандал, благо в кабинете нас никто не видел) выяснилось, что феечки, ничуть не сомневаясь, вынесли почти полсклада. Ну, а так как без приказа они ничего делать не будут, пылающий праведной яростью завхоз отправилась ко мне. Узнал о себе много нового, к примеру, что я мот и транжира и совершенно не ценю её работу. Психанул, сообщил ей в ответ, что она — скряга и куркуль в юбке. Что такое «куркуль» Акаши не знала, но на всякий случай обиделась. Смертельно. Пришлось даже, скрепя сердце, вернуть один из конфискованных журналов. Попытку сесть на шею пресёк поднесением зажжённой зажигалки ко второму журнальчику. Вроде угомонилась. Посидели, повздыхали. Расходились, как говорится, «почти друзьями». Подозреваю — до следующего моего строительства. К слову. Почти весь строительный отряд ломанул куда-то вглубь острова. Мне стало жутко любопытно — что же там они ваяют? Вернее, «что» я знаю, непонятно только «КАК»? Сходить посмотреть, что ли? Не успел. — Адмирал, думаю, Вы должны это знать… — Кага? В чём дело? — Признаться, я здорово удивился — обычно Кага не обращается ко мне первая, да и лицо у неё всегда невозмутимое такое… Ну, почти всегда. А сейчас она выглядит так, словно увидела русалку на дельфине…* * *
Авианосец Кага скучала… Конечно, по той маске что она привыкла носить на своём лице этого не скажешь (ну, по крайней мере, девушка на это очень надеялась), но факт, как говорится… Быть одна она совсем не привыкла. Раньше, до Разгрома, она всегда была вместе с Акаги. Всегда вдвоём, словно сёстры или… возлюбленные? На ум почему-то пришла одна из тех книжек, что она тайком брала у Акаши. Девушка поспешно отогнала извращённую картинку, вставшую было перед глазами, и воровато оглянулась: не видел ли кто предательски заалевших щёк? Слава Богам, никого рядом не было. Кага перевела дух, не хватало ещё перед эсминцами опозориться или, не приведи Ками, перед ним. Тут девушка почувствовала, что вновь покрывается румянцем. Да что со мной такое? Нет, определённо безделье плохо на мне сказывается. Нужно заняться тренировками, тогда и глупые мысли из головы сами уйдут. Сказано — сделано. Осталось только придумать, как, собственно говоря, тренироваться-то? Тира нет. Мишеней в акватории нет. Но раз решила, надо же что-то делать! Кага, недолго думая, запустила разведчика. Разведчик — глаза и уши эскадры. Без всякого преувеличения, это очень важный самолёт. Чем раньше ты обнаружишь противника, тем больше шансов на победу… ну, или на успешное отступление, если врагов слишком много. Безусловно, разведка это очень важно. Кага гордилась своими пилотами, и надо признать — заслуженно. Её феи-лётчики, её «детки» (2*), без всякого сомнения, лучшие во всём объединённом флоте. Во всяком случае, Кага была свято уверена в этом. Конечно это относится и к авиаразведчикам. И всё же — тренировка не повредит. Девушка вскинула лук, и стрела со свистом ушла в небо… Всё же Кага не зря гордилась своими пилотами. Как разведчик умудрилась разглядеть несколько тёмных точек на горизонте? Однако — она смогла. Естественно, оставить без внимания возможного врага она не могла, поэтому, заложив вираж, крошечный самолётик рванул навстречу неопознанному пока явлению. Доклад разведки ввёл канмусу в состояние ступора. Нет, в пилоте она не сомневалась, но вот как это доложить Адмиралу? Поверит ли? Она сама, наверно, не поверила бы, но не доложить — нельзя. И собрав всё своё мужество в кулак и постаравшись натянуть на лицо маску невозмутимости, Кага отправилась на доклад.* * *
«Дельфин и русалка», я говорил? Да уж, слабоватая у меня фантазия оказывается. А канмусу верхом на Глубинной — не желаете? И ещё три тварюшки в почётном эскорте не желаете? Нет? А они — есть! Вернее, скоро будут, потому как, по словам Каги, чешет эта странная компания прямо сюда. С неясными целями чешет, но весьма целеустремлённо. Вопрос — что делать мне? Самое простое — уничтожить. Сделать это сейчас довольно легко — четыре эсминца против четырёх же эсминцев, но усиленным лёгким крейсером — тот ещё расклад. Но вот неизвестная канмусу… она кто? Кага уверенно говорит, что не авианосец, а значит — шансов у противника никаких. Пока они приблизятся на расстояние выстрела, наша авиация успеет перебить половину чужой эскадры. Во всяком случае, так уверяет мой авианосец, и я склонен ей верить. Короче: уничтожить — вполне реально. Конечно, мои девочки тоже могут пострадать, но мы-то у себя дома, до дока — рукой подать. Но почему же мне очень не хочется этого делать? Какое-то странное чувство в груди. Не могу понять что именно, но во мне крепнет уверенность: чужаки — не враги. Вот не враги, и всё. Может, это и глупо, но я решил сначала поговорить с пришельцами. Отдать приказ на атаку я всегда успею. Однако расслабляться тоже не стоит. Нака с девчатами в полной боевой готовности спрятались за изгибом берега, чтобы вступить в бой им потребуется всего пара минут. Кага расположилась чуть дальше. Если что-то пойдёт не так, её самолёты атакуют первыми. Ну, а я потопал встречать гостей. Девчата, кстати, чуть забастовку не устроили — негоже, говорят, Адмиралу себя опасности подвергать. Единственной, кто не выступал, оказалась… ну конечно Хибики. Пожала плечами, сказала «Хорошо» и отвалила на позицию. Никак не пойму, то ли она такая пофигистка, то ли просто хитрый тролль. На остальных пришлось надавить авторитетом. Нехотя подчинились. Я уселся на берегу возле небольшого костерка. Представляю, как это выглядит со стороны — на покрытом травкой пустынном берегу сидит у костра какой-то подозрительный мужик. Сижу, чайничек наладил на рогатульке (я вам про чайник не рассказывал? Ну ладно, будет время — потом расскажу, та ещё история получилась), морду сделал кирпичом, а нервы как струны гудят, вот ей-Богу.* * *
POV Слава (3*) Гладко было на бумаге… Разумный в целом план добраться до уничтоженной базы натолкнулся на преодолимые, но выматывающие препятствия. Растраты топлива удалось избежать благодаря перемещению верхом на сёстрах, но вот с едой были проблемы. К счастью, на островах, у которых она останавливалась на ночлег, удавалось, как правило, найти что-нибудь съедобное, а эсминцы ловили и приносили рыбу, которую приходилось готовить на костре, а пару раз и вовсе есть сырой. Хуже было с боеприпасами. Без базы использовать то, что получалось найти по пути, не удавалось, а от взятого в рейд запаса оставалось немного. К счастью, серьёзных столкновений удавалось избежать, а тем трём небольшим группам глубинных, которые всё-таки привязались, удалось устроить смертельный сюрприз. Собирающиеся напасть на маленький отряд эсминцев, они оказывались не готовы противостоять броненосцу. Так прошло восемь суток. Усталой канмусу уже то и дело начинало казаться, что во всём мире есть только она и её сёстры. Что годы службы в Объединённом Флоте — сон, от которого она слишком долго не могла проснуться. Выбираясь на берег очередного острова, она ловила себя на мысли, что ей этого совсем не хочется, а хочется опуститься в воду и позволить волнам убаюкать себя. Зато эсминцы были довольны жизнью. Орёл и Суворов стали ХА-классом, Бородино и Александр — НИ-классом. Всё проще становилось им и Славе понимать друг друга, всё меньше они были похожи на безмозглых животных. Это радовало и пугало одновременно. Канмусу не могла не думать о том, в кого однажды вырастут глубинные, почти с рождения имеющие перед собой её в качестве примера, и что станет с ней самой теперь, когда столь многое тянет её на другую сторону границы, разделившей с некоторых пор мир. Наконец остров, бывший целью рейда, показался на горизонте. И чем ближе подплывали к нему путешественницы, тем сильнее становилось недоумение. Ничего, напоминающего базу канмусу, хоть целую, хоть разрушенную, видно не было. В том, что они пришли куда надо, Слава не сомневалась, в навигации она разбиралась отлично. Тут она заметила на берегу костёр и человека возле него. Но его вид только усугублял ситуацию. Одет он был в камуфляжную военную форму, совершенно не подходящую к местности. Автомат за спиной. Чайник над костром на воткнутой в землю палке. И всё. Как будто на острове кроме него вообще никого и ничего нет. Канмусу слезла со спины Орла и с трудом шагнула на берег. — ЭБР Слава, — сказала она, сама не понимая, с чего это её тянет на «высокий штиль». — С кем имею честь встретиться?* * *
А вот и гости. Остановились метрах в десяти от берега. Девчушка уставилась на меня круглыми как блюдца глазами. Эсминцам, кажется, пофигу. Играем в гляделки. Внешность гостьи была примечательной. Невысокая, примерно как Нака, она смотрелась по сравнению с нею как броневик рядом с легковушкой. Шире в плечах раза в полтора при пропорциональной фигуре, она не выглядела тяжеловесной — это была массивность опытного бойца, у которого каждый килограмм, среди которых ни одного лишнего — ещё один аргумент в вопросе «кто кого» (4*). Обвес только усиливал впечатление. Подчёркивающая формы тяжёлая даже на вид кираса с орнаментом из крошечных заклёпок. Шесть башен, крепящихся к двум выступающим на уровне пояса консолям — две побольше снизу, четыре поменьше сверху, орудия которых внушали. «Рюкзак» за спиной был похож на украшенный заклёпками сейф. На предплечьях массивные наручи, толстые пластины которых закрывали кисти рук с тыльной стороны. Волосы необычной канмусу того самого, нечасто встречающегося натурального блондинистого цвета, были заплетены в «корону», закреплённую чёрной лентой. Зелёные глаза. И девчушкой её звать отчего-то больше не хотелось. Вот чувствовалось, что неуместно это — и всё тут. — ЭБР Слава, — усталым голосом представилась она. — С кем имею честь встретиться? Вот это поворот… Вдвойне удивительно то, что имя её прозвучало на русском языке. Я как-то даже не обратил внимание на то, что с моими девчатами мы разговариваем на так называемом эсперанто — языке, придуманном для международного общения (5*). А вот имя девушки прозвучало как «Slava». Итак, передо мной соотечественница? Но и это ещё не всё, как говаривал один усатый шоумен. Почему-то я чувствую странную симпатию как к ней, так и к этим четырём тварюшкам за её спиной. Что-то глубоко внутри меня абсолютно точно уверенно: передо мной свои. Поднимаюсь навстречу гостье и представляюсь в ответ: — Костров, Сергей Владимирович… местный Робинзон, — предупреждая неизбежные вопросы, делаю приглашающий жест, — чайку не желаете, сударыня? С баранками. Надо сказать, баранки — очередной шедевр Мамии, в последнее время экспериментирующей с блюдами народов мира, пришлись как раз кстати. Вот только меня гложут смутные сомнения… в последнее время повариха с подозрительной регулярностью потчует меня то блинами, то пельмешками… такое чувство, что мою особу то ли задабривают, то ли подкупают? Только вот кому это понадобилось, и главное — зачем? Девчата вроде бы в подобном коварстве замечены не были. Если только не… Точно — Акаши. Эта — могла. И «косяков» у неё предостаточно было. Ну, завхоз, ну, сукин… э-э-э… дочь? Ладно, потом разберусь, не до этого сейчас.