Тень

      Дафна никогда не была в любимчиках ни у Дракона, ни у Судьбы. Странно, что ей выпала такая честь — стать Генералом Магикса, пройдя проклятое испытание. Единственная удача за все годы. Ну, кроме любящих родителей, которых связал сам Дракон метками в виде веточки незабудок — символа вечной любви — на внутренней стороне предплечья, у самого запястья. Слащаво с виду, конечно, но они хотя бы вместе. Нашли друг друга. В отличие от неё, получившей метку в четырнадцать лет, соприкоснувшись с кем-то на осенней улице. Она этого олуха даже не запомнила. Ну, нормальные люди обычно не запоминают прохожих надолго, даже если и столкнулись с ними чисто случайно.       Магесса огня долго горевала и злилась. На себя, на соулмейта, который её даже не признал. И метка оказалась до одури банальной — дикая роза с потрёпанными кармазинными лепестками и острыми шипами. Она разозлилась ещё больше спустя год, когда первородная Тьма полилась из её рук. Хвала Дракону, в тот момент родителей не было рядом, иначе вопросов и причитаний было не избежать. Хотя ей пришлось соврать им про отравление (как она ненавидела это делать!), когда её организм неожиданно опустошил желудок, выплеснув только что съеденный ужин в унитаз.       Даф тогда именно соврала, потому что в самой глубине души знала, что это от соулмейта, а не от курицы, овощей и специй, завёрнутых в тортилью.       Её суженый — тёмный маг. Вроде бы ничего особенного, потому что её отец специалист по тёмной магии, но что-то было не так в этой ситуации. Какое-то мрачное предчувствие мучило Дафну сквозь раздражение и ярость. Но потом, спустя пару лет, оббегав всех гадалок и всех лучших врачей, связанных с соулмейтами, она просто отчаялась, так и не найдя его, и познакомилась с Алдоном Кьювером, специалистом из Красного Фонтана и урождённым зенитянцем. Он попал в ту же ситуацию, что и она: соприкоснулся непонятно с кем на оживлённой улице, увидел проступившую метку, пришёл в негодование и принялся за бесплодные поиски. В реестре не нашлось никого с точно такой же меткой. Оставалось лишь найти девушку с похожей. Так они и встретились: на очередном Дне Роз в толпе зевак.       Дафна изо всех сил пыталась принять Алдона как свою судьбу. Но Тьма продолжала литься из её рук. Словно предначертанный её запомнил при единственной встрече. А сердце не трепетало при виде специалиста. Да и любовник из того был так себе. После их первого раза магесса огня весь следующий день прижимала к низу живота грелку и пила обезболивающие. Она думала, что секс — это приятная вещь, несмотря на предупреждения матери. Разочарование было достаточно сильным.       И вот, однажды осенью она встретила Андреа Мордгиерига. Тот поймал Даф, когда та поскользнулась на ровном месте. От его тёплых рук сердце забилось сильнее, голова закружилась, а в животе запорхали бабочки. Как бы Хранительница ни ненавидела сопливые романы с их сопливыми описаниями, она чувствовала себя именно так. Словно она наконец-то нашла… соулмейта. Но метки у этого мага не было, а Тьма продолжала выплёскиваться по ночам. В виде причудливых снов с вьющимися вокруг тенями, в виде вспышек ярости.       Потом всё завертелось. Дружба с Мордгиеригом; постепенно рушащиеся отношения с Кьювером, которые никто из них не старался сохранить; приближающиеся экзамены… Она в кои-то веки забыла о своём проклятии. С Андреа ей было хорошо, и никакие соулмейты больше не нужны. Да и вообще, она презирала эту систему, ибо не всем так везёт, как папе с мамой. Система неидеальная, зачастую нелепая, жалеющая лишь ненашедших и лишённых. Отступников, которые предпочли строить сами свою судьбу и любить тех, кого они хотят любить, она и её приверженцы презирают. Хотя последние свободны. И Дафна будет свободной, если решится. Решится забыть о том, что у неё есть метка, о том, что она её связывает с кем-то.       Увы, ничего не вышло. Когда Мордгиериг призналася тогда-ещё-будущей-Хранительнице в любви и крепко поцеловал (Даф, будучи уже взрослой женщиной, краснела, вспоминая об этом), она пролепетала что-то про «у меня есть соулмейт», «мы не можем быть вместе» и убежала, сверкая пятками. Хотя внизу горело, и всё тело тянулось к Нему.       Дракон, знай бы она одно и не знай другое, позволь бы она отдаться зарождающимся чувствам, она могла стать счастливой. Но Судьба, как любила поговаривать Огненная Дева, — та ещё тварь и сука. И Творец тоже.